Текст книги "Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве) (СИ)"

Автор книги: Галина Бахмайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 32 страниц)

Глава 5

Я могла бы долго рассказывать о своих приключениях в иных мирах. За шестнадцать лет фактического отсчета мне довелось побывать в таких переделках, додуматься до которых смог бы не каждый фантазер, обсмотревшийся приключенческих фильмов. Но я не помню подробностей, они всегда уходили из моей памяти при перезаписи чипа. Лишь иногда всплывают смутные обрывки, события, ассоциации – то, что сохранилось в нервных связях. Сразу после возвращения рейдеры помнят все до мелочей, и им самим решать, что стоит оставить на память. Порой вмешиваются психологи из аналитической команды, рекомендуя к обязательному пробуждению те или иные эпизоды. Не все воспоминания доставляют удовольствие, особенно в первых рейдах, когда новичок еще не научился договариваться с совестью. Еще в самом начале я дала себе зарок пробуждать все записи мнемоника, содержащие так называемые «оперативные моменты» и никогда не жалела об этом. Только первые успехи и неудачи обычно оставляют нетронутыми. Опыт все равно нарастает, это происходит на подкорке. Мы можем не помнить деталей, но в критической ситуации подсознание само подсказывает рейдеру лучший вариант действий, основываясь на собственных наработках.

Тренировочный рейд нам всем «завязали» накрепко. Целую неделю после возвращения из палеолита я каждую ночь стреляла в головы мохнатым исполинам и обрушивала гигантские лавины. Во сне обвалы засыпали и обезьян, и ребят, и Билла. Из-под камней виднелись руки и ноги, слышались зовущие на помощь голоса… Я просыпалась в холодном поту, а наутро отправлялась к нашим психологам. И там мне каждый раз терпеливо объясняли – с нервами все в порядке, просто мучает совесть, это нормально. Нужно пережить, и дальше будет легче. Тогда я пошла к Биллу.

Амброс показал мне файл с пометкой «стажеры», и я, проглядев его по диагонали, выхватила взглядом: «…превосходная адаптация группы… слаженная работа команды… нестандартный подход к принятию решений…» О расправах с палеопитеками не было ни слова. Лишь множество специальных условных обозначений – я только начала их изучать. Странный отчет – никаких фактов, общие, обтекаемые фразы.

– Что за бред! Это про нас?!

– Про вас, – кивнул он.

– И для кого ты пишешь эту ерунду? Это мы-то – слаженная команда?! На охоте бежали кто куда, стреляли как попало. Да мы даже в мяч ни разу толком не смогли сыграть…

– Джа, посмотри на дату, – перебил меня Амброс. Я взглянула в конец файла и опешила.

– Шестнадцатое ноября? Сегодня только одиннадцатое! А мы были…

– Все правильно, – терпеливо согласился Билл. – Через пять дней ваша команда отправляется в пробный практический рейд. Никакого древнего мира. Утопия будет почти современной. Никаких тренировок. Как все рейдеры перед забросом, разомнетесь, разогреетесь, чуть передохнете и ляжете в капсулы. Два часа на выполнение задания. Полная свобода действий. Любые средства достижения цели, без ограничений. А потом, – Билл указал на файл, – я должен прочитать то же самое в аналитическом отчете по сводкам мнемоников. Тебе ясно?

– А я тут при чем?

– Ты – лидер группы, и отвечаешь за результат. Вообще-то, мне не следовало показывать тебе свой прогноз. А может, и правильно. Теперь у вас есть планка для рывка.

– А какое будет задание?

– Узнаете перед самым забросом.

– Нормально… – я окончательно растерялась. Билл тонко улыбнулся.

– Надеюсь, тебе теперь будет о чем подумать перед сном, вместо того, чтобы раз за разом уступать бесполезной совести, – улыбка испарилась, как и не было. – Проваливай.

А ведь и правда – кошмары прекратились. Зато началась бессонница.

Шестнадцатого ноября мы собрались в спортзале. Билл гонял нас недолго – только чтобы разогреться. Прямо оттуда мы направились в зал отправки. А там меня поджидал очередной сюрприз.

Возле ряда капсул нас снова встретил Чарльз Уокер. Как всегда, безупречно элегантный, даже в простой рейдерской форме, и совершенно неотразимый. Он приветливо кивнул Биллу, внимательно оглядел всю нашу группу и задержал взгляд на мне.

– Итак, пробный рейд, – произнес он. Меня охватило странное ощущение – будто речь ветерана предназначалась мне одной. Впрочем, скорее всего, остальные ребята чувствовали то же самое – Чарли всегда умел произвести впечатление. Но смотрел Уокер только на меня. Внутренне я поежилась, лишь теперь начав понимать, что выдвижение лидера группы имеет далеко не формальные последствия.

– Когда я отправлялся в самый первый заброс, – задумчиво начал Чарльз, – я был гораздо моложе, чем вы сейчас. Страшно не было, хотя впереди ожидала полная неизвестность. Но я смотрел в грядущее с огромной надеждой…

Мне стало как-то неловко. Нет, само собой, нам должны были сказать слова напутствия, что-то ободряющее. Но странный сентиментальный тон, так не вяжущийся с обликом и репутацией прославленного рейдера, вызывал недоумение. Как будто Чарльз говорил, подразумевая что-то другое, не имевшее никакого отношения к нашему заданию. Мне пришло в голову, что об Уокере, кроме его заслуг и славы донжуана, ничего никому не было известно. Ничего, совершенно – никакой информации о его жизни за пределами конторы. Нет, вы не подумайте – я вовсе не искала специально… а-а, да кого я обманываю?! Искала, конечно. При желании можно найти любые доступные сведения. Вот я и находила – о Билле, обо всех рейдерах, о «полушариях»… да о ком угодно. Обо всех, кроме притягательного и таинственного Чарльза Уокера. Загадочное прошлое этого крутого красавчика было засекречено пуще аналитических архивов TSR.

Билл хмыкнул. Уокер покосился на него и продолжил:

– Когда-то, в юности, я и помыслить не мог о том, что женщины способны участвовать в операциях, требующих воинской подготовки или специальных навыков. Но впоследствии мой взгляд на многие вещи изменился…

– Ладно, – перебил его Амброс. – О твоих амурных подвигах, я думаю, они и так уже наслышаны. Не волнуйтесь, ребята, сегодня вам не придется делать ничего суперсложного. Но в дальнейшем придется несомненно, и я верю, что вы меня не опозорите. Чарли, что у тебя еще?

– Обычно в рейды отправляют команды из мужчин и женщин. Забрасывают и однополые команды, и поодиночке, но чаще так, как сегодня. Догадываетесь, почему?

– Разница в мышлении и восприятии, – ляпнула я раньше, чем додумала это до конца.

– Правильно, – кивнул Уокер. Глаза его дивно потеплели. Я едва не заскулила. И ведь, держу пари, эта зараза прекрасно знает о том, как он на меня действует! Вот зачем так смотреть, а? Ему очередное мимолетное развлечение, а у меня и без того бессонница…

– Правильно, – подхватил Билл. – У мужчин ум стратегический, они мыслят монолитно, видят картину в целом, лучше справляются с логическими задачами. А у женщин тактический ум и так называемый «многоканальный» способ мышления, они больше доверяют интуиции и внимательны к мелочам. Мы ни лучше, ни хуже друг друга – мы просто разные. Действуя сообща, можно добиться отличных результатов, конечно, если команда сложилась.

– Это особенно наглядно в страхующей паре, – вставил Чарльз. – То, что пропустит мужчина, женщина заметит обязательно, и наоборот.

– Можно вопрос? – поинтересовался Пол.

– Да, Каннингем.

– Наше сегодняшнее задание – экзамен на принятие верных решений?

– Ваше задание – пустяковая кража, – объявил Амброс. – Но это еще не значит, что придется легко. Первые задания никогда не кажутся простыми.

– Пустяковая кража? – подозрительно переспросила я.

– Точно, – хмыкнул Билл. – Сущая ерунда. Добудьте листок бумаги.

– Откуда?

Чарльз расплылся в неподражаемой улыбке.

– Со стола из Овального кабинета в Белом Доме.

– Что?! – хором завопили мы.

– Вы с ума сошли? – первой опомнилась Энн. – Знаете, какая там охрана?

– Знаем, – дружно подтвердили ветераны. – Бывали.

– Значит, лазейки все-таки есть? – спросила я. То, что красть проклятую бумагу все равно придется, сомнений не вызывало. При первом же порыве отказаться мне сразу вспомнились палеопитеки. Не хватало еще за неповиновение схлопотать, к примеру, теракт вместо кражи. Так что меня в первую очередь интересовали реальные шансы на исполнение задания.

Амброс и Уокер переглянулись. Билл ухмыльнулся и потер подбородок.

– Вообще-то, это была шутка. Но раз вашему лидеру задача не кажется невыполнимой – так и быть, приступайте.

Я задохнулась от возмущения и оглянулась на ребят. Как они на меня смотрели – словами не передать.

– В чем дело?! – рявкнула я на них. – Кому хочется первому встать за прилавок в «МакДональдсе»?

Конечно, это был скверный блеф – ребята и до TSR имели неплохие перспективы, неудачников сюда не берут. Но угроза, как ни странно, возымела действие. Видимо, после того же Билла.

– Как будем работать? – тут же сориентировался Марк.

– Ты будешь прикрывать мне тыл, – распорядилась я и указала на Пола и Энн. – Вы оба страхуете.

Само собой, против такого распределения ролей никто не стал возражать.

– А что с этой бумагой делать потом? – спросил Пол. – Ее ведь нельзя будет принести сюда.

– Ничего не надо делать, – махнул рукой Билл. – Я же сказал – кража пустяковая. Можете сразу выбросить. Мнемоники и так все запишут. Цель задания – проверка способности команды к выполнению поставленных задач.

– И куда мы отправляемся? – спросила я. – В какой век, по крайней мере?

– В двадцатый, – ответил Билл. – Я ведь обещал, что древности не будет. Утопия почти идентична реальному миру.

– А год? – осведомился Марк. Амброс хитро прищурился. У меня появилось нехорошее предчувствие…

– Шестьдесят второй. Октябрь.

– Ты это нарочно?! – вспыхнула я.

– Конечно, – согласился он. – Ты ведь сама подаешь нам чудесные идеи.

– Я что-то пропустила? – нахмурилась Энн. – Какие проблемы с шестьдесят вторым? Там Джеки Кеннеди будет. Всегда мечтала посмотреть на нее вживую.

– Кубинский Ракетный кризис, если кто не помнит, – мрачно подсказала я. – Белый Дом на усиленной охране. Мышь не проскочит.

Марк тихонько выругался.

– И что за документ мы должны будем выкрасть? Надеюсь, не знаменитое второе письмо Хрущева?

– Я говорил про документы? – удивился Билл. – Речь шла про листок бумаги. Любой. Можно пустой, можно исчерканный и смятый. Да хоть промокашку добудьте. Главное, чтобы именно из Овального кабинета.

– Любой? – недоверчиво переспросил Пол. – Хоть из мусорной корзины?

Амброс рассмеялся.

– Вот зря ты думаешь, что это будет проще. Как раз из мусорной корзины вам и не дадут ничего унести.

Мне все не давал покоя этот самый год.

– Билл, в чем подвох?

– Не понял, – нахмурился Амброс.

– Почему именно шестьдесят второй? Что на самом деле таится за кражей листка бумаги?

Амброс с невинным видом развел руками. Вот никогда не разберешь, шутит он или серьезен.

– Хорошо, я поставлю вопрос иначе. Какие сюрпризы ждут нас в этой утопии?

– Почем мне знать? – фыркнул Билл. – Я там не был.

– Никакого подвоха нет, – вмешался Уокер, подходя ближе. – Вы еще новички, и только набираетесь опыта. Никто не собирается вас подставлять. Ведь подобные игры могут быть довольно опасны. А жизнь рейдера несравнимо драгоценнее любого эксперимента. Поверь, Джелайна, это правда.

Ни один человек в мире не произносил мое имя так волнующе, как это делал Чарли. Казалось, какой-то неуловимый акцент на мгновение плавно проскальзывал в его голосе, тут же бесследно исчезая. Возможно, этот негодник просто дразнил меня, но получалось у него бесподобно. Само собой, я сразу же сдалась.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете. А если мы не справимся?

Уокер улыбнулся одними глазами.

– Вы ведь пока даже не представляете, на что способны, – тихо произнес он. Рука его потянулась вверх. На долю секунды мне показалось, что он хотел коснуться моего лица. Но Чарльз вытащил из нагрудного кармана тонкую пластиковую карточку с кодами доступа ксерокса и протянул ее подошедшему технику.

– Привет, Конни.

Он отошел и принялся беседовать с персоналом, давая пояснения. Я слышала его голос, но не могла разобрать ни слова – сердце стучало где-то в голове.

С этим срочно нужно что-то делать! Если я все время буду так реагировать на каждую его неопределенную фразу или неверно истолкованный жест, как тогда работать?

Передо мной нарисовался Билл.

– Хватит мечтать, – с понимающей усмешкой заявил он. – Пора.

Ребята уже укладывались в капсулы. Меня кольнула зависть. Да, стая больше не волнуется. Джа взяла ответственность на себя, сказала – значит, сделаем. А если и не сделаем – невелика беда, мы же новички, и нам не перед кем ударять в грязь лицом. И доказывать им ничего не требуется… и оправдывать ожидания…

Я снова оглянулась на Чарли… то есть, на техников. Они вместе колдовали над пультом. И тут мысль, которая уже несколько минут толкалась, пытаясь пробить чары Уокера и достучаться до меня, наконец, ясно оформилась.

– А разве выбор утопии происходит не заранее? То есть, вы прямо сейчас будете переустанавливать перфоратор на какой-нибудь шестьдесят второй год?

– Что значит – переустанавливать? – удивленно спросил Кони. Билл тихонько прыснул. И до меня дошло.

– Выходит, нас с самого начала именно туда и собирались отправить? Тогда зачем было выставлять это как шутку?

– Ну, шутка, собственно говоря, именно в этом и заключалась, – невозмутимо ответил Амброс. Не знаю, какое у меня было лицо, но Билл торопливо добавил, указывая на Уокера:

– Это была его идея. Я всегда подчиняюсь лидеру своей группы.

Да, он знал, на кого следует переводить стрелки. Чарли насмешливо прищурил один глаз.

– Считай, что это был маленький экзамен. Плох тот лидер, за которым группа не идет в огонь и воду.

– Вы же едва не поссорили меня с ребятами!

– Зато как классно ты выкрутилась. Подтвердила свои права и дала понять, что невозможного не существует. Продолжай в том же духе, и твоя команда действительно станет непобедимой.

Хорошенькое дело! А если бы нет? Мерзавец, он еще и льстит бессовестно!

– Дай ему по морде, Джа, – весело предложил Билл. – Сразу полегчает.

Осознание того, что они продолжают развлекаться за мой счет, мигом отрезвило меня.

– Да идите вы… – буркнула я и отправилась укладываться. Ветераны рассмеялись.

– Ну, хочешь, ударь меня, – позвал Амброс. – В качестве бонуса.

– Ловлю на слове, но, если ты не против, я использую бонус после возвращения, – ответила я, забираясь в капсулу. – Отмечу им победу.

– Ах вот как… – протянул Билл.

– Не тот победитель, что идет в бой и побеждает, а тот, что сперва побеждает, а потом идет в бой, – задумчиво процитировал Уокер.

Силы небесные! Мне показалось, или в его взгляде действительно промелькнуло что-то, похожее на… восхищение? Скорее всего, показалось. Обычная ирония.

Но в одном я была уверена – теперь в лепешку разобьюсь, но задание мы выполним. Любым способом.

Мы высадились в безлюдном осеннем парке – была середина рабочего дня. Поозиравшись по сторонам, прямо перед собой разглядели и легко узнали Макферсон-сквер. Так что долго идти пешком не пришлось. Сразу заметили полицейские посты. На наше счастье, вместо куцых стриженых кустиков реальной Пенсильвания-авеню в этой утопии пышно топорщилась вечнозеленая живая изгородь, невысокая, но густая. Одежды по моде нам не выдавали, а черная облегающая форма рейдеров смотрелась бы здесь весьма экстравагантно, особенно на хорошенькой блондинке Энн.

Все выглядело очень спокойно и умиротворенно. До этого я иначе представляла себе обстановку тех напряженных дней в Вашингтоне. Ребята напомнили, что это не реальный мир, и ситуация может отличаться. Может, тут и вовсе нет ядерной угрозы. Тем более, что Билл ни словом не обмолвился о кризисе, это произнесла я.

Долго перебирали варианты добычи проклятой бумажки – от смехотворных до суицидальных. Например, идти как есть, рассказав о себе правду. Или пробиваться напролом, стреляя во все, что движется. Отмели сразу же. Это вам не с автоматами против дубинок и каменных топоров. От пули в лоб сбежать не успеешь.

Версия угнать машину и на ней вломиться в застекленную террасу была отвергнута из-за риска изувечиться так, что будет не до листочка. Тут же поступило предложение, отдающее известными событиями начала века – угнать маленький самолет. А то, что управлять им никто не умел – так оружие на что? Пригрозим пилоту.

Отвергли, даже не обсуждая. До самолета нужно было еще добраться, и при этом изловчиться выбрать такой, чтобы был заправлен и готов к взлету. Опять же, риск покалечиться – и ради чего? Ради снесенной крыши, которая все погребет под собой, а потом искать там остатки Овального кабинета и бумажку?

Короче, стало ясно, что силовые методы нам не подходят. И тут я вспомнила прогноз Билла. Как там – «нестандартный подход»? Ладно, будем брать хитростью. Посыпались новые предложения. Подкупить охранника, предложив оружие в обмен на лист бумаги. На это требовалось часов пять – чтобы успеть кого-нибудь подманить, установить контакт и обработать. И как подманить?

Что еще? Прикинуться участниками флеш-моба? Этого тут пока не поймут. Выступить в роли пришельцев из космоса? Глупо. Опомнившись, мы обнаружили, что истек один час из двух отпущенных, а новые идеи кончились.

Возле Белого Дома остановился автобус, и из него вышла группа старшеклассников. В ожидании экскурсии они несколько минут стояли за оградой. Учительница в это время говорила с гидом в стороне.

Вариант с чьим-либо подкупом тут же утратил нереальность. Мы торопливо вывернули карманы. Перочинный ножик Пола, губная помада Энн, сигареты с зажигалкой Марка и мой платочек. Мало, но что поделаешь. Мы высунулись из кустов и оглянулись по сторонам. В парке одиноко прохаживался очкарик лет пятнадцати, листая на ходу цветной журнал и выгуливая на поводке маленькую лохматую собачонку.

Не помню, кому первому это пришло в голову. Лишившись строгой руки хозяина, собачонка в полном экстазе стала носиться по парку, как заводная, пока не исчезла из виду. Пока Пол и Энн охраняли подступы, Марк в кустах крепко держал очкарика, а я раздевала. Мальчишке между делом вешали лапшу про пришельцев – не пропадать же добру. Марк вконец перепугал пацана, ласково сообщив ему на ушко, что он нам «подходит». Не знаю, на что хватило фантазии подростка шестидесятых, но сопоставив заявление Марка и последовавшее за этим спускание штанов, он позеленел и упал в обморок.

Школьная куртка с эмблемой шахматной команды и брюки-дудочки не налезали ни на кого из парней. Тогда их натянула я, прямо поверх своего, чтобы сразу удрать, если что. Возвращаться в одних трусах я не собиралась. Хорошо еще, что рейдерская форма сшита в облипку – все налезло. Нацепив на нос массивные роговые очки, а через плечо – потрепанную сумку с торчащими учебниками и «марсианскими» комиксами, я двинулась покорять Белый Дом.

Вблизи все тоже выглядело очень мирно. Охраны, по современным меркам, совсем ничего. Теоретически, можно было бы даже рискнуть прорваться – если бы мы не робели убивать просто так, без самозащиты. С другой стороны, я могла и не заметить всех резервов.

Подъехал еще один автобус. Учительница вывела учеников, построила их, пересчитала, перевела через дорогу, собрала у ограды, отдала какие-то распоряжения и отошла к чугунным воротам. Мальчишки и девчонки тут же сбились в отдельные стайки.

Я перешла улицу, старательно копируя шаркающую походку хозяина куртки. Полицейские в штатском, стоявшие у входа, скучающе глазели на молоденькую учительницу. Та изредка поглядывала на своих питомцев и, судя по всему, ждала гида. На секунду у меня в голове мелькнул план присоединиться к экскурсии. Нет, учительница наверняка заметит лишнего, или сами ученики сдадут. Оставался только подкуп.

Мысленно скрестив пальцы на удачу, я приблизилась к группе мальчишек, перебирая в кармане нож и сигареты. Однако после короткого наблюдения мне пришло в голову, что убедительно сыграть для них роль парня я не смогу. Догадка подтвердилась, когда некоторые из них демонстративно посмотрели на меня, окатив таким презрением, что тут же стало ясно – плюгавых очкастых шахматистов тут на дух не переносят.

Девушки выглядели менее воинственно. Самые красивые меня не заметили, хорошенькие повторили за красивыми, миловидные покосились и нехотя отвернулись, остальных интересовала только экскурсия. Я выбрала из миловидных маленькую брюнетку с хитрыми синими глазами и решительно шагнула к ней.

– Привет. Можно тебя на минуту?

Девушки разом повернулись и уставились на меня. Брюнеточка порозовела и смущенно оглядела подруг.

– Ты это мне?

– Да, – ответила я и тут же стала в сторонку, чтобы девичья группа закрывала меня от учительницы. Поймет ли она на расстоянии, что я не из ее класса, или нет – неизвестно, но лучше не рисковать. Девушки шептались и хихикали. Борьба надменности с любопытством длилась недолго. Брюнеточка отошла от остальных и высокомерно подбоченилась.

– Ну?

– Ты такая симпатичная, – я решила сразу зайти с козырей, – и, похоже, очень умная. Я тебя издалека сразу заметил.

Говорила я достаточно громко, остальные девушки услышали и тут же зашушукались. Брюнеточка торжествующе оглянулась на них, и всю ее заносчивость будто ветром сдуло.

– Правда? – жеманно спросила она, заблестев глазами.

– Конечно! – заверила я и понизила голос: – У меня для тебя есть подарок, – я на секунду раскрыла кулак и показала ей тюбик с помадой. Брюнетка, надо отдать ей должное, действительно оказалась сообразительной.

– Та-ак, – протянула она. – И что тебе от меня нужно?

«Далеко пойдет», – мысленно похвалила я, а вслух сказала:

– Я поспорил с друзьями, что добуду какую-нибудь бумажку из Овального кабинета. Ты ведь идешь на экскурсию? Прихвати там что-нибудь для меня, и получишь помаду.

– Ты в своем уме? – шепотом возмутилась она. – Кто мне позволит что-то взять?

– Любую ненужную бумажку, – уточнила я. – Чистый листик, мятую промокашку, все, что угодно. Главное, чтобы она была из Овального кабинета, – и поиграла помадой в руках.

Душевные муки девушки были почти осязаемы.

– Покажи, – наконец, потребовала она. Я сняла колпачок и чуть-чуть вывинтила стержень ягодного цвета с сильным блеском. Глаза брюнетки алчно загорелись. Я закрыла помаду, чтобы не выдать, что ею пользовались.

– Ничего не обещаю, – предупредила школьница.

– Понимаю, – кивнула я. – Но ты все же постарайся, а то я скажу твоим подругам, что на самом деле вовсе не пытался пригласить тебя на свидание.

Она машинально оглянулась, но тут же скривила губы.

– Очень надо…

Из дверей Белого Дома вышел гид, выводя предыдущую группу. Учительница заторопилась к детям. Я перешла улицу и стала ждать возле автобуса. Но едва группа школьников скрылась внутри, меня осенило, что я понятия не имею, сколько времени продлится экскурсия. В отчаянии я пнула автобусное колесо. Водитель высунулся в окошко и мрачно уставился на меня. Я отвернулась.

Несколько минут я ходила взад-вперед, нервно поглядывая на часы. Казалось, стрелки побежали втрое быстрее, отпущенное нам время таяло, как кубики льда в бокале. Когда я направилась к водителю, чтобы спросить, не знает ли он, когда должны вернуться дети, двери Белого Дома распахнулись, и оттуда пулей вылетела моя брюнеточка. Учительница вышла следом и что-то крикнула. Девушка оглянулась, помотала головой и припустила к автобусу. За ворота ее выпроводили беспрепятственно.

Я еле удержалась, чтобы не побежать навстречу. Брюнетка так и сияла. Подлетев ко мне, она вытащила из-под пуловера два глянцевых постера с фотографией четы Кеннеди и автографом Жаклин.

– Это подойдет? – переводя дыхание, осведомилась она.

– Супер! – искренне восхитилась я, не веря в свою удачу. – А почему ты так рано ушла?

– А я только за этим и поехала на экскурсию, – с довольным видом объявила она. – Что я там не видела? Сказала, что душно и тошнит… – и мечтательно прижала постеры к груди. – Собственноручный автограф Джеки! Моя сестра удавится от зависти.

Помешались они все на этой Джеки. Ладно, пусть Энн тоже порадуется. Унести не сможет, так хоть полюбуется, в руках подержит, узелок оставит…

– Давай сюда помаду, – потребовала девушка, сворачивая и пряча один лист.

– Они точно из Овального кабинета?

– А с чего я, по-твоему, взяла сразу два? – довольно улыбнулась эта бестия. – Они там на столе лежат пачкой, всем раздают просто так. А другую бумажку никак не возьмешь.

Я полезла было в карман, как вдруг эта негодяйка заявила:

– Не надо помады. Я передумала. Возьму оба.

– Зачем тебе сразу два?

– Поменяюсь с кем-нибудь.

Ну нет, облом в самом конце меня не устраивал. Забрать постер силой означало привлечь внимание водителя автобуса и охраны Белого Дома. Тогда придется немедленно сбегать домой, чтобы не раскрывать маскарад. Но начинать карьеру с шока обитателей утопии мне вовсе не хотелось – в ситуации, не угрожающей жизни рейдеров, исчезать на глазах аборигенов, равно как и оставлять себя и группу без путей отступления в TSR заслуженно считалось дурным тоном. Делай, что хочешь, но выкручивайся.

– Мы же договорились, – попыталась я воззвать к чувству долга, но тот спасовал перед истинно женской логикой:

– А я передумала, – упрямо повторила синеглазая вредина.

– Хорошо, тогда давай так. Я возьму постер, пойду, покажу друзьям – они в парке, на скамейке сидят – и сразу принесу обратно. Чтобы выиграть спор, мне этого хватит. А обе Джеки останутся тебе.

Она немного подумала.

– Ладно. Но помаду я заберу – вдруг ты не вернешься.

Нет проблем. Я сунула ей тюбик, взяла постер и помахала им, повернувшись в сторону парка. Ребята сейчас смотрят во все глаза. Мнемоникам этого будет достаточно.

– Эй, она же смазанная! – возмущенно воскликнула девица, успевшая открыть помаду. – Где ты ее взял, придурок – в маминой косметичке?!

С гримасой отвращения она пихнула тюбик обратно и выхватила постер.

– Дай сюда, я не буду меняться.

Я посмотрела на часы.

– Не хочешь – не надо. Я и так выиграл, – с этими словами я зашагала прочь. Вслед мне понеслись выражения, на мой взгляд, не очень-то подходящие скромной юной девушке шестидесятых годов.

Ребята пытались меня качать, но кусты не дали им развернуться. Оставалось восемь минут до срока, и мы снова одели замерзшего мальчишку. Марк перед его лицом хищно изорвал зубами журнал «марсианских» комиксов и замогильным голосом пропел:

– Теперь мы сыты. Прощай, землянин, – выпрямился и подмигнул нам.

– Взрослые, серьезные люди, – давясь смехом, укоризненно пробормотала я. – Драйвера. На счет «три».

Пространство исказилось, втягивая нас в червоточину. Мальчишка панически вытаращился, судорожно отползая назад.

– Проща-ай, земля-а-анин… – сложив руки рупором, вещали мы хором.