Текст книги "Граф (СИ)"

Автор книги: Игорь Конычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

3. Кровь и вино

Мы с князем играли в «гляделки» чуть ли не минуту. Воцарившуюся в доме тревожную тишину нарушил Прохор. Мужик шумно сглотнул и дрогнувшим голосом предложил:

– Может, вам водочки принести?

– Нет! – сурово рыкнул князь.

Я же решил, что хуже уже не будет, поэтому велел дворскому:

– Неси. Только холодненькой. И закусить что-нибудь

– Будет исполнено, Ваше сиятельство! – все в Прохоре говорило о том, насколько он рад покинуть наше с князем общество.

Мужик вышел из залы, и мы с Орловым остались наедине. Князь сверлил меня свирепым взглядом, я же смотрел на него спокойно, даже дружелюбно.

– Что послужило причиной дуэли? – никогда не любил ходить вокруг да около.

– Воронцов, ты мало того, что дерзкий мерзавец и хам, так еще и наглец, – ладонь князя легла на рукоять сабли.

– Каюсь, грешен, – на всякий случай я поднялся на ноги – если высокородный гость удумает чудить и бросится на меня с оружием, придется его успокоить. Благо, подходящие навыки у меня имеются.

Но князь взял себя в руки и выпрямился, одернув форму.

– Ты оскорбил мою невесту! – выпалил он. – Прилюдно.

На миг я пожалел, что судьба дала мне второй шанс в виде жизни в графском теле. Точнее шанс-то шикарный, если не принимать во внимание скверную репутацию Воронцова, а теперь и мою собственную.

– Князь, – миролюбиво начал я, – кто старое помянет, тому глаз вон.

– А кто забудет – тому оба, – процедил сквозь зубы Григорий Орлов. – Будем стреляться. Немедля! Мои секунданты ждут…

– Два часа ждали и еще немного подождут, – я заметил, как приоткрылась дверь, и в нее протиснулся Прохор с подносом в дрожащих руках.

Видимо, встречать высоких гостей моему дворскому приходилось нечасто.

Что-что, а вот помощник мне достался простоватый, зато смышленый – помимо запотевшего графина и закуски, он захватил и вторую стопку. Прохор аккуратно поставил ношу на низкий столик и попятился к стене, а от нее к двери.

– Желаете ли чего-то еще? – тихо спросил он.

– Нет, свободен, – сжалился я над мужиком – пусть немного успокоится. Сам же подошел к столику и разлил холодную водку по рюмкам.

– Я же сказал, что не буду, – напомнил князь. – И вам не советую. Наша дуэль неизбежна. Никому не позволено скверно отзываться о моей невесте. Ее позор я смою вашей кровью.

– Может, обойдемся извинениями? – в первый же день пребивания в новом теле мне жутко не хотелось стреляться с князем, хотя тот и нарывался.

– Граф Воронцов желает извиниться? – князь выглядел удивленным. – Это что-то новенькое, – он криво усмехнулся, взял со стола стопку и залпом опрокинул ее. Закусывать не стал, только шумно втянул носом воздух, да подкрутил залихвацкие усы.

– Все когда-то бывает впервые, – я тоже выпил без закуски. – У меня, знаете ли, за последние несколько часов многое в жизни кардинально изменилось. Как говорится – я сегодня не такой, как вчера.

– Но за «вчера» тоже придется ответить, – заупрямился князь, наблюдая, как я наливаю по второй. Возражать он не стал. Взял рюмку, качнул ей в мою сторону и заявил. – За упокой твоей души. Не чокаясь.

Мы снова выпили.

– А теперь пошли, – бодро скомандовал князь. Сунув в рот кусок красной рыбы, он резко развернулся на каблуках и направился на выход. – Стреляться!

Вот же заладил…

– Надо по третьей выпить, – я не двинулся с места и снова налил нам.

– Это почему же? – мой собеседник обернулся и вскинул бровь.

– Князь, вы русский? – я испытывающе взглянул я на Орлова.

– Ну конечно! – он ответил с гордостью, светлые глаза сверкнули.

– Русские пьют по три. – Обстоятельно принялся объяснять я. – Первая рюмка – подготовительная, вторая – вдохновляющая, третья – уже для души. Она и пьянит. Дальше пить – себе вредить: бесполезно и гнетет. Лучше уж на пол вылить. Меньше трех тоже пить не стоит – водка же не вода.

– Воронцов, которого я знал, всегда пил больше трех, – князь все же вернулся к столу. – Выходит, в тягость старался?

– Выходит, что так, – я протянул ему рюмку и предложил тост. – За мой день рождения. Недавно, кстати, был.

– Мне ли не знать? – криво усмехнулся князь. – Именно во время празднования в столичном кабаке вы и стали распускать грязные слухи про мою невесту!

– О чем очень сожалею, – заверил я Орлова, и в этот раз он скупо кивнул.

– За твой последний год жизни, – поддержал он и важно добавил. – Не повезло тебе связаться с лучшим стрелком Российской империи.

– Тогда за лучшего стрелка Российской империи!

– А ты льстец, Воронцов, – князь немного захмелел и стал вести себя чуть мягче. – А как же то, что после третьей рюмки остальные в тягость?

– Так это когда повода нет.

Мы выпили по четвертой.

– Кстати, о поводах, – продолжил я, выливая все, что осталось в графине. – Сегодня я убил полоза.

– Что? – у князя глаза на лоб полезли.

– Он напал на деревню, которая сзади особняка, – я неопределенно махнул рукой в сторону, так как не смог сразу сориентироваться, где именно находится обозначенное место. – Пришлось лезть в драгуна и спасать селян.

– Мы слышали шум и видели облако пыли, когда ехали сюда, – задумчиво протянул Орлов. – Но знай меру, граф, никто не поверит, что ты не только правил драгуном, не пройдя обучение в академии, так еще и полоза прибил.

– Полоза третьего или четвертого класса, – важно добавил я, повторив слова Петровича.

– Не верю. – Отрезал князь и опрокинул рюмку.

Я последовал его примеру и предложил:

– Так посмотри сам.

Князь Орлов даже не заметил, как я перешел на «ты», и запальчиво кивнул:

– Показывай!

Перед тем, как отправиться на место недавнего боя, я распорядился принести нам еще водки. То ли Прохор обладал искусством телепортации, то ли выпивка хранилась где-то за дверью, но принес он ее в кратчайшие сроки. Нужно будет выписать дворовому премию, если, конечно, меня сегодня не пристрелит князь.

Ну или я его.

За неспешным разговором мы «уговорили» и второй графин прозрачной. Захмелели оба, так как пили на пустой желудок. Дрянная практика, но все лучше, чем получить пулю. Князь оказался нормальным мужиком, правда, донельзя принципиальным. С упорством, достойным лучшего применения, он не переставал напоминать мне об этой клятой дуэли.

– Довольно! – князь встал с дивана и, пошатываясь, побрел к двери. – Пошли смотреть этого твоего полоза.

– Может, завтра? – предложил я, но мой собутыльник оказался неумолим.

– Сейчас же, – заявил Орлов. – Или стреляемся прямо тут.

Спорить не имело смысла, так что Прохор повел нас на выход. У разбитого старого крыльца стоял пусть и старомодный, но шикарный автомобиль князя. Я попытался напрячь память и вспомнить, в каком году появились первые авто. Не смог, и забил на это дело. Меня точно закинуло в прошлое, но в какое-то другое. Пусть в числе моих заслуг нет красного диплома, да и оценки были так себе, но даже мне точно известно, что никаких боевых роботов стреляющих магией, в Российской империи не имелось.

А тут есть…

– Князь, граф, – двое куривших у автомобиля людей подобрались и склонили головы.

– Капрала Нечаева ты уже знаешь, – Орлов хлопнул по плечу молодого смуглого парня с короткими чернявыми бакенбардами. Он носил очки и держался весьма уверенно. – А это Глеб – мой водитель.

Невысокий лысоватый Глеб склонил голову еще ниже, лишний раз подчеркивая свою незначительность в сравнении с окружавшими его людьми.

– Господа, – я сдержанно кивнул, с трудом подавив приступ икоты.

– Едем, – скомандовал хмельной князь, залезая на заднее сидение машины.

– Куда изволите, Ваше сиятельство? – Глеб тщательно скрывал удивление состоянием своего работодателя.

– Смотреть полоза, – Орлов жестом пригласил меня сесть рядом с ним.

– Прохор, – подозвал я дворового. – Подскажи, где там та деревня?..

– Сию минуту!

Пока Прохор объяснял водителю, как добраться до деревни, я сел в машину к князю. Капрал Нечаев тоже разместился внутри и теперь бросал на нас удивленные взгляды через зеркало заднего вида. Говорить он ничего не стал, но вид имел встревоженный.

Хлопнула дверь. Глеб сел в машину и завел двигатель. Звучал он не так, как я привык. Гул из-под капота звучал очень низкий и сильно походил на булькание, будто в огромной кастрюле что-то кипело. Да и запах в салон проник точно не бензиновый.

– А на чем ласточка летает? – спросил я Глеба.

Тот повернулся и удивленно уставился на меня.

– Не обращай внимания, Воронцов сегодня чудной, – заплетающимся языком успокоил водителя Орлов и обратился ко мне. – На эфире из крови полозов, на чем же еще?

– Действительно, – согласился я, уже прикидывая, получится ли сцедить с моего трофея ценной жидкости на продажу. Финансовое положение рода Воронцовых, насколько я успел понять, оставляет желать лучшего.

Надо это изменить.

Машина дернулась и медленно покатилась вперед. Шла она ровно, правда, подвеска оставляла желать лучшего: как только съехали с накатанной дороги на проселочную, трясти начало безбожно. У задремавшего Орлова даже зубы пару раз клацнули.

До места мы добрались не скоро. Уже начало смеркаться, когда туша здоровенного червя показалась в свете фар. Вокруг нее хлопотали оставшиеся без домов крестьяне: они разбирали уцелевший скарб и складывали его в телеги.

Глеб остановил машину там, где дорога превращалась в глубокие борозды, оставшиеся от нашего с полозом сражения. Дальше проехать не получилось бы при всем желании водителя. Тут нужен внедорожник, а не антиквариат автомобилестроения.

Я уже хотел разбудить Орлова, когда капрал Нечаев коснулся моего плеча.

– Позвольте вас на пару слов, граф, – тихо сказал он.

Мы вышли из машины. Капрал закурил, предложил мне, но я отказался. Мы отошли от автомобиля. Крестьяне вдалеке опасливо косились на нас, но ограничивались вежливыми поклонами и продолжали заниматься своими делами.

– Не знаю, как вы напоили князя, но он даже в таком состоянии способен попасть белке в глаз с пятидесяти шагов, – задумчиво протянул Нечаев, выпуская струйку белого дыма. – Так что ваша уловка не изменит итог дуэли.

– Во-первых – я и сам хорошо стреляю. А во-вторых – у меня другие планы.

– Любопытно. – Нечаев сделал глубокую затяжку и посмотрел на мертвого полоза. – Какие же?

– Не стреляться вовсе, – честно ответил я. – Империя только потеряет, если кто-то из нас погибнет.

– Если погибнет князь, то мы лишимся талантливого полководца, – согласно кивнул Нечаев и неприятно улыбнулся. – А ваша репутация, дорогой граф, такова, что всем станет только лучше, если вы покинете этот мир. Хотя, – он вновь взглянул на тушу полоза, – вынужден признать, определенные таланты у вас имеются. Это интригует.

Говорил Нечаев вкрадчиво, спокойно, практически не меняя тона. Да и глядел уверенно и немного отстраненно. Знакомые повадки.

– Вы ведь не просто капрал, – я недоверчиво прищурился.

Вместо ответа Нечаев улыбнулся. В этот раз улыбка была радушной. Он посмотрел мне через плечо. Выражение темных глаз за стеклами очков потеплело, да и тон стал совершенно иным.

– А мы как раз собирались вас будить, Ваше сиятельство.

– Князь Орлов не пропускает дуэли, – Григорий прошел мимо нас и присвистнул, глядя на полоза. – Серьезная тварюга, – одобрительно кивнул он. – Такую не каждый управитель драгуна в одиночку сдюжит. Мы обычно их в паре бьем. Что ж, – князь повернулся ко мне. – По крайней мере, перед смертью ты совершил настоящий подвиг, Воронцов. Я лично доложу об этом Государю Императору.

– Спасибо, теперь-то мне намного легче, – пробормотал я.

– Всегда пожалуйста, – Орлов сделал знак Нечаеву. – Петр, подай пистолеты. Начнем здесь и сейчас. Пусть герой падет на месте боевой славы.

– Ты так уверен в победе? – скривился я, уже смирившись с происходящим.

В ответ князь лишь презрительно фыркнул.

– Господа, – Глеб появился между нами с широкой лакированной коробкой.

Нечаев подошел к ней первый и открыл. На бархатистом дне в специальных нишах лежали два длинных вычурных пистолета. Он покрутил их в руках, проверил и предложил нам.

– За качество и состояние оружия я ручаюсь, – важно произнес Орлов и сделал приглашающий жест. – Бери любой, оба исправны и точны.

Я выбрал тот, что сверху. Оружие оказалось тяжелым, но очень приятно лежало в руке. Стрелять из такого мне никогда не приходилось, поэтому шансы на успех у князя были нешуточные. Но, чем черт не шутит?

– Однозарядный? – я повертел в руках пистолет.

– Да, – кивнул Нечаев. – Если после того, как отстреляетесь, оба останетесь на ногах, я перезаряжу и…

– Тебе не придется, – Орлов взял оружие наизготовку. – Все решит один выстрел. Мой.

Я с трудом подавил желание дать заносчивому князю в челюсть. Уж больно раздражала его самонадеянность. Меня тоже не пальцем делали. И скоро Орлов в этом убедится. И пусть я не был уверен, что дуэли разрешены, сейчас меня это совершенно не интересовало.

Пока мы с князем смотрели друг на друга, Нечаев отмерил нужное расстояние и пригласил нас:

– Господа, к барьеру.

Мы разошлись. Я встал на указанное капралом место и посмотрел на оппонента. Орлов держался легко и непринужденно. Причем дело было вовсе не в количестве выпитого. Всем своим видом князь демонстрировал уверенность, так что не приходилось сомневаться, что дуэли ему не в новинку.

– Граф Воронцов оскорбил невесту князя Орлова, посему тот стреляет первым. – Сообщил Нечаев.

– Последнее слово? – вскинул бровь Григорий, глядя на меня через мушку прицела.

– Дирижабль, – брякнул я первое, что пришло на ум.

Нечаев хмыкнул, князь же покачал головой:

– Прощай, граф, – сказал он и нажал на спусковой крючок.

Громыхнуло. В тот же миг время вокруг меня замедлило свое течение настолько, что я видел, как тяжелая пуля пролетает мимо меня. Едва угроза миновала, как все вновь ускорилось. Пуля с шипением растворилась где-то в темноте.

– Проклятье! – Орлов уставился на оружие так, будто оно было виновато в его промахе. – Я же стрелял из него десятки раз и всегда бил в цель.

– Целью была стена сарая, внутри которого ты стоял? – с иронией оценил я меткость оппонента. – И как ты до своих лет-то дожил?

И снова Нечаев наградил меня едва заметной ухмылкой. Происходящее его явно развлекало. Князь Орлов же веселья капрала не разделял. Он поджал губы и холодно произнес:

– Будешь острить или стрелять? – князь выпрямился, гордо вскинул голову и демонстративно выпятил грудь.

Я прицелился и положил палец на спусковой крючок. Орлов обречен. С такого расстояния я не промахнусь. Разве что оружие не пристреляно или не испорчено как-то иначе…

Ощутив на себе чужой взгляд, я посмотрел на Нечаева. Тот не скрывал своего любопытства и глядел на меня поверх очков. Стоявший с ним рядом Глеб напрягся и запустил руку под полу пиджака.

Не знаю, что задумала эта парочка, но у меня свои правила. Резко подняв руку, я выстрелил в воздух. Оружие дернулось. Пуля ушла в закатное небо, оставив после себя лишь едкий запах пороха.

– Как это понимать? – возмутился князь.

– Как хочешь, так и понимай, – отмахнулся я. – За то, что невесту твою обидел – извини. Но на большее не рассчитывай.

– Стреляемся еще раз! – потребовал Орлов. – Петр, заряди…

– Погоди, князь, – осадил я заносчивого аристократа. – Ты же сказал, что все решишь одним выстрелом. Я не путаю?

– Никак нет. – С услужливой улыбкой неожиданно поддержал меня Нечаев и обратился к князю. – Ваша Светлость, все мы являемся свидетелями сказанного. И ни у кого нет ни малейших сомнений в том, что вы – человек слова, и никогда его не нарушите. Смею заметить, решающий выстрел был сделан и…

– Черт тебя дери, Петя! – князь с досады швырнул оружие на землю, прямо под ноги невозмутимому капралу. – Ты же все проверил.

– Так и есть, – убедительно кивнул тот.

– Тогда почему пуля ушла мимо⁈

– Возможно от того, что Ваша Светлость по достоинству оценил качество водки графа Воронцова. – Петр говорил вежливо и нисколько не меняясь в лице.

Князь воинственно засопел, но потом вдруг широко улыбнулся:

– А ведь и правда, водка-то отменная! Граф, найдется у тебя еще?

– Найдется, – уверенно ответил я, нисколько не сомневаясь в том, что Прохор наизнанку вывернется, но раздобудет еще пару графинов. – Но только при условии, что больше никаких дуэлей.

– Я слово держу. Один выстрел, так один. Но в ближайшее время заглянешь в столицу и принесешь свои извинения моей невесте лично, – наказал мне князь.

– Если к тому времени Ваша светлость не найдет другую, – сухо заметил Петр.

Князь Орлов скривился, но никак не прокомментировал сказанное.

– Обратно в имение. Сегодня будем пить! – бодро выдал князь и снова подкрутил усы. – Терпеть не могу ездить по ночам. Ты же не против, если мы задержимся до утра? – все же решил спросить он моего мнения.

– Буду только рад.

Орлов кивнул и пошел к машине. Глеб поспешил за ним. Нечаев подобрал брошенный князем пистолет, отряхнул и вернул в коробку. Потом попытался взять мое оружие, но я придержал пистолет за ствол.

– Это же не случайность, так?

– Не понимаю, о чем вы, – отозвался капрал, продолжая мягко тянуть оружие на себя. – Случилось ровно то, что случилось.

– И что же я должен за это? – даже после переноса сознания в чужое тело в чудеса я не верил. Особенно если к ним причастны люди.

– Возможно, услугу, – уклончиво ответил Петр.

– И какую же? – я все же выпустил пистолет и позволил Нечаеву убрать оружие обратно в коробку.

– Исключительно ту, что послужит на благо Российской империи. – Нечаев со щелчком захлопнул крышку. – И лишь тогда, когда потребуется. Не переживайте, вас известят.

4. Под монастырь

Проснулся я от чьих-то причитаний. Голова раскалывалась, во рту пересохло, а по телу растеклись неприятные ощущения – оно и немудрено, ведь я уснул прямо в кресле у камина. И сколько мы вчера выпили? Или уже сегодня?

За окном во всю светило солнце, и весело щебетали птички. Несмотря на тяжелое похмелье, денек обещал быть хорошим. Я встал, с хрустом потянулся и огляделся: гости куда-то подевались. Надеюсь, это не князь там воет за стенкой.

– Прохор! – позвал я и тут же скривился от звука собственного голоса: в больной голове будто бомба взорвалась.

Никто не отозвался. Зря орал, выходит. Снова повышать голос не хотелось, поэтому я отправился на поиски хоть одной живой души в видавшем и лучшие времена особняке. В просторных и некогда помпезных залах сейчас было пустовато. Ощущалось запустение и отсутствие некоторых вещей – их будто совсем недавно вынесли и куда-то дели. Памятуя о словах Прохора касательно плачевного финансового состояния рода Воронцовых, вещи, скорее всего, банально продали. Но это меня сейчас заботило меньше всего.

Ориентируясь на звук, я вскоре отыскал источник непрекращающихся стенаний и всхлипываний. Им оказалась уже немолодая полная женщина. Она сидела, судя по убранству, на кухне, резала лук и самозабвенно роняла в небольшой тазик не только мелко нашинкованное растение, но и собственные горючие слезы.

Меня она не заметила.

– А что, соль закончилась? – полюбопытствовал я.

Женщина вздрогнула и затравленно посмотрела в мою сторону.

– Барин, – она попыталась встать, но я жестом велел ей этого не делать. – Есть соль, барин. А вам зачем?

Шутку она, очевидно, не оценила. Ну да ладно. Судя по виду, женщине сейчас не до юмора – плакала она точно не от лука.

– Что стряслось?

– Обед готовлю, – женщина тщательно пыталась сдержать слезы, но это ей не удавалось.

– А ревешь чего? – я нашел в шкафу мытые стаканы и кувшин с водой – то, что надо.

– Барин, я сейчас налью…

– Да сиди ты, чай не безрукий, – я выпил, вытер губы пропахшим табаком рукавом и повторил свой вопрос. – А ты у нас…

– Евдокия я, кухарка.

– И почему ты плачешь?

– Не могу сказать, барин. Вы ругаться станете.

– Не стану, – пообещал я.

Женщина с сомнением посмотрела на меня, но все же решилась:

– Вам давеча плохо было, – шмыгнула она покрасневшим носом, – и Демидка, сынок мой, в монастырь ходил, чтобы батюшку к вам пригласить.

– А он не пришел, потому что гореть в аду мне и всей моей семье, – кинул я, вспомнив вчерашний рассказ Прохора.

– Точно так, да, – закивала Евдокия, но тут же спохватилась. – То есть это я не про вас, барин, и не про семью вашу. – Затараторила она, напрочь позабыв о луке. – Я про то, что батюшка не пришел. Вы не подумайте чего! Мне…

– Все нормально. Говори дальше, о своей проблеме, – прервал я словесный поток, направляя мысли женщины в былое русло.

– Простите, – виновато потупилась она и снова шмыгнула носом. – Вчера вам лучше стало, ну я Демидку снова в монастырь отправила, чтобы попросить старцев о здравии вашем помолиться, да и просто узнать, не надо ли им чего, а то давно от них вестей не слышала. Сыночек мой вчера днем уехал, а домой так и не вернулся.

Руки и плечи Евдокии затряслись. Секунда, и она снова разрыдалась.

– Найдем мы твоего сына, не переживай, – успокоил я кухарку. – Скажи лучше, где Прохор? Я его в монастырь пошлю.

– Прохор пошел мужиков по деревням собирать, чтобы тушу полоза разделать, да кровь сцедить. Вы вчера с князем сговорились и продали ему червяка дохлого, намедни приедут за ним, подготовить надобно.

– Так, ладно, – я почесал затылок, – а кто еще тут есть?

– Только мы с вами, да порченые в подвале, – ответила женщина. – Еще Демидка мой…

Мда уж, дефицит кадров налицо.

– А гости где? – быстро сменил я тему. – Князь и его спутники?

– Рано утром уехали. Тот, который в очках, Его сиятельство в машину погрузил и увез. Вас велел не будить, но передал, что скоро с вами свяжется.

– Ага, – неопределенно буркнул я, вспомнив хитрый взгляд Нечаева. Ведь так и не сказал, кто он таков. Но человек непростой, это точно.

– Барин, – отвлекла меня от размышлений кухарка, – можно я Прохора попрошу в монастырь сходить? Вечером он вернется и…

– А до вечера ты будешь в еду слезы лить? Я Олежку пошлю.

Покрасневшие глаза женщины широко раскрылись, а румяные щеки побледнели.

– Вы что же, хотите порченого на святую землю отправить? Не можно так поступать, барин!

– И что мне, самому теперь идти? – возмутился я, на что кухарка испуганно опустила голову и снова тихонько заплакала.

Я коснулся ее плеча, чтобы успокоить, но сделал только хуже: Евдокия испуганно вздрогнула и отстранилась, будто ожидала удара. Она сжалась и мелко задрожала. Неужто прежний Воронцов и на нее руку поднимал? Вот же гнида…

– Спокойнее, найду я твоего сына. Долго до монастыря идти? – мне в голову пришла шальная мысль воспользоваться драгуном. Но едва ли древний доспех обрадуется, если его разбудят не ради битвы. Чего доброго, убьет меня, как старого хозяина.

– С-с-сами? – Евдокия, кажется, не поверила своим ушам.

Я утвердительно кивнул, налил в чистый стакан воды и подал ей.

– Прохор говорил, что вы изменились, барин, но я не верила, – пролепетала кухарка. – До монастыря быстрее будет на лошадке добраться. Демидка вашего коня в чистоте содержит, скорее сам не поест, но его завсегда накормит.

– Еще бы знать, как на нем скакать, – пробормотал я.

– Что вы сказали? – не расслышала кухарка.

– Веди, говорю, меня на конюшню. Запамятовал я, где она.

– Сейчас-сейчас! – засуетилась Евдокия.

Она отложила готовку, вытерла полные руки о фартук и вышла из кухни. Я зашагал за ней, по пути запоминая дорогу. Мы вышли из особняка, свернули направо, потом еще раз и, миновав узкую тропинку вдоль неухоженной живой изгороди, оказались в конюшнях. Все стойла кроме одних пустовали.

– Вот тут обычно Зорька стоит, лошадка Демидкина. Он на ней вчера уехал. А вот тут ваш Демон…

– Подходящее имечко, – я встретился взглядом с темными глазами огромного вороного жеребца с пышной гривой. Красивое и сильное животное смотрело на людей грозно и раздувало ноздри. Особенно недобро конь таращился на женщину.

– Если от ворот прямо идти, то там тропинка будет, у леса, – Евдокия начала медленно пятиться назад. – Там еще путевой столб рядом стоит. Вот с той тропы не сворачивайте и до монастыря доберетесь.

– Понял, – я кивнул и осмотрел коня. Ездить верхом мне прежде не приходилось, а на этой зверюге даже седла нет. – А как мне… его подготовить?

– Тоже запамятовали? – Евдокия остановилась, но по ее лицу было видно, что она предпочла бы вернуться на кухню.

– Вроде того.

– Я подскажу. Много раз видела, как Демидка Зорьку седлает. Все запомнила и вас научу.

– А может ты сама? – предложил я, на что кухарка замотала головой так, что ее румяные щеки затряслись.

– Ни в жизнь, барин! Демон только вас да Демидку к себе подпускает. Я к нему даже близко не подойду, хоть что делайте!

Мне оставалось только вздохнуть. Впрочем, Евдокия оказалась хорошим учителем, а конь, действительно, не проявлял ко мне никакой враждебности, правда продолжал темным глазом коситься на стоявшую в стороне кухарку. У меня даже сложилось впечатление, что, несмотря на травоядную природу, Демон хотел ее сожрать.

Едва приготовления были закончены, как Евдокия поспешила прочь.

– С Богом, барин, – пожелала она и едва ли не выбежала из конюшен.

Я же подошел к коню и погладил благородное животное по мощной спине и шее.

– Ты уж не обессудь. Ездок из меня никакой, – поведал я Демону, выводя того наружу.

Но, несмотря на скептический настрой, стоило мне поставить ногу в стремя, как тело само подалось вперед, подтянулось, и я легко опустился в седло, словно лет десять занимался конным спортом.

– Мышечная память, что ли? – пробормотал я, уверенно управляя конем, который рысцой поскакал вперед.

Евдокия стояла на крыльце и смотрела мне вслед. На ее круглом лице тревога смешалась с надеждой. Хорошо бы найти ее сына целым и невредимым. А еще неплохо управиться с этим делом побыстрее и съесть хотя бы ужин.

Я подстегнул коня, и он перешел в галоп. Свежий ветер бил в лицо, мимо проносились живописные пейзажи, а на душе становилось особенно хорошо. Но все это закончилось, когда впереди, за лесом, начали маячить серые стены монастыря.

Скакал я довольно долго, но внутреннее чувство тревоги омрачило радость от достижения цели. Слишком уж тихо было вокруг. Даже лесные птички притихли, а конь подо мной занервничал. Он продолжал идти вперед, но то и дело тревожно косился на седока.

Наплевав на предрассудки, я подъехал к воротам и, спрыгнув с коня, потянул на себя ручку. Створка не поддалась. Пришлось постучать. Потом еще раз, и еще. Ничего.

– Эй, есть кто⁈

Вопрос остался без ответа.

Я сел на коня и объехал вокруг монастыря. Глухая стена и никаких признаков жизни. Следов Демида тоже найти не удалось. Сквозь землю что ли они провалились вместе с кобылой?

Вернувшись к воротам, я встретил незнакомого мужчину. Он как раз выходил из леса, но шел не по дороге, а выбрался из чащи. Носил он простую крестьянскую одежду, да и виду был неприметного. На поясе висел простой нож, на плечо взвален мешок, с виду тяжелый.

– Эй, мил человек, здесь всегда так тихо? – окликнул я мужика.

Тот вздрогнул, сделал пару шагов спиной вперед, но в последний миг передумал возвращаться в лес. Он внимательно осмотрел меня и поправил свой мешок.

– Монахи тишину любят, – нервно улыбнулся он и запоздало добавил, – барин.

– У меня к ним дело. Я человека ищу. Звать Демидом. Прискакал сюда на лошади.

– Не видал, – сразу же ответил мужик и покачал головой.

Он старался держаться непринужденно, а вот я наоборот напрягся. Даже если мужик не местный, часто ли тут графы ищут обычных людей? Почему мой вопрос не смутил незнакомца?

– А ты сам откуда? – я подъехал чуть ближе.

– Не местный я, а иду из деревни, – мужик указал рукой себе за спину. – К куме погостить приехал. Она сказала, что старцам работники потребны, вот я и решил подсобить им.

– Похвально, – оценил я. – Вот только они не открывают.

– Так потому и не открывают, что вы не знаете, как стучать, – улыбнулся мужик и побрел к воротам. – Я покажу сейчас.

Стоило ему повернуться ко мне спиной, как я заметил, что низ его мешка потемнел. На траву с него срывались густые красные капли. С каждой секундой вся эта история нравилась мне все меньше.

Мужик выбил костяшками несложную последовательность звуков и обернулся.

– Сейчас откроют.

– А ты откуда знаешь? – я слез с коня, присел и коснулся пальцами одной из травинок – на ней была кровь. Свежая.

– Кума научила.

– А в мешке что? – выпрямившись, я решительно шагнул к незнакомцу.

– Кума свинью забила. – Если этот тип и врал, то делал это очень складно. – Просила старцам мяса свежего передать. Как раз пост закончился.

– Ну-ка покажи. – Строго потребовал я.

– Зачем вам это, барин? – мужик попятился к воротам.

– Я перед тобой что, отчитываться должен⁈ – я повысил голос. – Живо открой мешок.

– Ладно-ладно, не серчайте только, – скинув свою ношу на притоптанную землю, мужик развязал веревку и показал мне содержимое мешка: свиная голова и несколько кусков мяса.

За воротами раздался металлический лязг, после чего одна из створок приоткрылась и в нее высунулось сморщенное бородатое лицо.

– Это еще кто? – грубо поинтересовался старик.

– Барин товарища своего ищет, – ответил мужик с мешком. – Узнать хочет, не у вас ли.

– Ба-а-арин, – закутанный в черную рясу старик окинул меня оценивающим взглядом, после чего вдруг расплылся в улыбке. – У нас ваш друг. Входите. Будем рады вас принять.

Он открыл одну створку и сделал приглашающий жест. Мужик с мешком сместился и склонил голову, пропуская меня вперед.

Но я не двинулся с места. В голове пронеслись несколько вопросов. Почему Демид не знал этот секретный стук, если живет не так далеко, да и в монастыре раньше бывал? Почему старик не узнал только меня, а того, кто недавно прибыл в деревню, удостоил только мимолетного взгляда? С каких пор графа Воронцова с его-то репутацией рады принять в монастыре?

Краем глаза заметив движение, я среагировал мгновенно. Брошенный мужиком мешок пролетел совсем рядом, а его руку с ножом я перехватил и сломал в локтевом суставе, завладев оружием. Не успел незнакомец заорать, как тяжелое копыто Демона ударило его точно в висок, убив на месте.

Старик попытался закрыть ворота, но я бросил в него нож. Со влажным шлепком оружие по рукоять вошло под бороду, точно в горло. Закряхтев, старик вырвал нож и удивленно уставился на окровавленное лезвие. Он силился что-то сказать, но не мог. Пытаясь зажать руками страшную рану и разбрызгивая сочащуюся сквозь пальцы кровь, пожилой мужчина осел на землю.

Я быстро подошел и склонился над ним.

Мертв.

Проведя беглый обыск, я достал из-под черной рясы кинжал с рукоятью в форме червя и черным лезвием из неизвестного металла. С каких это пор монахи носят оружие вместо крестов, да еще и такое? Дело тут явно нечисто. В монастыре явно хозяйничают разбойники.

Самым мудрым решением было бы вернуться в имение. Но любители легкой наживы наверняка хватятся двух подельников, да и я тут наследил достаточно. Если простой люд держат в заложниках, то от них, скорее всего, сразу избавятся.