Текст книги "В объятиях камня (СИ)"
Автор книги: Глория Эймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Глава 26. Чужая жизнь
Приём закончился, гости начали расходиться. На сегодня от меня больше ничего не требовалось. Нилли с мужем задержались по моей просьбе. Расположившись на разбросанных вокруг фонтана подушках, мы общались, как раньше, когда я приглашала гостей в дом – без дурацких вуалей, громко смеясь и не обращая внимания на то, как перешёптываются местные, которых наняли работать на кухне.
Удивительно, насколько я привыкла к чувству «среди своих» за время обучения в академии! Теперь я жадно тянулась к Нилли, ловя каждый миг общения и стараясь не думать о её недавнем откровении. А она, казалось, не замечала, какая пропасть лежит между выпускниками Хальторна и обычными людьми.
Пока мы сидели вместе, Глеон гордо поглядывал на Нилли. Ему брак с магиссой тверди дал некоторые преимущества. И, похоже, больше всего его радовала возможность общаться с магами почти на равных, быть принятыми в их круг, разговаривать о тех же событиях и людях.
Было заметно, что Глеон пытается соответствовать положению мужа магиссы. Он отпускал шуточки по поводу магии, но выглядел при этом довольно глупо. Пару раз даже мой отец поправил его, уточнив, что Глеон неправильно использует магические термины.
Вскоре родители ушли в свои покои, предоставив нам «веселиться», как выразилась мама. Не знаю, как в её понимании могли веселиться три взрослых человека, оторванные от дома в чужой стране, но я не стала возражать.
Нилли ласково поглаживала Глеона по плечу, тот отвечал ей взаимными прикосновениями. Они выглядели настоящими влюблёнными молодожёнами, и только фраза о неплохом варианте, брошенная моей подругой, не давала мне покоя. Может, я слишком строго сужу о людях? Нилли могла это сказать нарочно, зная мою привычку придираться к выбору подруг. Да, точно! Выпалила, чтоб лишить меня реплики.
Зря она так. Сейчас я не стала бы осуждать её замужество с простым человеком. Без магических источников наша магия истощилась – так чем теперь мы отличаемся от простых людей, кроме завышенного самомнения?
Когда во внутреннем дворике стал меркнуть дневной свет, слуги внесли большие подсвечники, каждый – на десяток свечей. Мерцание огня окрасило полумрак золотистыми оттенками. Стало уютно, не хотелось двигаться и что-либо решать.
– Леа, ты не думала освоить какую-нибудь профессию для обычных людей, пока живёшь здесь? – спросила Нилли. – Всё равно вокруг ни одного магического источника. А так будешь иметь маленький личный доход.
– Даже не представляю, чем бы я могла заниматься, кроме магии…
– Ой, ты не представляешь, сколько здесь интересных занятий! – Нилли даже подпрыгнула на своей подушке и начала загибать пальцы в такт перечислению. – Делать украшения, расписывать красками ткани, создавать композиции из сухих трав – а в гариге их столько, что не придётся нигде покупать! А ещё можно…
– Ты сама-то что хочешь попробовать? – перебила я.
– Уже начала расписывать шёлковые платки и вуали. Сначала не очень получалось, но после третьей вуали у меня даже соседка заказала сделать такую же. А там, глядишь, открою своё дело!
Глеон скептически усмехнулся, но ничего не сказал.
Мы допили чай, и сонное безделье почти полностью охватило нас. Кивая в ответ на реплики, обращённые ко мне, я углубилась в мысли.
Возможно, Нилли права: можно просто скучать, а можно заняться чем-то полезным. Но всякий раз, когда я думала о работе, не связанной с магией, мне становилось тоскливо. И даже Нилли я не могла объяснить это.
Мы как-то раз, в студенческие годы, уже обсуждали, что я не приспособлена ни к чему, кроме магии. И она тогда заметила с неодобрением: «Тебе легко говорить, что не хочешь заниматься немагической работой! Ты из богатой семьи, тебя кормят-поят родители! А мне приходится подрабатывать! Хоть немного поживи на одну стипендию, тогда посмотрим!»
Нет, Нилли сейчас не поймёт моих возражений, как не понимала их раньше.
– Хорошо тут у вас, но нам пора, – Глеон поднялся, и Нилли сразу послушно потянулась за ним.
Мы с ней расцеловались, и Нилли отошла, прикрепляя вуаль к причёске. Я повернулась к Глеону, но прежде, чем успела сказать что-либо или протянуть руку, он торопливо сообщил:
– Я не целуюсь!
– Да я как-то и не собралась целовать, – удивлённо ответила я.
– Ох, какой ты у меня, – рассмеялась Нилли, подмигивая мне.
Ах, да, она же говорила, что Глеон очень брезгливый! Но меня удивило, что эта черта в нём развита до странности. Что же, по крайней мере он точно будет ей верным мужем – во всём свои преимущества.
Без лишних комментариев я осторожно пожала руку Глеона… И почувствовала ответное рукопожатие.
Ладно, по крайней мере, его брезгливость пока не перешла в манию. Вдруг, отпуская мою руку, он едва заметно провёл кончиками пальцев по моей ладони и тотчас отвернулся к Нилли. В замешательстве я попрощалась с друзьями и начала бесцельно бродить по дому.
Может, из-за этой невыносимой жары у меня уже мозг плавится, и мне просто показалось? Да, пустяки всё это. Нужно сначала разобраться, что делать с собой.
Глава 27. Мышиный переполох
Пройдя до поворота галереи, я увидела открытую дверь, за которой суетились служанки. Судя по запаху – кухня. Войдя, я присела в уголке на небольшой бочонок, незаметная в общей суматохе.
На столе то появлялись блюда, то исчезали, быстрые руки сервировали сладости так, что хотелось немедленно вгрызться в хрустящую сахаром корочку. Но я словно отдалилась от всех ощущений, придавленная открывшейся истиной: у простых смертных своя магия.
Взгляды, недомолвки, едва заметные прикосновения… У всех свои интересы, и если они совпадают, люди на время сближаются. Или просто проходят мимо, как сейчас прошла миловидная служанка с коротенькой вуалью, открывающей всю шею, мимо уборщика, а тот улыбнулся ей вслед, показав отсутствие переднего зуба.
Мы, маги, слишком доверяем магии, не обращая внимания на силу обычных людей. Тут есть над чем задуматься…
В этот миг уборщик, думая, что его никто не видит, вытащил из кармана своего пёстрого балахона нечто маленькое и серое. Мгновенно рассмотрев зажатый в кулаке комок, я поняла, что это дохлая мышь, вернее – мышонок.
С грустью вспомнила своего шустрого мышонка-танцора – где он теперь? Манард обещал, что выпустит на свободе, в лесу, но кто знает…
А этого беднягу, наверное, уборщик прибил метёлкой. Но зачем тащить бедный трупик в кухню?
И тотчас же стало ясно, зачем он это затеял: уборщик незаметно подкинул мышонка на середину стола и отступил к стене, громко говоря на асхаинском и указывая на тельце.
Мгновенно раздался многоголосый женский визг, и служанки, проворно задирая юбки, повскакивали на бочонки, стоявшие вдоль стены. Их паника была поначалу вполне убедительной, но быстро начала стихать.
Расхохотавшись, уборщик забрал мышонка и сунул обратно в карман. Сообразив, что это шутка, служанки начали вопить, и даже без перевода было понятно, что сейчас в адрес уборщика звучат не самые лестные слова.
А в страхе служанок все больше проступала наигранность: увидев, что мышонок мёртв, женщины продолжали поднимать воланы юбок, показывая смуглые лодыжки плотоядно оскалившему щербатый рот уборщику. Ага, понятно, ещё одна игра для простых смертных…
Будучи магистром тверди, я в принципе не боялась мышей – слишком много раз я сталкивалась с ними на практических занятиях, да и негоже выпускнице Хальторна вообще чего-то бояться. Зато мне было жаль мышонка. Такой крошечный, даже пожить не успел, бедняга. Стал игрушкой для взрослых дураков. Где же его мама? Магическим взором я погрузилась под фундамент дома, проникла в глубину и увидела десятки ходов, прорытых грызунами в земле. Да тут немало мышей!
Внезапная идея повеселила меня.
«Что, повеселились? А вот теперь самое время испугаться…» – в предвкушении подумала я.
Положив ладонь на пол, я заставила каменную кладку вибрировать. Твердь послушно подчинилась моей магии, ходы под землёй сжимались, направляя грызунов. И результат не заставил себя ждать: через несколько секунд мыши начали покидать свои норы. Они выбирались на пол через малейшие щели, с писком выбегая в кухню. Пола не было видно – так кишели грызуны!
Теперь в воплях служанок слышался настоящий страх. Даже уборщик поддался общей панике и залез на стол, подвывая.
Тем временем мышки, повинуясь моим магическим импульсам, дружно полезли на столы и пустились в неистовый пляс, наводя еще больший ужас на перепуганных слуг.
Отлично, так вам и надо! Развлекайтесь!
Я вышла из кухни, спокойно ставя ноги на каменный пол в расступающемся потоке грызунов.
Поднявшись в свою комнату, я легла на кровать. Что-то неуловимо изменилось, будто я забыла о чём-то важном и не могла вспомнить. Кажется, я что-то сегодня забыла сделать… Или упустила что-то из виду.
А затем с дрожью поняла: моя последняя магия утекла между пальцев. Вспомнились слова Илвота о том, что в Асхаине следует приберегать магию на крайний случай.
Вот идиотка! Потратила последний магический запас на нелепое представление с мышами! И ладно бы для важного дела – нет, просто чтобы припугнуть слуг!
А теперь осталась без магического источника в чужой стране, словно простая смертная. И это была не моя жизнь, а навязанное мне против воли совершенно чужое существование.
Глава 28. Храмовая гора
Спустя несколько дней я уже была на пределе. Без магии начала раздражаться по мелочам, придираться к служанкам. Еда казалась невкусной, и никакие наряды, выбранные мне мамой, уже не радовали.
Мне самой было противно смотреть на себя со стороны, но эмоции пересиливали разум. Сейчас отец был ближе к правде: привычка мамы по пустякам впадать в истерику была готова развиться во мне с фамильным масштабом.
А затем отец нарушил обещание.
Рано утром он прислал за мной служанку с просьбой спуститься к нему в кабинет.
– Леа, есть важное дело. Мы с мамой должны кое-куда съездить, и ты поедешь с нами, – сказал он, стоило мне появиться на пороге.
– Папа, но ты же обещал не дёргать меня по своим делам! – возмутилась я. – Мне и так еле хватает сил терпеть эту жару и… вообще вот это все!
– Понимаешь, нам нужно произвести хорошее впечатление. Красивая дочь на выданье – это козырь в игре. Подыграй хоть немного!
– И что от меня требуется?
– Съездим вместе к храму на горе, где будут вестись разработки. От тебя требуется только молчать и быть красивой. Справишься? – усмехнулся отец.
– Задача практически невыполнимая, – саркастично заметила я. – Ладно, попробую. Но надеюсь, это последний раз, когда ты втягиваешь меня в свои игры.
– Если сегодня все сложится, как нужно – с завтрашнего дня у тебя наступают каникулы, – он произнёс это так снисходительно, будто мне было лет двенадцать.
На мгновение возникла мысль отказаться и заставить отца сильнее поизворачиваться в его личной игре. Интересно, что он тогда придумает? Но у меня и так было маловато сил на споры, поэтому в итоге решила притвориться послушной дочерью.
Одевшись в летнее шёлковое платье с рукавами до локтя, я снова накинула ненавистную вуаль и вышла на улицу, где нас уже ждал экипаж. Подумать только, мне когда-то показалось, что купленный шёлк слишком пёстрый для платья! Теперь, на фоне пестроты жителей Сорды, ткань казалась довольно скромно расписанной – красные и фиолетовые зигзаги ласкали глаз в сравнении с кричащими цветами и узорами, встречавшимися на каждом шагу.
Обрадованная моим выбором, мама тотчас начала строить планы, стоило карете тронуться:
– Мы с тобой непременно закажем интересные ткани и сошьем тебе новые платья в местном стиле! Хочешь, на обратном пути заедем на базар? Будет очень красиво!
Хотела было возразить, что я уже не маленькая девочка, которую можно одевать, как куклу, на свой вкус, но увидела, в каком радостном предвкушении мама… и промолчала. Просто кивнула, предоставив ей развивать эту тему дальше.
Путь к храму занял около часа. С нами поехали двое охранников. Как счёл отец, это был способ и показать добрые намерения (не окружая себя десятком лучников), и намекнуть, что за нами сила.
До нас по дороге прошёл караван, и теперь пыль носилась над гаригой, заставляя то и дело протирать глаза. Наглотавшись песка, мы наконец-то прибыли в небольшой посёлок, выглядевший слишком уж «традиционно» даже для Асхаина.
Поселок очень напоминал нечто бутафорское. Во время учёбы в Хальторне наш курс нередко выезжал на практику в «места силы». И всякий раз оказывалось, что простые смертные возводили вокруг особые поселения, призванные впечатлять приезжих, чтобы те покупали никому не нужные поделки и в суете вообще забывали об истинной цели поездки.
Но то было в Лагледоре, где магов всё же достаточно, а потому и смысла в действиях побольше. Здесь я увидела куда больший размах. Лавки, забитые сувенирами, лотки со священными предметами – всё было рассчитано на гостей.
У меня даже мелькнула мысль, что на самом деле жители посёлка заняты совсем другими делами, о которых мы даже не имеем представления. Но как только на дороге начинается клубиться пыль, все спешно сбегаются в посёлок и начинают изображать быт асхаинской глубинки.
Проехав посёлок насквозь, мы приблизились к скале, в которой был вырублен храм. Огромная тень от скалы перекрывала дорогу, и в долгожданной прохладе дышалось легче. Стоило нам выйти из экипажа, как навстречу выбежал хранитель.
Одежду хранителя покрывала многоцветная вышивка на чёрном фоне, смотревшаяся очень ярко. Но при всём великолепии одеяния его обладатель выглядел довольно помято и немного недовольно.
Следом вышло несколько пожилых мужчин. Некоторые показались знакомыми – точно, они же приходили к нам домой! Снова заинтересованные взгляды скользнули по мне. Вот что будет делать отец, если кто-нибудь из них наберется наглости посвататься? В том, что ни за одну из этих помятых жаб отец меня не отдаст, я была уверена. Но все-таки – как долго он будет тянуть время, выкручиваться и лгать, чтобы успеть достичь всех целей?
«Ладно, смотрите, это часть игры, – мысленно разрешила я. – А вам лучше согласиться на все условия моего отца. Он все равно своего добьется, уж я-то знаю!»
Отец быстро перекинулся парой фраз с остальными на асхаинском, а затем хранитель махнул в сторону храма.
– Нас приглашают посмотреть храм, – сказал отец. – Надеюсь, это добрый знак, и мы в итоге договоримся.
Но внезапно хранитель выставил ладонь вперёд, что-то торопливо поясняя и указывая на меня смуглым костлявым пальцем.
«Началось… – с досадой подумала я. – Что опять со мной не так-то?»
А хранитель продолжал тараторить, не сводя с меня глаз…
Глава 29. Новая опасность
– Ну что, я все-таки лишняя на ваших переговорах? – со скрытым торжеством спросила я.
– Чтобы войти в храм, нужно прикрыть всё тело, – перевёл мне отец. – А у тебя шея и руки голые. Возьми накидку.
Хранитель махнул в сторону корзины, где лежали накидки, больше напоминавшие тряпьё какого-то нищего.
– Ни за что это не надену, – резко ответила я.
– Леа… – начал отец.
– Что Леа? – возмутилась я в ответ. – Неизвестно, сколько тысяч посетителей укутывались в это тряпье! Кстати, очень похоже, что за всё время использования его ни разу не стирали.
Увидев, как я брезгливо поморщилась, отец смилостивился:
– Ладно, можешь остаться снаружи.
– Погуляй тут, но далеко не уходи, – добавила мама, словно говорила с пятилетней девочкой.
Все последовали за хранителем, а я осталась у входа. Несмотря на утренний час, уже было жарко. Каменный козырёк над входом был покрыт испариной, я прислонилась спиной к холодной стене, чувствуя, как становится легче.
Наши охранники расположились для отдыха прямо на земле, скинув пропылённые платки и передавая по кругу фляжку. Я смотрела, как они болтают на родном наречии, скаля зубы в улыбках, и могла поклясться, что они сейчас обсуждают нашу семью, уж слишком часто они многозначительно переглядывались в мою сторону.
Высоко в небе парила какая-то хищная птица. Только я решила за ней понаблюдать, как она сложила крылья и ринулась вниз, исчезнув из вида за склоном горы.
Время шло, а родителей всё не было. Мне наскучило стоять без дела, а сидеть в душном экипаже не хотелось. Тень от скалы тем временем переместилась, накрыв часть посёлка. Решив, что успею прогуляться до возвращения родителей, я спустилась от храма к ближайшим домам, вдоль которых были выставлены лавки.
Охранники даже не подумали двинуться с места – как видно, они решили, что их обязанность стеречь экипаж, а я уж сама как-нибудь разберусь. В глубине души я была им благодарна за лень. Впервые за долгое время я смогла побыть совсем одна – без трескотни горничных и разговоров родителей.
Несмотря на раннее время, в посёлке вовсю кипела торговля. Лавочники зазывали покупателей гортанными криками. Покупатели толкались, то и дело вспыхивали словесные перепалки, не переходившие ни во что более серьёзное. Все шумели: то смеялись, то спорили, то пели.
И впервые мне показалось, что можно привыкнуть к этому вечно бьющему через край настроению Асхаина. Переходя от лотка к лотку, я разглядывала бусы и чётки и так увлеклась, что поначалу не обратила внимания на толпу вокруг, становившуюся всё плотнее…
Внезапно я осознала, что рядом со мной уже несколько минут переходят от между лотками несколько мужчин, одетых, как все местные, в полосатые балахоны. Насторожившись, я прибавила шагу, но они, словно по команде, дружно последовали за мной. Подойдя к следующему лотку, я сделала вид, что рассматриваю украшения, а сама исподтишка начала наблюдать за преследователями. Они переглядывались, подходя всё ближе.
Пора возвращаться к храму, пока что-нибудь не произошло! Я быстро направилась вверх по улице в сторону скалы, как вдруг путь мне преградил один из преследователей. Он что-то сказал, а затем попытался тронуть меня за локоть. Отпрянув, я убрала руку за спину и попыталась обойти его, как вдруг почувствовала, как меня перехватили за другую руку.
Обернувшись, я поняла, что все, кто переходил за мной следом по торговой улице, теперь стоят рядом. Пятеро мужчин, чьё настроение и намерения не были ясны. И один из них сейчас держал меня за локоть, жадно гладя открытую кожу пальцами.
Холодок пробежал по спине, несмотря на жару.
– Отпустите, – вежливо, но твёрдо сказала я, пытаясь освободить руку. – Мне нужно идти.
Судя по выражению их лиц, они ни слова не поняли, зато решили, что мои слова – повод начать беседу. Тот, что первым преградил мне путь, сказал что-то, указывая вниз по улице, остальные закивали.
– Я сказала, отпустите! – дёрнув рукой, я освободилась из захвата, что не был слишком крепким, но пятеро сомкнули круг, не пропуская меня.
Подначивая друг друга, они начали прикасаться к моей вуали, чуть приподнимая её. То одна, то другая рука резко протягивалась ко мне, теребя тонкую ткань. Раздражающие движения так взбесили меня, что я сорвала ненавистную вуаль:
– Что не так?! Дайте пройти!
На мгновение оторопев от моего движения, мужчины вдруг заулюлюкали и начали трогать мои волосы.
Ни слова не понимая по-асхаински, тем не менее я понимала, что в мой адрес звучит нечто похабное, судя по масляным глазам, мелькавшим передо мной. Я едва успевала бить по приближающимся рукам.
Вдруг один из мужчин, окончательно осмелев, схватил меня за подбородок, заставляя повернуть к нему лицо. Не успев сообразить, что делаю, я ударила его по щеке так, что он покачнулся.
Повисла тишина. Вся торговая улица затихла. И только теперь я осознала, что окружившие меня мужчины вооружены – поверх балахонов висели ремни с ножнами. Тот, кого я ударила, оскалился и схватил меня, больно стискивая плечо пальцами.
Другой рукой он дёрнул ворот моего платья, прочный шёлк выдержал, но нитки шва разошлись, и через мгновение я уже стояла с обнажённой грудью. Заорав и заулюлюкав, нападавшие разом протянули руки ко мне…
Глава 30. Внезапное спасение
Судорожно пытаясь прикрыться руками, я попятилась, но наткнулась спиной на одного из мужчин. Тот сразу крепко обхватил меня за плечи, не давая двинуться. Остальные не преминули воспользоваться ситуацией. Шершавые пальцы царапали кожу, касаясь всё наглее.
Страх и злость смешивались во мне, парализуя волю и способность действовать. Оцепенев, я прижимала к груди оторванный край платья, но то там, то тут пальцы пробивались к голому телу.
Нападавшие становились назойливее и грубее с каждой минутой. Должно быть, сперва они просто хотели посмотреть на необычную девушку, забредшую в посёлок, но теперь ситуация изменилась. Не давая и шагу ступить, они толкали меня друг к другу, сопровождая каждое движение громким хохотом.
Ещё немного – и они совсем обнаглеют. Я понимала, что просто так уйти не удастся. Вот чёрт, где же эти охранники, когда они так нужны? За что им вообще отец платит?!
Тот, что получил пощёчину, схватил меня за волосы, а другой крепко заломил мне руки назад, заставляя порванный шёлк соскользнуть ниже…
Внезапно над нами взвилась тень, и воздух со свистом прорезала плётка. Один из нападавших осел на землю, схватившись за рассечённое лицо, остальные бросились врассыпную.
Сильные руки подхватили меня, и через мгновение я уже мчалась верхом в крепких объятиях. Повернувшись, я поняла, что меня спас тот, кто недавно посреди гариги спорил о праве работать в охране отца – красавчик с резким профилем и янтарно-карими глазами.
Меня всё ещё трясло после нападения, но дрожь почти пропала в скачке. Наши тела были крепко прижаты друг к другу, и каждое движение коня заставляло меня ощущать напряжённые мышцы моего спасителя.
Пережитый страх вдруг перешёл в волнение совсем иного рода, и я невольно закусила губу, пытаясь успокоиться.
Конь быстро донёс нас к подножию холма, из-под которого пробивался небольшой ручеёк. Спустив меня на землю, мой спаситель указал на воду:
– Умойтесь и поправьте волосы.
Сам он тоже спешился, снял платок с подбородка и зачерпнул горсть воды. Пока он пил и умывался, ничего не мешало разглядеть его в малейших подробностях. Помимо янтарных глаз под густыми бровями я обнаружила весьма красивые черты лица. Особенно хороши были губы, что жадно хватали воду с ладони.
Таких мужчин в Хальторне я не встречала: грубоватость в сочетании с какой-то запредельной уверенностью в себе. Каждое движение было отточенным, как у дикого животного, что поражает грацией, но напоминает об опасности, если потеряешь осторожность.
Мужчина двигался обманчиво-спокойно, но при этом порой резко поднимал голову, то прислушиваясь, то оглядываясь. Должно быть, он предполагал, что нас могут преследовать. Но, как видно, одного удара плёткой оказалось достаточно, чтобы напугать нападавших и напрочь отбить охоту.
Капли воды просачивались между пальцами и падали на землю. Я смотрела на сильные руки, смуглую кожу…
«Надеюсь, он не замечает, как я его разглядываю», – подумала я и тотчас смущённо отвела взгляд, чувствуя, как к лицу приливает кровь.
Напившись воды, мой спаситель обратился ко мне:
– Вы сильно рискуете, – сказал он почти без акцента. – Женщине нельзя ходить одной. Наденьте вуаль.
Это прозвучало как приказ, но я чувствовала, что сейчас он прав. Придерживая рукой порванное платье, я попыталась прикрепить вуаль, но дрожащие пальцы не слушались. Забрав у меня ткань, мужчина быстро приколол её к моим волосам.
Судя по его движениям, он делал это не впервые. Интересно, у него есть жена? Или, может быть, даже несколько, как позволяют асхаинские законы? У такого красавчика наверняка много женщин… Что там говорила Мирелта о выборе мужчины?..
От этих мыслей я неожиданно для себя густо покраснела. Похоже, мужчина решил, что это просто признак смущения оттого, что он прикоснулся ко мне. Резко убрав руки, он сделал шаг прочь от меня:
– Вашему отцу лучше не знать. Скажете, порвали платье нечаянно.
– Хорошо, – я потянула разошедшийся шов вверх, придерживая другой рукой.
– Отвезу вас к храму, – он снова втянул меня в седло одним движением.
Надо же, какой сильный! И ведь без всякой магии так легко поднимает меня!
Снова движения наших напряжённых тел совпали по воле коня, и я едва сдерживалась, чтобы не повернуться и обнять его. Меня нестерпимо тянуло к этому мужчине, хоть я и пыталась внять голосу разума и подавить желание.
Через пару минут мы спешились у входа в храм. Мужчина что-то сказал охранникам отца, отчего они вскочили, поперхнувшись, и виновато уставились на меня.
– Теперь они будут лучше работать, – пояснил мой спаситель. – Удачи, – впрыгнув в седло, он пришпорил коня и умчался в сторону цветущей гариги.
И только когда пыль улеглась, я сообразила, что даже не спросила его имени.
