Текст книги "Луна желаний (СИ)"
Автор книги: Галина Горенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 10. Человек создан для счастья, как птица для полета
Вопреки желанию подруги я не видела смысла в разговоре с капитаном, ему было плевать на сроки и контракты. Из-за глупой случайности тот потерял друга. Они больше сорока талей ходили по Стеклянному морю и сирен не встречали ни разу, хотя знали о том, что они существуют, но очень легко забыть об опасности, когда ни разу её не встречал.
Не сложно понять почему они напали, догадываюсь что привлекло их, и пока, только лишь пока, капитан не знает о грязном грузе. То, что именно раковины моллюска, водящегося лишь в Стеклянном море, стали вместилищем душ – жестокая случайность. Запретное, тёмное колдовство всегда привлекало глубинных чудищ, может сейчас, в это самое мгновение по следу бьющихся в плену душ, за нами гонится пресловутый кракен.
Хоть бы не догнал.
Сундук стоял у нас, после разговора с нанимателем, я забрала его в каюту.
Для сохранности.
Хотя присутствие груза на таком близком расстоянии тяготило меня. Мне хотелось разбить каждый из сосудов, вмещающих в себя невинные, плененные души. Но как бы мне этого не хотелось я не могла. И вовсе не потому, что была скованна контрактом.
Нет.
Для того, чтобы отпустить несчастных, дабы они смогли пройти воды Леты и вновь возродиться, необходим был правильный ритуал, сильный шаман (или некрос) и капище, чем древнее, тем лучше. Но это всё, что я знала об этом. Запрещенную магию искусник упоминал лишь вскользь, но даже те крохи, что он давал, были много большим, чем я смогла бы найти самостоятельно или узнать из книг. О таких ритуалах не пишут в простых учебниках, и не в каждом гриммуаре встретишь информацию о проклятом колдовстве.
Как я и думала – уговоры не возымели своего действия. Капитан на всех парусах пёр в сторону прибежища пиратов, стремясь покинуть недружелюбные воды. Не сложно было догадаться, что за судьба уготована двум женщинам, попавшим в место скопления сброда самого низкого пошиба. И хотя ходили мы в мужской одежде, на нас не было написано, что мы наемницы. Я бы вообще предпочла скрыть этот факт и притвориться любовницами почившего купца, так было бы проще отбрехаться от неоднозначного груза.
В контракте были указаны сроки и по их истечению денежные средства, перечисленные на счет в КелтарсБанк изымались в пользу заказчика, плюс неустойка, плюс со счета списывался процент отданный пансиону.
Всё.
– Если дело в деньгах – я одолжу, в чем проблема?
– Ты не понимаешь, с этими людьми не шутят. У них длинные руки. Я подслушала разговор жирдяя, он, конечно, тоже ничего толком не знал, но несколько имен меня насторожили…
– Например, – перебила я срывающуюся в панику подругу, это было так на неё не похоже, что я заподозрила ментальное вмешательство. Казалось кто-то накручивает в Тируме панику дабы та во что бы то ни стало доставила груз.
– Все они мне ни о чем не сказали, – но вот одно я слышала – Премьер-Министр Демистана Сильвано Кроу.
Ох.
Словно пропустила удар ногой под дых, дыхание со свистом ворвалось в легкие и я потребовала, чтобы подруга рассказала подробнее, но больше она ничего не знала. Только то, что кому-то из окружения моего кровника* нужны эти раковины, тем больше причин провалить задание. Но обдумать, не сейчас, а в спокойной обстановке и попросить кое-что поточнее разузнать Мо не терпелось, жаль нет сейчас такой возможности.
Тем временем капитан судна начал маневр, островную гряду окружали рифы и даже тот, кто не единожды бывал на них, с трудом лавировал меж опасно торчащих из толщи серебристой воды камней. То тут, то там встречались остовы полуразрушенных кораблей, наглядно демонстрируя, что помимо опыта, не помешает и удача. Даже я, когда мы наконец вышли в залив, выдохнула, не заметив, как задерживала дыхание весь опасный путь сквозь рифовую оборону.
Пол дюжины факелов вспыхнувшие разом обозначили берег, матросня забегала пуще прежнего подчиняясь приказам старшего на мостике, капитан стоял за штурвалом и даже в вечернем сумраке было видно, как напряжены его плечи, я слышала, у боцмана большая семья ожидающая его из рейда…
Я даже немного растерялась, потому как на нас, со счастливо сошедшей на твердую почву Ти, никто не обращал внимания, статус не обозначили, а сундук с личными вещами даже разрешили взять с собой. Закидав одеждой купца, почившего в глубинах, раковины, мы двинулись по тропке в сторону то ли большой деревни, то ли небольшого городка. Хижины были одноэтажными, но добротными, располагались в два ряда заканчивающимися тупичком с таверной. Именно туда нас направил капитан, а через четверть леора, он присоединился к нам, когда мы уже договаривались с хозяином о постое.
Рано обрадовалась, в своих мыслях я уже находила капитана, отправляющегося в ближайшее время в Орум и после дема пути, оказывалась в Кватре, забыв, как страшный сон, это нелепое задание, но едва мы бросили тюки со своими вещами, освежились и вытянули ноги на узких топчанах, как громкий стук прервал наше мнимое уединение. Пышногрудая подавальщица просила спустится в обеденную, где нас уже ожидают.
– Говорить буду я, договор? – Ти вела себя необычно, нервничала, потела, всё время терялась в пространстве и много, очень много пила рома. Я бы сказала, что дело в том, что она переживает о грузе, но нет. Её не типичное поведение – лакмусовая бумажка ментального воздействия. А раз в деле промелькнуло имя Ворона – можно поставить на это левую руку.
Мне всё это крайне не нравилось, но делать было нечего, поправив ножны и засунув в голенище сапога пару рыбок**, мы молча вышли. Мне нечего было сказать Тируме, слушать её бесконечные извинения надоело, у меня в голове не укладывалось как выпускница КаноНуб может так подставиться, дело явно было не чисто, я не мнила себе крутым наемником, но никогда бы не плюхнулась на спину обнажив беззащитное пузо. Нет, своей глупостью она не перечеркнула десяток талей крепкой дружбы, но в напарницы к ней я более не встану, и после окончания этого фарса – каждый за себя.
Едва мы спустились, та же официантка стала подавать на стол, эль в глиняных кружках, жареная рыба и остро пахнущая пряностями похлёбка. А вот помимо свежеприготовленной пищи, что помимо моей воли притягивала взгляд, за столом, на который нам указали сидели трое: наш капитан, сморщенный, как печенный батат старикан и широкоплечий красавец, явный лидер среди этой тройки.
Нужно быть слепой, чтобы не отдать должное настолько привлекательному мужчине, а я на зрение никогда не жаловалась. Пепельные волосы ниже плеч, голубые глаза, мужественный подбородок, ослепительная улыбка и красивые руки, с длинными, сильными пальцами. Я скосила глаза и увидела, как подруга, не особо уважающая мужской пол, сглотнула слюну.
Хорош, демон.
Мужчины молчали, рассматривая нас, хотя капитан уже насмотрелся за время плавания, и потягивал прохладный эль, задумчиво крутя светлые усы.
– Меня зовут Долор, это – Тамина. Нас нанял купец. Мы должны были сопроводить его до Круга и там разбежаться.
– Зачем торгашу телохранители в открытом море? – прищурился блондин. Своего имени он не назвал.
– Он перешел дорогу Змею и опасался за свою жизнь, поэтому предпочел пересидеть на Востоке, а может сбежать с концами, не знаю. Мы неплохи в своем деле, но на лучших у него не было денег.
– Если бы вы были лучшими – он бы был жив, не так ли?
– Не так, – огрызнулась я, – мы оценили риски, проверили команду, уж с дюжиной людей мы бы справились в случае опасности, а про чудовищ в контракте не было и буквы. Я проверила. Дважды.
– Меня зовут Грэгори – я, скажем так, мэр этого острова, это Остикунэ – старейшина, пока мы не поймем, что привлекло серен, ни одно судно не покинет лагуну.
– Против морских дев прекрасно работают амулеты, почему не воспользоваться ими, уверена простои в вашем «бизнесе» принесут существенные потери….
– Ты не понимаешь, где серены, там дрэгомор, – перебил меня красавчик, подавшись вперед и гневно сверкая глазами, – ему плевать на заряженные камушки. Капитан Гонсо уже пол сента ходит под парусом, а хвостатые появились лишь в этом рейсе, значит у вас есть что-то, что им нужно. Подумайте, может купец вез что-нибудь, что просил охранять с особым тщанием?
– Только. Свою. Задницу. – ответила я. Ти вылакала свой эль и теперь цедила мой.
– Что такое дрэгомор вообще? – прошипела она между глотками.
Во время разговора он поочередно смотрел то на Ти, то на меня, видимо ожидая нашей реакции на свои слова, а может ему нравилось её смущать, он был красив, знал это и пользовался своим преимуществом на полную катушку, вгоняя в краску подругу. Я же больше не доверяла красавцам, мой брат, был самым красивым мужчиной в моей жизни, из тех, что я видела вживую. И одним из самых подлых.
Почему не самым? Ну моя жизнь еще не подошла к концу, вероятнее всего у меня всё впереди. Но вот старейшина, тот смотрел лишь на меня, пристально, подолгу не мигая, словно в трансе, по началу мне даже показалось, что он увидел что-то за моей спиной, и я даже немного скосила глаза, но там было пусто. Но самое подозрительное было то, что он наконец-то улыбнулся, пробурчал что-то себе под нос и не прощаясь – удалился.
Видимо это поведение для него было нормальным, потому как ни капитан, ни тем более Грэгори даже бровью не повели, а продолжили беседу стараясь обрисовать наше островное будущее более радужными красками, хотя в палитре были лишь серые оттенки. Мы пришли к соглашению и по поводу груза.
– Нам он не нужен, пусть это будет платой за наше возвращение.
– Мы взяли бы его и без вашего одобрения, но, если вам спокойнее сделать вид, что барахло было отдано добровольно – ваше право. Здесь вас никто не тронет, здесь уже давно нет каторжников, а обсидиан добывают лишь на первом острове гряды, но всё же не стоит ходить в одиночку ночью, – закончил мэр.
А от меня – спасибо, если бы ты не предупредила, женихов-утопленников у серен бы прибавилось, – пойдем сын. Мужчины встали, а в моей голове мелькнуло – а ведь ни капли не похожи.
Грэгори повернулся перед выходом из таверны и поймав мой слегка удивленный взгляд – подмигнул.
*Кровник – кровный враг.
**Рыбки – маленькие, удобные кинжалы. Чаще для метания.
Глава 11. Про «это» можно говорить, но лучше делать
Размеренная жизнь на острове затягивала как в ураганный смерч зазевавшуюся корову. Вот ты еще стоишь и щиплешь травку, отгоняя от пятнистого бока зеленую травку, а тут ты уже летишь по кругу, теряя рога и копыта и истерично мыча в вихрястую стихию. Ти всё чаще надиралась местным пойлом, его гнали из экзотических фруктов и кокосового сока, сладко, приятно на вкус, но с ног сбивало с трех глотков, предпочитая не выходить из комнаты и гипнотизировать сундучок с ценным грузом тяжелым взглядом.
Не знаю заметила ли она, а я говорить не стала, но пока мы знакомились с местной законодательной и духовной властью нашу комнату тщательно обыскали, и, хотя все вещи были на месте, тонкий запах чужого присутствия неотступно следовал за мной, пока я осматривала вещи. Распахнув тяжелую крышку, я вытащила вещи, в беспорядке сложенные дабы прикрыть двойное дно, и нажав на дальний правый угол до тихого щелчка подняла пластину.
Бледно-бежевые ракушки лежали в два ряда, не потревоженные чьим-то любопытством, ожидая своей участи, что зависела теперь только от нас, маленькие, не больше мизинца, а сколько горя уже причинили и еще смогут причинить.
Я уже решила, что хочу с ними сделать, что необходимо с ними сделать, но, чтобы убедиться мне нужно провести с этими людьми побольше времени. Племена населяющие Обсидиановые острова – исконные. Жители изначального мира Твердыни, существующие на этих землях еще до прихода Великих, занявшихся причудливой селекцией и насаждением своих рас и законов, они обладают своей магией, потому что поклоняются силам природы, как маги-стихийники.
Как я, если бы не энергетическая клеть, сдерживающая мой дар.
А пока я решала, как преподнести этот сюрприз местному шаману, которого от меня почему-то скрывали, я наслаждалась незапланированным отдыхом. Сессия прошла, как раз сейчас у меня должна была быть практика и небольшие каникулы, так что море, песок, солнце, тренировки и простая пища – это было именно то, что требовалось моему засидевшемуся в прозекторской и на операционных организму.
Я нашла удивительное место, сравнительно недалеко от таверны бушевал водопад, практически ледяная вода и пологий берег, покрытый короткой изумрудной травкой, стали моим прибежищем на несколько унов. Каждое утро я приходила сюда, купалась, валялась на солнышке, покрываясь ровным, золотистым загаром и ничего не делала.
И ни о чем не думала.
Поначалу я купалась в длинной рубахе опасаясь внезапных гостей, а потом, осторожно спросив у Коры выяснила, что немного дальше, в другой стороне есть водопад с теплыми источниками и даже неким подобием серных ванн, там то и проводила время основная часть населения. А мне так нравилось уединение, что я вполне была готова потерпеть прохладу воды, лишь бы наслаждаться бурными потоками в одиночестве.
К тому же приходила я к водопадам только после длинных, изнуряющих тренировок. Я не собиралась терять навыки, которые с таким трудом приобрела в пансионе, даже несколько дней простоя могли лишить меткости руки или уменьшить силу апперкота, например.
Еще до восхода солнца начиналось моё утро, и, хотя на острове оно, как водится, начиналось рано, я, во избежание лишних вопросов старалась оттачивать полученные навыки в самом безлюдном месте. Пару раз я тренировалась с ножами и постоянно ощущала пристальный взгляд в спину, но сколько бы я не осматривалась, найти откуда за мной наблюдают мне не удавалось. Хотя подозрения кто меня преследует у меня были.
Везде куда бы я не пошла появлялся Грэгори, его внимание не было неприятным или навязчивым, он шутил, рассказывал историю острова или местные легенды, осторожно расспрашивал обо мне не переступая черту, за которой его интерес будет чрезмерным. Его общество мне льстило, к тому же мужчина, как оказалось, не всегда жил на этом острове и видел жизнь за пределами лагуны. Он учился в Военной Академии Стоунхельма, но предпочел вернуться к семье после обучения. По его словам, отцом его являлся кто-то из правящей верхушки белых медведей, но он отказался жениться на матери, тем самым, не признав и ребенка.
Его мама покинула страну и отправилась к родственникам на Восток, по дороге капитан нашего баркаса напал на судно и взял беременную женщину в плен, а спустя пару демов влюбился и предложил вступить в союз, приняв Грэгори как родного. Практически сразу он завязал с пиратством, предпочитая другие виды заработка, но иногда все же вспоминал своё пиратское прошлое, как в этот раз.
– Ты не жалеешь, что не остался на большой земле? – спросила я, сидя на берегу и смотря на багряный диск, погружающийся в воду. Казалось вдалеке было слышно шипение, когда раскаленное светило утонуло в море, а мелкая рябь издали походила на пену.
– Нет, я люблю размеренность и неспешность существования на острове, мы все знакомы друг с другом, не боимся спать с открытыми дверьми, знаем кто и на что способен, а слухи, домыслы и периодические набеги для профилактики позволяют нам вести тот образ жизни, который мы захотим. Иногда мы торгуем жемчугом, иногда специями, а иногда и запрещенным обсидианом – просто выживаем. Для меня радость – в простоте.
Я слушала и завидовала, нет, умом я прекрасно понимала, что попроси я разрешения остаться и Грэг не откажет, думаю даже будет рад, судя по тому, как периодически стекленеет его взгляд, или замирает на моем декольте. Но Жнец, я бы никогда не смогла бы жить такой жизнью, через квартал я бы вплавь добралась до ближайшего крупного порта, навсегда оставив покой и статику. Размеренность, постоянство, плавность и мерность существующей жизни для меня были синонимами скуки и безнадеги. Хотя пытаться переспорить белого медведя – глупость, вот уж кто слыли домоседами и семьянинами.
Я остывала на травке после десятка кругов быстрым бегом по пересеченной местности и слушала шум падающей воды вытянув ноющие от напряжения конечности. Услышав плеск, я подняла голову и увидела красивое, плавное сальто и стремительное вхождение в воду. Мощная, белоголовая фигура всплыла из пенящейся толщи, синий взор замер на моих губах, не отрываясь, словно приглашая. Я могла бы встать и уйти, и он бы не стал останавливать меня, но зачем?
Я смело скинула рубаху и вытянувшись стрелой, прыгнула в воду с небольшого уступа. Лишь на мгновение ледяная вода обожгла кожу, но затем, привычки, выработанные талями, вступили в игру. Кислорода хватило чтобы проплыть под водой до того места, где по пояс в воде стоял Грэгори.
Высокий.
Мне здесь было почти по грудь.
Я выпрямилась, задев, острыми пиками затвердевших от холода и возбуждения сосков, его торс. Сильные руки сомкнулись на моей талии притягивая меня ближе и согревая. Длинные пальцы запутались в моих волосах, и сжав пряди у основания он со стоном притянул мою голову и запечатлел первый и отнюдь не робкий поцелуй на моих устах. Мои губы обожгло огнем местных специй, а одна рука с шеи переместилась на ягодицы и с силой сжала одну из половинок, вырывая хриплый стон из моей груди.
Я обняла его руками притянув еще сильнее, вжимаясь, втискиваясь, желая максимально сократить расстояние между нашими телами. Уже не сдерживаясь, не боясь спугнуть, его руки бессовестно шарили по моему телу, трогая, щупая, лаская, щипая…
Бесспорное доказательство его желания упиралось мне в пах дразня близостью. Я была готова: горячая и влажная. Вовсе не от воды, окружающей нас. Его уста плотно обхватили один из моих сосков всасывая, перекатывая его меж твердых губ, болезненно и томительно сжимая острыми зубами. Я прошлась ладонью по твердым мышцам груди, обрисовала стальной пресс, в волнении вздымающийся в такт дыханию и обхватила пальцами основание длинного, твердого ствола, проводя вверх и вниз и прислушиваясь к реакции мужчины.
Тот не разочаровал и застонал, откинув голову назад, прикрывая глаза, сверкнувшие сапфирово-синим. Туда-сюда, сильно-еще сильнее, вверх-вниз, задевая яички, покусывая твердую грудь. Выдержка его закончилась спустя три с половиной движения, он подхватил меня под попку, приподнял над водой, а когда я обвила его ногами за талию и покрепче обхватила руками за шею, ворвался в меня, резко, болезненно, но так стремительно и хорошо, что я тут же забилась в судорогах освобождения, сама от себя не ожидая такой реакции на соитие.
Резкие, глубокие толчки продолжились едва я перестала биться в конвульсиях и смогла принять относительно вертикальное положение, словно воск догоревшей свечи я растеклась в его объятиях, вбирая глубже, мощнее, сильнее, больше его проникновений. Я не заметила, как мы оказались на берегу, но под спиной я ощутила упругий ковер травы, раздвинув шире ноги, вбирая в себя максимум, я стонала, не сдерживая своего удовольствия, получая именно то, чего мне как оказалось не хватало.
Звездопад острых, обжигающих контрастом горячих губ поцелуев, более медленные, на контрасте, но уверенные, глубокие толчки, и я кончаю, отрываясь от земли, взлетая к небесам. Грэг вдалбливается в меня словно одержимый и через несколько мгновений с рыком изливается на внутреннюю сторону бедра, целуя моё лицо.
Я вяло отмахиваюсь, ощущая горячую, остро пахнущую жидкость, на своем теле и вытираю его семя подвернувшейся под руку рубашкой.
Через некоторое время две вытянутые и разомлевшие на солнце фигуры вновь меняют положение. Я – потому как вновь восставшая плоть манит меня, он – потому как удержать при себе руки после того, как я оседлала его, опустившись на его член и погрузив ствол в себя, до самого основания, невозможно. Я скачу на нем в бешенном темпе, насаживаясь, отклоняясь, подставляя налитую грудь под чуткие пальцы, вновь прыгаю, царапаю и кусаю…
Я сменила позу – повернулась к нему спиной и откинувшись на жесткую грудь, преодолевая сопротивление, начала двигаться. Теперь ритм задает медведь. Вторгаясь в меня тогда и как ему одному ведомо. Его пальцы крутят мои соски, а другая рука играет с клитором, увлажняя соками пальцы, он то и дело возвращается к набухшей горошине, то стягивая, то теребя, то поглаживая её. И вот вновь, я бьюсь волнами удовольствия о скалы реальности, теряя на время рассудок и ловя наслаждение.
Провожу пальцами по мошонке, перебирая, поглаживая, осторожно сжимая драгоценный мешочек, и начинаю двигаться, сама, без суфлера. С остервенением и зацикленностью маньяка я хочу прийти к финалу тогда же, когда и он.
И мне удается.
Еще, еще, еще, и плоть выскальзывает из меня, орошая траву и мой лобок.
Я откидываюсь назад, покрепче прижимаясь к горячему телу и сказала:
– Мог бы давно нырнуть, столько времени потеряли…
Раскатистый хохот потонул в шуме водопада.
