Текст книги "Открытая дверь"

Автор книги: Иэн Рэнкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

35

Джонно и Гленн ждали на тротуаре у дверей снукер-холла. Стояли на стреме, как выразился Джонно, который явно нервничал и курил сигарету за сигаретой.

– Что ты дергаешься? – не выдержал наконец Гленн.

– Какого черта мы тут торчим?

– Нам же лучше – если что, нас нельзя будет вызвать свидетелями.

– Ты думаешь, Чиб их всех прикончит?

Глаза Джонно чуть-чуть расширились.

– Скорее да, чем нет.

– А какого черта там делает Страх? Этот гад мне чуть руку не сломал.

– Хочешь поквитаться?

– Еще как хочу!

– Не все войны можно выиграть, Джонно.

– Войны?.. Чего это?..

Джонно недоуменно вытаращился на приятеля.

Гленн пожал плечами.

– Чем бы все ни кончилось, – сказал он, – убирать все равно придется нам.

– Это верно, – согласился Джонно, швыряя на мостовую очередной окурок. – А в чем вообще дело-то?

– У меня есть кое-какие соображения, – кивнул Гленн. – Но, как я только что сказал, меньше знаешь – крепче спишь.

– Понятно. – Джонно снова переступил с ноги на ногу. – Слушай, я сейчас просто лопну. Как думаешь, может зайти?..

Он кивком показал на дверь бильярдной. Внутри был туалет, но, чтобы туда попасть, ему пришлось бы пройти через главный зал, где находились пленники.

Гленн медленно покачал головой.

– На твоем месте я бы предпочел облегчиться на свежем воздухе. – Он махнул рукой в направлении узкой подворотни на противоположной стороне улицы, где стояли мусорные контейнеры.

– И то верно, – согласился Джонно.

Гленн дождался, пока напарник перейдет улицу и скроется за контейнерами. Мобильный телефон уже был у него в руке. Как только Джонно исчез из вида, Гленн быстро набрал номер.

На самом деле умирать Майк вовсе не собирался. Ему хотелось жить, хотелось спасти Лауру. В конце концов, она оказалась здесь из-за него. Лаура приехала к нему на квартиру, потому что беспокоилась, а значит, он был ей небезразличен. И самое меньшее, что теперь он мог для нее сделать, это спасти от ужасной смерти. Или (что было куда вероятнее) погибнуть вместе с ней.

Между тем атмосфера в зале накалилась почти до предела. Страх сделал еще один шаг к пленникам, а Чиб, похоже, вовсе не собирался его останавливать. Напротив, Элис, не перестававшая поносить обоих последними словами, только что получила от него такую затрещину, что едва не опрокинулась на пол вместе со стулом. Уэсти, глядя на это, только прикусил губу, и Элис почти на целую минуту перенесла свое раздражение на него. Джимми Эллисон на дальнем от Майка стуле, напротив, не только не издал ни звука, но, похоже, полностью смирился со своей участью. У него был вид окончательно сломленного человека, хотя, возможно, он просто потерял сознание.

– Я слишком долго пробыл в вашей проклятой стране, – заявил Страх. – И сейчас я хочу только одного: вернуться домой вне зависимости от того, получу ли я деньги своего клиента. – Он повернулся к Чибу с ухмылкой, которая сделала его лицо еще уродливее. – Думаю, – добавил скандинав, – Эдварду будет очень интересно узнать, как ты пытался провести его с помощью копии.

– Я тебе уже тысячу раз говорил – я не знал, что это копия! – огрызнулся Чиб. В следующее мгновение его лицо чуть заметно дрогнуло – гангстер понял, что сказал Страх.

– Так ты ничего ему не сообщил? – уточнил он с выражением зловещего спокойствия на лице.

– Достань мне эти деньги, и Эдвард ничего не узнает, – пообещал Страх.

– Я уже начал переговоры…

При этом гангстер смотрел на Уэсти, и Майка неожиданно осенило. «Ангелы Ада» вели широкую международную торговлю, в которой произведения искусства могли играть роль обеспечения… или даже валюты при совершении сделок. По-видимому, Кэллоуэй собирался использовать Уэсти для изготовления подделок, с помощью которых он собирался ввести в заблуждение нанимателей Страха… тех самых людей, которые, оказывается, до сих пор не знали, что вместо подлинника Аттерсона им всучили талантливую копию.

Майк был потрясен. Чибу потребовалось всего несколько мгновений, чтобы просчитать все варианты. И действовал он тоже без колебаний. Страх как раз отвернулся, чтобы взглянуть на пленников и решить, кого же все-таки прикончить первым. Он не слышал, как Чиб выхватил из стойки кий для снукера и размахнулся.

Хрясть! Удар вышел такой силы, что кий с треском переломился пополам и несколько щепок отлетели Майку на колени. Элис взвизгнула, Лаура негромко ахнула. Гигант пошатнулся и едва не завалился на Майка, но все же сумел устоять на ногах, несмотря на град ударов, которые обрушил на него Кэллоуэй. Одновременно гангстер громко закричал, призывая на помощь своих телохранителей.

Дверь распахнулась, и в зал ворвался один из громил.

– Врежь ему, Джонно! – велел Чиб.

– С удовольствием! – рявкнул тот, бросаясь в драку. Удар ногой попал согнувшемуся Страху в лицо. Кровь брызнула во все стороны, но гигант уже выпрямился и с такой силой толкнул Кэллоуэя плечом, что бандит отлетел к стене зала. Элис снова закричала, но не от страха – она звала на помощь, изо всех сил стараясь порвать путы. Проследив за ее взглядом, Майк понял, в чем дело: подружка Уэсти смотрела на оставшуюся приоткрытой дверь, за которой виднелся кусочек такого знакомого, светлого, нисколько не опасного мира. Он и сам разглядел тротуар, фонарный столб, мостовую… Любой прохожий, пассажир проезжающей машины или таксист сразу заметил бы, что внутри снукер-холла происходит что-то подозрительное.

Уэсти, похоже, тоже это понял. Сильно качнувшись, он опрокинулся на пол вместе со стулом и, совершая немыслимые телодвижения, начал рывками двигаться в сторону двери, за которой его ждало спасение.

– Эй, а мы?! – крикнула ему Элис.

– Я… приведу… помощь… – прохрипел Уэсти, царапая пол каблуками. Ему удалось преодолеть уже несколько футов, и Майк с удивлением заметил, что Уэсти оставляет за собой чуть заметный влажный след, который заставил его подумать об улитке, задумавшей обогнуть земной шар.

Потом Майк посмотрел на Лауру, но она, казалось, была целиком поглощена борцовским поединком, который происходил буквально у нее под ногами. На лбу и на щеках у нее алели капельки крови, но Майк знал, что это – кровь Страха.

Что до Джимми Эллисона, то он… смеялся. Его плечи и грудь буквально сотрясались от приступов безумного хохота, вызванного разворачивавшейся перед ним картиной. Вот Джонно бросился на скандинава сзади и попытался сдавить его горло согнутой в локте рукой. Чиб тоже успел подняться с пола; он готовился атаковать Страха спереди, и Майк в очередной раз поразился быстроте и непредсказуемости его решений. За считаные мгновения союзник стал врагом. Он, впрочем, не был уверен, что, если Страх проиграет в этой борьбе, пленники автоматически будут спасены, поэтому не оставлял попыток справиться с веревкой, которой были связаны его руки. Уэсти к этому времени преодолел почти половину расстояния до двери, и Элис то разражалась воплями одобрения, то снова принималась звать на помощь.

– А где Гленн? – неожиданно спросил Чиб у Джонно.

– Я думал… он сзади… – с натугой пропыхтел громила сквозь стиснутые зубы. Он все еще пытался душить скандинава, но тот неожиданно подался назад. Маневр был таким стремительным и сильным, что Джонно не успел ничего сделать. Послышался сухой треск, похожий на тот, который раздался, когда сломался кий. Джонно ударился спиной о деревянный бортик стола и обмяк. Рука, которой он сдавливал горло скандинава, разогнулась. В следующее мгновение Страх шагнул вперед, а Джонно сполз на пол с перекошенным от боли лицом.

Кэллоуэй тем временем попытался пнуть гиганта в пах, и Майк сразу вспомнил школьные баталии за велосипедным сараем. Этот выпад, однако, не возымел желаемого действия – Страх только пошатнулся, но сразу выпрямился и взмахнул затянутым в перчатку кулаком. Первый удар угодил гангстеру в подбородок, второй попал в солнечное сплетение и сбил с ног; глаза Чиба закатились, и он без сознания рухнул на пол.

Страху понадобилось всего несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Из носа у него продолжала струиться кровь, дыхание было хриплым, а лицо все еще сохраняло багровый оттенок после атаки Джонно, однако двигался он по-прежнему быстро. В два прыжка гигант достиг двери и захлопнул ее, потом наклонился к Уэсти и, схватив за волосы, оттащил на прежнее место и рывком вернул в вертикальное положение. Уэсти взвизгнул от боли: прядь его волос осталась в кулаке Страха, и Элис снова принялась осыпать гиганта оскорблениями, но он не обратил на нее внимания. Вместо этого он снова вернулся к Кэллоуэю и Джонно, пытаясь оценить, насколько они могут быть опасны. Убедившись, что с этой стороны ему больше ничто не угрожает, скандинав взглянул на Майка и остальных.

– Я вас всех убью! – хрипло выкрикнул он. – Убью и вернусь домой!

– Твоим работодателям это вряд ли понравится, – хладнокровно возразил Майк. – Ведь ты должен привезти им их деньги, а я – единственный, кто может их для тебя достать.

Страх покачал головой:

– Я думаю, что мои наниматели удовлетворятся фотоснимками ваших трупов.

– А ты не боишься, что полиция может заинтересоваться убийцей?

– Меня здесь уже не будет. – Страх снова обернулся. – Кэллоуэй должен умереть, а свидетелей я никогда не оставлял. – Он ткнул пальцем в сторону Майка. – Тебя, приятель, я оставлю на десерт.

– Значит, ты считаешь меня слабейшим?

– Вы все слабаки! Целый город долбаных слабаков и слюнтяев! – Страх запрокинул голову и то ли застонал, то ли зарычал, но не от боли, а скорее от отвращения. Да и лицо у него сделалось сейчас совсем как у человека, который смертельно устал от непроходимой глупости окружающих. – Этот ваш хваленый Кэллоуэй… Он же просто кретин, и тем не менее он сумел стать некоронованным королем Эдинбурга. Ну и кто вы после этого? Слабоумные? Идиоты?..

– Возможно, ты и прав.

– Еще как прав!..

С плотоядной улыбкой, сделавшей его окровавленное лицо еще ужаснее, Страх достал откуда-то из-под рубахи узкий сверкающий клинок и не спеша огляделся.

Чиб по-прежнему лежал в глубоком нокауте, из его левого уха стекала на пол струйка крови. Распростершийся под столом Джонно громко стонал; он был в сознании, но, судя по его лицу, предпочел бы валяться в отключке. Пятеро пленников на стульях были надежно связаны и не могли оказать никакого сопротивления.

– Лучшее, что ты сейчас можешь сделать, – заметил Майк, – это свалить отсюда, пока Гленн не привел подкрепление.

– Гленн?.

– У Чиба было два телохранителя, если помнишь, так что времени у тебя осталось совсем мало.

– Ничего, я успею. Гленн найдет здесь только трупы – своего босса и ваши.

Майк не нашелся что ответить. Похоже, он исчерпал все возможности отсрочить неизбежное. Быть может, если он бросится на Страха и постарается ударить головой в живот… Нет, бесполезно.

Гигант, похоже, тоже подумал о чем-то подобном. Он негромко усмехнулся, и Майк, понимая, что наступают последние секунды его жизни, повернулся к Лауре, которая из последних сил сдерживала слезы.

– Прости, – сказал он. – Вот не думал, что у нас все так сложится…

– Откровенно говоря, – откликнулась Лаура, – наше второе свидание действительно прошло немного не так, как бы мне хотелось.

Уэсти снова попытался разорвать веревки и в очередной раз опрокинулся на пол. Элис, похоже, готова была последовать его примеру. Только Эллисон сидел смирно и только время от времени хихикал себе под нос. Похоже, разум окончательно его покинул.

«И все это из-за нескольких картин – подумал Майк. – Из-за того что мне стало скучно и я пошел на поводу у своих желаний и у своей алчности. Я уступил соблазну и был обманут настоящим негодяем – профессором Гиссингом».

При мысли о том, что профессор избежал всего, что выпало на его долю, и что сейчас он спокойно наслаждается отдыхом в окружении краденых шедевров, Майк почувствовал острый приступ злобы. Это было дьявольски несправедливо, что профессор греется на солнышке и распивает коктейли, тогда как его сообщники вот-вот потеряют последнее, что у них осталось, – жизнь.

– И меня есть последнее желание, – громко заявил Майк, и Страх бросил на него раздраженный взгляд.

– И какое же? – осведомился он.

– Я уже говорил Кэллоуэю, а сейчас говорю тебе: профессор Гиссинг обманул нас всех. Найди его, и у тебя в руках окажется коллекция произведений искусства, которая стоит миллионы. Можешь рассказать об этом своим заказчикам, когда вернешься домой.

Страх ненадолго задумался, потом кивнул.

– Спасибо за подсказку, мистер Маккензи, – сказал он. – За это я убью тебя быстро. Не обещаю, что будет не больно, зато – быстро.

С этими словами он шагнул к Лауре и, слегка подавшись вперед, занес нож. Девушка пронзительно вскрикнула, и Майк, крепко зажмурив глаза, в последней отчаянной попытке рванулся к ней, силясь разорвать веревки. Он не сразу отреагировал, когда раздался еще один звук. Кто-то выбил входную дверь, и Майк, открыв глаза, увидел ворвавшихся в зал крепких мужчин в бронежилетах и в шлемах с пластиковыми забралами. Спереди на бронежилетах крупными белыми буквами было написано «ПОЛИЦИЯ». Бежавший первым полицейский упал на одно колено, прицелился в Страха, и гигант замер с занесенным ножом. Рот Лауры все еще был некрасиво раззявлен, но, увидев полицейских, она замолчала. Страх слегка пошевелился и, медленно повернув голову, встретился глазами с Майком. Его взгляд был красноречивее любых слов. Полицейский с пистолетом выкрикнул какую-то команду, и гигант выронил нож, потом поднял руки над головой. Двое полицейских подскочили к нему сзади, и Страх опустился на колени, а ладони положил на затылок. Щелкнули наручники. Только после этого вооруженный полисмен убрал оружие в кобуру.

– Нам передали, что преступники могут быть вооружены огнестрельным оружием, – сказал другой полицейский – тот, чье лицо было скрыто забралом шлема.

Майк покачал головой:

– Я ничего такого не видел.

– Отвяжите меня наконец от этого дурацкого стула! – завопила Элис.

Майк посмотрел на распахнутую дверь снукер-холла. Собственно говоря, никакой двери там больше не было – только расщепленный дверной косяк. В проеме стоял Гленн – второй телохранитель Чиба. Потом, слегка отодвинув громилу, в зал вошел детектив Рэнсом. Негромко насвистывая и засунув руки в карманы, он некоторое время стоял над неподвижным Чибом, потом присел на корточки и прижал пальцы к его сонной артерии. Удовлетворенно кивнув, детектив выпрямился и, потирая друг о друга пальцы, испачканные в крови бандита, направился к стоящим в ряд стульям.

– Кто-нибудь пострадал? – негромко спросил он.

Почему-то этот вопрос заставил Лауру рассмеяться.

– Раскрой глаза, Рэнс! – воскликнула она. – Вон тот человек на последнем стуле еле дышит!

Рэнсом приказал двум полицейским отвязать Эллисона и перенести в машину «скорой помощи», потом наклонился и, подобрав нож Страха, внимательно осмотрел лезвие. Убедившись, что скандинав не успел воспользоваться оружием, он разрезал липкую ленту, которой были стянуты руки и ноги Лауры. Несмотря на громкие мольбы и даже требования Элис, следующим детектив освободил Майка, а потом протянул нож Лауре.

– Думаю, ты не откажешься немного помочь…

Лаура некоторое время разглядывала клинок, потом кровожадно взглянула на Страха, но детектив укоризненно прищелкнул языком.

– На сегодня, я думаю, драматических событий достаточно. Предоставь мистера Бодрума нам.

– Для вас он, может быть, и Бодрум, – вставил Майк, – но для меня он навсегда останется Страхом.

Пока Лаура освобождала Элис и Уэсти (последний жаловался, что во время последнего падения сломал руку), детектив помог Майку подняться на ноги.

– Ну, так-то лучше? – спросил он, и Майк кивнул. Голова у него слегка кружилась, в затылке по-прежнему ломило.

– Как вы узнали?.. – сумел выговорить он.

– Благодаря мистеру Гленну Барнсу, – пояснил Рэнсом. – Хотя откровенно говоря, мы уже давно шли во вашему следу…

С этими словами детектив повернулся в сторону входа. Майк сделал то же и встретился взглядом с Алланом, который, стоя в дверях, неловко переминался с ноги на ногу. Увидев друга, Майк улыбнулся и кивнул, и Аллан, любопытно озираясь по сторонам, двинулся к нему навстречу.

– Господи, Майк!.. Живой!.. – пробормотал он, крепко обнимая его за плечи.

Воспользовавшись этим, Майк тихо шепнул ему на ухо:

– Как много ты им рассказал?..

Когда Аллан разжал объятия, его взгляд был более чем красноречив.

– Извини, – пробормотал он.

– Тебе не за что извиняться, – ответил Майк искренне.

– Надеюсь, оно того стоило, – заметил Рэнсом, и Майк повернулся к нему.

– Порты и аэропорты! – воскликнул он, хватая детектива за пуговицу. – Нужно помешать Гиссингу покинуть страну!

– Боюсь, с этим мы опоздали, мистер Маккензи, – спокойно ответил Рэнсом. – Кроме того, ваши «игры джентльменов» <sup>[28]28
  «Игры джентльменов» – британская криминальная комедия, в которой авантюрист-профессор собирает команду проходимцев, чтобы осуществить «ограбление века».


[Закрыть]</sup> меня интересуют мало. По поводу хранилища с вами будет беседовать мой коллега детектив Хендрикс. – Рэнсом кивнул в сторону Кэллоуэя. – Вот мой главный приз, за которым я давно охотился. И наверное, мне следовало бы поблагодарить вас за то, что доставили его мне прямо в руки.

С улыбкой он вышел из зала, столкнувшись в дверях с бригадой врачей «скорой». Двое полицейских подняли Страха и тоже повели наружу.

– Похоже, теперь ты не скоро попадешь домой, – заметил ему вслед Майк.

– Ты тоже, – огрызнулся гигант и сплюнул.

– К сожалению, он прав, – заключила Лаура.

36

– Ты не против дать показания против Кэллоуэя? – спросил Рэнсом Майка, которого вели к полицейскому фургону. Аллан уже сидел внутри – к счастью, надевать на них наручники полицейские сочли необязательным. Несколько минут назад подъехал мрачный инспектор Хендрикс – Майк видел, как Рэнсом объясняет ему ситуацию, что, впрочем, нисколько не улучшило настроение второго детектива. Зато сам Рэнсом после разговора заметно приободрился – даже походка у него сделалась бодрой, пружинистой.

В ответ Майк только пожал плечами. Вопрос был непростым – он это понимал.

– Разве это правильно? – промолвил он неуверенно. – В конце концов, это я втянул Чиба в нашу авантюру.

– Значит, не против… – констатировал Рэнсом. – Имей в виду, Маккензи, этим ты можешь изрядно облегчить свою судьбу.

– Насколько именно?

Рэнсом пожал плечами:

– Получишь шесть лет вместо восьми, а года через три будешь уже на свободе. Думаю, ты в состоянии нанять лучших адвокатов, а уж они-то постараются выставить тебя в суде этаким наивным прожигателем жизни, который связался не с той компанией. Ну и знакомый психоаналитик всегда может диагностировать сниженное чувство социальной ответственности.

– Предлагаешь заделаться психом?

– Временно. Главное, чтобы ты был не в себе на момент совершения уголовно-наказуемого деяния.

– А как насчет меня? – спросил Аллан, выглядывая из фургона. – Мне-то что делать?

– То же самое. – Рэнсом пожал плечами. – Правда, тебе и так зачтется явка с повинной, к тому же ты помог спасти пятерых человек, которые в противном случае были бы зверски замучены и убиты.

– Семерых, – поправил Майк. – Страх собирался прикончить и Чиба с Джонно.

– Вот видишь? – сказал Рэнсом Аллану. – Ты у нас вообще герой.

В машину «скорой помощи», стоявшую рядом с полицейским фургоном, как раз загружали носилки с телом Джимми Эллисона. Лицо эксперта закрывала кислородная маска. Еще одни носилки потребовались для Джонно.

Первому требовалось переливание крови, несколько швов – и как минимум несколько лет консультаций у психолога. Второму необходим был новый позвоночник.

И снова Майк задумался о том, какую потрясающую дерзость и хладнокровие проявил Гиссинг. Годами красть картины из хранилища и ни разу не попасться – и оказаться на грани разоблачения, когда на складе решено было провести такое обычное и рутинное в общем-то действие, как инвентаризация. А как красноречиво и страстно Гиссинг выступал против того, чтобы прекрасные картины, шедевры признанных мастеров исчезали из общественного доступа, попадали в руки частных коллекционеров или превращались в активы корпоративных собственников. Невозможно было не поверить в его искренность, а ведь на самом деле профессор просто искал исполнителей, которых он мог бы хитростью заставить делать то, что было нужно ему. И он нашел нескольких глупцов, которых сумел легко обмануть… а потом позаботился о том, чтобы штатный эксперт в нужный момент попал в больницу. В результате администрация склада обратилась за консультацией именно к нему, а уж профессор не испытывал ни малейших колебаний, выдавая копии за подлинники.

Его план был безукоризненным, и все же в любую минуту что-нибудь могло пойти не так. Чтобы выиграть, профессору нужно было сделать всего один рискованный ход. Он его сделал, и – вопреки всем шансам – выбросил именно ту комбинацию, которая его устраивала. И вот теперь Майк отправится в тюрьму.

И Аллан…

И Уэсти тоже.

Несмотря на обещанные Рэнсомом поблажки, Аллан выглядел так, словно оказался на краю пропасти, а вот Уэсти, похоже, не слишком расстраивался. Майк сам слышал, как он объяснял Элис, что заключенным разрешают посещать арт-классы и заниматься творчеством.

– Когда я выйду на свободу, – говорил теперь уже бывший студент, – картины с подписью «Уэсти» будут раскупаться как горячие пирожки. Скандальная слава – это такая штука, которую не купишь за здорово живешь.

Возможно, он был не так уж неправ, но это не помешало Элис треснуть бойфренда по пострадавшей руке. От удара Уэсти взвыл и согнулся, а Элис, круто развернувшись, отошла в сторону.

Ее, разумеется, тоже должны были отвезти в участок для допроса. Допрашивать полицейские собирались всех, в особенности Страха, который даже сейчас пытался освободиться, одинаково яростно сражаясь и с державшими его патрульными, и со сковывавшими запястья наручниками. Майку гигант напомнил неуправляемую природную стихию, и он мысленно возблагодарил Бога за то, что Страха повезут в полицию в отдельном фургоне.

– Если мы все попадем в тюрьму, – спросил Майк у Рэнсома, – не окажемся ли мы в одном блоке с Чибом и Страхом?

– Я в этом сомневаюсь. Для вас-то мы подберем условия помягче.

– Но у Чиба могут быть друзья за решеткой.

Рэнсом усмехнулся.

– Мне кажется, вы его переоцениваете, мистер Маккензи. – Теперь, когда кризис миновал, детектив снова заговорил с ним на «вы», вернувшись к привычным правилам вежливости. – В тюрьме у Чиба врагов гораздо больше, чем друзей. С вами все будет в порядке, не сомневайтесь.

Совсем рядом кто-то издал возмущенный вопль. Это был Гленн Барнс. Его тоже вели к патрульной машине – в наручниках.

– Ты мой должник, Рэнсом! – орал Гленн. – Ты обязан мне всем!

Детектив равнодушно отвернулся и снова сосредоточился на Майке. Оба по-прежнему стояли перед распахнутыми дверцами полицейского фургона. Внутри Майк разглядел решетку, а за ней – две скамьи.

– Значит, пропавшие картины присвоил Гиссинг? – уточнил детектив, и Майк кивнул.

– Почти все. Два полотна из тех, которые мы подменили, находятся у Кэллоуэя. Если, конечно, он их не выбросил.

Рэнсом кивнул:

– Мистер Крукшенк мне все рассказал. Как я понял, еще одна картина попала к мистеру Уэстуотеру и его подружке?

– Да. Абстрактное полотно Де Рассе.

– А что осталось у вас, мистер Маккензи?

Майк задумался.

– Я остался жив, а это не так уж мало. Кроме того, теперь у меня будет что рассказать моим внукам. – Он поглядел на дверь бильярдной, откуда как раз выводили Лауру. – Кстати, Лаура не имеет ко всем этому никакого отношения. Я знаю, она ваша старая знакомая, и…

– Ей придется дать показания, – сказал Рэнсом. – Я прослежу, чтобы потом ее доставили домой.

– Спасибо.

Майк снова заглянул в фургон.

– Не так-то это легко, верно?

– Что именно?

– Быть организатором преступления.

– Спросите об этом у Гиссинга.

Лаура, заметив Майка, направилась в его сторону. Приблизившись, она тронула Рэнсома за руку.

– Могу я поговорить с арестованным наедине?

Рэнсом заколебался, но Лаура продолжала смотреть на него, и детектив сдался. Из бильярдной как раз появился закованный в наручники Чиб. Лицо у него было ошеломленное. Гангстер явно не ожидал очнуться и увидеть вокруг столько полицейских.

– Я на минуточку, – предупредил детектив и двинулся к Кэллоуэю, который никак не мог сфокусировать на нем взгляд.

Лаура подалась вперед и расцеловала Майка в обе щеки.

– Я просила тебя что-нибудь сделать, – сказала она тихо. – И ты сделал…

– Тебе показалось, – усмехнулся Майк. – На самом деле наше спасение не имело ко мне никакого отношения.

– Если уж говорить о спасении и о спасателях… – вставил Аллан, снова высовываясь из фургона, – то кое-кто действительно заслуживает благодарности.

Лаура наградила его улыбкой и, крепко обняв, звонко чмокнула в лоб. Потом она снова повернулась к Майку и поцеловала его снова, на этот раз – в губы, а он ответил на поцелуй. Аллан деликатно отвернулся, так что у них появилась хотя бы видимость уединения.

Лаура крепко обняла Майка, и он почувствовал, как по его телу заструилось приятное тепло.

– Ты долго собираешься сидеть в тюрьме?

– А ты будешь меня ждать?

– Я первая спросила.

– Рэнсом сказал – года три при условии, что я сумею нанять лучших адвокатов и психиатра, который подтвердит мою невменяемость.

– Значит, на свободу ты выйдешь нищим?

– И с клеймом психа. Как ты думаешь, это сильно повлияет на наши отношения?

Она засмеялась:

– Поживем – увидим.

Майк немного подумал.

– Первым делом нужно будет выяснить, сколько свиданий мне разрешат.

– Не радуйся раньше времени, Маккензи. В тюрьме наверняка воняет, и потом я слышала – там полно озабоченных маньяков.

– Их там совсем нет. Вот разве только Аллан…

Двое полицейских в форме подошли к фургону – пора было ехать в участок. Майк и Лаура в последний раз обнялись, обменявшись еще одним долгим поцелуем.

– Ах, если бы раньше знать, что мне нужно сделать, чтобы завоевать твое сердце! – вздохнул Майк.

– Заканчивайте, – поторопил один из полицейских.

– Чуть не забыл! – спохватился Майк, когда его уже подсаживали в фургон. – Принеси мне в тюрьму кое-какие вещи, ладно? Написать тебе список?

– Какие вещи?

Майк сделал вид, что задумался.

– Атласы, – промолвил он наконец. – Географические атласы… Туристские путеводители и книги по искусству, – добавил он уже из фургона. – Каталоги, списки крупнейших галерей и музеев и все такое прочее…

– Хочешь заняться самообразованием?

Майк кивнул. Ему казалось – это самое лучшее, что он может сделать. Лаура еще не поняла, что он задумал, а вот Аллан сразу обо всем догадался. Это было заметно по тому, как заблестели его глаза.

Майку, когда он выйдет на свободу, очень хотелось найти одного человека…