Текст книги "Когда она расцветает (ЛП)"

Автор книги: Габриэль Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 11

ВАЛЕНТИНА

Моя вторая неделя работы в Revolvr намного легче, чем первая. Когда фиаско с документами больше не висит надо мной, я с энтузиазмом берусь за работу. Мое тело начинает приспосабливаться к ручному труду, и когда я возвращаюсь домой в четверг, у меня достаточно сил, чтобы надеть купальник и прогуляться до пляжа.

Я снимаю шлепанцы и упираюсь пальцами ног в теплый песок. Мимо меня пробегает мальчик и радостно кричит, глядя на своего разноцветного воздушного змея. Интенсивно голубая вода переливается огромной вуалью крошечных бриллиантов. Это прекрасно.

Джемме понравилось бы здесь загорать, пить прохладное просекко и читать детективный роман, который она подобрала в аэропорту. Всякий раз, когда мы куда-то летели, у нее было традицией покупать один и открывать его в самолете. И Клео была бы заинтригована всей ночной жизнью. Она умоляла меня получить разрешение от мамы и папы, чтобы взять ее с собой, и когда она неизбежно добивалась своего, она делала большое дело, находя нам идеальные наряды. Моя младшая сестра любит наряжаться.

Боже, я скучаю по ним. Что бы я сделала, чтобы сжать их и поцеловать их обеих.

Вместо того чтобы хандрить, я ставлю на землю свой холщовый мешок, засовываю внутрь платье и иду к воде. Прохладные волны лижут мои лодыжки. Я бегу в море так быстро, как только могу.

Я не видела Де Росси с понедельника. Тот факт, что он нанял меня, несмотря на ситуацию с моими документами, в сочетании с его заботой обо мне в пятницу, вызывает во мне всякие странности. Может быть, он не так плох, как кажется. Я начинаю обнаруживать настоящего человека под его звериной оболочкой.

Я опускаю голову под воду и зажмуриваюсь. Я обдумывала его предложение защитить меня на короткое время в его кабинете, прежде чем поняла, что никогда не смогу его принять. Во-первых, я недостаточно доверяю ему, чтобы раскрыть свою настоящую личность, но, что более важно, он ничего не может сделать, чтобы удержать Гарсоло подальше от острова, если они когда-нибудь узнают, что я здесь. Папа и Лазаро – безжалостные убийцы. Если они узнают, что я здесь, они перестреляют любого на своем пути. Никто, даже Де Росси, не смог бы их удержать.

Мне нужно быть осторожной рядом с ним. Он умный парень. Наблюдательный и любопытный. Последняя черта особенно опасна для богатых и влиятельных мужчин. Если он решит, что хочет раскрыть правду об Але Ромеро, в его распоряжении есть инструменты, чтобы нанести серьезный ущерб. Ибица начинает мне нравиться, и я не хочу, чтобы меня заставляли уезжать. Я должна держаться на расстоянии, но вместо этого я хочу снова увидеть его. Где он был всю неделю?

Когда я возвращаюсь в общежитие, портье машет мне рукой. – Тебя кто-то звал.

Мой желудок опускается. Сразу же я предполагаю, что это Папа. – Кто?

– Какой-то парень по имени Рас. Сказал мне попросить тебя перезвонить ему как можно скорее.

О, слава богу.

– Конечно, могу я попробовать сейчас?

Она протягивает мне телефон, и я делаю мысленную пометку купить сотовый телефон сейчас, когда я смогу его себе позволить. Рас берет трубку на третьем гудке.

– Привет? – неуверенно спрашиваю я.

– Ромеро, я уже несколько часов звоню по указанному вами номеру. Где ты была?

– Я ходила на пляж.

– В следующий раз не пропадай вот так, – ворчит он. – Сегодня нам нужна помощь с большим VIP-заказом. Вчера вечером группа наших официантов зашла в этот дерьмовый суши-бар на северной стороне и отравилась. Можешь прикрыть?

– Что именно за работа?

– Принимать заказы и подавать напитки. Это не ракетостроение.

Это может быть возможностью показать Расу, что я преуспею в качестве официанта. Вильде говорила мне, что официантам в VIP-зонах очень хорошо платят, потому что они получают огромные чаевые. – Сколько времени?

– Теперь, Ромеро. Сначала нужно пройти обучение.

– Боже, хорошо. Я думала, ты сказал, что это не ракетостроение. Буду через час.

– Найди Джессу, когда приедешь. Она введет тебя в курс дела. Удачи.

Сомневаюсь, что мне понадобится много удачи. Подавать напитки группе тусовщиков не так уж и сложно. Вильде работает в баре на террасе наверху с самого начала, и у нее все идет гладко.

Первые слова Джессы, когда я добираюсь до Revolvr, заставляют меня передумать. – Приготовься, милая. Ты сейчас увидишь, как рухнет какое-то сумасшедшее дерьмо.

Это крошечная двадцатипятилетняя девушка из Кентербери – маленького городка в Англии – с платиновой блондинкой и выразительными темными бровями. Они двигаются, как маленькие гусеницы, каждый раз, когда она говорит.

– Ты должна держать голову прямо, хорошо? Вернеры арендуют три VIP-секции, и эти немцы любят свои оргии.

Должно быть, я неправильно ее расслышала. – Оргии? Здесь?

– Боги, нет. У нас нет правильной установки. – Она машет в пространство. – Но это их охотничьи угодья. Они приглашают всех, кто привлечет их внимание, в VIP-зону, а затем работают с ними в течение нескольких часов, чтобы узнать, придут ли они на свою яхту на вечеринку.

– И люди идут?

– Конечно. Наша работа заключается в том, чтобы быстро подавать напитки и держать всех в узде. Я буду смешивать напитки, а ты и два других официанта будете их раздавать. Имей в виду, что Вернеры теряют около сотни G в каждую из этих ночей, поэтому нам нужно убедиться, что все хорошо проводят время.

Я тяну за горловину футболки. – Конечно.

Через час прибывают Вернеры с большой свитой, и какими бы я их ни представляла, это не так. Они потрясающая пара в свои тридцать. Женщина – фигуристая рыжеволосая женщина с обильными вьющимися волосами, а мужчина – светловолосый голубоглазый красавчик, который выглядит так, будто начинает свой день с часов в спортзале. Вокруг них царит атмосфера декаданса, от дорогой одежды, которую они оба носят, до блестящих украшений, украшающих запястья женщины.

– Жену зовут Эсмеральда, – шепчет мне Джесса. – Она наследница огромного состояния сталелитейной империи своего отца. Ее муж – Тобиас. Он наполовину немец, наполовину монегаск.

– Моне… Что?

– Так называют жителей Монако. Я не знаю, что он делает. Он никогда не говорит об этом.

– Ты с ними разговаривала?

Бледная кожа Джессы становится розовой. – С некоторыми.

Я подозрительно поднимаю бровь. – Ты была на их яхте.

Она больше краснеет. – Несколько раз.

– Как оно было?

– Незабываемо, – говорит она, проводя тыльной стороной ладони по лбу. – Определенно запоминающийся. Но эти воспоминания для меня и только для меня. Пошли.

Я держусь на расстоянии от Вернеров, позволяя более опытному персоналу обслуживать их, пока я бегаю, получая заказы от других гостей, которые начинают просачиваться.

Некоторое время спустя появляется Де Росси. Я понимаю, что задерживаю дыхание, когда смотрю, как он пересекает VIP-зону. Сегодня он одет во все черное – черный костюм, черная рубашка, черный галстук – как призрачный бог, спустившийся погулять среди своих учеников. Его присутствие пронзает комнату, привлекая к нему взгляды.

Ощущение трепета взрывается внизу моего живота. Я хочу притвориться, что невосприимчива к его притяжению, но каждый раз, когда я отвожу взгляд, мой взгляд продолжает возвращаться к нему. Вернеры встают, приветствуют его теплыми улыбками и по очереди обнимают, словно старые друзья.

Интересно, откуда они знают друг друга. Присоединяется ли Де Росси к ним на их яхте? Он спал с Эсмеральдой?

Мне должно быть все равно, но я волнуюсь. Я замечаю каждый взгляд и прикосновение между ним и Эсмеральдой, и каждый из них ощущается как острый укол ножа. Боже, меня это чертовски раздражает.

Де Росси садится и оглядывается через плечо. Его темный взгляд останавливается на моем теле, и мурашки бегут по моей спине. Эсмеральда и Тобиас принимают это к сведению. Она поднимает элегантную руку и машет мне движением запястья.

Дерьмо. Я не могу игнорировать ее, не тогда, когда мне нужно показать Де Росси, каким хорошим официантом я могу быть.

Прижимая поднос к груди, я иду к кабинке.

– Что я могу вам предложить?

Мой тон приветлив, но я стараюсь не смотреть на Де Росси. Кто знает, что он увидит написанным на моем лице?

Губы Эсмеральды раскрываются в искренней улыбке, и она отбрасывает волосы через плечо. Рядом с ней ее муж одобрительно кивает мне.

– Как ты сегодня? – она спрашивает.

Я улавливаю запах ее духов Opium от YSL. Клео носит такой же.

– У меня все хорошо, спасибо.

– Как вас зовут?

– Але.

– Я не помню, чтобы видела тебя здесь раньше. Ты новичок в Revolvr?

– Да. Я только начала работать здесь на прошлой неделе.

– Ну, ты выбрала отличное место. Я знаю, что наш друг, – она кладет руку на плечо Де Росси, – очень хорошо обращается со своими официантами.

– Она не официантка, – перебивает Де Росси.

– Кто она тогда? – говорит Тобиас, прежде чем сделать глоток своего напитка.

– Але в нашей команде уборщиков. Сегодня вечером у нас не хватило персонала, так что она его заменяет.

Вот вам и продвижение по службе. Я изо всех сил стараюсь не показывать своего разочарования и заставляю себя встретиться с ним взглядом. – Рада помочь, чем могу.

Холод в его глазах сбивает меня с толку. Я хмурюсь. Что изменилось с понедельника? Он принял мои извинения и дал мне работу. Я думала, что мы прошли все это.

– У тебя хорошее отношение, – отмечает Эсмеральда. – Было бы разумно держаться за это, – говорит она. – А с таким лицом нет причин скрывать ее. Разве она не прекрасна, Тобиас?

– Ты выглядишь совсем как юная Моника Белуччи, – комментирует ее муж. – Это невероятно. Я уверен, что ты получала такие комплименты раньше.

Тепло окутывает мои щеки. – Спасибо, это очень приятный комплимент.

На лице жены появляется соблазнительная улыбка. – Мы бы хотели пригласить тебя на афтепати, которое мы устраиваем в наш…

– Я плачу своим сотрудникам не за то, чтобы они стояли вокруг вызывали восхищение, Эсмеральда – резко говорит Де Росси.

Температура падает. Глаза Тобиаса сужаются, и Эсмеральда неловко ерзает.

– Але, перестань прихорашиваться и принеси нам еще одну бутылку шампанского с несколькими бокалами.

Прихорашиваться?

Моя хватка крепче сжимает поднос.

– Конечно.

Улыбка, которую я дарю Де Росси, смертельна.

– Было приятно познакомиться с вами, – любезно говорит Эсмеральда, но выражение ее лица обеспокоено. – Заходи на ночь.

Так как мои надежды на повышение теперь рухнули, а мое присутствие, кажется, бесит Де Росси, я думаю, что могла бы. В конце концов, кто я такая, чтобы отказывать его важным гостям?

– С удовольствием.

Когда я возвращаюсь с шампанским, он следит за каждым моим движением, пока я подаю ему и Вернерам. Его поведение по отношению ко мне, кажется, предостерегло их от дальнейших разговоров со мной, но они благодарят меня, когда я вручаю им бокалы. Я уже собираюсь уйти, когда Де Росси сжимает рукой мое запястье и тянет вниз, пока мое ухо не окажется на одной линии с его губами. По моей коже проносится электрический ток.

– Не придумывай никаких идей. – Его голос подобен укусу отравленного кнута. – Эта вечеринка не для таких, как ты.

Мои щеки заливает жар. Такие, как я? Что именно это значит? Избалованная принцесса? Ленивая баба?

Я думала, что доказала Де Росси, что он ошибался насчет меня. Что еще он хочет, чтобы я сделала?

Я выдергиваю запястье из его хватки и ухожу, не оглянувшись. В моей груди горит гневный огонь.

Такие, как я.

Может быть, он точно знает, какая ты никчёмная стерва.

Это навязчивая мысль, и она у меня далеко не в первый раз. Я гуглила, как избавиться от этих мыслей, потому что с каждым днем они, кажется, множатся. Изображения мертвых, окровавленных тел. Воспоминания об их криках.

Нет, я не буду с этим связываться. Я спасла девушку. Это заняло у меня много времени, но в конце концов я поступила правильно. Разве это не считается чем-то?

Ты убила десятки первой.

Голос в моей голове становится голосом Лазаро.

– Иногда ты была так спокойна, пока делала это, что я думал, может, тебе наконец-то это понравилось, как и мне.

Я прислоняюсь к колонне и глубоко выдыхаю. Мне нужно выбросить его голос из головы.

Я найду тебя. И когда я это сделаю, ты заплатишь за свое предательство.

Мой муж может быть еще жив. Он может охотиться за мной в эту самую секунду. Когда он найдет меня… вряд ли я выживу. А как же Лорна? Приговорила ли я ее к мучительной смерти?

Мое дыхание становится затрудненным. Здесь слишком жарко, слишком шумно, слишком тесно. Мне нужно выбраться отсюда. Сейчас.

Мои ноги несут меня к аварийному выходу, и я проталкиваюсь мимо двери. Небольшая задняя часть тускло освещена и совершенно пуста. Я втягиваю влажный воздух с энтузиазмом тонущего и снова и снова сдираю рубашку с кожи.

Как долго я смогу так функционировать, когда прошлое тянет меня вниз? Мне нужен психотерапевт, но это исключено. Мои секреты уйдут со мной в могилу, а это значит, что мне просто нужно смириться с этим. Это все равно лучше, чем вернуться в Нью-Йорк. По крайней мере, я могу пообещать себе, что никогда больше не причиню вреда другому человеку.

Я делаю глубокие вдохи, чтобы успокоиться, когда аварийная дверь распахивается.

Когда я вижу, кто это, я сжимаюсь. – Пожалуйста, Де Росси. Не сейчас.

Мой босс подходит к тому месту, где я прислоняюсь к стене, его лицо становится еще более брутально красивым из-за его глубокого хмурого взгляда. Он останавливается в нескольких футах от меня и поправляет запонки. – Я хочу убедиться, что при переводе ничего не потерялось. Ты не должна подниматься на эту яхту.

– Эта женщина даже не успела полностью выговорить приглашение из своих уст, – говорю я.

– Я знаю Тобиаса и Эсмеральду. Когда они видят что-то, что им нравится, они не сдаются так легко.

– А почему тебя должно волновать, если я уйду?

Его глаза сузились. – Ты не пойдешь на эту вечеринку.

Ярость взрывается внутри меня. – Боже мой, мне плевать на эту дурацкую вечеринку!

Мой крик оглушает его. Я пользуюсь редкой возможностью, когда его рот закрыт, чтобы все рассказать.

– В чем твоя проблема со мной? Сначала ты проверял меня. Я понимаю. Но я прошла испытание. Ты сам нанял меня! Что еще я должна сделать, чтобы ты оставил меня в покое?

Его ноздри раздуваются, когда он делает шаг ко мне. – Это именно то, что я пытаюсь сделать. Оставить тебя в покое. Вот почему я говорю тебе не идти на то же мероприятие, на которое я пойду сегодня вечером.

Что-то в моей груди сжимается. – Не хочешь, чтобы я увидела, как ты занимаешься сексом? Боишься, что я буду не впечатлена?

– Я не этого боюсь.

Я сердито смотрю на него. – Тогда что?

Разочарование искажает выражение его лица. – Черт возьми, Але. Почему ты не можешь просто делать, как я говорю?

Я отталкиваюсь от стены. – Ты сказал, что вечеринка не для таких, как я. Что это хотя бы значит?

Он смотрит на меня сверху вниз, его грудь вздымается и опускается от учащенного дыхания. – Это значит, что ты сводишь меня с ума.

– Делая что?

– Просто существуя.

– Я не понимаю тебя.

– Может, ты это поймешь.

Он прижимает меня к стене и врезается своими губами в мои.

Как будто кто-то нажал клавишу удаления. Все вокруг меня проясняется, и мое сознание сосредотачивается на ощущении его поцелуя. Грубая щетина на подбородке. Мягкость его рта, когда он высовывает язык, чтобы облизать мою нижнюю губу. Его руки на мне – одна в моих волосах, другая на талии – и это огненные клейма. Когда он притягивает меня ближе, мои твердые соски касаются его мощной груди.

Я издала стон. Он пользуется возможностью, чтобы углубить поцелуй, и я вспоминаю все те времена, когда я задавалась вопросом, какой у него вкус.

Теперь я знаю. Виски и грех.

Когда я провожу ногтями по его спине, он издает звук, которого я никогда раньше не слышала от мужчин. Это наполовину рычание, наполовину стон, и оно доходит до моих пальцев ног.

Он прерывает поцелуй и шипит сквозь зубы.

– В тот момент, когда я увидел тебя, я подумал, что ты самая невыносимо красивая женщина, которую я когда-либо видел, – говорит он мне в губы. – Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что я сойду с ума из-за тебя, если не буду осторожен. Я пытался быть. Я придумал причины, по которым мне следует держаться от тебя подальше, но, похоже, я не могу заставить их придерживаться.

Мой желудок разрывается от бабочек.

– Мне сейчас не нужно отвлекаться, но мой самоконтроль висит на гребаной ниточке, – говорит он, проводя губами по моей щеке. – Если я увижу на тебе чужие руки, я сломаю их. Если ты придешь на вечеринку, единственным человеком, который прикоснется к тебе, буду я.

Такое чувство, будто кто-то капает горячей лавой в мою кровь. Я сгораю.

– Я даже не знаю твоего имени, – бормочу я как идиотка, все еще в шоке от его откровения.

– Дамиано, – говорит он. – Но не смей говорить мне это в ответ. Если я хоть раз услышу свое имя на твоих губах, я знаю, что стану зависимым.

– Ты так хорошо себя знаешь?

Он качает головой. – Я так и думал, пока не встретил тебя.

Я судорожно вздохнула и мягко оттолкнула его от себя. Я не могу думать, когда его тело практически обволакивает меня. Вся кровь в моем мозгу утекла в другое место. – Я должна вернуться.

Он пропускает меня, но, когда я уже на полпути к двери, он окликает меня.

– Але, выбирай с умом.

Я знаю, что он имеет в виду, что это предупреждение. Но мне кажется, это звучит как просьба.

ГЛАВА 12

В

АЛЕНТИНА

Когда я снова вхожу в клуб, мне кажется, что мой мозг потерял часть своей ключевой функциональности.

Например, моя способность мыслить здраво.

Он сказал, что сойдет с ума из-за меня, но, похоже, я опередила его.

Он сказал, что, если я произнесу его имя, он станет зависимым, но я уже подсела после одного удара. Я буду прокручивать в голове этот поцелуй и это свирепое признание до самой смерти. Когда кто-то говорит тебе подобные слова, ты не забываешь ни одного.

Черт бы его побрал.

Я подхожу к Джессе и прошу ее налить мне. Вкус де Росси все еще у меня во рту, и мне нужно избавиться от него, прежде чем я слишком привыкну к нему.

Джесса с любопытством смотрит на меня.

– Что? – я спрашиваю.

– Ты произвела впечатление. – она достает что-то из кармана. – Возьми это.

Это тяжелая черная карта с золотым тиснением.

– Это официальное приглашение, – говорит она.

– Ибица Марина, три часа ночи, – прочитал я.

– Это недалеко отсюда, – говорит она.

Де Росси был прав, Вернеры так просто не сдаются. Их также, кажется, не особо волнует, что мой босс не хочет, чтобы я была на их вечеринке.

– Ты собираешься идти? – спрашиваю Джессу.

– Нет. Я встречаюсь с кем-то. Это как-то серьезно.

– Ты могла бы просто прийти пообщаться.

Она фыркает. – Ты не увидишь много людей, которые просто тусуются на таких вечеринках. Если ты решишь пойти, тебе лучше быть готовой принять участие.

Образы вспыхивают в моей голове. Его большие руки на моей талии. Вес его тела прижимается к моему. Этот пьянящий мужской аромат окутывает меня со всех сторон. Я хочу поцеловать его снова так сильно, что это больно. Я тоже хочу сделать гораздо больше, чем поцелуй.

Через тридцать минут Вернеры встают со своих мест. Дамиано с ними, и когда они уже собираются идти к выходу, он оглядывается через плечо и ловит мой взгляд.

У меня по коже пробегают мурашки.

Если я увижу на тебе чужие руки, я сломаю их.

Это гипербола, конечно. Я должна напомнить себе, что он не похож на мужчин из моей прошлой жизни.

Потом я помню, как он сломал нос Нело.

Я кусаю губу, и он секунду наблюдает за мной, прежде чем наконец уйти.

Я не должна следовать. Я действительно не должна. Но потом я кое-что понимаю. Дамиано сказал мне не идти, но он идет. И, по словам Джессы, он собирается туда не просто тусоваться. Он собирается попытаться выкинуть меня из своей головы сегодня вечером?

Я провожу языком по нижнему ряду зубов и качаю головой. Нет, так это не сработает. Дамиано сказал, что ему не нужно отвлекаться, но это его собственная проблема. Я собираюсь делать то, что хочу.

Я сяду на эту яхту.

Я заканчиваю смену, переодеваюсь в форму и иду к причалу. За мной следует приглушенный звук электронной музыки. В большинстве клубов только что закончилось прайм-тайм. Мой наряд настолько повседневен, насколько это вообще возможно – джинсовые шорты и футболка, – но я слишком тороплюсь попасть на вечеринку, чтобы тратить время на то, чтобы идти домой, чтобы переодеться.

Я до сих пор не знаю, какое безумие охватило меня, но мне кажется, что оно не утихнет, пока то, что происходит между мной и Дамиано, не достигнет апогея. Либо я назову его блефом и докажу себе, что его слова были просто преувеличением, либо окажусь в его постели.

Предвкушение вьется внутри моего живота, как бархатная лента.

Когда я приближаюсь к яхте, меня подхватывает группа других тусовщиков, направляющихся тем же путем.

Мы продолжаем, показав наши приглашения мускулистому охраннику, и, как и большинство вещей на Ибице, эта яхта больше, чем жизнь. Однажды я была на яхте такого размера со своей семьей. У папы была встреча с одним из его дальних родственников с Сицилии, поэтому он всей семьей полетел в Палермо, чтобы встретиться с Фабио, нашим двоюродным братом, трижды удаленным. Его лодка была огромной, но липкой. Все было украшено драгоценностями и пахло плохим одеколоном.

Этот совсем не похож на него. Это со вкусом и современно. Я прохожу мимо главного салона, где несколько парочек усердно целуются, и поднимаюсь по лестнице на мостик.

Небо здесь невероятно чистое. Я изучаю звезды, когда кто-то появляется рядом со мной. Это молодой человек примерно моего возраста, полностью загорелый после долгих дней на солнце.

Он ловит мой взгляд и дарит мне беззаботную улыбку. – Невероятно, правда?

– Я не могу вспомнить, когда в последний раз видела такое ясное небо, – признаюсь я. – Большую часть своей жизни я провела в больших городах.

– То же самое, – говорит он. – Я из Чикаго.

– Ты выглядишь так, будто давно ушел.

– Я влюбился в островную жизнь. Сейчас я живу на Майорке, но часто бываю на Ибице по делам. – Его улыбка становится кокетливой. – И удовольствие. Меня зовут Адриан. Как тебя зовут?

– Але.

– Ты хорошо знаешь Тобиаса и Эсмеральду?

– Нисколько. Я встретила их сегодня вечером и каким-то образом получила приглашение на это. Все это немного ошеломляет.

– Если ты хочешь снять остроту, дай мне знать. У меня может быть кое-что.

Он похлопывает карман куртки.

Я ошеломлена. Он предлагает мне наркотики?

Он слегка смеется над моим выражением лица. – Насколько я понимаю, ты здесь не так давно. Я прошу прощения. Я не должен был предполагать.

– Предположил что?

Он поднимает одно плечо. – Что ты, как и все мы, употребляешь наркотики.

Я смотрю на веселье, происходящее в салоне. Конечно, я знаю, что здесь люди кайфуют. Я просто не ожидала, что он будет таким тупым. В Нью-Йорке никто бы не осмелился предложить дочери дона наркотики. Хотя на Ибице я никто. Я могла делать все, что захочу, и никто не пытался бы меня остановить.

Всем было бы наплевать.

У меня так много вещей, которые я хочу забыть. Может, кайф поможет мне стереть эти воспоминания, пока я не перестану различать детали.

Я жую внутреннюю часть щек. – Хорошо…

– Адриан.

Суровый голос разрезает воздух, между нами.

Волосы на затылке встают прямо. Мне не нужно смотреть на Де Росси, чтобы понять, как он выглядит сейчас – великолепным, могущественным и безумным.

Игривое выражение лица Адриана тает, как только он видит, кто это. – Сеньор Де Росси. Как дела?

– Оставьте нас, – приказывает он.

– Мы в середине разговора, – говорю я.

Адриан перебивает меня: – Конечно. Я просто прощался.

Я кружусь. – Адриан, тебе не нужно уходить. Де Росси, если вы хотите поговорить со мной, вам придется подождать своей очереди.

Наступает ошеломленная тишина. Адриан смотрит на меня широко раскрытыми растерянными глазами, в которых блестит намек на страх, и это меня раздражает. Так ли я выглядела, когда безропотно выполняла приказы папы и Лазаро? Отказать им всегда казалось невозможным. Но моя жизнь не на кону, когда дело доходит до Де Росси, как и жизнь Адриана. Почему все относятся к нему как к богу? Серьезно, это только деньги? Если это все, что нужно для проявления такого почтения, то зачем Папе вообще нужны его силовики?

Адриан быстро говорит lo siento и убегает, даже не взглянув на меня.

Перевод: Извините.

– Однажды, я молюсь, я пойму, почему все тебя слушают, – говорю я.

Он начинает продвигаться. – Он слушает меня, потому что работает на меня.

– Конечно, знает, – говорю я, разводя руками. – Я думаю, что в следующий раз, когда я с кем-то поговорю, мне нужно сначала проверить биографию.

– Громкие слова для женщины без паспорта.

Я хмурюсь. Он просто дразнит меня или это намек на то, что он копал?

Он останавливается в нескольких дюймах от меня, достаточно близко, чтобы окутать меня своим жаром. В его темных глазах зреет что-то опасное. – Ты пришла.

То, как он это говорит, ясно дает понять, что он думает, что я здесь ради него. Я лучше поправлю его. – Мы оба знаем, для чего эта вечеринка, Де Росси. Ты решил, что можешь пойти, а я нет? Так это не работает.

Я кладу руки на его твердую грудь и пытаюсь оттолкнуть его.

Он не сдвигается с места ни на дюйм. Его подбородок опущен вниз, взгляд прикован к моим губам.

– Я тебя предупреждал.

– Ну и что? Может быть, никто никогда не говорил тебе этого раньше, но ты не Бог. Если ты что-то говоришь, это не значит, что все должны слушать.

Я сильнее прижимаюсь к его груди.

Его ладони обхватывают мои запястья. – Почему ты пришла?

– Потому что мне так захотелось.

– Почему?

Он проводит мозолистым большим пальцем по внутренней стороне моего запястья. Я чувствую эту легкую ласку до самого живота. Я не должна была трогать его. Когда я пытаюсь вырваться из его хватки, ничего не получается. Он не причиняет мне вреда, но его хватка крепка.

Я задыхаюсь. – По той же причине, что и ты. Веселиться.

– Хочешь, чтобы тебя трахнули, Але?

Мои глаза широко распахиваются. Волна возбуждения обрушивается на меня так сильно, что я забываю, как дышать.

– Прошу прощения?

Я задыхаюсь.

Де Росси наклоняется ближе к моему уху.

– Ты пришла сюда не для того, чтобы смотреть на звезды, – говорит он тихим соблазнительным голосом.

Нет, я этого не делала. Причина, по которой я здесь, в том, что я не могла вынести мысли о том, что он трахает какую-то случайную женщину, в то время как я весь вечер думала об этом поцелуе.

Но я не собираюсь говорить ему об этом. – Я здесь не для тебя.

Мой голос звучит с придыханием.

Его губы прикасаются к раковине моего уха. – Тогда для кого ты здесь?

– Для себя.

– А что ты хочешь?

Ты хочешь трахаться? Тепло растекается по моей груди.

– Я не знаю.

– Да, ты знаешь, – уговаривает он. Его рука отпускает мое правое запястье и скользит вниз по центру моей груди, прежде чем остановиться на талии моих шорт.

Я должна остановить его и положить конец тому, что бы это ни было, немедленно, но когда он приподнимает мою футболку на дюйм и начинает гладить мой живот большим пальцем, мое тело поет. Искры оживают под моей кожей и доходят до моего клитора.

– Я думаю, что твоя мокрая киска хочет, чтобы ее сегодня жестко трахнули, – шепчет он. – Я думаю, что она хочет, чтобы ее испортили большим членом.

Я теряю способность думать. Кто так разговаривает с женщиной? Кто, черт возьми, дал Де Росси разрешение использовать английский язык в качестве метода контроля над разумом? – Ты ошибаешься, – выдыхаю я.

Это вызывает у меня смешок. Его пальцы ныряют в мой пояс.

– Почему ты не даешь мне проверить?

Он хочет почувствовать, какая я мокрая.

Боже мой, Вэл. Просыпайся. Скажи ему нет. Скажи его самоуверенной заднице, чтобы он спрыгнул с лодки, чтобы он увидел, насколько влажный океан.

Я разжимаю и сжимаю кулак, тот, что прижат к запястью, которое он все еще держит. – Де Росси… это…

Просто сказать нет.

Он подносит мою руку ко рту и нежно целует.

– Не нужно робеть, – говорит он, проводя губами по моей коже. – Не нужно скрывать, как реагирует твое тело. Хочешь почувствовать, что ты делаешь со мной?

Я киваю, потому что я слаба. В тот момент, когда он подходит ближе, прижимает свой пах к моему животу и позволяет мне почувствовать свою твердую длину, я испускаю нуждающийся всхлип. Он стальной и огромный и явно хочет быть внутри меня. Мои стены дрожат от предвкушения. Каково было бы, если бы Де Росси трахнул меня этой штукой?

– Твоя очередь, – говорит он, отрывая губы от моей руки.

Я снова киваю, продолжая смотреть ему в глаза. Его взгляд торжествующе темнеет, и он без всякой спешки проводит всей рукой за пояс моих шорт и нижнего белья. Мы все еще стоим на палубе. Любой желающий может нас увидеть, хотя, вероятно, на этой лодке есть на что посмотреть гораздо интереснее.

Я такая чертовски мокрая, что он чувствует это, как только его средний палец касается моего клитора. Выражение его лица тает от удовольствия, когда он нежно обводит твердый выступ и заставляет меня извиваться в его хватке.

– Вот и все. – Он продвигается дальше и исследует мой мокрый вход.

– Так тепло и влажно, – бормочет он. – Настолько совершенна.

Из моего горла вырывается стон. – Дамиано…

Он закрывает глаза. Дрожь пробегает.

Именно тогда я вспомнила, что он сказал мне о том, чтобы не называть его по имени.

– Ты всегда помнишь свой первый удар, – бормочет он.

А потом он целует меня. Палец, который все еще внутри меня, ритмично сгибается, заставляя мои нервные окончания активироваться и ослабляя мое тело, пока все, что я могу сделать, это держаться за него изо всех сил.

Мы целуемся на мостовой палубе несколько часов, пока у меня не кружится голова, я вот-вот кончу и становится невыносимо жарко. Внезапно он прерывает поцелуй, вытаскивает руку из моих шорт и прижимает меня к своей груди. – Пойдем.

– Куда? – спрашиваю я, затаив дыхание.

– В мою спальню.

– Мы на яхте.

– Яхта принадлежит мне. Я сдаю его в аренду Вернерам на сезон.

Почему я вообще удивлена? Дымка моего возбуждения немного рассеивается. – Тебе никогда не надоедает хвастаться?

Он ведет меня по палубе, его рука твердо лежит на моей пояснице. – Никогда.

К тому времени, как мы подходим к двери, которая, должно быть, является его комнатой, мне удалось кое-что восстановить. Я все еще могу уйти, прежде чем это зайдет дальше.

– Я не думаю, что нам следует это делать, – говорю я, хотя в моих словах нет никакой убежденности. Волнение гудит у меня под кожей при мысли о том, что он может сделать со мной в этой спальне.

Он открывает дверь взмахом карты и держит ее открытой для меня ладонью. Его взгляд плавит меня изнутри.

– Заходи внутрь, Але.

Это оно. Момент истины. Как только эта дверь закроется за мной, я знаю, что не уйду.

Его глаза прикованы к моему лицу. Теплые ореховые глаза казались почти черными из-за его увеличенных радужных оболочек. Внутри всей этой тьмы есть искра. Яркое пламя свечи, что горит для меня.