Текст книги "Короли соседнего мира (СИ)"

Автор книги: Глеб Исаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

– А то? – потеряв интерес к недоумку, паренек свистнул и побежал дальше, ловко лавируя среди праздных гуляк.

– Та-ак, – пробормотал Ильин, выбираясь из грязи. Его роскошные сапоги, как и королевское одеяние, куда-то исчезли. А вместо этого, на ногах под толстым слоем зловонной жижи виднелись грубые деревянные башмаки. Под стать обуви оказалось и платье. Рваные штаны, старый солдатский мундир, когда-то зеленый с красными обшлагами, а теперь темно-серый от грязи. Застегнутый всего на две пуговицы, он совершенно не скрывал отсутствия иного платья. Рукав, разорванный по шву, и круглое, словно пробитое чем-то острым, отверстие на груди.

– Похоже, костюмчик-то секонд хэнд… бомжеватый… – пробормотал король. "И налицо явные признаки раздвоения личности", – где-то в уголке сознания затаилось понимание того, что никуда он не ушел из того подземелья. А самое противное, что сам себя загнал в новую ловушку. Никакого присутствия королевского обруча на всклокоченных волосах, что совершенно лишало надежды на воссоединение со второй своей половиной.

"Идиот… – ругнулся Ильин… – И чего теперь делать?" Он прошел на противоположную, куда более грязную и замусоренную сторону площади. Однако, именно благодаря маргинальности окружающих, его вид перестал бросаться в глаза.

Андрей опустился у выщербленной стены и, брезгливо косясь на вонючую гору отбросов, задумался. Денег нет, возможности их заработать никаких, а как и, простите, где искать неведомого мастера, который согласится взять себе этакого ученика?

"Что-то в моем пожелании не сработало", – с угрюмым вздохом подвел итог мыслитель. Выпрямился и, обходя сидящих прямо на брусчатке чумазых детишек, двинулся прочь с площади. Незаметно дошел до узеньких, но не менее запущенных, переулков, веером расходящихся в разные стороны. "И куда теперь? – словно былинный богатырь возле придорожного камня замер он. – Погоди… Но, если это Аль Гардия, то… То… ничего. Стоит лишь заявить, что он и есть ненавистный королевскому дому сосед, как тут же последуют оргвыводы. Хотя, нет. Никто и не поверит, что этакий босяк – не самозванец. Короче, куда ни кинь – всюду клин. Ладно, чего тут гадать. Вперед, и дорогу осилит идущий".

Пока изображал мыслительную деятельность, стемнело. Сумрак, лишь изредка разгоняемый выныривающей из-за туч луной, скрыл нищету и убожество улиц. Только силуэты уходящих вверх стен с узенькими, заплетенными решетками, проемами окон.

– Вот этот, пожалуй, сойдет, – раздался в темноте низенькой арки грубый голос. – С одного удара, господа… Кто будет делать ставку?

– Не пойдет. Слишком уж это просто… – отозвался второй голос. – Может, его хоть вооружить чем-нибудь?

– Да? Сударь, вы смеетесь. Этот мужлан даже с оглоблей в руках никаких шансов против меня не имеет. Поэтому, если ставок нет, то зачем мы здесь?

– Ну, хорошо, хорошо, Баронет, ставлю пять монет, что вам понадобится не менее трех ударов.

– Фи, шевалье, как можно, один, не более. Насажу, как жука на булавку.

– Ох, господа, как бы вам не опростоволоситься. Мастер показал удар всего раз и то мимоходом…

– Да вы просто не хотите ставить заклад, – подзадорил первый. – Хорошо. Пять к одному, и три против одного. Каламбур, ха-ха.

Андрей, которому беседа показалась весьма интересной, уже поравнялся с таящимися в темноте фигурами. И тут одна из них рванулась вперед, норовя проткнуть запозднившегося прохожего хитрым ударом шпаги. Клинок скользнул в миллиметре от тела, спасла лишь мгновенная реакция. Зажав локтем стальное жало, Андрей крутанулся вокруг своей оси и со всей души засадил бретеру в лоб прямым с левой. Когда речь идет об уличной драке, тут уж не до изысков. А лучший болевой, как любил говаривать его командир, два удара в челюсть. Однако повторения не потребовалось. Слишком силен оказался хук, загнавший шпажника в глубокую задумчивость. Он пошатнулся и рухнул на камни. Перехватив оружие, Андрей, не дожидаясь атаки второго из ночных злодеев, сделал классический выпад. Шпага вонзилась в темноту. И нашла свою цель. Темнота и теснота подворотни сыграла с бандитами плохую шутку. Получив случайный удар в сердце, закутанный в темный плащ бретер лихорадочно взмахнул рукой. Сверкнула шпага и, пронзив дернувшегося прочь третьего сообщника, застряла в двери, пригвоздив того к сырым доскам, как жука в коллекции.

Андрей вгляделся в сумрак. Хрип перешел в слабые стоны и быстро затих.

Наугад провел ладонью и, нащупав тяжелый мешочек, подвешенный к поясу застывшего у дверей искателя приключений, рванул. Лопнула бечева, тело соскочило с импровизированного вертела и завалилось на грязную мостовую.

Ильин легко поднял охотника, ставшего жертвой, и встряхнул. Увы, общаться тот был явно не готов.

Легкий удар в основание носа освежил не хуже нашатыря: – Эй, лиходей, кто твой учитель, и где его мастерская?

– Да ты?.. Свинья… – и тут же затих, почувствовав, как уперлось в живот лезвие. – Ну? – повторил, уже с угрозой, Ильин.

– Дон Иеронимо, – произнес потрясенный экспериментатор. – Дом Логгера.

– Вот и славно. Не дон Педро, но тоже ничего, – Андрей с озадаченным видом взглянул на жертву: |"Только что делать с этим, с доном? Отпустить?"

Но головорез сам выбрал свою участь.

Он, вообразив, что пропущенный удар стал простой случайностью, выхватил из складок плаща короткий кинжал, норовя вонзить в живот отвратительно воняющего босяка.

Оборванец оказался проворнее. Он не стал удерживать тело, а легким толчком отбросил в сторону и уже вдогон взмахнул зажатой в руке шпагой.

Тихое сипение, и вновь над полем боем воцарилась тишина. Теперь уже.

– Да, суровое нынче время… – философски вздохнул Ильин. Он сдернул плащ с одного из потерпевших и замотал в него шпагу.

"Не та у меня сегодня харизма, чтобы с перевязью ходить", – решил он, торопливо покидая место схватки.

"И еще, интересно, появляется ли здесь стража?" – впрочем, долго рассуждать не стал. Едва он покинул тесную улочку, как из темноты, словно затаившиеся до поры крысы, выскочили несколько оборванцев. Они живо подскочили к телам, лежащим в подворотне, и, обхватив их с разных сторон, уволокли в глубину переходов.

Глава 6

Ночевка в незнакомом городе – само по себе испытание, а если город этот расположен в чужой стране, то испытание может окончиться куда раньше, чем наступит рассвет.

Бродяга, конечно, всегда сможет отыскать местечко для сна, но для этого нужен опыт и сноровка настоящего бездомного. Андрей, знакомый с этой стороной жизни лишь умозрительно, задумчиво осмотрелся. Торопясь покинуть место стычки, он успел забраться довольно далеко от площади и сейчас брел по совершенно темным улочкам. Узким и вонючим, явно не принадлежащим к месту жительства знати. Нечего было и думать отыскать здесь ночлег. Чужак имел все шансы встретить отчаянный отпор со стороны аборигенов. Поэтому он продолжил путь, не забывая внимательно поглядывать назад: "Кто их знает, этих клошаров. Дадут по голове и как звать не спросят. Плевать им, что жертва внешне ничем не отличается от самих экспроприаторов, довольно того, что он чужак".

Понемногу каменистая мостовая пошла под горку, подул свежий ветерок, донеслись запахи йода и соли.

"Вышел к порту", – сообразил Андрей, разглядев очертания многочисленных мачт, торчащих на фоне темного неба.

А еще через пару минут в ночи мелькнул едва приметный огонек. Это пробивался свет из окон маленького кабачка. Впрочем, то, что это заведение – прообраз заведения общепита, узнал, только приоткрыв тяжелую дверь.

Сумрак и негромкий гул голосов, а еще духота и вечный спутник множества немытых тел – тяжелый, густой запах пота.

Не останавливаясь на пороге, шагнул к свободному месту за грубым столом, на котором стояли две пустые и одна полная бутылки.

А над ними, подперев голову руками, сидел горожанин. Впрочем, появление соседа не мешало.

Гуляка протянул руку, неловко наплескал себе полстакана пойла, чокнулся с пустой посудиной и опрокинул зелье в рот.

– Бр-р, – замотал головой пьяный. – И все из-за тебя, дорогая, – пробормотал он непонятную фразу и вновь уперся головой в ладони.

"Ну, этот мне не опасен", – пришел к выводу Ильин. Он спрятал сверток под стол и махнул рукой, привлекая внимание официанта.

– Ты не напутал, приятель? Здесь бесплатно не кормят, – грубовато поинтересовался пробегающий мимо стола паренек с подносом, заставленным грязной посудой.

– Плачу наличными, – отозвался Андрей, как ему показалось, подходящей моменту фразой. – Бутылку вина и пожрать. Быстро.

– Хм, – непонятно фыркнул половой. Но от комментариев воздержался.

Получив заказ и расставшись с мелкой монетой, вынутой из трофейного кошелька, Андрей приготовился скоротать время, потягивая кислое вино и слушая сплетни.

– Эй, приятель, давай выпьем, – отвлек голос соседа. Тот протягивал свою бутыль, намереваясь заполнить стакан.

– Что? А… Наливай, – не стал кочевряжиться Ильин. Видимо гуляка допился до того, что не может различить, кто перед ним. Бродяга или солдат, лишь бы было с кем поговорить…

Пригубив отвратного напитка, король едва не сплюнул: "И это пойло они называют вином?"

С огорчением вспомнил старое Гвардарийское, хранящееся в погребах замка.

– Твое здоровье, приятель, – тем не менее, поблагодарил он за халявную выпивку.

– Она сказала, что я тряпка, и ушла… Ты можешь представить? К… аптекарю. Он, конечно, здоровый, как бык… И вообще, но…

– А знаешь, солдат, – попытался навести резкость собутыльник. – Я ведь даже не уверен, плакать мне или радоваться?

– Жена, конечно… но… стерва порядочная, а… ладно… – речь собутыльника стала неразборчивой. Он пустил пузыри, силясь еще что-то добавить, но рухнул носом в стол.

"Да, дружище, местечко для отдыха ты выбрал себе не самое подходящее", – Андрей незаметно глянул по сторонам. Так и есть. Минимум трое, из сидящих за соседними столиками гуляк, с явным интересом следили за спящим.

"Если ничего не предпринять, то проснуться тебе, приятель, суждено только перед вратами святого Петра. Жаль, мог бы спокойно дождаться утра, а теперь, кто знает, чем кончится все дело?"

Однако, ждать становилось уже опасно. Сделав вид, что продолжает беседу, заговорил:

– Марио, не грусти. Это она должна переживать. Плюнь.

Он ухватил соседа за шею и, придерживая безвольное тело, попытался незаметно привести в чувство. Куда там. Вино сделало свое. Брошенный муж качнулся и попытался сползти с лавки.

– Э, старина, да ты набрался. Пойдем, я отведу тебя спать, домой, – громко произнес Андреас. Впрочем, относились слова, скорее, к соискателям кошелька пьяницы.

Осторожно вытянул из-под лавки плащ и невзначай стряхнул полу с рукояти. Другой рукой поднял пьяного за ворот и попытался вытащить из-за стола.

– А платить? – трактирщик среагировал на движение с реакцией гепарда.

– Сколько он должен? – с досадой остановился помощник.

– Пять монет, и ни форинтом меньше… – вытирая руки несвежим фартуком, стоял на своем хозяин харчевни.

– Держи, – бросил Андрей, отпустив ворот нежданного спутника. И едва успел подхватить рухнувшее на пол тело.

Головорезы, следящие за его действиями, оживились. Оборванец, разбрасывающийся монетами, да еще с дорогим плащом в руках. Это добыча. А то, что в плаще шпага, так это благородная публика, со своими условностями, считает ее грозным оружием. А в умелых руках дубовый ворот куда вернее. Пятерым и не такие здоровяки по зубам.

Андрей выскочил из подвальчика и хлопнул дверью. – Вставай, – тряхнул висящего на руке пьяницу.

Но, поняв, что стоять на месте опасно, поспешил убраться за угол. И вовремя. Мелькнул свет, и из приоткрытых дверей выскользнуло несколько теней. Они кинулись в ближайший проулок, с явным намерением догнать верзилу, умыкнувшего их добычу.

– Эй, просыпайся, – пихнул Андрей прислоненного к стене человека. Пьяный смех и неразборчивое бормотание доказали бессмысленность попыток реанимации.

"Идиот. Зачем тебе этот пьяница? – ругнулся доброхот. – Две схватки за одну ночь – это перебор. К тому же, здесь так просто не обойтись. Ребята привыкли к боям без правил и способны на всякое".

Уже не церемонясь, забросил тело на спину и трусцой побежал прочь. Какое-то время преследователи изучали другие переулки, но, наконец, один из них заглянул в выбранный для побега. Короткий свист дал знать сообщникам, что дичь обнаружена. Послышался топот множества ног.

"Эге, да их тут не меньше десятка", – озадачился Ильин. Он уже не думал ни о чем. Бежал, словно на зачетном кроссе с полной выкладкой. Миновал несколько поворотов и вдруг обнаружил, что впереди возникла стена: "О-е… Влип, очкарик".

От неожиданности не удержал и уронил груз на мостовую. Пьяный охнул и заворочался, пытаясь подняться. От неожиданного препятствия Андрей чуть растерялся и совершил поступок, не имевший никакого смысла в столь опасный момент. Он принялся с силой тереть уши своему спутнику. – Эй, ты чего? – пьяный голос сообщил, что его усилия не пропали даром. – Ты кто? – задал лежащий сакраментальный вопрос.

– Конь в пальто, – ругнулся неудачливый спаситель. И повторил: – Идиот, вставай, нас сейчас резать будут. – Он выпрямился и попытался выхватить шпагу. Но раздумал. В тесноте переулка от зубочистки пользы будет мало. Бросил клинок на тело пытающегося встать гуляки и шагнул вперед, ожидая приближения атакующих.

Работать с толпой тяжело, но, в то же время, просто. Главное, иметь место для маневра. При умелом перемещении можно устроить так, что нападающие сами станут помехой друг другу. А вот пространства у него и не было. Позади стена, перескочить которую не сумел бы и сам Джеки Чан, с боков фасады домов с плотно закрытыми ставнями.

Первый из набегающих приблизился на расстояние удара и вдруг выхватил из-за спины приличных размеров палку.

Грабитель взмахнул ею и в следующий миг, изменив направление удара, врезал по коленям, норовя связать движения противника.

Едва успел подпрыгнуть, пропуская удар, как еще один из набежавших встретил хорошо поставленным боковым в лицо. Блок опоздал. Рвануло, обожгло кожу.

"Кастет, – сообразил Андрей. – Кисло". Попробовал достать ногой, но лишь получил по голени деревяшкой.

Зашипел, гася боль. Но вот к первым добавилось еще двое. Они на секунду замерли и, видимо, безмолвно распределив роли, кинулись на одинокого защитника. Первый удар отбил, от второго увернулся, а вот третий… прямой в лицо дубовым колом вырвал сноп искр из глаз. Потекла кровь из разбитого носа. Однако сумел достойно встретить одного из нападающих коротким в челюсть. Хруст кости и, взвыв от боли, громила отскочил в сторону.

"Минус один…" – но радовался рано. Голова загудела от встречи с тяжелой колотушкой. В глазах потемнело, и новый удар отбил ключицу. "Глупо… – вспыхнуло сожаление. – Как глупо". Он пошатнулся, и вдруг перед глазами мелькнул чей-то силуэт.

Это внезапно протрезвевший спутник, подхватив шпагу, кинулся на громил.

Сказать, что увидел, как мелькнула шпага, значило польстить себе. Увидел только, как пошатнулся вожак бандитов, следом ухватился за грудь его сообщник, и охнул, падая, третий.

Миг и, совершив несколько движений, горожанин спокойно повернулся к залитому кровью Андрею. – Ты кто? – все с той же пьяной интонацией произнес он.

Отвечать было больно, но кое-как прошепелявил: – Прохожий, мы с тобой в трактире выпивали, ты вырубился, и я решил тебя отвести домой, а тут эти…

– А, понятно… – похоже, из всего сказанного слушатель выудил только упоминание про забегаловку. – Ну, п-пошли… – он качнулся и, опираясь на руку, подставленную оборванным провожатым, двинулся вперед, едва не наступив на слабо стонущего разбойника.

Помахивая шпагой, словно дирижерской палочкой, гуляка попытался затянуть какую-то песню, но сбился и только глупо рассмеялся.

– Где мы? – он попытался осмотреться и едва не рухнул на сырую от ночной росы мостовую.

– Блин… – прошипел Ильин, когда его спутник ухватился за плечо провожатого. – Откуда я знаю? Где-то возле порта…

– Да? А чего мы тут делаем? – вопрос, способный сбить с толку любого, не озадачил. Выпить столько и еще суметь разделаться с тремя вооруженными бандитами, – вот это загадка.

– Ага, – наконец прояснил для себя что-то брошенный муж. – Нам туда… – он ткнул шпагой в сторону, противоположную их движению. – А это чье? – говорун уставился на шпагу.

– Мое, – коротко буркнул Ильин. Он, наконец, сумел справиться с тугой застежкой плаща и теперь имел вполне приличный вид.

Ошарашенный собутыльник пожал плечами: – А ты кто?

Пьяная болтовня начала надоедать… – Пошли уже… – не счел нужным повторять историю провожатый.

– Пшли… – сговорчиво пошатнулся пьяный.

Их путь окончился возле трехэтажного довольно приличного здания.

– Тут? – вопросительно глянул хозяин. И сам себе отозвался: – Тут.

Он порылся в карманах и вытянул большой узорчатый ключ. – Эй, отворяй… Я, пожалуй, посплю… – он сунул ключ Андрею и плавно сполз по стене, усаживаясь возле нее.

Отворив дверь, Андрей затянул груз в прихожую и затворил засов.

"Фу-у… И куда теперь?" – он потыкался в поисках свечи, но, поняв бессмысленность занятия, на ощупь отыскал низенький диванчик, притулившийся под гардеробом. Уложил бесчувственное тело и накрыл сорванным с крюка халатом.

Идти в ночь ему категорически не хотелось.

"Да и оставлять дверь открытой, здесь явно не принято. Решено", – он сделал несколько шагов, больно ткнулся коленом и нащупал изогнутую спинку непонятной мебели. Определить в полной темноте ее принадлежность не сумел. Поэтому попросту устроился на мягком сидении, забросил ноги на спинку и попытался заснуть.

Разбудил громкий голос: – Пропади ты пропадом, изверг… – разорялась мадам. – Насвинячил, да еще приволок какого-то оборванца…

Приоткрыв глаз в слабом свете утра, струящимся из полуоткрытых ставен, различил картину учиненного ими разгрома. Перевернутая вешалка, опрокинутая скамейка. Спящий в развале вещей незнакомец, и он сам, лежащий в совершенно невозможной позе на узенькой кушетке, едва способной вместить одного подростка.

С оханьем разогнул затекшие ноги и сел. Заныла рука. Шевельнул пальцами и потрогал громадную шишку на лбу. Засохшая кровь стягивала кожу не хуже косметической маски.

Андрей потер грязной ладонью подбородок. Хозяйка, ничуть не снижая напора, продолжала звать проклятия на голову своего благоверного.

"Похоже, он крепко поторопился оплакивать уход супруги… – сообразил гость. – А вот меня сейчас точно выставят".

Из кучи вещей послышался слабый стон: – Эй, кто-нибудь… Выньте меня… – Ворох зашевелился, и на свет появилась всклокоченная голова.

Благообразное лицо лавочника, ничем ни примечательное в обычной жизни, сейчас выглядело не намного лучше физиономии его спутника. Однако, страдающий от дикого похмелья муж лишь глянул на голосящую толстуху, стоящую посреди прихожей, и поливающую его отборными ругательствами, затем на сидящего напротив незнакомца. И, наконец, обвел взглядом развал.

– По-мол-чи, – с мукой в голосе произнес он. И вдруг рявкнул, да так, что задрожали стекла: – Цыц, дура. Кому сказал?

Исчерпав силы, ухватился за голову и застонал.

Странно, но демарш помог. Тетка внезапно, словно выключили громкоговоритель, замолкла и, тяжело вздохнув, принялась наводить порядок.

– Стой… – предупредил попытку вступить в беседу страдалец. Он с трудом выпрямился, подошел к невысокому комоду, стоящему в углу, и вынул пару бутылок вина. Доковылял обратно. Протянул одну гостю, а сам сноровисто откупорил вторую.

Приложился к горлышку и оторвался, только когда в посудине осталась лишь половина.

– Так, – посвежевшим взглядом посмотрел он на занятую уборкой хозяйку. – Ты почему не в лавке?

– Какая лавка, придурок, все мозги пропил? Ее же вчера закрыли, за долги… Забыл?

– Ах да, точно, – мимоходом, словно вспомнив о чем-то незначительном, отозвался похмельный муж. – Погоди, ты ведь сказала, что уходишь к аптекарю? – припомнил он новые подробности…

Женщина громко фыркнула и, собрав в охапку сваленное в угол платье, вышла в комнату.

– Понятно… – протянул хозяин. – Теперь ты, – он повернул голову к сидящему с бутылкой в руках Андрею.

– Мы с тобой в трактире возле порта сидели. Ты перебрал, а когда вышли на улицу, на нас напали какие-то бандиты. Короче, мне досталось, а ты заколол троих, – не стал скрывать истину рассказчик.

Мужчина замер, потом сунул руку в развал, на котором до этого спал, и вытянул наружу клинок. Весь в бурых пятнах он говорил сам за себя.

– Так вот что мне всю ночь давило в бок, – с облегчением выдохнул странный лавочник. – А я-то думал…

– Солдат? – заметил он выглядывающий из-под плаща рукав камзола, надетого на Андрее.

– Ополченец…

– Да? Ну, это бывает, – собеседник вновь приложился к посудине и в два глотка прикончил ее содержимое. – А ты что не пьешь?

Андрей поставил бутылку на пол: – Не хочется…

– Бертоломео Кларс, – назвался хозяин. – Можно просто Берт. Бывший лавочник, бывший королевский мушкетер, бывший холостяк… – он покосился на приоткрытую дверь, – надеюсь, будущий вдовец… – он хмыкнул своей шутке.

– Славно тебя отделали, паренек. Первосортно, – хозяин со вздохом поднялся с импровизированной постели. – Умыться можешь там, а в остальном, извини, дружище… Эта бутылка – все, чем я могу тебе отплатить за помощь. Кстати, твоя шпага… – он протянул клинок Андрею. – Протереть нужно, а то заржавеет.

Когда Ильин, смыв грязь и засохшую кровь, вернулся в прихожую, там уже был полный порядок. Берт сноровисто придал мебели подобающий вид и теперь развешивал одежду.

– Ты здорово управляешься со шпагой, – произнес Андрей, поправляя плащ. Он уже собрался выйти наружу, когда его остановил голос Бертоломео:

– А вот плащ я тебе носить не советую. Цвета герцога Арнавы тебе явно не подходят. И шпага с его гербом тоже. Не знаю, как они тебе достались, но, если имеются сомнения в законности приобретения, лучше не рисковать.

Ильин нерешительно распахнул полы. – Да, уж. Так не лучше…

– Хозяин, может, сменяешь этот плащ на другую одежду? – поинтересовался он.

– Держать в доме барахло герцога? Да ты шутник, парень. Как тебя, кстати, зовут?

– Андре, – отозвался Ильин после паузы.

– Андре, так Андре… – флегматично протянул Берт. – Вот что, если ты не хочешь, я пожалуй выпью, – он откупорил залитую сургучом бутыль.

Приглядевшись, гость заметил, что вместо большого пальца левой руки у хозяина торчит железный крюк.

– Потерял во время первой компании… – словоохотливо пояснил инвалид. – Да ты присаживайся, – кивнул он гостю. – Раз уж свела нас фортуна, поведай, откуда у тебя это барахло. Только честно, если сумеешь.

– Если коротко и честно, то это трофей. Вчера накинулись трое, хотели развлечься и вот… Умерли.

– Так-так… – всмотрелся в одежду слушатель. – Тогда мой тебе совет, приятель. Снять как можно скорее и молиться, чтобы никто не увидел тебя в нем.

– Маркиз – второе лицо в королевстве. А у него и так идет черная полоса. Не так давно пропал в Гвардарии старший сын. Теперь, судя по всему, новая потеря… Он, я думаю, очень расстроится. Хотя и грех так говорить, но маркиз, похоже, заслужил такой поворот. Уж больно он…

– Значит, сумел отобрать шпагу и положить троих? Удалец…

– Скорее, повезло, – честно признался Андрей. – Я, собственно, только прибыл в город и еще никого не знаю.

– Что не помешало тебе в первый же вечер натворить дел… – продолжил Берт.

– А откуда ты так хорошо владеешь шпагой? – поинтересовался Ильин.

– Ну, всяко бывало… То-се, – невнятно пояснил экс-лавочник.

– Послушай, а сколько ты задолжал?

Берт поднял глаза в потолок: – Десять форинтов.

"Ого, – прикинул Андрей, – впрочем, это единственный выход".

– Хозяин. У меня будет предложение. Ты сдаешь мне комнату и платье, а я заплачу тебе десять монет. А если возьмешься обучить меня премудростям владения шпагой, то еще столько же. Ну?

– Комнату, пожалуй, а вот… – протянул Берт в раздумье. Однако дверь распахнулась, и в прихожую ввалилась хозяйка: – Он согласен. Гони двадцать форинтов и можешь заселяться.

Произнесено это было столь решительно, что Андрей понял, – спорить, если он не враг себе, Берт не рискнет.

– Уговорились, – протянул он крепкую ладонь. – Но, чур, не стонать…