Текст книги "Вежливые Люди (СИ)"
Автор книги: Игнашева Андреевна
Соавторы: Павел Костин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)
– Приведите его. – скомандовал Акдак.
Датча ввели сразу же.
– Садитесь. – кивнул Акдак на одно из кресел перед невысоким столиком, на котором стояли графин с водой и два узких высоких стакана. Акдак, продолжая разглядывать его, кивнул на графин:
– Пей. Это вода. Лучший напиток для раннего утра.
Да я, вроде как не пил вчера. – хотел сказать Датч, но вовремя прикусил язык – здесь его слова могли не понять. А потому не стал возражать, налил воды и отпил. Вода как вода. Откуда-то в памяти всплыла слышанная от кого-то фраза: «В пьянках не был замечен, но воду по утрам пьёт». Кто это говорил? А, неважно… Повисла пауза. Датч ждал, что скажет хозяин кабинета, а Март изучал пленника.
– Прекрасный вид, не правда ли? – Акдак повёл рукой в сторону окна, надо же было как-то начинать разговор.
Вид действительно был потрясающий. Комната располагалась в башне, высоко над землёй. В восходящих лучах солнца металлические крыши города внизу пылали расплавленным золотом. Изящные шпили придавали ему что-то нереальное, сказочное.
Датч пил воду и в окно не смотрел. Он ждал конкретного разговора. Вот только непонятно было, зачем его перед этим терзали бессонницей, не давая толком спать и почти не давая есть и пить?
– Тебе не нравится? – в голосе Марта Акдака звучала лёгкая обида.
– Красивый город, – признал Датч равнодушно.
– Всего лишь «красивый город»? И тебе не хочется наградить его каким-нибудь менее безликим эпитетом?
– Я видел города и хуже, и лучше.
– Мне нравится твоё хладнокровие. – Железный Март обошёл вокруг него, сделал знак своему телохранителю, чтобы тот вышел.
– Ладно. Поговорим о деле. Мне известно о тебе всё.
Датч поднял бровь.
– Всё? Это интересно. – всё так же равнодушно проговорил он и долил себе воды из графина.
– Не так трудно было установить коды вашего корабля. Таких, как ваша «Медуза», сошло со стапелей всего десять. Имена и личные данные всех их владельцев вполне доступны. А твоё лицо я достаточно хорошо запомнил. Мы имели честь встречаться. – Март слегка усмехнулся.
Датч пожал плечами.
«Я – идиот», – спокойно добавил он про себя. Иногда его тоже посещали здравые мысли, но, как водится – с запозданием.
Железный Март удовлетворённо кивнул.
– Это не всё. Когда я узнал твоё имя, я смог получить твоё досье. Признаюсь, я читал о твоих подвигах с большим увлечением. Особенно о том, что касалось Стамтонской истории. О твоём знакомстве с этой… Барчей Двасой. И о том, как ты возил оружие кхамианским сепаратистам. И о вашем знакомстве с этим… Динко. Да. Меня заинтересовало, почему именно ты вдруг полез его выручать, не доверяя спецназу. Они вели переговоры. Мы, вобщем-то, были согласны отпустить тех людей. А тут вы. Признаюсь – зрелище было феерическое. И впечатляющее. Особенно ваши физиономии. А как расценивать твой демарш с «Золотой Звездой»? И всё остальное?
– Вы захватили нашего друга. – пожав плечами, спокойно ответил Датч.
– Ну, хорошо, – покладисто согласился помощник Вождя. – Я понимаю, что друзей бросать нехорошо. Но мы были на грани войны. Командир звездолёта расценил это как провокацию. Если бы началась война – она была бы…
– Пугать изволите?
– Нет. Поговорим о другом. Я поразмышлял на досуге обо всём. И пришёл к любопытным выводам.
Железный Март сел и налил воды в другой стакан. Датч, наконец, удостоил его взгляда.
– Каким же?
Железный Март встал и прошёлся по комнате.
– Я очень хотел познакомиться с тобой, – сказал он, глядя на пламенеющий внизу город. – Ты смелый человек и не боишься рисковать. Такие люди, как ты, рождены для более высокой судьбы, чем рисковать жизнью для тех, кто не в состоянии по достоинству оценить настоящий талант. Ты нужен мне, нужен моему миру. И я предлагаю тебе принять участие в устроении лучшего общества.
– Что ты подразумеваешь под «лучшим обществом»?
– Послушай! Народ, к которому я принадлежу, не хочет никому зла. Мы вырвались из-под власти землян и стали строить свою собственную жизнь. Конечно, было немало просчётов. Но мы нашли способ улучшить нашу жизнь и построили наше общество, учитывая прежние ошибки человечества. В основе нашей идеологии лежат принципиально другие идеи. И успехи, которые мы достигли, как раз подтверждают их истинность.
– А кто вам мешал? – спросил вдруг Датч.
Март Акдак оглянулся на него, несколько сбитый с толку и со своей пламенной речи.
– Я хотел сказать: кто вам мешал строить свою собственную жизнь? – переспросил Датч, – В Конституции Земного Содружества написано, что каждая колония имеет право на самоопределение.
– Демагогия! – отрезал Железный Март. – Конституции пишут ради того, чтобы у простых обывателей создавалась иллюзия, что они на что-то имеют право.
Датч пожал плечами, выливая остатки воды в стакан.
– Значит, счастьевская конституция – тоже иллюзия? – поинтересовался он.
Повисла «мхатовская» пауза. Железный Март не нашёлся, что ответить, а Датч спокойно допил воду.
– Меня мало интересует политика. – признался он Акдаку.
– С тобой я буду откровенен, – первый помощник счастьевского вождя подошёл и снова сел на свой стул. – На пути прогресса всегда множество препятствий. Заставить преодолеть их рядового человека – слишком сложно. Потом, когда цель будет достигнута – он скажет спасибо. Но до тех пор, если в перспективе не будет пряника, а позади – кнута – рядовой человек не сдвинется с мёртвой точки. Люди в массе своей инертны и им требуются вожаки, способные вести их в нужном направлении. Разве ваши ценности не требуют от вас отдачи? Разве вы не готовы ради их защиты рисковать жизнью?
– А если человек не хочет? Если ему достаточно того, что у него есть? И вообще – что такое ценности? Абстракции, ради которых следует, как ты выразился, рисковать жизнью? А стоят ли того эти абстракции? Как их ни обзови – они абстракциями останутся. Я верю в конкретные вещи.
Железный Март сдвинул брови, от чего выражение его лица стало не просто жёстким, а даже жестоким.
– Чушь! – рявкнул он.
Он понял, что что-то тут не так, но догадаться в чём подвох, заместитель счастьевского Вождя пока не мог.
– Если весь мир заблуждается – почему бы не изменить мир? – сказал он резко, – И начать с тебя. Или с твоего брата.
Датч равнодушно пожал плечами.
– А причём тут мы? Вот скажите – что вы можете противопоставить моим убеждениям? И потом – вы так и не предъявили мне и моему брату никаких обвинений. В чём нас обвиняют? В шпионаже? Я уже сказал, что не работаю на разведку. Ни на чью. Если вам так интересно, господа, или товарищи, – это уж как вам нравится, – то мы с братом работаем на себя. И наше общество гарантирует нам это право. А вы можете мне это гарантировать? Если уж вы так решили заняться нашим перевоспитанием. И если мы так вам нужны. Только вот – зачем?
Март Акдак снисходительно усмехнулся, совершенно успокоившись.
– Я и мне подобные стоят на страже спокойствия и порядка своей планеты. А такие, как вы – нужны всем. Да, мы вынуждены были задержать вас. Вы проникли сюда как шпионы. А мы всего лишь защищаем простых людей. Им важен результат.
– Поэтому вы всегда врёте, – резюмировал Датч.
– Не землянину обвинять меня во лжи! – заметил Железный Фе… ой, простите! – Март, – Любой политический акт, принятый на Земле со времён праотцов – приправленная правдой ложь. Мы говорим правду!
Датч промолчал и пожал плечами. Разговор получался вовсе не таким, как он ожидал.
– Правда – очень многогранное понятие. Говоря иначе – у правды много лиц. – продолжал между тем Железный Март. – Каждому мы показываем правду с той стороны, с которой он готов её воспринимать.
– Что с моим братом и с кхамианкой, которая была с нами?
– О них заботятся мои люди.
– Так же, как обо мне? Я должен их видеть. – просто сказал Датч, – В противном случае можешь не трудиться, убеждая меня в том, насколько твоё общество лучше моего.
– Я понимаю, что тебе трудно сразу понять меня и принять правильное решение.Ты увидишь своего брата, если согласишься сотрудничать. У тебя есть немного времени, чтобы подумать. Название «Подразделение-10» тебе что-нибудь говорит? – вкрадчиво спросил Железный Март.
– Я уже говорил, что не принадлежу ни к какой организации.
– Ну что же. – снисходительно усмехнулся Март, – Допустим.
Датч промолчал. Железный Март продолжил:
– Ты так уверен, что я не найду способов тебя переубедить? Или надеешься, что кто-нибудь придёт на помощь? Ну вот, хотя бы ваша разведка попытается вас вытащить. Может – и попытается. А может – и нет. Ты же сам сказал, что не работаешь на них. Не пытайся выглядеть более наивным, чем ты есть. Способов переубедить тебя у меня достаточно. Я расскажу тебе, почему ты всё равно будешь работать на меня. Из судового журнала вашего корабля мои люди установили, что следующий пункт назначения «Медузы» – «Орхидея-18». Туда уже отправили сообщение от вашего имени. О поломке. Незначительное повреждение переменной горизонтальной линии. Ничего страшного, но прежде, чем соваться в гиперпространство – надо починить. Но ведь жители «Счастья Человечества» – все сплошь бюрократы. От них трудно добиться помощи. Вы договорились-таки о ремонте. Но, естественно, это может затянуться на неопределённое время. Не меньше, чем на неделю. А теперь подумай сам, – Железный Март подался вперёд, не спуская глаз с Датча. – Если вы действительно частные лица – сообщение никого не взволнует. Ваша поломка и ваш простой – это только ваша проблема. А если вы здесь с заданием – ваша Разведка тоже не станет торопиться заявлять ноту протеста против того, что на «Счастье Человечества» задерживается земной грузовоз. У них останется надежда на то, что поломка настоящая, и они побоятся вам помешать. Ведь если они поторопят события – на вас может упасть подозрение. Естественно потом, позднее, когда они поймут, что вы слишком долго не появляетесь – они постараются вас выручить. Но уж неделю точно подождут. Если отнять те двое суток, что уже прошли – это больше ста двадцати часов в моём распоряжении.
Датч молчал. Счастьевец спокойно смотрел на него, ожидая, когда Датч хоть что-нибудь ответит. А Датч был уже не рад, что согласился на просьбу Динко.
'Чёрт бы его побрал! – подумал он, – если ему так нужно было встретиться со своим шпионом – летел бы сам и сам бы выкручивался!
– Допустим, я скажу: я согласен на тебя работать. Ты отпустишь нас?
Железный Март довольно откинулся на спинку стула.
– Отпущу, – кивнув, признал он. – Не сразу, конечно. У меня должны быть гарантии. Я дам тебе двух пилотов, и вы слетаете кое-куда. На «Медузе». И сделаете для меня кое-что. Разумеется, твой брат и эта ваша служанка побудут здесь. Но это не займёт много времени. День-два самое большее. А потом я отпущу вас всех. И даже дам доделать то дело, ради которого вы сюда прилетели.
– Иначе говоря, я должен сделать нечто, что ты потом используешь как компромат? – уточнил Датч.
Железный Март улыбнулся просто и откровенно.
– Разумеется. Ты и сам знаешь, как совершается перевербовка. Пойми: работать на «Счастье Человечества» гораздо выгоднее, чем работать на Землю. За нами – будущее. Так как же?
Датч разглядывал полированную столешницу.
– Не знаю. Мы не выяснили самого главного – какова цена вопроса?
– Цена? Жизнь твоего брата. Насколько мне известно – твой брат на Маиси подвергался пыткам… Кстати, – твой брат нам всё рассказал. Он не стал запираться.
Датч вздрогнул и нервно сглотнул. Железный Март кивнул, вполне удовлетворённый, и сказал своим людям:
– Проводите капитана Дагварда. Мы ещё вернёмся к разговору.
Датч хотел что-то сказать, но промолчал. Только снова сглотнул. Он всё ждал, когда Железный Фе… – то есть, простите, – Март – предложит ему деньги. Потому что единственное, что могло заинтересовать капитана Дагварда – это именно деньги. А денег ему не предложили. Этот Первый Помощник всё ходил вокруг да около. Датч был разочарован. Нет, конечно, если Железный Март сказал, что они ещё вернутся к разговору, то, может, тогда и стоит поговорить о деньгах. Но брат…
Известие о перевороте на Маиси он получил на одной из дальних трасс. Это было уже после восстания роботов, после гибели родителей. Люди не могут без войны. Дай только повод. Когда он узнал, что его брат оказался в числе тех, кто попал тогда в руки маисийцев, он срочно вернулся на Землю. Река он нашел в реабилитационном центре на островах. Райское местечко: море, пальмы, павлины прямо на улицах. И цветущие сады за надёжной оградой, предназначенной для того, чтобы местные жители и туристы не тревожили больных. Дач недолго искал. Его проводили к лечащему врачу. Первый вопрос, который тот задал:
– Вы близнецы?
В первый момент он обрадовался. Ведь это означало, что Рек жив. Но в следующий момент пришёл другой вопрос: «Что с ним, если он здесь?» Врач был очень внимателен, долго объяснял, что брат его физически уже оправился, но к сожалению благодаря перенесённым испытаниям почти ничего не помнит и может быть, даже не узнает его. А ещё он почти не говорит… Дач прервал доктора и потребовал, чтобы его проводили к брату. Доктор понял и отвёл его в сад. Райский уголок, цветы, птички… Рек стоял у какого-то дурацкого куста, в больничном халате. Он смотрел, как Датч идёт к нему и разумеется, он узнал Дача. Рек был какой-то потерянный, словно не знал, что ему делать. Но как только Дач подошёл и коснулся его, тут же уткнулся ему лицом в плечо и только вздохнул, как-то надрывно, отчаянно. Так они и стояли, обнявшись. А потом Рек молча полез ему во внутренний карман, вытащил электронный блокнот (знал, что Дач всегда носит эту штуку во внутреннем кармане) и написал три слова: «Забери меня отсюда». Пришлось поругаться с врачом и оставить ему расписку, но брата он забрал в тот же час. Потом они добрались до космопорта и улетели.
За несколько недель Рек окончательно пришёл в себя и ему было гораздо лучше без успокоительных, которые только глушили сознание и держали его в полусонном состоянии. Хуже было с речью. Доктор назвал это афазией. Мудреное слово, которое всего лишь означает, что человек теряет способность говорить совсем, или частично. Рек никак не мог говорить связно, сбивался на первом же слове, начинал заикаться, злился, переживал, от чего все становилось ещё хуже. Дач хорошо помнил, как однажды это переменилось. Это был неудачный день. Они разругались с клиентами, у них кончалось топливо, а космическая станция не принимала по причине перегруженности кораблями с беженцами, которые принимались в первую очередь. Вот они и болтались в пространстве, ожидая, когда их примут. Сидели в рубке. Рек попытался высказать, что он думает обо всём этом и как всегда сбился и разозлился. Дач тоже вышел из себя и посоветовал ему просто говорить медленно, думать о каждом слове, которое собирается произнести. Рек замолчал и сосредоточился. Дач уже хотел извиниться за то, что прикрикнул на него, тем более что в последнее время Рек болезненно реагировал на любой окрик. И тут Рек высказался, досадливо, но медленно и связно:
– У меня никогда не получится.
Дач засмеялся.
– У тебя уже получилось, – пояснил он на недоумённый взгляд брата.
Потом они посмеялись оба. Что-то в тот день произошло – и жить стало намного легче. Они плюнули и на клиентов, и на станцию – и на последнем топливе прыгнули через гиперпространство в ближайший к себе пункт. Там оказалось всё необходимое, вплоть до клиента, которому срочно нужно было перевезти свой груз. О суицидальных наклонностях и неконтролируемых испражнениях брата Датч узнал чуть позже.
* * *
… Высадились они прекрасно, им удалось обмануть планетарные службы слежения и теперь группа Пабло Мадины находилась почти что в самом сердце главного материка Гаммы-249, на горном плато, заросшем какими-то не то низкорослыми кустарниками не то просто жёсткой кустистой травой буроватого цвета. Ближайший город со странным названием Откровение находился километрах в шестидесяти южнее, в долине широкой реки, которая текла почти через весь материк, огибая плато. Цель их, однако же, находилась в стороне от места высадки и добираться до неё пришлось по земле. В распоряжении группы был небольшой катер системы «Бивень» – трофей, захваченный в одной из ранних стычек. Такие катера стояли на вооружении в армии Счастья Человечества. И теперь группа максимально быстро направлялась на северо-восток в сторону исследовательского центра, который был их целью. Точнее – целью было то, ради чего был создан этот центр.
Некогда на Гамме-249, или, как её называли её обитатели, Счастье Человечества, существовала весьма развитая высокотехнологичная цивилизация, использовавшая для свих нужд особый вид энергии, вырабатываемый самой планетой. Кроме обычного электромагнитного поля, Гамма-249 обладала ещё одним, совершенно особым полем, создающим на поверхности точки выхода энергии. Эти точки пульсировали подобно гейзерам, то затихая, то усиливая активность. В определённые моменты они смыкались в единую сеть. Для любого живого организма (кроме растений) это излучение смертельно. Но животные и раса людей, жившая на планете до приходя земных колонистов, научилась предчувствовать такие всплески и уходить из опасных мест. А существовавшая цивилизация даже её использовала. Для этого в местах выхода энергии строились станции-аккумуляторы, которые улавливали и сохраняли энергию планеты. Что эта за энергия – никто толком так и не понял. Даже те, кто ей пользовался. Однако, конструкция станций и установленных на ней аккумуляторов имела конструктивный дефект. Станции блокировали естественный выход энергии и в один прекрасный момент энергия достигла критической массы и произошла катастрофа планетарного масштаба. Все станции взорвались. Погибло практически всё население планеты. Спастись удалось не более 5% населения. Одновременно с катастрофой разразилась и глобальная война, точнее – катастрофа и стала следствием этой войны. Население, точнее – его остатки, – оказалось отброшено если не в каменный век, то к уровню средневековья – уж точно. Они забыли многое из того, что знали и умели, перестали выходить в космос, некогда великие супердержавы раскололись на множество мелких княжеств и провинций.
Планета на одном из местных языков называлась Элара. А жители её были очень похожи на землян. Почти один в один. Почти.
Высокие – средний рост составлял 180–185 см для женщин и 190 см для мужчин, белокожие, светловолосые, сложенные как боги, они вызывали невольное восхищение одним своим видом. Вскоре выяснилось, что аборигены совершеннее не только внешне. У них было более острое зрение и тонкий слух: они прекрасно видели в темноте, а слышать могли как в диапазоне ультразвука, так и в инфразвуке. Одним словом – они были само совершенство. Понятное дело, что первопоселенцы из землян, большинство из которых были люди одинокие и бессемейные, стали заглядываться на представителей, а в основном – представительниц, коренного населения больше, чем на сородичей. А когда выяснилось, что от смешанных браков рождаются вполне здоровые и жизнеспособные дети, то явление приобрело почти массовый характер. Так, собственно, появились нынешние жители Счастья Человечества, которые не без основания считали себя лучше и совершеннее землян.
Именно для изучения уцелевшего наследия Древних и их артефактов и был создан проект «Чёрная Радуга», в рамках которого Центр и работал. Именно туда Томлинсон и послал группу Мадины и примкнувшего к ним аки Шепилов Азазеля.
Хотя Пабло искренне недоумевал, зачем им в группе этот надменный тип. Не раз и не два ему уже вспомнилась история с Дагвардами и чем всё тогда закончилось. Сейчас Пабло старательно гнал от себя дурные предчувствия.
* * *
Датч уже склонялся к мысли принять предложение товарища Акдака – в конце концов – он видел ролик с записью допроса Река и понял, что и братец долго не продержится. Нет, супергероями братья Дагварды не были. Суперморальными и суперпринципиальными тоже. Даже просто моральными и принципиальными не были. Ведь мораль и принципы работают там, где есть высшие ценности, ради которых не жаль жизнь положить. Родина, например. А у братцев ничего этого не было. Их мало что связывало с Землёй, которая была всего лишь местом рождения, и ничего не связывало с Марсом, который был всего лишь местом жительства. Так что вопрос упирался только в один щекотливый момент – товарищ Март так и не назвал цену. Датч бы, конечно, поторговался для виду… Но только для виду. Но «деловое предложение» всё не поступало. И тогда Датч сам решил ускорить события и без обиняков спросил товарища Марта, что им за это будет. Ответ его обескуражил – братьям предлагали, по сути – работать за харчи и за то, что им сохранят жизнь. К такому повороту событий Датч готов не был и обиделся.
Глава 20
Пан, или пропал
– Что ты собираешься с ним делать? Неужели действительно – отправишь в подвалы? – спросила Эвиза.
Товарищ Март перевернулся на спину и неспешно поправил одеяло. Они только что закончили заниматься любовью.
– Не знаю ещё. – отозвался он после некоторой паузы, – Его брат, похоже, готов с нами сотрудничать.
– Вот как?
– Да. Но, как я понял, он хочет поторговаться с нами. Я немного помариную его, чтобы узнать, что у него на уме. А ты…
– Я готова продолжать работу! – с жаром отозвалась Эвиза, – Мне…
– А ты азартна, детка. Я думаю – неудачи сделают его более сговорчивым. У таких, как этот Дагвард мозги работают с опозданием. Они сперва делают, а потом думают.
– Земляне все такие?
– В большинстве своём. Хотя – я знаю и других. Не стоит их недооценивать. Среди них много неглупых людей и это – опасный и серьёзный противник, требующий уважения. Но не такие, как Дагварды. И сделаем мы с тобой вот что…
Эвиза даже привстала от интереса. Март усмехнулся. Ему нравился её энтузиазм.
– Мы позволим одному из них сбежать. Да. Опять. Но недалеко и ненадолго. Потом мы его поймаем. И я действительно ненадолго опять отправлю его в подвалы. Скажу ребятам, чтоб не сильно усердствовали. А сам тем временем поговорю с его братом. Такие люди быстро ломаются, поверь мне. А кроме того – на Даниэля у меня есть уже достаточно компромата, чтобы он согласился работать на нас.
Утром Эвиза, как ни в чём ни бывало, опять пришла к своему подопечному.
– Я принесла учебный фильм для Вас, Ричард. Это – небольшой рассказ о нашей планете. О животном и растительном мире. Немного истории.
Ответом было всё то же презрительное молчание, но Эвиза уже начала привыкать к его поведению и просто включила датапад, с закачанным фильмом.
Эвизу он воспринимал уже как неизбежное зло. Девушка была пунктуальна и приходила ровно в десять утра по местному времени, минута-в-минуту. По ней можно было часы сверять. Последующие два дня прошли по одному и тому же сценарию: они шли гулять. Река поселили в небольшом отдельном домике на территории того же больничного городка. Домик больше напоминал роскошную тюрьму – везде камеры наблюдения, электрозамки с кодами. Шли они всегда по одному и тому же маршруту. Рек уже понял – в кронах деревьев и в кустах спрятаны камеры наблюдения и микрофоны. А кроме того – Март, очевидно, не доверял технике – в тех же кустах сидели крепкие ребята в камуфляже, готовые выскочить, случись что.
После той глупой выходки, когда Рек попытался угнать ховер, Эвиза больше не вывозила его в город. Видимо, получила соответствующие указания. Её болтовню он слушал в четверть уха, искренне считая бессмысленным щебетом, щедро приправленным идеологией. То, что его, Река Дагварда, мир заидеологизирован ничуть не меньше – ему, понятное дело, в голову не приходило. Анализ и сравнение, да и вообще – умение думать и рассуждать – не были его коньком.
** *
Если цена – жизнь брата, что же – он выкупит брата. Потому что Рек – единственный, кто у него есть.
Страшно болела голова. Очень хотелось прижать руки к вискам. Но он и этого не сделал, потому что это было бы проявлением слабости. А может, потому что… Он сам не знал, почему. «Дурацкий идеализм» – было любимое выражение отца. Сосед безвозмездно помог побирающимся беженцам – «дурацкий идеализм», правительство объявило бойкот соседней державе в ответ на ее диктаторские происки – «дурацкий идеализм», сыновья дали двоечнику списать контрольную – «дурацкий идеализм»… Отец был скептиком и считал, что человек должен прежде всего думать о себе. А сам он был обычный неудачник. «Никто и звать никак» – он сам так сказал о себе незадолго до гибели.
«Вы должны доказать! Им всем доказать! Отыграть всё, что проиграл я!» – кричал им папа во время одной из семейных сцен.
Мысли путаются. Вот они на Земле, в той деревеньке, которую мать почему-то называла своей прародиной. Трава, лес… Это был последний раз, когда они ездили туда. Почти перед самым отлетом на Марс. Марс… Он так и не стал им домом. Да и как может стать домом планета, на которой люди изо дня в день видят вместо неба крышу. Крыша тянется над всей колонией. Выходить наружу можно только в специальных скафандрах. Да и зачем выходить? Там нет ни воздуха как такового, ни деревьев, ни воды. Скалы и снег, похожий и непохожий на земной. Все под крышей: города, дома людей, площадки для прогулок. Абсолютно все. И они прожили под этой крышей больше десяти лет. Но и Марс так и не стал им домом. Домом они могли бы назвать только свой корабль. Наверное, именно поэтому он и согласился на предложение Река купить собственный звездолёт. И жить, наконец, так, как они сами хотят. Не исключено, что это помогло впоследствии воспринимать спокойно долгое существование в космосе и гиперпространстве, когда ничего нет, кроме корабля, который всего лишь хрупкая скорлупка между тобой и космосом. Многие кончают лётную академию, но далеко не все в состоянии сделаться настоящими космическими лётчиками. Тут есть некая грань, на которой должен находиться тот, кто хочет стать хорошим космолётчиком. Чаще всего человека очень быстро начинает давить замкнутое пространство корабля. А когда приходит осознание одиночества посреди огромного пустого пространства – замкнутость корабля становится ещё тяжелее. «Медуза» стала их миром. «Микрокосм в макрокосме». Кто это сказал когда-то? А, не важно! Не нужны им ни Земля, ни Марс, никакие другие миры! Им хорошо в своём замкнутом мирке и он выкупит этот мирок! Если этот Март хочет, чтобы они, братья Дагварды, сделали для него что-то в обмен на возвращение их мирка – то он, Датч Дагвард это сделает! Потому что ничто в этой вселенной не стоит жизни их с Реком и их корабля. К чему им вселенная, если не будет Река, не будет «Медузы»? Сейчас ты им нужен. Поэтому возьми себя в руки и жди. Ты им нужнее, чем они тебе.
** *
Но в этот раз ему повезло. Рек оглушил охранника и сумел захватить станер. После этого спокойно дождался Эвизу. Пока та возилась с датападом, Рек приставил станер к её спине и принялся орать, что Эвиза – его заложница и чтобы его немедленно выпустили из здания и с территории комплекса. И чтобы к нему привели На-Лу. Требования выполнили и горе-шпионы сорвались в свой очередной побег. Рек только слегка удивился, как легко ему удалось вырваться. Ведь по логике – после первой неудачной попытки его должны были стеречь пуще глаза.
Эвиза пыталась было воззвать к его благоразумию и напомнить, чем закончилась его первая попытка, но Рек только отмахнулся, сказав, что все передатчики он отключил. И повёл катер на выезд из города. Он летел не превышая скорости и даже по правильной стороне. Эвиза притихла на соседнем сидении.
Город резко кончился. Потянулись ровные, как по линеечке расчерченные, подстриженные поля и однообразные перелески, такие же ровные, как по циркулю, противопожарные пруды и металлические домики. Началась здешняя «сельская местность».
– Вам всё равно не уйти, -сказала она наконец.
– Правда? – изумился Рек, – А мы попробуем.
Ему даже нравилось её дразнить.
– Я не вчера родился, милая. Расслабься. Воспринимай это как приключение. В твоей жизни маловато приключений.
– Ричард! Тебе не следует так поступать.
– Почему? Впрочем, неважно. Вот что я тебе скажу, дорогуша. Ты, может и не в курсе того, что тут у вас происходит. «Шестёрок» обычно во все детали не посвящают. Если тебе дали задание меня охмурить – то считай, что ты его с треском провалила. Если тебе дали задание обратить меня в свою веру, то ты и его с треском провалила. Я уже давно вышел из того возраста, когда верят в какие-то идеалы. А ваше общество и ваши идеалы мне и подавно не подходят.
Они сходу проскочили какое-то чистенькое поселение, распугав прохожих и едва не столкнувшись с многотоннажным фуражиром. Потом Рек решительно свернул и повёл аппарат прямо через поля, к виднеющимся невдалеке горам.
– Куда Вы? – снова заволновалась Эвиза.
– Не волнуйся, милая, эту вашу систему слежения я отключил.
Рек ещё прибавил скорости и помчался не разбирая дороги, срезая повороты и проходя прямо над едущими навстречу машинам.
– Что ты делаешь? Мы разобьёмся, или кого-нибудь разобьём!
– Хочешь, чтобы я сбавил скорость и соблюдал эти ваши дурацкие правила? Тогда говори, куда лететь.
– Это далеко, – сдалась она. – На другом конце континента.
– Тогда вперёд.
Катер завилял замысловатым зигзагом между однообразных серых скал. Потом Рек бросил машину в узкое ущелье. Пришлось опрокинуть аппарат на один борт и так лететь, почти что задевая камни. Стабилизаторы протестующе выли. Река держалиремни безопасности. На-Ла перевалилась на переднее сидение, прямо на Эвизу, да так и осталась на ней, устроившись поудобнее. Наконец Рек снизил скорость. Углядев внизу подходящее местечко, Рек выровнял машину, совсем сбросив скорость. Ещё немного – и они занырнули под нависающие камни как в пещеру. Рек посадил аппарат, откинул дверь кабины и отстегнул ремень.
– Всё. Приехали. Техническая остановка. Можно выйти и оправиться.
Он выбрался из кабины и уковылял куда-то за камни.
Катер приткнулся на дне каньона под гигантским скальным карнизом. Кругом были только серые скалы и серое небо над ними. Рек вышел из-за скал и уселся на сиденье флаера. На-Ла подошла к нему.
– Как стемнеет, выберемся на катере до ближайшей дороги и попробуем поймать другую машину, – коротко объяснил ей свой план Рек.
– То есть, отобрать⁈ – радостно предположила кхамианка.
– Возможно, – нехотя согласился Рек.
Он повернулся к Эвизе. Та так и сидела на своём месте, явно в шоке от случившегося.
– Нам с На-Лой надо выбираться отсюда.
– Вы не сможете, – тихо отозвалась Эвиза, – Вам надо сдаться. Зачем вам надо было усложнять своё положение? – Понемногу голос её окреп, – Если бы не ваш безумный поступок, всё могло бы быть гораздо лучше. Вы привыкли бы и наконец-то поняли, что здесь вам могут помочь. Послушайте! Если вы вернётесь, я уверена, что вас простят, возьмут на поруки… Да Вы даже местности этой не знаете!!! Вы хоть представляете, куда идти? Где Вы находитесь?
