Текст книги "Когда она расцветает (ЛП)"

Автор книги: Габриэль Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 33

ДАМИАНО

Остаток дня я провожу за соблюдением всех новых мер безопасности. Наполетано рекомендовал поставить на место. Поскольку Рас ушел, Джакс – один из его техников – взял на себя установку всех дополнительных камер и программного обеспечения, и он сказал мне, что должен закончить все в течение следующих двадцати четырех часов.

– У бассейна проблемы с подключением, – говорит он. – Нам нужен удлинитель для сигнала, но это должно быть легко исправить.

– Получи это первым делом.

– Я понял, босс.

Последующая ночь беспокойна. Вэл извивается в моих руках, и я хочу, чтобы она заговорила со мной, но я чувствую, что она хочет побыть наедине со своими мыслями.

Интересно, о чем она сейчас думает – о том, что Лазаро жив? Помолвка ее сестры? Или, может быть, она смирилась с тем, кем на самом деле является ее отец, и с тем, что он готов делать.

Кажется, что она была гораздо более защищена от его дел, чем типичная казалезская женщина. Почти десять лет моя мать управляла финансами клана. Насколько я мог судить, мой отец мало что скрывал от нее. Он приходил домой к обеду, мы садились за стол, и он рассказывал о своем дне всем нам, даже детям. Мартина была слишком мала, чтобы понять, но я ловил каждое слово из его уст. Я любил слушать о распрях и потасовках, которые все закончились его победой.

Мне нравится думать, что я унаследовал от него свой уравновешенный темперамент. В своих рассказах отец всегда был спокоен и расчетлив, даже когда имел дело с предателями. Мой отец был жестоким доном, которого боялись враги, но он не сделал бы того, что Сэл и Гарцоло пытались сделать с Мартиной.

Я замечаю, что дыхание Вэл стало глубже. Она, наконец, спит. Я притягиваю ее ближе, вдыхаю запах ее волос, и вскоре мое собственное сознание начинает ускользать.

Громкий писк заставляет меня открыть глаза. Мне требуется мгновение, чтобы пробиться сквозь пелену сна. Как долго я отсутствовал?

Моя ладонь обхватывает телефон, и я подношу его к лицу. Это текстовое сообщение от Джеммы. Открываю и нахожу два слова.

Роскошные подделки.

Я хмурюсь над буквами.

Хоть я и ненавижу это делать, я бужу Вэл и показываю ей сообщение. Может быть, она сможет помочь понять, что, черт возьми, это должно означать.

Она щурится на экран. – Это все, что она прислала?

– Да. Твой отец торгует подделками?

– Насколько я знаю, нет… – Она задумчиво двигает челюстью. – Подожди, у Риччи есть.

Семья Гарцоло воюет с ними? Как подделки связаны со сделкой с Сэлом?

Я сажусь и провожу рукой по волосам. Клан Казалезе контролирует огромное количество контрафактных фабрик в окрестностях Неаполя. Мы снабжаем всю Европу товарами, которые невозможно отличить от настоящих, и это потому, что роскошные дома используют наши фабрики для производства своих подлинных товаров. Единственная разница между тем, что они продают в своих блестящих магазинах, и тем, что мы продаем на черном рынке, заключается в цене. Это темная сторона индустрии моды, о которой мало кто знает.

Какой ракурс у Гарцоло? Пытался ли он подорвать бизнес своего соперника, наводнив рынок Нью-Йорка собственными товарами? Пытался ли он получить припасы от Сэла?

Черт, может быть.

Телефон начинает звонить.

Валентина садится и натягивает простыню на грудь. – Это кто?

Я смотрю на идентификатор вызывающего абонента и протягиваю ей трубку. – Это Джемма.

Ее глаза расширяются. Она берет трубку и включает динамик. – Джемм? Как все прошло?

– Здравствуй, Валентина.

Челюсть Вэл захлопывается. Мне не нужно спрашивать, кому принадлежит хриплый голос.

– Что побудило тебя сделать это, дочь?

Стефано Гарцоло понял, что мы пытались сделать, а это значит, что мне нужно откалибровать свой подход.

– Папа, – выдыхает Вэл. – Где Джемма?

– Твоя сестра в своей комнате под охраной. Она вряд ли оставит его в ближайшее время после того трюка, который вы двое провернули.

Вэл подносит руку ко рту.

Я делаю ей жест, чтобы она молчала. – Гарцоло, полагаю, мы могли бы перейти к представлениям. Меня зовут Дамиано Де Росси, и у меня есть ваша дочь.

На другом конце провода пауза, и я могу точно сказать, чего бы Стефано Гарцоло ни ожидал, это было не это.

– Ваш дон сказал мне, что, когда ваша сестра вернулась к вам, она вернулась одна.

– Он лжет, особенно людям, которые не выполняют его приказы.

Мне нужно посеять сомнения и сделать это быстро. У Гарцоло неприятности на родной земле. Это его основная проблема. Если я смогу позиционировать себя как его шанс решить эту проблему, я получу от него то, что хочу.

– Я предполагаю, что сейчас все открыто, – говорит он.

– Нетрудно было понять, кто вас нанял, когда Валентина рассказала мне свою версию истории.

Он фыркает смехом с примесью разочарования. – Конечно, знала. Бьюсь об заклад, это даже не заняло много времени. У вас есть дети, Де Росси?

– Нет.

– Однажды будут. Я молюсь, чтобы твои не разочаровали тебя, как мои.

Его слова вызывают во мне всплеск гнева. Неудивительно, что Вэл не хотела возвращаться к этому. Она натягивает простыню на грудь, костяшки пальцев белеют, а щеки краснеют. Я поддерживаю ее, кладя ладонь ей на бедро.

– И что теперь, Де Росси? Я так понимаю, ты не умеешь прощать.

Он хочет знать, собираюсь ли я действовать против Сэла. Как только я это подтвержу, у этого разговора будет только два возможных исхода. Гарцоло встанет на мою сторону или сдаст меня, как только мы повесим трубку.

Что такое жизнь, как не череда просчитанных рисков?

– Нет, – говорю я ему.

Мужчина на другом конце провода вздохнул. – И что ты собираешься делать с моей дочерью?

– Это зависит от того, как пойдет этот разговор. – Я смотрю на Вэл. Когда она произносит слова Джеммы, я киваю и спрашиваю: – Что ты собираешься делать с Джеммой?

– Не твое дело.

– Папа, пожалуйста, не наказывай ее, – умоляет Вэл.

– Хватит этой папиной чуши, – огрызается он. – Ты потеряла право называть меня так после того, как бросила свою семью. Теперь давайте перейдем прямо к этому. Что тебе нужно, Де Росси?

Мои глаза умоляют Вейла довериться мне. Я вижу, что она на грани безумия. Как только я заключу сделку с Гарзоло, мы сможем сделать для Джеммы больше. Наконец она едва заметно кивает.

– Я хочу дать тебе возможность исправить ошибки, выдвинутые против моей семьи, – говорю я. – Сэл никогда больше не будет работать с тобой после твоей неудачи, но я мог бы.

– Ты капо на острове. Богатый, но изолированный. У тебя нет ничего, что мне нужно, кроме моей дочери, – говорит Гарцоло более резким голосом, чем раньше.

– Я ненадолго пробуду на этом острове, – говорю я ему. Здесь мне нужно блефовать. – Все уже в движении.

– Ты хочешь взять верх.

– Я возьму верх. Это мое право по рождению и мой долг. Сэл доводит клан до основания, и люди это замечают. Они видят во мне естественного соперника, поэтому он хотел взять Мартину, чтобы держать меня в узде. Деньги, которые я зарабатываю на Ибице, составляют более пятидесяти процентов дохода клана. Без меня он ничто.

Смысл ясен. Как только я стану доном, я смогу заключить любую фальшивую сделку, в которой он заинтересован, от Сэла.

– Откуда мне знать, что это не просто какая-то фантазия? – требует он. – Что заставляет тебя думать, что ты добьешься успеха?

У меня все получится, если Гарзоло согласится дать мне свой кокаин, но я не могу ему этого сказать. Он не может знать, сколько у него рычагов воздействия.

– Сэл нажил много врагов за последние несколько лет. Семьи несчастливы и готовы к переменам. Вы не хуже меня знаете, что все великие империи рушатся изнутри. Поясню, ты мне не нужен, Гарцоло. Когда я стану доном, я буду еще менее снисходительным. У нас есть долг, между нами. Так или иначе, она будет оплачена.

Он вздыхает. – Какую оплату ты ищешь?

Упираюсь локтями в колени. – Кратковременный запас кокаина. Я заплачу тебе пятнадцатипроцентную надбавку, если ты доставишь товар на Ибицу.

Наступает продолжительная пауза. Вэл кладет руку мне на спину, пока ее отец думает.

Ну же.

– Готово, но при условии, что мы подпишем сделку, которую Мессеро и я вели с Сэлом.

Облегчение накатывает на меня. – Мне придется взглянуть на это, если вы не хотите ввести меня в курс дела сейчас.

– Риччи стали слишком влиятельными здесь, в Нью-Йорке. Мессеро и я объединились, чтобы опередить их и восстановить наше господство. Основной поставщик подделок Риччи в Китае больше не работает. Его захватила Триада. Поэтому они пошли к Сэла.

А, все начинает проясняться. – И вместо этого ты пытался уговорить Сэла работать с тобой.

– Мы почти подписали нашу сделку. Последним условием Сэла было дело с твоей сестрой. Когда мы не доставили, он был в ярости. Он раскрыл наши планы Риччи. Напряжение высокое. Нам срочно нужно это сделать.

– Понял. Это станет моим главным приоритетом после того, как уляжется пыль.

– Хорошо. Когда ты отправишь обратно мою дочь?

Я встречаю взгляд Вэл. – Она остается со мной.

– Прошу прощения?

– Ты слышал меня. Валентина моя.

– Она замужняя женщина. Муж хочет ее вернуть.

– Ее муж больше никогда ее не увидит.

Тишина растягивается.

– Лазаро уехал в Испанию через несколько дней после ее исчезновения, – наконец говорит Гарцоло. – Мы выследили ее до Испании. С тех пор он ищет. Когда ты назвал мне свое имя ранее во время звонка, я отправил ему сообщение, чтобы сказать, что Валентина на Ибице. Он едет.

Валентина вздохнула.

– Отзови его, – выдавливаю я.

Ее отец вздыхает. – Это невозможно. В нашем клане даже дон не может вмешиваться в брак.

Я сильнее сжимаю телефон рукой. – Хорошо. Я давно хотел поговорить с ним.

– Дело с твоей сестрой было плохо продумано, – говорит Гарцоло. – Я понимаю, если ты хочешь отомстить.

Как будто мне нужно его разрешение, чтобы убить Лазаро. Он не упоминает о том, что этот подонок сделал с Валентиной. Он даже не спросил, как она, за все время нашего разговора.

– Ты не против, что он мертв? – вдруг спрашивает Валентина. – Я думал, он твой верный солдат.

– Да.

– Ты отдал меня ему.

– В награду за его предыдущую хорошую работу, а не за его недавнюю неудачу.

Она усмехается и качает головой. – Он больше не нужен тебе.

– Нет.

Слеза скатывается по ее щеке, и мне жаль, что я не могу дотянуться до телефона и встряхнуть этого человека. Он до сих пор не пытался извиниться.

К сожалению, я сомневаюсь, что он когда-либо будет.

– До свидания, отец.

Валентина кладет трубку.

– Сюда идет Лазаро, – говорит она.

Я встречаю ее взволнованный взгляд. – Он не уйдет живым, Вэл.

Это обещание, которое я намерен сдержать.

ГЛАВА 34

ВАЛЕНТИНА

Второй раз в жизни меня продали ради выгоды моего отца. У меня никогда не было никаких фантазий о том, как он сожалеет о том, как он обращался со мной, когда понял, что я сбежала, но ощущение его ледяной безжалостности до сих пор ощущается как удар под дых.

Он прав в одном. Он больше не папа. Даже этот простой термин несет в себе оттенок привязанности, которую я больше не испытываю.

Я для него объект.

Я должна верить, что для Дамиано я нечто большее, но сейчас мне сложно доверять кому-либо. Хотела бы я, чтобы он приложил больше усилий, чтобы получить больше информации о Джемме. Что они собираются с ней сделать? Ее предательство будет наказано. Насколько резко? Я не знаю. Все, что я знаю, это то, что я виновата в том, что поставил ее в такое положение.

С тех пор, как мы бросили трубку с моим отцом, Дамиано и я были на ногах. Он выясняет, как доставить наркотики моего отца на Ибицу. Я брожу по залам и пытаюсь определить, откуда Лазаро может ворваться, хотя Дамиано уже десять раз уверял меня, что ему никогда не удастся проникнуть внутрь.

Когда он видит, что я парю у окна гостиной, он подходит и останавливается позади меня. – У полиции есть его фото, – говорит он, убирая волосы с моей шеи. – Им приказано привести его ко мне, как только они увидят его где-нибудь на острове.

Я смотрю на него через плечо. – Ты работаешь с полицией?

– Шеф был у меня в кармане много лет. Я хочу сказать, что он не найдет тебя, Вэл. Он умрет раньше, чем увидит тебя.

Я хочу ему верить, но что-то удерживает меня. Забавно, как все может так быстро измениться. Прошлой ночью, когда я была в его объятиях, в безопасности и тепле, я бы поверила всему, что он сказал. Если бы он тогда попросил меня остаться с ним, я бы согласилась. Теперь мой мир похож на стеклянную тарелку, вращающуюся на тонком деревянном шесте. Я не знаю, что делать с собой. Мысли о будущем наполняют меня ужасом.

– Где Мартина? – Я спрашиваю.

Он смотрит в сторону ее комнаты. – Она все еще спит. Когда она проснется, не говори ей о Лазаро, хорошо? Боюсь, ей не понравится, если она узнает, что он уже может быть на острове. Он убил ее подругу и…

– Я понимаю. – Ему не нужно мне это объяснять. Я точно знаю, что чувствует Мартина. – Я составлю ей компанию.

Взгляд Дамиано смягчается. – Я ценю это. Мне нужно кое-что пересмотреть, ты будешь в порядке?

– Иди, я в порядке.

Он сжимает кулаком мою рубашку на пояснице, прижимает меня к себе и целует. Я даю ему то, что у меня есть, но, Боже, все это кажется неправильным. Чем ближе подбирается Лазаро, тем больше я думаю о прошлом и ужасных вещах, которые я совершила.

День тянется даже после того, как Мартина просыпается, и мы начинаем возиться на кухне. Она учит меня делать свой любимый торт, и мы часами выпекаем все слои и готовим ароматные кремы. В какой-то момент мне приходится остановиться и нырнуть в ванную, чтобы собраться. Так абсурдно заниматься выпечкой, когда убийца уже едет. Я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Потом возвращаюсь на кухню и наливаю себе большой бокал вина.

Когда наступает вечер и небо начинает тускнеть, мы садимся ужинать. Мы доели наш стейк из тунца на гриле, когда звонит дверной звонок.

Я вскакиваю со своего места. Это Лазаро? Нет, это невозможно. Он не стал бы звонить в дверь.

Дамиано успокаивает меня спокойным взглядом.

– Я скоро вернусь, – говорит он, снимая салфетку с колен и кладя ее рядом с тарелкой.

– Ты в порядке? – спрашивает Мартина, на ее лице отразилось беспокойство.

Я понимаю, что все еще стою, поэтому снова сажусь. – Да, хорошо. Просто немного нервная.

Мое учащенное сердцебиение замедляется только тогда, когда Дамиано снова входит в комнату с Расом рядом с ним.

– Ты вернулся, – говорю я, заметив усталые глаза Раса.

Они теряют свою усталость, как только смотрит на меня. Он подходит ближе, качая головой, как будто я его сильно разочаровала. – Посмотри.

Он высовывает руку.

На его указательном пальце очень четкий след от укуса. Мои глаза расширяются. – Это от Джеммы?

Он вытаскивает стул и опускается в него. Его глаза вспыхивают темным любопытством, которого я раньше в нем не замечала. – У меня тоже есть несколько длинных порезов на спине. Клянусь, она должна проводить свободное время, затачивая ногти на ножи.

Я выгибаю бровь.

– Что ты ожидал? Ты подкараулил ее в женской раздевалке. Я была бы больше обеспокоена, если бы она не устроила драку.

Он фыркает смехом. – У меня никогда не было женщины, с которой я не спал, которая меня так грубо отшила.

Мне кажется, или он кажется слегка впечатленным?

– Ты знаешь, что твой отец собирается сделать с ней теперь, когда ее поймали на пособничестве? – спрашивает Рас и смотрит на тарелку, которую Мартина ставит перед ним.

– Нет. Он не сказал бы нам.

Дамиано встречает мой взгляд. – Я узнаю. Мне просто нужно немного больше времени, чтобы заключить сделку.

Сможет ли он терпеливо ждать, если мы говорим о Мартине? Я отвожу взгляд. Рас тоже не слишком доволен этим ответом. Он втыкает вилку в тунца и отрывает кусок.

– Как она выглядела? – Я спросила его. – Она казалась счастливой?

Рас смотрит на меня исподлобья. – Она выглядела… отлично. – Он откашливается. – Мы мало разговаривали, пока она не позвонила тебе по телефону.

Должно быть что-то, что я могу сделать для своей сестры с моей новой позиции рядом с Дамиано.

Но это не зависит от меня. Это зависит от него. Он будет доном, и значение будет иметь его слово, а не мое.

– Доедай в моем кабинете, – говорит Дамиано Расу, вставая. – Нам есть что обсудить.

Я так поглощена своими заботами, что едва замечаю, как они уходят. Мой бокал пуст. Наполняю почти до краев.

Почему я согласилась вовлечь Джемму во все это? Мне следовало бежать, когда Дамиано предложил мне свободу, вместо того чтобы торчать здесь и думать, что я могу помочь. Теперь я создала ей проблемы и не знаю, как их решить. Как будто все, к чему я прикасаюсь, гниет. Дамиано может этого еще не понимать, но я знаю, что это правда.

Мне это надоело. Надоело быть той, кто я есть. Трусиха, дура и убийца.

Поднявшись из-за стола, я понимаю, что Мартина тоже ушла. Разве ее не было здесь, когда Рас и Дамиано пошли в его кабинет?

Предчувствие покалывает затылок. Вероятно, она поднялась в свою комнату, когда поняла, что я не в настроении разговаривать. Тем не менее, я решаю проверить ее. Когда я добираюсь до двери ее спальни, с другой стороны тишина. Я стучу и вхожу. Ее там нет.

Мои ноги быстро передвигаются, когда я спускаюсь вниз и проверяю кухню, следующее наиболее вероятное место, где она может быть. Пусто. Я хватаю небольшой нож для резки и засовываю его в карман, в моей голове звенит тревожный звон.

Когда я возвращаюсь в гостиную, я вижу, как что-то движется у бассейна. Я подхожу все ближе и ближе к стеклянным дверям, ведущим наружу. Там темно, только встроенные фонари придают воде мягкое свечение, но я не могу видеть края сада.

Я щелкаю выключателем света. Внезапно все освещается, и тогда я вижу Мартину.

Как будто кто-то бросил меня в чан с густой смолой. Каждое движение кажется тяжелее, каждый вдох невозможно сделать. Она в руках Лазаро, его нож прижат к ее горлу. Ледяная паника заполняет мои легкие, пока я не могу дышать. Как он попал внутрь? Как это происходит?

Я толкаю раздвижную дверь и бегу к ним. – Мартина!

Лазаро улыбается и сжимает ее сильнее. Он редко улыбается зубами, но в этот раз я их вижу. На его лице это выглядит гротескно, как будто инопланетянин совершает движения, не понимая стоящих за ними эмоций.

Я останавливаюсь, когда оказываюсь в нескольких футах от него. – Отпусти ее.

Он скользит взглядом по мне, прежде чем снова останавливается на моем лице. – Жена.

– Позволь. Ей. Идти. Самой. Лазаро.

– У меня останется шрам на всю оставшуюся жизнь, – говорит он, игнорируя мои слова. – Пуля прошла прямо мне в грудь.

Мартина бледна и застыла от страха. Ее худший кошмар ожил. Боже, я сделаю все, чтобы увести от нее Лазаро. Мне просто нужна возможность.

– Хотела бы я, чтобы это прошло через твое сердце, – шепчу я.

Он сухо усмехается. – Я еще не научил тебя обращаться с оружием. Не волнуйся, когда мы будем дома, я научу тебя всему, что знаю.

Я всегда думала, что есть шанс, что он покончит со мной после того, как я предала его, но теперь я знаю, что ошибалась. Он не собирается меня убивать. Он собирается вернуть меня, наказать и снова заставить убить.

Я не могу этого сделать. Я не буду этого делать.

Сзади раздаются гулкие шаги. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что это Дамиано и Рас.

– Брось нож, или я пущу тебе пулю в голову.

Я слышу Дамиано, но не вижу его. Я не хочу отводить глаз от Мартины ни на мгновение. Он должен быть в нескольких метрах позади меня.

– Если мой пульс по какой-либо причине остановится, я взорвусь, – просто говорит Лазаро, кивая на часы на запястье. Должно быть, он отслеживает его сердцебиение.

Мои глаза расширяются.

Эта улыбка вернулась на его лицо. – Я не любитель, Валентина. Тебе удалось обмануть меня один раз, я дам тебе это, но это больше никогда не повторится.

Я верю ему. Странное ощущение материализуется внутри моей грудной клетки. Я так боялась этого момента, но теперь, когда он наступил, мой страх отходит на второй план. Я встречаюсь взглядом с Мартиной и знаю, что я должна сделать.

– Я пойду с тобой, если ты отпустишь Мартину, – говорю я.

– Она останется с нами, пока мы с тобой не окажемся на моей яхте.

Яхта? Здесь нет пляжа, только острый обрыв, ведущий к воде. Как он доставил сюда яхту так, чтобы ее не обнаружили ребята Дамиано?

Дамиано пытается подойти ближе, но я ухожу от него.

– Вэл, – говорит он себе под нос.

Я смотрю на него через плечо и качаю головой. Дюжина эмоций играет на лице Дамиано. В прошлом я сделала много решений, о которых сожалею, но сегодня я не собираюсь добавлять еще один в список. Я доставлю Мартину в безопасное место, даже если это будет последнее, что я сделаю. Он любит ее так сильно – больше, чем мои родители когда-либо любили меня. Я не позволю ему потерять ее.

Повернувшись лицом к Лазаро, я делаю шаг вперед.

– Смотри, – говорю я, широко разводя руки. – Я безоружена, у меня даже телефона с собой нет. Отведи меня к яхте и оставь ее в покое. Если ты скажешь, что отпустишь ее, они не будут стрелять в меня.

Лазаро смотрит на мужчин позади меня. Единственное преимущество, которое у меня здесь есть, это то, что он ничего не знает о моих отношениях с Дамиано. Насколько ему известно, Дамиано все это время наказывал меня за мою причастность к похищению его сестры.

– Это правильно? – он спрашивает.

– Вэл, – выдавливает Дамиано. – Что за…

– Скажи ему, что не будешь стрелять в меня, если он отпустит твою сестру, – настаиваю я. Он не может упустить этот шанс.

Я слышу, как он переводит дыхание. – Я не буду стрелять в нее.

Нож Лазаро блестит на свету. – Хорошо. Я отпущу твою сестру, когда придет время. Помни, если ты убьешь меня, мы все умрем. Не следуй за нами, если не хочешь, чтобы я перерезал ей горло.

Он мотает головой в сторону, приказывая мне пройти через ворота, ведущие к бассейну. Замок на нем сломан. Здесь должен был быть охранник, верно?

Когда я прохожу мимо ворот, мое внимание привлекает человека, лежащего на земле. Охранник мертв. Дамиано и Рас не следуют. Я могу только представить, какая пытка для него – видеть свою сестру в опасности.

– У нас нет времени любоваться пейзажем, Валентина, – говорит Ласаро позади меня. – Иди прямо, пока не достигнешь скалы.

Я следую его инструкциям, мое сердце бешено колотится в груди. Я продолжаю оглядываться через плечо, чтобы проверить Мартину, но снаружи темно, и все, что я улавливаю, это мелькание ее перепуганного лица. Должно быть, она в шоке. Действительно ли Лазаро отпустит ее? Я молюсь, чтобы он это сделал.

С края утеса свисает веревочная лестница, и когда я смотрю вниз, я вижу небольшую моторную лодку, стоящую на якоре внизу. Мягко скользит по черной воде. Вот как он планирует уйти.

– Возьми лестницу, – командует Лазаро.

Я ни за что не оставлю ее с ним наедине. – А Мартина?

Его голубые глаза встречаются с моими. – Спускайся, Валентина.

Капля пота скатывается между моих грудей. – Нет. Пока ты ее не отпустишь.

Воздух становится липким и плотным, когда Лазаро изучает меня своим холодным расчетливым взглядом.

– Она единственная, кому удалось сбежать, – наконец говорит он. – Темная отметина на моем идеальном послужном списке.

Блядь. Он собирается убить ее.

Я не могу этого допустить.

Я выдергиваю кухонный нож из кармана и прижимаю его к запястью. – Я точно знаю, где мне нужно порезаться, чтобы через несколько минут истечь кровью. Я сделаю это, если ты убьешь ее.

Черты лица Мартины искажаются. – Вэл, нет!

Лазаро удивленно втягивает воздух. – Ты блефуешь.

Тот факт, что он так думает, показывает, как мало он меня понимает. – Отпусти ее, иначе ты меня никогда не вернешь.

Я долгое время боялась поступить правильно, но теперь я не боюсь. На этот раз я поступлю правильно, чего бы мне это ни стоило.

Он морщится. Если бы я не знала его лучше, я бы подумала, что его действительно задели мои слова.

– Ты моя жена, – рычит он. – Ты принадлежишь мне.

– И ты вернешь меня, как только отпустишь ее.

Его жесткий взгляд, взгляд, который я уже столько раз ощущала на себе, проникает сквозь слои, пока он, наконец, не увидит правду в том, что я говорю. Он цокает языком и отталкивает Мартину достаточно сильно, чтобы она упала на землю. Он перешагивает через нее и приближается ко мне. – Брось нож и спускайся по лестнице, или я передумаю.

Я делаю, как он говорит, бросая на Мартину последний взгляд, прежде чем опускаюсь на землю и ставлю ногу на первую ступеньку. Она тихо плачет, ее лицо мокрое от слез.

Когда я спускаюсь вниз, веревка скрипит и раскачивается, ее шероховатая поверхность жестко касается моих ладоней. Лазаро стоит на краю утеса, наблюдая за каждым моим движением, и когда я почти у подножия утеса, он поворачивается и начинает спуск.

Мои ноги касаются камней, к которым лодка привязана толстой веревкой, и, пытаясь найти равновесие, я обо что-то спотыкаюсь.

Я смотрю вниз.

Рядом с моей ногой лежит рыхлый камень размером с кулак. Недолго думая, я наклоняюсь, поднимаю его и прячу за спину.

Лазаро спрыгивает с последней ступеньки и поворачивается ко мне лицом. Он мотает головой в сторону лодки. – Залезай и садись.

Сидений всего два, рядышком. Он развязывает веревку, пока я сажусь. Закончив, он садится за руль.

Я кладу руку, держащую камень, между бедром и краем лодки, скрывая его из виду. – Куда мы идем?

Он поворачивает ключ в замке зажигания. – Домой.

Он ведет нас в море. Здесь так темно, что мне требуется всего тридцать секунд, чтобы потерять ориентацию. Я понятия не имею, в каком направлении мы идем.

– Нью-Йорк – не мой дом, – говорю я ему. – Это перестало быть таковым, когда я вышла за тебя замуж.

Мускул на его челюсти сжимаются. – Я сделал с тобой ошибки, но я их исправлю.

– Ошибки? Заставлять меня убивать ради тебя – больше, чем ошибка, – говорю я.

– Это не то, что я имел ввиду. Я должен был проводить с тобой больше времени. Мы должны были начать работать над семьей.

Я смотрю на него в ужасе. Вот что, по его мнению, он сделал не так? – Я никогда не дам тебе ребенка, Лазаро. Я вырежу его из своего чрева, прежде чем приведу твоё отродье в этот мир.

– Ты не знаешь, что говоришь. Но я исправлю тебя. Я научу тебя смотреть на вещи, по-моему. Ты больше никогда не покинешь меня, Валентина. Ты моя жена. Мой партнер. Я долго ждал, чтобы разделить с тобой свою жизнь, и я больше никогда тебя не отпущу. Я тебя люблю.

Я сжимаю камень в ладони. – Ты ничего не любишь.

– Ты не права.

– У тебя действительно есть взрывчатка на теле?

Он кивает. – Наша страховка на случай, если они решат преследовать нас.

Облака расходятся, открывая осколок луны. Это как небесный глаз, смотрящий на меня сверху вниз и ожидающий, сделаю ли я то, что должна.

Я делаю глубокий вдох.

Я никогда не вернусь.

Я бросаюсь на него и ударяю острым краем скалы ему в висок. Он кричит от боли и сбрасывает меня с себя, но я снова прыгаю на него. С ним легче бороться, когда у меня не осталось самосохранения.

– Прекрати, – рычит он.

Я наношу еще один удар ему в голову. Этот сбивает его с ног. Я не жду, чтобы увидеть, правильно ли я сделала свою работу на этот раз, я просто продолжаю бить его и бить его, пока все мои руки не будут в крови.

Когда я останавливаюсь, он слабо стонет и моргает одним глазом, глядя на меня. – Мы команда. Нам хорошо вместе.

– Нет, черт возьми, нет.

Я беру камень обеими руками и швыряю прямо ему в лицо.