355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Игорь Давыдов » Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью (СИ) » Текст книги (страница 24)
Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью (СИ)
  • Текст добавлен: 24 июля 2020, 10:30

Текст книги "Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью (СИ)"


Автор книги: Игорь Давыдов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 37 страниц)

– Она… – целительница осторожно указала палочкой на недвижимое одоспешенное тело.

– Нам не помешает, – уверенно ответила Броня. – Мертва. Оторвавшийся тромб привёл к остановке сердца. А ещё, я точно знаю, что ненавижу её, но понятия не имею, за что.

Палочка в руке Фортуны дрогнула.

– Ты… словила берса? Насколько всё серьёзно?

– Не знаю, – небрежно пожала плечами пациентка. – Надеюсь – не очень. За неделю или две должна восстановить, если пойму, что именно потеряла.

По этой причине корсиканцев и называли берсерками. Или берсами. Во время жаркого боя, когда всё внимание концентрируется на чём-то другом, они иногда не разбирают, какие именно воспоминания кидают в топку заклинания. А ведь именно воспоминания делают людей теми, кем они являются.

Броня даже могла с уверенностью сказать, когда именно это произошло с ней: во время финального рывка, когда нужно было одно за другим творить заклинания, но боли для них уже не оставалось.

– Думаю, я забыла, в первую очередь, о ненависти. О её причинах, – синие глаза скользнули в сторону прилаживаемой к месту отрубленной руки и задержались на характерных следах, оставленных пальцами целительницы поверх оставшейся после тумана кровавой корки. – Глупость, да? У меня было столько крови, которую можно было использовать в качестве источника силы, а я о ней даже не подумала. Настолько привыкла обходиться внутренними резервами. Форде, да мне достаточно было просто схватить любого хомяка и высосать его!

– Полно тебе, – умиротворяюще увещевала Фортуна. – На твоём курсе одолеть взрослого некромага, полностью одоспешенного и снаряжённого одноразовыми державами – это настоящий подвиг. Если ты и правда потеряла только причины ненависти и, быть может, пару магических формул, то, считай, провела бой почти идеально.

Закончив с рукой Туна тут же навела волшебную палочку на меч, всё ещё цеплявшийся зубцами за ладонь Брони, не столько причиняя боль, сколько мешая удобно расположить кисть.

– Ты лучше помоги целительнице, и перечисли повреждения, которые помнишь.

– Сотрясение, одышка. Многочисленные синяки, порезы и ссадины под слоем крови. Где-то там есть залеченное пулевое ранение, – пациентка начала активно сжимать и разжимать кулачок правой руки. – Плюс, я словила проклятье на грудную клетку, а моё тело некоторое время работало на износ под “последним рубежом”.

– Не пытайся разогнать кровь, – заметила Фортуна манипуляции своей подопечной. – Я не успела соединить кровеносные сосуды и нервы. Только закрепила кости и прокинула магический контур: от онемения ты никуда не денешься.

Костяной клинок с характерным звуком стукнулся об пол, а целительница, тем временем, занялась обработкой порезов.

– Настоящая медпомощь будет уже дома. Сейчас я просто ставлю тебя на ноги, чтобы ты не была мёртвым грузом во время побега.

– А Дарку сейчас, наверное, весело, с половиной онемевшего тела, – хохотнула синеглазка, отвлекаясь на льнущую к её боку змейку.

– Тремя четвертями, – уточнила слечна Штернберк. – Тремя четвертями, Бронь. “Последний рубеж”? Вот, леший! Он же поглощает боль!

– Знаю. Но я и не планировала и дальше биться на внутренних резервах: просто отрубленные ноги, которые собиралась использовать вместо державы, обронила, когда меня дёрнули сюда, – ответила девушка, не отводя взгляда от рептилии, казалось, довольно высунувшей язычок от поглаживания её чешуйчатой макушки пальчиком. – Модификация “последнего рубежа” для корсиканцев слишком сложна. Я пока не решусь попробовать её на себе.

– И не надо, – вздохнула Фортуна и вжала волшебную палочку в висок пациентке. – Одна ошибка, и ты сама себя отравишь.

– Эй! Туна! Малышка, ты там долго?! – незнакомый мужской голос заставил Броню дёрнуться.

Она хотела-было обернуться в сторону выкрика, но побоялась, что из-за этого жеста волшебная палочка целительницы может соскочить и уткнуться прямиком в глаз.

– Ещё тридцать секунд и одеваемся! – громко ответила голосу слечна Штернберк.

– Кто это? – обеспокоенно спросила пациентка.

– Не беспокойся, ты его не забыла, – поспешила уточнить Фортуна. – Ты и не знала. Это мой отец. Он, как понял, для чего мне нужны доспехи, сразу примчался.

В голове вдруг стало как-то светло и ясно. Словно бы, незаметно для себя, Броня успела дать хорошего такого, душевного храпака, часов на четырнадцать. А ведь во время боя некромагичка даже не подозревала, насколько, оказывается, её мысли путались из-за сотрясения.

– Его помощь очень своевременна, – рука синеглазки замерла, когда змейка вдруг решила обвить девичье запястье и подняться по нему выше, к локтю. – Опытный некромаг в подобном столкновении является очень хорошим подспорьем.

– Не то слово, – волшебная палочка сместилась. Она скользнула вниз по телу и забралась под кирасу, пытаясь нащупать кончиком район почек. – Так… “последний рубеж”… Раз под ним одышка не усилилась, значит, внутренние повреждения не очень страшные и до дома подождут, зато ты сможешь колдовать без риска снова словить берса. Запомни раз и навсегда: принудительный контроль дыхания при спазматическом сбое применять нельзя. Это попытка лечить следствие, не разобравшись в причине: к хорошему подобные выкрутасы не ведут.

– Хорошо, – кивнула в ответ Броня. – Значит, придётся немного помучаться одышкой?

– Значит, придётся. И синяки тоже – они бы отняли очень много времени.

– Форде, – поморщилась девушка. – Словно бы снова тридцать лет.

– Готово, пора одеваться, – целительница убрала волшебную палочку и начала подниматься на ноги. – Вставай. Магией я могу быстро нацепить на тебя всё, кроме обуви. Но для этого ты должна выпрямиться и расставить руки в стороны.

– Эй, девочки!!! – донёсся откуда-то с улицы голос Дарка. – Можно побыстрей?! У нас тут проблемы! БОЛЬШИЕ проблемы!

– Уже одеваемся! – выкрикнула в ответ Броня поднося руку со змейкой к вороту кирасы. – Давай, милая. Забирайся. Там тебе будет безопасней, чем здесь.

Синеглазка обвела грустным взглядом валявшиеся повсюду клетки. По хорошему, их все следовало бы поставить обратно на место и заняться исцелением животин, для которых весь этот погром закончился ушибами и, возможно, переломами. Девушка даже порадовалась, что ей так и не довелось увидеть, что же стало с полными рыбок аквариумами в здании, где взрывная волна повыбивала почти все стёкла. Она даже не знала, были ли в этом магазинчике рыбки, где-то в другом помещении, или же их и вовсе тут не продавали?

К сожалению, логика подсказывала, что верен первый вариант. Террариумов с рептилиями Броня тоже нигде не видела, но, тем не менее, живое подтверждение их существования прямо сейчас заползало ей под кирасу.

– Ну что же это за напасть такая?! – шутливо выругались со стороны улицы. – Почему во всех мирах женщины так долго одеваются?!

За спиной некромагички щёлкнули замки кейса. Девушка поднялась на ноги и послушно развела руки в стороны, расставив ноги на ширину плеч.

– Действуй, Фортуна. Нам пора отсюда выметаться.

И в следующую секунду Броня ощутила нечто, больше всего похожее на удар и последующий захват. Наплечники заняли своё место.

3.

На улице, тем временем, творился самый настоящий беспредел.

Кто бы ни был новым противником рыцарей плюшевого енота, он явно очень любил анимировать трупы. И речь не шла о каких-нибудь скучных и неинтересных зомби: нет, тут всё было куда как более отвязно. Трёхметровые големы, наспех слепленные из человеческих тел. То тут, то там в плоти этих гигантов, не всегда имеющих гуманоидное строение, проглядывала символика частного охранного предприятия “Стит”.

И были бы эти четыре гиганта лишь половиной беды, если бы их не поддерживала огнём последняя группа охранников, сопровождавшая безликую фигуру некромага в средних доспехах.

– Похоже, мы довели противника до отчаяния, – выкрикнула Броня, выпрыгивая из окна первого этажа под моросящий дождь.

Использовать своих же собственных людей для создания мерзких составных големов плоти? Нет, конечно же, некромаг на это имел право, однако рассчитывать на верность челяди после подобных выкрутасов было бы глупо. Останутся только в совсем отбитые экземпляры, наглухо лишённые инстинкта самосохранения.

– Слечна Глашек?! – услышала девушка голос, принадлежавший, как она уже успела узнать, пану Штернберку. – Вот и вы! Мы, наконец-то, можем уходить!

– Мы можем победить! – парировала попаданка и продемонстрировала мужчине два полных патронташа с одноразовыми державами. Те самые, что она сняла с пояса своей поверженной противницы.

– Ох, Бронька, я тебя уже люблю! – выкрикнул молодой некромаг в красно-чёрном доспехе. Шлем несколько искажал голос, но даже так было довольно сложно не узнать Дарка. – Но лучшее – враг хорошего! Уходим!

Девушка не стала полагаться на меткость своих бросков и доверила пояса с высоконасыщенным прахом Фортуне, чтобы та при помощи магии закрепила их на доспехах союзников.

– Мы не всё забрали! – напомнила Броня, ловя вражеские пули на спиральный щит.

Некромагичка хотела прихватить с собой хотя бы головы Кюсо. В идеале бы ещё и тушу поверженной противницы из зоомагазинчика было бы неплохо взять, да только воевать с таким объёмным грузом было не самой лучшей идеей, а времени на выковыривание из доспехов кусочка тела попросту не оставалось: синеглазке уже высказались за долгие приготовления к бою.

– Это не настолько важно! – выкрикнул босс, смещая большой палец на капсюль одноразовой державы, едва лишь пояс оказался зафиксирован на его кирасе. – Говорю же: лучшее – враг хорошего! Сейчас важней сберечь ресурсы!

Мощный залп Дарка буквально разделил на две половины верхнюю часть туши одного из противоестественных гигантов, но тот не пал, а лишь остановился зарастить свои ранения, повинуясь взмахам волшебной палочки вражеского некромага.

– Маллой прав: нужно уходить. Если битва затянется, противник может подтянуть новые силы, и ещё неизвестно, чем всё закончится. – поддержал ректорского отпрыска отец Фортуны. – Тем более, что больше половины одноразовых держав уж вскрыты: нужно перейти в режим жёсткой экономии.

Мужчина взмахнул волшебной палочкой, используя заряд высоконасыщенного праха для того, чтобы оторвать две из трёх ног одному особливо уродливому голему и дать Гало возможность выйти из ближнего боя для воссоединения с командой.

Громила, впрочем, справлялся достаточно хорошо и без помощи союзников. Было что-то завораживающее в том, как двигался сильнейший третьекурсник УСиМ. Смесь некромагии и бокса. Причём, не просто бокса, а знаменитого стиля пик-а-бу, которым пользовался сам Майк Тайсон. Одна из самых зрелищных вариаций, комбинирующей постоянное маятникообразное движение корпуса с быстрыми ударами. Вот только удары Железного Майка не были способны свалить с ног трёхметровое, не чувствующее боли чудовище, да и не приходилось знаменитому боксёру выступать в тяжёлых доспехах.

Аргументы к отступлению оказались убедительными. И пусть Броня не была с ними согласна, а её внутренний перфекционист бился в истерике, осознавая, что головы четы Кюсо так и останутся гнить в случайном пожарном щитке, продолжать спор девушка не стала. В конце концов, кому, как не ей понимать, насколько полезно умение довольствоваться малым. Никогда нельзя забывать о том, как важно знать, когда следует остановиться.

В сложившейся ситуации успешное отступление было лишь делом техники. Сил противника попросту не хватало, чтобы надолго связать Дарка и его команду боем. Всё, что требовалось для успешного побега: это время от времени разносить одного из уродливых големов или свежеприбывшую машину с пушечным мясом, не забывать о защите и активно шевелить поршнями. От Брони, как от человека, прахом не пользующегося, требовалось и того меньше: она просто сосредотачивала стрельбу мелкими камушками и кусочками асфальта по единственному вражескому некромагу, когда тот вновь концентрировался на реконструкции своего главного оружия.

Разумеется, сражение то и дело преподносило сюрпризы: то силы противника выдвинутся наперерез, то один из големов отрастит биологический аналог станкового пулемёта, то птицы по указке вражеской волшебной палочки начнут падать с небес, дабы взорваться как можно ближе к кому-нибудь из товарищей Брони.

Но это всё лирика. Мелочи, по сути, не меняющие основную стратегию. Не забывай о защите, уничтожай ключевые вражеские силы одними и теми же заклинаниями да не забывай переставлять ноги.

И закончился этот вялый бой даже немного раньше, чем Броня рассчитывала.

Судя по всему, уже на половине пути противник осознал, что его запасы высоконасыщенного праха, хоть и велики, но не безграничны. Остаток пути до границы между районами прошёл, скорей, в атмосфере взаимных недовольных гляделок с редким обменом серьёзными, хоть на что-то влияющими атаками, нежели в условиях, хоть сколько-нибудь напоминающих настоящее столкновение некромагов.

Так что, неудивительно, что главными эмоциями по окончании побега было не чувство облегчения от смены опасной обстановки на спокойную, а раздражение из-за того, как же сильно чешется преющее под доспехом грязное тело. К сожалению, при облачении попросту не было времени избавиться от тонкого слоя крови, в которой девушка измазалась от кончиков волос до самых щиколоток.

Да, подобные детали совершенно негероичны. О них редко упоминают в сагах и рассказах. Однако, именно это и было типичной геройской рутиной. Ведь герои либо доводят абсолютно любую ситуацию до рутины, либо долго не живут. Пожарные, полицейские, медики, военные, спасатели, некромаги. Каждый из них, кто продержался на своей опасной морально и физически работе достаточно долго, постепенно начинает воспринимать её, именно как рутину, где, в идеале, на каждую внештатную ситуацию есть готовая и максимально выверенная инструкция.

И постепенно тебя начинают волновать иные вещи, нежели в самом начале пути. Ты черствеешь. Это естественная психологическая защита. Древний процесс адаптации к стрессовой ситуации. Либо ты станешь крепче, чем ты был, либо просто сойдёшь с ума. Совершенно ненормально каждый раз реагировать на одну и ту же стрессовую ситуацию, словно сталкиваешься с ней впервые.

Но то был внутренний мир синеглазки, а вот мир снаружи не выглядел столь мрачно: парк на побережье Влтавы, освещённый рядами безликих, но исправно выполняющих свою работу фонарей смотрелся красиво даже в ненастную погоду после захода солнца. Особенно в ненастную погоду. Просторные мощённые дорожки, вдоль которых, словно бы потусторонние стражи, столи молчаливые деревья, не спешившие переодеваться в соответствующие осенней моде пёстрые одеяния, дарили разом ощущение и свободы и комфортной отрешённости от внешнего мира.

А вот на что стала похожа та часть парка, в которой проходил бой с использованием высоконасыщенного праха, даже думать не хотелось. Понятное дело, что лучше маршрута для отступления из Хотски было не придумать – не через дворы спальных кварталов же идти, право слово, – однако даже если не ты являешься инициатором разрушений, мерзковатый осадочек всё равно остаётся на душе.

– Отлично справились, панове, – голос Дарка звучал уж как-то слишком натужно. – Надо будет устраивать такое… каждую третью субботу месяца.

С этими словами молодой человек вдруг пошатнулся и начал оседать на землю, как гомункул, у которого кончился магический заряд. Так бы Маллой-младший и плюхнулся бы ничком, если бы его вовремя не подхватил под мышки Гало.

– Что с ним?! – тут же заволновалась Броня, пытаясь углядеть протекающую сквозь доспехи кровь. Тщетно. Пытаться высмотреть подобное ночью на одеянии, сочетающем чёрное с красным – затея не из лучших. – Контур разомкнулся?

– Не должен, – выкрикнула спешащая на помощь начальству Туна. – По крайней мере, ещё часа четыре.

Насколько суетились девушки, настолько же был спокоен пан Штернберк.

– Фортуна, дорогая, а ты своему другу дыхание подправляла? – спокойно спросил он.

– Разумеется! – ответила она, магией срывая с Даркена нагрудник. – У него нижнюю часть лёгких отрезало, плюс, надо было убрать из них кровь. Я ещё и функцию насыщения мозга кислородом перекинула с сердца на специальный контур.

Выглядел торс молодого человека, если честно, “так себе”. Нет, речь не о физической форме юного пана Маллоя: с этим у него всё было в порядке. И рельеф грудных мышц на месте, и даже кубики на животе легко угадывались. Глупо было бы ожидать иного от одного из тройки лучших бойцов потока.

Речь шла, скорей, о том, насколько Дарк оказался побит. И пусть говорят, что шрамы украшают мужчину, но ведь всему надо знать меру. Переизбыток “украшений” – решение тоже не самое лучшее. Помимо синяков, ссадин и неровных, не слишком глубоких царапин, на этом импровизированном холсте отметились красноватые потёртости, рождённые необходимостью некоторое время таскать кирасу прямо поверх голого тела, без нормального поддоспешника. И это, конечно же, если не говорить о болезненной прямой ровной полосе, проходящей в районе солнечного сплетения под небольшим наклоном.

Залатанная наспех рана не была похожа на шрам. Нет. Шрам был бы знаком полноценного медицинского вмешательства, с качественно срощенной плотью, прокинутыми нервными связями и сведённым кровотоком. Алая линия, пересекавшая грудную клетку Дарка, смотрелась крайне мерзко и неестественно, словно незаживший глубокий порез, лишь по какому-то нелепому стечению обстоятельств не кровоточащий.

И это не ошибка Фортуны. Именно так и должна была выглядеть подобная отметина, чтобы сторонний лекарь с первого взгляда мог понять, что работа по приращению частей тела не закончена.

– А ты в курсе, что мужчины дышат, как правило, животом? – одоспешенный палец пана Штернберка указал на аритмично и дёрганно смещающиеся кубики пресса Маллоя-младшего. – Иными словами, стоило лишь твоему другу на секунду забыться, как он начинал вхолостую гонять нижнюю часть лёгких, не соединённую с дыхательными путями. Хочу сказать, это мало того, что бесполезно, так ещё и весьма болезненно.

– Ойк! – пискнула Туна. – Так что, он всю дорогу дышал “вручную”, а если переставал это делать, ловил удар болью?

Броне стало даже как-то стыдно из-за того, что она посмела мысленно жаловаться на такую мелочь, как преющее тело, когда у них в команде всю дорогу был человек с проблемами посерьёзней.

Зато теперь стало понятно, почему начальство захотело всё бросить и бежать со всех ног. Босс просто боялся не протянуть достаточно времени, если бой затянется.

– Мы уже в безопасности, – тихо, но решительно сказала безродная. – Проведи Дарку эвтаназию, чтобы не мучился, а всё остальное оставим на лекарей в усадьбе. Я слышала, Вольдемар в этом весьма хорош.

Не то, чтобы синеглазка стеснялась это сделать сама. Просто она не была уверена, что сможет убить напарника с первого раза: уж больно много функций его организма было переведено на магические контуры, в структуре которых девушка не разбиралась. Сердце уже не выполняло никакой полезной работы, кровью молодой человек не истекал. Оставался только удар в мозг, однако за подобные повреждения штатный лекарь Маллоев вряд ли скажет “спасибо”. Он синеглазку, наверное, ещё за вытекшие глаза слечны Кюсо не простил.

– Да, хорошо, – волшебная палочка Фортуны уткнулась в грудь Дарку чуть выше болезненной алой линии. Тело в последний раз дрогнуло и затихло. – Прости, Гало, тебе придётся нести эту тушку до машины.

– Не в первой, – небрежно пожал плечами громила. Только сейчас Броня заметила, что даже его тяжёлый доспех не выдержал схватки и в некоторых местах оказался пробит, возможно, до самой плоти. Однако, вида флегматичный здоровяк никакого не подавал. – Тем более, тут уже недалеко.

– Кстати, – синеглазка, всё-таки, не выдержала. – Подмоги не было достаточно долго. Что вас задержало?

В голосе девушки не было слышно упрёка, лишь интерес. Зияющая дыра в картине мира причиняла ей не меньше неудобств, чем вполне измеримые и объективные физические повреждения. Разумеется, у Брони было множество догадок, но зачем восполнять пробелы домыслами, когда можно получить факты прямиком из уст непосредственного участника событий?

Гало ответил не сразу. Он перехватил бесчувственное тело начальника поухватистей под мышку и двинулся дальше по маршруту.

– Нас связали боем. Некромагов было двое. Одного удалось зацепить взрывом, но вот вторая курва оказалась хитрая. Близко не подходила и меч свой зазубренный наготове держала, – громила начал возиться с застёжками перчаток. – Я отлично понимал, что если не добить того, первого, контуженного, его быстро приведут в чувства, вот и вальсировал под обстрелом, надеясь добраться до его тушки.

– А ведь это ещё папенька помогал, – вздохнула Фортуна. – У подбитого доходяги была куча одноразовых держав, и отец хотел ими воспользоваться, однако ничего не вышло. Та девица с зазубренным мечом ударила прямо по патронташу, который мы попытались умыкнуть телекинезом, а затем ещё и подняла шквальный ветер. Подумать только: такую кучу высоконасыщенного праха попросту разметало по округе так, что его уже не собрать.

Гало никак не мог справиться с застёжками. Толстая защитная ткань перчаток изрядно уменьшала ловкость пальцев, а вездесущая изморось делала любой материал более скользким.

– Дай помогу, – предложила громиле Броня, приводя в движение свою магическую ленту. Дождавшись кивка, девушка в два аккуратных движения боевого поводка решила проблему напарника. – А я думала, что Сковронские не настолько богаты, чтобы разбрасываться деньгами.

– Да ладно? Ты уже забыла? – усмехнулся великан, освобождая руки от плена избыточной защиты. – После своей яркой речи об измене.

– Измене? – девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, о чём же говорит пан Ллорко.

– Гало, ты что, не понял? – Туна уже избавилась от шлема, так что, окружающие могли без труда разглядеть её хмурящуюся мордашку. – Броня словила берса.

– Оу, – громила разом посерьезнел. – Прости. Родителей помнишь?

– Оба набора, – успокоила его синеглазка. – Пока мы отступали, я мысленно прошлась по всем пунктам из бланка самодиагностики. Думаю, я потеряла только то, что мне активней всего давило на виски: забыла личность своей противницы, той самой, с зазубренным мечом, и причины, по которым её ненавижу, но не сам факт ненависти.

– Ну, это не страшно, – Гало стащил с головы шлем и подставил лицо падающим с неба каплям, однако мелкий моросящий дождик не мог дать молодому человеку ожидаемого облегчения. Он даже не в силах был смыть засохшую кровь у того на виске. – Это ты легко восстановишь.

– Так чем у вас всё закончилось? – Броня попыталась вернуть разговор в старое русло. – Почему эта девица решила вас бросить и притащиться к нам с Дарком? Вы смогли её переиграть?

– Скорей, это вам удалось её переиграть, – пояснил великан, недовольно морщась от разочарования. – Думаю, вы сделали что-то, что заставило её всё бросить и тащиться в вашу сторону. К тому времени оглушённый ханурик уже успел прийти в себя, но без высоконасыщенного праха он, как противник, яйца выеденного не стоил.

– А я весь бой по укрытиям жалась, – вздохнула Фортуна. – Признаться честно, я даже обрадовалась, когда обнаружила разорванного на куски Дарка: наконец-то и от меня была хоть какая-то польза.

– Мы с самого начала не рассчитывали на помощь ни твою, ни твоего отца, – уверенно сказала Броня. – И если бы не вы двое, это сражение, думаю, было бы уже проиграно.

Тем временем процессия добралась до ворот, за которыми их поджидал бронированный микроавтобус в сопровождении вооружённых людей. Впрочем, эти господа были не из “Стит”, а из какой-то другой конторы – в темноте сложно в должной мере разглядеть символику, однако ярко-жёлтая молния угадывалась даже в условиях нехватки освещения.

– Пан Штернберк! – подала голос приятная женщина в броском, подчеркивающим изрядные достоинства хозяйки, некромагическом доспехе, несколько, впрочем, не дотягивающем по вычурности до того, что носила любительница зазубренных мечей. – Сектор чист, транспорт готов к отправлению.

– Бенэ, – кивнул ей в ответ отец Фортуны. – Выдвигаемся к усадьбе Маллоев: нужно вернуть родителям их сына, да и нам с паном ректором найдётся, о чём поговорить.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю