Текст книги "Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве) (СИ)"

Автор книги: Галина Бахмайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 32 страниц)

Глава 20

Густой лес начал редеть, на свежих вырубках топорщились корнями вверх выкорчеванные пни. Олквин то и дело выезжал вперед, оставляя обоз далеко позади. Даже лошади, тянувшие груженые телеги, почуяли близость жилья и прибавили шагу.

Лес кончился внезапно. Дорога сворачивала в маленькую деревню. Когда показались первые дома, тут же, словно из-под земли, стали появляться люди. Издерганные войной жители приграничных земель, привыкшие прятаться от чужаков, узнали феодала и торопились навстречу. Крестьяне выбегали к дороге, останавливались и кланялись. На некоторых лицах ясно читалась искренняя радость. Бенвор остановился, поджидая обоз, и перекинулся парой слов со старостой деревни. Потом вся процессия двинулась дальше. Дорога тянулась через поля, к возвышающемуся на далеком холме городищу с деревянными стенами. Остальные всадники опередили обоз и догнали Олквина.

– Похоже, жители рады вашему приезду, капитан, – заметила Джелайна.

– Конечно, рады, – пожал плечами Бенвор. – Пока я с отрядом здесь, им нечего бояться.

– Милорд, а вы сказали старосте, что задержитесь на две недели? – спросил один из солдат, с седыми висками и шрамом на лице. Олквин кивнул, и тот ухмыльнулся: – Интересно, успеет ли кто-нибудь сыграть свадьбу?

– Свадьбу? – переспросила Джелайна, и нахмурилась: – У вас крестьяне не могут жениться без разрешения господина?

– Ну что вы, миледи, – широко улыбнувшись, ответил солдат. – Отец Паритэн венчает всех в любое время. Просто у нас тут теперь все не как у людей…

Олквин фыркнул, пряча усмешку.

– Нэмрик, не докучай леди.

– Вовсе нет, – возразила Джелайна. – Продолжайте, прошу вас.

– Вы, наверное, нездешняя? – прищурился солдат. – Обычаев не знаете… Иноземка?

– Да, – кивнула женщина. – Верно, иноземка.

– Из Бангии? – насторожился Нэмрик.

– Нет, не из Бангии, – подумав, Джелайна добавила: – Из Англии.

– Во как! – изумился солдат. Олквин чуть отстал, поравнялся с женщиной и спросил:

– А где находится Англия?

– Мы едем по ней, – хмыкнула Джелайна. Бенвор резко натянул поводья и остановился.

– Англия? – пытливо переспросил он. Жеребец нетерпеливо гарцевал на месте.

– Да, – кивнула женщина. – Именно так ваша страна называется в моем мире.

– А как вы поняли, куда именно попали?

– Ну, уж Англия-то узнаваема в любой утопии. У нас даже языки немного похожи.

– Стало быть, в своем мире вы тоже живете в этом королевстве?

– Нет, моя родина далеко отсюда, за огромным океаном. А здесь я не раз бывала в утопиях.

Джелайна развернулась и двинулась к городу. Бенвор, задумавшись, ехал следом.

– Значит, за океаном действительно есть еще земли? – наконец, спросил он.

– Конечно, – ответила женщина. – Мир огромен. Шесть континентов, четыре океана… У вас тут знают о том, что Земля круглая?

Олквин снова остановился.

– Шесть континентов… – потрясенно повторил он. – Четыре океана…

– О-о, кажется, не знают, – пробормотала женщина себе под нос. – Ну и дела.

– Нет, я знаю, что Земля круглая, – справившись с удивлением, заявил капитан. – Только… раз она такая большая, на чем же все это помещается?

Джелайна заметно растерялась. Потом прикусила губу и отвернулась, но спрятать усмешку ей не удалось.

– Я что, сказал глупость? – поморщился Бенвор.

– Да нет, – возразила женщина. – Вы заблуждаетесь в соответствии со своей эпохой. Что-то у меня все больше сомнений относительно точки отсчета.

– Расскажите-ка мне все по порядку, – загорелся он. – Как устроен мир? Вы ведь знаете это точно, да?

Джелайна снова посмотрела в сторону городка, потом оглянулась на догоняющий их обоз.

– Хотите лекцию по географии и астрономии прямо посреди поля? Я понимаю, что все это очень интересно, но… вы что, уже не торопитесь?

– Черт, правда, – Бенвор тронул поводья, и жеребец послушно двинулся с места. – Леди, я с вами уже в третий раз забываю обо всем на свете! Но мы очень скоро вернемся к этому разговору. У меня теперь еще больше вопросов!

Три кольцевые улочки, восемь радиальных, расходящихся от двухэтажного каменного дома в центре, да деревянные стены окруженной заросшим, полузасыпанным рвом крепости – вот и весь крошечный городок Сентин. Олквину доводилось бывать здесь гораздо реже, чем следовало бы – служба требовала присутствия капитана в разных местах страны, и большую часть времени он проводил в постоянных разъездах по гарнизонам.

В доме он познакомил Джелайну со стареньким управляющим Платуссом и экономкой Даиной. Бенвор представил им леди Анерстрим как путешествующую иноземку, потерпевшую кораблекрушение и едва не попавшуюся разбойникам, которая написала домой письмо, и будет гостить в Сентине, ожидая, когда за ней приедет кто-нибудь из родных.

– Ах, миледи, – всплеснула руками Даина. – Эти негодяи совались и в наши деревни. Они могли убить вас!

– Капитан Олквин подоспел как раз вовремя, и спас меня, – кротко опустив глаза, улыбнулась Джелайна. – Теперь я у него в неоплатном долгу.

Бенвор велел Даине приготовить комнату для гостьи, и когда экономка удалилась, сказал:

– Вы пробуете занятную роль, леди. Даже я на секунду поверил, что вы – утонченная барышня.

– А вы думаете, мне слабо? – ухмыльнулась она. – Полагаю, такой образ привлечет куда меньше внимания, чем если бы я стала разгуливать по городу с саблей наперевес.

– Несомненно, – согласился Олквин. – Но утонченная барышня не станет путешествовать по воюющим королевствам, тем более в одиночку. Оставайтесь самой собой, только не демонстрируйте вольностей своей эпохи. Вас ведь учили этому – не вызывать подозрений, выглядеть местной в любом мире? Когда люди привыкнут к вам, сможете вести себя как угодно.

Джелайна лукаво прищурилась.

– Вы сейчас поучаете меня, прямо как Чарли. Даже интонации те же самые, один в один. Обалдеть!

На этот раз сравнение с двойником позабавило Бенвора.

– Ну, мне-то тоже придется вам подыгрывать, – заявил он.

– Верно, – кивнула Джелайна. – Путешествующая иноземка… А вы сами поверили бы такой легенде?

– Не знаю. Нынешний Хорверолл – не то место, где стоит путешествовать. Но это выглядит убедительнее, чем потерявшийся в лесах торговый караван.

– Но откуда же мне было знать, что у вас нет торговли? Как вы вообще живете без нее?

– Торговли нет с другими королевствами. Соседние феоды обмениваются товарами. Вы же видели, в обозе одна телега была нагружена черной рудой. Назад им погонят стадо коров и овец.

– За одну телегу бедной руды? – нахмурилась Джелайна.

– Железо дорого, леди. Ближайший рудник за сто тридцать миль отсюда, и тот истощен.

Женщина задумалась, и Олквин заметил, что ее веки стали странно вздрагивать.

– Что-то не припомню, чтобы на вашем острове хоть в одной из утопий была нехватка железа, – наконец, произнесла она.

– На каком острове? – удивленно спросил Олквин.

– На этом, – само собой разумеющимся тоном ответила Джелайна, и тут же нахмурилась: – Может, вы еще не знаете и того, что живете на острове?

Бенвор не сомневался, что услышит от гостьи много нового – о далеких мирах, невероятных приспособлениях и прочих удивительных вещах. Но такого он даже предположить не мог. Удивительное открывалось рядом, под ногами.

– Какой же это остров? – пробормотал он. – Вы что-то путаете, леди. Остров – это что-то маленькое, три королевства на нем бы не поместились.

– Сдается мне, капитан, – вздохнула Джелайна, – кое-что об этой стране мне известно куда больше вас.

Дни Олквина были заполнены под завязку. Еще затемно он отправлялся на объезд деревень, уделяя особое внимание тем, что располагались у самой границы. Из-за частых набегов крестьяне боялись выходить в поле, урожай погибал, и жителям окраины грозила голодная зима. Сейчас, пока капитан был в Сентине, люди побросали прочие дела и все до одного, даже дети, вышли на поля. Присутствие лорда обеспечивало им защиту от нападений. К сожалению, у Олквина не было возможности содержать в феоде постоянный гарнизон – Сентину это было не по средствам.

Джелайну Бенвор видел только мельком. Первые дни она все время проводила рядом с Даиной, охотно посвящавшей «иноземку» во все подробности местной жизни. Капитан догадывался, что у гостьи тоже накопилось много вопросов, и подозревал, что отвечать на некоторые из них будет нелегко и неприятно. Рейдерскую форму Джелайна сменила на простое местное платье и чепец, и ее с трудом можно было узнать среди прочих жителей. Изредка встречая ее в городке, Олквин видел, как она разглядывает изделия в ремесленных мастерских и беседует с людьми. Сентинцы поначалу настороженно относились к любопытству приезжей дамы, отвечали неохотно и немногословно. Осмотрев городок, Джелайна хотела обследовать окрестности, но ее не выпустили за ворота. Это было сделано по распоряжению Бенвора, который рассудил, что ей незачем искать себе неприятностей, прогуливаясь в одиночку. Он сказал ей об этом прямо, и уже приготовился отстаивать свою точку зрения, но гостья проявила неожиданное понимание. Несмотря на вспыльчивость и задиристость при их неудачном знакомстве, в жизни Джелайна оказалась другой – уравновешенной и покладистой. Она старалась не привлекать к себе лишнее внимание, и опасения Олквина вскоре рассеялись. Похоже, пришелица из другого мира смирилась с тем, что в ближайшее время ей не вернуться, и начала осваиваться с новым положением. Вынужденное безделье на правах благородной гостьи явно тяготило ее. Она пыталась помогать Даине по хозяйству, но та категорически отказывалась нагружать работой «знатную госпожу». Тогда Джелайна напросилась в объезд с капитаном. Целый день она, не говоря ни слова, незаметной тенью следовала за ним и внимательно наблюдала, как Олквин проверяет границу и деревни, решает давние тяжбы, рассматривает жалобы и прочее… А вечером Платусс принялся сетовать на огромный налог, опись для которого прислали месяц назад. На днях ожидался визит сборщика, и управляющий уговаривал капитана задержаться до его приезда, чтобы оспорить непомерные поборы.

– Платусс, я почти не разбираюсь в этом, – устало отказался Бенвор. – Ты занимался подобными расчетами много лет, а я только третий год владею собственными землями.

– При вашем отце все было по-другому, – проворчал Платусс. – Господин барон всегда договаривался со сборщиками сам. А я что могу сделать? Их и лорд не всякий переспорит.

– Мой отец не нес военной службы, – возразил Олквин. – У него было на это время. Но он так и не успел обучить всему этому меня.

Управляющий вздохнул и стал снова собирать разложенные пергаменты. Сидевшая в сторонке Джелайна подошла к столу.

– Простите, что вмешиваюсь, капитан, – начала она. – Я наблюдала достаточно, чтобы понять здешнее устройство, но не могу понять одного. Вы служите принцу, и одновременно платите в его казну налоги со своих владений, верно?

– Верно, – кивнул Бенвор.

– Но разве военная служба сама по себе не является данью сюзерену? Конечно, я могу ошибаться, но обычно бывает что-то одно – либо служба, либо налог.

– Вот-вот, – буркнул Платусс. – Миледи хоть и иноземка, а законы знает. При короле Сейноне только налог платили или служили. А нынче тянут все сразу. И владетеля земель видим здесь редко, и обирают чуть ли не до последнего зернышка…

– Хватит, Платусс, – оборвал его Олквин. – Я слышал это много раз. Да, с феода берут налог, но ведь и я получаю офицерское жалованье.

– Но раньше такого не было? – спросила Джелайна. Управляющий оживился, встретив нежданного единомышленника.

– Не было, миледи, – твердо заявил он. – Старый господин барон, упокой господи его душу, всегда платил налог со своих земель, это верно. И молодой барон, господин Ланайон, тоже платит налог. А вот господин Тейвен, брат старого барона, нес военную службу, поэтому налог с феода не платил, а излишками торговал для себя. Все было правильно и все жили хорошо, – Платусс перевел дыхание и торопливо заговорил, словно боясь не успеть высказаться: – Эта война, будь она неладна… Милорду отдали Сентин, я переехал сюда с ним, а Даина еще при старых хозяевах здесь работала. У этих земель хозяева все время меняются, Сентин отдают за службу, а молодые господа так и гибнут на войне. Теперь вот милорду достался… И налог по-прежнему заставляют платить, а откуда столько взять, если урожай, считай, вытоптан после набегов, и крестьяне в поле боятся выходить. Восьмой год здесь уж так, а последние две зимы люди и вовсе голодают. Милорду разобраться некогда, мы его и не видим почти, а сборщик приезжает и отбирает последнее. И так гладко у него выходит… Я-то стар уже, считаю медленно, и угнаться за ним не могу.

– Платусс, даже если я дождусь сборщика, что толку? – покачал головой Бенвор. – Я считаю еще хуже тебя. Попробуй-ка, разберись в его записях.

– Вот и я третий год уж говорю, – подхватил управляющий, обращаясь к внимательно слушавшей его Джелайне. – Раз милорд несет службу, налога он платить не должен. Или совсем чуть-чуть.

– Теперь все платят, – мрачно ответил Олквин. – Время такое.

– Погодите-ка, – встряла Джелайна. – Вам же прислали опись. Можно рассчитать самим, и подготовить все заранее.

– Так то опись, – развел руками Платусс. – А сборщик приезжает и начинает пересчитывать прямо здесь. Ловко, быстро, раз-раз, и готово.

– Покажите-ка мне эту опись, – попросила Джелайна. Платусс нерешительно покосился на Бенвора, но тот кивнул, и управляющий снова развернул плотный пергамент. Женщина машинально придвинула его к себе, вгляделась – и разочарованно ссутулилась.

– Я же не знаю вашей грамоты, – вздохнула она. – Капитан, пожалуйста, прочтите мне это.

Олквин принялся по слогам разбирать неаккуратный почерк сборщика. Случайно бросив на Джелайну взгляд поверх пергамента, он смутился и сбился. Женщина сидела, закрыв ладонями нижнюю половину лица, но глаза над ними искрились веселым умилением.

– Что? – насупился Бенвор.

– Ничего-ничего, – поспешно отозвалась она. – Продолжайте, прошу вас, не обращайте на меня внимания.

Это было проще сказать. Олквин обнаружил, что потерял, где читал. А так как пергамент был нудным списком, вспомнить было сложно. Джелайна сама напомнила последнюю строчку. Бенвор удивился – ему казалось, что женщина не слушает. После прочтения описи Джелайна принялась выспрашивать детали. Капитан весьма смутно разбирался в подробностях, и отвечать взялся управляющий. Некоторые вопросы гостьи завели беседу в тупик, и Платусс принес старую рукописную книгу, где были собраны все правила налогообложения в королевстве.

– Ух ты, раритетный налоговый кодекс! – восхищенно воскликнула Джелайна, бережно переворачивая истрепанные страницы. – Похоже, им часто пользовались.

– Это еще деда господина Бенвора, – с гордостью сообщил Платусс. – Господину Ланайону переписали новую копию, а эту я забрал сюда.

– Значит, все налоги рассчитываются по этой инструкции? – осведомилась женщина. – Тогда почему такие сложности со сборщиками?

– По ней, – подтвердил управляющий. – Только сборщик всегда пересчитывает.

– Ага… – задумчиво протянула Джелайна. – А ну-ка, зачитайте мне отсюда все, что относится к вашей описи.

– Да это ж сколько читать… – почесал затылок Платусс.

– Ничего, – успокоила его женщина, придвигая чистый пергамент и чернильницу. – Нам некуда спешить.

Потрескивание свечи, шелест страниц и монотонное бормотание управляющего убаюкали Олквина. Он задремал, уронив голову на руки, и проснулся оттого, что Платусс громко раскашлялся.

– Вам ведь завтра снова рано вставать, – улыбнулась ему Джелайна и мягко добавила: – Идите-ка спать, жаворонок.

От проскользнувшей в ее голосе тихой нежности Бенвора охватило смутное ощущение уюта. В нем было что-то знакомое, но забытое… будто из детства… Юноша поднялся и обратил внимание на ровные мелкие строчки на пергаменте Джелайны.

– Что вы пишете? – заинтересовался капитан.

– Кратко конспектирую для себя, – пояснила она. – Сразу кое-что и подсчитываю.

Платусс продолжил зачитывать маловразумительные пункты из старой книги. Слова были обычными, но обороты нанизывались друг на друга столь причудливым образом, что охватить точный смысл витиеватых фраз было почти невозможно. Бенвор не стал и пытаться. Он задержался, лишь увидев, как Джелайна, внимательно прослушав абзац, принялась быстро записывать, разделяя не буквы, а только слова. Олквину никогда не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь писал с такой скоростью. Она, кажется, даже ничуть не уставала от этого. Насмотревшись вдоволь и в очередной раз посокрушавшись, что ежевечерняя усталость и отсутствие свободного времени не дают ему продолжить увлекательные расспросы гостьи, Бенвор вздохнул и отправился спать.

На следующий день, вернувшись вечером в дом, Олквин увидел такую картину: Платусс и Джелайна, как два заговорщика, сидели рядышком за столом, обложившись пергаментами, и негромко спорили.

– Я же говорю – он все равно пересчитает по-своему! – чуть не плача, повторял управляющий. – И в прошлом году так было, и в позапрошлом. Надо, чтобы господин Бенвор сам с ним поговорил, ткнул носом в разницу. С ним сборщик спорить не посмеет.

Платусс заметил Олквина и умолк. Умаявшись за жаркий день, капитан не хотел сейчас ни спорить, ни разбираться в счетах. Даина накрыла на стол. Дождавшись, когда Бенвор утолит первый голод, управляющий было подсел к нему.

– Платусс, не надо, – с нажимом произнесла Джелайна. – О делах можно поговорить и потом. Даина, давайте я помогу наносить воды на ванну для господина.

Женщины ушли. Платусс трагически повздыхал, собрал свои листы и тоже удалился. Бенвор впервые за целый день остался один, только теперь почувствовав, насколько устал от общества людей, которые все время чего-то от него хотят. Ему было приятно, что Джелайна вмешалась и избавила его от очередного бесполезного разговора с управляющим. Капитан и сам прекрасно видел, что высокие налоги непосильны для крошечного приграничного феода, но Платуссу было легко жаловаться, ведь управляющий ничем не обязан тому, кто наделил землями его молодого господина. Если бы еще Олквин мог поспорить со сборщиком так же уверенно, как это делал отец… Но для того, чтобы потягаться с шустрым и языкастым чиновником, у капитана не было ни свободного знания всех правил, ни сноровки в жонглировании ими, ни времени, чтобы успеть этому научиться.

Легкие шаги Джелайны Бенвор научился узнавать еще три дня назад.

– Леди, а что насчитали вы? – не оборачиваясь, спросил он. – Это совпадает с описью?

– Не совсем, – отозвалась она. – Если старый налоговый кодекс действителен по сей день, а Платусс уверяет, что так и есть, то предыдущие два года вас не просто заставляли платить напрасную дань, но еще и беззастенчиво грабили.

– Догадываюсь, – мрачно вставил Олквин. – Сборщики бывают нечисты на руку.

– Это мягко сказано, – фыркнула Джелайна. – Даже если принять во внимание исключительные обстоятельства военного времени и допустить, что вам не полагается никакой скидки за службу, все равно вы два года платили втрое больше положенного.

– Что?! – вскочил Бенвор. – Втрое?!

– Именно. И опись на этот год составлена уже с приличным размахом. А сколько еще набросают здесь?

– Это невозможно! – не верил Олквин. – Это же преступление!

– Не пойман – не вор, – усмехнулась она. – Да вы будто впервые сталкиваетесь с подобными вещами.

– Нет, не впервые. При короле Сейноне моему отцу иногда приходилось оспаривать обсчеты. Но я не ожидал, что то же самое будет сейчас, когда и без того трудно…

– О-о, капитан, – насмешливо протянула женщина. – Как раз в такие времена и проворачивают всякие делишки. Для чиновников война – отличная возможность набить карманы. Поверьте тому, кто наблюдал это много раз. Но вы не расстраивайтесь так, – успокаивающе добавила она, когда Бенвор тяжело опустился на стул. – Я думаю, кое-что можно исправить.

– Исправить? – вздохнул Олквин. – Что именно? Вернуть к жизни семнадцать человек, умерших от истощения за две последние зимы? Этого бы не случилось, если бы они не голодали.

– Можно подать на сборщика жалобу, отсудить переплаты за два года, и постараться не допустить обсчета в этот раз.

– Я даже не представляю, как и когда все это делать, – покачал головой капитан. – Еще один пункт в список того, чему я, к великому сожалению, никак не мог научиться в монастыре и не успеваю теперь.

– И большой он, этот список? – поинтересовалась Джелайна.

– Огромный, – невесело хмыкнул Бенвор. – А в последнее время растет с каждым днем. Из-за вас, между прочим.

– Я польщена, – иронично бросила она. – На самом деле, это хорошо, когда появляется стимул учиться чему-то новому. Конечно, сборщика следовало поставить на место сразу, пока он не понял, с кем имеет дело. Но раз уж так сложилось, надо бороться с ним той же наглостью. У меня есть план. Даже два.

Олквин заинтересованно поднял голову. Джелайна присела на край стола и неторопливо начала:

– Платусс уверен, что сборщик объявится здесь на следующий же день после вашего отъезда. Если сможете задержаться, мы подготовим подробный перечень всех претензий с обоснованиями по закону. Вы сами растолкуете этому хапуге, что отныне не станете терпеть его нахальство. Пригрозите судебным преследованием, пусть возвращает награбленное. В этом году заплатите налог по нашим расчетам, а он, если пожелает, пусть пересчитывает при нас и сравнивает.

– Так, – прикинул Бенвор. – Задержаться на один день и пригрозить я могу. Но если дойдет до сравнения расчетов, я сразу же запутаюсь. А до этого дойдет обязательно. Сборщик будет отстаивать каждую цифру, а мне придется показывать ему, откуда что взято. Нет, сам план неплох, но я не хочу позориться. Какой второй план?

Джелайна чуть усмехнулась. Бенвору показалось, что именно такой вывод она и предвидела.

– Во втором то же самое, но отличается он тем, что грозить и потрясать авторитетом будете вы, а сравнивать, доказывать и обосновывать – я.

– Вы?!

– Да, я. Платусс плохо видит, и не будет за ним поспевать. Но ваше присутствие все равно необходимо, дабы чиновник не считал, что меня можно игнорировать.

– Сборщик не станет говорить с вами.

– Станет как миленький, – возразила она. – Представьте меня ему своей новой экономкой, и не позволяйте оскорблять. Остальное – моя забота.

Женщина соскочила на пол и зашагала к лестнице. Олквин проследил взглядом, как она поднимается, и задал вопрос, пришедший ему в голову еще накануне:

– Зачем вам это нужно?

Джелайна остановилась и нехотя произнесла:

– Поначалу я все ждала, что вот-вот вернусь. Чувствовала себя гостьей. Но вот уже прошла неделя… – она вздохнула. – Что мне остается? Просто жить. А чтобы выжить здесь, стоит помогать в выживании тому, кто меня приютил.

Сборщик налогов приехал ровно через восемь дней, как и предполагалось. Олквин подозревал, что тот был прекрасно осведомлен о том, что феодал должен был оставить Сентин еще накануне. Удивление и растерянность чиновника при встрече с капитаном подтвердили эту догадку. Бенвор не стал церемониться и сразу выложил все претензии, пригрозив, что затеет тяжбу и обратится напрямую к принцу Майрону. Все решилось очень быстро. Сборщик не мог вернуть все немедленно, но обязался вычесть переплаты из налога этого года. Похоже, он и в этом случае не опасался остаться внакладе. Прежде чем приступить к пересчетам, Джелайна усомнилась в законности уплаты налогов капитаном действующей армии. Выслушав пространные и весьма путаные оправдания чиновника, она отозвала Бенвора в сторону и заявила:

– Это все-таки незаконно. Но посмотрите – он ничуть не боится. Выходит, вся эта грабительская система поощряется властями. Отличная награда за верную службу, ничего не скажешь.

Потом она принялась уверенно спорить со сборщиком, отстаивая свои расчеты. Олквин узнал еще одну новость, на этот раз приятно удивившую – Джелайна бегло читала записи чиновника. Она легко ориентировалась в маловразумительных формулировках и ловко составила новый расчет. Вычеты сразу превзошли всю нынешнюю сумму, а еще оказалось, что Сентину совсем не придется платить налоги целых четыре года. Чиновник дважды придирчиво сверял каждую цифру, потом недовольно вздохнул, признавая свое поражение, и полюбопытствовал, откуда леди приехала в Сентин, ведь он-то точно знает, что нигде в Хорверолле женщин так не учат. Джелайна не стала утруждать себя ответами на его вопросы, попрощалась и ушла к себе.

Когда сборщик уехал, Платусс с гордостью похвастался капитану:

– Это я обучил леди хорверской грамоте.

Бенвор от души похвалил его.

– Она сама попросила, – добавил управляющий. – Знаете, милорд, я никогда еще не видел, чтобы кто-то выучился прекрасно читать и писать всего за девять дней.

– Ну и что, Платусс? Она умела это и раньше, просто на другом языке.

– А вы видели, как она считала? – оживился старик. – Это было представлением для сборщика! На самом деле мы все подсчитали заранее. У леди Анерстрим необыкновенная память.

– Охотно верю, – улыбнувшись, кивнул Бенвор. – Я уже… наслышан о ее способностях.

– Леди и так считает очень быстро, но тогда бы сборщик сам не понял ее записей. Она использует иной способ счета, и уверяет, что наш – устарелый и неудобный, – Платусс вздохнул, сворачивая пергаменты. – Я собирался попросить ее научить меня, да боюсь, не разберусь. Стар я уже для таких занятий.

– Если принц не затеет наступление на Анклау, – с надеждой произнес Олквин, – то появится возможность приезжать сюда чаще и надолго. Тогда у меня будет оставаться больше времени, и я смогу наконец добраться до книг. Может, леди Анерстрим и меня научит быстрому счету?

– Леди брала книги из библиотеки вашего отца, – сказал Платусс, пождав губы. – Те, что вы забрали сюда.

– Пусть читает, – кивнул Бенвор и присмотрелся к управляющему повнимательнее. – Ты расстроен? Почему?

– Потому что это – серьезные книги, милорд! Обстоятельные научные труды! – нижняя губа Платусса дрогнула. – А она читала – и смеялась над ними!

– В самом деле? – удивился капитан. – Пожалуй, не стоит больше жалеть, что я не успеваю их прочитать. Сперва стоит узнать ее мнение. А ты не расстраивайся, Платусс. Сам ведь уже убедился, что леди Анерстрим – необычная дама. Я завтра уеду, а она останется здесь. Прошу тебя, не удивляйся ничему, и прислушивайся к ней хоть иногда. Ее знания могут быть очень полезны для нас.

Ужин в господском доме в тот день был праздничным. Олквин велел объявить, чтобы семьи, где в прошлые зимы кто-то умер от голода, в этом году совсем не платили оброка, а остальные ограничились половиной обычной доли. Наутро отряд капитана собрались проводить едва ли не все жители Сентина. Отъехав немного, Бенвор оглянулся и среди толпы машущих шапками и платками людей поискал глазами тоненькую фигурку в скромном сером платье. Джелайна стояла на городской стене, обхватив плечи руками, и печально смотрела ему вслед.