Текст книги "Вежливые Люди (СИ)"
Автор книги: Игнашева Андреевна
Соавторы: Павел Костин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)
Эвиза снова очаровательно улыбнулась и поправила причёску.
– Я Ваш личный врач. И занимаюсь только Вами, до полного вашего выздоровления и адаптации на нашей планете. У нас молодым, начинающим врачам, часто дают задания по реабилитации конкретного больного. Это учит доводить лечение до конца во всех отношениях.
– Может, выйдете на пару минут?
– Зачем? – удивилась девушка.
– Мне надо переодеться.
Она пожала плечами.
– Переодевайтесь. Я вам не помешаю.
Рек сердито содрал с себя пижаму. Хотя всё же отвернулся. Эвиза присела на край кровати. Спиной он чувствовал её взгляд.
– Вы в хорошей физической форме. У вас пропорциональное телосложение, без недостатков. Чего Вы стесняетесь? – спросила она вдруг. – Зачем прятать себя под большое количество одежды?
– Я так привык, – бросил Рек, старательно застёгивая рубашку на все пуговицы.Привычным движением обшарил карманы пиджака. Наверняка здесь наблюдают за ним и этой красивой дурочкой.
– Вы это ищете? – Эвиза протянула ему аккуратно сложенный малиновый галстук.
Рек почти выхватил галстук из её руки. Не хотелось лишний раз прикасаться к этой особе. Возможно, девушка истолковала это по-другому и сочла, что он очень привязан к своему галстуку. Рек не глядя повязал кусочек шёлковой ткани на привычное место и поправил ворот. Затем надел плащ. Застёгиваться не стал, но поднял воротник. И сунул руки в карманы брюк. Только после этого он повернулся к Эвизе.
– Так мы куда-то идём?
Она в очередной раз улыбнулась, встала и распахнула перед ним дверь. Он шагнул в коридор. Самый обычный коридор. Только пустой. И тихий, словно во всем здании кроме них никого не было. На двери палаты сияла начищенная табличка с номером «6». Они спустились на лифте, миновали просторный холл и вышли на улицу. Свой халатик Эвиза успела незаметно где-то оставить и теперь шла в потрясающем узком синем платье по самое не балуй, да ещё и с разрезами, открывающими её крепкие загорелые бёдра почти до самого пояса. Рек только криво усмехнулся.
– Это – наш медицинский городок, – снова защебетала Эвиза, – Здесь всё устроено для удобства пациентов. На территории есть лес, речка. Здесь можно отдыхать и заниматься спортом, можно даже устраивать пикники с друзьями. Никаких ограничений. Вам нравится?
– Я бы предпочёл посмотреть на что-то менее романтическое.
Она снова посмотрела на него, как на ребёнка.
– О чем вы говорите, Ричард?
– Я говорю о том, что знаю, как выглядят больничные городки. Может, будете так любезны и покажете мне обычный город? А заодно подскажете, где здесь можно поесть. Я, знаете ли, голоден.
Эвиза улыбнулась, словно ожидала чего-то подобного. Она вообще всё время лыбилась, как девица из какой-нибудь рекламы.
Рек подумал, что ещё немного и эта Эвиза начнёт впаривать ему какую-нибудь кофеварку, или новый соус.
– Можно поехать в Откровение.
– В… куда? Это ещё что за зверь?
Эвиза улыбнулась ещё шире.
«Рот у неё что – резиновый?» – подумал Рек.
– Это ближайший город. Очень крупный. Один из лучших наших городов. Там есть хорошие общественные столовые, и есть много такого, что вам будет интересно. Пойдёмте, здесь есть машина.
– Личный транспорт молодого доктора?
– Зачем? – удивилась Эвиза. – У нас нет ничего личного. Частная собственность развращает людей. Мы берём то, что нужно, и когда это нужно, и возвращаем на место. Так гораздо удобнее. Пойдёмте!
– Действительно удобно. Если понадобится транспорт – не надо угонять.
Она только головой покачала.
– Я понимаю…
– Что⁈ – резко бросил он.
– Вы выросли в обществе, в котором господствует капитал. Ваша психика изуродована ложными ценностями, которые восхваляют ваши средства массовой информации.
Он остановился.
– Я что-то не понял. Какими ценностями хвалят массовую информацию?
Эвиза обречённо вздохнула и взяла его за руку.
– Не волнуйтесь. Вы привыкнете и поймёте, что всё не так плохо. Здесь вы научитесь быть по-настоящему свободным человеком.
Рек подумал, что анекдоты про блондинок сочиняют вовсе не зря.
Эвиза сосредоточенно вела машину и помалкивала. У Река тоже пока не возникало желания разговаривать. Из-за очередного поворота стали видны металлические шпили и башни, а потом стали различимы белые стены первых высотных домов. Ховер обгонял редкие машины. Над головой распростёрлось бледно-голубое небо. Откуда-то вдруг вспыхнула как молния в мозгу мысль, что бежать отсюда некуда. Да и незачем. Никакой космоспецназ, будь он самый крутой в галактике, никакие «волшебники на голубом вертолёте» не прилетят и не спасут. Это было мучительно. Рек вздохнул и закрыл глаза.
– Зачем зажимать себя и гасить в себе естественные склонности? – недоуменно спросила Эвиза, наблюдая за ним искоса, – Разве человек не может быть просто свободен?
– А что такое свобода? – Рек резко повернулся к ней, – Что это за слово такое? Свобода – это пустота, ничто. И что ты понимаешь под фразой «естественные наклонности»? Тебе задание дали меня в койку уволочь? Не трудись, девочка.Ты не в моём вкусе.
– Мне кажется, Вы неправильно толкуете это слово, – Эвиза обиделась, но решила не сдаваться, – Не пытайтесь иронизировать над вещами, о которых ничего не знаете. Это выглядит глупо. Мне Вас жаль, – она действительно посмотрела на него сочувственно, – Я вижу, что общество, в котором Вы выросли, повредило вас гораздо больше, чем мы предполагали. Вам просто необходима психологическая помощь. Если бы Вы мне доверились, я постаралась бы сделать так, чтобы все Ваши прежние сомнения, страхи, неуверенность покинули бы Вас. Конечно, это случится не в миг. Послушайте! Я за вас в ответе. Вы – мой пациент. Вам нужно только чуть-чуть постараться. И, я уверена, скоро Вы поймёте, что оказались среди друзей, на планете, на которой рады каждому…
– Рады? А как насчёт того, что с нами сделали? На основании чего нас арестовали? И, кстати, где мой брат и На-Ла? Почему нас разлучили?
– Вы увидитесь с ними! Но не сразу! Сначала Вы должны прийти в себя!
Я могу вам помочь. – продолжила она.
Рек поморщился.
– Допустим, я не хочу, чтобы мне помогали.
– Вам надо научиться высвобождать в себе положительные эмоции, – назидательно изрекла девушка. – Хотите, я научу вас специальному аутотренингу…
– Не хочу.
Они оставили ховер на одной из многочисленных парковок и теперь просто шли по улице – широкой, обсаженной какими-то местными деревьями по обеим сторонам. В центре улицы, образуя бульвар, тоже росли деревья. Надо отдать должное – город и вправду был широкий и светлый, но вот архитектура у него, при ближайшем рассмотрении, оказалась безликой и унылой. Светлые здания из стекла и металла походили друг на друга как близнецы. Широченные улицы, как реки, вливались в заливы площадей. Посреди которых или просто на перекрёстках, стоялимногочисленные статуи людей, сложенных как античные боги. Люди простирали вдаль указующие длани. Статуи то и дело перемежались с плакатами и какими-то изречениями на местном языке. Судя по обилию восклицательных знаков, изречения к чему-то призывали, или повелевали. Народу на улицах почти не было. И эта пустота тоже угнетала. Рек по сторонам не смотрел – ему местные городские виды быстро наскучили – всё было довольно однообразно.
– Когда уже ваши спальные районы закончатся? – спросил он, – Хотелось бы взглянуть на центр.
Эвиза взглянула на него с недоумением. Она или удивлялась, или улыбалась, других эмоций, по-видимому, она не испытывала вообще.
– О чём Вы, Ричард? Мы уже в центре!
– Да? – теперь уже изумился Рек и оглянулся по сторонам. Они стояли как раз на одной из необозримых площадей с круговым движением транспорта, обсаженной деревьями и окружённой клумбами. Посреди площади стоял очередной постамент с истуканом. Истукан, в отличие от виденных ранее, не простирал вдаль указующей длани, но держал в руках некий кубический предмет, протягивая его людям.
– А это что за изваяние?
Эвиза посмотрела на памятник, как верующий в храме смотрит на икону.
– Это – Гор Анкерм, изобретатель искусственного сахара.
– Мощный мужик. А что это у него в руках? Кусок сахара?
– Это – аллегория, – охотно взялась объяснять Эвиза. – Человечество всё время своего существования жило под страхом голода. Открытие простого и экономичного способа получать искусственные сахара из каменного угля, путём расщепления его энергией солнечного света, навсегда избавило наше общество от дефицита сахара. Сейчас наши учёные работают над получением пищевых белков и жиров из нефти. Представьте, Ричард! Никаких плантаций сахарного тростника или свёклы. Никакой грязной и тяжёлой работы по возделыванию земли и выращиванию скота. Масса времени для творчества свободной личности!
Эвиза так воодушевилась, что схватила его за руку и принялась энергично потрясать её, словно это Рек изобрёл этот самый искусственный сахар. Но Рек её восторга не разделял и внимал с кислым видом.
– Да ладно тебе! – вклинился он в паузу, когда Эвиза остановилась глотнуть воздуха, – Это как раз сахарный тростник или свёкла могут воспроизводиться бесконечно. И коровы могут рожать себе подобных. А вот полезные ископаемые, как раз, исчерпаемы. Именно поэтому первые колонисты отправились когда-то с Земли в поисках планет, богатых полезными ископаемыми. Потому что Земля к тому времени совсем поистрепалась. И вообще, суррогаты ещё в двадцатом веке делать умели.
– У вас неверные сведения, – перебила Эвиза с недовольным видом.
– Причём тут сведения? Ты в школе училась? Или прогуливала?
– У нас прекрасное образование! – непререкаемым тоном заявила девушка.
– Хорошо. Тогда вспомни, что вам говорили о том, откуда берутся полезные ископаемые. Такие, например, как уголь или нефть. Нужны тысячелетия, даже миллионы лет, чтобы образовался каменный уголь. Добывать его ради получения сахара вам придётся в тысячи раз быстрее, чем он образуется. Ваше поколение всё выработает и прожрёт, а последующие будут голодать, потому что будут утрачены и семенной фонд растений, и технологии его выращивания и переработки. Да и агрокультура тоже к тому времени деградирует. Ваши внуки ничего не будут знать о сельском хозяйстве, ничего не будут иметь, и всё вынуждены будут покупать на других плантах: сам сахар или в лучшем случае семена тростника и свёклы вместе с технологией её переработки. Да вы уже закупаете продовольствие!
– Вы лжёте! Наша планета полностью обеспечивает себя! Синтетические продукты – это выход именно для наших потомков. Мы живём ради того, чтобы проложить дорогу тем, кто придёт вслед за нами. Неужели вы не видите очевидных вещей?
Рек огляделся сначала направо, потом налево.
– Что Вы ищете, Ричард? – удивилась девушка.
Он обернулся.
– Ищу другие памятники. Очередным изобретателям суррогатов.
Эвиза вздохнула. Рек, широко взмахнув рукой, издевательски-пафосным тоном заявил:
– А что? Наставить подряд таких, у каждого в руках какой-нибудь суррогат – кубическое вымя, там, или искусственное мясо, из которого молекулы нефти растут… И назвать всё это – «Аллея благодетелей человечества».
Она обиделась, поджала губы и отвернулась.
– Вы невозможный человек! Пойдёмте дальше.
– Как скажете.
Они зашагали дальше. Эвиза хмурилась задумчиво. Потом посмотрела на Река почти победоносно.
– Знаете, в чём дело? Мы с вами начинаем полемику со слишком сложных для Вас вещей. Вы выросли и сформировались под давлением ложных представлений, которые отпечатались в Вашем мозгу на уровне подсознания. Нужно начать с более простого.
Редкие прохожие прошмыгивали мимо с деловым, или озабоченным видом, не обращая на них внимания. Широкие тротуары, вымощенные белым местным камнем, сверкали идеальной чистотой. Машины скользили почти бесшумно. Рек напомнил, что он, вообще-то есть хочет и Эвиза, словно обрадовавшись чему-то, потащила его в одну из общественных столовых.
Столовая воображения не поражала. Обычная недорогая забегаловка, каких полно во всех мирах и на всех планетах. Длинные столы шли параллельно друг другу. На стенах – красочные плакаты, к чему-то там призывающие. На торцовой стене – большое панно с какими-то марширующими не то физкультурниками, не то ещё кем… Эвиза заняла два места и вскоре вернулась с подносом.Есть то, что подавали в этой «харчевне трёх пескарей» было невозможно. Да и распознать в принесённом блюде то, из чего оно приготовлено – тоже. Рек отложил вилку:
– Гадость. Это и есть ваша искусственная пища?
Эвиза посмотрела на него строго.
– Наше правительство пришло к выводу, что в первую очередь в искусственных продуктах нуждаются колонии и промышленные комплексы. Там, где проблема с пищей стоит острее.
– Ага! Натуральное! Сами вы эту дрянь жрать не хотите.
– Вам не нравится еда?
– Нет, почему, – Рек подцепил на вилку кусок котлеты, – Соя! Ну, хоть не каменный уголь.
На них уже начали оглядываться. Эвиза решила не отвечать. Поэтому разговор продолжился, когда они снова оказались на улице.
– Допустим, вашему развращённому на кулинарных излишествах вкусу не нравится счастьевская пища. – установила Эвиза, – Но город? Разве он может не понравиться? – и она обвела окрест себя широким жестом.
– Ужасно… То есть, я хотел сказать, прекрасно. – кисло улыбнулся он.
– Вы сказали именно то, что хотели. – голос её дрогнул от обиды.
– А что Вы хотели от меня услышать? – не выдержал он, – Что я очень рад, что посетил это прекрасное место?
– Но, тем не менее – посетили! А Вас, между прочим, сюда никто не звал! Если Вам так не нравится наша планета – что Вам здесь было нужно?
– Да груз мы привезли. – Рек сунул руки в карманы, – А тут эти ваши… скорохваты.
– Груз они привезли! Вы просто шпионы! Если бы у Вас не было злых умыслов – вас бы не арестовали!
Эвиза возмущённо отвернулась.
– Как-то пусто тут у вас. А где все?
– Люди на работе. У нас нет безработицы и все заняты полезным трудом на благо общества!
– А где дети? – не обращая внимания на её возмущение, спросил Рек.
– Все дети – в КОВах.
– Где?– переспросил Рек, – В каких оковах?
– В комбинатах общественного воспитания, – пояснила Эвиза.
– И что там с ними делают?
– Выращивают и воспитывают, – назидательным тоном ответила она, – Мы избавились от старых представлений о родительских обязанностях.
– И что же, у вас отбирают детей у родителей?
– Но разве родители могут по-настоящему правильно воспитать ребёнка? – возразила Эвиза, – Для этого у нас существуют специалисты, которые всю свою жизнь посвящают именно проблемам воспитания. Таким образом, родители, а особенно женщины, освобождаются для других полезных и плодотворных занятий. Величайшее достижение человеческого общества – победа над слепым материнским инстинктом – уже достигнута!
Эвиза даже встала в позу, вполне подходящую для статуи с «Аллеи благодетелей человечества».
Рек тяжко вздохнул и промолчал.
** *
– Мы получили от них какое-то странное сообщение. – говорил Томлинсон полковнику Малинину, – Со Счастья Человечества. О какой-то поломке. Отправлено было около двух стандартных суток назад на базу «Орхидея-18». Там не разобрались и отправили к нам.
– Шибздики. – бросил Малинин, – За каким этим они вообще туда сунулись?
– У них совершенно официальная доставка груза туда была. – ответил Томлинсон, – Мы тут выяснили. Это Динко туда их направил.
– То-есть? Неймётся этому Джеймсу Бонду…
– Завербовал там кого-то. Ну и попросил Дагвардов с ним встретиться.
– Чёрт знает что! И что теперь? – спросил Малинин.
– Сейчас с этим Динко беседуют. Подождём пару дней. И тогда надо что-то придумывать.
Малинин сердито вздохнул и взъерошил свои «будённовские» усы.
– Ни сна, ни отдыха измученной душе! И что? Только вот не говори мне, что моим ребятам надо будет…
– Но, Павел! В прошлый раз…
– Что – в прошлый раз? К тому же мои ребята сейчас Гочу Пачулию ловят! Кого я туда отправлю?
Томлинсон убито вздохнул. Про Гочу Пачулию Малинин соврал, но угрызений совести не испытывал.
– Не вздыхай тяжело – не отдадим далеко. – не удержался от едкой подначки Малинин. В Управлении Томлинсона всерьёз никто не воспринимал. А возглавляемый им отдел называли не иначе, как «богадельней» – туда сливались все неудачники, не сумевшие сделать карьеру и добиться профессиональных успехов в других отделах. Именно Томлинсон пригрел в своё время и Динко, и Дагвардов. А вот теперь, Малинин, видите ли, должен отрывать от настоящих дел своих ребят и мчаться на Гамму-249, – спасать этих идиотов. С Томлинсоном у Малинина были свои счёты. Тот считал Томлинсона некомпетентным. Мягко говоря. Ибо Томлинсон частенько пользовался непроверенными данными. Вернее – не имел привычки проверять полученные разведданные. И людей себе набирал по принципу «числом поболее – ценою подешевле». А во время войны на Гейре ухитрился подсунуть опять же – непроверенные данные – командующему 38 ударной армией Вахрушеву. Армия чуть не угодила в окружение, и только талант и удача позволили Вахрушеву избежать полного разгрома. Но потери были слишком серьёзными, и наступление застопорилось. Вобщем – было за что не любить бравого полковника Томлинсона. Был он циник и был он дурак. Был он подхалим и был он карьерист.
А с другой стороны – спасать-таки было надо. «Кто, если не мы?» – вспомнил Батя старый спецназовский девиз. Ну и очередная операция, которую Контора тщательно готовила не один год, как раз была именно на Гамме-249… а для её успешного осуществления как раз нужен был отвлекающий манёвр. И Дагварды с их затеей для этого вполне подходили.
* * *
– Слушайте! – Эвиза начинала сердиться, – В вашем положении следовало бы вести себя потише и не нарываться. В конце-концов – вы же не хотите опять оказаться в Конторе?
Тут настал черёд Река смущённо заткнуться. Да, девчонка, конечно, умом не блещет, но за ней стоит прикрытие, с которым шутки плохи. И никакой спецназ не примчится и не спасёт.
Оглянулся, высматривая что-то.
– Что Вы ищете?
– Наружку ищу. Где они – Ваши коллеги?
Она фыркнула.
– Не пытайтесь. Всё равно не найдёте.
Рек пожал плечами.
– Представьте себе, – решил-таки объяснить он, – Представьте, что Вы высадились на какой-нибудь планете, а Вас тут же схватили, сунули в местную тюрягу, устроили допрос по всем правилам, а потом вдруг стали утверждать, что все вокруг друзья и всё, что делается – делается для вашего же блага.
– Но ведь Вы прилетели сюда как шпион, – спокойно пояснила девушка. – И арестовали Вас для того, чтобы обезопасить наше общество.
Он криво усмехнулся.
– А как же авария, в которой вы меня убеждали в больнице?
Эвиза смутилась лишь на мгновение.
– Прежде, чем с Вами встретиться, я изучила все предоставленные мне материалы. Ричард! Здесь все знают Ваше имя, знают, с какой целью вы прилетели. Знают о вас всё. Но на нас нет вины за то, что Вы не справились с управлением и претерпели аварию. Разве в ваш корабль кто-нибудь стрелял?
– Нет, зачем? – Рек пожал плечами. – В этом не было необходимости. Мы и так садились. А, позволь спросить, с протоколом моего допроса тебя тоже ознакомили?
Эвиза вздохнула печально.
– Я понимаю, что с навязчивыми идеями трудно бороться. Но это необходимо. Вам будет трудно, если вы заранее будете настраивать себя на мысли о том, что вокруг Вас враги.
– Ладно. – Рек поднялся. – Теперь Вы хотите, чтобы я поверил, будто вы готовы забыть, что я – шпион – и принять меня в свою компанию?
– Хорошо, я скажу Вам правду. – Эвиза тоже встала и повернулась к нему, – Вы – психически неполноценная личность. Мы понимаем, что в Вашем обществе не принято говорить человеку правду. Это, кажется, считается жестоким. Но это неправильно. Наше общество позволяет реализовать себя всем. А для того, чтобы человек захотел саморазвития, он должен знать о своих недостатках. Конечно, Вы не сможете сразу стать таким, как мы. Но постепенно, со временем, мы сможем вылечить Вас, научить жить по-настоящему, не зажимать свои естественные склонности. Вы сможете познать, что такое настоящая дружба и любовь, что такое – служить на благо человечества. Мы сделаем из Вас полноценную личность.
Эвиза всё больше воодушевлялась. На её щеках ярко проступил румянец, глаза светились. Она сама словно светилась изнутри.
– Вы, Ричард, впервые в жизни находитесь в уникальном положении человека, перед которым вдруг открылись безграничные возможности. И Вы оттолкнёте от себя такую возможность? – Теперь она просто сжигала его взглядом.
– Бред какой-то, – буркнул он и принялся разглядывать тощее растение напротив скамейки, – Вот так с ума и сходят! И я должен верить своим ушам. Это Вы серьёзно все сейчас говорили?
– Конечно, серьёзно! – воскликнула она.
– Ну, тогда объясните, что это за безграничные возможности вы мне сулите?
– Вы не понимаете? Вы станете свободным человеком.
– А вы – свободны?
– Конечно, – с жаром подтвердила Эвиза.
– Совсем-совсем?
– Да.
– И можете делать то, что хотите?
– В каком смысле? – она почувствовала подвох.
– Ну, например, вы можете привести меня в космопорт, посадить на корабль, ну, хоть на мой собственный, и отпустить на все четыре стороны?
Она вздохнула.
– Опять Вы за своё! Я вижу, что мы с Вами говорим о совершенно разных вещах.
– Я заметил.
– Зачем Вам улетать? Ну, подумайте сами. Чтобы снова вредить нашему народу? Я пытаюсь объяснить Вам, почему Вы должны остаться.
– Могли бы не объяснять, – он встал и засунул руки в карманы. – Зачем? Разве у меня есть шанс уйти от Вас? А если нет – к чему убеждать? Так и так вы меня здесь оставите.
Она кивнула.
– Свобода – это сложное, всеобъемлющее понятие. Гораздо более сложное, чем Вы себе представляете. Вот, к примеру, я могу выбрать себе профессию сообразно со своими природными склонностями.
– Ну, это все так делают.
– Я могу жить сообразно со своими потребностями, – не смутилась Эвиза. – Мне не грозит голод, безработица. Меня никто не может оскорбить или унизить моё человеческое достоинство.
– Хотите, я покажу Вам, что такое эта Ваша свобода?– Рек отошёл к противоположной стене, расстегнул штаны и начал мочиться на стену. Эвиза пришла в ужас.
– Что Вы делаете? Вы ведёте себя…
– Как дикарь? А разве не в этом выражается ваша свобода? Ничего, сейчас явится этот ваш робот-уборщик и всё уберёт!
Рек застегнул штаны. Откуда-то действительно явился робот-уборщик и с жужжанием втянулв себя лужу, затёр щёткой тротуар и уполз.
– Вы твердите о том, что вы здесь свободны. – он ткнул пальцем в сторону самой Эвизы. – Кого Вы хотите убедить в том, что вы свободны? Меня? – последовал категоричный тычок себе в грудь. – Или себя? И что Вы понимаете под словом «свобода»? Это как на бутылках с постным маслом пишут – «холистерол фри» – «свободен от холистерола».
– Вы ничего не понимаете! – горестно воскликнула она. – Мы по-настоящему свободны, в отличие от жителей других планет. Почему Вы не хотите меня понять?
– А вы хотите меня понять? – Рек окончательно разозлился.
– Да.
– Это вам кажется. Для вас слово «понять» значит – «переубедить». И хватит об этом. Вон та штука летает? Та, у противоположной стены?
Эвиза оглянулась. Рек вдруг сорвался с места и размашистым шагом пошёл через улицу. Девушка с запозданием устремилась за ним.
– Куда Вы?
– Давай покатаемся, что ли, – невинно предложил Рек, – А то этот ваш город мне уже оскомину набил.
– На этом катере кто-то прилетел.
– У вас же всё общее. Покатаемся – вернём обратно. Только сначала вот что. – Он вынул из кармана узкую полоску мягкого металла.
– Ну и что? Нашёл? Обрадовался? – она ехидно ухмыльнулась, – Ты другие найди! И вот только не говори мне, что бежать надумал! Всё равно ты не сможешь далеко улететь.
– Правда?
– Тут же камеры везде! Засекут тебя как нечего делать. Если уже не засекли. Ты про наружку спрашивал? Вон туда посмотри! А теперь туда! Плюс навигатор в самом ховере, соединённый с единой сетью. Куда ты бежать собрался? Ну? Да ты и двух кварталов не проедешь, как тебя схватят. Так что не глупи.
Глава 19
Как кур во щи
Анка.
Мозги вправить этим ушлёпкам Дагвардам не помешало бы. Только вот невозможно вправить то, чего нет. Впрочем – ни о каких Дагвардах мы в тот момент не думали.
* * *
В отличие от Дагвардов и остальной компании, Пабло Мадина отнюдь не считал себя неудачником. Он искренне гордился своими людьми и выполненными заданиями, даже если эти задания были выполнены… ну так себе – на «троечку». Да и задания им поручали нечасто. Ну что поделаешь – «румынский спецназ» – он и в Африке «румынский спецназ». Кстати, за что их так прозвали – Пабло так и не понял. Но новое задание группа восприняла с энтузиазмом.
Папашу Томлинсона просто распирало во время разговора с Пабло.
Родина надеется на вас! Задание чрезвычайной важности. Времени на подготовку практически нет.
– Есть, сэр! – гаркнул бравый Мадина.
– В таком случае я хотел бы поговорить о наших задачах. Вернее – о задаче. – воодушевился Томлинсон, – Итак – от нас требуется проникнуть на Гамму-249.
Внутри у Пабло что-то ухнуло, но он и бровью не повёл, продолжая стоять столбом. Томлинсону его реакция, понравилась, он пригласил Пабло присесть и включил карту.
Задача вашей группы – крупный научно-исследовательский центр. Нам известно, что они там занимаются изучением наследия прежней цивилизации, исчезнувшей лет двести, а может и больше, назад при весьма трагических обстоятельствах. Планетарная катастрофа. Но артефактов они после себя оставили довольно много. Нынешние правители Гаммы засекретили всё, что касается прежних обитателей планеты и их технологий. Словом – ваша задача – проникнуть в этот центр и забрать всё, что можно.
– Есть, сэр!
* **
На-Лу сразу же отделили от братьев и увезли. Что с ней делать – счастьевцы толком не знали, а посему – просто оставили пока в покое. Её поместили в изолятор временного содержания при одном из отделений Службы Безопасности, Обращались хорошо, и охраняли чисто номинально. Видимо решили, что никуда она не денется.
В комнатке, больше похожей на монастырскую келью, из обстановки были только визор, кровать стол и стул. Визор не работал, вернее – работал, но показывал только одну программу, дверь запиралась снаружи. Еду приносили, но делать было совершенно нечего, к тому же, как показалось кхамианке, о ней совершенно забыли. Компьютера тоже не было, и заняться было нечем. Неработавший визор надоел уже к вечеру. Единственными занятиями были – есть, спать и смотреть в окно. На-Ла уселась на подоконник огромного – почти во всю стену окна, – и принялась смотреть вниз. Этаж был высокий – десятый, а может, – и выше. Стены домов. Далёкий асфальт внизу. Машины. Флаеры и ховеры. Людей почти не видно. На-Ла побродила по комнате, потом снова вернулась к окну.
Джинн.
Из всей троицы только Рек не строил иллюзий относительно счастьевцев и действовал, как человек, загнанный в угол, которому нечего терять, кроме жизни, а её-то, как раз, терять и не хотелось. Остальные своей участью были вполне довольны. Датч совершенно спокойно принимал благодеяния тех, кого презирал и кому не подавал руки. И ждал, когда с ним «поговорят по-деловому». Но товарищ Акдак в очередной раз ошибся. Точнее – начал не с того. Он полагал Дагвардов не маргиналами, а такими же членами нашего общества, как, ну, допустим, мы. То-есть – людьми, разделяющими ценности этого общества. Я говорю, господа, о традиционных ценностях. Поэтому и начал с идеологии. А надо было бы просто предложить им денег.
* * *
– Знаете, в чём Ваша основная проблема, Дагвард? – спросил товарищ Март понуро сидевшего напротив Река, – Вы считаете себя умнее всех. Это неправильно. Как минимум. В худшем случае – это может стоить вам жизни.
– Где мой брат и На-Ла? – спросил Рек в ответ на его тираду.
Товарищ Акдак, прохаживавшийся до этого перед ним взад-вперёд, опустился на стул.
– С ними всё хорошо. Если бы не Ваш сегодняшний поступок – вам бы позволили увидеться. Тем более – что Ваш брат тоже о Вас спрашивал. И мы обещали ему свидание с Вами и Вашей служанкой.
– На-Ла не служанка. – машинально поправил Рек.
– Хорошо, допустим. К тому же, Вы, Дагвард – ещё и грубиян. Не знаю, как в Вашем мире – у нас женщинам грубить не принято. А Вы только и делали, что хамили нашей сотруднице. К тому же – вы трое – проникли на нашу планету как шпионы, и мы выясним, с кем вы должны были встречаться в самое ближайшее время.
Рек уныло молчал. Да, его безумная попытка побега, как и следовало, закончилась неудачей. Они действительно успели проехать несколько кварталов, а потом откуда-то из боковых улиц, с двух сторон – спереди и сзади, появились «бочки» Службы Безопасности, перегородив собой улицу. Потом двигатель ховера просто отключили дистанционно, а у Эвизы откуда-то взялся электрошокер. Да, было с чего почувствовать себя идиотом.
* * *
А в это время Датч…
Дверь бесшумно открылась и в залитую ярким светом комнату вошёл охранник в тёмной одежде. Датч решил, что ничего интересного в охраннике нет и равнодушно отвернулся. Глаза слезились и под воспалёнными веками словно песок был насыпан. Стоит ли напрягаться и смотреть на этого типа?
– Вставай! – односложно потребовал охранник.
В принципе, дожидаться, когда тебя поднимут и выволокут силой не было смысла. Но Датчу хотелось посмотреть, как поведёт себя этот тип, если начать его злить. Заодно можно постараться угадать, на сколько в нём самом заинтересованы и на что готовы.
Охранник из себя не вышел. Но и пререкаться с пленником не собирался. Подошёл и взмахнул рукой. Датч нырнул с табурета в сторону, увернувшись от удара. Тренированное тело всё ещё повиновалось. Теперь Датч стоял на ногах, между охранником и дверью. А на лице охранника было написано недоумение. Пленник оказался шустрее его – признанного мастера рукопашной, быстрого как змея. Впрочем, так или иначе, требуемое было достигнуто. Пленник встал.
– Выходи. – охранник решил не продолжать выяснение отношений.
Датч тоже. Он уже провёл «пробную схватку» и понял, что может противник и что может он сам. Поэтому он спокойно повернулся и вышел. В коридоре, к его облегчению, было не так ярко. Но глаза не захотели сразу переключиться на более слабое освещение и некоторое время он почти ничего не видел. Но слышал. Его окружило несколько человек с оружием. В спину ткнулось дуло бластера.
– Иди вперед и не шути, – посоветовал давешний охранник, выходя следом. Датч подчинился, – Твоя жизнь висит на волоске.
– Уж не ты ли её подвесил? – спросил Датч.
Из окна кабинета Железного Марта, прозванного за свою несгибаемость Акдак, открывался вид на весь город Сверкающей Мечты. Город-эталон. Город-витрину. Не только лишь все были достойны жить в этом городе, а только избранные.
Интерьер кабинета товарища Марта был под стать: сияющий пол, сияющее окно во всю стену… сияющая пустота интерьера. За окном сияющий металлом город. Шпили, башни, крыши.Знал бы товарищ Март, что кое-кто обозвал его любимый безумно-дивный чудный город «скобяной лавкой»! Март Акдак подошёл к окну и в очередной раз полюбовался пейзажем. У стены застыл его адъютант и помощник Дранг Ост.
