Текст книги "Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве) (СИ)"

Автор книги: Галина Бахмайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц)

Глава 11

Предсказанная Полом пара спокойных дней растянулась на две недели. Чарли я за это время видела всего раза три, и то мельком. После беседы с Россом мы с Уокером даже ни разу не заговорили друг с другом. Нет, я вовсе не рассчитывала, что Чарли бросится благодарить меня – скорее всего, ему и так не грозило ничего серьезного. Да я и не думаю, что совершила какой-то необыкновенный поступок. Но Уокер, кажется, действительно старался держаться подальше, и мне было любопытно – почему? Даже не знаю, чего же мне хотелось больше – чтобы он поговорил со мной о том, что случилось, или чтобы сделал вид, что ничего не произошло, и все стало по-прежнему.

Билл продолжал тренировать группу, иногда нас по одному брала Кей Си. Рейды проходили почти без происшествий. В основном мы отправлялись в очень старые миры. Люди там еще не появились, а примитивные низкорослые хищники боялись нас и не досаждали. Амброс продолжил обучать всю группу акупрессуре и оказанию первой помощи. А еще мы учились владению всем, что может причинить любой вред – оружием все чаще становились голые руки и подручные предметы.

Когда мы жили в палеолите, то всегда только охотились и готовили. Добытых животных мы передавали Биллу, а он снимал с них шкуры, разделывал мясо и отдавал нам. Теперь, когда Амброс взялся всерьез обучать нас навыкам выживания, он настоял на том, чтобы мы все делали сами.

Никогда не забуду, как мне впервые довелось свежевать еще теплую звериную тушу. Как обычно, лидера группы Билл привлек в первую очередь. То, что в умелых руках Амброса казалось работенкой на пару часов, у меня заняло целый день. А ребята сидели рядом – голодные, унылые – и вынужденные не вмешиваться, назойливо пичкали меня бесполезными советами и отпускали раздражающие комментарии, напоминая компанию болельщиков, собравшихся у телевизора за футбольным матчем. В конце концов я не выдержала и надавала им грязной, окровавленной шкурой, загнав всех троих в речку. Билл посмеялся над нашей ссорой и предложил мне самой выбрать, кто будет обдирать в следующий раз. Через пару дней я подстрелила зверя, похожего на кабана, вручила его ребятам, и отвела душу, отнюдь не молчком наблюдая, как они возятся с ним, мешая друг другу и ругаясь.

Прожив в утопиях в общей сложности год и восемь месяцев, мы понемногу научились и вступать в бой без огнестрела, и оказывать помощь, и хорошо охотиться, и ловко потрошить любую добычу – все сообща и не ссорясь.

А после очередного рейда Меррис объявил нам, что группа снова возвращается к прежнему графику стажировок. Как выяснилось, Уокер работал над давним проектом и был очень занят, но теперь у него появилось время.

Освободив мнемоник от мусора, я сделала приятное открытие. Как оказалось, все эти месяцы в утопиях я ничуть не скучала по Чарли. Наоборот, я отдохнула от его постоянного присутствия в моей жизни, в последнее время ставшего довольно-таки напрягающим. Не знаю, что стало причиной такой перемены – злополучная пуля в грудь или что-то еще, но мне стало намного легче. Вдобавок ко всему, теперь я была уверена, что могу сопротивляться его чарам, и новые командировки с Уокером уже не пугали. Если бы он еще и помог мне, продолжая вести себя отстраненно и по-деловому – стало бы и вовсе замечательно.

Звонок телефона на полуслове оборвал пояснения Амброса. Билл снял трубку, сказал «да, он здесь», послушал и хмуро сообщил Уокеру:

– Синхронизация завершена. Проект накрылся.

Чарли заметно расстроился.

– Поджарили все-таки… – проронил он.

– Да, – кивнул Билл. – Оказалось, что «зажигалками» запаслись еще две страны. На всякий случай, так сказать. Ну, вот он и наступил.

– Я прошу прощения, – с любопытством встрял Пол. – О чем сейчас идет речь?

Мы все, как по команде, превратились в слух. Даже если Уокер и не собирался делиться с нами результатами своей работы, то четыре пары восторженно-пытливых глаз кого угодно могли заставить передумать.

– Речь идет о несчастном мире, где произошла любимая катастрофа Джелайны, – неторопливо начал он. – Глобальная ядерная война.

– И вовсе не моя любимая, – надулась я, но меня никто не слушал.

– Это ты ее спровоцировал? – спросила Энн.

– Нет, я пытался ее предотвратить. Но знаете, бывают миры, которые проще добить, чем лечить. Этому уже бы ничто не помогло.

– И что ты будешь делать? – поинтересовался Марк.

– Что-что, – буркнул Билл. – Вернется туда и будет выправлять.

– В ядерную войну?! – воскликнул Пол.

– Ну что ты, конечно же нет. Сейчас там выживут разве что тараканы. Возвращаться придется чуть раньше, хотя бы на день. Но выправить все равно надо. Жалко все-таки. Полгода реального времени вложено.

– А мир вам не жалко? – еле слышно пробормотала я. Как назло, в эту секунду все разом умолкли, и мой вопрос прозвучал очень отчетливо. Чарли посмотрел на меня и вдруг спросил:

– Джелайна, хочешь отправиться туда со мной?

Ребята повернулись и уставились на меня. Я поерзала и выдавила:

– По графику с тобой идет Энн.

– При чем тут график? – пренебрежительно повел плечом Уокер. – Тренировки – это само собой. По-вашему, у нас сейчас только и дела, что гонять с вами? Один рейд в день – это не работа, а сплошное безделье.

– Как вы запоминаете, что делается в реале? – нахмурилась Энн. – Как с семьей общаться, не забывать позвонить друзьям?

– Привыкнете и вы, – усмехнулся Билл. – Записки самим себе, электронные заметки… У меня в мобильном стоит штук двадцать напоминающих будильников. На дверце шкафчика в раздевалке всегда прицеплен подробный список того, о чем мне утром говорила жена. Не всегда стоит надеяться только на мнемоник, когда между выходом из дома и возвращением в него для тебя прошло несколько недель, а то и месяцев.

– К черту все эти графики, – пробормотал Чарли, поднимаясь. – Некогда теперь.

– Начинается… – недовольно протянул Билл. – Мне опять одному отдуваться? Сам разбирайся с Меррисом.

– Разберусь, – коротко ответил Уокер и ушел.

И действительно, работа снова пошла по-старому. В этот раз меня забрала Кей Си. Но после возвращения, когда я составила отчет, меня снова вызвали в зал отправки.

У капсул обнаружились только Чарли, Конни и еще один малознакомый мне техник, Лео. Перебрасываясь какими-то понятными только им шуточками, они втроем настраивали перфоратор.

– А, Джелайна, – поднял голову Уокер, озаряя все вокруг прежней улыбкой. – Ну что, готова к новым приключениям?

Так вот, зачем он меня вызвал!

– Нет! – громко заявила я. – Ноги моей там не будет!

– Да ладно тебе, не бойся… – начал Чарли.

– Да-да, я помню, – язвительно перебила я. – С тобой мне больше некого бояться.

Улыбка Уокера померкла. Конни же, наоборот, развеселился.

– Чарли, я ведь предупреждал тебя, – заметил он. – То ли еще будет?

Уокер подошел ко мне и заговорщически приобнял за плечи.

– Видишь ли, мы хотим поставить важный эксперимент, – сказал он, понизив голос, в чем совершенно не было необходимости, ведь в зале, кроме нас четверых, никого не было, а наблюдение в это время, скорее всего, уже отключили. А вот в чем действительно не было необходимости, так это говорить, почти касаясь губами моего уха и вызывая этим предательские мурашки. Оказывается, я успела забыть, каким коварным может быть Чарли, преследуя свою цель, и теперь это захватило меня врасплох.

– Ты же не откажешься от участия в уникальной операции – попытаться спасти мир? Заметь, это не громкие слова, все будет по-настоящему.

Как я могла согласиться – не понимаю. Уже вытянувшись в капсуле, услышала, как Уокер голосом рекламного зазывалы объявил:

– Смотрите на всех экранах страны: горячая штучка Джа на холодной войне!

Техники рассмеялись. Возмутиться я не успела – крышка задвинулась, и меня перебросило.

Я высадилась на пустой улице в полном одиночестве. Чарли рядом не было. Забеспокоившись, я принялась громко звать его.

– Да здесь я, здесь, – отозвался он, стоя на крыше невысокой постройки без окон.

– Почему мы не рядом?

– Что, уже успела соскучиться? – Уокер легко спрыгнул на тротуар и направился ко мне.

– Раньше мы всегда высаживались вместе, – пояснила я.

– Ну да, – согласился он. – Это чтобы новички не пугались. Компактная высадка рассчитывается и готовится куда дольше. У нас сегодня было мало времени, к тому же расчет и без того экспериментальный… – Чарли умолк, явно чего-то не договаривая, и я снова заволновалась.

– Расскажи мне об этом подробнее.

– Для чистоты эксперимента будет лучше, если ты не станешь вдаваться в детали, а дашь оценку только общей картине, – выкрутился Уокер и тут же сменил тему: – Ну, и как тебе этот райский уголок?

– Трудно назвать его райским, – оглянувшись по сторонам, возразила я. – Почему здесь так тихо?

– Население третий день прячется в подземных убежищах, – ответил Чарли, и я тут же все поняла. Эта тишина, этот тяжелый воздух со странным привкусом, сухой ветер, гоняющий мусор по пыльной мостовой, и подспудное ощущение нависшей тревоги, не оставляющее ни на секунду…

– Война уже началась? – спросила я. Уокер кивнул.

– И давно. В городе еще не так заметно. Полюбуйся, во что они превратили свой цветущий мир за каких-то сорок лет. Отравленный воздух, отравленная вода, земля, на которой ничто не хочет расти, двести пятьдесят разновидностей рака… А теперь еще и бомбежки.

– Здесь есть радиация?

– Немного. Не волнуйся, дозу, достаточную для непереносимого недомогания, можно набрать только за десять часов, а мы уберемся гораздо раньше.

– А… как же наша одежда, оружие – они не будут фонить, когда мы вернемся?

– Двойка тебе, стажерка, – рассмеялся Уокер и направился вдоль улицы, проверяя один за другим брошенные автомобили. Мысленно отругав себя за тупость, я потащилась следом.

Зрелище брошенного людьми города было удручающим. Чарли высадил меня на окраине, а сам отправился в деловой центр.

– Похоже, мы пришли слишком поздно, – сказал он перед отъездом. – Нужно проверить еще раз. Погуляй пока тут, осмотрись. Если что – сразу возвращайся, не жди, когда запахнет жареным, – на последних словах он усмехнулся, а меня передернуло.

В принципе, какой мир, такие и шутки.

Я двинулась вдоль немыслимо грязной реки, которая несла свои бурые, сплошь покрытые радужными пятнами воды к темневшему вдали заливу. Тусклый гранит набережной лоснился неаппетитными маслянистыми полосами, отмечавшими поднятия уровня воды. Вот как можно так загадить реку? Если бы не набережная и мосты, я бы решила, что это огромная надземная канализация.

В порту было еще грязнее. Волны бессильно бились о проржавевший причал, облепленный охапками рыхлой серой пены. Поверхность залива напомнила мне кадры из репортажа с места крушения нефтяного танкера. Только сейчас до меня дошло, что я не вижу и не слышу ни одной чайки. Единственными звуками здесь были шум прибоя и тоскливое поскрипывание на ветру расшатанного ограждения причала. Морской бриз приносил бодрящие «ароматы» гнили, нечистот и автомобильного выхлопа.

Апокалипсическая картина нагнала на меня мрачное уныние. Захотелось поскорее убраться отсюда домой. Какой бы эксперимент ни проводил Уокер, я отказываюсь участвовать в нем. Спасать такой больной мир бесполезно.

Возвращаясь к месту высадки, я услышала странный звук, далекое эхо. Разбираться, что это такое, мне не хотелось, и я прибавила шагу. Чарли еще не вернулся. Бесцельно потоптавшись на месте, я забрела в первый попавшийся высокий дом, поднялась на чердак и выбралась на плоскую крышу.

Панорама оказалась еще безрадостнее. Пыльные, обтрепавшиеся вывески, разбитые стекла в окнах ослепших домов, покинутые где попало машины, оброненные кем-то игрушки на тротуаре… На секунду я вдруг представила себе, что когда вернусь, увижу то же самое. Воображаемое зрелище показалось настолько реальным, что у меня перехватило дыхание.

Из-за ветра я не услышала шума двигателя и опомнилась только когда Чарли принялся сигналить. Я окликнула его сверху. Уокер тут же поднялся ко мне.

– Так и есть, – недовольно заявил он, едва открыв чердачную дверь. – Надо переигрывать. Лучше сразу неделю отмотать, чтобы… – Чарли запнулся, разглядев мое лицо, и быстро подошел.

– Джелайна, что с тобой? – обеспокоенно спросил он, погладив меня по щеке.

– Я хочу домой. Не надо мне таких экспериментов. Возьми кого-нибудь другого.

– Вот оно что… – кивнул Чарли. – Понимаю. Мне тоже поначалу было не по себе.

– Я представила, что реальный мир…

– Стоп, – одернул он меня. – Не надо. Наш мир не станет таким никогда, слышишь? Сейчас мы вернемся, и там все будет по-прежнему, – он посмотрел на часы. – Уже скоро, через двадцать минут.

– Зачем столько ждать?

– Так надо.

– Я хочу домой, – снова завела я, и уткнулась лбом в плечо Уокеру. – Давай вернемся прямо сейчас, пожалуйста.

Чарли обнял меня, и сейчас это почему-то казалось очень правильным. Рядом с ним было тепло и спокойно. Ни о чем больше не говоря, мы простояли так минут пять – пока снова не послышалось недавнее эхо. Уокер вдруг оттащил меня от края крыши.

– Черт, заметили, – поморщился он.

– Кто там? – спросила я. Внизу раздался усиленный мегафоном голос, велевший нам спускаться.

– Пошел ты… – весело фыркнул Чарли, не выпуская меня из объятий. – Вас и так сейчас поджарит.

Судя по звукам, доносившимся из открытого чердачного проема, к нам стали подниматься люди, не меньше троих. Уокер неторопливо вытащил пистолет.

– Не надо, – попросила я. – Давай вернемся.

– Я хочу дождаться удара по военной базе. Это в десяти милях к югу отсюда.

– Ядерного удара? – ошеломленно уточнила я.

– Да. Это должно произойти через тринадцать минут.

Звуки шагов по лестнице были уже близко. Незваные гости не спешили, ведь нам некуда было деваться. Я тоже достала оружие и отступила от Чарли. Тот отпустил меня с заметной неохотой.

– Тебе лучше отойти за угол, – велел он. – Я сам их встречу.

Я спряталась за чердачной надстройкой. Тут же раздались первые выстрелы. На лестнице закричали, им ответили снизу, с улицы. А через минуту рядом со мной ударила автоматная очередь – нас обстреливали с соседней крыши. Пули пробарабанили по стене надстройки, вспарывая бежевую штукатурку. Пригибаясь, я бросилась к Чарли. Я ожидала, что он скомандует возврат, но вместо этого Уокер спрятал меня за спину, заслонившись чердачной дверью от невидимого автоматчика. И вдруг стрелять перестали. Какое-то время мы вглядывались, стараясь поймать любое движение на крыше напротив. Не выдержав, Чарли покинул укрытие и выглянул через парапет вниз.

– Уехали, – объявил он. – Получили сигнал воздушной тревоги, хотят добраться до бомбоубежища. Эх, не успеют…

Бросив взгляд на часы, Уокер оглянулся на юг и быстро затащил меня за надстройку.

– Сейчас будет большой «бум», – сказал он, обхватывая меня руками и прижимаясь к стене. – В реальности такое можно увидеть только раз в жизни. Но там это станет последним, что ты увидишь. Прямо сейчас, Джелайна, этот сомнительный рай станет сущим адом. Закрой глаза!

Я зажмурилась. Через пару секунд произошло что-то невообразимое. Словно из морозной зимы я мгновенно попала на жгучий летний солнцепек – таким был внезапный контраст. Как будто пронесся стремительный обжигающий ветер, слепя даже здесь, в тени массивной бетонной шапки, сквозь плотно сомкнутые веки и пальцы Чарли, прикрывающие мне глаза. Тут же, следом, день, казалось, внезапно померк. В лицо пахнуло едкой гарью. Уокер убрал ладонь. Город пылал. Горели вывески, почернели и обуглились оконные рамы, факелами полыхали деревья. У нас под ногами осталась нетронутая тень от чердачной надстройки, но вокруг нее покрытие площадки подтаяло и покрылось пузырями. Я едва успела охватить это взглядом, как Чарли вытолкнул меня наружу.

– Полюбуйся.

Тучи на горизонте совершенно нереально мчались вверх. Клубящийся дымный столб подталкивал их снизу, одновременно распухая на полнеба. Там зарождался кошмарный гриб.

– Возврат! – приказал Уокер, повернувшись ко мне. – Немедленно!

– А ты?! – машинально спросила я, сраженная тем, что все его лицо, кроме неровной полосы на уровне глаз, там, где он закрывался другой рукой, порозовело, точно ошпаренное. Тут и я почувствовала, как щиплет лоб, губы и подбородок, горят кисти рук…

– Сразу после тебя. Бегом, я сказал!

Пространство вокруг меня стало искажаться, втягиваясь в червоточину. И тут же прошла чудовищная ударная волна. Будучи уже в пути, я не ощутила ее на себе, но успела увидеть, как она смяла дома вокруг, нашу крышу, и поволокла, унося с собой и силуэт Уокера.

– Чарли! – не помня себя, завопила я, падая… падая…

В следующее мгновение над моим лицом уже отъезжала крышка капсулы. Забыв про сигнальный сенсор, я вскочила, срывая капельницы, и выпрыгнула наружу. Капсула Чарли стояла закрытой…

– Пул! – заорала я не своим голосом, кидаясь к пульту. – Конни, скорее! Вытаскивай его! Вытаскивай, чего ты ждешь!

– Успокойся, – забормотал Конни. – С ума сошла, реверсировать сейчас…

– Делай пул, говорят тебе! Там ядерный взрыв!

– Вы вся в крови! – охнул Лео. Я машинально глянула вниз. По рукам бежали алые струйки – я с мясом выворотила катетеры. Плевать.

– Да что ж вы стоите, идиоты?! – в отчаянии я бросилась за пульт, надеясь суметь реверсировать перфоратор самой, но замешкалась, не представляя, что делать. Кровь капала на матовую поверхность пульта. Меня захлестнуло ощущение полной катастрофы. Все пропало. Не успела.

– Да все в порядке, смотри, – Конни взял меня за плечо и развернул. Я замерла, не веря глазам. Чарли неторопливо выбирался из капсулы – целый и невредимый.

– Вот это шоу! – с обычной ироничной усмешкой прокомментировал он. – А что, мне понравилось. Столько экспрессии… Да, Джелайна, с тобой можно хоть к самому дьяволу отправляться – моей души ты ему точно не отдашь, вырвешь зубами.

– Ты… ты успел уйти… – бормотала я, смаргивая слезы. – Но почему возврат у тебя был с таким опозданием?

Уокер бессовестно ухмыльнулся.

– Я велел Конни поставить мне таймер номинального отсчета на пару секунд позже твоего. Рисковал, да, но надо признать, не прогадал. Такое не каждый день увидишь.

Вот мерзавец! Он развлекался вовсю, а я… Моя радость тут же сменилась яростным возмущением. Захотелось стереть с его физиономии эту гадскую ухмылку.

– Да как ты мог! Сволочь! – я подскочила к Чарльзу, но ударить по красивому лицу не смогла. Толкнула в грудь так, что он, всплеснув руками, снова бухнулся в капсулу – лишь ноги мелькнули в воздухе. Я побежала прочь из зала отправки. Руки тряслись, как у похмельного алкоголика. Куда-нибудь… куда угодно… подальше отсюда…

Добежав до выхода, я налетела на охранников.

– Все в порядке? – спросил один из них. Указав на мои руки, он нахмурился: – Вы опять пострадали?

Я опомнилась и оглянулась. Уокер, довольно смеясь, ногами вперед неуклюже выбирался наружу, а Конни вытирал набежавшую от смеха слезу. Чарли подошел к пульту и включил внутреннюю связь.

– Уилл! – позвал он. – На эту неделю ставь со мной в рейды только Анерстрим.

– О'кей, Чарли, – удивленно ответил Меррис. – Как пожелаешь.

Охранники переглянулись, потом один спросил:

– Мисс Анерстрим, вас проводить в медицинский отдел?

– Спасибо, не нужно, – пробормотала я. – Все хорошо, идите. Мы сами разберемся.

Охранники вышли. Уокер заметил на полу у пульта кровавую дорожку.

– Что случилось? – встревоженно спросил он. Веселья как не бывало.

– Вырвала катетеры, – пояснил Лео. – Мисс Анерстрим, согните руки в локтях, это задержит кровотечение. И сейчас же идите к врачу.

– Черт… – побледнев, растерялся Чарли. – Джелайна, сигнальный сенсор в трех сантиметрах от правой руки! Зачем было раздирать вены?

– Пожалуйста, не говори хирургу, как это произошло, – попросил Конни. – Скажи, что у тебя были сильные судороги при возврате, ладно? У новичков это иногда бывает.

Ничего не ответив им, я выскочила за дверь.

После наложения швов меня на сутки оставили в медицинском отделе. То ли из-за обезболивающих, то ли из-за вчерашних переживаний, но во сне меня снова преследовали кошмары. Теперь они были масштабнее прежних и ощущались гораздо реальнее. Если бы я сейчас перенеслась в прошлое, и профессор Паркер снова спросил меня, стоит ли миру развязывать ядерную войну, то скорее всего, в TSR меня бы уже не взяли.

Проснулась я от осторожного прикосновения. В палате царил полумрак – только светало. Рядом сидел Уокер и поглаживал мои забинтованные руки.

– Доброе утро, – сказал он. – Ты очень беспокойно спишь.

– Эта мерзость так и стоит перед глазами, – сонно пожаловалась я.

– Я вчера выправлял их восемь раз, – кивнул Чарли. – Последний раз зашел за полгода. Все равно запускают свои ракеты, идиоты несчастные.

– И много таких утопий?

– Представь себе, хватает. Хочешь – верь, хочешь – не верь, но наш мир, несмотря ни на что, один из самых благополучных. Ради этого мы и работаем.

Очень хотелось остаться одной, но Уокер не спешил уходить. Я отвернулась от него – и ахнула, увидев на столике огромный букет атласных нежно-кремовых роз. Так вот откуда этот удивительный аромат!

– Прости меня за вчерашнее, – подавленно сказал Чарли. – Я не ожидал, что ты отреагируешь настолько… болезненно.

– Зачем вообще было все это устраивать? – спросила я. Уокер помолчал, потом тихо заметил:

– Похоже, мои запоздалые извинения становятся непременным атрибутом каждого рейда.

– Нет уж, спасибо, – буркнула я. – В следующий раз попробуй как-нибудь без этого.

– В следующий раз – ладно, – согласился он. – Но пообещать, что мне никогда больше не придется перед тобой извиняться, я не могу.

– Хорошо, что предупредил, – я начала злиться. – Запомню на будущее.

Уокер задумчиво усмехнулся.

– Я давно перестал брать в сложные рейды вчерашних стажерок. Большинство из них, попав в опасную ситуацию, тут же посылают меня куда подальше со всеми экспериментами. А кто не осмеливается бросить сразу, потом изводит нытьем, решив, что страдания по моей вине дают им право на какое-то особое отношение.

– И какой же вариант надлежит выбрать мне? – фыркнула я. – Послать или поныть?

Чарли улыбнулся и покачал головой.

– Наверное, только Кей Си умудрялась всегда прощать меня. Правда, после того случая… Я не был тогда виноват, она сама предпочла менее опасную работу.

Мы помолчали. Неожиданно Чарли наклонился к моей руке и прижался лбом к забинтованному сгибу локтя.

– Я уже было почти решил, что ошибся в тебе, – еле слышно произнес он. – А мне никак нельзя ошибиться.

– Чарли, ты что, ищешь замену Кей Си? Тебе нужна подходящая напарница в опасные рейды?

Уокер ответил не сразу. Он долго смотрел в сторону, словно подыскивая слова.

– И это тоже, – сказал он наконец. – Но мне больше нравится думать, что у меня ностальгия… по маленькому незаметному телохранителю за спиной.

– Это Кей Си-то незаметная?! – хмыкнула я.

– Да при чем здесь Кей Си? – отмахнулся Чарли. И тут у меня возникло отчетливое ощущение: приоткрывается крошечная дверца в его загадочное прошлое. К сожалению, Уокер не стал развивать эту тему.

– Ты можешь довериться мне? – пристально глядя в глаза, спросил он. – Что бы я ни сделал, в какую бы ситуацию ты не попала – обещаю, в этом не будет намерения умышленно причинить тебе вред. Ты готова поверить, что я никогда не пожелаю тебе зла, и любые мои действия будут совершаться только ради поставленной цели?

– У меня от твоих слов появляется жуткое чувство, – поежилась я. – Будто мне предлагают заключить известный контракт и подписаться под ним собственной кровью.

– Знаешь, а ты в чем-то права, – одними губами улыбнулся Чарли. – Когда мы играем с судьбой, мы часто ставим на кон то единственное, чем владеем безраздельно. Но тебе повезло куда больше меня. Ты можешь просто жить дальше, не пытаясь делать ставок. У тебя есть свобода выбора.

– А у тебя ее не было? – замерев от предвкушения тайны, спросила я. Он покачал головой и сказал:

– У меня и сейчас ее нет. Будет потом… возможно…

После этого он выдал, пожалуй, самую странную фразу из всего, что я от него слышала:

– Если я ошибся в тебе, то не получу ее никогда.

Я проглотила комок в горле и с трудом спросила:

– А я-то тут при чем?

Уокер снова взял меня за руку.

– Однажды я слышал потрясающее высказывание. Если женщина выбрала своего мужчину, если она настроена решительно – она совершит невозможное. Похитит, отвоюет, обманет, обменяет… Но не отдаст его никому. Даже смерти.

– И кто это сказал? – попыталась я замять неловкую паузу.

– Понятия не имею, – грустно усмехнулся он. – Правда, в верности этого высказывания я убеждался лишь пару раз… но это одна из очень немногих вещей, в которые я все-таки научился верить.

Меня всегда охватывало смятение, когда он становился таким – непохожим на самого себя. Когда среди обычных его ипостасей – крутого бойца, красавчика-донжуана и насмешливого падшего ангела – вдруг проглядывал кто-то иной, повидавший в жизни слишком многое, но сохранивший странную сентиментальность. Я еще только училась защищаться от него, и лишь одним способом – нарочитым сарказмом.

– Я смотрю, ты многому научился от женщин. Даже философии.

Веки Чарли стали едва заметно вздрагивать – он прокручивал мнемоником какие-то воспоминания. Потом печально покачал головой.

– Самому важному в своей жизни я научился только от одной.

Вот оно! Точнее, Она. Самая большая загадка из его прошлого. Я ни капли не сомневалась в этом.

– Чарли, а ты женат? – как бы между прочим, осторожно спросила я. Он замер, весь сжавшись, точно от боли. Меня поразила ужасная догадка.

– Ты… был женат?

Я никогда еще не видела у него таких глаз. Словно он в тысячный раз увидел гибель целого мира… Но разве есть кому-то дело до тысячи тысяч миров, когда разрушена собственная жизнь?

И вдруг все это исчезло. Словно захлопнулась дверь, упал занавес, погас свет… Уокер снова стал прежним, и в то же время другим – подчеркнуто бесстрастным и неприятно высокомерным.

– Будь добра, умерь любопытство, – процедил он. – И не лезь, куда не просят.

Пока я лихорадочно соображала, что это значит, Уокер резко встал и ушел. Мне будто пощечин надавали. Нормально, да? Как лезть стажерке под юбку – тут он всегда первый, а у самого уже и спросить ничего нельзя!

Восхитительные розы в лучах встающего за окном солнца окрасились алым румянцем. Господи, красота-то какая! Где он только разыскал их в такую рань?!