355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Хайди Эберт » Дитя Севера (СИ) » Текст книги (страница 1)
Дитя Севера (СИ)
  • Текст добавлен: 20 июля 2021, 11:30

Текст книги "Дитя Севера (СИ)"


Автор книги: Хайди Эберт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Дитя Севера
Хайди Эберт

Глава 1

Отсветы факелов плясали по стенам, выхватывали из полутьмы шероховатую поверхность каменной кладки, гербы и разбитые фигуры в нишах. Один из головорезов как раз расправлялся с последней из них и что есть мочи колотил рукоятью меча по голове каменного рыцаря. Что это? Где? Разве Ари не в главном зале их замка в Хольме, где всегда приветливо потрескивали дрова в очаге, а за длинными столами собирались люди отца, родня? И все, кого она любила: матушка с батюшкой, Бастьен.

А сейчас она беспомощно озиралась, но видела вокруг себя только чужие лица: злые, смуглые, чумазые. Доспехи – у одних простые кожаные, у других дорогие, из самой лучшей стали, явно краденые, – были забрызганы кровью. В руках разбойники сжимали кто топор, кто алебарду, кто кинжал. А один из них – высокий, с огромной саблей, по краям которой пробегали рыжие язычки пламени, подходил все ближе, глумливо рассматривая ее. Через весь его лоб и щеку тянулся шрам, словно рассекая лицо надвое. Страшный, уродливый, – он как будто гордился своим увечьем.

И тут она разглядела в толпе чужаков отца: двое головорезов повисли у него на плечах, как псы на медведе. Он рвался вперед, к своей Ари. А где-то позади него плакала мать. "Не трогай мою дочь, мерзавец!" – выкрикнул батюшка. Сброд, перегородивший ему дорогу, зашелся в дружном хохоте: они пихали друг друга в бока, подначивали, разевая лягушачьи рты с гнилыми зубами.

"Хочешь защитить ее честь, старая развалина? – выкрикнул главарь разбойников, оборачиваясь к отцу. – А ну-ка, молодцы, дайте ему меч!" И под общий хохот один из его своры поднес отцу сломанный у самой рукоятки клинок. Притворно поклонился и прошамкал: "Рад услужить, вашмилость!" Губы отца дернулись, но вожак не дал ему и слова вымолвить: "Ты старик. Где уж тебе сладить с оружием? Только настоящий мужчина достоин владеть мечом! Чем ты недоволен, князь Хольм? Я беру твою дочь в жены. Ты должен радоваться, что я, покоритель и господин Малессы, оказываю честь твоему жалкому семейству!"

И с этими словами он перехватил Ари за запястья, притянул к себе и грубо поцеловал. От него исходил кислый запах крови и пота. Она вырвалась, оттолкнула его и бросилась бежать к выходу из зала. Хохот и улюлюканья затихали за ее спиной, а в лицо уже бил холодный морской ветер. Сейчас, еще чуть-чуть. Она спотыкалась о камни, падала и поднималась вновь. Скала Ингрид – даже в темноте Ари легко отыскала к ней дорогу. Вот она – врезается в ночное небо острым зубцом, а ее край, где есть небольшая площадка, нависает над волнами. Смерть лучше позора. Ари карабкалась вверх легко, будто сам камень складывал для нее невидимые ступени. Не колеблясь ни секунды, она сделала шаг вперед – в черную, клокочущую внизу бездну.

И... проснулась. Всевышний, спаси и сохрани! Так это был всего лишь сон! Ари спустила ноги с узкой кровати, растирая виски кончиками пальцев. Всего лишь сон... Из щели между неплотно прикрытых ставен лился блеклый свет разгорающегося весеннего утра. Ари поежилась, натягивая на плечи тонкое одеяло, – воспитанницам монастыря Святой Симоны предписывалось жить в простоте, хотя все они происходили из знатных семей Малоссы. Но сейчас Ари, как никогда прежде, была рада оказаться в своей скромной келье, ставшей ее пристанищем в последние три года.

Сон, конечно, это сон. И нет никаких разбойников, и батюшка жив. А еще... ей не хотелось вспоминать, но страшные картины так и стояли перед глазами: сабля с пробегающими по острому лезвию огоньками, разрубленный на плече рыцарский доспех отца, изукрашенный позолотой шлем с плюмажем, откатившийся в сторону. Один из разбойников еще пнул его драным сапогом. И меч... Такое оружие она видела только один раз в хранилище замка в Хольме, когда они, тайком от отца с матерью, залезли туда с Бастьеном. Бастьен... где он сейчас?

Но ведь рыцарских доспехов не носят уже больше ста лет. Да и разве сыщешь их сейчас, тех рыцарей? Разве что на гобеленах или миниатюрах в старинных книгах, которые она так любила листать прежде. Но Хольм и скала, скала Ингрид – вот это в ее видении было настоящим. Но откуда тогда разбойники? Их вожак величал себя покорителем Малессы. Какое-то воспоминание крутилось в голове, но Ари все никак не могла ухватить, в чем его суть. Но что-то очень знакомое...

Она встала, плеснула в лицо холодной воды из таза для умывания, потом еще и еще. И все повторяла слова, которым ее некогда научила няня: "Водица-водица, беги ручейком, речкой, по камням-камушкам, спеши к морю-океану, отдай ему все дурное. Пусть сгинет без следа. Да не будет мне никакого зла". И поспешила выплеснуть "нечистую воду" в распахнутое окно, распугав голубей, пригревшихся во внутреннем дворике под лучами неяркого утреннего солнца.

Интересно, что сказали бы "святые сестры", подслушав ее слова? Няня знала заговоры и травки от любой хвори и напасти, кухарка все повторяла, что она ведьма. Как-то раз, когда Ари еще жила в Хольме, их капеллан увидел, как дочь князя что-то шепчет над водой. Отругал, рассказал матушке. Ари тогда весь день простояла на коленях в домашней церкви, шепча молитвы. А нянюшку выгнали, и с тех пор она жила в деревне. И без нее стало так пусто...

Скромное серое платье с застежкой под горло: девочкам, живущим при монастыре, роскошь не пристала. Разве что маленькое зеркальце, чтобы расчесать волосы и заплести косы – пока Ари не повзрослела, аббатиса и другие сестры не раз называли ее растрепой. Порой ей казалось, что им все в ней не по душе: и густые волосы цвета спелой пшеницы, и зеленые глаза. "Как кошка дикая", – одна монашка так и сказала, когда Ари только что привезли сюда. Арэдейл Хольм, дочь опального северного князя, которого  все они называли изменником. И мать с отцом – они такие же узники, как и она. Им не покинуть замок, наводненный солдатами короля. Разве что позволят прогуляться до той самой скалы, которую она нынче видела во сне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 2

Скалы... точно, так вот откуда этот сон! Некогда, когда маленькая Ари еще нежилась в своей собственной спальне, нянюшка рассказывала ей сказки. Ярко горели поленья в камине, по комнате разливалось такое уютное тепло, какое бывает только дома. Ари послушно выпивала кружку горячего молока с медом – зимой она часто болела – и ныряла с головой под одеяло. Моран, ее старая няня, вязала, сидя на стуле возле кровати. И Ари все дивилась, как она видит в полумраке, ведь комнату освещало всего две свечи. «Расскажи мне про пирата, расскажи!» – Ари любила эту древнюю легенду, хотя она и была очень страшная. Но было в ней что-то такое... гордое, свободное – Ари и сама не знала. Хотя при первых же словах отважная княжна Хольм незамедлительно пряталась с головой под одеяло. Но едва няня прерывалась,  тут же начинала хныкать – ей не терпелось услышать еще раз, как море наказало страшного пирата по имени Аберрах, приплывшего с далекого юга.

"Давай я лучше расскажу тебе про гнома в красной шапке", – предлагала Моран. "Нет, не хочу! – капризничала Ари. – Я про него и так все знаю. Как он ходит ночью по тропе и стучит своей киркой. А потом там находят драгоценные камни". "Ну, хорошо, будь по-твоему,  – вздыхала няня. – Собрал пират Аберрах силы великие. Множество кораблей было у него. И на каждом разбойников видимо-невидимо. Весь берег почернел, когда они выбрались на сушу. И пошел Аберрах со своим воинством на север. Убивал и жег без разбору, а все, что ему приглянется, себе забирал. И не осталось во всей Малессе ни одной несожженной деревни, ни единого города. Все замки он разорил, всех рыцарей убил. А уж сколько простого народу порезал – того и вовсе не сосчитать".

"Нянюшка, нянюшка, – не унималась Ари, – так что же, на него никакой управы не нашлось?" "Не нашлось, деточка. Была у него сабля заговоренная. Вся огнем полыхала. Так и прошел он со своим войском нечестивым всю Малессу, пока не достиг самого севера. В ту пору Тарн не был островом..." "Да-да, – перебивала ее Ари, – нам с Бастьеном ментор говорил. – Тарн соединялся с Малессой широким перешейком, там и деревни были, и замки стояли. А потом вода поднялась и море все затопило".

Няня улыбалась и качала головой – в словах ментора она сомневалась. А вот в свою сказку верила. "Долго отбивались люди князя от пиратов, но тех было слишком много. И вот ворвались они в замок, всех мужчин перебили, только самый младший из братьев, ему лет семь было, спрятаться и убежать успел. От него потом ваш род и пошел. А еще была у князя дочка: красивая, с длинными косами, стройная, как молодое деревце. Злой Аберрах, как увидел Ингрид, так и захотел ее себе в жены. Но не пожелала она идти замуж за супостата и убийцу, убежала от него и прыгнула со скалы прямо в море. Разбойник не особо горевал, всю ночь пировал в разоренном замке, а утром двинулся со своим воинством к Тарну. Но едва последний из его солдат шагнул на дорогу, что тянулась вдоль моря, волны вспенились, небо враз почернело, и поднялась буря неслыханная. А из вод вынырнул кит огромный и проглотил ту землю, на которой пираты стояли. И сгинули все".

...Вот же он, ее сон! Ари грустно улыбнулась – как же она могла забыть про Ингрид и Аберраха? А ведь вышло так, что старинная легенда отчасти сбылась: Хольм покорился королю Диармейду, его цепной пес, лорд Тэним Лингрэм, держал осаду несколько месяцев. А потом отец подписал капитуляцию, хотя никакого боя не было. Сказал, что жизнь жены и детей ему дороже. Солдаты лорда Лингрэма срыли укрепления, сняли пушки со стен, а в замке теперь стоял чужой гарнизон...

И Тарн и вправду стал далеким островом, а те люди, что некогда населяли древнюю Малессу, остались только там да у них, на Севере. Потому что так много пиратов было у Аберраха, что расселились они на завоеванных землях. Оттого жители Малессы почти все смуглы и темноволосы. Отец презирал их и звал сбродом.

... – Аредэйл Хольм! – в дверь постучали, и вот уже на пороге стояла сестра Лизбет. – Поторопись с завтраком. Госпожа аббатиса немедленно требует тебя к себе.

– Меня? – Ари лихорадочно перебирала в уме, что же она могла такого натворить, и зачем с ней желает побеседовать сама матушка Имельда.

– Не мешкай, – сестра Лизбет немного смягчилась, видя недоумение на лице Ари. – Она желает говорить с тобой. О чем – не сказала. Но дело серьезное.

...Ари шла по крытой галерее, постоянно поправляя складки платья – аббатиса не любила неопрятности и беспорядка в одежде. Интересно, что же ей все-таки понадобилось? Последний раз Ари побывала в покоях матушки Имельды года полтора назад: тогда та отчитывала ее и Бейтрис за то, что девочки посмели выйти за стены монастыря. На самом деле – какими же глупыми они были тогда! – они возомнили, что им удастся навсегда покинуть обитель. Добраться до ближайшей деревни, попросить какого-нибудь крестьянина, чтобы посадил их на свою телегу и подвез до имения дяди – графа Таннистри, матушкиного брата. Он бы спрятал их обеих – тогда Ари твердо верила, что именно так он бы и поступил. Только вот отчего сразу не забрал ее к себе, раз оставаться дома ей было нельзя?

Она долго не могла понять, почему оказалась в монастыре Святой Симоны, ведь под покровительство монахинь отдавали только сирот, а родители Ари были живы. Это случилось, наверное, месяца через три после пропажи Бастьена. В замок прибыли солдаты – другие, не из королевского гарнизона, к этим она уже почти привыкла. И с ними была строгая сухощавая женщина в черных монашеских одеждах. Ари сразу же отправили в ее комнату, ничего не объяснили, только велели, чтобы горничная помогла ей собрать вещи. И матушка с батюшкой – они тоже молчали. Но Ари была уверена: им-то точно известно, почему ее увозят из дома. Что она такого сделала? Почему ей не позволяют учиться в замке, хотя у них есть ментор? "Прощай, дитя, – матушка поцеловала ее в лоб. – И помни: все испытания, что посылает нам Всевышний, должно принимать со смирением".  А отец... он просто стоял у окна, даже не подошел, чтобы обнять ее. Только солнце играло в его седых волосах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ее усадили в карету, напротив устроилась неприветливая монашка. Ари вся сжалась – ей было страшно. Она никогда нигде не бывала, разве что в замке Таннистри у дяди или в деревне, когда отец брал ее и Бастьена с собой на ярмарку. И все же она спросила: раз никто не желает ничего ей объяснять, то, быть может, хоть эта суровая женщина...

– Тебе не место здесь, – резко оборвала ее та. – Твой отец – изменник. Тебе и твоим родителям стоит поблагодарить доброго короля Диармейда, да продлит Всевышний его годы!

– Но разве отец...

– Не болтай. Не мне вести с тобой эти разговоры. Рано или поздно ты все узнаешь сама.

Глава 3

Ари нерешительно подняла руку, чтобы постучать, но дверь неожиданно распахнулась ей навстречу – её здесь уже ждали. Матушка Имельда – невысокая полная дама с округлым лицом, с которого, казалось, никогда не сходит приторная благостная улыбка, такая же лживая, как и она сама – восседала за столом, перебирая чётки. Её помощница, сестра Хильда, тощая и юркая, как голодная крыса, тут же оставила их, повинуясь едва уловимому жесту аббатисы.

– Заходи, дитя, располагайся поудобнее, – матушка Имельда указала Ари на высокое резное кресло. И это было так непривычно: до сих пор Ари случалось только стоять возле самого порога, теребя края рукава и виновато потупив взор. На самом деле она никогда не чувствовала себя виноватой, чтобы они с Бейтрис ни натворили. Здесь они в тюрьме, а бунтовщикам ведь позволено всё. Разве нет? – Ты уже стала совсем взрослая, и мы все печёмся о твоем здравии и благополучии, не только о сиюминутном. Сейчас пришло время подумать о твоем будущем, чтобы оно было достойно тебя.

Речи матушки Имельды всегда становились медово-тягучими, когда она хотела сказать какую-нибудь гадость, наказать или унизить. Так ей, наверное, было веселее – убаюкать ласковым тоном и смиренной улыбкой, утопить в сладкой патоке, а потом с той же миной невинной голубки наблюдать, как жертва пытается вырваться. Как будто аббатиса муху приманивала на клейкую ленту…

Ари поежилась и села в кресло, отгоняя нехорошее предчувствие. Будущее? Какое у нее будущее вне стен этого монастыря? Может, вернут обратно к родителям, чтобы она стала еще одной пленницей родного замка? После исчезновения брата родителям нельзя выезжать без сопровождения дальше трех соседних деревень, общаться со внешним миром, самозваный комендант Хольма вскрывает все их письма. Или именно это аббатиса и считает достойным будущим для отродья мятежника? Сидеть в каменной клетке, под надзором солдат из королевского гарнизона…

 А матушка Имельда продолжала:

– Король Диармейд милостив к сиротам-воспитанницам нашего монастыря и всегда заботится об их благополучии, наделяя приданым из своей казны, но редко выступает  сватом… Как в твоем случае.

– Кем?! – сердце Ари сжалось, к горлу подступил комок. Вот, оказывается, что! Её сосватал не кто-то, а сам король. Но как это возможно? При живых родителях? И кто же будущий муж? Наверняка какой-то плешивый старик или толстопузый купец: они были в первых рядах его свиты, когда он почтил своим присутствием службу в монастыре.

Аббатиса улыбнулась, довольная ужасом Ари, и усугубила его:

– Твой отец изменник, он вёл переговоры с Тарном и даже вступил в сговор с нашими врагами. Лишь по милости Его Величества ему сохранили жизнь. Разве можно поручить такому человеку, как князь Хольм, судьбу девушки, пусть и его родной дочери? Конечно, нет. Твоя опекунша – я, и король просит меня дать разрешение на твой брак с лордом Тэнимом Лингрэмом.

С Лингрэмом? Ари в бешенстве вскочила на ноги:

– Вы с ума сошли?! Я никогда не дам своего согласия! Лучше я выйду за монастырского садовника, чем за этого мерзавца!

Да, за кого угодно, за старика с блестящей лысиной, который стоял рядом с королём на службе и постоянно промокал правый уголок рта от слюны; за садовника Герберта – хромого и горбатого; за лысого черта… Но не за этого злодея, штурмовавшего их замок! За человека, о котором даже за монастырские стены просачивались такие слухи, что кровь стыла в жилах.

– Дитя моё, ты слишком недальновидна и не можешь оценить великой милости нашего монарха, – матушка Имельда уже откровенно издевалась. – Предназначение женщины твоего круга – стать достойной супругой и произвести на свет здоровых наследников. Быть набожной и во всём послушной своему мужу. Разве не этому мы учили тебя все эти годы? Ты станешь женой  лорда-маршала, красивого и богатого. Любая девушка в королевстве мечтает стать избранницей лорда Лингрэма. Вот, взгляни, у меня есть его портрет…

Ари выхватила у неё из рук кусок полотна. С портрета на нее смотрел сероглазый темноволосый мужчина с высоким лбом, сжатыми в ироничную улыбку тонкими губами,  носом с едва заметной горбинкой. С лицом, перечеркнутым тонкой белой линией шрама, идущей справа налево. Как есть – презренный пират, потомок Аберраха, даже шрам такой же, как в ее сне. И взгляд, как у пирата, тяжелый, оценивающий, пронзающий насквозь. Взгляд убийцы.

Ари замахнулась, чтобы бросить портрет в камин, гордо вздернула голову:

–  Лучше смерть, чем… – она запнулась, увидев, что камин с утра не растапливали, швырнула портрет на пол и вдавила каблук прямо в глаз лорда.

Аббатиса рассмеялась:

– Бедное заблудшее дитя, счастье совсем вскружило тебе голову. Всевышний, дай мне сил вразумить это чадо, – в её голосе появились стальные нотки. Она вдоволь натешилась с жертвой и перешла к сути: – Девочка, тебя никто не спрашивает. Из-за твоей строптивости монастырь утратит благосклонность короля, но это тебя, разумеется, не волнует. Тебе безразлично, что твоя подруга станет носить обноски и работать в огороде, не разгибая спины, как подобает обычной послушнице. Но подумай о том, что жизнь твоих отца и матери тоже в твоих руках – сейчас король милостив, но стоит тебе пойти наперекор его воле, он не увидит больше причин оставлять в живых твоих родителей, запятнавших себя изменой. Зачем они ему, когда он может пожаловать ваши земли преданным людям?

– Мой отец не изменник! – почти выкрикнула Айри, не в силах больше выносить эту бесконечную ложь. – Хольм всегда был вольным княжеством. И никто не звал под наши стены лорда Лингрэма с его армией.

– А вот об этом тебе лучше поговорить со своим будущим мужем. Думаю, ему по силам научить тебя и здравомыслию, и покорности.

Ари без сил опустилась в кресло. Это было подло и низко, но что еще можно было ожидать от аббатисы?

– Если же ты станешь противиться королевской милости, мы сошлём тебя в самый бедный монастырь, дитя. Там не будет ни цветущего сада, ни хорошей комнаты, никаких приличествующих воспитаннице королевского приюта занятий – только тяжкий труд, скудная еда и ежедневные молитвы. Ты не расположена ни к тому, ни к другому, ни к третьему. Я бы сказала, что ты  не выдержишь там и дня… Подумай, стоит ли твоя строптивость жизни твоих родителей и унижения твоей подруги. Твоя смерть тоже не станет для них облегчением.

Ари словно вновь оказалась в тёмной каморке в подвалах осажденного замка. Когда ядра попадали в стены, над головой гулко гудел свод, с него сыпались камешки и мелкая пыль. И она не успевала стряхивать их с волос. Только тогда у неё был брат, её Бастьен. Он утешал её, говорил, лихорадочно блестя глазами в темноте: «Вот увидишь, мы их победим, папа у нас – настоящий воин». А теперь она осталась совсем одна, ей никто не поможет, не соврёт, что все наладится, не похитит из монастыря.

Она как во сне присела в реверансе перед аббатисой,  как будто чужим голосом произнесла: «Благодарю вас, матушка» и, не помня себя, побежала по ступенькам, всё ниже и ниже, в глубины ада, куда её толкнула набожная аббатиса.

Очнулась Ари в саду у розового куста, сорвала цветок и наконец разрыдалась.

Глава 4

Кровь на пальцах? Откуда? Ах да, темно-зеленый стебель, который она безотчетно сжимала в ладони, был усеян крепкими острыми шипами. И нежно-оранжевые лепестки... прежде она так любила бывать здесь, даже помогала старому Герберту ухаживать за розовыми кустами. Почему она смолчала? Отчего позволила называть отца изменником? Ведь Малесса не воюет с Тарном. Вернее, воевала когда-то, но тогда их с братом еще и на свете не было. Батюшка что-то рассказывал, как тарнийцы пытались высадиться на западном побережье, но их быстро отогнали. И в его голосе слышалось сожаление. Но сейчас... с Тарном давно подписан мир, что же ужасного в том, что батюшка предпочел отослать туда Бастьена? Но из-за этого король Диармейд лишил брата титула, а ее... впрочем, что толку теперь стенать о том, что ее заточили в монастырь Святой Симоны, раз ее уже ожидает новая тюрьма? И, сдается, ее стены будут намного крепче и неприступнее. Замок лорда Лингрэма...

Ари недобро усмехнулась, вспоминая испорченный портрет. Будущая супруга лорд-маршала... Отчего бы ему не явиться сюда самому и не поговорить с ней? Да любой порядочный мужчина попытался бы сначала перемолвиться хоть парой слов со своей избранницей и поинтересоваться, согласна ли она стать его женой. Посмей Ари заикнуться об этом матушке Имельде, та бы ответила ей, что правила монастыря запрещают воспитанницам видеться с мужчинами. Но лорд Лингрэм – не обычный мужчина. Да пожелай он ночью ворваться в келью Ари, матушка Имельда сама поднесла бы ему ключи. Лорд-маршалу Малессы, человеку, пользующемуся особым доверием короля,  позволено почти все. Для него взять себе невесту – все равно что купить дорогую кобылу на рынке. А породистую лошадь не покупают вслепую. Так, выходит, он мог видеть Ари где-то и раньше?

– Тебя не было на уроке... – Ари и не заметила, как Бейтрис появилась в саду и присела на скамью рядом с подругой. – Что с тобой? Ты плакала?

– Я теперь вообще не стану ходить на уроки, – объявила Ари, вытирая глаза кончиком манжеты.

– Но тебя же накажут! – синие глаза Бейтрис расширились от испуга. Не за себя, за подругу.

– Посмотрела бы я на того, кто посмеет наказать невесту самого лорд-маршала! – горько бросила Ари.

– Лорд-маршала?

– Да! Они не придумали ничего лучше, кроме как отдать меня этому извергу! И ведь знают, что это он... он... – она чувствовала, что сейчас вновь расплачется, – что это он разорил наши земли! И... представляешь: эта гадина осмелилась заслать сватом самого короля! Зачем я ему понадобилась?

– Ты – это Хольм, – рассудительно заметила Бейтрис.

– Ах да, а я вот запамятовала... – Ари прижала ладонь к лицу, чтобы хоть как-то унять злые слезы. – Скажи, а твой замок... ведь твоих отца и братьев тоже...

– Нет, – грустно покачала головой Бейтрис. – То был старый лорд-маршал, отец нынешнего. Я тогда была совсем маленькая. Помню только, как начался пожар, я спряталась под кровать...

Прежде Ари никогда не расспрашивала подругу о гибели ее семьи, боясь ранить Бейтрис. Но их истории были похожи словно две капли воды: свободные земли на севере не желали становиться частью Малессы, несмотря на все посулы короля Диармейда. И тогда тот прибегнул к простому испытанному средству, ибо что может быть надежнее солдат и пушек?

– Какой-то человек нашел меня. Он что-то говорил мне, но я от страха словно оглохла. Он завернул меня в плащ и понес куда-то. Я только запомнила, что у него борода была – она ужасно кололась. А потом меня привезли сюда, и сестра Лизбет все причитала, что я такая крохотная да тощая.

...Человек с бородой? Ари вздрогнула, отгоняя непрошеное воспоминание. Мало ли в королевской армии бородатых солдат? А что, если это тот же самый? Тот, что отыскал их с Бастьеном на болотах, развел костер, чтобы они отогрелись, угощал каким-то ароматным питьем из своей фляги? Да нет, конечно, просто и на пути Бейтрис повстречался добрый человек – на все воля Всевышнего.

А ведь аббатиса лгала, угрожая Бейтрис незавидной участью послушницы. Она – единственная наследница разоренного Видсворта. И такой же ценный товар, как Аредэйл Хольм: тот, кого подберут Бейтрис в мужья, станет хозяином обширных земель на северо-восточном побережье.

– Ты сама должна понимать,  – тем временем продолжала Бейтрис, – рано или поздно это должно было случиться. Тебе скоро восемнадцать. Они и держат нас здесь только ради того, чтобы продать подороже. Даже этих гордячек, что воротят от нас нос. Тот, кого король пожелает наградить землями и чужим титулом, может просить руки любой из нас.

– Но разве лорд-маршалу недостаточно своих земель и титулов? У него так мало слуг и замков, что понадобился еще и Хольм?

– Я не знаю... Наверняка это как-то связано с Тарном и твоим братом.

Ари и сама понимала, что в той истории от нее что-то ускользает... Отец и братья Бейтрис сражались до последнего, а отец Ари сам сдал замок после трехмесячной осады, подписал договор с Его Величеством Диармейдом V о том, что княжество Хольм добровольно становится частью Великой Малессы. Но отчего его называют изменником?

– А, может быть, ты просто приглянулась лорд-маршалу! – неожиданно весело заключила Бейтрис, улыбнулась и взяла подругу за руки, стирая с ее пальцев кровь своим платком.

– Но где? Он ни разу меня не видел!

– А вот и нет, – заговорщицки подмигнула ей Бейтрис. – Помнишь службу в день Святой Симоны, когда к нам сам король пожаловал?

Да, Ари помнила. Трудно забыть, когда тебя заставляют обходить всех с чашей для пожертвований, в то время как остальные девочки стоят рядом с аббатисой в своих лучших нарядах. А ты ходишь по храму, словно нищенка, не смея ни на кого поднять глаза. И все из-за чего? Эта выскочка, Аннунциата, накануне назвала Ари "северной побирушкой" – и оскорбленная княжна Хольм попросту выплеснула ей суп на платье. Чтобы уже на следующей день и вправду почувствовать себя той самой "побирушкой" – пусть милостыня и угодна Всевышнему, но Ари казалось унизительным греметь монетами в церковной чаше, склоняя голову перед всеми этими купчишками, которые возомнили себя вельможами. Говорливые, разряженные в пух и прах – о, она прекрасно понимала, почему отец недолюбливал южан. "Ко всему присосутся, словно клопы, – любил повторять он. – А заглянешь к такому в родословную, так там то башмачник, то каретник. Графами себя величают..." Неужто в тот день лорд-маршал положил на нее глаз? А ведь он наверняка был в королевской свите, просто не мог не быть...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ну-ка, – Бейтрис вновь протянула Ари платок, – вытри слезы. Слышишь, сюда идут?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю