Текст книги "Грета и потерянная армия (ЛП)"

Автор книги: Хлоя Джейкобс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Казалось, школа была единственным местом, где он на несколько часов забывал о том, что он король гоблинов, и расслаблялся. Его удовольствие от занятий – в частности, науки и техники – делало ее счастливой, но затем он рассказывал о том, как адаптировать то, что он узнал, в Милене, когда он вернется, и все, что она могла вообразить, это леса, стертые с лица земли, обугленные поля и пустые деревни. Что, если не к чему было возвращаться? Что, если они уже опоздали?

Они искали в интернете и в самых разных книгах – по истории, по мифологии и даже в учебниках по астрономии – но так и не приблизились к поиску другого способа открыть портал, кроме своего нынешнего выжидательного подхода. Она даже каждый день проверяла новости о пропавших без вести детях, но пока ничто не выделялось, как возможное похищение Ламией.

Она убрала волосы с лица и посмотрела на будильник у кровати. Восемь пятнадцать. Она нахмурилась и только задалась вопросом, почему будильник не сработал, чтобы разбудить в школу, как вспомнила, что выключила его, потому что сегодня суббота!

Грета быстро вылезла из постели и надела штаны для йоги, футболку и пуловер. В первую субботу, когда они вернулись, она, Айзек и Сиона отправились на разведку и нашли место в лесу на окраине города, где они могли сражаться друг с другом, чтобы сохранять свои боевые навыки. Она с нетерпением ждала возвращения к тому месту сегодня. Сиона уклончиво отказалась, возможно, чувствуя, что Грете и Айзеку нужно побыть наедине. Судя по всему, девушка познакомилась с чудесами Skype и была рада провести онлайн-«свидание» с Вайатом, прежде чем он уйдёт на свою подработку во второй половине дня.

Грета тоже разговаривала с ним несколько ночей. Он решил не возвращаться в среднюю школу. Парень сказал, что после двух лет в Милене, он не думал, что сможет вернуться, и она обнаружила, что в душе соглашается с ним. Ее собственный опыт учебы в средней школе был не таким положительным, как у Айзека. Вчера вечером Вайат сказал, что учится дома, чтобы сдать экзамен GED, и начал работать как ученик механика пару дней в неделю. Когда она спросила, нравиться ли ему, он хмуро отвёл взгляд в сторону.

– Мне все еще сложно здесь ко всему привыкнуть. Я просыпаюсь посреди ночи и все думаю, что это неправильно. – Он посмотрел на нее блестящими глазами. – Милена была жестокой и нетерпимой, но у меня была цель. Кажется неправильным убегать от этого, как будто этого никогда не было, понимаешь?

Грета не ответила ему и всю ночь пыталась не думать об этом.

Она старалась не думать об этом и теперь, спускаясь по ступенькам. Грета остановилась перед тем, как врезаться прямо в мать.

– Прости!

– Что ты делаешь так рано в субботу утром? – спросила та с улыбкой. – Я готовлю бекон с яйцами и подумала, что мы все можем пойти на рынок после завтрака, а затем, может быть, немного прогуляемся к озеру.

Она остановилась.

– Мм, Айзек уже в пути, и мы собирались…

Ее мать быстро кивнула.

– О, конечно. Нет проблем. Иди и развлекайся.

– Я думаю, мы могли бы…

– Нет, нет, не беспокойся о нас. Я помню, каково это было заполучить целую свободную субботу, чтобы пообщаться с мальчиком, – сказала она с нежной улыбкой. – Почему бы тебе не пригласить его сюда на ужин? Пригласи и Сиону.

Грета ухмыльнулась.

– Это было бы прекрасно. Спасибо, мама.

Она приобняла мать за талию и крепко сжала. Ее все еще удивляло, что даже после всей той боли, которую она им причинила, любовь ее родителей была безусловной.

Грета растянулась с ворчанием капитуляции в высокой траве маленькой поляны, которую они с Айзеком нашли. Он стоял над ней, упершись кулаками в бедра, уже во второй раз за последние несколько минут перекинув ее через плечо.

– Вот и все, я устала, – сказала она, тяжело дыша.

Чуть более двух часов ушло на то, чтобы дойти сюда от дома ее родителей, что, впрочем, ни для кого из них не было проблемой, так как они привыкли путешествовать по Милене. Но было достаточно далеко и вряд ли кто-нибудь еще появится, чтобы нарушить их уединение.

Они провели большую часть послеобеденного спарринга рука об руку. Она была рада, что ее рефлексы не пострадали от пребывания в человеческом мире. И даже без магии лунной фазы Айзека, усиливающей его силу, он был впечатляющим бойцом… и достаточно вежливым. Она привыкла к недружелюбной тактике Люка. Он намекал на то, что сможет уничтожить ее любым способом, даже если это было бы подло, потому что он хотел, чтобы она была готова к худшему. Айзек же сражался честно, и она могла взять над ним верх чаще, чем при другом раскладе, потому что он старался не навредить ей.

Она принесла немного закусок и воды в маленьком рюкзаке, и Айзек потянулся за бутылкой воды. Он открутил крышку и вручил ей. Она сделала большой глоток и отдала ее обратно, чтобы он тоже мог отпить немного.

Они отдыхали в тишине несколько минут, наслаждаясь шорохом ветра в траве и деревьях. Это немного напомнило ей о поляне, которую Айзек сотворил для них во сне. Она задалась вопросом, смогут ли они когда-нибудь еще раз насладиться этим. Это включит в себя волшебство, которого было очень мало.

Он прилег рядом с ней и придвинул ее к себе поближе. Она положила голову ему на плечо и выпустила глубокий вздох удовлетворенности.

– Я могла бы остаться лежать так вечно, – сказала она, закрыв глаза.

Ее тело расслабилось, а ее мысли затуманились. Он подтянул ее ближе и поцеловал в лоб.

Она проснулась немногим позже, в одиночестве, но щеке было очень мягко. Айзек подложил свитер ей под голову.

Грета не была взволнована. Они нашли быстрый ручей недалеко отсюда в первую же субботу, когда отправились в поход. Она обнаружила Айзека там, беззаботно прислонившегося к большому валуну и уставившегося на небо с созерцательным взглядом на лице.

– Ты теряешь свои навыки охотницы. – Он повернулся, чтобы посмотреть через плечо, когда она приблизилась. – Я заслышал, как ты идёшь ещё несколько минут назад.

Она фыркнула и скрестила руки.

– Ты слышал меня, потому что я этого хотела. В конце концов, я не выслеживаю одного из Потерянных. Просто прогуливаюсь после обеда в надежде наткнуться на своего парня.

– Вот как? – Его выражение улучшилось, и он выпрямился. – И зачем он тебе нужен?

Она улыбнулась и остановилась перед ним.

– Разве ты не хочешь узнать?

Она взяла его за руку и сжала.

Он притянул ее к себе и посмотрел в глаза, как будто находил там написанные ответы. Он обвел ее скулы пальцем, наклонив большой палец на подбородке так, пока ее губы не раскрылись, а затем наклонился вниз и накрыл ее губы своими, целуя долго и страстно.

Она схватила его за руки и поцеловала в ответ. Они оба тяжело дышали, когда он, наконец, поднял голову, но в его глазах все еще была тень.

– О чём ты думаешь? – спросила она.

У нее закололо в груди, потому что она точно знала, о чем он думал.

Он покачал головой.

– Теперь это не имеет значения. Я бы предпочел насладиться прекрасным днем.

– У меня есть идея, – сказала она. Она подтянула его к воде. – Держу пари, ты никогда раньше не плавал. В Милене было бы слишком холодно.

Она отошла от него и подняла руки к своей рубашке.

Его взгляд стал резким, как лазер. Она почувствовала это по всему телу, обнажая больше кожи. Когда рубашка упала на землю, она скинула обувь, и к тому времени, когда ее штаны скомкались в кучу, он, наконец, нагнал ее и стянул свою рубашку через голову.

Стоя перед ним в лифчике и трусиках, она начала сомневаться. Она поняла, что яркий солнечный свет подчеркивает все ее недостатки. Каждый неровный шрам и сморщенный ожог казались уродливее, когда он смотрел на нее. Она была высокой и долговязой, а не маленькой и изящной. У нее были большие ступни и грубые мозолистые руки. Единственное, что смягчило эффект, это то, что несколько недель регулярного приема пищи помогли ей поправиться.

Она с писком повернулась и нырнула в воду, а затем ахнула, когда ей от холода перехватило дыхание.

Когда Грета вынырнула и посмотрела на него, ее рот раскрылся в благоговейном трепете. Его штаны опасно низко свисали на бедрах, а руки были скрещены над невероятно сложенными грудными мышцами. Он усмехнулся ей.

– Не может быть, чтобы было так холодно, – сказал он. – Или твоя кровь уже истончилась в этом теплом климате?

– Иди сюда и сам проверь, – подстрекала она его, мягко постукивая по воде. По правде говоря, теперь, когда она привыкла, вода была не такой уж холодной.

Он скинул свои тренировочные штаны, и О. Боже. Мой.

Но затем Айзек усмехнулся и прыгнул в воду вслед за ней, прямо на нее. Она взвизгнула и отпрянула назад, сопротивляясь мощному всплеску, затем моргнула и развернулась в воде, ища его взглядом. Куда он делся?

Волны осели до мягкой ряби, а он так и не всплыл.

– Айзек?

Она провела руками по темной воде, зовя его, но не наткнулась ни на что, кроме слизистых сорняков. Через несколько секунд она запаниковала. Девушка нырнула под воду и поплыла как можно глубже, слепо протягивая руку перед собой.

Внезапно сильная рука сжала ее лодыжку. Грета инстинктивно пнула и пыталась выплыть наверх, чтобы схватить ртом воздух. Она откашлялась, когда добралась до поверхности, но он не отпустил, а только переместил хватку на ее бедра, когда притянул к себе и обхватил ее ногами свою талию.

– Это было подло, – выдохнула она, очень хорошо осознавая каждый его дюйм в физическом контакте с ней.

Его взгляд опустился на верхнюю часть ее груди, проступающую сквозь тонкую ткань бюстгальтера, и его руки крепче обняли ее.

– Кажется, в данный момент я не способен ясно думать, – простонал он, прижимая поцелуй к ее губам, прежде чем перейти вниз по шее. – Но я совершенно уверен, что ты бы приняла это за подлость, если бы мы соревновались, – пробормотал он, дыша ей в кожу.

Она ощутила, как забегали мурашки по всей ее коже до пальчиков ног, и это не имело ничего общего с прохладой воды.

Грета затаила дыхание, когда его поцелуи продолжили свой решительный спуск. Каждое место, которого касался его рот, гудело от ощущений, и она прижималась к нему в поисках большего. Его хриплый стон растопил ее внутренности.

– Нам лучше вернуться, пока твои родители не начали волноваться, – мягко сказал он сквозь стиснутые зубы, словно отпустить ее было самым трудным из того, что ему когда-либо приходилось делать.

Она нырнула головой в изгиб его шеи и кивнула, делая глотки воздуха. Если бы пришло время отпустить его, смогла бы она это сделать?

Глава 10

Когда они вернулись к дому её родителей, Сиона ждала снаружи на крыльце.

– Вайат пропал, – сказала она.

Грета остановилась и нахмурилась.

– Ты хочешь сказать, что не разговаривала с ним сегодня?

Она покачала головой, на её лице пролегли морщинки беспокойства.

– Может быть, ему пришлось уйти на работу пораньше и у него не было времени предупредить тебя?

Это не было бы на него похоже, но такое могло произойти.

Кулаки Сионы сжались.

– Последние несколько раз, когда мы разговаривали по компьютерному устройству, он выглядел недовольным.

Грета тоже заметила это. Она взяла Сиону за руку.

– Он обязательно позвонит позже и объяснится, я уверена в этом.

Они вошли в дом. Мама Греты поприветствовала их из кухни. Похоже, она почувствовала, что что-то не так, потому что сказала:

– Почему бы вам троим не потусоваться и не расслабиться, пока я готовлю ужин?

Грета направилась в сторону кухни.

– Я могу помочь.

Ее мать улыбнулась и отмахнулась.

– Включи телевизор и отдохни. Это то, что обычно делают подростки, знаешь ли, – подразнила она. – Ужин будет немного рановато, потому что мы с твоим отцом должны потом уйти по делам, но я готовлю твое любимое блюдо.

– Моё любимое?

– Спагетти с фрикадельками. Разве ты не помнишь? Раньше ты требовала, чтобы я готовила их почти каждый день. Даже когда становилась старше, мы должны были есть их хотя бы раз в неделю, иначе ты бы устроила скандал.

Грета усмехнулась, когда всплыло одно конкретное воспоминание.

– Как-то раз я объявила голодовку или что-то вроде того, да? Ты обещала приготовить спагетти, но когда я вечером села за стол, передо мной оказалась тарелка мясного рулета с зелеными бобами?

Ее мама засмеялась.

– Тебе было всего шесть лет и ты не понимала, когда я пыталась объяснить, что планы должны были измениться, потому что у нас не было спагетти. Ты была так обижена, что скрестила руки и смотрела на меня во время еды, отказываясь есть. Отец сказал тебе, что если ты не съешь свой ужин, то не получишь десерт, но тебя и это не волновало. – Она покачала головой. – Вы оба всегда были одинаково упрямы.

Айзек фыркнул. Это был первый раз, когда он ослабил бдительность перед одним из ее родителей, и показался настоящий Айзек. Мало того, что его аметистовые глаза сверкали, он еще и весь выглядел как надменный король гоблинов. Сердце Греты забилось быстрее, а ее мать удивленно подняла глаза и, казалось, тоже прислушалась.

– Я не удивлен, что упрямство вашей дочери началось ещё в раннем возрасте, – сказал он невозмутимым голосом, хотя его губы весело подергивались. – Так и должно было быть для того, чтобы оно стало главным недостатком её характера на сегодняшний день.

Грета ахнула и хлопнула его по руке. Широко раскрытыми глазами она посмотрела на маму.

– Он просто дразнится, – быстро сказала она. – Айзек – король отстойных шуток.

Ее мама захихикала и наклонилась к Сионе. Шепотом она заговорнически спросила:

– Эти двое всегда такие?

Сиона усмехнулась и кивнула.

– Их препирательства обеспечивают бесконечные часы развлечений для всех.

Грета вскинула руки.

– Вот и оно. Я узнаю нападки, и когда их вижу, то просто ухожу.

Но, отвернувшись, она заметила искреннюю улыбку, которую мать послала Айзеку, и ее наполнил прилив тепла. Когда она, наконец, расскажет родителям, что должна снова уйти, это будет мрачной сценой, но, может быть, если они будут знать, что она будет с тем, кого одобряют, то они не будут так сильно беспокоиться. Возможно, это была попытка принятия желаемого за действительное, просто желание, но это все, что у нее было.

Это, и больная, извращенная связь с жаждущим власти демоном.

Теперь, когда до выравнивания планет оставалось всего две ночи, ее сомнения по поводу портала рассеялись. Она была более чем когда-либо уверена, что Аграмон пришел бы за ней, если бы мог. Она знала это, потому что знала его. Это было ужасно, но это правда. То, что он оказался в ее теле, разрывая ее душу… это соединяло их таким образом, что было почти более интимно, чем связь, которую она разделяла с Айзеком.

Если она ошибется, они останутся, и это уничтожит Айзека. Если она была права, они уйдут, и это разрушит ее семью.

Ни один из вариантов не давал ей покоя, но она всё чаще отбрасывала эти тревожные мысли вместо того, чтобы разобраться с ними. И вот она снова переключилась на более простое занятие – познакомить Айзека и Сиону с чудом под названием телевидение. По одному из первых попавшихся каналов повторно крутили «Баффи». Сначала Грете показалось, что будет весело, но по мере просмотра история истребительницы вампиров всё больше напоминала жизнь Греты на Милене. Там тоже одной девушке пришлось взять на себя ответственность за спасение всего мира от зла, и с каждым днём, когда она становилась всё сильнее и всё лучше справлялась со своей работой, она в то же время отдалялась от тех, кого пыталась спасти.

Ты действительно хочешь вернуться к этому? К тому, что тебя избегают все, кого ты встречаешь, и ты проведешь остаток своей жизни среди людей, которые никогда не примут тебя в своих домах?

Она пыталась убедить себя, что на этот раз все будет по-другому, но даже несколько недель в человеческом мире не смогли стереть четырехлетние предубеждения, с которыми она столкнулась на собственном опыте. Такая ненависть не могла исчезнуть просто так, потому что Айзек так распорядился.

– Похоже, в твоем мире столько же монстров, сколько и в моем, – прошептал он ей на ухо. Он сидел рядом с ней, и их пальцы были переплетены у нее на коленях. Десять минут назад она сдалась и положила голову ему на руку.

– Эти монстры ненастоящие… – ответила она. – Это всё выдумано, чтобы история стала интереснее.

Он вскинул бровь.

– Неужели ваша реальная жизнь настолько скучна, что ваша культура вынуждена изобретать подобные развлечения?

Она усмехнулась.

– Ну, не в каждом мире есть древний демон, запертый в подвале, чтобы народ не скучал, – как только слова срывались с её губ, она закрыла рот ладонью. – Боже мой, прости.

Жители Милены ведь умирают из-за этого демона. В этом нет ничего весёлого.

Айзек сжал её ладонь и поцеловал Грету, давая понять, что он уже привык к тому, что могут выдать её разум и язык без костей.

Сиона бросила на них взгляд и вышла под предлогом, что ей нужно подышать. Судя по скривившемуся лицу, ей было неловко в роли третьего колеса, или же, что более вероятно, она переживала из-за Вайата.

– Пойду проверю, как она, – Грета попыталась встать, чтобы последовать за Сионой, но Айзек притянул её обратно. Она шумно упала на диванную подушку и расхохоталась.

Он потянул её на себя, чтобы девушка прилегла на него, и положил ладонь на основание её шеи. Она перестала смеяться. Её пульс участился, а тело завибрировало в предвкушении.

– Кажется, я догадываюсь, как эта штука, которую ты называешь телевидением, становится в тысячу раз интереснее, когда остаётесь вдвоём, – пробормотал он. Его губы касались уголка её губ, пока он говорил, и она думала, что он пойдёт дальше и углубит поцелуй, но вместо этого он пошёл в другую сторону, оставляя дорожку поцелуев вдоль линии челюсти и вниз по шее. У неё побежали мурашки, и она вцепилась в его руки.

Развитие их отношений на Милене шло бурно и напоминало взрывной вихрь эмоций. Она видела коварного Айзека и разъярённого Айзека. Видела высокомерного Айзека, Потерянного Айзека и напряжённого Айзека. И крайне редко сталкивалась с этой мягкой, дразнящей стороной Айзека. Она надеялась, что эта сторона будет проявляться чаще, но это казалось возможным только в случае, если они останутся здесь. Если они вернутся на Милену, то война с Аграмоном, все сложности, связанные с королевским правлением, задушат эту часть его, сотрут навсегда. Возможно, это последний раз, когда она видит его таким.

Его рука обвила её талию, горячая ладонь коснулась кожи под блузкой.

– Мои родители могут войти, – прошептала она. Хотя вроде как они собирались уйти по делам после ужина…

Он приподнял бровь.

– И они этого не одобрят?

– Вряд ли, – призналась она, проводя ладонью вверх по его руке к плечу. Улыбка растянула её губы.

Такие прикосновения действуют сильнее любого наркотика. Один раз начнёшь – и уже не захочется останавливаться.

– Тогда ты определённо должна сказать им, кто я на самом деле и что, когда мы вернёмся на Милену, ты станешь моей королевой.

Она положила ладонь на его сердце.

– Я не думаю, что это что-то изменит, даже если они поверят во всё это. Человеческие родители крайне серьёзно относятся к добродетели дочерей.

Его голос понизился.

– Но ты ведь им скажешь.

– Да, конечно, – быстро сказала она. – Как только настанет подходящее время.

– И когда же время станет более подходящим, чем сейчас?

– Скоро, – пообещала она с колотящимся сердцем.

Он отодвинулся назад.

– Парад планет приближается. Ты не сможешь жить в двух мирах. Ты должна определиться, где твоё место: здесь с твоей семьёй или на Милене со мной.

– Ты же знаешь, что я уже давно приняла решение, – напомнила она, сложив руки на груди.

Он сделал паузу.

– Если бы Милене ничего не угрожало, твоё решение было бы таким же?

Грета хлопнула руками по его груди и вскочила с дивана.

– Ты думаешь, что я согласилась только из чувства вины?

Он поднялся, нависая над ней.

– Я думаю, что обстоятельства изменились.

У неё внутри всё сжалось.

– А что, если так? Я была готова жить в мире, где все жаждут моей смерти, лишь бы быть с тобой. Хочешь сказать, что если бы портал открылся, и я попросила бы тебя остаться здесь со мной, ты бы отказался?

– Значит, это твоё решение? – его челюсть была сжата, взгляд напряжён.

– Я такого не говорила, – нахмурилась она.

Губы Айзека сжались в тонкую линию.

– А по-моему, ты именно это и сказала, – он пошёл прочь от неё.

Только когда Айзек оказался у входной двери, до неё дошло, что он реально уходит из дома.

– Куда ты собрался?

Айзек замер с прямой спиной, держась за дверную ручку.

– Желаю хорошо провести время с любимой едой и в кругу семьи.

И затем ушёл.

Она уже было бросилась за ним, но через два шага остановилась.

– Придурок! – процедила девушка, отворачиваясь.

Сиона вернулась в комнату. Она многозначительно взглянула на дверь, перед тем как упереть руки в бока.

– Когда я уходила, вы двое ворковали, как огры в домике нимфы. Признавайся, кто из вас открыл рот?

– Он самый невыносимый… невозможный…

Сиона улыбнулась.

– Может он и король гоблинов, но он всё ещё всего лишь мальчишка.

Мама Греты вошла в коридор.

– Ужин готов, – сказала она, переводя озадаченный взгляд с одной девушки на другую. – Что случилось? Куда делся Айзек?

Грета на эмоциях вскинула руки.

– Все парни такие психи?

Сиона кивнула.

– Похоже на то.

Грета догадалась, что та подумала про Вайата.

Её мама рассмеялась.

– Ох, девочки, начинайте привыкать. Мужчины часто обзывают нас истеричками, но все знают, кто получает главный приз за неуверенность в себе и потребность в заверениях.

Сиона наклонила голову вбок.

– Почему они получают приз, а я – разбитое сердце?

Мама Греты приобняла обеих девушек за плечи.

– Так устроено человечество, – с улыбкой сказала она. – Если ты думала, что дальше будет легче, то у меня для тебя плохие вести.

Во время ужина Грета сидела напротив Дрю. Он всё ещё сохранял настороженность в отношении неё, хотя в данный момент вкус чесночного хлеба затмевал чувство страха.

Сейчас самое время. Ей нужно сказать родителям правду. Неважно, откроется портал или нет, но они должны знать, где она была и чем занималась. Им нужно знать, что творится у неё на сердце.

А ей нужно знать, смогут ли они после этого относиться к ней по-прежнему.

Она набралась смелости.

– Слушайте, мне нужно кое-что вам сказать…

– А разве Айзек не должен был ужинать с нами? – одновременно с ней заговорил её папа.

Грета покраснела, и мама сочувствующе посмотрела на неё. А отец перестал жевать, заметив, что он что-то пропустил.

– Возможно, нам сегодня лучше остаться дома.

Мама побледнела.

– Но мы покупали билеты за несколько месяцев, и я помогала с организацией. Это благотворительное мероприятие.

Взгляд Греты метался между ними.

– Не нужно оставаться дома из-за меня.

Отец обвёл взглядом присутствующих, словно пытался найти предлог, и внезапно указал на Дрю.

– Мы забыли вызвать няню, – сказал он. – Вряд ли она сможет сегодня, у неё наверняка уже другие планы…

– Да идите спокойно, – Грета пожала плечами. – Я смогу несколько часов посидеть с младшим братом, да и вам бы не помешало провести вечер, как вам хочется, после всего, через что вам пришлось пройти из-за меня за эти недели.

Её родители молча переглянулись. Они не произнесли ни слова, но все за столом знали, что они обсуждают. Грета готова была поставить свой любимый меч на то, что там было что-то вроде: «Ты ей доверяешь?» – «Она наша дочь» – «Но ты ей доверяешь?» – «Почему бы не попробовать?»

Наконец, они оба кивнули, и папа сказал:

– Хорошо, тогда мы пойдём.

Когда её мама чуть позднее спустилась со второго этажа в облегающем чёрном платье и со светлыми волосами, убранными в незамысловатый пучок, Грета потеряла дар речи. Изысканность и утончённость – два качества, которые Грете были мало знакомы. Но если она останется на Земле, то у неё есть все шансы приобрести их со временем. Она окончит старшую школу, пойдёт в колледж, познакомится с хорошим парнем, который станет адвокатом или врачом. Они поженятся, переедут в похожий дом и иногда будут вот так же вместе выходить на мероприятия. На Милене единственное, что ждёт её наверняка, это кровь и смерть.

Ни одна женщина на Милене не носила подобных платьев в пол, кроме разве что огненных духов, но они в принципе немного сумасшедшие. Сиона была заворожена тем, как выглядела мама Греты, но ей и самой была присуща та же холодная, элегантная красота без каких-либо усилий.

Величественные и прекрасные. В них обеих была сила, которой восхищалась Грета. Она могла только представить, через какой ад прошла женщина, потерявшая ребёнка. А её мать не только потеряла дочь, но и едва не лишилась сына. Сиона же, родившись в мире, где само её происхождение превратило её в изгоя, нашла себя в качестве всеми уважаемой охотницы за головами и стала лучшей подругой, о которой простой человечек только мог мечтать.

Грета давно приняла, что все испытания на её пути закаляют тело и дух, но ещё они научили её видеть силу в других и понимать, как ей повезло встретить их… Даже если она не сможет остаться с ними навсегда.

Мама подняла глаза и увидела что-то в выражении её лица, пока папа Греты спускался по лестнице в строгом чёрном смокинге.

– Всё в порядке? – спросила она Грету. Её муж положил ей руку на талию. Вдвоём они выглядели потрясающе. Их глаза сияли в предвкушении совместного выхода в свет.

– Кажется, ты хотела что-то сказать за ужином, перед тем как мы задались вопросом, кто останется сидеть с твоим братом, – улыбнулся её папа.

Грета прочистила горло и покачала головой.

– Это может подождать. Повеселитесь там.

Они нерешительно задержались в дверях.

– Ты уверена? – заламывая руки, спросила мама Греты.

– Знаю, что это звучит дико, но мне уже семнадцать, – напомнила она. – Я уже присматривала за детьми. Да и Дрю уже в кровати. Разве сложно просто посидеть за теликом несколько часов?

– Обязательно смотри в глазок, перед тем как открывать кому-либо дверь, – предупредил её отец, имея в виду Айзека, который так и не вернулся.

Они обе кивнули, после чего родители наконец-то ушли. Грета коснулась щеки, куда её поцеловала мама, и вздохнула. Надо было всё-таки не уходить от темы, а сказать, что собиралась. Теперь будет тяжело во всём сознаться. Намного тяжелее, чем она думала.

В жестокой реальности Милены семья стала для неё кем-то вроде дальних родственников из других стран, которых видишь всего пару раз в жизни, потому что они просто слишком далеко. Ты любишь их и скучаешь, но не подстраиваешь под них свою жизнь. Однако теперь она здесь. Айзек прав: обстоятельства изменились. Он видел её насквозь с самого начала… А она за это на него накричала.

Спустя полтора часа Сиона села на диван, скрестив руки.

– Тебе это когда-нибудь помогало? – спросила она, глядя, как Грета измеряет шагами комнату туда-сюда.

Грета скривилась.

– Я не могу просто сидеть здесь и ничего не делать. Прошло уже четыре часа. Он уже должен был вернуться.

Неужели Сиона совсем не беспокоится?

– Я предлагала пойти его искать.

– Чтобы вы оба потерялись в незнакомом мире. Тебе правда это кажется хорошей идеей?

Сиона приняла оскорблённый вид.

– Я следопыт по призванию, данем. Или ты уже забыла?

Грета уже хотела сказать Сионе, чтобы делала что хочет, но тут в дверь постучали, и она побежала смотреть в глазок.

– Слава Великой Матери, это он, – сообщила Грета через плечо.

Она открыла дверь и затащила его внутрь. Сердце ныло при виде него.

– Где ты был? – спросила она. Совесть душила её за ту ссору, и потому голос Греты звучал хрипло.

Сиона проскользнула мимо Айзека.

– Пойду-ка я в дом нашей приёмной семьи и попытаюсь связаться с Вайатом по скайпу, – она тихонько закрыла за собой дверь.

Айзек не шевелился. Грета сжимала кулаки. Ей столько всего нужно было сказать, но она не знала, с чего начать.

– Если нам действительно удастся открыть портал, я хочу, чтобы ты осталась здесь, – в итоге произнёс он.

У неё перехватило дыхание. Она была сбита с толку его внезапными словами.

– Что? Я думала, ты разозлился, что я ещё не рассказала родителям правду, но…

Он положил руки ей на плечи, на его лице отразилась буря.

– Ты неправильно меня поняла. Я бы никогда не стал злиться из-за того, что ты выбираешь безопасность. Выбираешь свою семью. Выбираешь спокойную жизнь, – он её легонько встряхнул. – Все эти дни я злился только на себя за то, что слишком эгоистичен, чтобы просить тебя остаться.

– Не нужно ни о чём просить.

– И не буду, – твёрдо сказал он. – Я не хочу, чтобы ты возвращалась на Милену со мной. Ты должна остаться в этом мире. Здесь твоё место.

– Моё место? Какого чёрта?

– Я много думал. Не только сегодня, а с тех пор, как мы пришли сюда, – его голос был напряжён, словно слова застревали в горле. – Ты была права. Даже если я прикажу королевству гоблинов принять тебя, вся остальная Милена так просто с этим не согласится.

– Значит, будем ждать, пока они не привыкнут ко мне. Рано или поздно это случится, ты сам так говорил.

– Аграмон убьёт всех раньше, а без поддержки народа мы не сможем с ним справиться.

– Что же тогда случиться с нами?

Он поджал губы.

– Я принял своё решение.

Она покачала головой и подбоченилась.

– Ну, хорошо, что ты не можешь решать за меня.

Его челюсть напряглась.

– Ты подчинишься моему решению.

Она сощурила глаза.

– Скажи мне, что не хочешь быть со мной, и тогда я подумаю над этим.

– У меня есть к тебе чувства, но долг для меня превыше всего, и теперь я вижу, что Милена не для тебя, а значит и ты не для меня.

Каждое слово было точно удар в сердце. Надо признать, его доводы звучали убедительно. Но слишком долгая пауза дала ей понять, что всё это его заявление – просто брехня собачья.

– Забудь об этом, – выпалила она и развернулась обратно к лестнице, стараясь не думать о том, что часть её задавалась теми же вопросами с момента возвращения в мир людей. – Тебе лучше поспать, потому что завтра нужно будет много чего сделать перед парадом планет, чтобы мы смогли вернуться домой.

Он схватил её за руку и потянул на себя.

– Ты меня не слышала?

Грета посмотрела на него, приподняв бровь.

– Я прекрасно тебя слышала. Просто не верю ни единому твоему слову… Ну, кроме того, что ты много думал. Возможно, тебе стоит перестать и оставить это мне. Ладно?

Он пропустил сарказм мимо ушей.

– Это ради твоей же безопасности.

– А как же твоя безопасность? Если возвращаться слишком опасно для меня, то и для тебя тоже. Значит, нам обоим стоит остаться. Вот когда Аграмон появится, тогда и будем разбираться.

– У меня есть обязанности…

– У тебя есть обязанности передо мной, – рявкнула она, закипая. – Относиться ко мне как к равной, а не как к беспомощной дочке ремесленника, ответственность за которую ты чувствуешь. Кажется, увидев меня в этом мире, ты забыл, с кем на самом деле имеешь дело.