Текст книги "Дитя Севера (СИ)"

Автор книги: Хайди Эберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 35.

Она слышала звук выстрела, видела, как ветер уносит пороховой дым, – и все еще не понимала, что жива. Пальцы, только что железной хваткой державшие ее и почти лишавшие дыхания, враз ослабели. Только что-то теплое и липкое струилось по лицу, заливало глаза...

– Ари, иди ко мне, Ари...

И она послушно сделала шаг вперед, но если бы лорд-маршал не подхватил ее, она бы точно упала. Ее руки, ноги... как будто чужие, словно она – сломанная марионетка, и лишь ловкие движения кукольника заставляют ее удерживать равновесие.

– Это не твоя кровь, не бойся, – Тэним стирал липкую влагу с ее лба и волос.

Должно быть, он говорил еще что-то, но ей было не разобрать слов. Пусть пороховой дым и рассеялся, но на его место пришел туман – и с каждой секундой он становился все гуще и гуще. Как будто ее медленно погружали в молоко, и всплыть на поверхность уже не было сил.

– Так, умница. Держись, Рейко тебя не сбросит. Крепко держись.

Она что было сил вцепилась в холку коня, понимая только одно: разожмешь пальцы – и тут же грянешься оземь.

– Я хотела... нет, я...

– Помолчи сейчас, – Тэним уже вскочил в седло позади нее, крепко прижимая к себе. – Закрой глаза. Мы едем домой. Все хорошо. Ты молодец. Пнула его, как в заправской драке!

– Да, хорошо, – эхом отозвалась она, толком не разбирая, что говорит ее муж.

Хорошо, да, теперь все хорошо. Она жива, а тот человек мертв...

Ари почти не помнила, как они добрались до замка: она то выныривала из полузабытья, ощущая как чьи-то руки помогают ей раздеться, как теплая вода купальни принимает ее тело, как кто-то намыливает ей лицо и волосы.

– Бедная ты наша девочка, – да, кажется, это Розалинда. – Вот начитаетесь всяких своих романов – и вечно лезете кого-то спасать. А если бы лорд Лингрэм не приехал? Не хватился тебя? Да и я хороша – не досмотрела.

– Вы... ты ни в чем не виновата, это все я... – а молочный туман перед глазами снова сгущался, складывался в невнятные образы. Фигуры людей, огромная лисица, что мчится прямо на Ари через болото. А из-за уже близких спасительных древесных зарослей выступает огромная заросшая шерстью фигура – медведь, да, страшный, разъяренный, обезумевший.

– Вот, выпейте, миледи. А я вам пока волосы вытру. Маленькими глоточками, вот так. Поспать вам нужно, так лорд Тэним сказал.

Надо же, они все так добры к ней! То, что она едва не совершила нечто ужасное, доходило до Ари пока что только урывками. Полезла в лес, в эту избушку, придумала себе бородатого спасителя... А он убил бы ее, как тех горничных и Элизу Мерсье. Ари опустилась на подушки, Дениза бережно прикрыла ее одеялом, задернула плотные шторы – и в спальне сразу же стало темно. И можно поверить, что ночь только начинается, что это ужасное утро так никогда и не наступало.

– Заснула? Вот и славно.

Показалось ли ей, что она слышит голос мужа, или это было уже частью ее сна? И там они ехали верхом, вдвоем оседлав Рейко, рассекали высокие травы, устремляясь к синевшим в предрассветной дымке горам и оранжевому солнечного шару, зависшему между двух горных пиков. Серое и оранжевое... Гроздья рябины на камне. Прохладный ветер дул ей в лицо, она чувствовала дыхание Тэнима у себя за спиной. И отчего-то становилось легко и спокойно.

– Ты разбойник, Тэним, – весело прокричала она, оборачиваясь к нему.

На его губах играла улыбка: не презрительная, не насмешливая – так смотрят на тех, кто действительно дорог.

– Ну да, – откликнулся он, – все же мне удалось украсть тебя, маленький лисенок. И увезти далеко-далеко, туда, где нас никто не найдет.

– А где эти горы? – прежде она не видела подобных в окрестностях замка лорд-маршала.

– Везде, где ты захочешь! – смеялся он, обнимая ее все крепче.

И стайки белых бабочек летели им навстречу, словно лепестки ромашек.

* * *

Когда Ари проснулась, была глубокая ночь: на столике возле окна оплавлялась свеча, в кресле дремала Дениза, встрепенувшаяся сразу же, стоило Ари чуть пошевелиться.

– Я сейчас принесу еще отвара, миледи. Прикажете еще что-нибудь?

Ари только покачала головой, плотнее кутаясь в одеяло. Там, за темными окнами, пряталось что-то страшное – она знала. Получеловек-полузверь. Он огромный, как медведь, у него острые клыки, а в когтистой лапе он сжимает кривой остро наточенный нож. Он подкрадывается все ближе, еще чуть-чуть – и он отдернет занавеску, прыгнет в комнату... "Что, нашел себе новую шлюху, бастард?" Она закрыла лицо руками, вспоминая эти грубые слова.

Она едва не вскрикнула, услышав вместо легких шагов Денизы твердую поступь лорд-маршала, – и тут же едва не прыснула: он был в облегающих бриджах и распахнутой на груди лиловой сорочке и сжимал в пальцах отнюдь не нож, а бутылку вина и бокал.

– Моя супруга позволит мне посидеть здесь пару минут? – осведомился он.

Но разрешения ему и не требовалось: он уже пододвинул себе кресло поближе к изголовью Ари, а вино обрело место на ее ночном столике, куда незамедлительно переместилась и свеча. И в отбрасываемых пламенем отсветах черты его лица казались печальными и... непривычно мягкими.

– Все еще боишься меня, маленький лисенок?

Ари вздрогнула – ведь это была фраза из ее сна! Как он мог ее подслушать?

– Я... – она не знала, что говорить: сейчас сходство между братьями было почти незаметным, и все же... – Это все я! Если бы не моя глупость, лорд Лингрэм! Простите меня. Если сможете. Вам же пришлось... пришлось...

– Убить чудовище, которому давно место в преисподней? Ты едва не погибла из-за моей беспечности – и просишь прощения? Кстати, если я не запамятовал... у меня вроде было имя? Или нет? И я так и появился на свет лордом Лингрэмом? Или, правильнее сказать, лорд-маршалом? Лингрэмом я как раз и не был... Зови меня Тэним, Ари. И смирись: твой муж и вправду бастард. Хоть и признанный человеком, которого всю жизнь звал отцом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Трудно было сказать, сколько он выпил, должно быть, немало, раз пришел откровенничать с девчонкой, которую и не знал толком. Дверь едва слышно скрипнула и тут же затворилась вновь: должно быть, это Дениза, увидев, что Ари не одна, не посмела мешать им.

– Что мне рассказать тебе? Или начнешь ты? Если, конечно, не предпочтешь поспать еще. Тогда мне останется только смиренно удалиться, – он развел руками, едва не расплескав вино.

– Я? – изумилась Ари.

– Ты, лисенок. Отчего тебя так и тянуло в лес, хотя и я, и Розалинда твердили тебе, что вход туда тебе заказан?

– Простите меня, лорд Лингрэм, что я нарушила ваш приказ.

Он засмеялся – нет, не грубо, не издевательски. Просто смеялся, как это делают все обычные люди.

– Мне произвести вас в корнеты, леди Лингрэм? И приставить к себе порученцем?

– Мне непросто звать вас по имени, я ведь едва вас знаю. И... спасибо, что спасли меня.

– Надеюсь на откровенность в качестве твоей благодарности. Ну же, начинай! Или... если хочешь, за тебя это сделаю я. Однажды одна маленькая любопытная девочка гуляла по парку. С ней была старая скучная компаньонка, неповоротливая, докучливая – впрочем, таково уж это племя – а за оградой шелестели кроны высоких деревьев, шептали, звали к себе...

– Вы рассказываете мне сказку, Тэним?

– Просто пытаюсь представить себе, что было в твоей хорошенькой белокурой головке, когда ты тайком сунулась туда. Одинокая юная жена, брошенная мужем сразу после свадьбы. Всего на пару недель – но разве это важно? Она бродит по замку, выискивает тайны. Те, которые есть, и те, которых не существует. И однажды она...

– Я выбралась ночью из замка и увидела тележную колею за садовой калиткой. И еще следы от засова на двери и... А в том доме постоянно горел свет. Мне стало интересно, и я...

– Отчего ты ему поверила? Человек, пугающий и отвратительный, как взбесившийся медведь, – а ты бросаешься спасать его.

Ари уже давно сидела на постели, то и дело поправляя съезжавший набок воротник сорочки. Наверное, пришла пора расстаться со своей детской тайной. Тем более что она обернулась непроглядным кошмаром.

– Борода, – чуть слышно прошептала Ари. – У него была борода.

– О да! Люди, носящие бороды, как никто достойны доверия! – Тэним коротко рассмеялся и плеснул себе еще вина в бокал. – Если пожелаешь, Дениза приготовит тебе глинтвейн.

Наверное, отказываться было глупо, и Ари сказала "да". Горячее вино развязывало язык, и та ночь на болотах вновь приблизилась, стала явью. Она рассказывала и не могла остановиться: как они с Бастьеном неслись по подземному ходу, как протискивались в узкий лаз, как брат раздразнил лисицу...

– Понимаете, я не знаю, почему, но мне показалось, что тот человек... ну, который развел для нас костер и вывел на дорогу, что... он был очень добрый. И мне даже порой бывало стыдно, что мы от него сбежали. Он ведь и лису пожалел, он в воздух стрелял!

– Если бы в темноте я стрелял в зверя, я мог бы ненароком задеть вас.

* * *

– Вы? Но вы же...

Она неверяще смотрела на него, даже протянула руку и, осмелев, коснулась гладко выбритого подбородка. И тут же отдернула ладонь, словно устыдившись собственной дерзости. Почему в ее воспоминаниях человек на болотах казался ей голубоглазым? Разве можно рассмотреть цвет глаз в темноте? И те украшения, что она получала в дар от Тэнима – словно ягоды рябины, опутанные золотой паутиной...

– Не ношу бороды. Вот уже несколько лет. А тогда... Я был еще молод – а пришлось командовать армией. На самом деле мне приходилось и раньше подменять отца, когда он... Впрочем, об этом позже. И многие из моих генералов получили свой первый чин, когда я еще хватался за нянькину юбку. Если бы кто-то догадался, что лорд-командующий всего-навсего пытается выглядеть старше, они бы посмеялись. И я делал все, чтобы никто не смел скалиться за моей спиной.

Видимо, лорд-маршал не утратил эту привычку и поныне. Но сейчас Ари была уверена, что ей, только ей, позволено очень много, почти все. Его растрепавшиеся темные волосы в полумраке походили на перья заморской птицы, и Ари жалела только об одном – что сейчас ей не распознать выражения его глаз. Но в его голосе не было ни гнева, ни обиды.

– Уверен, что идея с вылазкой пришла в голову именно тебе, лисенок.

– Неправда! – Ари тряхнула головой, и золотистые кудри рассыпались по плечам. И от ее взгляда не ускользнуло, как Тэним смотрит на нее. Будто и впрямь глядит на живое текучее золото. – Это Бастьен... то есть мы вместе все придумали. Ему очень хотелось совершить какой-нибудь подвиг. Он даже мечтал, что мы прокрадемся в ваш лагерь и выкрадем знамя, а потом принесем его отцу. И вынудим вас отступить. А еще... нам просто хотелось погулять, выйти за стены. Вы осаждали Хольм с осени, батюшка с матушкой нас никуда не пускали. Как в тюрьме. А когда вы палили из пушек по стенам... было так страшно.

– Когда на ваших стенах рявкали пушки и мортиры, мои люди тоже несли урон. К чести вашего отца могу сказать, что Хольм оказался крепким орешком. И я до сих пор не знаю, что убедило князя Хольма подписать капитуляцию. Вернее, некоторые догадки у меня все же имеются... Ну, Ари, не хмурьтесь! Что было, то было. Итак, таинственный бородатый незнакомец накормил вас и отогрел, вы сбежали от него и с тех пор вообразили, что каждый, носящий бороду в королевстве Малесса, бескорыстен и благороден.

– Была еще одна история. Правда, не со мной.

– Так, а вот это уже становится интересным, – Тэним даже пододвинул кресло чуть ближе к постели, и Ари тут же натянула одеяло повыше. – Брось. Думаешь, твой муж пьян настолько, что нарушит слово? Тебе никогда не придется меня опасаться, поверь. Итак, по северным лесам бродит некий  герой. С бородой. Он щадит лис и маленьких заблудившихся детей. И что же он умеет еще?

– Не смейтесь! – то, что она собиралась поведать мужу, было слишком серьезно для их полушутливой и в то же время не такой уж простой беседы. – В монастыре у меня была подруга. Единственная. Такая же северянка, как и я. Ее зовут Бейтрис. Бейтрис Видсворт.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лорд Лингрэм глубоко вздохнул и внезапно поднялся, отошел к окну и распахнул створки. И в полутьму спальни ворвался благоухающий поток: ночные цветы и травы, сомлевшие за день от солнца, отдавали  ночной прохладе весь накопленный за день аромат.

– Я не разорял Видсворт, Ари, – произнес Тэним, и теперь он казался грустным и серьезным. – Ведь твоя подруга младше тебя, так?

– Да, на два года. И она была совсем малышкой, когда ее привезли в монастырь Святой Симоны. Все ее братья и отец...

– Да, я знаю. Ведь я тоже был там. Разумеется, сражаясь за короля Диармейда.

– Зачем мы вам понадобились? – Ари внезапно ощутила прежнюю злость и недоумение. Отчего она позволила убаюкать себя этому ласковому участливому голосу? – Видсворт и Хольм всегда были свободными княжествами. Мы не желали становиться частью Малессы – что с того? Из-за этого нужно было сровнять с землей замок Бейтрис?

– Видишь ли, лисенок... Мы уже говорили с тобой об этом прежде, просто ты не слушала. Сейчас не может быть независимых земель. Те времена, когда на каждой горе сидел независимый князек, граф или даже целый герцог, давно прошли. Есть Тарн и есть Малесса. Прибрежные земли – лакомый кусок для тарнийцев. Им достаточно высадиться на ваших скалах и объявить их своей исконной территорией – и большая война неизбежна. Так что там с твоей подругой?

Похоже, Тэним так и будет раз за разом уходить от ответа о собственной роли в той войне... Ну, что ж, тогда и она не станет щадить его гордость.

– Девочки в монастыре говорили, будто ваш батюшка... он был тогда командующим... будто бы он приказал сложить тела убитых и раненых в большом зале, а сам пировал, глядя, как защитники Видсворта умирают от ран. И смеялся.

– Ложь! – резко оборвал ее Тэним, вмиг превращаясь в того грозного лорд-маршала, к которому она боялась приблизиться. – Замок подожгли сами обороняющиеся, когда поняли, что шансов у них нет. Я поднимался по лестнице, пытаясь отыскать своих. Кого еще можно было спасти. И вдруг какой-то человек схватил меня за сапог – ему оставалось жить считанные минуты. Я, пожалуй, избавлю тебя от подробностей о его ранах. Он не был одним из наших людей. Он собрался с силами, пытаясь что-то мне сказать. Я расслышал только: "Добей меня, добей, кто бы ты ни был!" И еще он говорил про маленькую сестру, которая прячется где-то в замке.

– Так это тоже были вы? Человек с бородой, который вынес ее из огня?

– Я с трудом отыскал ее – она забилась под кровать в верхних покоях и уже успела наглотаться дыма. Значит, она стала твоей подругой. А ты искала бородатого добряка, а потом, когда увидела моего братца...

И Ари вновь стало нестерпимо стыдно за свою ошибку: вот же он, ее "добрый человек" с бородой, прямо перед ней. А она-то решила, что лорд-маршал держит его в убогой лесной избушке.

– Простите меня, – вновь прошептала она. – Я и вправду поверила, что тот человек... что Рэндальф... что это он спас Бейтрис и помог нам с Бастьеном. И вы, узнав об этом, заточили его.

– А так же вы решили, что я, не имея права на титул, избавился от настоящего наследника вот таким образом.

То, что Тэним вновь называл ее на "вы", то, что он враз замкнулся и отдалился, отчего-то ранило. Словно он и впрямь наказывал ее за недоверие, за предубежденность, за ее невольную ошибку... Но вот он вновь оказался рядом, склонился к ней, вглядываясь в глаза, и уж точно заметил, что Ари вот-вот расплачется.

– Ну-ну, лисенок, – его тон как будто смягчился. – Ты ни в чем не виновата. Это всего лишь совпадения. Когда я встретил вас на болотах, я проверял посты и услышал лай лисицы. С твоей подругой все и вовсе вышло случайно. Да, для тебя я, возможно, до сих пор враг. Что ж, мне выпало сражаться на другой стороне. И это моя сторона. Кстати, ты не голодна?

Пусть на дворе стояла глубокая ночь, но это ничуть не мешало легкой трапезе. которую сервировала для них Дениза. Крохотные канапе с дичью и индейкой, сладости. И еще один кубок вкуснейшего глинтвейна, над которым вился легкий парок. Единственное, что сделала Ари, так это велела Денизе помочь ей одеться, предварительно выставив супруга на пару минут за дверь. А вот косы заплетать не стала: отчего-то ей было приятно ловить его взгляд, скользящий по ее рассыпавшимся по плечам волосам. Как будто хочет дотронуться, погладить – а вот прикоснуться не отваживается.

– Итак, теперь мой черед рассказывать, – Тэним откупорил себе новую бутылку, наполняя кубок почти до краев. – Примите же мою исповедь, леди Лингрэм. И обещайте, что сказанное здесь так и останется в этих стенах.

– Клянусь, – торжественно произнесла Ари.

– Моя тайна известна немногим. Даже Его Величество свято верит, что я являюсь младшим сыном прежнего лорда Лингрэма, ставшим наследником из-за болезни Рэндальфа, да примет Господь его душу. ЕМУ ведь положено прощать безумцев, разве не так?

Тэним нахмурился, поднося вино к губам, но так и не сделал ни глотка, отставляя кубок в сторону.

– Старый лорд-маршал был всем хорош: умный стратег, талантливый полководец... Одно было плохо: с юных лет он был подвержен приступам необъяснимого безумия, которое старательно скрывали искусные лекари. Разумеется, моя мать только радовалась, получив предложение руки и сердца от столь знатного вельможи. К счастью, припадки были редки, их без труда удавалось обуздать, так что, вполне возможно, матушка до поры даже считала все это лишь проявлениями дурного нрава. Отец – я буду называть его так, потому что имени настоящего мне уже не узнать, – задаривал ее драгоценностями, словно извиняясь за свою "резкость". Экипажи, балы, лучшие портнихи – наверное, трудно представить себе, чего бы у нее не было. Не было одного – покоя.

– И вам пришлось брать на себя командование, когда ваш батюшка бывал не в себе?

– Да, едва мне исполнилось четырнадцать, он таскал меня повсюду. "Учись, Тэним, – твердил он. – Учись и запоминай. Трудно сказать, что со мной станется и когда именно это произойдет". Но, к счастью, остатки разума окончательно покинули его незадолго до кончины. Он бросил несколько полков на высадившихся на западе тарнийцев, а сам бесновался в своей палатке. Пока пена не хлынула у него изо рта, и он не отправился на встречу со Всевышним. Мне пришлось принять командование – это произошло примерно за год до падения Хольма.

– И король Диармейд не знал, что его армию водит в бой безумец?

– Безумцу это удавалось на редкость хорошо. Так что Его Величеству было удобно поверить в "тяжелый нрав" командующего. Дерзкие, рискованные решения... С пятнадцати лет я уже неотступно стоял у него за плечом.

– А ваша матушка?

– Матушка? О, она наслаждалась жизнью при дворе, давала балы, а после... Говорят, когда Рэндальф появился на свет, он был сущим ангелом. Голубоглазый, с волосами, как начищенная медь – копия отца. Веселый, игривый. Мать в нем души не чаяла. Только когда ему исполнилось три года, он все чаще в своих играх стал воображать себя медведем. Бросался на слуг, те посмеивались и позволяли маленькому лорду все, чего бы он ни захотел. Однажды человек, топивший камин в его спальне, надумал подыграть ему, в притворном ужасе повалился на ковер – а Рэндальф впился зубами и ногтями ему в глотку. Хорошо, что случайно вошедшая служанка увидела эту сцену и успела оттащить "медвежонка" от его жертвы. Он расцарапал лицо и ей, а потом с ревом носился на четвереньках по замку, пока лекарь не унял его. К чести отца стоит сказать, что тот сразу же понял, в чем дело, едва ему доложили о странностях сына.

– Бедные... – Ари прижала ладони к губам.

– Кого на этот раз решил пожалеть мой маленький лисенок?

Ари казалось, что Тэним смягчается, стоит ему взглянуть на нее.

– Всех. И вашего батюшку, и вашу матушку. И даже... даже Рэндальфа. Разве он был виноват в том, что его разум помутился?

– Лекарь сказал, что это болезнь наследственная и что сделать ничего нельзя. В роду Лингрэмов это не стало новостью – младший брат моего отца покончил с собой, когда ему не было и семнадцати. И тогда мой отец принял довольно странное решение: он объявил, что наследником титула лорда маршала и следующим хозяином замка Лингрэм станет человек, в чьих жилах течет чужая кровь. Бастард, которого он вырастит, как родного сына.

– То есть он сам благословил вашу мать на измену?

Так вот что означал обрывок письма, обнаруженный Ари в комоде городского особняка! "Он мой, он мой сын – и в то же время словно и не принадлежит мне"...

– Она боготворила отца и поначалу не желала ничего слушать. Но он не собирался менять своего решения: он хотел получить здорового наследника, пусть тот даже окажется сыном гончара или башмачника. Того, кому он сможет доверить свои земли и армию. Мать была красива, у нее было немало поклонников при дворе – не знаю, кого уж она выбрала. Или, что весьма вероятно, ее выбор пал на кого-то еще – ментора, лекаря, я не стану гадать. То ли из-за вынужденной измены, то ли еще отчего – но она так и не сумела принять и полюбить меня. Рэндальф, с каждым годом все больше терявший рассудок, – вот кто оставался ее любимцем.

Ари вгляделась в лицо своего мужа и впервые задумалась: а откуда этот шрам? Такой тонкий... удар сабли оставил бы широкий след.

– А это он... он сделал это  с вашим лицом? – И она несмело коснулась подушечками пальцев белой линии на лбу Тэнима, отмечая, насколько горяча его кожа. Словно его лихорадило.

– Да, – отозвался тот на удивление беспечно. – От него все прятали, но он отыскал где-то железку, наточил ее и, стоило мне появиться на пороге его лесной обители, исполосовал мне лицо. К тому времени его уже отселили из замка – даже матушка опасалась ночевать  с ним под одним кровом. О, у Рэндальфа словно было особое чутье на меня! Он не звал меня иначе как бастардом или ублюдком. Знал он и слова похуже. Когда он...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Тэним внезапно закашлялся, но Ари была уверена – это лишь уловка. Просто ее муж не желает, чтобы она видела его глаза в тот миг, когда он произнесет имя Элизы Мерсье. Но лорд-маршал быстро взял себя в руки.

– Когда он расправился с Элизой, я собирался убить его. Взял пистолеты и отправился в лес. И я не испытывал сомнений – не больше, чем если бы мне предстояло подстрелить зайца. Но мать... она бежала за мной от самого замка, умоляла пощадить его... И я обещал. Что буду беречь и хранить его никчемную жизнь, пока Господь не приберет его. Но вчера рука Всевышнего направила мою: ОН сделал выбор за меня.

...Мать Тэнима на портретах – такая хрупкая, красивая и всегда печальная. Так вот в чем было дело...

– Смотри, уже светает, лисенок. Не хочешь прогуляться верхом?

И Ари тут же кивнула. Пусть он водил армии и выигрывал сражения, но в тот день лорд Тэним Лингрэм точно не желал оставаться в одиночестве. И Ари, конечно же, согласилась составить ему компанию.