Текст книги "Печать демона (Путешествие Чиптомаки)"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Глава восьмая
Викшу

Порядком рассердившись, но все же стараясь не задевать местных жителей, Чиптомака ускорил шаг и вскоре действительно оказался на площади. Таких больших площадей он прежде никогда не видел: на ней могла бы разместиться иная из хозулунских деревень! Но еще больше поразило пришельца, что едва ли не половину площади занимали ряды торговцев. Торговали в основном мужчины, а вот больше половины покупателей представляли женщины! Это уже ни в какие ворота не лезло.

Кое-как отыскав свободный пятачок, Чиптомака опустился на пыльную землю – всю траву здесь давно вытоптали – и положил на колени гуоль. О чем спеть этим людям? Шерешенцы пока не обращали на него никакого внимания. Они покупали разнообразную еду, ткани, оружие и инструменты, выменивая это на другие товары или на удивительно красивые, крупные раковины. Лэпхо подумал, что начать следует сразу с каких-нибудь ужасающих деяний Н'гборо-копьеносца, истребителя львов. Женщины всегда любили эту песню, потому что великий герой решил перебить гривастых чудовищ именно за то, что они сожрали трех его любимых девушек, которых он вот-вот собирался купить.

– Ужасен зверь с лохматой гривой, в его когтях погибель ждет, и-эмма, любого! – забренчал лэпхо, припоминая мотив. Очень хотелось пить, но с этим придется подождать. – Все логово его в костях, играют дети черепами, и-эмма, героев! Сто львов на Квилы берегах наводят на прохожих страх! И-эмма!

Рядом мгновенно образовалась толпа, как и ожидал Чиптомака – сплошь женщины. Они выглядывали из-под своих белых накидок несколько испуганно и перешептывались. Старик заметил, что их заинтересовала татуировка, изображающая Джу-Шума, и выпятил хилую грудь.

– Где девушки, спросил герой, я десять обезьян убил, и-эмма, вот они! Все мясо отдаю тебе, их кости отдаю тебе, прошу трех дочек у тебя, и-эмма, насовсем! Есть у меня надежный дом, я поселю девчонок в нем, и-эмма! Они жирны, как бегемот, у каждой как гора живот, и-эмма!

Женщины зашушукались громче, кто-то засмеялся, пряча лицо. Чиптомака заметил, что в толпе появилось несколько мужчин и сильнее ударил по струнам.

– Я их отправил за водой, сказал отец, но нет давно, и-эмма, ни одной! Что, если их сожрали львы, тогда я с голода умру, и-эмма, без еды! Оставь мне толстых обезьян, ступай, Н'гборо, их ищи, и-эмма, у реки! Но осторожен будь, герой, ведь я послал их за водой, и-эмма! Но вот три дня как нету их, наверное съели всех троих, и-эмма!

– Что это за оборванец?! – вперед выступил здоровенный парень в одежде зеленого цвета, в руках он держал копье с железным наконечником. Позади Чиптомака заметил еще нескольких таких же, и догадался, что имеет дело с Хранителями Порядка. – У нас в Культуре не принято орать на площадях! Уж во всяком случае, в Шерешене! Ты пришел с востока?

– Нет, добрый человек, – лэпхо перестал петь, но продолжал тихонечко перебирать струны. Гуоль звучал прекрасно. – Я пришел с запада, а до этого шел на север. Я из страны хозулуни, с берегов полноводной Квилу. Вот послушай: Велика страна народа хозулуни, откуда пришел я, и-эмма! На берегах полноводной Квилу раскинулась она и направо и налево, и-эмма!

– Прекра-тить!! – потребовал парень с копьем. – Торговцы жалуются, что ты распугиваешь покупателей. Встань и убирайся.

– Но где же мне петь, добрый человек?

– Иди в горы, и пой там, сколько захочешь, – по команде начальника Охранники схватили старика и рывком поставили на ноги. – Убирайся из Шерешена, и делай, что хочешь. Но пока ты здесь, орать глупости дурным голосом не смей!

Чиптомака еще что-то бормотал, но копьеносцы протащили его через толпу и вытолкали с площади на какую-то улицу. Так с лэпхо еще никогда не поступали. Даже те мерзавцы, что разбили его старый гуоль, сперва выслушали песню! С трудом сдержав кипящую злобу, старик заставил себя успокоиться. Что ж, если эта страна настолько дика, что не может принять его искусства, то пусть ее покарает Джу-Шум!

Певец вспомнил о Викшу, которого должен был отыскать, и стал соображать, где находится его дом. Отыскав нужную улицу и отсчитав дома, Чиптомака оказался перед довольно грязным двухэтажным жилищем. Мимо то и дело проходили люди, а войти в дверь Чиптомака не решился. Мало ли какие еще порядки заведены в глупом Шерешене...

Ему пришлось простоять на улице около часа, пока наконец удалось улучить момент, когда рядом никого не было. Усталый старик подскочил поближе к двери и хрипло выкрикнул внутрь:

– Ларимма! Есть известия от Лариммы!

Сначала ничего не произошло. Чиптомака уже решил, что в доме никого нет, как вдруг дверь отворилась и наружу выглянул низенький, кругленький человечек. Он словно мячик выкатился на улицу и бесцельно прогулялся по ней, сделав замысловатую петлю. Старик покашлял, но человек не смотрел на него до тех пор, пока не оказался рядом.

– Ты кто такой? – сухо спросил он.

– Есть новости от Лариммы, – повторил старик.

– Где ты ее встретил?

– Далеко отсюда, за болотом.

– Вот живучая задница... Ладно, – Викшу быстро огляделся. – Заходи в дом, не торчи тут.

Чиптомака не заставил себя просить дважды и быстро шмыгнул в дверь. Хозяин за ним не пошел и старик имел возможность осмотреться. Комната, просторная и довольно чистая, была совершенно пустой. Однако заглянув в соседнее помещение, Чиптомака увидал маленький поднос, мухи кружились над остатками пищи, там же стоял высокий сосуд.

"Только бы не киншаса!" – подумал старик, прикладываясь к нему.

На его счастье там была вода, теплая, и может быть, не слишком чистая. Но настрадавшийся Чиптомака был доволен и тем.

– Где ты? – раздался испуганный голос Викшу в первой комнате и толстячок вкатился в дверь. – Чего это ты хозяйничаешь?

– Прости, добрый человек, и-эмма, уж очень горло пересохло.

– Что же тебе, в озере воды мало? – сварливо пробормотал Викшу и плотно прикрыл обе двери, нашедшиеся во второй комнате. – Иди вон на пристань, да пей. Что ты хотел рассказать?

– Ларимма здесь, неподалеку, – осторожно начал Чиптомака. – Она сказала, что ты можешь нам помочь.

– Вот оно что! Помочь! – толстяк, пыхтя, уселся прямо на пол. – Она, значит, попалась, а я теперь – помогай! Когда Амуча на дело шел, о Викшу никто не вспомнил. Ну, выкладывай все сразу.

– Так вот, встретил я ее далеко отсюда...

– Нет, нет, нет! Я устал и собираюсь лечь спать, мне некогда слушать твои россказни! – замахал руками Викшу. – Ничего не хочу знать, и помочь ничем не могу, за мной следят, а семье надо что-то кушать... Говори.

– Что говорить? – не понял Чиптомака.

– Ну как что? – хмыкнул хозяин. – Ларимма, конечно, дура, да не круглая. Раз ты пришел, значит имеешь что предложить. И я догадываюсь, что... Выкладывай.

Чиптомака оказался несколько сбит с толку. В его понимании друзья ведут себя немного иначе. Чтобы выиграть время, он опять приложился к бутылке, выплюнул на пол случайно попавшую в рот муху.

– Я слушаю тебя, – со вздохом напомнил Викшу. – Старичок, я спешу. Давай-ка, просто ответь мне: она знает, куда Амуча спрятал ценности из храма? Да или нет?

– Да, – буркнул Чиптомака. – Она знает.

– Где же?

– Мне она не говорила.

– Так... – толстяк закинул голову, прикрыл глаза и забарабанил пальцами себя по животу, видимо, стимулируя мыслительный процесс. – Так, так... Что ж, я возьму семь десятых. И это большая уступка с моей стороны, только в память ее мужа. Передай ей, что я согласен на семь десятых. Но товар должен быть у меня весь, целиком! Пусть не пытается надуть. Скажи, пусть завтра в это же время будет возле Узкой бухты, она знает, где это. И пусть сразу приносит весь товар, весь! Понял?

– Да, но...

– Иди, иди, раз понял, я очень устал от этой жары и хочу спать.

Старик даже шагнул к двери, повинуясь движению руки хозяина, но тут же остановился. Хорош он будет, если явится ни с чем к Салакуни! Все-таки жалко беднягу, да демон потребовал от них с Лариммой помощи.

– Нет, так не пойдет, и-эмма! – как можно тверже сказал он.

– Что это значит? – толстяк мгновенно вскочил и сунул руку куда-то под одежду, явно за оружием. – Что тебе нужно? Я тебя знать не знаю!

– Зови меня Чиптомака. Послушай, добрый человек, Ларимма сказала, что ты обязательно должен прийти к ней, прямо сейчас. Это недалеко, в пещерах, я знаю место.

– Ты с ума сошел? – рассмеялся толстяк. – Чтобы я один, в самое жаркое время, отправился неизвестно с кем неизвестно куда? Да знаешь ли ты, оборванец, что у меня три лавки в одном только Шерешеме?!

– Не знаю, – скромно, но с достоинством ответил лэпхо. – И все же ты должен пойти, иначе ничего не получишь.

– Неправда! – лицо Викшу мгновенно стало злым. – Ей больше не к кому обратиться!

В этот момент в первой комнате хлопнула дверь. Раздались женские и детские голоса, хозяин встрепенулся.

– Жена вернулась. Слушай, как тебя, Чиптомака, не вздумай при ней упомянуть Ларимму!

Не успел он это сказать, как вошла высокая, гораздо выше мужа, женщина. Она остановилась на пороге и внимательно осмотрела гостя, потом перевела взгляд на хозяина. Викшу угодливо улыбнулся.

– Это посыльный, дорогая, от приказчика с площади! Пустячный вопрос!

– Посыльный?.. – голос у женщины был глубоким и сильным. – Давно это у нас в посыльные берут оборванцев и нищих? Он вообще не похож на шерешенца.

– Больше никого под рукой не оказалось! – неестественно весело рассмеялся Викшу. – Бывает! Я, конечно, строго отчитаю приказчика, чтобы...

– Я сама его отчитаю. И если узнаю, что ты опять взялся за старое... Вспомни, кем ты был до женитьбы на мне! Вспомни, чем кончил совсем недавно твой дружок Амуча, который связался не с порядочной женщиной, а с бесстыжей обезьяной, чье имя я не хочу называть!

– Я все помню, моя радость! – расплылся хозяин, подскочил к жене, обнял и мягко вытолкал из комнаты.

Чиптомака опять взялся за бутылку и допил воду. Он еще слышал приглушенные голоса, супруги продолжали ругаться. Странный город! Конечно, не похоже, чтобы Викшу сумел одолеть свою высокую жену в честном бою, но зачем же тогда он привел такую в свой дом? Мужчина должен быть сильнее женщины, иначе она не будет его бояться и откажется работать.

Викшу быстро вернулся. Он опять плотно прикрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и глубоко вздохнул. Потом невнятно выругался, подошел к Чиптомаке и положил ему на плечи руки.

– Она думает, что без ее денег я оказался бы на улице. И ее отец тоже так думает! Но они ошибаются, понимаешь, старик?

– Наверное, так, – уклончиво предположил лэпхо.

– Жди меня в конце улицы. Когда я появлюсь, иди вперед, да не оглядывайся.

Старик мысленно возблагодарил Джу-Шума. Все-таки есть кому позаботиться о нем! Не тратя лишних слов, он покинул странный дом, прошел в указанном направлении и остановился на перекрестке, стараясь не мешать прохожим. Он опять стал тихонько перебирать строки гуоля, но петь не решился. Если Шерешену не нужна его музыка – что ж, пусть этому селению будет хуже, да покарает его Джу-Шум!

Через некоторое время появился хитрый толстяк. Он нес на спине большую торбу, судя по всему – совершенно пустую. Чиптомака, как и договаривались, повернулся и пошел прочь из селения. Ларимма успела ему объяснить, что нет нужды возвращаться той же дорогой: лучше выйти на берег и идти вдоль озера к пещерам.

По мере удаления от Шерешена прохожих попадалось все меньше. Время от времени старик все же украдкой поглядывал за спину, но Викшу не отставал. Озеро Чамка-Ти и в самом деле оказалось чем-то невообразимо огромным. Селение стояло на мысу, поэтому с трех сторон его омывали воды. Берегов не было видно, по озеру гуляли заметные волны. То тут, то там показывались черные спины хищников, вовсе не похожих на глупых жирных арчаков, но не заметил лэпхо и крокодилов.

Ларимма не обманула: он увидел две лодки. Они плыли довольно далеко от берега, но явно были очень большими, под ослепительно яркими парусами. Вдоволь подивившись на отважных жителей озерной страны, Чиптомака едва не пропустил поворот у чапальмовой рощицы. Пришлось даже немного вернуться, и Викшу скорчил недовольную рожу, хотя на узенькой дорожке не было ни единого человека.

– Может, пойдем вместе, добрый человек? – спросил старик.

– Т-с-с! – скупщик краденого подпрыгнул и зорко огляделся. – Это тебе кажется, что никого нет, а на самом деле за каждым дерево по шпиону! Иди дальше, я позади.

Пожав плечами, старик продолжил путь. Когда он добрался до указанной скалы с раздвоенной вершиной, ему уже опять очень хотелось пить. Лэпхо оглянулся и увидел, что Викшу вовсю глотает воду из прихваченной бутылки.

– Дай и мне!

– Тихо! – прикрикнул Викшу и спрятал бутылку. – Там уже почти ничего не осталось. Ну, далеко еще?

– Здесь будем стоять, они нас увидят.

– Они?.. – толстячок опять порывисто сунул руку под одежду. – Ты не говорил, что она здесь не одна!

– А ты не спрашивал! – обиделся Чиптомака. – С ней надежный человек, не бойся.

– Мне бояться нечего, – Викшу сбросил на землю торбу. – Я, если хочешь знать, и не таких дырявил. Меня даже Амуча боялся, хотя уж на что был разбойник. В молодости нас так и звали: два толстяка. Мы тогда жили в Зенризе... И почему на Ларимме женился Амуча, а не я?

– Наверное, ты поумнее, – предположил Чиптомака. – Вон они, спускаются.

Действительно, среди камней чернели два быстро приближающихся силуэта. Ларимма бежала впереди, Салакуни отстал. Воин сильно пошатывался, то и дело опираясь о выступы скал.

– Спасибо, что пришел! – кивнула женщина Викшу и подскочив к старику, горячо зашептала ему в ухо: – Салакуни совсем плохо! Чего я только не делала, но его келум висит как мертвый, он не хочет ни пить, ни есть! Печать Очи-Лоша мучит его все сильнее!

– Надо спешить, – поежился Чиптомака. – Я не хотел бы встретиться со ста болезнями, а ты?

– И я... – Ларимма повернулась к толстяку. – Ты, я вижу, уже и торбу притащил?

– Это для тебя, – ухмыльнулся Викшу, враждебно поглядывая в сторону Салакуни. – Решил отнести тебя домой. А ты неплохо выглядишь после всего, что случилось.

– Не подмазывайся, – кокетливо отвернулась женщина. – Идемте в сторонку от дороги, сядем и обо всем поговорим.

– Учти, я не собираюсь ни во что ввязываться! – громко предупредил ее Викшу, шагая следом.

Ларимма знала, о чем говорила: вскоре вся кампания расположилась на нагретых солнцем камнях, скрытая от посторонних глаз невысокой, но широкой скалой. Воин тяжело шлепнулся прямо на траву и тут же стал жестоко расчесывать кожу вокруг черной язвы, не обратив на Викшу никакого внимания. Зато тот смотрел во все глаза, серея прямо на глазах.

– Что случилось? – спросил Чиптомака, заметив, как задрожали губы у толстяка.

– Ничего... Пока ничего. Рассказывайте вы, я должен все знать. И предупреждаю: я не стану ни во что ввязываться!

Глубоко вздохнув, Ларимма начала свой рассказ с того места, как они вместе с Амучей спрятали украденные из храма Полинша драгоценности в одной из потаенных пещерок и тщательно засыпали вход камнями. Потом последовало описание ужасной казни мужа, изгнания жены и последующих ее скитаний. Чиптомака с удивлением услышал о себе самые лестные отзывы и дал себе слово не поддаваться на лесть. Про спироголового Очи-Лоша Ларимма рассказывать не стала, вместо этого перейдя к вопросам.

– Викшу, я знаю, что ты дружил одно время с Крушусом, это которому выбили глаз в драке, помнишь?

– При чем здесь Крушус? – нахмурился Викшу. – Мы идем за вещами? Скоро уже вечер, я не успел пообедать.

– Крушус при том, что он потом прибился к храму Поленша. Он все еще там?

– Будто ты не знаешь, что через него Амуча и разузнал кое-что о расположении хранилищ?

– Знаю, – вздохнула Ларимма. – Но, может быть, его после этого выгнали?

– Выгонишь такого, как же! Он ведь верткий, как змея! – засмеялся толстяк. – Я его видел один раз, когда жрецы присылали команду за покупками на рынок. Сделал мне знак, чтобы я не подходил. Крушус под подозрением, конечно, но пока с ним все в порядке.

– Нам надо встретиться с ним. Прямо сейчас, – твердо сказала Ларимма.

– Ты рехнулась! – толстяк вскочил и закинул за спину торбу. – Все, я ухожу. Вместо того, чтобы отдать мне краденое, ты заводишь какие-то странные разговоры, а новые приятели – один чуднее другого. Напрасно ты с ними связалась, прощай.

– Ты никуда не уйдешь, – хмуро подал голос Салакуни и впервые поднял голову.

– Помолчи! – расхохотался Викшу. – С этой штукой в груди ты слаб как ребенок!

Вместо ответа воин вскочил и с яростным криком бросился на толстяка. Тот мгновенно выставил вперед нож, но увидев гораздо более длинное оружие в руке атакующего, предпочел спрятаться за большой камень.

– Ларимма! Останови его!

– Не убивай его пока, Салакуни! – попросила женщина. – Он уже одумался, верно, Викшу? Тебе не справиться с великим воином, он один может победить спира.

– Просто я не догадался захватить с собой меч, – сплюнул Викшу. – Вот на ножах я бы ему показал...

– Эта штука называется меч, – объяснила Ларимма Чиптомаке. – Я все пыталась вспомнить, да никак не могла. Забери у моего старого друга нож, чтобы он его больше не вытаскивал.

Косясь на сверкающий на солнце меч в руке у здоровенного Салакуни, толстяк неохотно отдал нож старику. Тот поскорее заткнул его за набедренную повязку – может, хозяин про него забудет в суете? Ценность наверняка изрядная, совсем как оружие Очи-Лоша, только маленький.

– Откуда ты знаешь про язву на груди Салакуни? – не стесняясь приступила к допросу Ларимма.

– А давно ли ты ходишь голая, я все хочу тебя спросить? – скривил губы Викшу, но тут же продолжил: – Это не язва. Это Черная Луна. Такую получил однажды Лачди, рыбак. Он после этого совсем рехнулся, все твердил о каком-то демоне и чесался. Вроде как демон лежит на болоте без рук и ног и хочет, чтобы Лачди отдал ему свои. Однажды парень исчез, а потом Хранители Порядка нашли в лесу его тело. Без рук, без ног и без Черной Луны. Сам Лачди так и говорил: Черная Луна...

– Он не говорил, откуда она у него взялась?

– Плел что-то про белого человека, которого он подобрал в море, и что у этого человека вроде была разбита голова. Но он был пьяницей, этот Лачди. Слушайте, я не знаю, где ваш друг подхватил Черную Луну, но я не желаю ни во что ввязываться. Жена дома уже хватилась, мне пора возвращаться.

– Нет, – покачала головой Ларимма. – Нам надо встретиться с Крушусом, прямо сейчас. Мы все вместе пойдем к храму Поленша.

– Прямо сейчас к храму Поленша, – повторил Салакуни и вскочил. – Я больше не могу, идемте сейчас же!

Викшу упирался как мог, обещал прийти завтра, даже ночью сбегать к приятелю, но Ларимма была непреклонна. Как ни доказывал ей толстяк, что вызвать сейчас Крушуса из храма никак не получится, а пришлось ему пойти вместе со всеми. Салакуни постоянно подталкивал его в спину, а сам шагал так быстро, что Чиптомака и женщина едва поспевали за ним. Один раз воин оглянулся и лэпхо поразила счастливая улыбка на лице гиганта.

– Он всегда становится счастлив, если делает хоть несколько шагов к храму Полинша, просто в ту сторону, – объяснила старику Ларимма. – Тогда эта язва, или печать, или Черная Луна перестает его мучать. Салакуни говорит, она грызет его душу. Мне его так жалко...

– Пожалей и себя заодно, – предложил ей Чиптомака. – Ты говорила, эти храмы древних богов очень хорошо укреплены. Вот мы придем туда, а что дальше? Если Салакуни не выдержит и бросится в бой, его просто убьют, здесь у всех полно железного оружия, и-эмма!

– Он обещал меня слушаться, бедный мальчик, – вздохнула женщина. – Может быть, он сможет... Знаешь, я даже готова отдать все эти сокровища Викшу, если он сможет раздобыть ожерелье.

– Викшу?.. – удивился старик. – Ты хочешь, чтобы он украл ожерелье для нас? Не смеши меня, и-эмма! Он и пальцем не пошевелит, если не будет уверен в собственной безопасности. Вообще, и-эмма, Викшу странный человек. Завел себе женщину сильнее себя, теперь она в доме мужчина. И-эмма! Да весь твой Шерешен сумасшедший город! А закон Поленша, который запретил жрецам отрубить твою глупую голову только потому, что ты – женщина? Глупая страна, и-эмма, я сочиню про нее саму смешную песню.

– Мне кажется, – пожала губы Ларимма, – что ты не пользовался на площади большим успехом.

Опять пришлось шагать под палящим солнцем. Чиптомака настолько устал бродить по этой каменистой, ранящей ноги почве, что едва ли не с тоской вспоминал болото. Что уж говорить о мягкой земле с берегов Квилу! Они шли не по дороге, чтобы не привлекать к себе внимание, а каким-то обходным путем, прекрасно известным Ларимме и Викшу. Салакуни пер напрямик, его вела Черная Луна. Время от времени его поправляли, и тогда воин начинал громко стонать и расчесывать язву.

– Ну вот, – сказал вдруг Викшу и уперся пятками в землю, не давая толкать себя дальше. – Пришли.

– Куда пришли? – не понял Чиптомака и огляделся.

Они стояли в окружении ставших уже привычными скал, поблизости не наблюдалось никакого жилья. Ларимма показала ему на ближайшую скалу, и задрав голову, старик сумел рассмотреть где-то на самом верху крохотные окошки.

– Поленш, один из двенадцати озерных богов, одел свой храм камнем. Есть ворота, но они с той стороны и всегда закрыты. А вот скала, с которой мы спустили веревку, и мой толстяк Амуча забрался в храм.

Лэпхо увидел остроконечную, высокую скалу, которая немного нависала над храмом. Чтобы отважиться спуститься с ее вершины и забраться в одно из окошек, нужно было быть отчаянным смельчаком.

"С кем я связался, о Джу-Шум!" – мысленно взмолился он. – "Меня окружают воры! За что мне, твоему лучшему лэпхо, такая жизнь? Верни нас с гуолем к Квилу!"

– Где вход? – спросил Салакуни. Воин яростно чесался.

– Вас не пустят, – хмыкнул Викшу. – И никого не пустят, храм закрыт для чужих..

– Друг мой! – торжественно произнесла Ларимма и положила руки на плечи толстяку. Тот с тоской уставился на ее грудь. Женщина еще несколько раз вздохнула, чтобы усилить эффект и продолжила: – Ты получишь все, что украл Амуча. Вообще все и совершенно бесплатно.

– Все? – недоверчиво переспросил Викшу.

– Все, и еще кое-что сверху! – уверила его Ларимма. – Ты ведь знаешь, как хорошо я к тебе всегда относилась. Но ты должен привести сюда Крушуса. Все равно, как, но вызови его сюда.

– Сюда? Сейчас? – толстяк почесал затылок. – А что же я скажу охране у входа?..

– Придумай что-нибудь, – потребовала женщина. – Ну, давай, иди.

Викшу нерешительно сделал несколько шагов, собираясь обогнуть скалу, потом оглянулся и ткнул пальцем в Чиптомаку.

– Иди со мной. Попробую их удивить. Только помни, что ты мне обещала, Ларимма! Все и кое-что сверху!

Лэпхо, который прислонился то ли к скале, то ли к стене загадочного храма, и опять перебирал струны, хотел было сказать, что ему у ворот делать нечего. Хотел, но не сказал – уж очень сурово поглядел на него Салакуни. В следующий миг воин почти швырнул старика к Викшу.

– Вот что, – начал толстяк, пока они шли к воротам, – вот что, Поленш – странный бог. Да все они, честно сказать, странные, все двенадцать... Платят на рынках хорошо, и воины у них самые сильные, не поспоришь. Чуть что, наводят порядок, помогают Хранителям Порядка... Так вот. Нам нужно войти. Я скажу, что ты нашел за болотом Ларимму, воровку, и она послала тебя спросить у верховного жреца: получит ли она прощение, если выдаст местонахождение украденного? А ты, если попробуют тебя одного завести внутрь, отказывайся, хватайся за меня, играй дурака перепуганного, у тебя получится.

– Стой, стой! – испугался Чиптомака, когда понял, что ему предлагают. – Это что же, и-эмма, мне придется говорить с жрецом Поленша, чужого бога? Да мне нечего ему сказать!

– Ты только передашь вопрос Лариммы, которая ждет ответа за болотом, не бойся. Кипауси что-нибудь ответит, и ты уйдешь. А я уж найду способ свистнуть одноглазому Крушусу, он там где-то возле кухни вертится.

Старик искал новые доводы, чтобы возразить, но оба неожиданно оказались прямо перед воротами. Узкие и высокие, сделанные из какого-то прочного дерева, они являлись как бы продолжением скалы. К одной из створок была приделана колотушка, и Викшу отважно постучал. Пришлось немного подождать, а потом откуда-то сверху раздался скрипучий голос:

– Кто вы такие, мирные путники, и по какому праву тревожите покой седьмого бога?

– Мы – мирные путники, ты же сам сказал, – нагловато ответил Викшу, задрав голову. Чиптомака последовал его примеру и увидел чьи-то сверкающие белки в крохотном окошке над воротами. – Мы пришли не к Поленшу, а к его верховному жрецу. Этот человек явился к нам из-за болота, и говорит, что видел там Ларимму, воровку.

– Ждите, – сказал стражник.

Белки исчезли.

– Давай уйдем, – попросил Чиптомака. – Я уже знаю, что бог Поленш милостив только к женщинам. Меня будут мучать и я все им расскажу!

– Не будут, если не заподозрят, что ты что-то знаешь, – сказал Викшу. – И не болтай, нас могут услышать. Стой и улыбайся, начинай изображать испуганного глупого дикаря.

– И-эмма!.. – простонал лэпхо.

– Очень хорошо, – одобрил толстяк.

Вскоре в храме раздался какой-то грохот, потом ворота со скрипом отворились. Оттуда сразу выбежали несколько копьеносцев и встали полукругом, заключив в него гостей. Последним вышел здоровенный, лишь немного пониже Салакуни, мужчина.

– Это – человек из-за болота? – спросил он у Викшу.

– Да, – любезно кивнул тот. – Только вы с ним поосторожнее, такой дикарь. В Шерешене его обижали мальчишки, а когда к нему подошли женщины, так он от страха описался. Только я и смог с ним разговориться, уж такой у меня талант!

– Не бойся, не обидим, – пробасил здоровяк и прихватил Чиптомаку за локоть. – Идем.

Лэпхо, как и договаривались, тут же вцепился в Викшу и невнятно запричитал, чаще всего повторяя "и-эмма". Начальник храмовой стражи подергал дикаря, но не сумел оторвать от спутника.

– Ох, нет у меня времени... – скривился толстяк. – Ну да ладно, уж зайду с ним, а то ведь расплачется. Дикий он, едва разговаривает по нашему.

Вместо ответа здоровяк выпустил Чиптомаку и быстро пошарил руками по телу Викшу. Изредка он доставал какие-то мелкие предметы и, рассмотрев, швырял на землю.

– Что в торбе?

– Пустая.

– Тогда оставь здесь. Вещи свои можешь подобрать, и входите.

Начальник стражи вошел в ворота, а стражники повернулись и затолкали внутрь гостей. Викшу едва успел скинуть с плеч торбу и подобрать пожитки. Войдя в прохладу храма, Чиптомака покрепче прижал к себе гуоль, одновременно нащупав под набедренной повязкой нож. Хорошо, что его не обыскали, да и Викшу про свою вещь вроде бы совсем позабыл.