355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Игорь Давыдов » Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью (СИ) » Текст книги (страница 28)
Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью (СИ)
  • Текст добавлен: 24 июля 2020, 10:30

Текст книги "Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью (СИ)"


Автор книги: Игорь Давыдов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 37 страниц)

– Хорошая постановка вопроса: и вот уже у меня появляется моральное право дёргать начальство за рукав и тыкать пальчиком в тех, кто меня обидел, – безродная невесело усмехнулась. – Вот только мир устроен несколько сложней: у меня недостаточно сил, чтобы противостоять даже мелкому дворянству, которое вполне может и отомстить за подобную кляузу. Несмотря на то, что де-юре я являюсь частью ковена, де-факто я всё ещё одинока.

Несколько секунд они обе молчали. Лишь капли дождя отбивали неровный ритм по козырьку балкона над их головами, да по всё ещё густой листве стоящих во дворе деревьев.

– Дарк куда лучше разбирается в людях, чем я, – вздохнула Ёлко. – Я живу в мире формул, расчётов, законов и правил. И мне всё ещё не до конца понятно, почему он выделил тебе место во внутреннем круге: той, кому оно явно не нужно. Более того… ты им брезгуешь. Ты брезгуешь всеми нами.

Броня слегка изогнула бровь. Как будто бы собеседница могла это увидеть.

– Внутренний круг? Ты, должно быть, шутишь. Я никогда не оказывалась во внутреннем круге так быстро.

– Тебе выделили сидение в Даркомобиле, – пожала плечами неформалка. – Так значит, подобное тебе не впервой? Ты раньше входила во “внутренний круг? “Номер один” не ошибся? – Ёлко не выдержала и рассмеялась. – А-ха-ха-ха!!! Он никогда не ошибается! А когда оказия, всё же, случается, всегда настолько умело делает вид, будто бы всё так и было задумано, что никогда не понять, в какой момент он поднимается после случайного падения, а в какой – специально валится с ног!

Наконец, синеглазка соизволила повернуться к собеседнице лицом. Требовалось просто оттолкнуться одной рукой и перекатиться по перилам, чтобы уже не просто опираться на них, частично свесившись с высоты третьего этажа, а полноценно восседать, глядя сверху вниз на развесёлую дворянку.

– И вот я снова не понимаю этот мир.

– Расслабься, Бронь, никто не понимает, – Ёлко с улыбкой утёрла выступившую в уголке левого глаза слезинку. – Мир – это сложное уравнение с величайшим множеством неизвестных. Их так много, что не имеет ни малейшего смысла предполагать, что кто-нибудь когда-нибудь сможет осознать, как именно работает весь этот балаган.

Она ненадолго задумалась.

– Но ты – не весь балаган, а лишь один единственный артист. Тебя я понимать должна, но не понимаю. Скажи… почему ты отказываешься сближаться с людьми? Разве не тяжело жить, когда ты постоянно ждёшь от каждого встречного удара?

Безродная пожала плечами.

– Удар может нанести только тот, кого ты подпустишь к себе достаточно близко. Если не сближаться ни с кем, то и опасности такой не будет, – девушка задумалась. – Но я понимаю, что один в поле не воин. Толпа способна окружить, лишая пространства для манёвров и возможности отступить. Я знаю, что просто необходимо быть частью чего-то большего, чтобы меня не раздавили. В итоге я вынуждена прибиться к той кучке людей, что выглядит чуточку менее опасной… по крайней мере, в данный конкретный момент.

– И ты совсем-совсем не ждёшь ни от кого ничего хорошего? – сочувственно покачала головой Ёлко.

– Совсем-совсем, – беспечно ответила синеглазка. – Не жди добра, и тогда не познаешь боли разочарования. И даже если ты ошибёшься, тебя это не сломит, а лишь обрадует.

– Ты рада тому, что ковен делает для тебя? – хоть вопрос и был закономерным, Броня ощутила некоторое замешательство. Она, действительно, не ожидала его.

– А… что ковен сделал для меня? – нахмурилась девушка. – О безопасности моей семьи позаботился пан ректор, а не Дарк или Гало. Покамест всё, что я получила от ковена, это груз ответственности, опасность для жизни и социальный статус Шрёдингера, который вроде как есть, но на самом деле его и нет.

– Справедливо, – неформалка задумчиво подняла взгляд наверх, к той самой грани козырька, на которой маленькие капельки дождя собираются вместе, в одну большую тяжёлую каплю, прежде чем сорваться вниз. – Хоть я всё ещё не согласна с тем, что ты отделяешь поступки Маллоя-старшего от поступков Маллоя-младшего, но я осознаю, откуда берётся столь странное мировоззрение: ты ведь в прошлой жизни была частью крайне индивидуалистического общества?

Броня молча кивнула.

– Понятно, – Ёлко ненадолго замолчала. – Теперь становится ясно, отчего ты так отчаянно отказывалась принять помощь ковена, при этом надеясь получить её от ректора УСиМ. Индивидуалистичный взгляд. Мне, человеку, привыкшему рассматривать мир с точки зрения родовой морали, сложно даётся работа с индивидуалистами. Однако, я уже знаю, как нам решить эту проблему.

Дворянка медленно перевела взгляд с игриво бегающих по козырьку балкона маленьких и крупных дождинок на свою собеседницу и мягко улыбнулась. Бледная ручка с обсидианово-чёрными ноготочками оторвалась от перил, чтобы через пару секунд замереть в приглашающем жесте с поднятой вверх ладошкой.

– От имени ковена… нет, от своего имени я обещаю, что следующую твою просьбу, если, конечно, она будет в рамках разумного и достижимого, ковен всенепременно исполнит.

– Торговля поступками, так ведь? Хотите меня купить? – Броня улыбнулась. – Это, братцы, мне по силам, откажусь теперь едва ли!

Она вложила свои пальцы в ладонь Ёлко. Странный жест, аналогов которого в старой жизни девушке не удавалось припомнить: один человек вкладывает пальцы в ладонь другого человека, а затем они оба сжимают свои персты в замок и тянут каждый в свою сторону.

Это был чисто женский аналог мужского рукопожатия. Вот только то, по легендам, развилось из предложения ощупать ножны с кинжалом или волшебной палочкой на предплечье и добровольного отказа от подобного приглашения в виде пожимания ладони. Один мужчина протягивал пустую руку, предполагая, что его оппонен касанием проверит наличие скрытого в рукаве оружия, но тот демонстративно обхватывал кисть, жестом обозначая своё доверие.

Женский же вариант никогда не предполагал проявления миролюбия. Напротив, они с самого начала демонстрировал именно решительность, а потому и тянуть замок предполагалось изо всех сил, при этом не позволяя ему разомкнуться – подобная оказия считалась дурным знаком.

Поскольку Броне, сидевшей на перилах, было не сподручно проявлять чрезмерную активность в перетягивании замка, да и излишняя решительность в данном соглашении от неё и не требовалась, синеглазку быстро стащили с его насеста, вынудив вновь ощутить под ногами жёсткое напольное покрытие балкона.

– Надеюсь на начало плодотворного сотрудничества, – произнесла Ёлко, наконец разжимая пальцы. – У нас, во внутреннем круге, отношения иные, нежели во внешнем. Раз ты пока опасаешься за себя и не доверяешь нам, я доложу Дарку о произошедшем между тобой и свитой Туны, но попрошу ничего не предпринимать до твоей отмашки.

Безродная уже начала задумываться о том, чтобы ответить что-нибудь жизнеутверждающее, как в беседу вклинился характерный звук разбитого хрустального бокала.

– Прошу прощения, это что-то важное, – прокомментировала оказию дворянка, доставая мобильный из кармана. – Кажется, агенты, посланные забрать заначенные тобой головы Кюсо, стали свидетелями странной движухи на территориях Сковронских, – озвучила она свои мысли после пары секунд чтения информации с экрана.

– Вроде как ты сама говорила ещё вчера вечером, что это больше не наша проблема, – нахмурилась Броня. – Разве этими предателями короны не собираются заняться серьёзные игроки?

– Кем я буду, если упущу возможность выслужиться, – усмехнулась Ёлко. – Держать нос по ветру никогда не бывает лишним.

– Справедливо, – согласилась синеглазка и бросила взгляд в сторону стеклянного окошка на ведущей в коридор двери. – Студентота разбредается по кабинетам. Думаю, и мне пора.

– Бенэ, – рассеянно ответила неформалка, уже поднося телефон к уху. – Я пока побуду здесь. Надо сделать пару звонков.

Молча кивнув в ответ, безродная некромагичка направилась прочь, оставляя подручную Дарка наедине с мобильным. В конце концов, Броня и сама не любила, когда ей мешают работать.

Глава 16. Зло воплощённое

1.

Броня терпеть не могла эти призывные огоньки мессенджеров.

Каждый раз, когда таковой загорался, девушка испытывала какое-то своеобразное чувство неполноценности, которое грызло душу ровно до тех пор, пока этот несчастный огонёк не погаснет.

Синенькая точка в углу пиктограмки с голубеньким черепом Necrohelper мозолила глаза напоминанием о том, что владелица телефона, заступая на должность в ковене Маллоя-младшего не удосужилась сменить статус в приложении для фриланса. И не то, чтобы это нельзя было сделать сейчас, предварительно написав отказ от заказа. Просто подобная оказия являлась неприятной сама по себе.

Броня крайне не любила несовершенство. И особливо болезненно она воспринимала самый худший его вид: собственные ошибки.

Поэтому стоило ли удивляться, что у неё мигом пересохло в горле, когда она увидела входящее сообщение от пани Вейлис.

“Наше мандариновое дерево ведёт себя как-то странно. Не могли бы вы перезвонить нам, когда освободитесь? Спасибо.”

Дерево, в котором живёт дух мёртвой женщины ведёт себя странно? Определённо, это не то событие, которое перфекционист может просто взять и проигнорировать.

Окна лекционного кабинета моргнули яркой беззвучной вспышкой.

Броня с огромным трудом дождалась перемены, чтобы наконец уже набрать номер своей недавней клиентки.

– Алло, пани Вейлис?

– Слечна Броня? – в голосе собеседницы слышались разом беспокойство и облегчение. – Рада вас слышать… вы так быстро перезвонили…

– Что с деревом? – не стала долго расшаркиваться некромагичка. Она сразу же перешла к прямым расспросам, между делом одной рукой собирая учебные принадлежности. – Вы написали, что оно ведёт себя “как-то странно”. В чём это выражается?

– Оно… дёргается.

Грохот грома. Тяжёлый. Раскатистый. Лишь сейчас он добрался до здания УСиМ, где встретился с весёлым воодушевлённым воем местной студентоты.

– Дёргается? – не поняла Броня. – Опишите, для начала, каких размеров дерево.

– Сантиметров семь, где-то, – неуверенно ответила женщина. – И оно дёргается. Как будто бы пытается из горшка сбежать.

– Оно тянется к вам? К кому-то из членов семьи? Погодите… – девушка осеклась. – Сбежать из горшка в каком смысле? Это больше похоже на страх или на злобу?

– Я… я не уверена… не кажется, чтобы оно хотело нам навредить.

– Когда это началось? – некромагичка отчаянно пыталась понять, нужно ли ей срываться с места уже сейчас, или можно дождаться окончания учёбы, выпросить у Ёлко пару человек в сопровождение, да и съездить на место спокойно и без спешки. – Амплитуда колебаний возрастает?

– Кажется… кажется, волноваться оно начало часа два назад, но тогда это выглядело… как-то мило, что ли? А вот как прямо вырываться начало, так я сразу же вам написала. И с каждой минутой дерево всё сильнее и сильнее…

В этот момент в разговор вмешался грохот.

– Ой, мамочки… – испуганно икнула пани Вейлис. – Кто-то в дверь барабанит.

– Э-э-э… что? – тихий щелчок в голове у Брони возвестил о том, что очередная деталь головоломки заняла своё место. – Не открывайте! Сделайте вид, что вас нет дома!

– Что?

– Возьмите дерево и спрячьтесь с ним где-нибудь! Не шумите! – некромагичку ничуть не волновало, что окружающие оборачиваются на неё. – Дух вашей свекрови предупреждает об опасности…

Броня облизнула пересохшие губы. Ох, как бы ей хотелось сейчас ошибаться. Слишком ужасающими были догадки.

– Бенэ… – женщина на том конце провода не столько сказала, сколько выдохнула это слово.

Как же иногда полезна бывает возможность просто отдать приказ и не тратить время на объяснения. Пани Вейлис не решалась о чём-то спрашивать некромагичку и лишь послушно исполняла странное поручение. По крайней мере на то намекали невнятные шорохи, исправно выдаваемые динамиком телефона, силящегося передать хотя бы крупинку информации на основании того, что тот получал от мобильной сети.

И снова грохот. Столь громкий, что даже находящейся в нескольких километрах от места действия Броне совершенно неиронично казалось, что неизвестные по ту сторону двери всерьёз вознамерились её выломать.

– Это полиция, открывайте! – наконец, представились незваные гости.

“Полиция”. Догадки синеглазой попаданки пока лишь подтверждались.

Пользуясь моментом, девушка несколькими поспешными, но на удивление точными движениями, отключила микрофон своего телефона, чтобы не дай Форд не стать причиной, по которой шавки Сковронских обнаружат укрытие этой милой женщины.

– Это полиция!

Терпения незваных гостей оказалось немного, а потому, всего через секунд тридцать, не более, они начали на самом деле, уже в самом прямом смысле слова, ломать дверь. Много времени им не потребовалось. Пара громких выстрелов и один удар.

И ровно в этот момент Броня поняла: пани Вейлис уже потерпела поражение в этой странной игре в прятки. Ведь, услышав столь близкий грохот канонады, она не удержалась и громко, тоненько вскрикнула. Да, женщина тут же замолчала. Быть может, даже зажала себе рот ладонью. Но было уже поздно.

Она дала цепным псам Сковронских знать, что в доме кто-то есть.

Как будто бы им других подсказок было бы мало. Некромагичка понимала, сколь ничтожными являлись шансы, что этот наивный план сработает, изначально: наверняка в квартире имелось достаточно свидетельств присутствия живого человека. Что-то на плите шкворчало, или же телевизор оставался включен, но поставлен на беззвучный, либо же уборка была в самом разгаре.

Броня стояла без движения. Даже дыхание задержала, хотя с выключенным микрофоном подобное попросту не имело никакого смысла. Разум оставался чист. Ни единой мысли, отличной от попыток воспроизвести происходящее в доме Вейлисов по обрывкам реплик и искажённым телефонным динамиком звукам и шорохам.

Некромагичка не обращала никакого внимания на то, что происходило рядом с ней. На усмешки однокурсников, на лишённые всякой фантазии подтрунивания и выкрики. Здесь, в аудитории, было только её тело. Разум же находился в самой гуще событий.

Этот разум без труда вспомнил типовую планировку той самой квартирки, в которой ещё совсем недавно Броне довелось провести первый, в истории современной Богемии, дендромагический ритуал создания древа-хранителя. Девушка с лёгкостью опознавала скрип дверей шкафа, шуршание выбрасываемых на пол постельного белья и одежды, грохот переворачиваемой мебели. Она абсолютно чётко слышала тот страшный приказ.

– Я слышал бабский визг: найти и схватить всех, кто есть в этой халупе… раз-два-три-четыре-пять, мы идём искать!

Разум легко выстроил картину поимки пани Вейлис. Грохот перевёрнутой на бок кровати. Короткий удар в живот прервал перепуганный женский визг и сбил дыхание. Картина, абсолютно дикая с точки зрения мира, в котором Броня жила раньше, но абсолютно обыденная для Форгерии.

– И с кем это ты, интересно, говорила? – насмешливо спросил мужской голос у пленницы. – Ладно, сейчас узнаем. Алло? Это полиция. Назовите себя.

Указательный пальчик некромагички тапнул по иконке с перечёркнутым микрофоном. Не было более никакого смысла таиться.

– Ты не в том положении, чтобы требовать отчёта или ответа, – речь синеглазки звучала на удивление спокойно, даже тихо, однако не различить угрозу в этом змеином шипении мог лишь глухой. – Между мной и тобой пропасть, которую такое безмозглое ничтожество, как ты, не сумеет преодолеть даже за три сотни жизней…

– Я в том положении и в том праве! – перебил её собеседник. – Я уполномочен лично Рагцигом Сковронским…

– Врываться в дома безоружной челяди? Не смеши мои тапочки, – короткий нервный смешок звучал совершенно неуместно. – Извинись перед этой женщиной, поправь ей мебель, запили обратно дверь и уйди. Нет, не уйди. Беги…

– НЕМЕДЛЕННО НАЗОВИСЬ, КУРВА!!! – не выдержал мужчина.

Воцарилась недолгая пауза. В разговоре, не в аудитории: беззаботная юная шляхта была бесконечно далека от проблем простого народа. Местная студентота откровенно веселилась, вспоминая традиционную форгерийскую детскую забаву, заключавшуюся в том, чтобы между вспышкой молнии и раскатом грома вставить как можно больше слов, хулящих врага рода человеческого.

Его именем Броня и решила представиться.

– Странно, что ты меня не узнаёшь. Ведь это я сегодня ночью скреблась в твои окна. Я – самый страшный кошмар таких ублюдков, как ты. Я – Лешая.

Девушка повесила трубку. Характерный звук, похожий на стон умирающего, возвестил о разрыве соединения ровно за секунду до того момента, как грохот разверзнувшихся небес в очередной раз докатился до аудитории.

Не было смысла и дальше угрожать этой трусливой шавке Сковронских. Блеф не сработал. Время слов прошло. Теперь настал черёд действий.

Вот только… каких действий У безродной некромагички имелось не то, чтобы много ресурсов, чтобы хоть как-то повлиять на происходящее. У неё даже не было полноценного понимания актуального положения дел. Что именно происходит? Зачем шляхте совершать налёт на какую-то беднющую квартирку? Связано ли это как-то с тем фактом, что Вейлисы недавно общались с некромагичкой из УСиМ или же просто всё так неудачно совпало?

Броня не знала ответов на эти вопросы. Однако ей был известен человек, работой которого было знать, что именно происходит в чужих головах.

2.

Как оказалось, не так-то просто найти Ёлко, когда она не хочет, чтобы ей мешали.

Свидетелей, которые могли бы подсказать, куда нужно идти, было немного. Тех, кто не стал бы ради шутки над безродной указывать неверное направление – и того меньше. Гало на переменах предпочитал совершать набеги на автоматы и лавки со съестным, а не составлять компанию главному аналитику ковена. Дозвониться же до занятой неформалки тоже оказалось непросто: по крайней мере Броня провисела на второй линии достаточно времени, так и не дождавшись ответа.

Впрочем, не Ёла была главным интровертом УСиМ, и поиски затянулись лишь потому, что синеглазая попаданка переоценила степень осведомлённости своей цели о тихих и уединённых уголках родного университета: вместо того, чтобы занять позицию где-нибудь под трибунами в спортзале или на верхних ступенях одной из лестниц, ведущих на крышу, неформалка просто и без затей расположилась в зале для совещаний студсовета. Помимо неё здесь было ещё несколько человек, очевидно ценящих не компанию друг друга, а царившую здесь рабочую атмосферу.

– Есть хоть какие-то сведения о масштабах операции? – попытки Ёлко говорить тихо, с учётом особенностей её звонкого голосочка, выглядели довольно забавно. Броня даже начала догадываться, отчего же правая рука Маллоя-младшего не стремилась к абсолютному уединению во время работы: она мешала окружающим куда как больше, чем они – ей. – Любые: точно известное количество задействованных людей и прикидки. Эй, я плачу за сведения, а не за оправдания.

Синеглазка остановилась в паре шагов от Ёлко и нависла над ней, опираясь одной рукой на крышку стола.

– Жду, – неформалка тапнула по экрану телефона и перевела на Броню нетерпеливый вопрошающий взгляд. – Что-то срочное?

– Очень, – кивнула Броня, размышляя, как бы подать информацию в наиболее сжатом виде. – Силы Сковронских совершили облаву на семью челяди, с которой я недавно общалась. Сами эти люди – никто. У меня есть пара мыслей на тему причин столь странных действий.

Ёлко коротко кивнула и вновь вернулась к разговору.

– Что-то есть? Отлично, скинь на почту. Я изучу. Нет, это я здесь определяю ценность информации, а не ты. Никакой предоплаты, – секундная пауза. – Значит, не получишь ничего.

Девушка вновь тапнула по экрану и перевела на Броню усталый взгляд. Безродной на мгновение подумалось, что эти густые мрачные тени на самом деле скрывают перманентные синяки под глазами. Глупость. Шляхта вполне себе может позволить магические косметические процедуры, избавляющие от необходимости вообще задумываться о следах недосыпа.

– Эта челядь подобна комарам: такие же дохлые, такие же многочисленные, и также жадны до моей крови, – вздохнула аналитик. – Слушаю твои мысли.

– У меня ровно два предположения, – синеглазка сделала вид, что замечание про челядь её никоим образом не касается. – Первое: Сковронские целенаправленно атакуют тех, кто вступал в контакт с кем-либо из студентов или взрослых некромагов УСиМ. В этом случае задачи у облав могут быть следующие: оборвать нам информационные потоки, настроить челядь против нашего универа, по-быстрому заполучить материал для создания высоконасыщенного праха, прикрываясь полицейской операцией, – девушка подняла палец. – Кстати, хочу заметить, что полицейские значки у громил были. Всё мероприятие проходит официально или полуофициально.

– Сразу “нет”, – предостерегающе подняла руку ладонью к собеседнице Ёлко. – Масштабы не те. Столько контактирующих с УСиМовцами просто не наберётся, сколько гребут Сковронские.

– Мне казалось, ты не в курсе масштабов происходящего, – Броня удивлённо подняла бровь.

– Я была бы дурой, если бы работала всего лишь с одним источником. – отмахнулась неформалка. – Предпочитаю иметь возможность сравнить несколько различных массивов данных.

– Тогда остаётся лишь один вариант: в последнем столкновении наша маленькая группа заставила противника потратить изрядно высоконасыщенного праха, – девушка поджала губы. – И теперь враг вынужден спешно восстанавливать запасы. Причём с лихвой, уже представляя, с какой скоростью подчинённые транжирят дорогостоящий ресурс.

Она ненадолго замолчала.

– Какие цифры, Ёла?

– На данный момент мне известно о семи десятках облав.

– Семи десятках?! – Броня почувствовала, как у неё отвисает челюсть. – Да тут какой бумажкой ни прикрывайся, любой дурак поймёт, что на самом деле кроется за этим беспределом.

– Думаю, Сковронским уже всё равно, – пожала плечами аналитик. – Они проиграли. Это предопределённая данность. Это факт. Наш враг познал безысходность и совершает ошибки в отчаянных попытках выжить. Это агония умирающего.

– Вот как… – синеглазка сделала шаг назад. Неуклюжий. Неловкий. Словно бы кто-то только что от души двинул ей битой по голове. – Мы… переборщили? Мы оказались слишком сильны?

– Почему ты говоришь таким тоном, будто бы тебя это не радует? – удивилась неформалка. – М-м-м… Броня? Ты куда?

Ответа Ёлко не дождалась. Её гостья уже торопливо шагала к выходу, не обращая внимания на вопросы своей недавней собеседницы. Высокий писклявый голосок аналитика попросту тонул в жужжащем гуле мыслей. Гуле громком, но невнятном. Подсознательные процессы всегда невнятны. Они сбивают с толку, посылают противоречивые сигналы, заставляют метаться из стороны в сторону без какой-либо конкретной цели.

Броне требовались недюжинные усилия, чтобы просто расслышать в этом белом шуме те немногие суждения и выводы, что были внятно сформулированы сознательной, рациональной частью её личности. Она следовала за ними, не видя ничего вокруг. Как путник, заблудившийся в тумане на болотах, следует за дарующим надежду одиноким огоньком вдали.

Все остальные раздражители были признаны недостойными даже фиксации в памяти. Девушка совершенно не запомнила, как выходя в коридор, столкнулась с Дарком. Она что-то сказала ему. Совершенно не подключая сознания. Скорей всего, извинилась за свою неловкость. И ведь было за что: юная некромагичка двигалась, как марионетка, управляемая пьяным кукловодом.

Её не волновали такие детали. Они были за пределами задачи, на которой сконцентрировались остатки разума. То немногое, что ещё можно было назвать “рациональной частью”, в то время, как всё остальное давным давно потонуло в концентрированной до жидкого состояния ярости. Черепная коробка уже даже не казалась переполненной: голова ощущалась открытым окном на улицу, где бушует непогода, считающаяся одним из самых узнаваемых воплощений лешего.

Броня боялась себя. Броня знала, что она ничуть не изменилась за все эти девятнадцать с лишним лет.

В прошлый раз она погибла точно также.

3.

Нетерпеливый взгляд синих глаз снова остановился на минутной стрелке. Ехидная плутовка оставалась недвижима.

Больше всего на свете Броня ненавидела ждать и догонять. Иронично, что здесь и сейчас ей приходилось заниматься и тем, и другим одновременно: ждать ответа ректора и надеяться, что ответ этот обгонит силы Сковронских.

– О, Семеро… – шептали губы девушки. – Впервые обращаюсь я к вам с мольбой. Мысли путаются… я с трудом понимаю, что я делаю и на что надеюсь, а потому даже не рассчитываю на то, чтобы красиво озвучить свою просьбу. Я понятия не имею, что я за человек: плохой или хороший. Я ненавижу людей. Всеми фибрами души их ненавижу, – злоба, зародившаяся в груди, поднялась вверх по позвоночнику и схватилась за мышцы, заставляющие челюсти плотно сжаться, из-за чего вся последующая речь больше напоминала низкое невнятное шипение. – И я ненавижу вас. Ненавижу за то, что вы допускаете такие нелепые, бессмысленные жертвы. Мне не страшен ваш гнев. Я не первую жизнь проживаю изгоем, ногтями вцепляющимся в землю под ударами судьбы. Я боюсь себя и того, как тонет мой разум в бессмысленных злобе и отчаянии.

Мир Брони сузился до неё и тех часов, минутная стрелка которых застыла на месте, прислушиваясь к тихому голосу, несущему какую-то невнятную околесицу. Не было некромагичке никакого дело до секретарей пана ректора, наблюдавших всю эту картину со стороны. Не было ей дела до случайных свидетелей, что студентов, что преподавателей, заглядывавших в этот кабинет по делу.

Безумная мантра была важна сама по себе, безотносительно того, услышит ли её кто-нибудь или же нет.

– И потому… прошу вас только об одном. Заберите. У. Меня. Эту. Ношу. А если вы, Семеро, отвергнете мою просьбу, я вам клянусь, вам придётся умолять меня о прощении. Идите к лешему.

Чей-то тихий кашель без разрешения и в грязной обуви ворвался в мир девушки.

Броня резко обернулась, даря обжигающе холодный взгляд секретарше, осмелившейся отвлечь некромагичку от её тяжёлых мыслей. Лишь спустя пару секунд ярость уступила место сознанию, понимающему, что крайне глупо злиться на человека, от которого ты ждёшь помощи.

– Demander pardon, – смущённо произнесла красивая молодая женщина. – Пан ректор готов вас принять.

– Бенэ, – рассеянно кивнула девушка, но затем поспешно исправилась. – Премного благодарна.

Броню разрывало от внутренних противоречий. С одной стороны, она была рада, что Маллой-старший соизволил обратить внимание на безродную студентку, самоуверенно заявившую, что у неё есть крайне важная информация по междоусобице. С другой стороны, страх услышать отказ был подобен ведру холодной воды, которую вылили прямиком на спину у самого основания шеи. Крупные мурашки ощущались так, словно бы дыбом встали не незримые мелкие прозрачные волоски, покрывающие кожу любого человека, а густая шерсть на загривке.

Однако синеглазая некромагичка была не из тех, кого страх останавливает или парализует. Её он гнал вперёд, прямо навстречу опасности: дабы побыстрей уже пережить всё самое неприятное и вернуться к своей тихой никчёмной жизни.

Осознать, сколь резкими были её движения, девушка смогла лишь в тот момент, когда дверь кабинета с грохотом ударилась ручкой о стену. Тем это выглядело хуже, что Броня даже не дёрнулась и не поморщилась, услышав столь резкий звук.

Шустрая секретарша, сидевшая ближе других ко входу в кабинет начальства, поспешила вскочить с места и перехватить управление створкой, чтобы не допустить очередного громкого звука, который вполне можно было бы ожидать от эмоционально нестабильной юной некромагички, словно бы испытывавшей особую ненависть ко всем типам дверей.

Недовольно поджав губы, Броня решительно прошла внутрь и остановилась метрах в трёх от мужчины, не осмеливаясь начать разговор прежде, чем это ей будет разрешено.

Однако пан ректор не торопился озвучивать своё высокое дозволение изложить просьбу. Холодные серые глаза Маллоя-старшего с интересом изучали напряжённую девичью фигуру. Могущественнейший некромаг, один из самых знатных и властных людей во всей Богемии, выглядел совершенно расслабленным, даже праздным.

– Присаживайтесь, слечна Глашек, – наконец произнёс мужчина. – Надеюсь, вы не собираетесь злоупотреблять моим к вам хорошим отношением и не надеетесь, что я потрачу на ваше успокоение больше сил, нежели требуется на озвучивание просьбы принести напиток.

– Я не жажду спокойствия, пан ректор, – соврала Броня, послушно усаживаясь на один из свободных стульев. – Мне стало известно, что Сковронские массово устраивают облавы на ни в чём не повинную челядь, чтобы получить свежий материал для высоконасыщенного праха. К текущему моменту времени имеется подтверждённая информация не менее, чем о семидесяти случаях.

– Принесите моей гостье холодного чаю с ромашкой, – обратился мужчина к интеркому, а затем вновь устремил свой холодно-спокойный пронзительный взгляд на студентку. – Что же, слечна Глашек. Примите мои поздравления.

– Поздр… поздравления, – нервно икнула некромагичка.

– А разве вы сюда не за этим пришли? – вежливо поинтересовался пан Маллой. – Не для того, чтобы похвастаться?

– Отнюдь, – девушка нахмурилась. – Вдумайтесь в цифру: семьдесят облав! Это даже не семьдесят человек, а семьдесят семей. И это только известные случаи. Вы хоть представляете, сколько это высоконасыщенного праха?

– Нисколько, – беспечно пожал плечами пан ректор.

– То есть, по-вашему, Сковронские силой захватили такое большое количество людей, просто чтобы снять самый масштабный розыгрыш со времён радиопостановки “Войны миров” Герберта Уэллса? – оскалилась некромагичка.

– Нет, – указательный палец мужчины многозначительно стукнул по крышке стола. – По-моему производство высоконасыщенного праха процесс крайне неспешный. Подождём пару недель и нанесём удар: застанем противника с поличным прямо посреди процесса. Всё, что сейчас происходит в Хотске – на руку нам, – собеседник многозначительно улыбнулся. – Косвенных доказательств стало намного больше, да и свернуть столь крупное нелегальное производство в кратчайшие сроки, чтобы избежать проверки, попросту не получится. Это не десяток человек по-быстрому дезинтегрировать.

– Вот как? – плечи девушки безвольно опустились. – То есть, вы не собираетесь ничего делать?

– Разумеется, собираюсь! – взмахнул руками мужчина. – Но неужели вы думаете, что грамотная подготовка проверки: дело пяти минут? Необходимо озаботиться, чтобы все заинтересованные лица были либо на нашей стороне, либо же держались от всего этого мероприятия как можно дальше. Это довольно сложная рутинная процедура.

Броня не знала, что ответить. Она понуро опустила голову и сейчас смотрела на крышку стола взглядом столь пустым, что, казалось, эта пустота способна поглощать окружающее пространство. Разум устремился вовне, пытаясь найти решение стоящей пред ней проблемы в сплетениях узоров древесных волокон под слоями лака.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю