Текст книги "Пойти на риск (ЛП)"

Автор книги: Ханна Бонам-Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Всё в порядке? – спросила я.

– Да, нормально. Просто немного жмёт. Объём культи меняется в течение дня. Я могу сменить чехол, но не успел. Подожду до сна.

Я ещё не видела Бо без протеза. Гугл подсказал мне, что иногда полезно снимать его, чтобы кожа дышала. Особенно учитывая, что он как-то обмолвился о новом протезе, который должен прийти в конце марта – как запоздалый подарок на день рождения.

– Тебе не нужно носить его ради меня, если неудобно…

– Да? Тебя не смутит, если я буду ковылять по дому? – Уголок его губ дрогнул в улыбке, но во взгляде читалась неуверенность.

– Ни капли, – твёрдо ответила я.

Он кивнул, но не стал снимать протез.

– Ну так… – Бо явно хотел сменить тему. – Сара быстро прониклась DND.

– Держу пари, сегодня ночью она выдаст что-то совсем безумное, – скривилась я.

Бо фыркнул, развалившись на диване с ухмылкой. Я моментально представила, как лежу на нём, как его тело могло бы легко обвить моё, и мне пришлось моргнуть, чтобы стереть эту картинку.

– Я бы заплатил хорошие деньги, чтобы услышать, как она использует DND в ролевых играх, – сказал он.

– Сара читает такие грязные книжки… Это будет креативно, но жутковато.

– Ей явно понравилось, как он спас трактирщика, – усмехнулся Бо.

– Ага, она назвала его героем.

Бо рассмеялся.

– В октябре был квест, где Калебу нужно было соблазнить ведьму, чтобы она… – Он запнулся, покачал головой. – Ладно, неважно.

– Нет-нет-нет, ты обязан мне рассказать! – я расплылась в улыбке. – Пожалуйста, мне нужно знать.

– Поклянись, что не скажешь ему или Саре. Есть определённые правила – я не могу трепаться за спиной.

– Обещаю! – на этот раз я была серьёзна.

– Он сказал… – Бо едва сдерживал смех, его тело тряслось. – Он посмотрел мне в глаза и выдал: «Даже сам король Артур не вытащит меня из тебя».

– Не может быть! – вскрикнула я, прикрыв рот рукой.

– Даже сам король Артур… – Бо покраснел, задыхаясь от смеха.

Мы оба хохотали так сильно, что у меня перехватило дыхание. Представление Бо в роли ведьмы уже было смешным, но эта фраза, возможно, стала моей любимой цитатой. У меня ещё нет татуировок, но я могу сделать эту. Или выбить её на надгробии. Потому что не рассказать Саре – это пытка.

Но я выдержу.

– Боже мой, – выдохнула я, вытирая слёзы.

– Я не знал, что делать! – Бо развёл руками. – Я кинул кубик, и ведьма поддалась. Видимо, сработало?

– Калеб выложился по полной, – рассмеялась я, но смех снова накатил на меня.

– Я думал, Адамир сейчас отключится. Бедняга.

– Твои друзья мне правда нравятся, – выдыхаю я, стараясь успокоиться. – Они классные. Странная компания, и мне это по душе.

– Даже Уолтер? – Бо приподнимается и на секунду замирает, глядя на меня. Его взгляд задерживается на моём лице с такой тёплой искренностью, что я глотаю воздух и чувствую, как щёки горят. Прикрываю их ладонями.

– Особенно Уолтер, – отвечаю, откашливаясь. – Или мне стоит звать его Хэмишем?

– Ты часто так делаешь, – он касается своей щеки, повторяя жест.

– Краснею? – отвожу глаза, потому что от этого становится только хуже. Особенно когда красивые мужчины указывают на это. – Ну… большинство людей краснеют.

– Когда смущаются. Но ты краснеешь даже когда счастлива.

– Это раздражает, – сдуваю чёлку со лба.

– А мне нравится, – просто говорит Бо. – Как галочка. Так я понимаю, что шутка удалась или… ну, ты знаешь… – он глотает, часто моргая.

– Знаю что? – наклоняю голову.

Бо проводит рукой по волосам, потом наклоняется вперёд, потирая затылок. Смотрит в сторону, будто не верит своим собственным словам.

– Ты, эм…покраснела в Хэллоуин.

Я тогда много чего делала. Улыбаюсь, сужая глаза.

– Когда…кончила, – выдавливает он, челюсть напряжена, взгляд упёрся в мою шею, где, без сомнения, застыл розовый румянец.

О.

– Прости, – он морщится. – Не знаю, зачем это сказал.

Хочу ответить что-то небрежное, но горло будто сжимается. В висках стучит кровь.

– Нам стоит лечь спать, – Бо откидывается на диван, будто сопротивляясь себе.

Я поднимаю бровь: неужели он только что предложил…

– О, нет! Не вместе. То есть… – он прячет лицо в ладонях, потом взъерошивает волосы. – Чёрт. Вот почему тебе пришлось взять инициативу тогда.

Из-за его неуклюжести? А я-то думала, ему просто неинтересно. В любом случае, это плохая идея.

– Мы, эм…так и не обсудили то.

Бо смотрит на меня с лёгким недоумением.

Чёрт, придётся говорить вслух. Глубокий вдох.

– Думаю, нам не стоит продолжать физические отношения. Так будет мудрее.

– Не стоит? – он реагирует слишком быстро.

Не стоит?

Что за «не стоит»? Он что, не согласен? Какие у него вообще планы?

– Всё и так сложно…

– Верно.

– А секс только усугубит.

– Верно.

– Главное, чтобы это не повлияло на наше родительство. Если что-то пойдёт не так…

– Верно, – он кивает, слишком быстро.

– Верно, – сухо повторяю я.

– Прости, – он трясёт головой. – Я просто осознаю.

– И к каким выводам пришёл?

Бо смотрит в потолок, руки беспокойно сцеплены между коленями. Потом встречается со мной взглядом – и всё моё тело будто загорается под его взглядом.

– Честно? – он колеблется. – Я не думал о правилах. Всё так ново…Если откровенно…

– Правила – это хорошо, – перебиваю, потому что в конце его фразы явно будет «я не совсем забыл бывшую», и я не вынесу этого. – Границы нужны. Чтобы обезопасить себя. Главное – быть хорошей командой для ребёнка. Упростить сложное.

– Главное – родительство, – соглашается он, губы плотно сжаты.

– Значит, решено. Платонические друзья с общим плодом.

Бо трогает свой висок, улыбаясь, будто знает какой-то секрет.

– Что? – я кошусь на него.

– Ничего. Я всё понял.

– Бо… – мой голос звучит слишком мягко. – Не лги мне.

Он проводит пальцем по нижней губе.

– Если мы платонические…Сделаешь мне одолжение?

– Какое?

– Можешь…потише? По ночам?

Сердце проваливается в живот.

– ЧТО?

Он замечает мой румянец, уголки губ дёргаются.

– Дом старый, стены тонкие. А твои стоны…сводят меня с ума.

Это не происходит. Я запрещаю этому происходить.

Но он не отводит взгляд, а я готова провалиться сквозь землю.

В прошлой жизни я явно была ужасным человеком. Нефтяным магнатом. Диктатором. Малярийным комаром.

– О…конечно, – выдавливаю я, поднимаясь на дрожащих ногах.

Я ухожу. Бегу.

Он увидит ребёнка на совершеннолетии, если я переживу этот позор.

– Уин! – Бо смеётся, следуя за мной.

– Нет. Всё. Молчок.

Я хватаюсь за дверную ручку, но он накрывает мою руку своей, не давая сбежать.

Я не смотрю на него. На этого ботаника с чутким слухом, дурацкой милой мордой и тёплыми ладонями. Ненавижу его.

– Уин… – его тон полон издёвки.

– Отпусти. Я пойду умру в сугробе.

– Не могу позволить, милая.

– Не смей так меня называть.

– Прости.

Я бьюсь лбом о дверь.

– Сколько ты…СЛЫШАЛ?

Бо опирается на косяк, приближаясь на полдюйма.

– Достаточно, чтобы понять: ты тоже думаешь о Хэллоуине.

Чёрт. Чёрт. Блять.

– Ну… – пытаюсь защититься, хотя хочу исчезнуть. – Это был последний раз. О чём ещё думать?

– О лучшем сексе в жизни, – дразнит он. – Разве что… – наклоняется, намеренно медленно. – Это тоже был тот вечер.

– Мечтай, – я бросаю сквозь зубы.

Бо вздыхает, опуская взгляд на пол, выпрямляется, проводит рукой по лицу.

– Думаю, ты права, – говорит он, и его голос звучит отстранённо. – Насчёт правил…насчёт того, как нам быть дальше. Думаю, это правильно.

Но…

Я жду. Под ногами – тонкий канат, натянутый между нами.

Но не звучит.

И я не должна разочаровываться, верно? Это же смешно – разочаровываться. Мои правила. Я только что их озвучила.

– Ладно… – отвечаю я, прижимаясь ухом к входной двери, позволяя ему разглядеть ещё немного моего лица, но не в силах встретиться с ним взглядом надолго.

– Прости, – говорит он. – Мне не стоило ничего говорить.

– И продолжать подслушивать? Нет уж…

Бо смотрит на меня с сочувствием, криво улыбается, глубоко задумчиво вздыхает, и его грудь приподнимается.

– Иди сюда, – он тянется к моей руке, подтягивает меня к себе, отрывая от двери. Обнимает за плечи, одной рукой придерживая меня за предплечье, а другую кладёт мне на затылок, прижимая к себе. Я ворчу от раздражения, оставаясь напряжённой, руки прижаты по швам.

Но не могу не вдохнуть его запах. Корицу, мускус. То, что так характерно для него. Сладкий, тёплый, манящий. И это снова напоминает мне, зачем нам эти правила.

– Мы во всём разберёмся, Уин, – говорит он, опуская подбородок на макушку моей головы. – Правила, планы, границы…Всё утрясётся.– Бо вздыхает, притягивая меня ближе. – Но мне правда жаль, что я дразнил тебя. Не стоило. Всё, что нужно, чтобы тебе было комфортно отныне, – я сделаю.

– Мне нужны более толстые стены, – бормочу я, уткнувшись в его грудь.

– Вызову строителя, – отвечает он, ослабляя объятия и отступая.

Я всё ещё не могу заставить себя посмотреть на него, так что изучаю пол между нами, тёмные деревянные доски с их прожилками.

– Мне тоже жаль, – тихо говорю я. – Что ты это услышал. Это не…Это гормоны беременности – они заставляют меня… – Голос срывается, я встряхиваюсь. – Прости.

– Тебе станет легче или хуже, если я скажу, что мне понравилось?

Легче.

– Хуже.

– Ну, тогда мне не понравилось. – Бо протягивает руку, приподнимает моё лицо, подведя согнутый палец под подбородок, а большой палец прижимает к моему подбородку. Медленно поднимаю на него глаза. – Мне правда жаль, что я заставил тебя смущаться. Тебе нечего стыдиться. Я рад, что мы теперь на одной волне. Держаться подальше от твоей спальни было почти невозможно, но теперь, с этими правилами, я…

Я прерываю его, отступаю, и его рука соскальзывает с моего дрожащего подбородка. Я упираюсь в стену прихожей рядом с развешанными на крючках пальто.

– Просто…

«Замолчи», – умоляю я глазами. «Это не помогает».

Медленно вдыхаю, позволяя векам мягко опуститься.

И тогда становится хуже.

Как только я закрываю глаза, воображение заполняют картины: Бо врывается в мою спальню, прижимает мои руки над головой, швыряет вибратор через всю комнату и заменяет его своим ртом. Его зубы впиваются в мою кожу, губы скользят по округлившемуся животу, язык ласкает грудь. Я почти слышу те самые идеальные стоны, которые он издавал, когда терял контроль подо мной.

Сжимая бёдра, я открываю глаза с новым упрямством. Пытаюсь напомнить себе реальность. То, что я знаю, против того, чего желаю.

Я знаю, что Бо – хороший парень.

Знаю, к сожалению, что Бо прекрасен в постели.

Но я также знаю, что Бо всё ещё не до конца отпустил бывшую.

И знаю, что моё сердце не переживёт повторного секса с ним. Слишком легко влюбиться в него сейчас, со всеми этими наслаивающимися обстоятельствами и близостью между нами. И не думаю, что он готов к тому, к чему это может привести. Не думаю, что он хочет этого со мной. Думаю, он всё ещё хочет её. Он, возможно, слишком верен. И это ещё больше раздражает. Даже его плохие черты – хорошие.

Я не должна путать нахождение рядом с желанностью.

Я не могу убедить себя, что он захочет меня сильнее, чем свою бывшую.

Я не могу позволить себе влюбиться в человека, чьё сердце принадлежит другой.

– Приведи какую-нибудь девушку, – говорю я с фальшивым безразличием. – Шумную, желательно. Рассчитаемся, и сможем забыть обо всём.

Его лицо сначала теряет выражение, затем становится жёстким, перекашиваясь в недовольную гримасу. Такого я у него ещё не видела. Мне не нравится. Это ему совсем не идёт.

– Тебе станет легче, если я буду заниматься сексом с кем-то в соседней комнате? – резко спрашивает он.

– Да, конечно. Почему нет? – отвечаю я с неестественным равнодушием.

Он проводит рукой по лицу, зажимая переносицу и вздыхая.

– Уже поздно. Нам стоит поспать.

Я киваю, скрещиваю руки на груди. Приказываю ногам двинуться, но они не слушаются.

– Мне правда жаль, Уин. Я не хотел…

– Всё в порядке, – перебиваю я, выпрямляясь. – Сложная тема, но теперь всё решено. Друзья, да?

Бо медленно отступает, пока его ноги не натыкаются на диван. Он опускается на него, выглядит почти побеждённым, но кивает.

– Друзья…Всегда. – Бо мягко улыбается, его глаза полны дискомфорта и утешения одновременно. Меня это бесит. Видеть, как он пытается облегчить мои переживания.

И впервые я ловлю себя на мысли, что хотела бы, чтобы этот мужчина был большим мудаком.

– Ну ладно, спокойной ночи, – говорю я, проходя мимо него в сторону наших спален. Оказавшись в коридоре, прижимаю ладонь ко лбу, морщась от боли.

Как только моя рука касается ручки двери в спальню, я замираю.

Отчаянно разрываемая между желаемым и разумным, я медлю. Надеюсь, что, может быть, он принесёт мне стакан ледяной воды, как обычно, и безобидно уляжется рядом. Отчаянно гадаю, чувствует ли он это тоже. Это напряжение, как сила, как верёвка, натянутая между нами. Все эти нити, которых не должно было быть.

Я напоминаю себе о них. Одна за другой, перебираю каждую нить, каждую причину, как струны в своём сознании. Говорю себе, как уже много лет, что логика должна победить моё безрассудное сердце.

Так что я ложусь спать. Одна.

Тихая, как мышь.

Глава 20

Это должно помочь. Так всегда было.

Каждая ослепительная секунда, когда синие переливающиеся тени играют на дне бассейна. Шум воды между гребками, когда я поднимаю голову, чтобы вдохнуть. Запах хлорки и ощущение, как мои ноги отталкиваются от кафеля перед новым рывком.

Я снова и снова твержу себе, что это поможет, но напряжение только нарастает.

Я не могу успокоиться с прошлой ночи. После часов ворочания в постели я решила, что единственный выход – прийти в бассейн ранним утром и выплеснуть это напряжение. Довести тело до предела, чтобы наступило катарсическое облегчение.

Хотя я всегда чувствовала себя спокойнее в природных водоемах, плавание в любом месте приносит мне облегчение.

Но, кажется, не сегодня.

Это уже семнадцатый круг. Я еще не решила, сколько понадобится, чтобы снова почувствовать себя собой, но с каждым поворотом это число растет. Я буду плыть, пока не забуду тот жгучий стыд от разговора с Бо прошлой ночью. Пока не перестану сгорать от мысли, что живу в одном доме с человеком, который знает, что я трогала себя, думая о нём, и он слышал это.

И в то же время я буду здесь, пока не соберу достаточно самообладания, чтобы принять тот факт, что Бо понравилось это слышать – и не совершить безрассудный поступок, снова переспав с ним.

Я заношу левую руку над водой, рассекая поверхность на полной скорости, затем правая.

Левая, правая.

У меня не было секса с Хэллоуина. Но…а у него?

Левая, правая.

Он же не приведёт другую девушку домой, правда?

Левая, правая.

Что, если он поймёт, что я блефую?

Левая, правая.

Доплыв до бортика, я выныриваю, срываю очки и закрываю глаза ладонями. Чёрт. Это точно не работает.

Перед глазами – лицо Бо, его рука, небрежно перекинутая через дверной проём, его высокий силуэт, нависающий надо мной. Его губы, повторяющие: «Удержаться и не зайти в твою комнату было почти невозможно», – снова и снова, пока мне не хочется закричать.

Так почему же ты удержался?

Я могла бы попросить Сару переночевать у неё…Дать себе день-два, чтобы остыть. Но неужели мне придётся так делать каждый раз, когда Бо мне нравится? Я же взрослый человек, чёрт возьми. Мы уже спали вместе. Неудивительно, что желания не исчезли, даже когда всё усложнилось.

Но что-то должно измениться.

И я всё больше понимаю, что, возможно, это будет моя сдержанность.

– Уин? – раздаётся глубокий дружелюбный голос, разносясь эхом по бассейну.

Я оборачиваюсь и поднимаю взгляд на вышку спасателя, где вижу знакомое лицо.

– Кэм? – кричу я ему, широко улыбаясь.

Три года назад я обучала Кэма в Уэстклифф-Пойнт, и с тех пор каждое лето он возвращался туда спасателем. Мы редко пересекались вне летнего сезона, и это всегда немного сбивало с толку. Но Кэм – душка. Хотя время для встречи могло быть и получше.

– Я думал, это ты, – говорит он, поправляя медно-рыжие волосы, и на его щеках появляются ямочки.

– Привет! – откликаюсь я, вставая. Окидываю взглядом купальник, гадая, заметит ли он мой маленький животик. Вряд ли, учитывая, насколько плотно сидит слитный купальник, но даже если заподозрит – вряд ли спросит. – Как дела?

– Всё хорошо, занят. Работаю здесь и даю частные уроки плавания. А ты?

– Тоже неплохо, – отвечаю я, пока он спускается по лестнице. – Всё в том же кафе.

Кэм останавливается в паре шагов от меня, теребя шнурок на шее.

– Забавно, что мы встретились…Я как раз недавно о тебе вспоминал.

Окей…Может, стоит сказать ему, что я беременна.

– Я начал заниматься с одним мальчиком, Генри. У него такая же рука, как у тебя. Я рассказал ему про свою подругу – лучшую пловчиху, какую знаю, и он просто загорелся от восторга.

Я делаю грустное лицо, и из груди вырывается трогательный стон.

– Правда? – растягиваю я слово.

– Ага. Он классный, с ним весело заниматься. После первого урока я разговаривал с его родителями, и они упомянули, что ищут для него летний лагерь. Я сразу подумал о тебе и той идее, которую ты рассказывала Кейси и мне на прошлогоднем костре. Твой лагерь? – Он снова отбрасывает волосы и поправляет свисток, задумчиво хмурясь. – Как ты его называла? Лагерь…

– Лагерь «Могу». – Немного прямолинейно, конечно, но это же для детей. – Это была просто идея… – пожимаю я плечом, одновременно обхватывая живот и держась за локоть. – Я даже не помню. Наверное, просто перебрала. – Шесть банок пива. Но я помню. Было так здорово снова говорить об этом. Это был единственный раз за последние годы, когда я затронула тему лагеря, если не считать разговора с Бо.

– Жаль. Родителям бы такое понравилось.

Я улыбаюсь, несмотря на ноющую боль в груди, которая требует внимания.

– Как у него дела? С плаванием?

– Нормально. Но, раз уж ты здесь, можно спросить совета?

Я киваю с готовностью.

– Технику он в целом освоил, но слишком компенсирует правой рукой – той, что больше – и это немного сбивает его с курса. Я пробовал обычные методы, но он всё равно теряет баланс. Что посоветуешь?

– В каком стиле?

– Почти во всех, но хуже всего в брассе.

– Трудно сказать, не видя его. Когда он приходит?

– По вторникам вечером.

– В следующий вторник я свободна. Могу зайти, если хочешь.

– Серьёзно? – Кэм приседает, чтобы оказаться на одном уровне со мной, его лицо светится от радости. Я киваю, застигнутая врасплох, когда он подхватывает меня и кружит в воздухе. – Это потрясающе. – Он опускает меня, держа за плечо, и помогает восстановить равновесие.

– Ну и ну, – смеюсь я.

– Могу я скинуть тебе детали? Кажется, у меня нет твоего номера.

– А, конечно. – Я жду, пока он достаёт телефон, и ввожу свой номер. Сохраняю себя как «Уинни – однорукое чудо» – потому что это просто правильно.

И вдруг моё настроение улучшается.

– Он будет в восторге, когда встретит тебя. И… – он улыбается, глядя на контакт в телефоне, – имя тебе подходит. Я рассказывал о тебе, как о супергероине.

– Ну, надеюсь, Генри не разочаруется.

– О, да кто бы мог? – Он подмигивает и оглядывает бассейн. – Чёрт, мне очень повезло, что никто не решил утонуть прямо сейчас. Мне, эм, лучше вернуться на пост. – Он указывает большим пальцем за спину.

– Да, конечно, я ещё поплаваю. Очищу голову.

– Тебе правда стоит подумать о том лагере, Уин, – говорит Кэм, медленно отступая. – Думаю, это было бы круто!

И я думаю об этом.

Думаю так много, что перестаю вспоминать вчерашний вечер и то, что могло бы быть. Фактически, к тому времени, как я принимаю душ, одеваюсь и еду домой на автобусе, я не могу думать ни о чём другом. Мысли, идеи и вопросы наваливаются один на другой. И внезапно у меня появляется совершенно новый разговор, который я хочу провести с Бо.

С Бо-финансистом, то есть.

Не путать с финансовым братаном.

Боже, нет.

Когда я прихожу домой, Бо на звонке с клиентом, вертясь в кресле и постукивая карандашом у виска. Его длинные конечности раскинуты, он откинулся назад, почти опрокидываясь.

Я подхожу к его столу, полная энергии, и по пути кидаю вещи на диван.

Он с любопытством наклоняет голову, соглашаясь с собеседником на том конце провода серией «угу».

«Что?» – беззвучно шевелит губами, его улыбка такая же радостная, как моя.

– У меня есть идея, – шепчу я, нависая над ним. – Но…мне нужна твоя помощь.

Он проверяет часы и кивает мне, показывая один палец.

Когда я задерживаюсь дольше, чем следовало бы, я начинаю нервно грызть ноготь большого пальца. Бо снова смотрит на часы, извиняюще закатывает глаза в сторону телефона и делает жест «закругляюсь», указав пальцем в потолок.

Меня вдруг осеняет, что я стою над ним, пока он работает, и меня охватывает смущение. Я веду себя так, будто имею право на его время. А у меня нет на него никакого права. Особенно когда его время оплачивает большую часть моих счетов.

– Прости, неважно. Это может подождать, – говорю я, размахивая руками и отступая назад.

Он останавливает меня, крепко схватив за предплечье, и карандаш падает на пол.

Я только что выкинула эти мысли из головы…

– Эй, Одэтт? Извини, что прерываю, но мой коллега Фред только что напомнил мне о встрече, которая уже началась без меня. Так что мне придётся тебя отпустить. – Он кивает, не отрывая глаз от экрана компьютера, но рука по-прежнему сжимает меня.

Я на секунду задерживаю взгляд на венах на его руках. В лучшие дни их размер вызывает у меня зависть, но и сила, и рельеф тоже не остаются незамеченными. Знаю, это иронично – иметь какую-то фетишизацию рук. Но в своё оправдание скажу, что до Бо я вообще не задумывалась о руках как о чём-то большем, чем просто конечности.

Я могла бы вырваться, но не делаю этого.

– Да. Конечно. Я потом зайду. Удачи с переездом. Ладно, да, пока-пока. – Бо бросает телефон на стол с глухим стуком и поворачивается ко мне, глаза горят, полные возбуждения, прежде чем он отпускает мою руку. – Что случилось? Какая идея?

Я хватаю складной стул, оставшийся со вчерашней игры в D&D, и подтаскиваю его к его столу.

– Я хочу, чтобы ты помог мне с деньгами.

– Серьёзно? – Он хватается за подлокотники стула, вытягивая ногу. – Да, чёрт возьми!

Я смеюсь, слегка задето.

– Я не настолько плоха с деньгами, да?

– Нет. Прости, просто…я рад, что ты обратилась ко мне за помощью. Мне это нравится.

Только не красней.

– Я хочу разобраться, как получить бизнес-кредит. Как составить план накоплений и как реально запустить мой лагерь. Мне всё равно, если это займёт десять лет или даже больше – я просто хочу начать процесс сейчас. Скажи, что мне нужно делать.

Его улыбка тёплая, медленная и задумчивая, морщинки в уголках глаз, брови приподняты. Он проводит языком по губам и кивает.

– Да, чёрт возьми. Давай посчитаем.

Через час я проверяю, нет ли у него реальных клиентов или дел, которыми он должен заниматься. Потом, когда его телефон звонит во второй раз, пока я приношу нам перекус из кухни, я убеждаюсь, что ему не нужно отвечать. Оба раза он вежливо отмахивается, полностью сосредоточившись на таблице, которую составляет.

Три с половиной часа спустя у меня на его рабочем столе появляется файл с названием «УинниФРЕД МакНалти», новый месячный бюджет, стопка стикеров с задачами перед обращением в банки и два разных графика подачи заявок на кредит – в зависимости от того, насколько агрессивно я готова экономить.

Это начало.

Очень хорошее начало.

– Это захватывающе, Уин, – Бо закрывает ноутбук, и монитор тоже гаснет.

– Я правда не могу отблагодарить тебя достаточно, – говорю я. – Такое чувство, будто это первый раз, когда кто-то воспринял мою идею всерьёз.

– Не благодари. Ты заслуживаешь большего. Это не только феноменальная идея, но и отличный бизнес-план – кто бы ни решил вложиться, останется в плюсе.

– Значит, по твоему профессиональному мнению, это…осуществимо? – спрашиваю я, и моя робкая надежда очевидна.

– Да, абсолютно. Но разве ты не имела в виду Лагерь «Могу»? – Бо смеётся, встаёт со стула и потягивается.

Кажется, он всегда носит вязаный свитер и тёмные джинсы или брюки, когда работает. Он всегда выглядит стильно, хотя я ни разу не видела, чтобы он поднимал видеозвонок. Мне хочется прижаться лицом к каждому из его свитеров, которых у него, кажется, целый запас, и проверить их на мягкость.

– Серьёзно? – вздыхаю я, слабо усмехаясь, и следую за ним на кухню.

– Эй, у меня есть божественное право на папины шутки теперь, – говорит он, заглядывая в холодильник.

– Почему у меня ощущение, что оно у тебя было всегда?

Он закрывает холодильник, губы кривятся в сторону, и он смотрит на меня, в его карих глазах мелькает искра идеи.

– У тебя есть планы на обед сегодня? С Сарой?

– Не-а. А что?

– Здесь нет ничего, что мне хочется. Хочешь пообедать со мной?

– Ух, можем взять бургеры? Я очень хочу кетчупа.

– Только кетчупа? – переспрашивает Бо, проходя мимо в сторону своей спальни.

– Да. В чашке, желательно, – отвечаю я, когда он возвращается с небольшой коробкой карт.

– Возьму их, раз мы пропустили вчерашнюю игру. – Он замирает. – Ты сказала «в чашке»?

– Эй! – защищаюсь я, прикрывая живот руками. – Он же услышат! Не смейся над ним.

Бо наклоняется, кривая ухмылка во всей красе.

– Малыш, скажи маме, что хочешь мороженое, ананасовый сок или, чёрт возьми, солёные огурцы. Кетчуп – странный выбор.

Он выпрямляется и проходит мимо меня к выходу. Я следую за ним, разыгрывая обиду, рот открыт, рука прижата к груди.

– Как грубо! – восклицаю я, натягивая зимние ботинки. Бо подаёт мне куртку, и я просовываю руки в рукава. – Первый раз, когда ты говоришь с ребёнком, и решаешь пристыдить его за еду?

– Это не первый раз, – говорит Бо, снимая ключи со стены и распахивая входную дверь.

Только когда я пристёгиваюсь на пассажирском сиденье, он оказывается достаточно близко, чтобы я могла ответить.

– О чём ты? Когда ещё ты с ним разговаривал?

– Когда ты заснула во время «Властелина Колец». Мне нужно было кому-то рассказывать все свои забавные факты и мелочи. Плюс, когда фильм закончился, мне пришлось объяснить, почему он может чувствовать себя немного…потрёпанным.

Я смотрю на него без выражения.

– Как ты думаешь, как ты оказалась в кровати? – он сужает глаза.

– Я предположила, что просто прошла полусонная.

– Нет, ты отрубилась.

Бо заводит машину.

– Ты отнёс меня в кровать? – спрашиваю я.

– Ага, – он кладёт руку на подголовник за моей головой, оглядываясь, чтобы выехать задним ходом. – Извини, это странно? Я пытался тебя разбудить.

– Нет, – я сглатываю, разглядывая чёткую линию его челюсти, пока он смотрит на дорогу позади нас. – Всё в порядке.

Несколько минут мы едем молча, если не считать рекламу по радио. Мы оба подпеваем одному джинглу, начинаем и заканчиваем одновременно, не обращая внимания друг на друга.

– Мы проехали кучу бургерных, – замечаю я через десять минут.

– Пожалуйста. Ты думаешь, я поведу мать моего ребёнка в «Макдоналдс» на праздничный обед? – он цокает языком. – Да ладно, имей больше веры в меня.

– Праздничный? – переспрашиваю я. – Что мы празднуем?

– Твой новый план. Ребёнка, которого ты вынашиваешь. Тебя в целом.

Я тут же краснею.

Бо замечает, затем отводит взгляд, его челюсть напрягается, а глаза сужаются на дороге впереди.

В тот самый момент, когда я спрашиваю:

– Нам стоит поговорить о вчерашнем?

Бо говорит:

– Прости за вчерашнее.

– Всё в порядке, – уверенно отвечаю я. – Напряжение будет зашкаливать, учитывая обстоятельства. Думаю, мы отлично справляемся, и надо ожидать некоторой…неловкости. Мы продолжим узнавать друг друга как друзья.

– Всё равно, мне не следовало говорить...

– Думаю, мне будет легче, если мы просто притворимся, что ты…не говорил.

– Хорошо, – кивает он, крепче сжимая руль. – Можно я извинюсь ещё раз? – он морщится, ненадолго поворачиваясь ко мне, и в его глазах читается милая застенчивость.

– Последний раз, – говорю я.

– Прости, – вырывается у него, будто он сдерживал это дольше, чем несколько секунд. – Отныне мы будем притворяться, что ребёнок появился в результате непорочного зачатия, а ты будешь моим бесполым другом Фредом, если тебе так хочется.

Я слышу высокий звон в ушах. Если я не ошибаюсь, это крик моего либидо, умоляющего о пощаде.

– Наверное, так будет лучше, – Бо переключает передачу между нами, и костяшки его пальцев случайно задевают мое бедро. Я стискиваю зубы, глядя в окно.

– Хочешь задать вопрос, пока мы не доехали до ресторана? – он достаёт колоду карт из внутреннего кармана куртки и протягивает мне, бросая быстрые взгляды то на дорогу, то на моё лицо.

– Конечно, – отвечаю я, беря карты.

Глава 21

Вселенная смеётся над нами.

– Эй, я видел это, – говорит Бо, его взгляд мечется между мной и машиной перед нами. – Никакой смены карт. Что там было?

– Поверь мне, – бросаю я, опуская колоду на колени.

– Мы ведь всё равно пройдём все вопросы, да?

– Да, но...

– Никакой смены карт, – он включает поворотник, перестраиваясь. – Новое правило.

– Ладно. – Я достаю карту из-под колоды и переворачиваю её, прижимая к дрожащему колену. – «Какой твой самый значимый сексуальный опыт? Что он тебе дал?»

Бо не смеётся, хотя я вижу, что ему хочется.

– Хороший вопрос... – сухо замечает он.

– Да уж. Точно не то, чего мы пытались избежать.

– Идеальный момент, серьёзно.

– Я могу ответить первой, – говорю я, постукивая уголком карты по колену. Чем быстрее мы с этим разберёмся, тем быстрее перейдём к следующему. И, надеюсь, наконец поедим. – Ну...ничего более значимого, чем тот раз, когда я забеременела, – шучу я вяло.

Но я не говорю о том, что никогда раньше не испытывала ничего подобного. О той близости с человеком, которого почти не знала. О том, как сильно доверилась ему, несмотря на это. Как часто я ловлю себя на воспоминаниях о том моменте, когда он поцеловал мою руку – гораздо чаще, чем готова признать. Как желанной он заставил меня почувствовать себя. Что он хотел меня не вопреки моим особенностям, но вместе с ними.

Но я не могу этого сказать. Это слишком личное. Слишком правдивое.

– И я точно усвоила, что нужно вовремя принимать противозачаточные, – добавляю я.

– А ты бы? – Бо не отводит взгляда от дороги.

– Я бы что?

– Если бы могла вернуться назад, стала бы принимать их вовремя? Избежала бы всего этого? – В его голосе нет ни капли осуждения, только искреннее любопытство.

– О, я... – Я прикусываю ноготь, обдумывая ответ. Как ни неожиданно всё это было, как ни изменилась моя жизнь – вряд ли я что-то поменяла бы. Я так долго шла без цели. Жила сегодняшним днём, не строя планов. Но теперь я смотрю вперёд. Жду того, что грядёт, пусть это и пугает. Планирую жизнь, которая уже не принадлежит только мне. Это меня разбудило.

– Если вопрос слишком личный, можешь не...

– Нет, – перебиваю я. – Я бы не стала специально беременеть. Это было бы несправедливо по отношению к тебе. Но если бы у меня был выбор вернуться назад...я бы не стала. Мне это было нужно.