Текст книги "Дитя Севера (СИ)"

Автор книги: Хайди Эберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 49

Ох уж эти шпильки! А еще и Басти все время крутит головой, а в полумраке и без того не просто закрепить его волосы в подобие прически. Быть может, это не так уж и важно – вуаль прекрасно скроет все огрехи. Главное – чтобы прическа держалась. Тэним собрался танцевать,  что за глупость? Не проще ли им с Басти уехать немедленно? В то же время... если они покинут бал слишком поспешно, это, вполне вероятно, вызовет подозрения. Мало ли, чьи злые глаза могут наблюдать за ними?

– Ари, Ари! Ты что, не слышишь меня?

– А? Что? – она и вправду задумалась.

– Я говорю: мой камердинер, Жиль – ты его помнишь?

– Старый Жиль из Хольма? Так он еще жив?

– Да! И он здесь, со мной. В посольстве. Если что – он тебе поможет.

Вот так подарок! Старый Жиль – Ари еще помнила, как в Хольме он сажал ее себе на плечи и катал по двору. И неизменно называл "маленькой принцессой". Интересно, может ли она ему доверять? Столько лет прошло. Как знать, ведь старик мог переметнуться к тарнийцам. Если она и откроется ему, то только в самом крайнем случае. Лучше, чтоб об их маскараде не знал никто.

– Повернись, Басти. Вот так!

Ари придирчиво оглядела брата, одернула юбки, еще раз разгладила пелерину. Да, это она отлично придумала: в таком одеянии никто не разглядит, кто скрывается под ним – мужчина или женщина. И трюк с каблуками тоже себя оправдал – сейчас они с Бастьеном были одного роста.

– И еще, Ари... Таннен уже знает, что я простыл и потерял голос. Даже обругал меня, что я юнец, не знающий меры. Так что можешь хрипеть, сколько вздумается. И вообще лучше молчи. А... еще... запомни: Таннена я зову по имени – Рюдигером. Рыжий толстяк в свите – барон Ковентри. А усач с длинным носом – Скайдар. С прочими я почти не общаюсь.

Все же Басти – умница. Сделал все, чтобы облегчить ей задачу! Она надела темно-лиловую бархатную маску, нахлобучила колпак звездочета и не удержалась от того, чтобы не покрутиться перед братом. Мол, как тебе? И в этот момент ей бросилось в глаза, как этот балбес держит руки. Ссутулился, как будто собрался ухватить огромную бочку.

– Нет, милый, так дело не пойдет! Ну-ка, локти прижми к бокам! Да не так же! Боже, Бастьен, тебе же еще и с Тэнимом танцевать!

В этот момент в дверь тихонько постучали: два удара, пауза, затем еще три. Тэним. Намекает, что им пора выходить.

– Зачем мне с ним танцевать? – мученически прошептал Басти, уже стоя у порога.

– Делай все, что он тебе скажет. И не спорь.

И вот уже брат с сестрой оказались в коридоре, с дальнего конца которого до них долетали звуки музыки, шарканье множества ног и громкий смех.

– Вашу руку, леди Лингрэм.

Ари вздрогнула и отступила на шаг назад: на этот раз лорд-маршал обращался вовсе не к ней.

* * *

Она провожала взглядом удаляющихся Тэнима с Басти, все еще не веря, что с этой минуты осталась совсем одна. Страх, от которого бросало в дрожь, пробрался за воротник, руки вмиг стали холодными и влажными. Только бы дотерпеть до утра! Только бы все получилось!

– Следуйте за мной! – Кто-то осторожно сжал ее локоть, она резко обернулась – перед ней стоял тот самый человек, которого Тэним называл капитаном Ферюзо. – Я проведу вас, вы не можете появиться в бальном зале вслед за лорд-маршалом и его супругой.

Ари кивнула. Они свернули за угол узкой галереи, перед ней распахнулась еще одна дверца – и вскоре она очутилась в крытой колоннаде, опоясывающей внешнюю сторону дворца.

– Я буду рядом, не беспокойтесь ни о чем, – шепнул ей Ферюзо, прежде чем предоставить незадачливую леди Лингрэм собственной участи.

А участь эта уже спешила к ней, как доверху груженый торговый корабль под всеми парусами.

– Сынок! Ты куда подевался? – траф Таннен едва переводил дух, глядя на Ари с явным неодобрением. – Ты как, здоров?

– Все в порядке, Рюдигер, – прохрипела Ари, легко переходя на тарнийский. Не зря отец нанимал ей учителей и заставлял зубрить непролазную грамматику их северных соседей.

– Молчи уж лучше, – Таннен укоризненно покачал головой. – Ни на минуту оставить нельзя. Свадьба через месяц – а жених скрипит, как рассохшаяся ставня. Ну, ничего, завтра домой. Морской ветер живо тебе мозги прочистит! Ишь, разнюнился! Сестра, сестра... А она и горя не знает – отплясывает себе с муженьком, а про тебя и думать забыла. Бабам – им чего надо? Наряды, драгоценности, при дворе хвостом вертеть. Ну, нечего дуться, я как есть говорю. Вот Ее Высочество принцесса Амалия – совсем иное дело. Тут тебе и скромность, и благородство.

Ари без колебаний вцепилась бы сейчас графу в бороденку – как он смеет так отзываться о ней! Но вряд ли человеку с больным горлом следовало ввязываться в бессмысленные споры, поэтому она только придушенно булькнула, обозначая свое несогласие с мнением графа Таннена.

– Ну-ну, – примирительно произнес тот, – все забудется. Что в детстве было, того не вернешь.

И, видимо, желая приободрить приунывшего "наследника Хольма", Таннен положил свою тяжеленную лапищу ему на плечо. Ари едва устояла на ногах, но вовремя опомнилась – вряд ли Басти сгибался в три погибели от обычного дружеского похлопывания по плечу.

– В путь! – провозгласил граф Таннен, едва все тарнийцы покинули замок.

Слуга подвел Ари норовистого гнедого, и она, вспомнив уроки Тэнима, ловко вскочила в седло. Даже осмелилась потрепать коня по холке. К счастью, тот не возражал нести на себе сестру вместо брата. Отряд выехал на подъездную аллею – здесь горели фонари, впереди виднелся экипаж кого-то из гостей, сзади приближался еще один: кучер нахлестывал лошадей и покрикивал, чтобы ему дали дорогу. А по обочине гнали коней четверо: быть может, ей показалось, но на них были лиловые дублеты. Люди Тэнима? Да, точно, широкоплечий солдат, поравнявшийся с ними, едва заметно повернулся – и она узнала силача Альберта. А рядом с ним – Томас. Чуть впереди – Иниго. И Ари не смогла спрятать радостную улыбку – она не одна! Хорошо, что широкополая шляпа звездочета надежно скрывала ее лицо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 50

Ари совсем не знала города, поэтому толком не понимала, куда ее везут. Пахло рекой и смолой – должно быть, посольство располагалось неподалеку от речного порта. Огни в окнах особняка горели только на первом этаже и в двух или трех окнах на втором – слуги ожидали возвращения господ с бала. Едва последний из всадников оказался во дворе, затвор на воротах лязгнул, и Ари с трудом удержалась от того, чтобы не оглянуться. Она не желала признаваться себе, что ей попросту страшно. Зябко, да, а что она хотела? Ночи в конце августа уже довольно прохладные, да и от реки тянет свежестью.

– Хей, Жиль! – властный голос Таннена казался неуместно громким в этот поздний час. – Живо глинтвейн для твоего господина! И воды горячей! Не хватало нам только больных в дороге!

Ари, прижимая ладонь к горлу, попыталась просипеть, что не стоит о ней беспокоиться, но Рюдигер и слышать ничего не желал.

– На рассвете выезжаем, Бастьен. Передохни пару часов. Спать лучше не ложись, а то развезёт.

А потом, словно сжалившись над несчастным продрогшим и расстроенным "Бастьеном", добавил:

– Ничего, скоро домой. Надоела эта Малесса. В печенках сидит.

И Ари отправилась наверх в сопровождении Жиля. С одной стороны, то, что в тарнийском посольстве отыскался свой человек, было просто замечательно. Она ведь позабыла спросить Басти, где расположена его комната. Вот же дурочка! Что, так бы и металась по коридору, не имея возможности попасть в собственные покои? Ах, граф Таннен, вино так ударило мне в голову, что я позабыл, в какой стороне моя дверь? Но кто в точности скажет, какие приказы Жиль в свое время получил от батюшки? Не поднимет ли шум, если обнаружит подмену? Кому теперь служит человек, которого она не видела уже больше трех лет?

– Вот, вашмилость, проходите, постель уж разобрана. И как вас простыть угораздило? Здоровы ж были, когда выезжали. Я сейчас, я мигом. И ноги попарить надо бы, и винца горячего. И поспать вам не помешает, сон – он все болезни лечит. Наша Моран – помните ее? – всегда так говаривала. А я ей верю, пусть ваша матушка ее и ведьмой считала.

Моран... Ари почувствовала, что от волнений этого вечера вот-вот расплачется. А еще и воспоминания о няне... И такой знакомый родной голос Жиля. От старика, как и встарь, пахло крепким табаком. А еще почему-то немного железом и кожей. Она медленно стянула перчатки и бросила их поверх одеяла. Надо будет отослать Жиля, негоже, чтобы он помогал ей раздеваться. Расстегнула плащ, а дурацкий колпак звездочета аккуратно положила рядом на прикроватный столик. Как будто время, что неслось без остановки с самого утра, вдруг замерло, остановилось. И Ари оказалась одна – маленькая, беспомощная, во тьме, где неоткуда ждать помощи...

Жиль возился с тазом, лил горячую воду из кувшина, и Ари ничего не оставалось, кроме как вытянуть ноги и позволить старику стащить с нее сапоги. Седая голова так и замерла на уровне ее колена – Жиль не шевелился. "Ну же, отомри! Что ты там возишься?" – но слова словно застыли на губах. Старый слуга поднял взгляд, неверяще улыбнулся, вглядываясь в ее черты...

– Княжна?

Вот и весь маскарад. Где уж камердинеру спутать мужчину с женщиной? Она смотрела в его морщинистое родное лицо, а предательские слезы уже катились из глаз.

– Что ж вы такое удумали, княжна? Как же...

– Молчи, Жиль. Если не служишь тарнийцам, молчи.

– Тарнийцам? Ну уж нет! У меня один господин – молодой князь Хольм.

– Сегодня я буду за него, – тихо произнесла Ари.

– Так как же... —

Должно быть, Жиль готов был засыпать ее вопросами, но вовремя опомнился: мало ли кто мог подслушать их разговор. Поэтому громко возгласил: – Вы пейте, пейте! Вино с пряностями завсегда помогает. Как новенький к утру встанете! Да не обожгитесь! Фрина для вас расстаралась – ишь, как дымится!

А потом, вновь наклонившись к тазу с водой, едва слышно прошептал:

– Вы, княжна, не подумайте, что ваш Жиль – старая развалина. Жизнь за вас отдам! А братец ваш...

Старик говорил так тихо, что Ари с трудом разобрала слова.

– В безопасности, – одними губами заверила она.

Камердинер удовлетворенно кивнул – выходит, даже этот простой человек не одобрял батюшкину затею практически продать сына королю Тарна. Жиль тем временем поднялся, подтирая с пола разлившуюся воду, погромыхал мисками и подносами, проверил, надежно ли заперты ставни и, пожелав "господину князю" добрых снов, удалился. И Ари опять осталась одна.

Перина на чужой кровати казалась неудобной, подушки слишком мягкими – да и до удобств ли ей было! Она лежала под одеялом, не смея шелохнуться: на улице поднимался ветер, предвещая непогоду. Тополя поскрипывали гибкими ветками, где-то во дворах лаял пес. А снизу, с первого этажа, до нее доносились голоса – молодчики графа Таннена праздновали удачное завершение посольства и скорое возвращение на Север.

* * *

Едва рассвело, Жиль постучал в дверь – но Ари уже была готова. Слуга придирчиво оглядел ее с ног до головы, видимо, проверяя, не допустила ли княжна Хольм осечки в какой-нибудь досадной мелочи. И, кажется, остался доволен маскарадом. А снизу уже доносился зычный рык Рюдигера Таннена, сзывавшего своих людей.

Как только Ари оказалась верхом, она тут же очутилась в плотном кольце тарнийцев. Так вот о чем говорили соглядатаи Тэнима, уверяя, что молодого господина в посольстве охраняют едва ли не строже, чем в тюрьме. Ари поглубже надвинула на лоб капюшон плотного плаща: болезному "князю Хольму" не стоит высовываться и вступать в разговоры. Скорее бы добраться до пристани – ведь Тэним сказал, что он со своим отрядом подкараулит тарнийцев именно там.

Ворота распахнулись, конский топот гулко отдавался от брусчатой мостовой... Сколько Ари ни вслушивалась, она никак не могла понять, следуют ли за ними люди Тэнима. Птичий щебет да перебранка грузчиков, доносившаяся из порта, вспарывали тишину просыпающегося города. Возле въезда на пристань граф Таннен небрежно передал какие-то бумаги усатому гвардейцу. Тот тщательно изучил их, после чего равнодушно обронил: "Проезжайте".

А что, если с Тэнимом что-то случилось? Или с Басти? Вдруг кто-то посторонний увидел брата вчера вечером – и сейчас Басти уже в тюрьме? Или...

– Граф Таннен!

Тэним – высокий, стройный и опасный, как кинжал, – возник перед ними словно ниоткуда.

– Сдается мне, граф Таннен, вино на балу Его Величества было слишком крепким. Иначе каким образом вы ухитрились перепутать сестру с братом? Разлучить супругов – разве это угодно Господу?

И Ари, вне себя от счастья, сдёрнула с головы капюшон, позволив золотым волосам упасть на плечи, и громко выкрикнула:

– Я здесь, Тэним, я здесь!

Глава 51

Сейчас нельзя терять ни секунды – так учил ее Тэним. Главное – не дать тарнийцам опомниться. Внезапное появление лорд-маршала сделало свое дело: пока окружавшие ее солдаты удивленно крутили головами, Ари выскользнула из седла и бросилась к сложенным на пристани мешкам. Целая гора, отличное укрытие, лучшего и не придумаешь.

– Хвала Господу, леди Лингрэм, вы целы! – она никогда бы не подумала прежде, что грубоватый голос Альберта покажется ей слаще пения райских птиц. – Пригнитесь и не высовывайтесь. Дальше уж без вас разберемся.

Люди Тэнима тем временем взяли отряд тарнийцев в кольцо. К тому же, как говорил ей Тэним, солдаты из портовой охраны в любой момент бросятся ему на помощь. А готовый к отплытию в Тарн крутобокий корабль был пришвартован в самом дальнем конце пристани. Графу Таннену оставалось только признать собственное поражение. А вот этого тарниец, сейчас больше напоминающий разъяренного быка, делать как раз и не собирался.

– Что, не доглядели за женой, Лингрэм?  – Таннен резко обернулся, пытаясь отыскать виновницу собственного конфуза, и побагровел: он потерял свой последний козырь, однако не спешил трубить отступление. – Ах ты ж...

Замешкайся Ари хоть на миг – и этот головорез уже сжимал бы ее за горло, пытаясь выменять на Бастьена. Но недаром Тэним разработал свой план вплоть до мельчайшей детали: путь отступления для Ари – вот что являлось для него самым важным. И куча мешков с зерном оказалась здесь вовсе неспроста.

– Даже если бы Аредэйл Лингрэм и не покинула бы вас столь поспешно,  – в голосе Тэнима явственно слышались столь знакомые насмешливые нотки, – вряд ли она могла бы составить партию принцессе Амалии. Убирайтесь домой, Таннен. И поспешите, пока ветер вам благоприятствует.

– Хольм... чертов предатель! – проскрежетал граф Рюдигер.  – Что, спрятал свою крысиную мордочку в норе?

Он оглядывал окруживших его людей, все еще уверенный, что Бастьен где-то поблизости. Но Ари знала: Тэним настоял, чтобы Басти и носа не смел казать из особняка.

– Что, схоронился? Как и твоя сестрица? Ну, что ж... Раз отродье князя Хольма столь трусливо, что предпочитает прятаться... ты ответишь мне за это, Лингрэм! За обоих ответишь!

Он спешился и, переваливаясь, словно медведь, двинулся к Тэниму. Тот же продолжал стоять неподвижно, лишь ладонь легла на эфес шпаги. И в тот же миг раздался звон извлекаемых из ножен клинков: раз граф Таннен решил вступить в поединок, драки было не избежать.

– Сидите тихо, леди Лингрэм, – коротко приказал Альберт. – Пошел я. А вы – ни-ни.

Ари прижалась к серой пыльной ткани, наблюдая сквозь щели между небрежно сложенными мешками, как на пятачке пристани закипает бой. Когда они еще были дома, Тэним уверял ее, что не допустит смертоубийства – у Малессы не было войны с Тарном, и нападение на посланцев северного королевства в его планы не входило. Но и на абсурдное сопротивление Таннена он тоже не рассчитывал. А того, похоже, попросту захватила горячка боя. Или он опасался предстать перед своим королем, потеряв драгоценного "будущего зятя"? Или вино, выпитое накануне, все еще горячило его кровь? Зачем он ввязался в драку?

Ари зажмурилась, стараясь как следует помолиться за мужа, но слова молитвы отчего-то не шли на ум, и она только и повторяла: "Пожалуйста, Господи, пусть он останется жив! Пожалуйста!" И нет, она не такая трусиха, чтобы закрывать глаза и падать в обморок: она будет смотреть. Тэним крутился вокруг своего неповоротливого соперника,  как умелый охотник перед большим неуклюжим зверем. Он уже несколько раз достал графа Таннена, но раны тарнийца уж точно не были смертельными. Скорее всего, лорд-маршал желал лишь ослабить того и вынудить отступить. Кто-то вскрикнул, падая на доски причала. Альберт работал своей саблей так, словно рубил капусту.

Грохот сапог по деревянному настилу, призыв остановиться – значит, наконец подоспела портовая стража. Ари уже готова была выдохнуть с облегчением, как вдруг... Наверное, это длилось секунды, но ей показалось, что прошла целая вечность: воздух рассекла тонкая серая лента, металл ловил отблески света, острие пущенного чьей-то рукой кинжала будто скалилось, презрев все законы земли и неба. И сразу стало так тихо... Так что удар падающего тела о доски показался оглушительным грохотом.

Тэним Лингрэм, лорд-маршал Малессы, лежал возле ограждающих набережную цепей, рассматривая ясное утреннее небо. И никто не решался к нему приблизиться.

* * *

– Всем разойтись, господа! Граф Таннен, вы и ваши люди немедленно вернетесь в посольство под охраной. И не покинете его до особого распоряжения Его Величества.

Кто это? Ах да, капитан Ферюзо! Почему он занят какими-то неважными делами, почему он... Лекарь, где же лекарь? Или они уже позвали его, просто она не слышала?

Ари сидела на досках возле мужа, его грудь неровно вздымалась, он смотрел на нее и улыбался, удерживая ее ладонь. Как встарь...

– Не бойся, лисенок, все хорошо, – она угадала его слова только по движению губ. И постаралась сдержать слезы. Кинжал, метко пущенный кем-то из тарнийцев, попал ему прямо в грудь. Кровь насквозь пропитала темную ткань дублета.

– Рана не так опасна, леди Лингрэм, – а, это опять Ферюзо. – Я видел, лорд-маршал успел уклониться. Кинжал прошел по касательной.

– Да-да, – повторяла она, даже не понимая, что и зачем она говорит.

– Лекарь вот-вот будет.

– Лисенок...

Ари поймала взгляд Тэнима и склонилась низко-низко, прижимаясь губами к его окровавленному рту. Кисловатый, отдающий металлом привкус... в нем смерть и отчаяние. Нет, она не смеет так думать! Тэним не умрет, он не оставит ее!

– Ты обещал...

– Что?....

– Перед алтарем! Ты обещал... обещал заботиться обо мне... в горе и в радости... вместе... ты помнишь?

– Я всегда...

Но в это время дверцы невесть как оказавшейся здесь кареты распахнулись, лекарь и двое его помощников бесцеремонно оттеснили Ари. "Нет-нет, осторожнее, не поднимайте его, положение тела нельзя менять!" – командовал мэрт Эскобар. Похоже, он не сомневался, что в ближайшие дни ему предстоит стать самым главным человеком в столичном особняке Лингрэмов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Все обойдется, леди Лингрэм! – Ферюзо встал с ней плечо к плечу, как будто они и вправду стали за сегодняшнее утро боевыми товарищами. – Он и не из таких передряг выбирался.

– Я... я постараюсь... нет, –  Ари тут же оборвала себя. –  Я буду... я не сомневаюсь, что Тэним поправится.  Могу я просить вас об одной услуге, капитан Ферюзо?

Тот склонил голову в знак согласия.

– Среди тарнийцев есть старик. Его зовут Жиль. Вы не могли бы доставить его к нам домой? Он помог мне вчера. И всю жизнь оберегал моего брата. Он не должен пропасть.

– Разумеется, леди Лигнрэм, я о нем позабочусь.

Она не помнила, как взобралась в седло, как они ехали бесконечными улицами, как остановились у знакомых ворот. Пусть Господь позаботится о Тэниме, Ферюзо возьмет на себя заботу о Жиле. А кто теперь поможет ей, Ари? Ответа у нее не было.

Глава 52

Когда в доме больной, звуки словно замирают, прячутся по углам, таятся в темных чуланах под метлой, заворачиваются в складки опущенных портьер. И слуги не говорят – перешептываются. И когда спускаешься по лестнице, хочется скинуть туфли и сбежать по ступенькам в одних чулках. Только лекарь и его подручные вышагивают важно и чинно, как королевская стража. И при их приближении Ари втягивает голову в плечи, пытается стать незаметной, вновь превратиться в маленькую девочку, за которую все решат мудрые взрослые.

Не о чем волноваться, леди Лингрэм? Нет, мэтр Эскобар такого не говорит. Он вообще скуп на слова и не раздает обещаний. Он лечит, а ей советует больше времени посвящать отдыху и молитвам, из чего Ари заключает, что дело плохо. Его Величество, едва узнав о ранении лорд-маршала, поспешил прислать в особняк собственного эскулапа, и теперь уже двое – мэтр Эскобар и мэтр Херман совещались за закрытыми дверями. А Дениза всякий раз опускала глаза, когда выходила из покоев Тэнима с тазом воды, алой от  крови. Она не смела поднять взгляд на Ари? Или осуждала ее? Винила в ранении Тэнима? И никто не желал ничего объяснять.

– Дерек! – Ари подловила старого камердинера на лестнице, тот тоже пытался сделать вид, что спешит, но не посмел отделаться от хозяйки. – Что с ним? Говори! Если он умирает, я должна это знать!

– О, нет-нет, леди Лингрэм! – но и Дерек смотрел куда-то мимо нее, словно отыскивая несуществующие трещины на побелке. – Его милость ранены, дохтора говорят, серьезно. Кинжал-то прямо ему в грудь вошел. Только Господь милостив. Лорд Тэним уклониться успел, а так... так ему бы не жить.

Господь милостив... Ари прижималась ухом к неплотно прикрытой двери, но слышала только невнятное бормотание обоих медиков да звяканье склянок. Пока лекари здесь, нечего и думать пробраться внутрь. Но рано или поздно они же уедут? Ари прошла по коридору и свернула к комнате, которую отвели Басти. Тот сидел на кровати, уронив руки на колени, и, видимо, тоже винил себя в ранении лорд-маршала. "Из-за меня, все из-за меня!" – твердил он как заведенный, и даже не сразу почувствовал, как сестра взяла его за руку.

– Брось, Басти, ты-то тут при чем? – она успокаивала, скорее, себя, чем его. – Кто же знал, что этот негодяй Таннен полезет в драку?

– Таннен ранил твоего мужа?

– Нет. Они дрались, а в это время кто-то из его людей метнул кинжал. Знаешь, я совсем не понимаю – зачем? Все равно уже было ясно, что они проиграли. Тебя не вернуть, мне никакого зла они причинить не могут. Ферюзо сказал, это просто от злости. Отыграться хотели.

– Им что-то будет?

– В том-то и дело, что нет. Двоих тарнийцев наши закололи. А арестовать Таннена, который приехал сюда с посольской миссией, невозможно. Как только он поправится, его вышлют из Малессы. И все.

– А тот, кто бросил кинжал?

– Мертв.

Она умолкла, все еще не отпуская руку брата.

– Знаешь, Ари... – Бастьен пододвинулся ближе, словно хотел согреть ее. – Твой муж... я даже не предполагал, что он вот такой.

– Какой? – лучше говорить о чем-то, чем постоянно думать эти ужасные мысли.

– Он... он благородный человек. Вовсе не такое чудовище, каким его расписывали батюшка и тарнийцы. Накануне... ну, когда ты уехала с Танненом, а он привез меня сюда, он написал письмо королю Диармейду. Про меня. Про то, что я заслуживаю прощения. Что желал бы служить в армии. И отослал. И теперь... получается, он как будто предвидел, что что-то может пойти не так?

– Тэним и вправду... самый честный, самый благородный – из всех, кого я знаю.

И Ари сама не заметила, как по ее щекам потекли слезы. "Не смей его оплакивать, не смей! – твердила она себе, поднявшись в свои покои. Она стояла перед зеркалом и, словно не осознавая, что делает, раздирала свои волосы частым гребнем. – Тэним доверился тебе. Ты леди Лингрэм, а не сопливая девчонка, что только и горазда шмыгать носом!" Но уговоры не помогали. Она вслушивалась в каждый звук, раздававшийся в доме, пыталась понять, чьи шаги разносятся по коридору.

Вот уже стемнело, по брусчатке прогрохотали колеса экипажа – должно быть, мэтр Херман отправился во дворец. А вот Эскобар точно остался: Ари слышала, как Розалинда распоряжалась приготовить ему комнату рядом с покоями больного. И что, станут охранять Тэнима от нее, от Ари? Не пустят жену повидать мужа? Надо было быть настойчивее, а не прятать голову в песок. Она имеет право прикоснуться к нему, посидеть возле его постели. Разве не так? Почему это можно Денизе или Дереку, а ей – нельзя?

– Я не помешаю?

Мэтр Эскобар, только что склонявшийся над раненым, выпрямился и посмотрел на Ари с явным неудовольствием. Она успела увидеть только край кровати, подушку – и... лицо Тэнима. Высокий лоб, покрытый испариной, намокшие от пота пряди волос, прилипшие к вискам. Он был без сознания.

– Леди Лингрэм... – лекарь говорил с ней мягко и в то же время в его голосе звучали властные нотки: он во что бы то ни стало вознамерился выпроводить ее из комнаты. – Мэрт Херман и я делаем все, что в наших силах. Мы прилагаем усилия. Поверьте, ваше присутствие ничего не изменит.

– Рана воспалилась, и началась лихорадка? Это опасно?

Лекарь печально взглянул на нее, не говоря ни да, ни нет.

– Хотите сказать, Тэним может и не пережить эту ночь?

– Ваш супруг – крепкий мужчина. А Господь милосерден.

Когда доктор принимается говорить как священник, у пациента мало шансов...

– Я очень благодарна вам за все, что вы делаете, мэтр Эскобар. Вам стоит отдохнуть. Я посижу с ним.

Ари произнесла это так твердо и решительно, что сама себе изумилась. И лекарь отчего-то не стал возражать.

– Если хоть что-то изменится, немедленно позовите меня, леди Лингрэм. Вот, – он указал на таз и кувшин с водой, – кладите ему на лоб влажную тряпицу. Как только она нагреется, смачивайте вновь. И так все время. Если увидите кровь на повязке – немедленно будите меня.

Да, Ари все поняла. Сейчас ей хотелось только одного: пусть все уйдут и оставят ее наедине с Тэнимом. Казалось, это очень важно. Пусть он в бреду, пусть и не узнает ее – но им нужно побыть вдвоем. А вот почему – она и сама не понимала. В любом случае, прощаться она не собиралась. Как бы ни прекрасны были райские врата, никто не торопился войти в них до времени.

Она присела на край широкой постели, несмело погладила пальцы Тэнима. Такие сильные, такие нежные  – сейчас они были настолько горячими, будто их раскалили в огне. "Бедный мой, прости меня. Ты опять рисковал жизнью из-за моих причуд... Но разве мы могли отдать им Басти?" – прошептала она. Но какой прок от ее извинений? Она положила ему на лоб прохладную тряпицу – Тэним даже не шевельнулся.  Ари сбросила туфли и забралась в постель, укладываясь рядом с мужем. Осторожно, чтобы не задеть его и не сбить перехватывающую грудь повязку. Лоб, щеки... словно огонь сжигает его изнутри.

Огонь... Она прикрыла глаза и отчего-то как никогда явственно увидела пламя, полыхавшее в камине старого замка в Хольме. Зима, маленькие окошки расписаны морозными цветами. Ари играет на кушетке, укладывая спать своих кукол, а ее няня, Моран, что-то бормочет себе под нос: то ли рассказывает одну из своих бесчисленных сказок, то ли напевает. "Скоро ты вырастешь, Ари, – говорит Моран, – и у тебя появятся детки. И муж – красавец, каких не сыскать на свете. Смелый и честный. Он ничего не пожалеет ради тебя, даже жизни".

Ари не понимала, дремлет она или бодрствует – но в ушах звучал негромкий голос старой Моран. "Твоя матушка говорит, что я ведьма. Не верит мне. Она разлучит меня с моей маленькой Ари. Но я приберегла для тебя подарок. Только ты и я будем знать о нем. Никому про это не рассказывай". Ари обещает, она уже взрослая девочка, она сумеет сдержать слово. "Так вот, – продолжает Моран. – Есть верные слова, их знает ветер, их понимают говорливые ручьи и быстрые речки. Их слышит каждый листочек на дереве. Их вбирает огонь и делает их сильнее. Запомнишь?" "А на что они мне, нянюшка?" – Ари не понимает, зачем ей знать такие слова. Священник в церкви называет их богопротивной ворожбой. "Если тот, кого ты любишь, окажется в беде – муж ли, сын ли, брат ли или дочурка – тот, за кого ты готова будешь все отдать... Тебе достаточно просто попросить – и тебя услышат. Но сказать эти слова ты сможешь только один раз за всю жизнь – иначе умрешь!"

И маленькой Ари становится страшно, она не хочет знать колдовское заклятие. И в то же время... Она всегда была упрямой, а бояться – это стыдно. Княжна Хольм ничего не боится! "Тогда запоминай! – улыбается Моран. – Встану я лицом к Востоку, поклонюсь ясному солнышку..."

"Встану я лицом к Востоку, поклонюсь ясному солнышку – свети моему любимому", – словно во сне начала Ари, крепко сжимая безвольную пылающую ладонь Тэнима в своей руке. Как будто собралась вместе с ним войти в солнечные врата.

* * *

Она и не заметила, как наступило утро. Она то засыпала, то просыпалась. А вот теперь как будто кто-то звал ее. Тихо-тихо. Показалось?

– Лисенок. Моя соня...

И Ари, не веря собственным ушам, открыла глаза: Тэним смотрел на нее – и глаза его были ясными, лучистыми, как будто вчерашний день и эта ночь ей попросту привиделись.

– Ты... ты жив! Ты...

– Я же обещал тебе, – его голос все еще был слабым, но Ари и без всяких лекарей понимала: все позади. – "Лепесток к лепестку, камень к камню... вода живая... бежит к морю, бежит к океану..."

– Что ты такое говоришь, Тэним?

– Сам не знаю, – он попытался пожать плечами, но тут же поморщился, откидываясь на подушки. – Стишок какой-то. Должно быть, мне привиделось.

– Неслыханно! Неслыханно! – мэтр Эскобар застыл в дверях, не в силах поверить в чудо внезапного исцеления. – Хвала Господу, вам лучше, господин лорд-маршал. Я незамедлительно извещу Его Величество... Леди Лингрэм, вы не могли бы нас оставить?

"Прогоняет мою волшебницу, старый хрыч, – шепнул Тэним так тихо, что слышала только она. – Я его выпровожу, и ты вернешься, договорились?" И он, едва не представший перед Богом нынче ночью, уже хитро подмигивал ей, улыбаясь той особой улыбкой, за свет которой Ари готова была отдать все на свете.

После они сидели с Басти в столовой, а Розалинда все хлопотала вокруг них, не в силах поверить, что все позади. И Ари почти верила, что все, случившееся накануне, попросту страшный дурной сон. Только живая вода все бежала к морю, спешила к океану, вливаясь в безбрежный поток солнечного света.