Текст книги "Правильно ли мы понимаем историю Европы и Азии? Книга III"

Автор книги: Глеб Носовский

Соавторы: Анатолий Фоменко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 36 страниц)

7. В каком направлении следует ехать из Италии в Индию и Китай?

Нам сразу ответят: на юго-восток или, в крайнем случае, на восток. Но никак не на северо-восток и уж тем более не на север.

А вот первый биограф Марко Поло в середине XVI века был наивно убежден, что Поло проделал путь именно на север и северо-восток от Италии. Более того, он считал, что Марко Поло путешествовал большей частью где-то севернее Каспийского моря, то есть… (у нас язык не поворачивается) пусть читатель сам скажет – где. Вот этот текст. «Птолемей, как последний из [античных] географов, обладал наибольшими знаниями [среди них]. По направлению к Северу его знания простирались до Каспия (Caspian)… В южном направлении его знания кончались за экватором. Эти неизвестные области, что касается до юга, впервые были открыты португальскими капитанами нашего времени (то есть в XVI веке – Авт.), а что касается Севера и Северо-Востока, то первооткрывателем был великолепный мессир Марко Поло».

Предлагаем вчитаться в этот текст XVI века еще раз и внимательно. В нем четко сказано, что Марко Поло путешествовал к Северу или, может быть, к Северо-Востоку от Каспийского моря, то есть где-то вдоль Волги или между Волгой и Уралом. А здесь, на север от Каспия, всегда находилась Русь.

8. Почему Марко Поло, говоря об Индии-Руси, рассказывает о пряностях, шелках и вообще о восточных товарах?

Хорошо, скажут нам, если Индия Марко Поло – это Русь, то откуда же на Руси пряности, шелк, обезьяны и т. д. Обезьяны на Руси не водятся, а пряности не растут.

Верно, ответим мы. Не водятся и не растут. Но были. И успешно продавались, например, на знаменитой Ярославской, то есть Новгородской, ярмарке в устье реки Мологи. Пряности и прочая экзотика поступала с Востока, из тех же Индии, Персии и т. п. Западноевропейские купцы дальше Ярославской ярмарки не ездили.

Их дальше просто не пускали. Мы уже объяснили, каким образом, вероятней всего, был организован в то время торговый обмен между Востоком и Западом – через Русь. Контролируя огромные пространства, Великая =«Монгольская» империя поступила очень разумно. Она сделала так, чтобы потоки товаров с Востока и Запада сходились, по сути дела, в одной точке – на Ярославском торге. Или на Дону, в Азове. Тут имелись таможни, взимались пошлины и т. д. Поэтому западных купцов дальше этих торгов и не пускали. Как, впрочем, и восточных купцов – на Запад. Чтобы и те, и другие не укрывались от русских пошлин.

9. Как возникло слово «Индия»?

Таким образом, западноевропейские купцы приобретали восточные товары на Руси.

«Откуда товары?» – спрашивали итальянские гости, восхищенные замечательными обезьянками и имбирем. «Из Индеи», то есть издалека, откуда-то, – по-деловому отвечали им русские купцы, взвешивая корицу и уверенно заламывая за нее огромную цену. Иностранцам больше-то купить негде.

Так возникло слово «индия» – «далекая страна».

Такой порядок действовал, пока Великая = «Монгольская» империя была в силе. А была в силе она достаточно долго. И потому Западная Европа всеми мерами старалась найти обходной путь, чтобы купить подешевле.

Может быть, сегодня не все понимают старый смысл русского слова «индия». Оно писалось раньше как «индея» (через ять) и, очевидно, происходило от ныне уже забытого наречия инде (тоже через ять), то есть – «в другом месте», «с другой стороны», «где-нибудь» (см. «Словарь русского языка XI–XII веков»). Поэтому индия – это просто далекая страна.

Сейчас наречие инде не употребляется, но раньше оно использовалось наряду с другими, вроде «негде», «где», «кое-где» и т. д.

Русское слово «инде» перешло в латинский язык, даже не изменив своей формы. Сегодня его можно видеть в латинском словаре: «Inde – оттуда, с того места…» (см.: Дворецкий И.X. Русско-латинский словарь. М., 1976). Видимо, те же самые латинские купцы-гости, возвращаясь на родину с Ярославской, то есть Новгородской, ярмарки принесли с собой и это ставшее привычным для них слово «инде». А также – производное от него слово «индия – далекая страна».

Кстати, именно в таком смысле – «далекие страны вообще» – употреблено слово Индия и в «Путешествии» русского купца Афанасия Никитина.

10. Когда и как некоторые географические названия Марко Поло были «найдены на местности»?

Первый биограф Марко Поло пишет в середине XVI века: «Однако, в течение последних столетий люди, знакомые с Персией, начали приходить к мысли о существовании Китая».

Напомним, что когда-то у западноевропейцев «был Китай» = Скифия = Древняя Русь (кстати, материалы скандинавских хроник свидетельствует, что в средние века Китаем назвали Скифию = Скитию). Потом они его «потеряли», забыв, что Китай – это старое название Руси = «Монголии». И какое-то время в Западной Европе были убеждены, что никакого Китая вообще нет. А потому и решили, что все рассказы Марко Поло о Китае – выдумки.

В XVI веке, попав, наконец, на Восток морским путем, и открывая новые неведомые земли, западноевропейцы вспомнили о «потерянном Китае» и решили поискать его. И они «нашли» Китай на востоке как часть прежней Скифии – Великой «Монгольской» империи.

Приплыв в Юго-Восточную Азию, европейцы начали искать в ней знакомые им по книге Марко Поло названия. Зачем им это было нужно? Понятно зачем. Войдем в положение португальского капитана XVI века. Он отправлялся в плавание и тратил деньги короля не просто из научного интереса. У него было четкое задание – найти торговый путь в Индию, а заодно и в Китай, который, согласно Марко Поло, лежал где-то рядом с Индией.

Не мог капитан вернуться назад, «не найдя Китая» и других стран из книги Поло. Чтобы доказать королю, что он правильно нашел путь в Индию и Китай, капитан просто обязан был найти «на местности» хотя бы некоторые названия из Марко Поло. Ведь об Индии и Китае европейцы знали только из его книги. А вернуться в Европу, не выполнив задания, капитан просто не мог. Уволят, а то и бросят в тюрьму.

И вот, оказавшись в Юго-Восточной Азии, европейцы начинают поиски названий из книги Поло. Но вокруг все говорят на местном языке. Названия – тоже местные. Поэтому понять «что как здесь называется», очень трудно. Да и не нужно, так как восточное произношение для европейцев непривычно и почти ими не воспринимается. И европейцы добросовестно вписывают в составляемые ими карты Юго-Восточной Азии привычные им названия из книги Марко Поло.

Кстати, заметим, они никого не хотят обмануть – просто восстанавливают, как ошибочно думают, старые названия, якобы данные этим местам Поло. Если удается – хорошо. Но чаще всего не удается. Ничего страшного. Напишем – как писал Поло.

Буквально то же самое происходило примерно в это время и при завоевании испанцами Америки. Европейцы давали здесь свои названия народам, местностям, рекам и т. п. А ведь в Америке тоже была своя культура, свой язык, свои местные названия. В какой-то мере их отражения остались на современной карте – наиболее понравившиеся европейцам. Но многие названия – чисто европейские. Например, название всей страны – Америка.

Таким способом европейцы «нашли» в Юго-Восточной Азии и марко-половскую Самару, и марко-половскую Яву, и марко-половский Цейлон, и марко-половский Мадагаскар и т. д. и т. п., назвав этими марко-половскими именами открываемые ими новые острова и страны на далеком Юго-Востоке. В то же время марко-половские описания якобы «этих островов» не дают никаких оснований для такого отождествления.

Приведем только один пример, ничем не выделяющийся среди других.

Посмотрим, что сказано в энциклопедическом словаре об острове Ява.

«Остров в Малайском архипелаге, территория Индонезии. Дл. св. 1000 км, пл. 126,5 кв. км. Нас. ок. 83 млн. ч. (1975). Свыше 100 вулканов (в том числе около 30 действующих, выс. до 3676 м), расположены по оси острова, на севере – холмистые равнины. Частые землетрясения. Вечнозеленые и листопадные тропич. леса, на востоке саванны. Равнины возделаны (рис, кассава, кукуруза, батат). Осн. гг. Джакарта, Бандун г, Сурабая».

А вот описание «острова Явы» у Марко Поло.

«Там восемь королевств и восемь королей, носящих короны. Все жители идолопоклонники, и в каждом из королевств свой собственный язык. На острове огромное изобилие сокровищ, дорогие пряности, ароматические масла». И так далее. Ничего более характерного Поло не сообщает. Ни о вулканах, ни о высоких горах, ни названий городов.

Почему, спрашивается, мы должны считать, что марко-половская Ява – это именно та Ява, которую так наименовали португальские капитаны XVI века с книгой Марко Поло в руках? При таком произволе мы можем отождествить что угодно с чем угодно.

Единственное условие – чтобы местные жители «не возражали». В этой связи обратим внимание на одну любопытную особенность. Где удалось европейцам «успешно найти» марко-половские названия? На отдаленных диких островах с первобытным в то время населением, которое было неграмотно и не спорило, когда «белые боги с кораблей», причем с пушками, что-то говорили на непонятном языке.

А вот с более цивилизованными странами было сложнее. Например, с манжурским Китаем. В Китае к иностранцам относились подозрительно, а в 1757 году манжуры вообще запретили иностранную торговлю во всех портах, кроме Кантона. Результат – налицо. Кроме города Кантона, да еще, быть может, двух-трех, ничего «найти» из марко-половских названий в современном Китае нельзя.

Да и Кантон, кстати, по-китайски называется отнюдь не «Кантон», а Гуанчжоу. Много ли общего в словах «Кантон» и «Гуанчжоу»? Здесь полезно напомнить, что «Кантон» – французское слово, означающее просто напросто «округ» (canton). Марко Поло так и пишет «Canton». Зачем же насильственно перетаскивать французское слово Кантон в восточный Китай? И рисовать его на карте? Просто Марко Поло знал французский. Знал бы он английский – в Китае появился бы город Таун – Town. Разве это не похоже на Гуанчжоу?

Поскольку удовлетворительно «обнаружить» именно в Китае марко-половские названия европейцам не удалось, они придумали версию, будто Поло невзлюбил китайский язык. Современный комментатор пишет по этому поводу следующее: «Возникает впечатление, что он (Поло – Авт.) общался в Китае в основном с иностранцами. Если место, о котором он рассказывает, имело татарское или персидское название, он всегда использовал его вместо китайского. Так, Китай (Cathay), Канбалук (Cambaluc), Пулисанхин (Pulisanghin), Тангут (Tangut), Чаганнор (Chagannor), Саянфу (Saianfu), Кенджанфу (Kenjanfu), Тендук (Tendue) – это все монгольские, турецкие или персидские формы, хотя все они имеют китайские эквиваленты».

Ничего странного на самом деле нет. Марко Поло действительно не знал китайского языка, хотя бы по той простой причине, что никогда в Китае не был. А когда в XVI веке португальцы впервые появились в Китае, внутрь которого их практически не пропускали, они были вынуждены пользоваться сведениями из вторых рук – от турок, персов и т. д., побывавших в Китае. Отсюда и турецко-персидские названия у Марко Поло для обозначения китайских поселений.

11. Миниатюры в книге Марко Поло

К сожалению, мы не имели возможности посмотреть на большинство миниатюр из старых рукописей книги Марко Поло. Фундаментальное нью-йоркское издание 1992 года, претендующее на полноту, содержит множество иллюстраций, но странным образом практически все они – современные изображения Юго-Восточной Азии. И лишь несколько действительно старых рисунков из рукописей книги Поло.

В нью-йоркском издании приведен список миниатюр из двух старых рукописей книги Поло. В первой 84 старых миниатюры. Во второй – 38. Но, поскольку издатели не знакомят нас с подавляющей частью этих миниатюр, придется воспользоваться лишь теми несколькими, которые все-таки воспроизведены.

Миниатюра «Смерть Чингисхана».

Эта миниатюра к тексту Марко Поло содержится в большом томе «Le Livre des Merveilles», хранящемся во Французской национальной библиотеке (рис. 13).

Рис. 13. Смерть Чингисхана. Миниатюра из средневековой рукописи Марко Поло.

Рисунок практически неотличим от миниатюр, хорошо знакомых нам по древнерусским летописям. Каменный город с башнями, окруженный рекой или рвом, подъемный мост, перелески, холмы, бородатые всадники в кольчугах, головные уборы, неотличимые от русских. В частности, изображены хорошо знакомые нам стрелецкие колпаки. Впрочем, на этой миниатюре они изображены мелко. Комментаторы относят этот рисунок к современной Монголии, пограничной с Китаем.

Спрашивается, что мешает нам увидеть в этой миниатюре типично русский сюжет? И что здесь от китайской жизни?

По нашему мнению – ничего.

Миниатюра «Дворец в Ханбалихе».

Эта миниатюра (рис. 14) хранится в том же архиве, что и предыдущая.

Рис. 14. Дворец в Ханбалихе. Миниатюра из средневековой рукописи Марко Поло.

Каменные кирпичные стены, вооруженная охрана, явно напоминающая русских стрельцов в кафтанах и характерных колпаках. Весь стиль рисунка снова неотличим от привычных средневековых русских миниатюр.

Современные издатели книги Марко Поло решили показать своим читателям, как это якобы выглядело на самом деле. С этой целью рядом с миниатюрой они поместили рисунок Зимнего дворца в Пекине, считая, что именно он послужил основой для старой миниатюры. Характерные китайские, загнутые кверху края крыши, широкополые китайские шляпы, хорошо защищающие от зноя. Ничего похожего.

Миниатюра «Борус» («Борис»?)

Мы видим людей с собачьими головами в типичных русских кафтанах. Обращают на себя внимание плетеные из шнурков застежки. На головах чалмы (рис. 15).

Рис. 15. «Borus» (Борис?). Миниатюра из средневековой рукописи Марко Поло.

Люди с собачьими головами – хорошо известный образ «античной» литературы, египетских изображений, средневековых западных текстов. Эти загадочные фантастические «люди» существовали будто бы лишь в воображении египтян, византийцев и западноевропейцев и к Руси не имели никакого отношения. А чалма считается сегодня исключительно восточным, мусульманским головным убором, никогда якобы не употреблявшимся на Руси.

Как же может сочетаться русский кафтан с чалмой и собачьей головой? Ниже мы это объясним.

Кто такие люди с собачьими головами?

Известно много древних изображений людей с собачьими головами, в частности в Египте. Они изображались и на старых православных иконах, например иконе св. Христофора.

Считается, что это – типичная фантастика, вроде огнедышащих драконов. Не имеющая под собой никакой реальной основы. Так ли это?

По нашему мнению, в основе всех этих изображений и соответствующих легенд лежит реальность. Мы имеем дело просто с символикой, имевшей вполне определенный смысл в средневековой русской жизни. По-видимому, хотя этот вопрос, конечно, нуждается в исследовании, символ собаки означал дворцовую стражу при дворе русских князей-ханов, что-то вроде княжеской гвардии, дружины.

Хорошо известно, что во времена «Ивана Грозного» царские опричники, как писал Н.М. Карамзин, «ездили всегда с собачьими головами и с метлами, привязанными к седлам». Карамзин ссылается на иностранцев Таубе и Крузе, которые описали этот обычай. Поэтому нельзя, конечно, воспринимать картину буквально: сочащиеся кровью отрубленные собачьи головы с жутким оскалом, притороченые к седлам. Это просто неудобно, да и запах… Своя же лошадь шарахнется.

Здесь явное отражение и искажение каких-то реальных русских обычаев, связанных с царской охраной, стражей. Ведь пес – естественный символ охраны.

По-видимому, попадая в русский царский дворец, иностранцы видели стражу с символом собаки. Например, нашитым на головном уборе. Это им запомнилось, и, вернувшись в Европу, они рассказывали о далекой стране, где дворцовая охрана «носит собаку на голове», приторочивают собачьи головы к конским седлам. Проходя через вторые и третьи руки, эти сведения были искажены и превратились в буквальные изображения людей с собачьими головами. Отсюда и возник известный «античный» термин «кинокефалы», то есть люди с собачьими головами.

Надо сказать, что серьезные ученые сознают всю нелепость картины всадника на коне с притороченной к седлу отрубленной собачьей головой. Так, например, Р.Г. Скрынников в книге об Иване Грозном осторожно упоминает только о метле, да и то старается смягчить образ, говоря не об обычной метле, а лишь о «неком подобии метлы». А о собачьей голове – ни слова.

И тут неожиданно приходит понимание того, почему средневековые английские источники называли русских – догами, то есть собаками.

Итак, на миниатюре «Борус» (Борис?) воины с собачьими головами в русских стрелецких кафтанах изображены не случайно. Стрельцы и были царскими отборными русскими войсками вплоть до Петра I.

Люди с песьими головами прекрасно были известны в средневековой европейской истории. Так называли, в частности, чешских казаков – «ходов», то есть «пеших воинов». Их еще звали псоглавцами, так как на их знамени красовалось изображение песьей головы. Псоглавцы жили вдоль границы Чехии с Баварией, соблюдали типичный казачий уклад жизни, несли воинскую службу, по крайней мере, до 20-х годов XVII века (в 1620 году Чехия утратила национальную независимость). В 1693 году казаки-псоглавцы восстали против Габсбургов. Восстание было подавлено. Этим событиям посвящен роман Алоиса Ирасека «Псоглавцы».

Русская чалма.

Неужели русские носили чалму? – спросит пораженный читатель. Для нас тоже было неожиданным, когда мы, заинтересовавшись этим вопросом, обнаружили, что действительно носили и, более того, чалма – это русское слово, происходящее от хорошо известного слова чело, то есть лоб.

Казаки носили чалму еще в XVII веке. Мы уже приводили во 2-й книге «Русь и Рим» портрет казацкого атамана Степана Разина в чалме. Гетман Богдан Хмельницкий изображен в чалме даже на современном памятнике в Киеве.

«Этимологический словарь русского языка» сообщает: «Чалма – украинское чалма, древнерусское чалма, челма». Итак, слово «чалма», которое употреблялось также в форме «челма», – означает «нечто на челе» – головной убор. Так же, по-видимому, образовалось и русское слово «шлем» – «шелом».

С приходом династии Романовых обычай носить чалму постепенно исчез из русской жизни. Но не сразу. Судя по старым рисункам, даже первые Романовы еще носили чалму.

Миниатюра «Кинокефалы».

Считается, что на этой миниатюре снова изображены обитатели далекой Индии, собирающие рис под знойными лучами тропического солнца (рис. 16).

Рис. 16. «Кинокефалы» – люди с собачьими головами. Миниатюра из средневековой рукописи Марко Поло.

А между тем изображены люди в типичных русских одеждах, будто перенесенные с русских миниатюр. Вряд ли они на сухом пригорке собирают рис. Скорее в двух открытых напоказ мешках насыпаны пшеница или рожь. Тем более, что на переднем плане (второй слева) изображен сеятель, разбрасывающий семена из сумы на поясе. Типично русская картина. А рис, кстати, не разбрасывают, а высаживают молодую рассаду в покрытую слоем воды землю. Обуты крестьяне в русские сапоги, изображенные в точности как на русских миниатюрах. И опять – каменный укрепленный город.

Если кому-то уж очень не хочется смириться с тем, что здесь изображена Русь, можно при желании – но с меньшим успехом – перенести сюжет миниатюры куда-нибудь еще в Европу. Но уж никак оно не подходит к тропической стране Юго-Восточной Азии.

12. «Кузнецкий мост» в средневековом Китае

Марко Поло пишет: «Перейдем к великому Мосту, который пересекает эту Реку в городе. Мост сложен из камней и имеет семь шагов (paces) в ширину и полмили в длину… И по обе стороны этого Моста, по всей его длине стоят мраморные колонны, несущие крышу. И таким образом, Мост покрыт крышей из дерева до самого конца и весь богато разукрашен. И на этом Мосту стоят дома, в которых происходит оживленная торговля, и работают ремесленники. Но все эти дома сделаны просто из дерева, и они воздвигаются утром (? – Авт.) и убираются вечером (? – Авт.). Также на этом Мосту стоит таможня великого хана, где собирается пошлина и налог в его пользу. Я должен сказать вам, что сделки, происходящие на этом Мосту, приносят государю тысячи и даже больше единиц (pieces) чистого золота ежедневно».

Описание довольно странное. Для чего существует мост через реку? Чтобы через нее переправляться. Причем, особо не задерживаясь, чтобы не создавать пробок и давки. Где вы видели мосты с домами на них? В Китае? Можно счесть описание Поло преувеличением. Но можно взглянуть и по-другому.

В русском языке слово «мост» обозначает одновременно и сооружение для переправы через реку, и мощенную камнем улицу. Мост от слова «мостить». И тогда все становится на место. На таких мостах-улицах действительно происходила и происходит до сих пор оживленная торговля. Вспомним хотя бы московский Кузнецкий мост, где издавна сосредоточивались самые дорогие московские магазины. Улица, мощенная камнем.

И снова мы видим, что после «водворения» текста Поло «на место» – в Россию – начинают проясняться его ранее темные и непонятные места.