Текст книги "Печать демона (Путешествие Чиптомаки)"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава семнадцатая
Красные холмы

Они все еще стояли, не решаясь ступить на красноватую траву, когда Ларимма вдруг схватила старика за руку. Он проследил ее взгляд и увидел бодро вышагивающих вдоль края болота в их направлении людей. Их было пятеро, каждый с копьем и луком. Они несли две большие корзины, но больше всего Чиптомаку поразил цвет их кожи – светло коричневый.

– И-эмма, мало мне белых демонов, еще какие-то идут!

– Нам придется сражаться, – тут же сказал С'Шуга. – Дай мне меч!

– Стой где стоишь! – потребовал старик.

Люди приближались. Сначала они приветственно размахивали копьями, видимо приняв путешественников за кого-то, потом сбились в кучку и некоторое время совещались.

– Кто это? – прошептала Ларимма.

– И-эмма, – только и ответил Чиптомака.

Конечно, лучше всего, чтобы это оказались люди из народа мга, но он-то откуда мог это знать? В любом случае встретить людей, настолько отличных от себя – не к добру.

– Эй! – вдруг закричала Ларимма. – Эй, мы добрые люди!

– Ты думаешь, они тебя понимают?

– А как же? – опешила шерешенка. – Я ведь говорю словами.

– У них, наверное, другой язык.

– Другой?

– Ну да. Мы говорим на языке хозулуни, а у имамов свой язык. У каждого народа так, и-эмма, – терпеливо поучал ее старик.

– Но я говорю не на хозулуни! – заспорила Ларимма. – Я просто говорю и все! Как все люди!

Между тем от людей отделился один, самый высокий, и осторожно приблизился, держа наготове копье. Чиптомака разулыбался, как мог шире, чтобы тоже показать, что пришельцы – добрые люди. Охотник оказался совсем молодым, едва ли не мальчиком.

– Мы добрые люди! – повторила Ларимма.

– Да? – недоверчиво переспросил юноша. – А откуда вы взялись?

Женщина торжествующе пихнула лэпхо в бок. Действительно, язык хозулуни оказался куда более распространенным, чем Чиптомака о нем думал.

– Мы странствуем в поисках народа мга! – затараторила женщина. – Меня зовут Ларимма, я из Шерешена, это мой друг, Чиптомака, он с далекой реки Квилу, а это... Это больной человек.

– Народ мга? – опять переспросил охотник и почесал затылок. – Я что-то слышал... Может , это тот народ, что жил севернее, в джунглях, и от которого давно никого не осталось? Так это были плохие люди, колдуны.

– Ты точно знаешь, что народа мга больше нет? – Чиптомака был очень рад это услышать – теперь не нужно идти через красные холмы.

– Нет, не точно, но мой отец знает. Идемте с нами в деревню... Какое у вас хорошее оружие. А это что?

– Так, безделушка, – лэпхо поправил на руке амулет. – Далеко ваша деревня? Мы, наверное, останемся здесь, если народа мга все равно нет в джунглях.

– Но почему? – не понял юноша, и помахал рукой своим товарищам, чтобы подходили. – Деревня совсем рядом. Меня зовут Чунга-Заш, мы сюда приходили за яйцами черепах.

– Здесь разве живут черепахи? – Чиптомака любил черепаховое мясо, а теперь у него даже в животе заурчало от голода. – Мы не видели ни одной.

– И не увидите, они ныряют, как только видят опасность, – засмеялся юноша. – Даже на берегу их трудно поймать, а вот яиц добыть несложно. Видите, две корзины, и так раз в неделю. А чем болен ваш друг?

Чиптомака и Ларимма переглянулись. Стоит ли слишком откровенничать с этим мальчишкой? Пожалуй, нет. То есть это старик решил, что нет, а шерешенка как всегда имела свое глупое мнение.

– В него вселился демон! – выпалила она. – Нам очень нужна помощь хорошего колдуна!

– Как это, вселился демон? – не понял Чунга-Заш.

– Прежде это было тело нашего друга, а потом в него забрался демон и теперь это не тот, кого мы знали. Нам нужно се вернуть. Как ты думаешь, хорошенький мальчик, нам смогут помочь в твоей деревне?

– Может быть, – засмущался юноша. – У нас ведь это дело обычное, вселиться в чужое тело. Только я первый раз слышу, чтобы кто-то мог это сделать против твоей воли... Вам надо поговорить с моим отцом. И, я все хочу спросить... Ларимма, а почему ты, шерешенка, ходишь совсем голая?

– Нас ограбили, – не моргнув глазом соврала женщина. – Видишь, как меня ударили по щеке? Сильно изуродовали?

– Сильно, – сочувственно протянул Чунга-Заш и лицо у Лариммы вытянулось. – Ладно, уже почти стемнело, надо спешить. Намазывайтесь скорее грязью, и идем.

– Намазаться грязью? – не понял Чиптомака.

Оказалось, что жители красных холмов имеют самый обыкновенный, черный цвет кожи, но с ног до головы вымазаны в коричневой грязи. Иначе, по словам Чунга-Заша, по красным холмам ходить нельзя. Он деликатно намекнул лэпхо, что у мужчин могут быть проблемы, а женщины сильно болеют.

Воодушевленный Чиптомака тут же сковырнул верхний, подсохший край грязи и щедро намазал все тело толстым слоем. Чунга-Заш в это время успел проделать эту операцию с Лариммой, к их взаимному удовольствию. Старик почувствовал что-то вроде ревности, но сам над собой посмеялся. Спутники юноши тем временем позаботились о С'Шуге, который отнесся к этому совершенно безразлично.

– Плотнее надо, – сказал старику Чунга-Заш, пальцем обводя ему веки. – У нас многие даже в рот грязь кладут, когда тут проходят.

Чиптомака пожалел, что юноша не сказал об этом раньше, и решил по крайней мере стараться держать рот закрытым. Закончив таким образом с приготовлениями, охотники подхватили свои корзины, действительно полные мелких яиц, и пошли вперед, показывать дорогу. Чунга-Заш держался поближе к пришельцам, видимо, из вежливости.

– Ты сказал, что у вас вселиться в чужое тело – обычное дело, – обратилась к нему Ларимма. – Мы, наверное, что-нибудь не так поняли.

– Нет, именно так, – с удовольствием стал рассказывать юноша. – У нас существует специальный обряд... Только извините, он тайный. Да я и не понимаю ничего в этом колдовстве, оно нам досталось кажется как раз от мга. Так вот когда люди стареют, то просто переселяются в тела своих детей.

– Но это жестоко! – испугалась Ларимма.

– Почему? Я, например, ничего не имею против того, что в меня скоро начнут переселяться мои предки. Это очень удобно, ведь мы будем все вместе! Мой дедушка умер в позапрошлом году, то есть его тело умерло. Но скоро меня начнут приглашать на обряды, потому что я уже почти взрослый, и мои предки, начиная с самых старших, перейдут от отца ко мне. Последним будет дедушка, а потом, когда отец сочтет нужным, он тоже вселится в меня, а тело его умрет. Тогда мне всегда будет с кем посоветоваться, а им будет приятно чувствовать молодость, заводить жен.

– В тебе будет целая куча людей? – уточнил Чиптомака. – Но кто будет командовать?

– В основном я, если отец и дед разрешат. Более старшие обычно ни во что не вмешиваются, им уже скучно, они только болтают между собой. Сам-то я не знаю, но так рассказывают.

– Ой, как здорово! – обрадовалась Ларимма. – Я бы очень хотела, чтобы моя мама всегда была рядом.

– С женщинами так не получается, – покачал головой юноша. – Что-то у вас не так внутри, отец говорит. То ли места нет, то ли предков от тела не оторвешь, точно не знаю. Ты у отца спроси.

– А сколько у тебя предков? – поинтересовался старик.

– Не помню точно, человек тридцать. Но они не все мне достанутся, у меня есть два брата. Но дедушка будет со мной, я у них в ракушки выиграл еще в прошлом году!

Чиптомака начал было чесать затылок, но наткнулся на слой глины и решил лучше ничего не трогать. Хорошенькие же нравы у этого племени – выиграть дедушку в ракушки! Правда, система действительно удобная. Люди становятся бессмертны, если только тело не умрет неожиданно. Зато и учиться ничему не надо, все знания рода находятся в одной голове!

Лэпхо так поразился местным обычаям, что и не заметил, как они перевалили через холм и спустились в редкий, чахлый лесок. Сначала Чиптомаке казалось, что деревня где-то далеко, и доберутся до нее путники уже в темноте, но вдруг охотники остановились и что-то подняли с земли. Это оказалась большая крышка, вроде тех, которые плетут женщины, чтобы закрывать от грызунов корзины с фруктами. Только была эта крышка куда больше, и сплошь обмазана глиной.

– Входите! – показал им на дыру в земле Чунга-Заш. – Там наша деревня.

– Там? – не поверила Ларимма. – Под землей?

– Ах да, ты же из Шерешена! – вспомнил юноша. – Отцу рассказывал прапрадед, который бывал в ваших краях, что у вас дома всего из двух этажей и стоят на поверхности, да?

– Бывают и трехэтажные, – обиженно поправила Ларимма.

– Наверное, их еще не было, когда вас посещал мой предок. У нас дома обычно в пять-шесть этажей. Ну, входите же.

Чиптомака постарался не рассмеяться, глядя на ничего не понимающую женщину. Ларимме и в голову не приходило, что этажи можно считать от поверхности земли не только вверх, но и вниз.

– А там все прочно? – уточнил лэпхо у юноши. – Может быть, я здесь переночую?

– Конечно, прочно! Этим домам по сто лет и больше! А снаружи спать нельзя, ночью грязь отвалится, и ты заболеешь. Знаешь, чем? – заговорщицки шепнул Чунга-Заш.

– Конечно. Келум отвалится, – блеснул осведомленностью Чиптомака.

– Да?.. А отец мне сказал, что понос будет... Ничего, вот скоро предки начнут в меня переселяться, и тогда я сам буду все знать.

Другие охотники вместе с корзинами уже скрылись под землей, туда же невозмутимо спустился С'Шуга. За ним, часто оглядываясь на Чиптомаку, ползела по деревянной лестнице Ларимма. Старик, кряхтя, не стал ждать, а Чунга-Заш плотно прикрыл дыру крышкой и промазал щели грязью из висящего на крюке ведра. Наступила кромешная темнота.

– Эй! – позвал Чиптомака. – Чунга-Заш, а свет-то будет?

– Нет, – юноша на ощупь похлопал старика по плечу. – А зачем свет? Мы тут все знаем, и вам покажем. Сейчас перекусим, потом спать ляжем, только сначала сходим вниз, к воде, и умоемся. Я вас с отцом познакомлю...

– Хорошо, – согласился старик. – Вот только у нас этот демон, вселившийся в человека. Как бы он в темноте дел не натворил...

– А мы его закроем в яме для непослушных, она сегодня пустая, – сразу решил проблему Чунга-Заш. – Там есть специальные камни, чтобы на крышку закатывать, даже такой силач не выберется.

– Черви, – отчетливо произнес в темноте С'Шуга.

И действительно, каким-то чудом гостям удалось ничего не сломать и не свернуть свои шеи в узких, извилистых переходах, перемежающихся лесенками. Гостей водили за руки, обо всем предупреждали, и, похоже, действительно не нуждались в свете. Смыв с себя целебную грязь на каком-то самом глубоком уровне поселения. Где протекал настоящий подземный ручей, путешественники, в темноте держась за руки, опять поднялись наверх.

– А вот и мой отец! – раздался голос Чунга-Заша. – Его зовут Пуш-Мача.

– Рад вас приветствовать! – сказал глубокий, хрипловатый голос, и это было все, что узнал Чиптомака про этого человека.

– Мы тоже очень рады, – сказал старик и пожал руку Лариммы. По крайней мере он надеялся, что это Ларимма, потому что та давно помалкивала. – Твой сын сказал, что мы разыскиваем народ мга, чтобы вылечить нашего друга? В его тело вселился демон.

– Народ мга вымер, – уверенно сказал Пуш-Мача. – Хотя нет, вот мой дедушка сейчас подсказал мне, что они не вымерли.

– Как хорошо! – подала наконец голос Ларимма.

– Их перебили, – уточнил их собеседник. – Всех до одного.

– Что же нам делать? – расстроилась шерешенка.

– Возможно, я смогу вам помочь? Скажите, кому ваш друг разрешил вселиться в его тело?

– Никому, – объяснил лэпхо. – Демон влез без спроса.

– Вот как... – прошептал Пуш-Мача и надолго замолчал.

– А можно мне спросить? – поинтересовалась Ларимма в темноту. – Расскажите, почему такой прекрасный обряд, как переселение душ предков, не делают для женщин? Что мешает?

Все замолчали, потом послышалось чье-то придушенное хихиканье. Шерешенка смутилась и крепче сжала руку лэпхо. Наконец ответ пришел от женского старческого голоса.

– Потому, девочка, что женщины этого не выдерживают. Сходят с ума.

– Как жаль... – расстроилась Ларимма. – И никто не знает, отчего?

– Тебе же объяснили, – сказал теперь мужчина. – Две женщины не могут жить в одном теле, они быстро ссорятся и обе сходят с ума. А уж где трое, там сразу конец.

– Как это ссорятся? Я бы со своей мамой никогда не поссорилась, – даже обиделась гостья.

– Бедняжка, – опять послышался голос старухи. – Наверное, твоя мама умерла, когда ты была совсем маленькой...

Кто-то, скорее всего Чунга-Заш, громко загоготал, на него накричали, и разговор оборвался. Между тем все громче стало раздаваться чавканье. Старик пошарил перед собой и обнаружил многочисленные вазочки с пищей, стоящие на полу. Вся посуда надежно прикреплялась к полу, так что опрокинуть ее неосторожным движением было невозможно. Лэпхо подсказал и Ларимме, что можно приступать к еде.

Прежде Чиптомака никогда не ел в темноте, и не испытывал желания попробовать. Но в этот раз решил, что как раз для трапезы в кругу незнакомых людей темнота вполне подходит. Можно, например, пробовать незнакомые блюда, а если что-то не понравится, просто положить надкушенное обратно.

Когда с едой покончили, Чиптомака громко позвал Пуш-Мача, чтобы расспросить у него еще про народ мга, но тот сказал, что еще не советовался со всеми своими предками. Подошел Чунга-Заш, взял гостей за руки и отвел в какое-то помещение, где нашлись связки свежей, душистой травы.

– Спите спокойно, здесь вас красные холмы не достанут! – напутствовал их юноша.

– А зачем эта трава? – полюбопытствовал Чиптомака.

– Как зачем? Спать на ней, – растерялся Чунга-Заш.

– И-эмма, как вы добры, – растрогался лэпхо, которому за долгую жизнь, полную скитаний, никто не догадался хоть что-нибудь подложить под ребра. – Жаль, что у меня нет гуоля, я спел бы твоему племени.

– Не знаю, что такое гуоль, – осторожно ответил тот, – а петь после ужина у нас запрещено. Завтра у всех много дел, надо отдохнуть.

Он ушел и стало совершенно тихо. К удивлению Чиптомаки, внизу совершенно не было душно, существовала какая-то хитрая система вентиляции. Сытый, чудесным образом спасенный от красных холмов, и впервые за долгое время абсолютно защищенный, лэпхо не мог так сразу взять и уснуть.

– Ларимма! – позвал он.

Женщина не ответила, а когда старик позвал вторично, даже стала похрапывать. Чиптомака рассердился, и хорошенько ее потряс.

– Ты уже забыла, что говорила мне? И-эмма, а как же "ни в чем не отказывать"?

– Что-то я устала сегодня, – попробовала возразить Ларимма. – Да и ты тоже очень утомился из-за этого демона. Да и вообще, не вредно ли этим заниматься под красными холмами?

– Умеешь быть хитрой, когда захочешь, – похвалил ее Чиптомака. – Ну будь ты такой дурой, и-эмма, была бы умницей. Кожа твоя как кора чапальмы, и-эмма...

– Знаешь, не надо сегодня петь, раз запрещено, – сонно попросила Ларимма. – Уж давай как-нибудь побыстрее, спать хочу.

Но Чиптомака не мог не петь, поэтому все равно исполнил полагающийся мотив, хотя и про себя. Потом откинулся на душистую траву и мгновенно заснул, едва успев злорадно представить С'Шугу на голом земляном полу, по прежнему связанного и запертого в душной темной яме.

Старику приснился Салакуни. Он почему-то держал в руках разбитый гуоль, пытаясь что-то наиграть толстенными пальцами. Чиптомака пытался спрашивать друга, как тот поживает, как себя чувствует рядом с демоном, но тот ничего не отвечал, только поглядывал грустно. Потом, так и не сумев извлечь из инструмента ни одной чистой ноты, запустил его в лэпхо и тот проснулся с твердой уверенностью, что демон сбежал. Последнее, что он помнил из сна – летящий ему в голову гуоль превратился в охапку травы.

Чиптомака вскочил, в темноте не сразу разобрался куда идти, налетел на стену, рухнул на спящую Ларимму. Женщина во сне заворчала, потребовала, чтобы он больше не лез, но стари встряхнул ее, заставил проснуться – разлучаться в темноте ем не хотелось. Потом лэпхо выскочил в коридор, позвал Пуш-Мача, и сразу вспомнил, что драгоценный амулет остался лежать в траве. Кинулся искать, при этом сбив с ног зевающую Ларимму и таким образом исхитрился разбудить все селение.

– Да что случилось? – появился наконец заспанный Пуш-Мача.

– Он сбежал, я уверен! Наш демон сбежал!

– Ну как он мог сбежать? И куда? – не понимал подземный житель. – Хорошо, пойдем – и ты увидишь сам!

Они прошли по коридорам к тому самому месту, где С'Шугу обещали заточить в яму с заваленной камнями крышкой. Здесь уже стоял Чунга-Заш, его Чиптомака узнал сразу, потому что в руках юноша держал маленькую плошку с горящим в ней маслом, которое почти н давало чада. Не успел старик подивиться такому способу освещения, как юношу произнес:

– Сбежал!

– Но как? – не поверил Пуш-Мача.

– Ему опускали траву, чтобы было на чем спать ночью, а он избил обоих наших ребят и удрал. Там есть крюк, чтобы вешать личную одежду, с его помощью он наверное и развязался. Теперь он снаружи, и даже не закрыл выход крышкой.

– Так закрой! – рассердился отец. – Прости, Чиптомака, что мы не уберегли твоего демона. Но я совершенно не понимаю, куда он мог отправиться.

– Ничего, я примерно понимаю... – вздохнул лэпхо. – Он никуда не денется, будет здесь поблизости. Но демон очень опасен, все здесь живущие должны теперь остерегаться.

– На что же он способен?

– На все! – выпалила Ларимма.

– Ну нет, и-эмма, пока не на все, – усмехнулся Чиптомака, сжимая в руке амулет. – Вот только немного жаль тело Салакуни, оно может испортиться. Он ведь, наверное, не намазался глиной, когда выходил?

– Сейчас проверю, – буркнул огорченный Чунга-Заш.

Юноша осветил несколько больших корзин, стоявших возле выхода. Все они были полны – нет, демон не беспокоился о случайно доставшемся ему келуме. Ларимма даже заплакала, так ей стало жалко Салакуни, на возвращение которого женщина очень надеялась.

– Может быть, все еще обойдется, – попробовал утешить ее Пуш-Мача. – Неподалеку есть джунгли, если он отправился прямо туда, то пробыл на красных холмах совсем немного. Вот только знает ли он дорогу?

– Я думаю, что С'Шуга здесь уже бывал, ведь перебил же кто-то народ мга, – уверенно сказал Чиптомака. – Никого из них ведь не осталось в живых? Их колдовство ушло навсегда?

– Нет, – засмеялся подземный житель. – В другом месте так бы и вышло, но не у нас. Один из моих дальних предков как раз был из народа мга, мы дружили с ними и часто роднились. Я еще не говорил с ним, потому что старик очень стар и почти все время спит, но утром потолкую обязательно. Если он не позабыл тайных обрядов, то обязательно расскажет – старики любят оказаться нужными потомкам.

Чиптомака глубоко вздохнул. Какое везение! Если бы только не сбежал демон... Но все равно С'Шуга не уйдет далеко от амулета, будет караулить, ждать удобного момента, чтобы завладеть им. Лэпхо задумался, куда бы эту ценность получше запрятать, в это время Чунга-Заш потушил светильник и все отправились продолжить ночной отдых. Ларимма каким-то образом прочла мысли старика и зашептала ему на ухо:

– Закопай! Закопай эту штуку в той комнате, где мы спим!

– А вдруг он умеет их находить? – усомнился Чиптомака. – Нет, и-эмма, спокойнее, когда он всегда со мной. Конечно, я не смогу его защитить от такого сильного тела, как у Салакуни, но уж постараюсь не оказываться с ним один на один. Завтра я попрошу, чтобы устроили хорошую облаву.

– Облаву? – озаботилась Ларимма. – А они не причинять вреда Салакуни? Знаешь, как они станут охотиться на демона, если будут его бояться? С луками и стрелами, вот как. Надо бы нам самим его поймать.

– И-эмма, – повалился Чиптомака на траву. – Глупая женщина, разве ты не помнишь, какой пинок он тебе отвесил?

– Я помню все пинки, которые мне отвешивали, – довольно зловеще ответила шерешенка. – Надо что-нибудь придумать. Заманить его в ловушку, вот что! Ты говоришь, что он, быть может, умеет чувствовать амулет и находить его, как хунди хозяина? Так спрячь его там, где демона можно закрыть.

– Сколько раз тебе говорить, что ты глупая женщина, и-эмма? Если демон полезет в ловушку за амулетом, значит с ним он сможет из этой ловушки выбраться. Он умен, Ларимма, он ведь демон!

Лэпхо закрыл глаза и уснул, но Ларимма никак не могла угомониться, все бормотала про себя всяческие планы поимки тела Салакуни. Наконец сон, несмотря на окружавшую женщину темноту, полностью покинул ее. Ларимма подползла к сладко спящему Чиптомаке и безжалостно его разбудила.

– Ну что тебе нужно, и-эмма? – сварливо забурчал старик.

– Чего тебе от меня, того и мне от тебя! – деловито потребовала шерешенка.

– Я стар и хочу спать, – попробовал отговориться Чиптомака. – Смотри, еще совсем темно!

– Ты грязный похотливый старик, а темно здесь всегда.

И лэпхо понял, что в покое его не оставят.