Текст книги "Дитя Севера (СИ)"
Автор книги: Хайди Эберт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Глава 36
Конюший подвел ей лошадь – серую в яблоках, с черной шелковистой гривой. Жесткие волоски поблескивали в лучах восходящего солнца, и Ари замерла от восторга: такой красавицы у нее не было даже в родном Хольме, где отец не жалел ничего для единственной дочери. Только вот было одно «но» – с тех пор, как ее насильно увезли из дома, ей не доводилось садиться в седло.
– Я... – начала было Ари, но Тэним, словно угадав, о чем она задумалась, поспешил развеять ее сомнения.
– Лассе смирная и прекрасно объезжена, тебе нечего опасаться.
– Мне... в монастыре нам не позволяли кататься верхом, – все же договорила Ари.
Ей казалось неподобающим, что она, наследница одного из древнейших родов, оробела при виде мирной лошадки. Тэним помог ей забраться в седло, и Ари почудилось, что она пушинкой оторвалась от земли.
– Для первого раза мы можем ограничиться парком, – с готовностью предложил лорд-маршал. – Мне следует почаще осматривать собственные владения, иначе я рискую однажды заплутать в паре шагов от подъездных ворот.
И Ари была ему благодарна – она вряд ли решилась бы сразу пустить Лассе в галоп или рысью, чтобы отправиться в лес или к реке. Но уже через пару минут она и думать забыла, что у нее могло бы хоть что-то не выйти: лошадь шла спокойно, не пытаясь показать норов и сбросить юную наездницу наземь. Тэним ехал рядом, едва придерживая поводья. Рейко – да-да, тот самый конь, что вчера утром унес ее от страшной лесной избушки, оказался настоящим красавцем. Гнедой, черногривый, выносливый, с белой звездочкой на бархатистой морде, до которой так и хотелось дотронуться.
Они достигли фонтана, от которого во все стороны расходились дорожки, Тэним неопределенно махнул рукой вперед, выбирая аллею, ведущую к пруду с утками и лебедями.
– Нам надо поговорить, Ари, поговорить серьезно, – начал он. – Прежде у нас ничего не выходило. Что ж, никогда не поздно попробовать еще раз.
– Простите меня, Тэним, – она низко склонила голову, снова кляня себя за самонадеянность, которая могла стоить ей жизни. – Я... я как будто ослепла, не желала ни слушать, ни замечать. А ведь все было так очевидно...
– Разве я требую от тебя извинений, маленькая лисичка? Напротив, я как раз собирался просить прощения у тебя.
– У меня? Но за что?
Ари придержала лошадь, вглядываясь в лицо Тэнима – сейчас, в первых лучах солнца, он казался значительно моложе. Как будто утро стерло следы усталости с его красивого лица, смахнуло морщинки, затаившиеся в уголках глаз, и ночные беспокойные тени.
– Должно быть, ты считаешь меня невежей, маленькая лисичка.
– Вас? Невежей? Но почему? – отчего-то у нее не выходило называть его на "ты", хотя она и понимала, что это было бы ему приятно.
Уголки его губ дрогнули, словно он пытался скрыть улыбку.
– Скажешь: он командует армией, бросает в бой полки, но побоялся объясниться с девушкой, которую пожелал взять в жены.
Ари потупилась. Да, до вчерашнего дня она и сама рассказывала себе, что лорд-маршал – подлец, не соизволивший попросить ее согласие на брак с ним. Но ведь сегодня – совсем не тот же день, что вчера? Сегодня, да, теперь и навсегда – все будет иначе.
– Что, разве не так? – он смотрел на нее испытующе, ожидая правдивого ответа.
– Сказать по правде, я сердилась на вас, Тэним. Мне казалось странным, что вы не пытались встретиться со мной. Что вам стоило хотя бы написать мне, когда я еще жила в монастыре?
– Боялся получить отказ? – Нет, он не спрашивал, это она ощущала очень явственно, он и вправду извинялся. – Я почти всю жизнь провел в военных лагерях. И не мастак ухаживать за дамами.
Ари казалось, что он немного лукавил: трудно поверить, что красавчик лорд-маршал занят только подвозом фуража и подсчетом лошадей и пушек в своих подразделениях. Ведь он бывает при дворе – разве там ему не приходится расточать комплименты и отвечать на улыбки прелестниц? Или он и впрямь таков, каким она увидела его в день их свадьбы? Когда он бросал ей в лицо злые жестокие слова, парируя ее неумелые удары?
– Некогда я сам сказал, что ты – это Хольм. Прости меня за это. Я был взвинчен и не давал себе труда сдержаться.
– Разве это не так?
Они спешились на берегу пруда, он быстро прошел вперед, сорвал лист осоки и с силой провел пальцами по его краям. И она на секунду испугалась, что вот сейчас он порежется об острую кромку. Белый лебедь взмахнул крыльями, будто собираясь взлететь, но тут же передумал и направился к ним – птицы здесь были ручными и ждали угощения.
– Я женился на тебе вовсе не из-за того, что ты – это Хольм. И в то же время, не будь ты наследницей князя Хольма, я вряд ли отважился бы на этот шаг.
– Я не вполне понимаю вас, Тэним.
Он стоял напротив нее, и в тот миг чем-то напоминал ей злого обиженного мальчишку. Ветер трепал его длинные волосы, открывая чуть заметные впадинки на висках, узкое лицо казалось диковатым, нездешним. И пальцы продолжали терзать ни в чем не повинную травинку.
– Ты была на службе в соборе, ты помнишь? Там, среди этих разряженных девок и чинных монашек. Ты собирала пожертвования и не смела поднять глаза на короля и его свиту. И каждый мог разглядывать тебя, пока ты обходила толпу с большим серебряным блюдом. Одетая, словно послушница. И в то же время... тебе на лоб упала прядка – как будто луч солнца. Тогда я впервые увидел тебя – и сразу понял, что я тебя знаю. Понял, кто ты. Маленькая девочка, заплутавшая на болотах, выросла и стала красавицей. И ты... ты оказалась в этом монастыре отчасти и по моей вине...
– Вы сами говорили, что мы, нет, не я, конечно, но мой отец... что вы воевали на разных сторонах. В этом нет вашей вины.
– Ты не понимаешь, – горько откликнулся лорд-маршал. – То, что эти монашки выставили тебя на посмешище, то, как остальные воспитанницы смотрели на тебя... они как будто смеялись. Смеялись над моей маленькой лисичкой. Разве они смеют? Едва мы отъехали от монастырских стен, Его Величество немедленно завел разговор о том, что наследнице Хольма нужен супруг, который обеспечил бы лояльность северных земель. О, поверь, охотников среди этих напыщенных придворных лизоблюдов сыскалось немало. И я... я не хотел, чтобы ты им досталась. И вызвался сам. Ты все еще сердишься на меня за это?
Он смотрел на нее требовательно и в то же время просительно. Словно ожидал ее приговора: примет ли она его? Готова ли и вправду разделить с ним превратности его судьбы, одну жизнь на двоих? Ари шагнула к нему и сжала его длинные пальцы в своей маленькой ладони.
– Если вы... если ты сделал это ради меня... я не сержусь, Тэним. Больше не сержусь.
Глава 37
Удивительно, как в одночасье переменилась ее жизнь. Она вдыхала полной грудью жаркий летний воздух, к ее ногам склонялись цветы, высаженные вдоль дорожек. Над ними кружили пчелы – тяжелые, неповоротливые. И теперь, когда она смотрела на мирные картины, открывавшиеся за каждым новым изгибом дорожки, она чувствовала, как невольная улыбка скользит по губам. Мгновения лета – сладостные, тягучие, словно мед. Ари была почти счастлива, хотя все еще боялась в это поверить. И она больше не ведала страха.
Теперь за завтраком ее не приходилось выслушивать болтовню Розалинды. Тэним, поднимавшийся ни свет ни заря, уже ожидал ее в малой гостиной. Стоило Ари появиться в дверях, как он незамедлительно оказывался возле нее, предлагая опереться на его руку. "Я кажусь вам столь немощной, что мне не сделать и шагу, Тэним?" – лукаво спрашивала она, а его ладонь как-то незаметно оказывалась у нее на талии, он привлекал ее к себе и шептал, склонившись к ее маленькому ушку: "Я опасаюсь, что моя лисичка заблудится". "Как тогда, на болотах?" – Ари нравилась эта бесхитростная игра. "Да, – с готовностью подтверждал он, а в его глазах рассыпались веселые искорки. – Заплутает в лесу, провалится в топи. Разве я могу допустить подобное?" И она радостно смеялась, откидывая голову назад. И вновь ощущала себя беззаботной и любимой, как бывало только давным-давно, в детстве.
Неужто он и вправду может любить ее? Нет, если бы он появился в ее жизни раньше, когда она еще жила с родителями, она бы не усомнилась, что лорд-маршал находит наследницу Хольма привлекательной. "Ты – дочь властителя Севера, – частенько повторяла матушка. – Тот, кто станет твоим мужем, должен гордиться, что ему выпала подобная честь!" Легко ей было говорить! Матери никогда не приходилось терпеть унижений, выпавших на долю Ари в монастыре. Когда каждая из монашек – и настоятельница, и сестра Лизбет, и сестра Хильда – не упускали случая попенять ей родством с предателем. Напомнить о королевской милости, рассказать, какая Ари невоспитанная, взбалмошная, недостойная той "заботы", которой ее окружили в обители. И эти девочки... смеялись над ней, гнали, как приблудную кошку.
И теперь так непросто было поверить в то, о чем говорил ей лорд-маршал. Вернее, сам он был довольно сдержан, но вот его глаза... его взгляд смягчался, стоило ему увидеть Ари, холодность вмиг слетала с него, когда она робко отвечала на его улыбку. А каждое утро, едва проснувшись, она видела букет только что срезанных цветов из сада – и они всякий раз были разными. Розы, какие-то соцветия, которые Ари поначалу без разбора называла ромашками, пока Кристиан, садовник, не объяснил ей, что у каждой такой "ромашки" имеется свое собственное имя, – белые, нежно-розовые, фиолетовые. Прежде, когда Тэним был в отъезде, она тоже находила цветы на своем туалетном столике, но те приносила Дейдре – букетики были поскромнее.
И больше не было страха, даже робость перед Тэнимом с каждым днем уходила в прошлое. Только порой ее одолевали мысли, не подобающие наследнице Хольма: он, такой взрослый, такой красивый, немало повидавший на своем веку... чем приглянулась ему Ари? Маленькая, глупая, как твердили монашки, наивная... чуть было не выпустившая на волю безумца? "Ты, деточка, головку себе не забивай, – утешала ее Розалинда, заметив во время послеобеденной прогулки, что Ари чем-то расстроена. – Уж сколько я тебе раз говорила: лорд Тэним станет тебя оберегать и защищать. И любить будет. А человек он хороший, такого еще поискать! И что ты нос повесила? В восемнадцать-то лет разве кто мудрым бывает? Провел тебя, медведь окаянный, чуть не сгубил! Но ты, милая, всех нас от напасти избавила. Без чудища и дышится легче! Пойдем-ка, я тебе оранжерею покажу. Лорд Тэним обещался к нам заглянуть".
Ари никогда прежде не доводилось бывать в этой части парка. Дорожка вилась между клумбами и уводила к невысокому павильону, который, казалось, состоял из одних окон. Под ногами шуршала мелкая галька, Розалинда раскраснелась от быстрой ходьбы и то и дело обмахивалась веером из пышных белых перьев. В обители Ари уже доводилось видеть оранжерею, монахини выращивали там полезные растения, из которых потом готовили лекарства. Но девочкам в это царство юга путь был заказан.
– Вот, батюшка лорда Тэнима для супруги отстроил. Она-то сама из Лаверры, с самого побережья. Уж очень по цветам тамошним и фруктам скучала.
Садовник, уже ожидавший появления дам, распахнул перед ними невысокую стеклянную дверь – и Ари тут же обдало волной жары и влаги.
– Извольте, леди Лингрэм. Вот сюда, за мной, по тропке. А то платье измажете, – напутствовал ее старый Кристиан.
О, сколько тут было всего! Ари отродясь не видела таких деревьев и растений. Гибкие лианы, с которых свисали гроздья сиреневых и розовых соцветий, какие-то крохотные кустики в кашпо под самым потолком, усыпанные мелкими белыми звездочками. Персики, что так и просились в ее ладонь – так вот откуда брались эти сочные плоды, когда она и Тэним усаживались за стол! Ари покраснела и тут же низко склонила голову, сделав вид, что подол юбки зацепился за ветку: отчего-то вспомнилось, как Тэним, удерживая узкий нож в длинных пальцах, разрезал для нее персик на маленькие аккуратные дольки.
– Лимоны тут у нас, матушка лорд-маршала распорядилась саженцы привезти. И еще эти... все забываю, как их звать... лепесины. Поспеют скоро, отведаете.
– Апельсины, Кристиан! – голос Тэнима раздался откуда-то из зарослей, и Ари только сейчас сообразила, что у оранжереи имелся еще один вход.
Садовник и Розалинда низко поклонились и тут же исчезли, повинуясь едва заметному жесту лорд-маршала. Ари была рада видеть его. Сказать по правде, она успела соскучиться, хотя они расстались всего несколько часов назад, после завтрака, когда ее супруг удалился к себе разбирать бумаги. С ним было... она не знала, как это объяснить. Интересно? Да, он так рассказывал о странах Восхода или о городах далекой Лаверры, которые глядятся в сонные воды теплого моря, что ей хотелось слушать и слушать его низкий голос. А еще, когда он брал ее за руку... вот как сейчас... он, будто забывшись, поглаживал ямку между ее большим и указательным пальцем, а ей так хотелось стать смелее, тоже перехватить его запястье, но она не знала, можно ли ей. Сестры в обители так часто напоминали, что скромность и стыдливость – наивысшие добродетели. И именно они делают женщину сосудом Всевышнего. Странно, она терпеть не могла монашек, а вот их уроки позабыть так и не смогла.
Глянцевые темно-зеленые листочки трепетали у них над головой – двери были открыты, и по оранжерее гулял сквозняк. Ари потянулась к одному из плодов: оранжевый, с плотной кожицей – прежде она таких не видела.
– Подожди недельку, он еще кислый.
Тэним склонился к ней, его волосы мазнули по щеке – и Ари ужасно захотелось зажмуриться. И в то же время ей было не оторвать взгляд от его глаз – сейчас вовсе не грозовых, не пасмурных. Лучистые, ласковые... а ресницы у него длинные, отчего он порой кажется немного печальным и обиженным, словно мальчик, у которого отобрали игрушку. Расстегнутый лиловый камзол, распахнутый ворот рубашки – только тонкая серебряная цепочка вьется змейкой, выделяясь на фоне смуглой кожу. Он впервые так близко – и у нее закружилась голова от пряного аромата его кожи. И он... его губы нежно коснулись уголка ее рта, как будто он пил нектар из раскрывшегося бутона.
– Ты... ты позволишь мне, Ари? Ты больше не боишься меня? – сбивчиво прошептал он, не отрываясь от ее губ.
Но она не стала отвечать – только крепко обхватила его за плечи, провела ладонями вниз по спине, ощущая под ними его сильное поджарое тело. Он поднял руку и осторожно обвел контур ее губ, все еще не веря, что она позволила ему прикасаться к себе. А потом прижал Ари к себе, целуя уже по-настоящему. Так, словно желал выпить ее до конца —жадно, страстно и в то же время бережно. Было так жарко, да, это же оранжерея, тут и должно быть жарко. Обрывки мыслей метались в ее голове, и она никак не могла ухватиться ни за одну из них. Она не умеет целоваться, она вообще ничего не умеет... Аромат корицы и имбиря становится гуще, отчетливее. Она его жена, она обязана позволить ему все, все, чего он только ни пожелает. И ей страшно, и так не хочется размыкать рук, не хочется, чтобы он отстранялся, отдалялся...
– Я напугал тебя, лисенок? Я ничего не требую от тебя, я... ты ведь сможешь привыкнуть ко мне? Сможешь меня полюбить?
Где-то позади них громыхнула опрокинутая лейка, Тэним резко обернулся, но Ари мягко дотронулась до него, поглаживая по предплечью.
– Смогу, Тэним. Конечно, смогу. Разве ты сам не видишь?
Они покинули оранжерею и вышли на дорожку, ведущую вдоль ручья. Ари как никогда хотелось, чтобы Тэним обнял ее, хотелось снова ощутить, как обжигает сквозь тонкую ткань его горячая ладонь. И он склонился было к ней... как вдруг у них за спиной послышались чьи-то шаги. Их нагонял один из лакеев, служивших в замке. Перед собой он держал поднос, и нес его так осторожно, словно ему доверили величайшую драгоценность. Хотя на подносе был всего лишь бумажный конверт, запечатанный алой сургучной печатью. Тэним потянулся к конверту, сорвал печать, и глаза его быстро пробежали по строчкам. Ей показалось, или он действительно нахмурился?
– Это приглашение, Ари, – проронил он, небрежно откладывая письмо.
– Приглашение? – недоуменно переспросила она.
– Да, на бал. В летнюю резиденцию Их Величеств. Что скажешь? Или мне ответить королю отказом?
Глава 38
– Но... – она недоумевала, как такое возможно, – я не представлена ко двору. И наша свадьба... ее же не было. Как же я могу там появиться? Разве это... это допустимо?
– Будь это обычный праздник во дворце или прием, я был бы обязан немедленно представить тебя Их Величествам. Но... ты слышала о летних балах при малесском дворе?
О летних балах? Да, кажется... точно, девочки что-то болтали в обители, а сестра Лизбет шикала на них и все повторяла, что Их Величествам следовало бы положить конец "разврату". И Аннунциата... она мечтательно закатывала глаза и говорила что-то про летние карнавалы, которые начинаются в первую неделю августа и длятся до самой осени. И все веселятся, потому что под маской не узнать, кто есть кто. А если и узнают – кто тебя осудит, раз ты наряжена разбойницей, королевой из стран Восхода или пастушкой?
У Ари заколотилось сердце – нет, не от того, что ей так не терпелось попасть на бал в королевской резиденции. От испуга. Она ведь... она никогда не бывала при дворе, не представляла себе, что за нравы там царят. Их замок на северных скалах, где дули соленые холодные ветры, – матушка с батюшкой предпочитали простой уклад. В Хольме не любили вычурность, не жаловали сладкоголосых певцов и музыкантов. Там гордились мечами, доставшимися от предков, а не шелками и драгоценностями. И вот теперь ей предстоит оказаться при дворе... Если ей и придется к лицу какой-нибудь наряд, то самый простой. Княжна Севера оденется пастушкой.
– Завтра же я пришлю к тебе портних. Подумай, костюмов должно быть несколько. Балов много, мы обязаны появиться хотя бы на трех.
– А ты, Тэним? Кем нарядишься ты?
– Пиратом, – он рассмеялся, заметив недоумение в ее глазах. – Для начала пиратом. Потом поглядим.
– Как Аберрах, – задумчиво проронила Ари.
В первый момент он как будто не понял, густые брови сошлись на переносице. И тут же опять улыбнулся, сжимая ее запястья.
– Вот, значит, как... Хочешь стать Ингрид? – он спрашивал серьезно, хотя его глаза смеялись.
– Ингрид? – она закусила губу, тщательно подбирая слова. Ей вовсе не хотелось его обидеть. – Нет, Тэним. Я больше не собираюсь становиться Ингрид. Хотя, когда монашки принесли мне твой портрет, я и вправду вбила себе в голову, что ты похож на Аберраха. И твой шрам...
– Тогда почему бы тебе не выбрать костюм Ингрид?
– Слишком очевидно, – пожала плечами Ари. – Мы ведь не хотим, чтобы нас узнали, правда?
– Точно.
И он наклонился к ее плечу, чтобы тут же вероломно прихватить губами мочку уха.
– Тогда бабочкой, самой прекрасной бабочкой на свете. Идет?
* * *
И вновь портнихи снимали мерки, вертели ее и так и сяк: «Ах, потерпите еще чуть-чуть, леди Лингрэм, я уже почти закончила. Какие же у вас чудесные волосы! Не соблаговолите ли подойти к свету?» Теперь все было иначе, не так, как в обители, когда ей шили наряды для свадьбы – в то время она чувствовала себя невольницей, которую обряжают для ненавистного господина. А вот сейчас – госпожой.
И Ари с удовольствием рассматривала образцы тканей, поглаживала кончиками пальцев тончайший муслин, несколько раз примерила перчатки – почти прозрачные, из искусно сплетенного кружева. И украшены они были снежной россыпью мелких жемчужин.
– Бабочка? – молоденькая белошвейка недоверчиво наморщила круглый лобик. – О, я знаю! Я придумала, как мы сделаем крылышки, леди Лингрэм! Получится замечательно.
Да, у Тэнима причудливая фантазия: пират и бабочка. Ну, что же, пусть будет так.
И вот наконец настал тот самый день. Сколько бы Розалинда ни уговаривала ее прилечь и поспать днем, у Ари ничего не выходило. Воздух, врывавшийся в спальню через распахнутое окно, казался слишком жарким, а белоснежная наволочка – горячей. Она вскакивала, укладывалась снова, прикрывала глаза. А в голове так и роились сотни мыслей, одна глупее другой. Что, если она за эти годы позабыла все па и шаги? Ведь в монастыре их не баловали уроками танцев. Что, если кто-то надумает задеть ее, станет смеяться над отцом, называть его предателем? Что, если она и вправду окажется слишком безыскусной для королевского двора? Что, если...
– Вы проснулись, леди Лингрэм? – Дениза бесшумно вошла в комнату и тут же прошла в купальню, откуда вскоре раздался шум льющейся воды. – Лорд Тэним будет ждать вас через час в малой гостиной.
Горничная заплетала ее волосы, укладывая их в высокую прическу, а Ари придирчиво разглядывала себя в зеркале и кусала губы. Вряд ли столичные дамы примут ее – никто и никогда не принимал ее, северянку, дочь мятежного князя Хольма. Только вот Тэним... Но он же не сможет не отходить от нее ни на шаг на этом балу? У него уж точно сыщутся приятели и знакомые, будут крутиться вокруг лорд-маршала. Индюки расфуфыренные. А вдруг она встретит там кого-то из девочек? Тех, кто насмехались над ней в обители? Наверняка кого-то из них за эти месяцы уже успели выдать замуж. Как же хорошо, что это карнавал! Если она не захочет открыться, никто ведь ее не узнает, правда?
Сидя за легким ужином рядом с Тэнимом, Ари почти ничего не ела, только поминутно вытирала о салфетку ставшие влажными ладони. И едва слышала, что он говорит ей. Да, конечно, ей не стоит волноваться, если ей не понравится, они смогут уехать в любой момент. Надо поприсутствовать на выходе Их Величеств, после этого никого не волнует, чем заняты лорд Лингрэм с супругой. Конечно, он прав, но...
Карета выехала из парковых ворот, вот-вот – и они минуют лес. Тэним сказал, путь до летней резиденции займет не больше часа. Муж сидел напротив нее, рассеянно посматривая в окно, а Ари украдкой его разглядывала. Кожаные штаны, перепоясанные широким кушаком, белая рубашка с глубоким вырезом. Кривая сабля, два пистолета за поясом... И шрам, перечеркивающий его лицо – Тэним постарался и действительно походил сейчас на Аберраха, некогда привидевшегося ей во сне. Она даже помогала ему с костюмом. Да, и волосы он подвязал алой косынкой, а в ухе красовалась серьга с крупным рубином. Недоставало только маски.
Ари хотела было откинуться на мягкую спинку сиденья, но тут же вспомнила про злополучные крылья, сделанные из обтянутой сиреневым шелком проволоки. Что за морока с ними! Тэним, заметив ее затруднения, хитро улыбнулся и похлопал себя по коленям.
– Иди ко мне, лисенок! Я поберегу твои крылышки.
Ну вот, опять смеется, будто она маленькая!
– Ты их помнешь, – сердито ответила Ари. – Лучше бы я нарядилась Ингрид.
– А я предлагал, – шутливо откликнулся лорд-маршал.
– Это ты придумал бабочку!
– Не дуйся, лисенок. К следующему балу выберешь костюм сама.
Дорога к летней резиденции была ровная, кучер правил умело, и Ари совсем не страдала от тряски. А вот смотреть в окно, сидя на самом краешке сиденья, было намного удобнее. И Тэним все время придерживал ее за руки, разумеется, чтобы она не соскользнула на пол. Уже смеркалось, и по обе стороны тракта потянулись аккуратно подстриженные кустарники. Вот уже и высокая арка ворот, возле которой замерли вышколенные гвардейцы. При виде экипажа с гербом Лингрэмов они на миг скрестили алебарды, но тут же освободили путь, салютуя лорд-маршалу.
– Пора надеть маски, лисенок, – напомнил Тэним и извлек на свет черную маску с узкими прорезями для глаз. – Дай-ка я тебе помогу.
Она потянулась к нему и зажмурилась – прохладная шелковистая ткань легла ей на лицо. "Наклонись, – тихо произнес Тэним. – Нужно как следует завязать, чтобы не свалилась". И провел пальцами по скрывающему пол-лица шелку, словно разглаживая маску. Коснулся пальцами губ, скользнул ниже, очерчивая ключицы...
И в тот же миг карета остановилась, лакей распахнул дверцы, пират спрыгнул на землю и незамедлительно подал руку своей "лисичке", ради него обернувшейся бабочкой. Ари шагнула на дорожку и обомлела: вблизи освещенный королевский замок походил на огромный корабль, бороздивший темное ночное небо.
