Текст книги "Счастливчик Рид (СИ)"

Автор книги: Игорь Конычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 34 страниц)

Игорь Конычев
Счастливчик Рид

Черная кошка

Говорят, что бывают не самые лучшие дни, а бывают и того хуже – хмурые, тягучие будто деготь и такого же поганого цвета. Дни, когда ничего не хочется, хоть из кожи вон лезь, но что-то все равно должно произойти. А самое гадское – ты знаешь, что все это неизбежно, но продолжаешь сидеть за кружкой дрянного пива в убогом кабаке, разглядывая желтоватые глаза безысходности, смотрящие на тебя с мутной поверхности выпивки.

Казалось бы – выход есть всегда. Ничего не мешает взять, расплатиться с сердобольным хозяином кабака и просто уйти, раствориться в темноте ночных улочек, а потом покинуть город и, возможно, страну.

А почему бы и нет? Мир велик и один человек, при должном умении, вполне способен раствориться в его многообразии и пестрых красках, пропав без следа.

Вот только тяжело начать новую жизнь, когда ты просто притягиваешь неприятности и настолько упрям, что не только не пытаешься их избежать, но и смело шагаешь навстречу, будто королевский гвардеец, чеканя шаг под торжественный барабанный бой. И смешно до слез, и грустно до них же одновременно.

Криво усмехнувшись своим мыслям, человек за одиноким столиком в самом темном углу кабацкого зала, сжал в кулаке деревянную кружку. Сделав солидный глоток, он почти беззвучно опустил ее на треснувшую столешницу. Вытерев обрамленные короткой светлой щетиной губы тыльной стороной грубой ладони, молодой мужчина печально вздохнул.

Он понимал, что может просто уйти и все. Но продолжал упрямо сидеть на месте, уже зная, что вскоре должно произойти – с минуты на минуту явится недавний наниматель и не один, а с парой-тройкой крепких ребят и ему будет очень интересно, отчего работа не сделана. Наверняка заказчик будет брызгать слюной и требовать ответа, а потом, когда ему надоест, он сделает знак своим громилам, и те бездумно ринутся в бой. Такое уже бывало.

Еще один глоток, и наполовину опустевшая кружка вновь уткнулась донышком в шершавую поверхность стола. Вкус у местного пива был отвратительным – без приятной горчинки и насыщенности, лишенный ароматного запаха хмеля и ласкающего глаз золотистого оттенка. Ни дать не взять моча тупой ослицы, еще и разбавленная водой из ближайшей лужи, в которую до этого щедро выплеснули пару ведер помоев.

Довольный столь живописным сравнением, мужчина быстро допил кислый напиток и прислонился спиной к стене, начав разглядывать низко нависающий над ним потолок. Он чем-то напоминал бродяге собственную жизнь – темную, неровную и тягостную. Она медленно сползала все ниже и давила на него всей своей неизмеримой тяжестью, стремясь либо вжать в грязь, либо раздавить.

В свои тридцать с небольшим лет он не добился ровным счетом ничего, зато, как любил себе напоминать, сделал это сам. Единственные теплые воспоминания терялись где-то в далеком детстве. Но сколь яркими они были, столь же скоротечными и оказались.

Когда ему едва исполнилось восемь лет – мать умерла, отца же не стало двумя годами раньше. Родитель, а иначе этого мужчину и назвать было нельзя, бесславно окончил свою жизнь в кабацкой драке, получив острым краем бутылки прямо в горло. Возможно, его непутевому отпрыску предстоял такой же конец.

“Бесславный и бессмысленный”

Усмехнувшись подобной иронии, мужчина жестом привлек внимание некрасивой подавальщицы и, спустя всего несколько мгновений, перед ним уже стояла новая порция дешевой выпивки – всего того, что требовалось ему в данный момент. Кажется, это была уже пятая порция… Или седьмая?

Пригубив пенный напиток, по вкусу показавшийся ему еще гаже предыдущего, мужчина прикрыл светло-голубые глаза. Он вспомнил, как в сиротском доме, куда угодил после смерти родителей, вместе с друзьями-сорванцами они как-то умыкнули из таверны целый бочонок пива и упились им до колик в животе, мучительного головокружения и фееричной, непрекращающейся рвоты. Тогда нашедшая их воспитательница едва не лишилась чувств от столь неординарного зрелища, а потом, быстро придя в себя, всыпала баловникам по первое число.

Вот только это не отбило у сорванцов тогда еще толком не состоявшейся любви к выпивке и опасным аферам. Одна из таких вот афер и кончилась прескверно – дельце стоило одному из трех друзей-сирот жизни, а двум другим – мнимой свободы.

Когда их поймали с поличным за воровством у тех, у кого воровать не следовало вовсе, Грима застрелили сразу же, а вот Конраду и самому Фэлриду удалось сбежать, причем гораздо дальше, чем им хотелось бы.

В тот злополучный день сама судьба вывела спасающихся от погони юнцов на вербовщика королевской армии, куда они оба и записались. Причем записались добровольно, за весьма скромную плату – сопровождавшие вербовщика солдаты не позволили местному авторитету отрубить головы тех, кто пытался его обокрасть.

Шестнадцать лет – вполне подходящий для военной службы возраст. Именно в шестнадцать лет и началась взрослая жизнь Фэлрида ван Лэйтена и Конрада Фалго, правда вот у последнего она вообще закончилась спустя два года – служба на флоте не сахар, особенно, когда пушечное ядро врезается в палубу прямо под твоими ногами. Искалеченный Конрад умер на руках друга, до боли сжимая его ладонь и силясь что-то сказать. Вот только слов было не разобрать – с губ бедняги срывался лишь булькающий хрип и кровавая пена.

Фэлрид до сих пор помнил как тот, с кем вместе он вырос, смотрел ему в глаза угасающим с каждым мгновением взглядом. Поганое воспоминание, хуже не придумаешь, но от него никуда не деться. Пока жива память, жив и Конрад, а ведь он, бедолага, не был нужен никому, кроме своего единственного друга. Теперь же от него не осталось ничего – завывающий морской ветер давно разметал прах погибшего моряка, которого сожгли вместе с двумя десятками таких же солдат, каким был он сам.

Пожелав другу светлой памяти и царствия небесного, где бы оно ни находилось, Рид качнул пивной кружкой в сторону потолка, за которым скрывалось небо, и выпил до дна. Не успел он поставить кружку на стол, как подавальщица, призывно виляя бедрами, принесла ему следующую. Одарив мужчину томным взглядом, она удалилась прочь, а Рид даже не посмотрел в ее сторону.

Он сам отслужил на флоте, как и полагалось, почти десять лет, но так и не закончил службу, дезертировав за месяц до ее завершения. Дочка капитана одного из фортов оказалась слишком соблазнительной для молодого и красивого лейтенанта, который и так был падок на миловидные мордашки, а тут еще и не видел их очень долго. И сама прелестница была не против компании Фэлрида, а вот о ее папаше такого сказать не получалось. Он был слишком вспыльчивым и скорым на расправу. Тогда, выбирая между самоволкой и смертью, так как третьего было не дано, Фэлрид выбрал первое.

Чертовка жизнь безжалостно швыряла его то в лед, то в пламя, но никак не могла сломить, лишь закаляя и превращая его дух в несгибаемую сталь. Столь же холодную и столь же бесчувственную.

Фэлрид уже не помнил, когда последний раз задумывался о том, что с ним будет дальше. Казалось, только вчера он был командиром квартердека и возглавлял абордажную команду фрегата "Разящий", олицетворяя собой доблесть и отвагу. Бездомный мальчишка, получивший шанс стать кем-то, старался изо всех сил, только для того, чтобы потерять друзей и едва не захлебнуться в пролитой им крови.

Но, как бы то ни было, ему светила весьма успешная военная карьера. Если бы не любовь к выпивке, приключениям и женщинам, помноженная на невообразимое невезение, он сейчас мог бы стать капитаном, а не сидеть в жалкой забегаловке, за кружкой отвратной выпивки, наедине со своими ошибками и ожиданием неизбежного.

Кривая ухмылка, которую Фэлрид себе в очередной раз позволил, выглядела пугающе, учитывая его длинный шрам от левого края рта почти до виска – подарка, которым его наградил один ловкий рубака, как раз перед тем, как сам лишился головы. Еще один шрам с другой стороны лица – очередной подарок из прошлого – рассекал бровь Фэлрида, опускаясь неровной полосой со лба. Когда он получил его – бывший моряк не помнил, точно так же, как не помнил о многих отметинах, оставленных на его теле стальными клыками войны, что трепала его подобно бешеным псам.

– Через многое мы с тобой прошли да, подруга? – хриплым голосом произнес наемник, любовно погладив рукоять длинной абордажной сабли.

Великолепное оружие, которым Фэлрида когда-то наградили за доблесть, идеально подходило к начищенной до блеска кирасе и военному мундиру, но никак не вязалось с потрепанным плащом и жалкими обносками, в которые сейчас был облачен его обладатель.

За последние несколько лет Фэлрид ван Лэйтен много раз нуждался в деньгах и мог бы продать саблю за хорошую сумму, но он не делал этого. Мужчина берег оружие больше, чем собственную жизнь, как подтверждение того, чего он когда-то достиг, и напоминание о том, что он потерял.

В принципе опасные дела, что иногда проворачивал Фэлрид, приносили весьма неплохой доход, но он бездумно прожигал все, расходуя кровавые деньги на женщин и выпивку – только это помогало ему забыться и, пусть лишь на время, но убежать от себя.

В глубине души наемник осознавал, что все это бесполезно, так как эта сабля и память, привязанная к ней, словно проклятый якорь, притягивали его обратно. Так он и скитался по замкнутому кругу, не в силах убежать от самого себя.

“Так и живем”

Наполовину вытащив из ножен холодную сталь, Фэлрид в неизвестно какой уже раз прочитал украшающую ее надпись – “честь и отвага”. Эти два слова последнее время не вызывали у него ничего, кроме смутных чувств и жестокой иронии. Сколько раз он опорочил этот благородную сталь и сколько еще чужой крови он прольет?

– Счастливчик!

“Вот ведь неуемный чертов ублюдок!”

Наемник прекрасно слышал толстяка и более того, даже увлеченный воспоминаниями о прошлом, он видел, как те, что пришли к нему, появились в зале кабака, а потом и добрались до столика, за которым сидел Рид. Опасная жизнь приучила мужчину всегда держать ухо востро. Он никогда не терял бдительности, отчасти именно поэтому и был еще жив.

– Счастливчик Рид! – кулак нетерпеливого заказчика ударил по столу, отчего стоявшая на нем кружка подпрыгнула, и ее содержимое тревожно булькнуло, выплеснувшись на столешницу желтыми капельками.

– Я и в первый раз тебя прекрасно слышал, – спокойно произнес Рид, продолжая смотреть на одному ему ведомую точку на потолке кабака.

– Работа сделана?! Где остальные, почему ты один?! – красная физиономия слегка побледнела, но вот гневные и капризные интонации из дребезжащего голоса заказчика никуда не делись.

– Мертвые, обычно, не возвращаются, – пожав широкими плечами, проникновенно заявил Счастливчик.

Он заметил, как дернулись стоявшие по бокам от стола головорезы, но не подал виду. Вместо этого, наемник принялся стирать со штанины капли расплескавшегося пива. Закончив, он поднял взгляд на собеседника, так и оставив левую руку под столом, а правую, как бы невзначай, положив у рукояти сабли.

– Что. Это. Значит?! – Тщательно выговаривая каждое слово, поинтересовался заказчик.

– Это. Значит. Остальные. Люди. Мертвы. Все. – Передразнив толстяка, ответил Счастливчик и мерзко оскалился. – Кроме меня.

– Объяснись!

– Извольте, только после вас, – покачал головой Рид, отчего несколько прядей его длинных светлых волос упали на заостренное, немного вытянутое лицо с хищными чертами и ястребиным, когда-то перебитым носом. – Расскажите, зачем вам потребовалась деревенская знахарка, да еще и живой или мертвой?

– Не твое дело! – прохрипел грузный мужчина, сжав пухлые, украшенные дорогими перстнями пальцы в смешные кулачки. – Где девка?! – тонко взвизгнул он.

– Чудом, разумеется. Не зря же меня зовут Счастливчиком, – улыбка Рида стала еще шире, когда он вспомнил, как оказавшаяся ведьмой девчонка едва не прожгла в нем дыру адским пламенем, даже рубаха обуглилась.

– Ты не выполнил работы, – процедил сквозь зубы заказчик, и сопровождающие его громилы с готовностью шагнули вперед, однако замерли прямо перед столом наемника, ожидая приказа хозяина, будто сторожевые псы.

“Сейчас начнется”.

– Не выполнил, – с притворной грустью вздохнул Рид, поджав рассеченные старым шрамом губы. – Такое иногда случается, и именно поэтому я не стану требовать с вас вторую половину вознаграждения.

– Что?! – Глаза под темным капюшоном предательски дернулись. – Ты что мелешь, идиот?! Да как ты вообще смел предстать передо мной, не выполнив заказа! Ты должен был улепетывать, как побитый пес!

– Признаюсь, я о чем-то подобном задумывался, – согласно закивал Рид, продолжая глупо улыбаться и тем самым выводя заказчика из себя. – Но вы еще должны мне за лошадь – проклятая ведьма превратила ее в кучку пепла, а я не так богат, чтобы запросто купить себе новую….

– Каков нахал! – полный мужчина едва не подпрыгнул, и его голос зазвенел от возмущения. – Какого дьявола?! Парни, отделайте его хорошенько, а потом тащите в карету, господин поговорит с ним в имении….

– Не стоит принимать поспешных решений, – насторожился Рид. – Мы же с вами цивилизованные люди и можем договориться – я просто заберу деньги и уйду, а если вы попытаетесь...

Голос так и не договорившего Рида слился воедино с грохотом пистолетного выстрела. Один из громил, уже протянувший свои огромные лапы к шее наемника, рухнул как подкошенный, вцепившись в рубаху на животе, где стремительно расползалось алое пятно.

Прежде чем успело произойти что-то еще, Счастливчик вскочил, рывком подбросив столешницу в воздух, и мощным ударом ноги толкнул ее в сторону второго бугая. Дерево с треском ударило здоровяка по зубам, и его шейные позвонки, не выдержав, треснули. Противный хруст, потонул в гвалте и воплях, которыми живо наполнился весь кабак.

Народ тут собрался тертый и опасный. Едва почуяв кровь, они сразу же бросились друг на друга, даже не разбирая, кто прав, а кто виноват. Кабацкая драка вспыхнула от одной искры и мгновенно переросла в бушующее и ревущее пламя.

Кто-то взвыл от боли, заскрежетали и залязгали клинки, перекрывая своим пронзительным скрежетом отчаянную многоголосную брань. Громыхнул еще один выстрел и капюшон на голове заказчика дернулся, а из-под него в разные стороны брызнули дымящиеся ошметки мозга и осколки черепа.

– Твою-то!.. – Рид выпустил рукоять сабли и, рванув из-за пояса второй пистолет, поспешно разрядил его прямо в лицо убийцы, так и не успевшего ничего сделать нанимателя. – Почему именно его?! Больше не в кого было стрелять?! – Спросил Счастливчик у заваливающегося на пол мертвеца и, сунув пистолеты за пояс, торопливо поднял саблю, прибрав и парочку перстней с руки покойника.

Рид не понаслышке знал, что такое пьяная драка, и счел за лучшее поспешно ретироваться. Едва успев пригнуться от просвистевшего над головой стула, наемник быстро метнулся к стене и стремительно побежал вдоль нее, направляясь к выходу.

К тому же городская стража здесь пусть и не славилась безукоризненной бдительностью, но, все равно, должна была вот-вот подоспеть. Встречаться со стражами порядка не хотелось от слова совсем.

Счастливчик так спешил, что даже не обратил внимания на довольно болезненный тычок под ребра. Лишь смачно выругавшись, наемник перепрыгнул через опрокинутый стол и оказался почти у заветных дверей.

К сожалению все обернулось еще гаже, чем могло бы: какой-то бородач с руками, больше похожими на медвежьи лапы, заинтересовался пытающимся ретироваться мужчиной и с гневным воплем попытался остановить беглеца. В последний момент увернувшись от сокрушительного удара прямо в лицо, Рид сместился влево, почувствовав, как кулак размером с его голову просвистел в опасной близости от уха.

Только нежелание наемника убивать забесплатно спасло бородача и, вместо того чтобы лишиться жизни, он рухнул на колени, схватившись за живот, куда мгновение назад его ударила рукоять так и не покинувшей ножны сабли.

Оттолкнув от себя обмякшее тело, Рид ударил ногой в грудь заступившего ему дорогу тщедушного юношу с кухонным ножом в руке и, когда тот пробкой вылетел через выломанные собой же двери, наемник выпрыгнул следом. Даже не взглянув на корчащегося в пыли паренька, Рид поспешил в спасительную темноту ночных узеньких улиц, краем уха слыша, как гремит броней спешащий на шум драки патруль.

* * *

Только оказавшись за несколько дворов от злополучного кабака и укрывшись в заполненной мраком нише, Счастливчик перевел дух. Закаленный в боях, он быстро выровнял едва сбившееся дыхание и поспешно зарядил пистоли. Разумеется, он надеялся, что хотя бы остаток ночи пройдет спокойно. Но как частенько поговаривали в народе – береженого бог бережет, особенно если у него две взведенные пистоли за поясом.

Осмотревшись и убедившись, что никто его не преследует, наемник медленно выступил из своего укрытия, подставив лицо мягкому лунному свету и приятному ночному ветру, наполнявшему грудь морской свежестью.

Риду чертовски нравилось в этом городе-порте, под названием Григо, но, увы, придется ему покинуть очередное пристанище, как и многие другие, что были до этого. Возможно, этот наниматель не являлся такой уж и важной шишкой, но все могло получиться и с точностью до наоборот.

Счастливчик предпочитал не надеяться на волю случая, когда можно было перестраховаться и, скорее всего, это послужило одной из причин, по которым он до сих пор дышал. К тому же, учитывая его везение, а точнее полное отсутствие оного, наемник мог вляпаться в очередную неприятную историю, чего он очень не хотел.

А город… что город? Пусть себе стоит. Таких еще много, в отличие от человеческой жизни, которая пусть была и не сахар, но всяко лучше, чем валяться в канаве с ржавым ножом в брюхе или же болтаться в петле на потеху ликующей толпе.

– Я постарался уладить все мирно, – сурово взглянув на подернутые легкими тучками небеса, негромко произнес наемник, ни к кому конкретно не обращаясь, если не считать истерзанные останки собственной совести и чести офицера.

– Не вышло, – привычным движением сунув старые пистоли за широкий кушак, наемник поспешил подальше от места своей недолгой остановки, направляясь к городским воротам.

Королевство Гарнания было неплохим местом. Рид даже подумывал осесть здесь, когда отойдет от дел, если такое вообще случится, и он каким-то чудом доживет до старости. Местные инквизиторы обеспечивали безопасность и, если сравнивать с другими странами, в Гарнании был относительный порядок – без всякой нечести на ночных улочках, без шабашей и бесовских культов, без воя оборотней и без всего того, что мешает нормальным людям жить спокойной жизнью.

Впрочем, безжалостная инквизиция вполне могла конкурировать по жестокости с самыми кровожадными тварями Тьмы, так что, вспомнив об этом, Рид понял, что не так уж и хороша Гарнания. Наверняка где-нибудь за морем найдется местечко получше.

Сделав пару шагов, мужчина неуверенно замер и задумчиво потер колючий подбородок, подумав о том, куда именно он собрался посреди ночи, да еще и без лошади. Допустим, часовые за пару монет выпустят его за стены, но вот до ближайшего трактира за городом он и до утра не дойдет, а ночевать в лесу не самое приятное занятие. Хотя, в случае Счастливчика, выбирать особо и не приходилось.

Неизвестно, что именно решил бы наемник, но так кстати подувший ветер вновь донес до него приятный, немного соленый запах моря и рассеченных шрамом губ коснулась ухмылка.

– Койка в трюме будет дешевле лошади, – здраво рассудил Рид и, развернувшись, бодро зашагал к городскому порту. В голове приятно гудело от недавно выпитого пива, и этот факт немного улучшил настроение Счастливчика.

Быстро шагая по безлюдным улочкам, наемник размышлял о ближайшем будущем. Обычно он не любил загадывать наперед, чтобы если уж придется, было не так обидно умирать с мыслями о несбывшихся мечтах. Вот и сейчас Рид отбросил размышления о том, куда теперь податься, решив купить место на первом попавшемся корабле, где найдется свободная койка. Он даже решил не возвращаться на постоялый двор, где снимал крохотную коморку, здраво рассудив, что оставленные там немногочисленные пожитки гораздо дешевле аренды, что он задолжал хозяину занюханной дыры, служившей ему домом вот уже несколько месяцев.

– К черту все, – шепнул сам себе Рид. – В новую жизнь следует отправляться налегке, чтобы и неудача осталась за спиной и,.. – наемник осекся на полу слове, уставившись на черную, словно смоль кошку, важно и не спеша переходившую узкую улочку как раз в том месте, куда он направлялся.

Животное остановилось прямо на середине пути и, усевшись на камни брусчатки начало медленно и без лишней суеты умываться, изредка кося изумрудно-зеленым глазом на застывшего в нескольких шагах человека.

– Издеваешься? – не сдерживая тягостного вздоха, спросил Рид.

В ответ кошка протяжно мяукнула и продолжила свой путь.

– Эй! Только не туда! – выхватив пистоль, Палаш направил дуло на кошку, но та и ухом не повела, как ни в чем не бывало, перейдя на другую сторону и, нагло подмигнув застывшему на месте человеку, скрылась в щели между двух домов.

– Чтоб тебя, бесово семя! – Сплюнув себе под ноги, Счастливчик с досадой сунул пистоль за пояс и приблизился к тому месту, где черная кошка пересекла его путь.

Остановившись будто перед невидимой преградой, наемник несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул. Взявшись за пуговицу на своего потертого старого плаща – старинный способ избежать неудачи, он уже собирался переступить через след животного, как вдруг споткнулся на ровном месте.

– Проклятье на твою тупую ушастую башку, черная тварь! – сквозь зубы прорычал Счастливчик, зло уставившись на зажатую между пальцев оторвавшуюся пуговицу. – Надо было пристрелить тебя, когда была возможность!

Несмотря на то, что гнев продолжал бушевать в его душе, Рид отступил. Он много во что верил, а не верил в еще большее, но проигнорировать столь древнюю примету не мог. Удачи наемника и так едва хватало на сохранение собственной шкуры, да и то через раз. Так что он не мог себе позволить вот таким вот способом искушать столь капризную и непостоянную покровительницу, как Удача.

– Черт с тобой, – с удрученным вздохом, Рид смирился со своей участью и поплелся в обход.

Настроение наемника быстро испортилось, и, видимо чтобы окончательно добить его, небеса ниспослали на землю дождь, довольно быстро превратившийся в ливень.

Не прекращая сквернословить, Счастливчик плотнее запахнул плащ, спрятав под ним пистоли, и ускорил шаг. Из-за зеленоглазой нарушительницы планов, пришлось переходить на другую улицу, примыкающую к трущобам. Ходить по такому неблагополучному месту, да еще и ночью, у мужчины никакого желания не было, но здесь пролегал кратчайший путь к порту.

Призвав на помощь всю свою удачу, наемник искренне попросил у покровительницы, чтобы та избавила его от неприятных сюрпризов хотя бы до утра. Но, как это частенько случалась, Удача не стала слушать одного из своих многочисленных почитателей, решив сама разыграть свои карты. Об этом Рид узнал довольно скоро, когда его слух разобрал где-то в отдалении сдавленный стон, сопровождающийся глухим звуком удара.

– Кому-то не повезло, – без всякого сочувствия скривил он губы, продолжая идти по своим делам.

Счастливчик так бы и прошел мимо, если бы не пропитанный болью молящий старческий голос.

– Довольно! Мы же договаривались – без лишней крови!

Остановившийся Рид готов был поклясться, что слышал, как мертвое тело упало на камни брусчатки. Разумеется, наемник не мог ничего видеть, а уж тем более не умел определять по звуку – мертв упавший или нет. Но сейчас он был уверен в своей догадке – на улицах трущоб пролилась кровь.

– Не моя забота, – поморщившись, наемник уже готов был продолжить путь, когда услышал еще кое-что:

– Бернард! Бернард, вставай, что…. Почему ты не отвечаешь? – голос принадлежал кому-то очень юному, кажется, совсем еще мальчишке, и было в нем столько боли и отчаянья, что сердце Рида дрогнуло – когда-то он и сам также звал так и не проснувшуюся мать.

– Заткни его, Русте! – вновь прошипел тот, кто совсем недавно не дал договорить старику. После нескольких ударов, прервавших жалобные стоны, неизвестный заговорил вновь. – Где ты прячешь деньги?! Отвечай, если не хочешь свидеться с ним на том свете!

– Я ничего не скажу тебе, мразь! – В юношеском голосе зазвенела сталь и, судя по звукам, новый удар опрокинул так и не поднявшегося гордеца в грязь улиц. – Вы еще пожалеете об этом!

“Ага, еще как”.

– Это я, скорее всего, пожалею об этом, – сказал Рид сам себе, уже быстро и бесшумно шагая в сторону разворачивающейся неподалеку драмы.

Видимо, этой ночью Удача благоволила наемнику – луна услужливо выглянула из-за туч, залив все вокруг своим призрачным светом, и цели оказались, как на ладони. Два выстрела практически слились в один и высокий худощавый мужчина, державший за волосы скрючившегося в грязи мальчишку, рухнул на землю с дымящейся дырой в груди, упав рядом с неподвижным телом старика с раздробленной головой. Второй выстрел достался тому, кто сидел рядом с юнцом на корточках и, видимо, собирался что-то выпытывать у несчастной жертвы. Тяжелая, покинувшая дуло пистоли пуля, с шипением рассерженного шмеля впилась неизвестному в скулу. Она раздробила кость и вырвала бандиту кусок лица, выйдя с другой стороны и швырнув тело на камни.

Не дожидаясь пока единственный оставшийся на ногах любитель ночных расправ выхватит меч, Рид бросил в него оба пистолета и, подскочив, наотмашь ударил саблей. Тяжелый клинок начисто отрубил мужчине руку выше локтя, и та упала на землю, вместе с зажатым в сведенных судорогой пальцах мечом. Второй удар пришелся точно в шею и почти отрубил человеку голову. Вырвав оружие из жуткой и смертельной раны, Рид подскочил к едва шевелящемуся бандиту с изувеченным лицом и безжалостно добил его.

– Вставай парень, – через плечо бросил наемник стоявшему на четвереньках юноше и быстро поднял свои пистоли. Оружие, вроде бы, не пострадало, и Счастливчик привычно сунул пистоли за пояс. Затем пришла пора тщательно вытертой об одежду одного из мертвецов сабли.

Краем глаза наблюдая за спасенным парнишкой, Рид быстро обыскал убитых головорезов, но не нашел ничего ценного, кроме тощих кошельков. Даже оружие у этих мерзавцев было им под стать – ржавое, дешевое и бесполезное.

“Только зря пули извел”.

– Ты как? – оставив мертвецов в покое, Рид склонился над захлебывающимся слезами пареньком и попытался поднять того на ноги.

Из этой затеи ничего не вышло, так как юноша бросился к бездыханному старику и принялся тормошить его, будто пытаясь разбудить от глубокого сна. Страдальчески закатив глаза, Счастливчик взял щенка за шкирку и отшвырнул прочь. Тот силился сопротивляться, но одной отрезвляющей оплеухи вполне хватило, чтобы парень взял себя в руки. Он приложил ладонь к покрасневшей от легкого удара наемника щеке и удивленно уставился на своего спасителя.

– Уймись, – строго рыкнул Рид.

Приложив пальцы к шее старика, наемник выпрямился и покачал головой:

– Ему уже не поможешь, как не поможешь и нам, если останемся здесь дальше. Выстрелы наверняка привлекли внимание, если не стражи, которая сюда почти не суется, так еще каких-нибудь бродяг, и те будут не рады тому, что я отправил на тот свет их дружков. Мой тебе совет парень – проваливай отсюда и побыстрее.

Больше не глядя на юношу, чье лицо скрывали растрепанные темные волосы, Рид поспешил прочь, на ходу перезаряжая пистоли. Одну из них наемник едва не разрядил в грудь спасенному им же юнцу, когда тот, спустя некоторое время, догнал его.

– Вот только не надо привязываться ко мне, как брошенная собачонка, приятель, – фыркнул Рид, убирая оружие. – Я не занимаюсь благотворительностью.

– Вы помогли мне, – голос у мальчишки все еще дрожал.

– У тебя для меня есть что-то кроме “спасибо”? – хмыкнул Рид, сворачивая налево, чтобы покинуть злополучную улицу.

– Есть, – с готовностью кивнул парень. – У меня есть деньги. Много, – быстро затараторил он. – Но я отдам вам их, если вы снова поможете мне. Вот, это чтобы вы поняли, что я не лгу.

Рид и сказать-то ничего не успел, как юнец протянул ему настоящую золотую монету, тускло сверкнувшую на его узкой руке с тонкими ухоженными пальцами.

– У меня есть еще…

Рид положил свою ладонь на руку вздрогнувшему парнишке и, с трудом подавляя вспыхнувшую при виде золота алчность, зловещим шепотом произнес:

– А тебя, как я погляжу, жизнь-то ничему не учит, да? Ты и тем головорезам так же деньги показал?

– Ну… да, – юноша попытался испуганно отдернуть руку, но Счастливчик вцепился в него стальной хваткой.

Глаза парнишки удивленно расширились, после чего его бледных губ коснулась мимолетная, сразу же пропавшая с них улыбка.

– Ты блаженный что ли? – осведомился наемник, разглядывая совсем еще молодое лицо с зелеными, будто летняя луговая травка глазами и правильными чертами.

При свете луны новый знакомый Счастливчика выглядел пугающе бледно, впрочем, после того, что он только что пережил, оно и не удивительно. Парнишке было немногим больше дюжины зим, но даже для своего возраста он демонстрировал поразительную недалекость.

– Ты что, не от мира сего? Тебя же едва не убили, а ты снова ищешь смерти, да еще и лыбишься, как кретин! Я зря тебя спасал что ли? Прекращай все это, парень, или мимо не будет проходить кто-то столь же сердобольный, и ты подохнешь в грязи, как и твой дед.

– Бернард мне не родственник. Мы познакомились недавно, и он…. Он сказал, что поможет мне и привел к этим людям, – в зеленых глазах снова блеснули слезы, а голос юноши предательски дрогнул. – А теперь он лежит там….

– И поделом, – назидательно кивнул Рид, сразу же понявший, в чем тут дело. – Ты попался на крючок приятель. Схема довольно простая и вполне проверенная – какой-нибудь выглядящий добропорядочным старик или старушка, заманивают наивных благопристойных граждан в укромное место, прося или предлагая им помощь, а дальше в дело вступают их подельники и случается то, что должно было случиться, если не вмешивается кто-то типа меня. Ты, поистине, какой-то неполноценный, раз жалеешь того, кто продал тебя с потрохами.

– Но вы же не такой! – Теперь сам юноша вцепился в рукав наемника.

“Святая простота! Откуда такие берутся? Пришибить бы…”.

– С чего ты взял? – опасно прищурился Счастливчик, который до смерти не любил, когда его трогают без позволения. Однако ладонь наемника до сих пор чувствовала прикосновение прохладной глади золотой монеты, поэтому он сдержал гнев.

В глубине души Рид жалел, что не может просто так убить этого парнишку и забрать себе его деньги. Эта мысль одновременно и расстроила его, и обрадовала. С одной стороны – он упускает отличный шанс стать богаче, но с другой – раз он не может убить этого наивного будто слепой щенок юнца, значит, он не совсем еще прогнил.