Текст книги "Граф (СИ)"

Автор книги: Игорь Конычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Ну да, – смущенно потупился Петрович. – Порченым большего и не положено.

– У меня положено на то, что тут было положено раньше, – я тряхнул головой, запутавшись в своей же игре слов. – Быстро взяли самое важное и наверх с пожитками.

– Вы нас что же, – подбородок Петровича затрясся, – гоните, барин?

– Да никто вас никуда не гонит. Выделю вам комнаты наверху, их там полно. А то живете в будках, как собаки дворовые.

Из своего обиталища выглянул Олежка. Он от удивления раскрыл рот так, что туда мог чуть ли ни воробей залететь.

– Вы, верно, шутите, барин?

– Не шучу. – Серьезно ответил я. – Наоборот, очень разозлюсь, если вы и в этот раз пропустите мои слова мимо ушей. Я сейчас схожу в душ, а когда приду в гостиную, чтобы оба были там, иначе…

– Плетьми запорите? – побледнел Олежка.

– У вас какие-то нездоровые фетиши, – обреченно вздохнул я. – Если не поднимитесь, то вас притащат за шкирки. Поняли?

Порченные одновременно кивнули.

Я вошел в лифт и поднялся на первый этаж особняка, где меня уже дожидался взволнованный Прохор.

– Барин! – обрадовался он. – Мы вещи графини наверх отнесли. Дея разбирает все, – дворскому пришлось сделать над собой усилие, чтобы назвать цыганку по имени, но он справился, молодец.

– Хорошо. Я в душ. Если в ближайшее время отсюда, – указал на лифт, из которого только что вышел, – не появятся Прохор и Олежка, то спустись к ним и приведи сюда любым способом, какой сочтешь нужным.

– Чего они натворили⁈ – нервно сглотнул Прохор, в тайне надеясь, что я не замечу его сочувствия к порченым.

– Ничего. – Успокоил я дворского. – Хочу, чтобы они наверху жили, как люди. Не крысы же, чтобы по подвалам лазить.

Я так и не удосужился узнать, кто такие порченые и почему многие их презирают, но это меня не сильно заботило. Я граф. Это мой дом. Все здесь будет так, как я того хочу.

Прохора от услышанного, как молнией ударило. Он застыл с открытым ртом и глядел на меня так, будто видел впервые. Оставив его и дальше переваривать новые вводные, я отправился в душ. Благо, котел внизу работал исправно, и горячая вода быстро смыла с меня тревогу и усталость – использование драгуна требовало много сил, как ментальных, так и физических. Чем быстрее он двигался, тем сильнее уставал управитель. Это я уяснил на собственном опыте. Надеюсь, в этой Академии меня научат обращаться с боевым доспехом, а то одна из встреч с полозами может стать последней.

Вымывшись и вытерев тело, я вышел из душа и столкнулся взглядом с улыбающейся Деей. Она как всегда появилась совершенно бесшумно и теперь не стесняясь, смотрела на мое обнаженное тело.

– Чистую одежу вам принесла, барин, – невозмутимо ответила горничная на мой немой вопрос. – Одеться помочь или сами справитесь?

– Ты бесспорно лучше, чем Прохор, но я привык справляться сам.

– Как пожелаете, – Дея немного склонила голову и вышла.

– С каждым днем все веселее, – пробормотал я, начав одеваться.

В гостиной меня ждали не только Олежка и Петрович, но и Дея, Евдокия и даже Демидка. Порченые озирались по сторонам с таким удивлением, будто первый раз в жизни пришли в музей. А вот конюха очень заинтересовала расписная ваза. Он скреб грязным ногтем нарисованную на цветке пчелу и озадаченно бормотал себе под нос:

– Как живая, но не живая, – блаженно улыбался Демидка.

– Тихо ты, – цыкнул на него Прохор. – Барин говорить будет!

– А пастух вам ничего не рассказал? – осведомился я.

– Куда там, – махнул рукой дворский. – Малец за вами следом поскакал. Видать разминулись на обратном пути. Так что стряслось-то?

– Полозы, – просто ответил я. – Три штуки. Мелкие, с наши конюшни примерно.

– И вы их… того? – с надеждой спросил Олежка.

– Ну, если я здесь, то сам-то как думаешь?

– Не знаю, – надулся парень. – Сбежать можно.

– И позволить им людей пожрать? – я покачал головой. – Не на моем веку.

Собравшиеся в гостиной люди переглянулись – никто из них не ожидал от графа Воронцова такого заявления. Только Дея слабо кивнула мне в знак согласия.

– А как вы их победили, барин? –в красных глазах Олежки блестел неподдельный восторг. – Расскажите!

Я вкратце описал свой бой с полозами, но о фигуре в плаще умолчал. С Деей позже поговорю с глазу на глаз, а остальным о таком знать незачем. По крайней мере, пока.

– Три змея адских, – покачал головой Прохор. – Вот ведь твари окаянные! Напасть-то какая… Отродясь их столько в наших краях не было. Они все к большим городам тянутся. А сюда чего повадились-то?

Этот вопрос занимал и меня.

– Хотел бы я знать. Завтра отправляйся в деревню за лесом и организуй мужиков, чтобы собрали кровь и головы, – велел я Прохору. – Возможно, получится продать трофеи князю Орлову.

– Барин, – робко произнес Петрович. – Нам самим бы немного крови сцедить, да запасы пополнить.

– Хорошо. – Я посмотрел на дворского. – Все понял?

Прохор поспешно закивал.

– И еще, выдели комнаты Олежке и Петровичу. Я хочу, чтобы у них было все необходимое.

– Барин… – на глаза Олежки навернулись слезы, и он растрогано шмыгнул носом. – Это… это правда?

– Я свои слова держу. Обустроитесь, а потом проверьте моего драгуна. Пусть будет готов к бою в любую минуту.

– Сделаем, – с готовностью выпалил Петрович. Он, как и его молодой напарник, не мог поверить в услышанное.

В гостиной раздался звон телефона, который все называли телеграфом. Неизвестно как, но Дея уже оказалась рядом и сняла трубку.

– Имение графа Воронцова, – мягко произнесла она, после чего протянула мне две соединенные проводом полусферы: одна, чтобы говорить, другая, чтобы слушать. – Это вас.

– Граф, – раздался из динамика искаженный шумом и помехами голос Нечаева. – Я хотел бы пригласить вас в столицу для разговора.

– Какое совпадение, – ответил я. – У меня как раз есть новости для вас.

– Любопытно, – привычно пробормотал Петр. – Я пришлю за вами машину немедля.

– Жду.

Сигнал прервался.

– Все хорошо, барин? – осторожно спросил Прохор, глядя на мое задумчивое лицо.

– Пока не знаю, – честно ответил я.

11. Императорская служба

Я одновременно узнавал и не узнавал Москву. В прошлой жизни мне неоднократно приходилось бывать в этом городе. Но он разительно отличался от того, что сейчас скользил за окном автомобиля. И дело не только в размерах столицы. Сейчас здесь не было плотной застройки, сотен пестрых вывесок, пробок и толп народа. Аккуратные здания, изящный редкий транспорт, вычурные кареты и старомодно одетые люди погружали в романтическую атмосферу исторических фильмов и произведений русских классиков.

Неожиданно радостные чувства вызвал у меня вид Кремля. Не узнать его было попросту невозможно. Та же высокая неприступная стена, башни и купола. Вот только, если я правильно помню, стены в начале девятнадцатого века должны быть белыми, но здесь нет никаких следов побелки. Впрочем, главное, что сам Кремль стоит, а какого он цвета лично мне без разницы. Красный даже привычнее.

Никакого мавзолея и туристов на Красной площади, мимо которой провезла меня машина. Вместо гуляющих людей у стены из красного кирпича замерли в почетном карауле Императорские драгуны красно-золотого цвета. Высокие, массивные и устрашающие, с гербами Российской империи на полированных нагрудниках, они не уступали размером моему Чернобогу, но выглядели помпезно, а не мрачно.

Автомобиль свернул в сторону. На окна опустились черные шторки, полностью перекрывающие обзор.

– Что за конспирация? – поинтересовался я у водителя.

– Простите, Ваша светлость, у меня четкие указания, – привычно отозвался шофер.

Эти слова я слышал уже раз пятый или шестой. Неназвавшийся мужчина с совершенно неприметной внешностью повторял их на любую мою попытку задать вопрос или начать диалог. Приходилось раз за разом подавлять в себе желание доходчиво объяснить этому типу, как нужно общаться с людьми, а тем более с графами. Скорее всего, прошлый Воронцов пришел бы в ярость. Но я понимал, что передо мной обычный исполнитель. Человек, выполняющий приказ. Как военному, такая ситуация была мне хорошо знакома. Даже слишком.

– Указания, так указания, – только и пробормотал я.

Спрашивать, когда мы приедем, не имело смысла. Считать повороты – тоже. Наверняка водитель будет специально петлять по улицам, пока пассажир окончательно не утратит ориентацию в пространстве. Так что оставалось лишь расслабиться и думать о том, что скоро Нечаев ответит на все мои вопросы.

Вдоволь накатавшись по улицам Москвы, водитель, наконец, остановил машину. Он вышел первым, после чего открыл мою дверь.

– Извольте, – мужчина склонил голову в фуражке, чей козырек скрывал его лоб и частично глаза.

Я вышел и огляделся: мы находились в бетонной коробке без опознавательных знаков. Голые идеально ровные серые стены, словно помещение готовили к отделке.

– У вас ремонт? – я вскинул бровь.

Водитель слегка растянул уголки губ, показывая, что понял шутку, но не более. Пол под нашими ногами дернулся, и я почувствовал, что мы начали спускаться вниз. Вполне предсказуемо: если мои догадки верны, то Нечаев принадлежит к секретной организации, которая едва ли станет держать штаб-квартиру у всех на виду.

Платформа опускалась довольно долго, после чего плавно замерла. Одна из стен с тихим скрежетом сместилась, и за ней открылся чистый коридор, обставленный без излишков, но со вкусом. По крайней мере, мне этот минимализм понравился. А вот сурово глядящие на меня солдаты – не очень.

Шестеро военных в незнакомых мундирах и без знаков различия замерли по сторонам от выхода. Взгляды у всех цепкие и колючие, выражения гладковыбритых лиц решительные, позы напряженные. Казалось, стоит сделать одно неверное движение, и бойцы накинутся на меня, как свора цепных псов. Вот только вместо клыков у них винтовки да сабли.

Впрочем, меня это не смутило. Не дожидаясь особого приглашения, я смело пошел вперед, и никто не посмел заступить мне дорогу.

– Граф, рад встрече, – из-за поворота вышел Нечаев и направился мне ко мне. – Надеюсь, вы добрались без проблем?

– Приветствую, Петр, – я пожал протянутую руку. – Добрался хорошо. Правда, попутчик попался неразговорчивый.

– Простите, Ваша светлость, у меня четкие указания, – раздалось из-за спины.

– Мне эта фраза скоро сниться начнет.

– Прошу простить Федора. У нас все строго, – Нечаев сделал приглашающий жест, и мы двинулись по коридору.

Вскоре перед нами оказался просторный зал. На высоком потолке висела не большая люстра, а ровные ряды узких светильников, под которыми суетились немногочисленные люди. Все строго одетые и каждый занят своим делом. Большинство носило стопки бумаг из одного кабинета в другой. У некоторых в руках были коробки.

– Извините за беспорядок и суету, граф, – голос Нечаева, как всегда, звучал ровно и уверенно. – Государь Император недавно пожаловал нашей службе эти помещения. Мы еще не все подготовили.

– Ага, – задумчиво протянул я, краем глаза заметив за одной из дверей настоящий арсенал: ровные стойки с оружием на любой вкус и цвет. – Вы к войне готовитесь?

– Готовится поздно, – Нечаев проследил мой взгляд. – Война уже идет, граф. Мы воюем.

– С французами? – вспомнил я слова Прохора.

– И с ними тоже, – кивнул Петр. – Но есть враг куда хуже. Он таится в самом сердце Российской империи и точит ее, как черви точат яблоко.

– Вы про полозов?

– И про них в том числе, – Нечаев подвел меня к самой дальней двери и распахнул ее, пропуская внутрь.

В большом кабинете сидела Дарья. Она пила чай и перебирала документы в старой потертой папке. Девушка так увлеклась чтением, что не сразу заметила, как мы вошли. Лишь вежливое покашливание Петра отвлекло ее от изучения пожелтевших от времени бумаг.

– Граф, – Дарья поднялась с кожаного кресла. – Рада вас видеть.

– Взаимно, – я улыбнулся. – А мы снова на «вы»?

– Того требуют приличия. – Судя по ее улыбке, Дарья просто забылась.

– Порой они требуют слишком многого, не находишь? – я тоже улыбнулся.

– Федор точно привез того Воронцова? – обойдя нас, Нечаев уселся за большим столом из красного дерева. Он взглянул на Дарью и продолжил. – Наш граф умеет шутить, подбирает слова и не впадает в истерику каждый раз, когда что-то происходит не так, как ему заблагорассудится.

– А еще он не вытирает ноги о тех, кто ниже его по статусу, – добавила Дарья. – Возможно, он, наконец, повзрослел?

– Мой опыт показывает, что такие люди не меняются. – Удрученно отметил Нечаев, выкладывая перед собой бумаги. – Увы, графиня, но капризные дураки и садисты остаются таковыми даже спустя годы.

– Только не говорите, что позвали меня, чтобы насмехаться, – я уселся в соседнее с Дарьей кресло и откинулся на мягкую спинку. – А еще, при всех своих положительных качествах, я не люблю, когда меня обсуждают, будто меня нет рядом.

– Простите нас, граф. Но мы с Дарьей просто не можем поверить в вашу чудесную метаморфозу, – Нечаев поднялся и подошел к шкафчику. – Чем она вызвана?

– Я же говорил: сунулся в драгуна, а очнулся совсем другим человеком, – невозмутимо ответил я. – Еще и память потерял.

– Тебя мог заразить червь. – Задумчиво предположила Дарья. – Они способны менять сознание. Иногда при этом повреждается мозг, вследствие чего личность человека может полностью измениться. Но тогда ты утратил бы способность управлять драгуном.

– Никаких червей у меня нет, – отрезал я. – Точнее во мне. А вот к поместью подобрались еще три твари. Я их убил.

– Еще полозы? Какого класса? – оживился Нечаев. – Он достал из шкафчика прозрачный графин с жидкостью мягкого коричневого оттенка и два пузатых бокала. Он наполнил оба. Один передал мне, другой взял себе и вернулся за стол. – Это коньяк. Французский. Трофейный.

Я поднес бокал к носу и принюхался. Качественный и по-настоящему дорогой алкоголь я пил редко, но определить его мог практически сразу. Аромат от коньяка шел восхитительный, а его плотное тело оставляло на стенках бокала тягучие «ножки».

– Откуда мне знать? – я пригубил напиток. Рот наполнился сложной палитрой вкусов, а приятное тепло незамедлительно растеклось по всему телу. – В Академии мне пока учиться не довелось, а память подводит.

Петр ничего не сказал и тоже отпил коньяка.

– Всего существует семь классов полозов. – Менторским тоном начала Дарья. – С первого по пятый – змеи, чья классификация зависит от размера: чем больше, тем опаснее. Змей первого класса лишь один – Великий Полоз, но его никто и никогда не видел. Второй класс схож по размерам с Кремлевской стеной, а дальше по уменьшению. Пятый класс не превышает в длину семи стоящих друг за другом экипажей, но чуть больше каждого из них в высоту. Это самые мелкие из полозов.

– Тогда, выходит, пятый, – определил я. – Но ты сказала, что классов семь.

– Шестой – изверги, – продолжила Дарья. – Зараженные люди, чья плоть подверглась необратимым изменениям. Седьмой – сектанты. Новообращенные или нет – не имеет значения. У них допускаются незначительные мутации.

– Как у тех типов в монастыре?

– Да. – Удовлетворенно кивнула девушка. – Но пусть тебя не смущает тот факт, что они на последнем месте в классификации. Чаще зараженные люди представляют куда большую опасность, нежели полозы. Согласись, куда сложнее распознать того, кто скрывает чудовище внутри себя.

– Особенно, если этот кто-то занимает не последнюю должность при дворе. – Многозначительно добавил Нечаев и отставил в сторону бокал коньяка, который грел в руках.

– Есть и такие? – я ничего в сторону отставлять не стал и сделал еще один небольшой глоток, смакуя великолепный напиток.

– Куда больше, чем вы можете себе представить, – Нечаев брезгливо поморщился. – Заражение проникло очень глубоко. Поэтому особым приказом Его Величества Императора и была создана Тайная канцелярия. К которой я и предлагаю вам присоединиться.

– Чем обязан такому предложению? – слова Нечаева не стали для меня неожиданностью. Я и раньше предполагал, что он собирается завербовать меня. Осталось лишь понять, во что меня хотят втянуть, и чем это чревато.

– Нам нужны глаза и уши в Академии, а вы показали себя не только, как одаренный управитель, но и как человек чести. Хотя последнее суждение может оспорить любой, кто имел неудовольствие знать вас до инцидента с драгуном. Кстати, о нем! – Нечаев взял со стола бумаги и встал. – Конкретно по вашему доспеху нет почти никакой информации. Известно лишь, что он был едва ли не первым образцом, который создали освоившие абсолют мастера. Это случилось через несколько лет после Падения, почти пять веков назад.

– А сейчас какой век?

– Начало девятнадцатого, – передал мне бумаги Нечаев. – Вы даже это запамятовали?

– Да, – я взял документы, но открывать не спешил. – Абсолют – это же металл, так? А Падение это…

– Падение небесных тел на земную твердь, – подсказала Дарья. – В течение суток на многие страны упали так называемые метеориты. Они ушли глубоко под землю, заразив и изменив ее. От мест падения, которые называются Брешами, пошли жилы абсолюта.

– И этот метал весьма ценен для людей, – наконец-то я понял, что произошло в этом мире. Его развитие напоминало привычную мне историю Российской империи с тем лишь отличием, что на Землю упали необычные метеориты, о которых в моем старом мире ничего не знали.

– Он позволил науке сделать колоссальный шаг вперед, – подтвердила мою догадку Дарья. – Великий ученый и физик Георг Вильгельм Рихман, а также прославленный электротехник Василий Владимирович Петров подарили нам множество великолепных изобретений, создание которых без абсолюта не представлялось возможным. Но, к сожалению, вместе с этим ресурсом у нас появились и полозы. Ученые считают, что они прибыли к нам на метеоритах.

– Стоит отметить, что кровь полозов тоже сыграла немалую роль в нашем техническом прогрессе, – заметил Нечаев.

Я промолчал, обдумывая полученную информацию. Выходит, мы имеем дело с пришельцами. Новая и враждебная форма жизни, которая способна заражать даже людей. Человечество ведет с ними бой не только за выживание, но и за такой ценный ресурс, как абсолют. Пока мне все было понятно, кроме одного, а именно – откуда здесь взялась магия. Об этом я и спросил:

– А чем объясняются способности, как у меня или у Дарьи?

– Воздействием абсолюта, – ответил Нечаев. – Те, кто слишком много взаимодействовал с ним без специальной защиты стали порчеными. Эта зараза передается среди черни по наследству, поэтому такие люди всегда заняты первичной обработкой добытого металла и опасными работами, связанными с ним. На благородную кровь абсолют воздействовал иначе. Мужчины получили особую связь со своими доспехами, которые впоследствии стали драгунами. Женщины же обрели сверхъестественные способности. Научного объяснения у них пока нет, поэтому изучение этого вопроса осложнено его необъяснимой природой.

– И такие способности получили все аристократы?

– Нет, – покачала головой Дарья. – Мне они передались от матери, а вот ее сестра, жена Бобринского, ничем подобным не обладала, как и сам граф не может править драгунами. Это привилегия, которую многие считают проклятьем. В наших краях, Михаил, только Воронцовы способны управлять доспехами. Магический же дар имеется у меня и еще нескольких женщин.

– Значит, там только мой драгун, – мои мысли стали мрачнее грозовой тучи. – Это многое объясняет.

– Что же, позвольте узнать? – только собравшийся выпить коньяка Нечаев насторожился и так и не сделал глотка, удержав бокал прямо перед губами.

– После того, как я убил первого полоза, меня пригласили на бал.

– Это мне известно, – кивнул Петр. – Там еще произошла кража, в которой замешан цыганский табор.

– Точно, – я решил не говорить, что таинственная воровка теперь старательно изображает мою горничную и режет людям глотки с такой же легкостью, как стирает пыль с мебели пипидастром. – Барон того табора вместе с подельниками хотел пробраться в мое имение, чтобы уничтожить драгуна.

– И где же теперь этот барон?.. – осторожно поинтересовался Петр.

– Потерялся в лесу, – улыбнулся я. – Вместе со своими людьми.

– Но зачем им уничтожать драгуна? – Дарья выглядела озадаченной.

– Им за это заплатили. Некто в черном плаще. Лица они не разглядели.

Я в подробностях рассказал собеседникам о моей битве с полозами и таинственном наблюдателе, который исчез, не оставив и следа. Услышанное встревожило Дарью и заставило даже всегда спокойного Нечаева грозно свести брови.

– Секта Червя, – процедил он сквозь зубы. – У них не выходит глубоко пустить корни в столице, поэтому они решили начать с окраин.

– Сектанты могут управлять полозами? – слова Прохора о том, что раньше тварей в наших краях было куда меньше, не давали мне покоя.

– Они способны направлять их. Но полозов больше манят большие города, где много абсолюта и шахты по его добыче. Змеи не поползли бы в ваше захолустье просто так, – пробормотал Нечаев и добавил. – Простите, граф.

– Ничего, – отмахнулся я. – Мое захолустье меня вполне устраивает.

– Боюсь, что вынужден вас разочаровать – если ничего не предпринять, новые соседи не дадут вам житья.

– Вы же не про Бобринского? – улыбка у меня вышла вымученная.

– Отнюдь, – вздохнул Нечаев и подался вперед, нависнув над столом. – Молодые змеи не уползают далеко от гнезда. Оно где-то рядом с вашими землями.

– И что с этим делать? – услышанное меня совсем не обрадовало, хотя мысль о том, сколько стоят черепа и кровь полозов слегка подслащивала пилюлю.

– Найти и уничтожить, – незамедлительно ответил Нечаев. – Но действовать лучше скрытно. Нам необходимо взять этого незнакомца в плаще живым, чтобы допросить.

– Незнакомку, – поправила Дарья. – Судя по тому, что рассказал Михаил, там замешана магия. Значит, под плащом женщина.

– Цыгане говорили о нанимателе, как о мужчине, – вспомнил я слова Деи, где точно фигурировало местоимение «он».

– Голос можно изменить, – парировала Дарья.

– Тогда нужно проверить всех, кто владеет магией. Сможете? – Нечаев посмотрел сначала на Дарью, а потом на меня.

– Погодите. Я пока не соглашался с вами работать.

– Увы, у вас не осталось выбора, – развел руками Петр. – Одна Дарья не справится, а ваш драгун и вы единственные, кто стоят между полозами и жизнями сотен крестьян. Поверьте, я сам не в восторге от принятия столь поспешного решения, но обстоятельства вынуждают действовать с оглядкой на них. Вы уже вовлечены в события, кои смогут ввергнуть нашу Родину в хаос. И лишь немногие могут им воспрепятствовать. Только представьте себе, что станется, если полозы расплодятся и начнут угрожать всем в округе. Судьба всей империи зависит от вас, граф Воронцов.

Крыть мне было нечем, поэтому я залпом допил коньяк и сказал:

– Ладно, где подписать?

– Вот здесь, – Нечаев разложил на столе целый ворох бумаг.

Я быстро прочел каждую и поставил везде подпись, которую заранее подсмотрел в имении Воронцовых. Получилось довольно похоже. Впрочем, Нечаев особо и не приглядывался. Он собрал документы и с улыбкой протянул мне руку:

– Рад приветствовать вас в рядах Тайной канцелярии. Надеюсь, вы помните, что значит слово «тайная»?

– Помню. – Я взвесил в руках тонкую стопку бумаг, которую Нечаев отдал мне до этого. – Тут ничего подписывать не надо?

– Нет, – покачал головой он. – Там информация о драгунах. Возможно, найдете что-то полезное.

– А про проклятье там что-нибудь есть? – с надеждой спросил я, но Петр лишь покачал головой.

– Об этом ходят лишь слухи. Возможно, вашим порченым известно больше. Попробуйте поговорить с ними, ведь их предки когда-то заботились о вороненом драгуне. Если узнаете что-нибудь стоящее, прошу, дайте мне знать. Номера моих телеграфов внутри.

– Непременно, – пообещал я.

На этом мы и простились. Нечаев велел Федору отвезти меня и Дарью в имение, а сам, наверняка, занялся таинственными делами государственной важности. Лезть в нечто подобное мне вовсе не хотелось, но придется. Пусть эта Российская империя и из другого мира, но все же я ее неотъемлемая часть. Защита Родины никогда не была для меня пустым словом, и, если какие-то черви вздумали ей угрожать, я раздавлю их.

Погруженный в свои мысли я смотрел в темное окно. Мимо проплывал сельский пейзаж – машина давно покинула Москву и теперь приближалась к моему имению. Федор вел уверенно, но все же в потемках пропустил небольшую канаву. Машина дернулась, отчего голова задремавшей Дарьи оказалась на моем плече.

От волос девушки приятно пахло овсяным печеньем. Я собирался убрать с ее лба упавшую на него непослушную прядь, как вдруг нутром ощутил опасность.

– Федор! – предостерегающе крикнул я, но шофер и сам уже резко выкрутил руль.

В тот же миг что-то тяжелое врезалось в бок автомобиля и перевернуло его…