Текст книги "Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве) (СИ)"

Автор книги: Галина Бахмайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц)

Глава 9

На этот раз бессонница сжалилась надо мной. И все равно я чувствовала себя вялой. Проснувшись ни свет ни заря, бесцельно бродила по квартире, как сомнамбула, натыкаясь на мебель и углы, дважды разогревала завтрак, и в итоге чуть не опоздала на работу. Собиралась уже в спешке, надевая новое белье и мысленно повторяя, что это еще ничего не значит, это просто так, на всякий случай, и вообще только для себя…

– Так, – протянул Билл, занося карандаш над расписанием. – Что у нас тут осталось? Таунта с Кей Си, Анерстрим с Чарли, Диклест и Каннингем со мной. Все, график готов. Если надо будет поменять общий порядок, пожалуйста, согласовывайте это заранее.

Ветераны дружно кивнули. Планерка закончилась – быстро и буднично. Больше никто не ломал комедию. Все разошлись со своими напарниками, и в кабинете остались только мы с Уокером.

Когда я, наконец, собралась с духом и посмотрела на него, то снова растерялась. Я уже приготовилась увидеть знакомую насмешливую улыбку, легкую иронию в глазах – именно таким он выглядел в первый день стажировки, уходя с Энн. Но Чарли был непривычно серьезен. Он пристально смотрел на меня, чуть хмурясь и, похоже, чего-то ждал. Потом он вздохнул и встал из-за стола. Мне показалось, его что-то беспокоит.

– Идем, Джелайна, – мягко сказал он, подавая мне руку. Это пришлось очень кстати – по непонятной причине я едва могла двигаться. Поднявшись со стула, я оказалась совсем близко к Чарли, и тут же утонула в его глазах. Я только сейчас разглядела, что они у него темно-серые с зеленоватой звездочкой. В кабинете было очень светло, но зрачки у Чарли были слегка расширенными. Раньше я никогда не обращала внимания на такие мелочи, но раньше они меня ни в ком и не интересовали. Теперь же, казалось, весь мир сжался до крохотного расстояния между нами, и все вдруг стало очень важным.

Я вдохнула тонкий аромат одеколона, и на меня вмиг обрушились все остальные ощущения. Тихое дыхание… Тепло, излучаемое телом… а я и не знала, что можно так запросто уловить его сквозь одежду. Уверенная надежность пальцев, все еще державших мою ослабевшую руку…

Оглушительно затрезвонил телефон, вмиг разрушив все очарование. Я вздрогнула и отпрянула назад, опрокинув стул. Уокер подошел к столу и схватил трубку.

– Да? – резко спросил он. – Да, идем. Что?

Тут он бросил быстрый взгляд поверх моей головы. Я оглянулась. Под потолком светился красным огонек камеры наблюдения. Чарли молча положил трубку и, не глядя на меня, вышел прочь. Я перевела дыхание и на негнущихся ногах отправилась следом.

На первый взгляд утопическая Италия середины двадцатого века жила тихой, патриархальной жизнью. Но вскоре стала заметна постоянная настороженность и парадоксальная несловоохотливость здешних итальянцев. Даже спросить дорогу толком не получалось. Разыграв стандартный вариант «бестолковые иностранцы», мы остановились в гостинице. Больше полдня ушло на освоение языка – менталингворам приходилось собирать жалкие крохи из скупых фраз, клещами вытягиваемых из горничных и официантов. Присматриваясь к жизни обывателей, я стала замечать окованные железом двери домов, решетки на окнах даже верхних этажей и лежащие наготове заряженные ружья под прилавками магазинчиков. Люди жили в постоянном страхе, но причину этого установить не удавалось. Мне здесь не понравилось сразу, и чем дальше, тем тягостнее становилось это чувство.

Да и сама работа… Это было ужасно. Делать что-то бок о бок с Уокером мне оказалось просто невыносимо. Уже само его присутствие рядом моментально выбивало у меня почву из-под ног. Я совершенно переставала соображать, терялась, несла всякий вздор, заикалась и все время путалась. Чарли приходилось повторять мне одно и то же по три раза. Но надо отдать ему должное – он не раздражался, не повышал голоса. С нечеловеческим терпением объяснял все снова и снова, лишь в глазах изредка проскальзывала знакомая усмешка. Да, знаю, я вела себя хуже закомплексованного подростка, но ничего не могла с этим поделать, а он… Господи, он прекрасно видел все это и, несомненно, все понимал! Говорил же, что оставляет меня на десерт, и вот – он вовсю наслаждался игрой в кошки-мышки.

Первый изматывающий день наконец-то подошел к концу. Постояльцы гостиницы задвигали засовы дверей, запирали решетки балконов и даже плотно задергивали занавески. Я в своем номере сделала так же – мало ли, что у них тут бывает по ночам.

Когда пробило десять, в дверь постучали. Я, не задумываясь, открыла. Это оказался Уокер.

– Что случилось? – встревоженно спросила я.

– Ничего не случилось. У нас теоретическое занятие.

– Сейчас?

– А что, бывает иначе? – усмехнулся Чарли. – По вечерам ведь всегда занятия, насколько мне известно. Что-то изменилось?

Вот черт, действительно. А я и забыла…

– Хорошо, – пискнула я. – Проходи, располагайся.

Уокер прошел в комнату и расположился на кровати. Собственно, кроме кровати, в крошечном номере и присесть-то было больше некуда.

– Кстати, не спеши сразу открывать дверь, – посоветовал он. – Видела, как тут все баррикадируются?

– Разве нам есть чего бояться? – нервно фыркнула я. Нет, нервничала я вовсе не из-за абстрактной опасности извне, а из-за вполне конкретного мужчины, который с удобством облокотился на подсунутую под бок подушку, и приглашающе похлопал ладонью рядом с собой. Я притворилась, будто не заметила этого жеста, и осталась стоять, сложив руки на груди.

– Ну, и какой будет тема занятия?

Чарли чуть развел руками.

– Странный вопрос, Джелайна. Ты же сама вчера выбрала курс для изучения.

– Да? – растерялась я, отчаянно делая вид, что не припоминаю. – Э-э… и какой?

Он пожал плечами с самым невинным видом.

– Акупрессура.

Ну вот, Джел, ты и доигралась… Как говорится, не умеешь – не берись.

– Знаешь, – неуверенно начала я. – Давай лучше перенесем этот курс как-нибудь на потом – когда начнем нормально работать. Будем учиться всей группой.

– В этом нет смысла, – весело поблескивая глазами, ответил Уокер. – Акупрессуре обучаются индивидуально. Никто ведь не учит, скажем, хирургии по телевидению, верно? Нужно показывать на практике.

Он сел прямо, отодвинул подушку и поманил меня.

– Иди сюда.

Ну вот как у него это так выходит, а?! Он ведь не сказал и не сделал ничего особенного. Любой из знакомых мне парней мог точно так же прийти, развалиться на кровати и сказать то же самое, не вызвав никаких неоднозначных ассоциаций. Но рядом с Чарли мне все казалось двусмысленным.

– Иди сюда, Джелайна, – улыбаясь, повторил он. – Я не съем тебя.

Упрямиться было глупо. Я осторожно присела на самый краешек кровати. Уокер сам подвинулся ближе и подцепил мою руку, взвесив ее на своей ладони.

– У человека на каждой кисти находится по двадцать восемь активных точек, – неторопливо заговорил он, легко водя кончиком пальца по тыльной стороне запястья. Тема была вполне нейтральной, и я начала постепенно успокаиваться, переключившись на тактильные ощущения.

– На всем теле этих точек больше трех сотен, – продолжал Чарли. – Большинство из них бесполезны для обычного воздействия, годясь только для иглоукалывания. Из оставшихся еще две трети отпадают по причине слабой отдачи – это так называемые терапевтические точки. А мы будем изучать те, что обеспечивают заметный, практически мгновенный эффект. Снять боль или причинить ее, лишить сознания или обездвижить. Путем определенных манипуляций можно даже убить.

Пока Чарли рассказывал, его пальцы поглаживали мою руку все выше, от запястья к локтю, потом к плечу. Меня постепенно охватывало какое-то оцепенение, обволакивающий теплом транс. Пальцы Чарли легко, едва ощутимо, коснулись моей шеи.

– Большинство нужных нам точек находятся в верхней части позвоночника. Отсюда идут нервные связи ко всему телу. Вот смотри.

Уокер вдруг остро надавил мне сразу в четырех местах у основания черепа. Тут же все тело перестало слушаться. Руки безвольно упали, голова запрокинулась, и я стала мешком заваливаться вбок. Чарли подхватил меня и уложил на спину.

– Ну как? – лукаво спросил он, склоняясь над самым моим лицом. – Впечатляет?

– Верни, как было! – запаниковала я. Чарли приподнял меня и усадил, обнимая за плечи.

– Совсем!

Уокер тихонько рассмеялся. Похоже, ему пришлась по вкусу эта своеобразная власть надо мной.

– Конечно, Джелайна. Не бойся.

Одно движение – и все стало, как прежде. Я тут же вскочила.

– Довольно!

Чарли обезоруживающе улыбнулся.

– Мы же только начали.

– Да? И что дальше? Причинение боли? Лишение сознания?

– Само собой, – ответил он. – Меня тоже так учили. Ты должна сама пройти через все, что научишься делать другим. Кроме самого мучительного, конечно.

Я поняла, что он говорит это всерьез.

– Думаю, на сегодня с меня хватит таких экспериментов.

– Как скажешь, – легко согласился он. – Давай покажу главные обезболивающие точки.

– А-а, Билл мне что-то такое делал…

– Помнишь, что именно?

– Нет. Как-то не до того было.

– Иди сюда, – Чарли притянул меня за руку и усадил спиной к себе. – Вот так. Вспомнила?

– Да.

– На эти точки воздействуют при переломах. Еще здесь. Понятно?

– Да.

Я старалась отвечать односложно, чтобы сдержать неровное дыхание. Уокер не спешил отпускать меня. Он начал массировать плечи, разминая их сильными пальцами.

– Ты так напряжена, – тихо сказал он. – Расслабься. Обещаю больше ничем не пугать.

Он сел поудобнее, поджав ногу и упершись коленом мне в спину, чтобы я могла откинуться назад. Надо признать, массаж он делал просто мастерски. От его рук у меня все тело пронизывали приятные теплые импульсы. Я действительно стала расслабляться, а Чарли ловко и почти незаметно расстегнул и стащил с меня клетчатую рубашку, спустил с плеч майку и бретельки бюстгальтера. Его пальцы искусно находили самые восприимчивые места и мгновенно превращали их в расплавленный воск. Мне приходилось делать над собой усилие, чтобы не выгибать непроизвольно спину, и прикусывать губу, чтобы ненароком не застонать. Думаю, Чарли именно этого и добивался. Может, он и такие точки знает?

Неожиданно Уокер опустил ногу, я лишилась опоры и буквально опрокинулась ему на колени. Чарли удержал мой порыв подняться, как-то надавил – и мышцы на руках сразу стали вялыми.

– Хватит! – из последних сил взмолилась я. – Ты называешь это теоретическим занятием?

– Да какая разница, как называть? – ухмыльнулся он.

– Верни, как было, – снова потребовала я. – Ты же обещал больше не пугать.

– Тебя это пугает? – улыбка тотчас сошла с его лица. Наверное, решил, что направленный паралич напоминает мне о старой травме позвоночника. Ох… знал бы Уокер, что сейчас меня гораздо больше пугает моя реакция на него и полная неспособность нормально соображать. Хотя, скорее всего, он и об этом догадывался.

Чарли вернул моим рукам прежнее состояние и помог подняться. Теперь мы сидели лицом друг к другу. Я торопливо поправила сдернутую вниз майку и пробормотала:

– Я знаю, что мне следует доверять тебе. Но все равно страшновато. Вдруг ты не сможешь вернуть все назад?

– Со мной тебе нечего бояться, – заверил он. – Да и снять паралич гораздо легче, чем устроить его. А если что, при любом состоянии у нас всегда есть универсальное средство отката.

Мда… Усердно ища отговорки, я не предусмотрела самого простого вывода.

– Давай все-таки перенесем это на занятия со всей группой. Вот ты упомянул хирургию. Но ведь человека не учат оперировать себя самого, да еще и на нем же. Как я научусь акупрессуре на себе самой?

– Меня учили именно так, – ответил Чарли. При этом глаза его так странно блеснули, что в мою голову тут же закралось дерзкое предположение, как именно проходили его собственные уроки… Кстати, это легко объясняло двусмысленность нашей ситуации, создаваемую им как бы случайно. Вроде бы ничего особенного, со стороны – всего лишь обучение, но в то же время сильно смахивает на завуалированное соблазнение. Может, у него просто приятные воспоминания, а я бог знает что себе вообразила!

– Видимо, я не такая способная, как ты, – попыталась я отшутиться. – Мне лучше показать на ком-то, чтобы попробовала.

– Ага, значит, сама боишься подвергаться этому, а на ребятах можно?

– Пусть и они учатся на мне, я не против.

– Каждый должен в первую очередь изучить все на собственном теле, – возразил он. – Если ты окажешься в рейде одна, кто тебе поможет?

– Значит, надо одновременно учиться и на себе, и на других.

– Ладно, – после небольшой паузы произнес Чарли. – Может, тебе действительно будет понятнее именно так.

Охватившее меня облегчение оказалось преждевременным. Уокер не отложил занятие до встречи с группой. Он просто снял футболку, оголив мускулистый поджарый торс, покрытый ровным золотистым загаром из солярия.

Твою мать, Уокер! Мало мне одной твоей выводящей из равновесия компании, дразнящих улыбок и ловких пальцев! Теперь еще и это…

Он отложил футболку и сел, отвернувшись, за что я мысленно вознесла хвалу всем существующим богам. Теперь не нужно было следить за лицом, и я принялась жадно разглядывать Чарли, борясь с искушением прикоснуться, погладить эту спину, прижаться к ней… Уокер поднял руки, завел их назад и принялся показывать на себе обезболивающие точки. Узловатые мышцы рельефно перекатывались под тонкой гладкой кожей. Я то и дело отвлекалась на это волнующее зрелище, забывая смотреть куда положено.

– Попробуй нащупать на себе, – указывал он. – Здесь должна ощущаться маленькая ямочка. Нашла? Теперь ищи на мне.

Странно, что я вообще смогла что-то правильно нащупать. Чарли сделал вид, что не заметил этого. Он показал мне остальные обезболивающие точки, и перешел к снимающим паралич.

– Да, Джелайна, сначала именно снимающие. Прежде, чем взлетать, надо научиться падать. Ладно бы паралич, есть ведь и лишение сознания. Вырубишь меня, а откачать не сможешь, и что тогда?

– И что тогда? – испуганно повторила я.

– Сам оклемаюсь через пару часов, – усмехнулся он, – но с дикой головной болью. И тогда берегись.

Хорошо, что предупредил. А то у меня уже было зародился трусливый план его временной нейтрализации. Нет, все-таки я гадкая, что бы там ни говорил Билл. Сама-то Уокера невесть в чем заподозрила, когда он меня обездвижил. По здравому разумению, все, что здесь происходило, вполне укладывалось в пристойные рамки. Будь вместо Чарли, скажем, Билл, и делай он все то же самое – я бы даже мысли иной не допустила. Всему виной мое влечение, и только оно. Да, Уокер спал со всеми напарницами, но ведь они и сами открыто стремились к этому! Да, он явно провоцировал меня, но достаточно деликатно, без лишней настойчивости. Возможно, он предпочитал не форсировать события, предоставляя женщине самой сделать первый шаг. Не знаю, как с аборигенками утопий, а с напарницами, скорее всего, именно так и было. И, наверное, ни одна еще не заставляла себя ждать.

– А точки от растяжений находятся вот здесь, – Чарли повернулся ко мне лицом, и я поспешно отвела взгляд. Но удержаться от того, чтобы не полюбоваться им, все-таки не смогла. Да ладно, чего там – любая женщина на моем месте делала бы то же самое. Если не любоваться такими мужчинами, то куда тогда смотреть? Тем более что этот мужчина прекрасно знал о своей привлекательности, явно заботился о внешности и воспринимал интерес к себе, как нечто само собой разумеющееся.

Но я так и не успела толком рассмотреть Чарли. Пораженно замерла и уставилась в одну точку на его широкой груди, чуть левее центра. Уродуя безупречно-золотистую кожу, в этом месте зловеще белел крупный выпуклый шрам в виде неровной шестиконечной звезды.

– О, Господи! – воскликнула я, не сдержавшись, и тотчас зажала себе рот. В ужасе от своей бестактности, я виновато подняла глаза. Чарли молча наблюдал за мной.

Я закрыла лицо руками, отчаянно желая немедленно провалиться сквозь землю. Проклятье! Никто из бывших напарниц Уокера, подробно его обсуждавших, никогда не упоминал об этом шраме. Энн тоже ничего не говорила. Но как можно его пропустить? У меня мелькнула глупая мысль, что он, наверное, только появился, и я вижу его первая. Но нет, шрам был старым, давно выцветшим, и края его уже выровнялись, зарастая волосками. А вообще-то и я не стала бы болтать о том, что видела.

– Чарли… – пискнула я. – Прости.

– За что? – с удивлением спросил он. Я подняла голову. Уокер смотрел немного обеспокоенно.

– Прости, – снова повторила я. – Я невоспитанная свинья.

– А-а… – протянул Чарли. – Ничего страшного, Джелайна. Это ерунда. Не надо извиняться, – он машинально коснулся шрама и задумчиво опустил голову.

– Откуда у тебя такое?

Он выпрямился и посмотрел мне в глаза с прежней усмешкой.

– Ну, подумаешь, старая рана. Шрамы только украшают мужчину.

– Нет, – прошептала я. – Ни капельки. И мне плевать, кто и сколько раз говорил тебе обратное.

– Между прочим, – заметил он, – ты первая, кто реагирует настолько бурно. Честно говоря, уж от тебя-то никак не ожидал.

Следовало бы тактично свернуть этот неприятный разговор, но я никак не могла успокоиться. Заметный шрам – это вам не файлы в досье, так просто не сотрешь.

– Дело вовсе не в том, как он выглядит. Где можно получить такую рану? Что это было?

– Осиновый кол, – ухмыльнулся он, но в глазах появилось напряженное беспокойство.

– Черт… – поморщившись, пробормотала я. – Это ведь действительно была грубая проникающая рана! А потом ее еще и расковыряли. И плохо лечили.

– Одно из двух, – предположил он, продолжая улыбаться одними губами. – Ты либо подпольно практикующий доктор, либо ясновидящая.

Я несмело протянула руку и коснулась шрама. Провела по нему пальцами и уверенно заявила:

– Уже мягкий. Лет десять, не меньше.

– Давно, – согласился Уокер. – Можно сказать, в другой жизни.

– Еще до TSR?

Чарли кивнул. Силы небесные, да что же скрывается в его засекреченном прошлом?!

– Кто тебя так? И чем?

Снова пустая вежливая улыбка и отсутствующий взгляд.

– Джелайна, ты сделала все, что могла. Все в порядке. Правда. Забудь.

– Да что я такого сделала? – растерялась я.

– Твое искреннее беспокойство, – пояснил он. – Так трогательно.

– Чарли, я не вижу в этом ничего смешного. Мне на этот шрам даже смотреть больно!

Он перестал улыбаться.

– Почему тебе больно на него смотреть?

– Я вовсе не имела в виду, что он настолько безобразен, – торопливо пояснила я. – На самом деле нет, – я заметила, что Чарли смотрит куда-то вниз и почувствовала, что изо всех сил прижимаю кулак к груди в том же самом месте. Мне действительно стало не по себе.

– О! – иронично произнес Уокер. – Оказывается, хладнокровный истребитель палеопитеков умеет не только совеститься, но и сопереживать.

Он явно пытался отвлечь меня саркастической насмешкой. А вот глаза так и остались встревоженными. Нет уж, дорогой мой, придумай что-нибудь получше. Соображать я тоже умею… когда могу.

Нет, эта зараза все-таки читает мысли. Он близко придвинулся и проворковал:

– А может, ты не такая уж и хладнокровная, какой стараешься казаться?

Его зрачки снова были расширены, да еще как! Теплая рука легла мне на спину и слегка нажала, подталкивая ближе. Я машинально уперлась в грудь Уокеру, и вздрогнула. Сердце рядом с гладкой звездой колотилось быстрее, чем у меня!

Та-ак, где это я там разорялась про первый шаг?.. Вычеркивайте.

Нет, я не стану утверждать, что не предполагала подобного развития событий. Было бы глупо отрицать очевидное – наоборот, именно этого я и ждала, и боялась. Все время, с той самой минуты, как мы высадились в этой утопии. Черт, лучше бы я надела какое-нибудь старенькое, невзрачное бельишко – чувство неловкости тогда дало бы лишний стимул увильнуть. Но роскошный новый гарнитур, как назло, подстрекал сдаться и продемонстрировать его во всей красе.

Да! Да, Джел, плюнь на все, и развлекайся, как Энн, живи сегодняшним днем. Но только сегодня. Завтра Чарли станет чужим и далеким. А твоя убогая жизнь полетит к черту.

Это враз отрезвило меня. Даже мысли прояснились, и я сделала неприятное открытие. Ведь Чарли сейчас хочет всего лишь отвлечь мое внимание. Надо признать, он выбрал для этого самый верный способ.

Уокер легко обхватил меня ладонями за талию и потянул к себе. Рядом с его мощными руками мои выглядели переломанными пополам бледными косточками.

– Чарли, ну зачем это тебе? – взмолилась я. – Я еще могу понять про Энн и некоторых других…

– Некоторых? – переспросил он. – Тебе же известно, что я ни для кого не делаю исключений.

– Я имела в виду хотя бы симпатичных.

Уокер чуть отстранился и принялся близко разглядывать меня. Откуда-то взялось ощущение, что он только сейчас пытается рассмотреть получше. Чарли криво усмехнулся, но усмешка вышла грустной. Чуть наморщив лоб, он еле слышно задумчиво промолвил:

– Ты знаешь, а я постоянно забывал твое лицо. И потом… все время пытался вспомнить, мысленно представить себе – и не мог. Даже сейчас, вижу каждый день… – тут он осекся и опустил взгляд, а я сидела, как громом пораженная. То, что он меня забывает, не удивляло, ведь именно за эту особенность внешности я и попала в TSR. Удивляло то, что Чарли вообще вспоминал о моем существовании! Ну да, иногда он мимолетно флиртовал со мной при встрече. Но я уверена, что делал он это только затем, чтобы позабавиться. Скорее всего, он вел себя так же и с другими, просто я ничего не замечала дальше своего носа. Однако Пол говорил, что Уокер пристально следит за мной. Знать бы еще, зачем Чарли это нужно. Наверняка не за тем, чтобы личико запомнить.

Уокер вдруг порывисто обнял меня, крепко прижав к груди. Почему-то мне пришло в голову, что так обнимаются, прощаясь. Вот и прекрасно. Мысленно простившись с ним, я упрямо отстранилась, встала и сухо сказала:

– Тебе лучше уйти.

Определенно, этот мужчина прежде никогда не слышал слова «нет». Моя подчеркнутая серьезность нисколько не смутила его.

– Джелайна, что случилось? Я тебя чем-то обидел?

– Нет, просто уже поздно. Я провожу… – я подала Чарли его футболку, но он тут же вскочил и схватил меня за руку.

– Я и сам знаю, где дверь, – произнес он. – В чем дело? Что не так?

Он попытался снова обнять меня, но я отступила назад.

– Спасибо за урок, мистер Уокер. Все было очень познавательно. Спокойной ночи.

Чарли помрачнел. Нет, внешне он оставался бесстрастным, но в глазах все глубже разверзалась пропасть.

– Ах вот, в чем дело, – промолвил он. – Ты, значит, пришла сюда только тренироваться?

– Вот именно, – заявила я. Даже если бы я и решила сейчас передумать, отступать было поздно. – Работать, а не развлекаться.

Но Чарли уже снова сменил тактику. Нервно улыбнувшись, он мягко спросил:

– Джелайна, дорогая, зачем ты так со мной?

Моя защита вмиг дала трещину. Нет, надо как-то выгонять его, причем срочно.

– Ты уж извини, что вынуждаю тебя нарушить приятную традицию, – как можно желчнее сказала я, – но сделать исключение все-таки придется. Уходи.

Глаза Уокера потемнели, как небо перед грозой.

– Да что за глупые детские комплексы?! – взорвался он. – Что за проблемы на пустом месте?!

Мне стало так обидно! Что он о себе возомнил, зараза такая?! Еще и недоволен!

– Да, на пустом месте! – вспыхнула я. – Уж тебе-то никогда не узнать, каково это – стать пустым местом!

– Джелайна, я же не слепой и не идиот! – воскликнул он, хватая меня за плечи. – В чем дело?

– Я не горю желанием побыть очередной игрушкой на час, а потом возглавить твой фан-клуб, – отталкивая его, процедила я. – И не ори на меня! Это ты дома можешь женой командовать, ясно? Или играй с остальными, они ради тебя на все готовы. А я пришла в TSR работать.

Чарли словно ударили. Даже лицо вмиг заострилось. Господи, да что я такого сказала?

– Бред какой-то получается, – опускаясь на кровать, пробормотал он. – Полный казус для любого психоаналитика, даже для нашего.

Попятившись от него, я дрожащим голосом произнесла:

– Знаешь, Чарли, я, конечно, не специалист и могу ошибаться, но по-моему, твои проблемы куда глубже моих.

Он посмотрел на меня долгим странным взглядом, и вдруг резко встал и ушел, грохнув дверью так, что в окне задрожали стекла. Я присела на край кровати, меня всю колотило.

Нет, я не ошибаюсь. Определенно, гораздо глубже.