Текст книги "Искусство и путь по-японски. 45 дорог к медитации и красоте"

Автор книги: Х Дейви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Кейко

Регулярное делание с полным вовлечением сознания и тела – вот ключ к успешному шугуйо и в практике Пути кейко, или «практика» является основой всего.

На Западе часто говорят о посещении занятий или о прохождении курсов, изучении определенного вида деятельности. Таким образом, подчеркивается разовость действия, цель состоит в том, чтобы посетить установленное количество занятий – и все, курс закончен. До, в противовес такому подходу, это не просто определенное количество уроков, которые надо посетить, и курс не имеет конца, так как практикуемые в До дисциплины представляют собой Путь жизни. Студенты собираются снова и снова, чтобы отрабатывать движения, которые они уже делали многие сотни раз в прошлом. Не всегда вводится новый материал, и учитель иногда за все занятие практически не произносит ни слова. Студенты не встречаются с преподавателем, чтобы заранее получить материал на следующее занятие, а учитель не всегда представляет «тему урока», она «находится» в процессе работы над базовыми упражнениями. Обучение имеет место быть, но это подсознательное обучение, оно происходит на уровне интуиции, а то, что выучено, зачастую невозможно выразить или описать словами.

Как уже говорилось выше, иногда человек, особенно новичок, заявляет, что он «знает» каратэ или шодо, и конечно же, большинство используют это выражение не для того, чтобы показать, что они овладели мастерством в полном объеме, а чтобы показать, что имеют общее представление о конкретном виде Пути. Большинство же мастеров, как на Востоке, так и на Западе, говорят, что они просто «практикуют» какой-то Путь, а «практика» это и есть наиболее часто используемый перевод кейко.

Слово «кейко» состоит из двух частей. Первая обозначает процесс размышления, вторая – «античность». Так как в практике Пути используются заранее установленные рисунки действий, формы, созданные в прошлом и передаваемые следующим поколениям, продолжительное применение этих форм подразумевает в каком-то смысле обдумывание прошлого. Затем в процессе бесконечного повторения древних наборов движений ученик открывает, разумеется, через личное прочувствование этих форм, пропускание их через себя, что-то новое. Возьмем, например учителя преподающего какую-либо точную науку, который в прошлом уже не раз проводил со своими студентами одни и те же эксперименты. Хотя учитель может просто рассказать студентам, что получится в итоге того или иного эксперимента, студентам приходится самостоятельно проводить опыт, они должны сами, на своем опыте убедиться в правильности проверяемой теории. Непосредственный опыт, что называется из первых рук, приходит только через делание, которое на самом деле значит намного больше, чем просто интеллектуальное схватывание сути или понимание теории.

В практике Пути ученики стремятся к единению сознания и тела. Практика – кейко – установленных последовательностей действий, называемых ката, осуществляется не только для отработки определенных техник, но и для того, чтобы прийти к пониманию принципов Пути.

Ката

Если Путь это философия, то это «философия», имеющая свое физическое выражение, или же философия, которую можно познать через ее физическое выражение. Чадо, шодо, кадо и другие формы можно рассматривать как Путь искусства и жизни, а физическим выражением этого пути является кейко. Но что лежит в основе кейко и почему? Давайте обратимся к ката, через практику которых, собственно, и изучается Путь.

Ката значит «форма», здесь имеется в виду заранее подготовленная форма или формальный рисунок, схема движения или действий. В шодо ученики стараются создать максимально точную копию техон, в качестве которой выступает либо классический трактат по каллиграфии, либо работа их сенсея. В суми-э каждый новичок копирует определенные работы и ему не разрешается приниматься за следующую работу, пока не будет сделана точная копия предыдущей. В чайной церемонии последователи чадо снова и снова повторяют ритуалы, которые использовались и двести лет назад, а в практике боевых искусств ученики безостановочно отрабатывают установленные последовательности действий.

И все же даже в Японии находятся люди, утверждающие что, например, в боевых искусствах использование ката с их заранее известным набором действий не соответствует реалиям современной жизни, и тем более – реального боя. Подобные заявления можно слышать в адрес не только будо, но и других японских традиционных искусств. И подобные критические замечания в какой-то степени правомерны – ката японских До искусственны, так как там все заранее известно и расписано каждое движение. С другой стороны, утверждения, что практика ката является пустой тратой времени и не способствует развитию способности к спонтанным действиям, в корне не верны.

Продолжая с нашим примером из области боевых искусств, следует отметить, что роль ката заключается в обучении, а не в боевой практике, ее в данном случае не надо принимать во внимание, для отработки боевых навыков существуют другие виды тренировки. Точно так же как простейшие, иногда даже шуточные задания на уроках арифметики или простейшая песенка, используемая на занятиях музыкой для повторения и шлифования основ, дают нам базовые, рудиментарные знания, которые потом пригодятся нам при решении проблем, так или иначе связанных с изучаемым предметом в реальной жизни (а надо признать, что этот способ намного более эффективен, чем попытка сразу бросить человека в реальную ситуацию и заставить его решить задачу, о которой он не имеет ни малейшего представления), так и практика ката в боевых искусствах дает понимание фундаментальных принципов, которые затем могут быть использованы в реальной жизни.

Иногда можно услышать замечания, что некоторые ката боевых искусств не содержат в себе реалистичных ударов и вариантов ведения поединка. Заблуждение в данном случае заключается в том, что некоторые люди считают, что возможно заранее предугадать природу или форму будущей атаки. Будет это школьный забияка, насмотревшийся реслинга и пытающийся испробовать понравившийся приемчик на одноклассниках, или грабитель с ножом, встретившийся вам в темном переулке? Несостоятельность боевых навыков отдельно взятого человека зависит не от использования им ката в своих тренировках, а от неправильного понимания методологии. Учителя будо используют ката не для обучения самозащите, а ката сами по себе не являются набором «трюков для самозащиты», которые надо выучить. Хотя многие дети, впрочем, как и некоторые взрослые, приходят в боевые искусства, чтобы научиться секретным техникам, и, к сожалению, находится немало мастеров-самозванцев, готовых продать этим неправильно информированным бедолагам секретные техники по высокой цене. На самом деле не существует никаких секретных техник. Я очень долго занимался японскими боевыми искусствами и даже однажды проводил своего рода исследования, пытался найти техники, которые «на самом деле работают», поэтому со всей ответственностью могу сказать – нет никаких секретов.

Ката используются для обучения принципам, а не техникам, универсальным принципам, которые применимы во всех областях жизни. И эти фундаментальные принципы, генсоку, нельзя выучить интеллектуально, вызубрить как некий учебный материал. Их надо учить через практику, познавать, в чем и заключается роль ката. Повторение ката дает нам возможность усвоить эти принципы настолько глубоко – не логически понять, а скорее прочувствовать их всем своим существом, что в итоге мы становимся способными создавать наши собственные варианты техник, хенка, и таким образом эффективно справляться с новыми ситуациями. То есть, через практику ката мы культивируем кан, или «интуитивное понимание», которое в конечном итоге позволяет нам выполнять и создавать новые спонтанные техники, максимально отвечающие требованиям настоящей ситуации. Это очень важно, так как мы не имеем ни малейшего представления о том, как нас могут атаковать; не важно, какие техники мы постоянно отрабатываем, нам все равно придется «подгонять» их под ситуацию. Общие принципы более универсальны, и поэтому их намного легче адаптировать, чем узконаправленные, специально заученные техники.

Еще одним очень важным аспектом практики ката является их тесная связь с эзотерической стороной практики. Основатели многих форм искусства, от чайной церемонии до одори, иногда заявляли, что получили свое искусство от божественных существ. Подобное озарение и священность, с которыми такая традиция сохранялась и передавалась из поколения в поколение, вообще не поддаются словесному описанию. В практике Пути то, что невозможно выразить, а следовательно, и передать словами, передавалось последователям опять таки через ката – особые формы, в процессе практики которых ученик помещается в условия, требующие развития определенных качеств. Если я не могу объяснить, что такое спокойствие, а только с помощью слов это действительно невозможно, я могу снова и снова создавать вам условия, в которых для достижения определенного результата от вас потребуется достижение этого самого спокойствия. Точно так же можно развивать и другие качества – координацию, концентрацию, настойчивость.

Ката используются и передаются от учителя к ученику именно потому, что они доказали свою эффективность как способ собственноручного постижения того, что невозможно передать в письменной или устной форме.

Заншин

Во время практики ката ученики, изучающие ту или иную форму Пути, обнаруживают, что неподвижность настолько же важна, как и движение, неделание равно деланию, и что момент, следующий за действием, определяет успех самого действия, а также успех всех последующих действий. Этот момент называется заншин.

Зан значит «промедление, задержка», «сохранение в определенном состоянии», то есть подразумевает продолженность чего-либо, шин значит «сознание». Заншин хорошо виден в движениях практикующего суми-э – кисть продолжает свое движение даже после того, как она оторвалась от бумаги, потеряла контакт с ней. В боевых искусствах примером заншин является момент, когда боец на мгновение застыл после последнего удара мечем или выполнения броска в дзю-дзюцу, – таким образом он позволяет течению Ки реализоваться в технике, после того как само действие уже было выполнено. Но эта пауза таит в себе огромный потенциал… боец ждет, будет ли необходимость продолжать действия.

Не важно, чем мы занимаемся, – изобразительными искусствами, боевыми искусствами или драмой Кабуки, заншин присутствует в любом из этих искусств. Это неподвижность, полная наблюдения, неподвижность, порождающая движение. Это не неподвижность кладбища, а неподвижность кота, замершего перед прыжком. Заншин присутствует в объединении сознания и тела, выраженном в форме физического присутствия.

В западном образе жизни тоже можно найти элементы заншин. Например, в движении руки игрока в боулинг – шар уже выпущен, но рука продолжает движение вниз, направляя Ки вниз и по линии движения шара, нацеливая его на кегли. То же самое можно видеть и в проносном движении игрока в гольф или бейсбол. Во всех этих примерах мы видим, что момент, следующий за действием, так же важен, как и само действие; именно таким образом действие и недействие, покой и движение сливаются в одно целое.

Есть очень интересное наблюдение – часто мы терпим неудачу в каком-либо действии за долю секунды до его завершения, в тот момент, когда мы думаем, что вот оно, мы сделали это. В этот момент мы нарушаем концентрацию, наша осознанность падает, мы «выпадаем» из настоящего момента и соответственно нарушаем координацию сознания и тела.

Однажды я был свидетелем очень интересного момента на соревнованиях по дзюдо. В дзюдо убедительный четкий бросок приносит полную победу. Не доведенный до конца бросок приносит только полпобеды и, следовательно, схватка продолжается. На этих соревнованиях один подросток очень сильно бросил своего оппонента, что привело зрителей в восторг, они начали кричать. Возможно, из-за шума он не услышал голоса судьи, или, может, он был полностью уверен в своей победе; одним словом, он отвернулся от противника, поднял руки и стал приветствовать зрителей. Не говоря уже о нарушении кодекса поведения, принятого в традиционном будо, само действие было далеко не самой блестящей идеей этого парня. Дело в том, что рефери дал только пол-очка за бросок, поэтому схватка еще не окончилась. Второй участник боя поднялся на ноги, схватил «победителя» мертвой хваткой и, завалив его на татами, начал душить, пока он не сдался (или не отключился, сейчас я уже точно не помню). Когда шум толпы утих, я услышал, как старый сенсей из Японии, сидящий недалеко от меня, сказал: «Так ему и надо! Никакой этики и полнейшее отсутствие заншин».

По этому поводу мой собственный учитель дзюдо сказал, что дзюдоист ничего не делает наполовину. Если он начал что-то делать, стал на одну тропинку, он продолжает – если нужно, то до смертельного исхода – невзирая на любые препятствия, даже если есть другой вариант действий. И если дзюдоист погибает на тропинке, которую выбрал, его тело падает в том направлении, куда он двигался. Вот это настоящий заншин!

Сила заншин красноречиво выражается в японском танце и драматическом искусстве. За движением или жестом следует очень короткая пауза, во время которой вся красота, сила и драма проникают в сердце зрителя. Действие не доводится до точки, но его эффект несколько замедляется, достигая глубин души зрителя. Представьте себе огромный колокол в храме, его мощный удар. Громкие звуки растворяются, уходят, но что-то остается, воздух как будто наэлектризован после удара…

Заншин это не просто концентрация, следующая за действием, но также и непрерываемая осознанность момента и неукротимого духа; это высочайшая проба всего Пути, начиная от айкидо и заканчивая шодо и одори.

Окуден

Ката, используемые в практике Пути, имеют как видимые, так и скрытые элементы. Эти скрытые, или «секретные», аспекты ката или рю называются окуден. Оку означает «внутренний», ден – «традиция» или «учение». Имелось несколько причин для использования окуден в классических японских искусствах. Несмотря на популярное мнение слишком романтичных писателей, посвящающих свои работы этому аспекту японской культуры, данное явление далеко не всегда было столь уж эзотерическим или духовным. В середине семидесятых мой друг сказал мне, что он знал человека, который только что получил окуден в бонсай. (Иногда помимо передачи тайных знаний окуден обозначает также и ранг последователя учения). После многих лет изучения и преподавания искусства бонсай этого адепта наконец-то приняли в ближайшие ученики традиции рю всего за 10000 долларов.

Я спросил, с чего вдруг кому-то надо платить такие огромные деньги, за что? Мой друг сказал, что его знакомый довольно серьезно занимался бонсай, даже более того, он сам был учителем бонсай. И он имел собственный рассадник бонсай. И жил он в Японии. Что само собой означало, что приобретение такого знания, – а особенно высокого ранга, полученного вместе с передачей традиции, – неминуемо вело к увеличению числа студентов, покупателей и соответственно получению большего количества денег. Это было своего рода вложение, которое было выгодно как для самого инвестора, так и для иемото («учителя, лидера») его школы бонсай, который получил очень значительное денежное вливание.

Это достаточно редкий пример, крайняя, так сказать, степень обмана. Очень часто окуден передается бесплатно, титул учителя и ранги в различных школах далеко не всегда стоят очень дорого. Но, как и везде, существуют свои исключения.

Исторически сложилось так, что передача ката системы, но не всего ее внутреннего содержания имела под собой определенные прагматические цели. Иногда учитель просто хотел знать, кто что знает. В других случаях учитель руководствовался соображениями относительно того, кто может быть поднят в системе рангов для предоставления возможности этому человеку преподавать продвинутую программу – то есть в основе лежал именно принцип контроля качества. Также бывало, что инструктор просто не хотел лишней конкуренции со стороны учеников, которые не уступали ему опытом и знаниями. Утаивание секретных техник было способом удержания превосходства.

В прошлом такой подход обуславливался историческими причинами и деловыми, можно сказать, личными корыстными мотивами, что, впрочем, и сегодня не редкость. Но давайте рассмотрим более глубокие аспекты концепции окуден. Окуден подразумевает, что то, что ты видишь, это далеко не все, что ты получаешь. В соответствии с космологией ин-йо если у предмета есть передняя часть, то должна быть и оборотная сторона. Соответственно если что-то можно увидеть, то должно быть и что-то что увидеть нельзя или, по крайней мере, это не так просто, как кажется. В наш материалистический век высоких технологий, с его звуками, «15 минутами славы», «десятью легкими уроками» по любому предмету, начиная от ремонта машины до обустройства брака, легко поверить, что любой предмет предстанет перед тобой во всей своей красе, покажет все свои грани в первую же секунду работы, и даже не работы, а знакомства с ним, причем без каких-либо личных усилий со стороны незадачливого исследователя. Так как Путь содержит некоторые аспекты, которые невозможно разглядеть с первого раза, без серьезного изучения предмета, причем это изучение представляет собой интенсивный личный опыт, в каком-то смысле даже переживание изучаемого объекта, то даже простое понимание того, что окуден существует, уже является большим открытием.

Предположим, например, что я хочу объяснить моему новому ученику шодо способ, как можно легко создать касуре – эффект притягательности – то, что позволяет белому фону бумаги показать свою сущность и свой смысл через чернила. Я говорю ему, что когда его кисть только касается бумаги, он должен нажимать сильнее обычного, слегка поворачивая кисть, а затем резко уменьшить давление, продолжая при этом движение и создавая великолепный рисунок практически сухой кисти в середине рисуемого элемента. Этот сухой эффект приводит к тому, что волосы, из которых состоит кисть, разделяются, поэтому мне нужно объяснить ученику, как слегка повернуть кисть на край и изменить направление, пойти влево и закончить одним плавным движением, четкой точкой. Конечно, я могу все это рассказать сразу, но какая польза в том, чтобы говорить ученику о том, как сделать что-то, отличающееся от обычного, когда он еще не до кона прочувствовал, что представляет собой «обычное», что это за техника. Многим новичкам едва хватает силы и концентрации, чтобы правильно удержать кисть и нарисовать прямую линию; просьба воспроизвести какой-то особый эффект типа касуре только вызовет ненужное напряжение, добавит сложности и замедлит процесс обучения. Очевидно, что ученик в данном случае получит чрезмерное количество информации, которую будет просто не в состоянии усвоить.

С этих позиций учитель уже не просто удерживает, скрывает от ученика определенные знания и техники, он ждет, пока ученик станет достаточно опытен, чтобы оценить аспекты искусства, которые были недосягаемыми на начальной стадии обучения. Эта тайная техника или даже всего лишь деталь может лишь немного отличаться от того, что выполняется в базовом варианте, это изменения, которые кажутся такими незначительными и все же столь важными.

Возвращаясь к нашему примеру с касуре, когда по истечении какого-то времени я все же решу открыть ученику тайну, это «секретное учение», конечно, если он сам еще не додумался до этого, не сделал это маленькое, но важное открытие, то кому-то может показаться, что это действительно откровение, и ученики могут спросить: «А почему нам сразу этого не сказали? Почему скрыли это от нас?» Однако подобное непонимание это всего лишь неправильное, даже, скорее, неполное понимание окуден. В силу исторических и культурных различий такое непонимание довольно часто встречается среди западных учеников, обучающихся у японского сенсея, и одна из причин по которой я, собственно, и пишу эту книгу, это моя надежда, что данная работа поможет избежать подобного непонимания в дальнейшем.

Обучение в практике Пути или в искусствах зачастую делится на уровни, шоден, чуден и окуден – начальный, средний и продвинутый. Хотя некоторые могут подумать, что эти уровни имеют какой-то скрытый смысл, на самом деле все достаточно прямолинейно и логично, как и в обычной школе. Разница между этими уровнями и привычным для нас делением в школе в том, что в традиционных искусствах это деление не иерархическое, все уровни обучения относятся к разным частям одного целого – Пути.

Иногда студенты неправильно понимают эту градацию и говорят, что им еще рано переходить к продвинутому разделу обучения, мотивируя свой отказ идти дальше тем, что они еще не готовы, они еще не достаточно хорошо овладели основами. Не говоря уже о том, что достижение абсолютного мастерства в практике Пути это вообще вещь невозможная, во многих искусствах только при изучении материала продвинутого уровня можно более досконально разобраться с фундаментальными вещами. Продвинутый тренинг открывает для ученика ту глубину основ, которая была недоступна ему на начальном этапе, – окуден базовых знаний. Таким образом последовательность шоден-чуден-окуден, через которую проходят все ученики До, представляет собой не вертикальную линию, а скорее круг; понимание основ ведет к материалу следующего продвинутого уровня, который в свою очередь помогает лучше понять основы. Отказ ученика перейти на следующий уровень обучения фактически означает отказ пройти полноценное обучение, так сказать, весь курс, а этот полный уровень знаний очень важен, так как Путь не только не дуален, но также и целостен.

Рассмотренное выше это то, что просто необходимо знать для правильного понимания куден. В настоящее время концепция куден применяется далеко не всеми учителями До, даже в Японии. А в некоторых случаях она используется просто неправильно, хотя некоторые студенты говорят, что получение новых знаний было для них очень важно, сильно помогло им. Самое главное, что нужно уяснить для себя, это то, что суть Пути в его основах, и во всем мире нет ничего действительно тайного или секретного, знание ждет того, кто готов его получить, сделать свое очередное открытие. Серьезные и упорные ученики часто открывают окуден самостоятельно.

С другой стороны, намеренное утаивание знаний может повредить учителю. Укрывание знаний очень опасно. Вселенная огромна, Путь вселенной безграничен, то же самое можно сказать и про До, конкретную форму Пути. Мы учимся до тех пор, пока верим, что есть еще знания, которые мы не получили. Как только мы начинаем хранить определенный ограниченный запас знаний, наше обучение прекращается. Мы становимся похожи на стакан, до краев заполненный водой, больше не войдет. Даже если мы остановимся на том, что уже имеем, будем опираться только на эти знания, то вскоре они устареют. Разве кто-нибудь хочет пить застоявшуюся воду? С другой стороны, если мы делимся тем, что есть у нас, мы освобождаем место для чего-то нового.

Давайте рассмотрим перспективы ученика. Большинство из нас хочет получить тайные знания, нам кажется, что намного легче получить то, чего у нас нет, чем изменить себя (равно как и наши привычки, которые сдерживают нас в нашем развитии). Собирание знаний ничем не отличается от коллекционирования домов, машин и других вещей. Завистливый, жадный человек все равно таким и останется, даже если у него будут дом за полмиллиона долларов и шикарная машина. Любой, у кого есть на то веские причины, может получить знания. Но мудрость и понимание того, как эти знания можно использовать, приходят только через личную трансформацию. Это вопрос не того, сколько мы успели насобирать, а того, что мы собой представляем, кто мы есть на самом деле.

Новые знания, новые методы и тому подобное не приводят к осознанию. Понимание приходит не из вне; его нельзя получить или купить – даже в форме окуден.