Текст книги "Продром (СИ)"

Автор книги: Игорь Воробьёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава 19

В течение следующих часов мы больше не встретили монстров и остановились на привал под сенью огромного кристалла арканита. Я разыскал кантрип, называемый ремонт, и без труда сколдовал его на порванную штанину: никаких ингредиентов не требовалось, лишь малая толика энергии и формирование плетения жестами с голосовой активацией. Гильт, по обыкновению, ушёл ковыряться в породе, едва мы перекусили. Ванорз последовал примеру Альмы и быстро уснул, я же немного пошлифовал ониксы, пока не стал клевать носом, и тоже улёгся на спальный мешок.

Когда я проснулся, дварф передал мне ещё один мешочек с ониксами и похвастался найденным самородком золота размером с кулак. Наскоро позавтракав, мы отправились дальше и весь следующий период шли по залитому мягким светом коридору, который постепенно сужался. Кристаллы теперь попадались реже, зато были всё более огромными, некоторые даже врастали в потолок, перегораживая проход, будто колонны. А потом они вдруг пропали. Впереди нас снова ожидала лишь тьма туннеля.

Судя по таймеру, можно было бы идти ещё часок-другой, но мои спутники выразили желание разбить лагерь здесь, у последнего светящегося кристалла, который был в пределах нашей видимости. Я не стал возражать, и мы остановились на отдых.

На сей раз добыча дварфа оказалась скудной: он нашёл только самородки железа. Однако я чувствовал, что Гильт вполне доволен и этим. Дальше мы снова шли в полной темноте. Туннель стал гораздо уже, хотя всё равно оставался довольно-таки широким – думаю, телега здесь ещё могла бы протиснуться. А вот потолок действительно значительно опустился: я легко мог коснутся его каменной поверхности, стоило лишь вытянуть руку над головой.

Передвигались мы чуть медленнее, старательно осматривая стены в поисках всевозможных ходов и закоулков, откуда могли бы выскочить монстры. И за пару часов до обеда наткнулись на интересную находку. Недалеко от стены туннеля валялся меч. Точнее сказать, мы догадались, что этот искорёженный металлический прут, больше смахивающий на какую-нибудь корягу, когда-то был мечом, только внимательно рассмотрев его. Древнее оружие было обезображено до неузнаваемости, металл потёк и, изъеденный мелкими крапинками, имел угольно-чёрный окрас.

– Кислота, – сделал вывод Гильт, долго крутя этот кусок металла в руках. Вот только в голосе его звучали нотки неуверенности. – Правда, я никогда не встречал подобного эффекта… становится понятно, почему в архивных записях не было чётких выводов о природе Чёрной Смерти.

– Наверняка именно здесь и был найден тот самый единственный выживший, – предположил я, – а этот меч был его оружием.

– Скорее всего, – мрачно согласился Гильт, положив испорченный меч на то же место, где он лежал до этого. – И в отчёте говорилось, что дальше поисковая группа идти не рискнула…

Эльфы ничего не сказали, и мы пошли дальше, ступая теперь с ещё большей осторожностью. Напряжение сказалось и во время обеда, все ели молча. Только Альма улыбалась, глядя на наши тревожные лица, и иногда даже тихонько посмеивалась. Гильта это раздражало, а с меня вдруг слетело всё напряжение, будто я скинул с себя наваждение. Я прекрасно понимал, что Альма не в себе и не осознаёт всей опасности своего положения, да она вряд ли понимала даже, где находится… Но от этого её улыбка была такой искренней, такой беззаботной, что невольно поднимала настроение.

В этот раз привал не прошёл так же спокойно, как обычно. Едва я заснул, как меня разбудила Хамель. На мой вопрос «В чём дело?», она предложила прислушаться. Впереди по коридору доносился привычный стук молотка Гильта по камню, а вот с той стороны, откуда мы пришли, вдруг послышался знакомый хлюпающий звук, будто кто-то шлёпал мясистой лапой по влажному полу.

– Кехиры?

– Очень на то похоже, – кивнула Хамель. – Я давно их услышала, и они всё ещё на приличном расстоянии, но сейчас стали приближаться. Нам следует быть настороже, – с этими словами она потормошила спящего Ванорза.

Эльф тут же прекратил сопеть и открыл глаза, но не стал суетиться, вскакивать или о чём-то расспрашивать, лишь пристально посмотрел на девушку. Та кивнула, и эльф привстал, подтянул к себе поближе чехлы луков, после чего принял позу для медитации. Я же снова лёг и вскоре задремал, прислушиваясь к шорохам и редким то приближающимся, то удаляющимся шлепкам от прыжков кислотных ящеров.

Кехиры так и не рискнули на нас напасть, и единственным негативным последствием их приближения стало то, что я не выспался как следует. Дальше коридор уходил вниз ещё круче, опасность споткнуться и кубарем покатиться куда-то в неизвестность значительно возросла. Иногда попадались прямые участки, и мы несколько часов шли по ним с относительным комфортом, но потом они опять сменялись резким спуском.

На привал мы остановились в том месте, где коридор расширялся, образуя своего рода пещеру, которая из-за гладких слоёв породы на стенах, будто бы отсечённых гигантским ножом, немного походила на зал. Перед тем как расположиться на отдых, мы тщательно обследовали стены и не обнаружили никаких нор, звуки преследователей тоже стихли. Тьма в пещере казалась почти материальной – вытяни руку, и можно было бы коснуться её кончиками пальцев. Да и в целом здесь царила давящая атмосфера предчувствия чего-то опасного. Тишина и отсутствие каких-либо признаков угрозы лишь усиливали это ощущение, будто даже грозные подземные монстры опасались сюда забираться. Мне подумалось, что впервые подобное ощущение пришло ко мне ещё в то время, когда мы нашли искорёженный меч, но я не обратил на это особого внимания, объяснив всё напряжением, вызванным постоянным ожиданием нападения и клаустрофобией от подземного коридора. Но в этой пещере все чувства словно так и кричали: назад, возвращайся, или быть беде! Я даже заглянул в системное окно, а нет ли там каких сообщений о проверках воли. Однако ничего такого там не обнаружилось.

Мои спутники тоже испытывали нечто похожее. В ответ на мои слова Ванорз нервно посмеялся над глупыми страхами, Хамель мрачно молчала, даже Альма вела себя тихо и быстро легла спать. Гильт ничего не чувствовал, но на всякий случай не стал заниматься рудой и остался сторожить вместе с драэлин.

Потом нас опять ждала монотонность туннеля с чередой постоянных спусков и ровных мест. Прислушаться, осмотреться, обратить внимание, куда ставишь ногу… всё это начинало превращаться в рутину. Такое однообразие привело к тому, что я даже не заметил, когда вокруг нас исчезли стены. Остановившись вместе с остальными, я поднял голову и замер, пытаясь осознать, где мы очутились.

Перед нами простиралась огромная пещера практически идеальной полусферической формы. А в ней лежал город. Вернее, кусок города: создавалось впечатление, будто кто-то вырезал огромный круглый сектор и перенёс его сюда, глубоко под землю. В центре пещеры вздымался полусферой белый купол, сразу бросалось в глаза, что его окружность была строго пропорциональна явно искусственным сводам пещеры. Купол этот был матовым, но сквозь него всё равно чётко различались очертания огромного величественного здания из белого камня с очень знакомым мне силуэтом. Помимо собора, купол накрывал ещё несколько зданий, я бы сказал, весь прилегающий к храму район. А за белой пеленой распростёрлась вся остальная часть города.

Мы вышли из туннеля чуть выше уровня, на котором размещались здания. Отсюда было хорошо видно, что скалы по краям полусферы осыпались, создав насыпь до ближайшей мостовой и завалив обломками несколько ближайших домов. Прочие дома выглядели ветхими, их покрывал толстый слой пыли, но сохранились они весьма неплохо и не несли на себе никаких следов разрушения, помимо причинённых временем.

Огромный проспект, куда вела насыпь, был вымощен большими плитами… и тут мой взгляд наткнулся на громадную чёрную тушу, лежащую на этой улице неподалёку от нас. Длинный чешуйчатый хвост венчала похожая на якорь стрела, широкое, такое же чешуйчатое тело с гребнем посреди спины и четырьмя мускулистыми лапами, сложенные по бокам перепончатые крылья с крючковатыми когтями на каждом пальце, длинная шея, на которой гребень особенно выделялся, и чудовищная, покрытая шипами голова с рогами. Как-то сразу улетучилось желание продолжать осмотр достопримечательностей подземного города, и всё внимание сосредоточилось на деталях ближайшего окружения.

А насыпь-то как-то уж чересчур утрамбованная и, я бы даже сказал, подозрительно чёрная и оплавленная… Чуть выше и левее от нас на стене темнел ещё один проход, к которому вела такая же оплавленная дорожка. Справа на насыпи тоже виднелись тёмные полосы, правда, проходов я заметить не успел.

– Чёрная Смерть, – с некоторым восхищением выдохнул Ванорз.

– Всё-таки чёрный дракон, – с удивлением и досадой констатировал Гильт. Я чувствовал его абсолютную уверенность в том, что дракона нам не победить, и от этой безнадёжности его охватило самоубийственное спокойствие. – Доставай всё, что у тебя есть против кислоты, драэлин!

Хамель не медлила и уже протягивала нам свитки и бутылочки с зельем.

– Пейте и скорее читайте свитки!

Зелье имело отвратительный химический привкус с оттенком ржавчины и высветилось как сопротивление кислоте на 120 минут. А вот свиток был на защиту от энергии, дающий 120 очков щита на всё те же 2 часа. Читать мы старались как можно тише, вот только после выбора типа следовал весьма звучный эффект при появлении защиты. Уж не знаю, шум ли тому виной или столь близкие эманации магии, но именно в этот момент голова дракона зашевелилась и его ярко-жёлтые глаза с характерным вертикальным зрачком взглянули на нас.

Несмотря на всю монструозность морды ящера, её выражение было вполне осмысленным. Жёлтые глаза дракона взирали на нас с дремотой и полнейшим пренебрежением, как на назойливых мошек, потревоживших его сон. Дракон повернул голову к крылу и раскрыл пасть будто бы зевая, а потом слегка приподнялся на передних лапах, вытянул вверх шею, набирая воздух, и выдохнул в нашем направлении конус своего липкого, как нефть, дыхания.

На несколько мгновений я оказался в пузырьке стремительно тающей защиты, не видя ничего, кроме вязкого чёрного потока. Когда струя закончилась, вокруг на камнях шипели быстро улетучивающиеся остатки кислоты, испуская едкий тёмный дым. Я взглянул в системное окно – больше четверти прочности щита как не бывало.

– Надо же, букашки подготовились! – раздался громоподобный голос дракона, вновь привлекая к себе моё внимание. – Это что-то новое…

Дракон поднялся на все четыре лапы и встряхнулся, будто собака. Его иссиня-чёрные чешуйки блеснули в исходящем от купола свечении. Крылья раскрылись, хвост хлестнул по мостовой, расколов одну из плит, а гребень на спине с хрустом распрямился от одного позвонка к другому. Я не мог не признать, что эта грозная рептилия выглядела грациозной и величественно опасной. Сколько бы я ни всматривался, над головой твари не появлялось никакой таблички, а это означало, что её уровень гораздо выше моего… если, конечно, тому не было какой-нибудь иной, неизвестной мне причины.

Едва взмахнув крыльями, дракон с невероятной лёгкостью совершил прыжок на насыпь перед нами, изогнул шею, будто змея, и издал низкий вибрирующий рык. По моему телу пробежали мурашки, и я заметил, как в системном окне посыпались сообщения о проваленных спасбросках воли и что-то про иммунитет.

Обернувшись на хруст камней, я увидел, как эльфы со всех ног улепётывают обратно к туннелю. Зато Альма стояла позади нас и беззаботно улыбалась, с восхищением взирая на дракона. Гильт тоже обернулся и наши взгляды пересеклись.

– Это устрашающее присутствие дракона, – ответил дварф на вопрос, читающийся у меня во взоре. – Я слышал о таком… Попадающие под действие ауры дракона зачастую бегут в панике. Через какое-то время это проходит.

– А мы чего не бежим? – я почувствовал себя как-то глупо, устраивая такой разговор перед лицом смертельной опасности, но слова уже сорвались с моих уст.

– Я – мёртвый, – спокойно ответил Гильт, – на меня такое больше не действует. Ты – некромант, возможно, на тебя тоже, или тут Мор постарался… А цверга уже тронулась умом, когда мозги набекрень – страху тяжело до них добраться.

– Надо же, вы и с этим справились? – в голосе дракона послышались нотки удивления. – Признаю, это весьма неожиданно… Уходи прочь, некромант! – дракон повысил свой и без того грозный тон. – В награду за твою храбрость и подготовку я дарую вам жизнь: уходи и уводи своих слуг! И хорошенько расскажите там, что здесь всех пришельцев ждёт только чёрная смерть во имя владыки Морана!!!

Дракон взмахнул крыльями и нас едва не снесло ветром; с другой стороны, поток воздуха унёс прочь кислотные испарения и дышать стало легче. Я слышал, как он всасывает в себя новую порцию воздуха, а также ощущал концентрацию потоков энергии где-то в глубине его туши – дракон явно собирался использовать своё чёрное дыхание ещё раз.

– Мы здесь как раз по заданию Мора, – закричал я и стукнул посохом по камням перед собой. – Я должен активировать алтарь Первохрама, чтобы он смог вернуться! Мы не враги – разве ты не видишь⁈

Дракон прекратил набирать воздух, сложил крылья и немного опустил голову, будто присматриваясь к нам. Я ощущал множество нитей магии, ощупывающих нас с ног до головы, по телу снова пробежали мурашки, но в этот раз больше похожие на щекотку.

Наконец дракон прекратил магический осмотр, склонил голову набок и прищурил один глаз.

– Я чувствую печать владыки на тебе, смертный, – уже более тихим, задумчивым, но всё же полным недоверия голосом, сказал дракон. – Посох верховного жреца, его же амулет… да и остальные амулеты похожи на настоящие. Очень похоже на правду… и так хотелось бы тебе поверить! Однако вероятность обмана всё равно остаётся.

– Я готов доказать, что не обманываю! – прокричал я. – Ведь ты поверишь мне, если я активирую алтарь?

Дракон не ответил, но я почувствовал, как забегали внутри него потоки магии, похожие на маленькие, непрерывно множащиеся колючие звёздочки. Всё быстрее и быстрее… и вдруг яркая магическая вспышка ослепила нас, и в её свете дракон исчез. Я успел почувствовать, как полотно магии на месте дракона стремительно схлопывалось, будто сжимаясь, и опустил взгляд ниже.

На месте дракона стояла девушка, чуть выше меня ростом. Её тело было заковано в полную броню чёрного цвета, состоящую из блестящих пластинок, очень похожих на чешуйки дракона. Иссиня-чёрные волосы струились по её плечам из-под рогатого шлема. Девушка взмахнула руками, будто разминая затёкшее тело, и быстро зашагала к нам.

Глава 20

В считаные секунды дракон (или, может быть, правильно называть её драконицей? в этот раз моя память, обычно сама собой выдающая подсказки, молчала) оказался прямо передо мной; я успел обратить внимание, что Гильт так и не снял свой щит со спины, а его молот продолжал висеть на поясе.

– Конечно, я поверю тебе, если ты активируешь алтарь, – с недоброй усмешкой заговорила она. – Но, чтобы сделать это, тебе нужно войти в храм. А для этого тебе придётся снять барьер, поставленный владыкой, барьер, который не смог разрушить даже метеор, погубивший целый континент…

– У меня есть некоторый опыт в разрушении барьеров, – не очень уверенно ответил я. – Если бы я не мог его снять, стал бы Мор посылать меня сюда?

Драконица лишь с недоверием прищурила свои ярко-жёлтые глаза и повернула голову в сторону прохода:

– Твои слуги пришли в себя. Следуйте за мной.

Я повернулся и помахал рукой спешившей к нам парочке эльфов. Ванорз держал лук наготове, магическая тетива переливалась сконцентрированной тьмой. Хамель бежала чуть впереди, её руки были свободны.

– Это мои товарищи, а не слуги, – пояснил я драконице, но она уже не слушала, а шагала по направлению к широкой улице.

– Вы смогли договориться? – спросила меня даже не запыхавшаяся после бега Хамель.

– Более-менее, – неопределённо ответил я. – Пойдёмте, мне предстоит снять тот светящийся барьер.

Мы начали спускаться вслед за драконицей. Ванорз убрал лук; казалось, он был смущён своим внезапным побегом, хотя мне было невдомёк почему. Не по своей же вине он струсил. Шли мы на достаточном расстоянии от закованной в броню спутницы: пока мы ждали эльфов, она успела набрать приличную фору и явно не собиралась сбавлять ход, чтобы дать нам возможность догнать себя. Теперь, когда драконица повернулась к нам спиной, я увидел, что чуть пониже поясницы из её доспехов выглядывает хвост, покрытый чешуёй, схожей с пластинами доспеха. Длиной он был порядка метра и заканчивался острой двухлопастной стрелкой. Такой же чёрный, как и вся остальная броня, он органично с ней состыковывался и двигался без каких-либо проблем. И вот теперь, пока мы шагали по пыльным плитам улицы заброшенного города, я наблюдал за ритмичными помахиваниями этого хвоста в такт бронированным бёдрам драконицы и размышлял о природе её брони и самой способности превращаться из дракона в человекообразное существо.

Архитектура каменных зданий вокруг отличалась причудливым смешением острых готических черт с округлой и затейливой филигранью украшений на восточный лад. Такое сочетание я встречал впервые, но у меня создавалось стойкое чувство дежавю, какое бывает, когда видишь нечто родное, пусть и давно позабытое. Я помнил здание Первохрама, площадь рядом с ним из воспоминаний богини… возможно, именно с этим связано такое странное ощущение?

Дома сохранились очень хорошо. Временами казалось, что в них и сейчас живут люди, и лишь лежащий местами весьма солидный слой пыли говорил об уйме прошедшего с тех пор времени. Мы миновали крупную площадь, два раза повернули по чуть меньшим, но всё же достаточно широким улицам и наконец вышли к барьеру. Уходящая ввысь стена купола перекрывала улицу, проходя почти вровень с двухэтажным зданием слева и захватив добрую половину длинного, похожего на склад, дома справа.

Драконица остановилась в шаге от барьера и теперь, повернувшись к нам, стояла в ожидании, уперев правую руку в бок. Я подошёл к ней вплотную и присмотрелся к светящейся стене. Мои товарищи остались чуть позади. Я чувствовал, что у дварфа барьер вызывал чуть ли не физическую неприязнь, я даже ощутил её отголоски, будто уколы зубной боли, по всему телу. Гильт был ошарашен, и, с одной стороны, ему нравилось наконец испытывать хоть какие-то физические ощущения, с другой же – это был явный признак развоплощения, и он старался держаться от барьера подальше.

– Барьер представляет собой сложное составное заклинание высшей магии божественного уровня, – пояснила драконица. – Оно поглотило жизненные силы всех, кто находился под куполом, и получило невероятную мощь. Даже богу ещё множество лет не под силу проломить этот барьер. Если к нему прикоснётся враг – барьер тут же его испепелит. Тебе, как и мне, это вряд ли грозит, если, конечно, я не ошиблась и след владыки, как и твой амулет, подлинные. Союзнику барьер предоставляет возможность снять себя, вот только для этого требуется огромное количество энергии… Когда-то давно я пыталась, и мне не хватило всей моей магии. И мне стоило огромных усилий, чтобы просто остаться при этом в живых. Неподготовленного же смертного барьер выпьет до дна. Дерзай, некромант!

Я не видел смысла отвечать мрачно усмехающейся драконице – я и сам видел в белой пелене множество переплетающихся энергетических каналов, наполненных силой. Очевидно, что они были когда-то заметно шире, но, даже если прикинуть то количество энергии, которое утекло за прошедшее тысячелетие, потребуется ещё по крайней мере раз в пять больше времени, чтобы достаточно их ослабить.

Я осторожно приложил ладонь к мерцающей стене. Барьер был упругим и, если бы не прозрачность и свечение, казался вполне материальным. Ниточки энергетических каналов заклубились под моей рукой и начали медленно собираться. Белое свечение в месте прикосновения усилилось; я провёл ладонью по барьеру, наблюдая за мало-помалу угасающим световым следом. Судя по остаточному отклику возвращающихся к первоначальному состоянию каналов, наверняка это было признаком какого-то управляющего механизма. Начертание определённых знаков на барьере – иероглифов, букв или символов кода, определённо должно было приводить к какому-то результату. Но Мор не сообщал мне никаких шифров, впрочем, и про сам барьер он ничего особо не говорил. Это испытание? Или ему это казалось настолько элементарным, что и упоминать не счёл нужным?

Пока я размышлял, каналы под моей ладонью выстроились-таки в необходимом порядке, и у меня перед глазами выскочила табличка: «Соединение с барьером установлено. Вы имеете допуск к снятию заклинания, выданный его создателем. При отмене заклинания вся оставшаяся неиспользованной энергия будет возвращена создателю, все заключённые под барьером души будут освобождены. Вы желаете приступить к снятию заклинания? Да/Нет».

Возможно, всё действительно проще, чем кажется, – подумал я, улыбнулся драконице, которая с удивлением уставилась на меня, и нажал на «Да». Моя ладонь тут же начала медленно погружаться в толщу барьера. Ради эксперимента я попытался вытащить руку и легко вернул ладонь обратно к поверхности: похоже, я мог в любой момент прервать операцию и опасения Чёрной Смерти оказались необоснованными, о чём ярко свидетельствовало выражение всё большего удивления на её лице. Позволив действовать тому слабому притяжению, что утягивало мою руку в глубь стены, я даже на шаг приблизился к барьеру.

Погрузившись почти по локоть, моя рука замерла, и мне показалось, что в голове как будто что-то щёлкнуло, хотя я был уверен, что в действительности всё происходило в полной тишине. Теперь ладонь была зафиксирована, и я почувствовал вокруг неё приятное тепло. Внутри стены начались завихрения, энергетические каналы вокруг руки выстраивались в красивую спираль, похожую на звёздочку, чьи лучи обрастали всё большим количеством светящихся линий и начинали двигаться вокруг моей ладони против часовой стрелки. Сложный узор становился всё больше, спираль протягивала нити на десятки метров по куполу, и по мере того, как они становились толще, и чем быстрее закручивалась спираль, тем громче слышалась низкая вибрация, исходящая от барьера, переходящая во всё более отчётливый гул.

Я попытался сжать ладонь в кулак и вытащить её из стены. Пусть медленно и с трудом, но у меня это получалось. Спираль стала закручиваться в обратную сторону и уменьшаться в размерах. Убедившись в том, что я по-прежнему могу обратить процесс вспять, я расслабился и позволил заклинанию действовать. Перед глазами выскочило уведомление: «Для поддержания процесса снятия заклинания необходима энергия пользователя». Следом, прямо в толще барьера, появилась заполненная шкала с цифрами над ней. Полоска потихоньку опустошалась, а над ней было указано: «Прогресс: 01%». Один за другим у меня начали пропадать кубики заклинаний: за кантрипы полоска упала по проценту, за первый уровень – по два, за второй – по четыре, за каждый кубик третьего уровня – по шесть процентов. Когда все кубики исчезли, полоска осталась заполненной лишь наполовину: « Прогресс: 47%» светилось над ней.

От моей руки к телу начало распространяться некое сосущее ощущение, постепенно переходящее в боль, перед глазами выскочила красная табличка: « Внимание! Натуральная магия вашего организма исчерпана. Используйте свои жизненные силы или подключите внешний источник энергии. Желаете использовать очки здоровья? (Осторожно! Это может привести к смерти вашего персонажа!) Да/Нет».

Пока я размышлял, ярко-белая спираль на барьере приобретала красноватый оттенок, а рядом с красным уведомлением выскочило окошко таймера: 59 секунд, и пошёл обратный отсчёт. Краем глаза я заметил, как удивление на лице драконицы сменяется пониманием, а в глубине её глаз я прочитал как будто некоторое разочарование. Так, внешний источник, внешний источник… ну не эльфов же использовать… Точно! Посох!!!

Я прислонил кончик посоха к барьеру и с радостью увидел, как вокруг него со свечением концентрируются волоски каналов. 15 секунд и красная табличка сменилась обыкновенной: «Внешний источник энергии подключен. Процесс снятия заклинания продолжен». Рядом появилась ещё одна шкала с энергией посоха, которая была полностью заполненной: 100/100.

«Как там говорилось в описании посоха? – начал вспоминать я. – 1 очко за уровень заклинания. Если за кубик дневного использования первого уровня с заклятия снималось два процента, мне хватит с лихвой.»

Стоило мне об этом подумать, как шкала прогресса перевалила за 50 процентов, и я стал с ужасом осознавать, что за 1 процент с посоха снимается по 2 очка. Так мне не хватит! – промелькнула паническая мысль. Я ощущал холод, с которым энергия высасывалась из посоха, прокатывалась по руке в моё тело, циркулировала по нему, чтобы потом пройти по другой руке в ладонь и с жжением вылиться внутрь барьера. Может, такой расход происходит из-за циркуляции по телу? Я изо всех сил сконцентрировался, чтобы поддержать энергетический канал напрямую из одной руки в другую. Но это было похоже на удержание у груди тяжеленной штанги; тело было наполнено своими собственными энергетическими каналами: кровеносные сосуды, органы, кости —всё имело свой контур и мешало. Очень не хватало практики – приходилось прокладывать канал силой, и он тут же начинал расслаиваться, энергия притягивалась близлежащими каналами и отправлялась в циркуляцию по уже проложенным естественным каналам. Да, определённый опыт у меня имелся, и мне хватало ума проложить более-менее прямой канал без нанесения вреда организму и с грехом пополам его удерживать… вот только получалось это плохо: расход по-прежнему был 2 очка за процент. А когда прогресс перевалил за 70%, стало тратиться аж 3!

Тут я забеспокоился не на шутку и полностью отрешился от всего, лишь бы удержать поток драгоценной энергии из посоха. Там что-то говорилось о возможности один раз в день пополнить определённое количество очков при полной разрядке посоха, но вроде бы речь шла о боевой ситуации, и не факт, что это сработает. Поэтому – держать! От колоссального напряжения моё тело била дрожь, и вскоре мне уже казалось, что я одной рукой цепляюсь за посох, а другую руку удерживает стена, пока всего меня полощет, будто листик на ветру.

Иногда я добивался размена двух очков на процент, но чаще у меня всё-таки не получалось и уходило три. Сколько там уже? Мне казалось, прошли часы, всё тело гудело, будто избитое палками. «Прогресс: 90%» – 07/100. Прямо в тот же момент, как я посмотрел на окошки, значения сменились: « Прогресс: 91%» – 04/100. Через мгновения моя рука разжалась и пустой посох загремел по мостовой. Красная табличка появилась вновь. 7% – можно попытаться отдать кровью, – подумал я, но всё-таки решил сначала спросить.

– Помоги… – слова едва вырывались у меня из груди, а голос звучал сипло и неприятно. – Мне осталось совсем чуть-чуть.

Драконица услышала, и выражение разочарования в её глазах усилилось, а лицо приобрело брезгливо-пренебрежительное выражение. Но сказать она ничего не успела – быстрее всех отреагировал Гильт.

– Бери мою! – твёрдо сказал он, шагнув вперёд и протягивая мне руку.

– Что ты творишь, мертвяк! – гневно воскликнула драконица. – Если ты начнёшь отдавать ему свою энергию – тебя развоплотит!!! И в этот раз тебя уже никто не поднимет!

– Я знаю, – спокойно ответил дварф, и я чувствовал, что он говорит правду.

Гильт твёрдо смотрел в лицо драконицы, которая схватила его руку, и в её глазах на мгновение промелькнуло какое-то непонятное выражение.

– Прочь, – уже тише, с наигранным гневом сказала она, оттолкнув в сторону ладонь дварфа с такой силой, что он аж дёрнулся. – Твоя верность и самоотверженность достойны награды – я помогу.

С этими словами она вцепилась в мою руку своей латной перчаткой, больше похожей на когтистую лапу. А мне показалось, что я прикоснулся к океану. Чёрному ядовитому океану, который хлынул в меня ярко-жёлтым потоком под стать цвету глаз драконицы. Океан в одно мгновение смыл все мои потуги удержать прямой канал, будто детские постройки на песке, и вихрь ядовитой энергии закружил по моему истощённому телу, затянув сознание в чёрно-золотистый водоворот.