Текст книги "Когда она расцветает (ЛП)"

Автор книги: Габриэль Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 27

ВАЛЕНТИНА

У меня кружится голова.

– Чем помочь?

Я даже не чувствую, что могу помочь себе в данный момент.

Он оставляет мой вопрос нерешенным, сбрасывает ноги с кровати и идет в ванную, давая мне возможность увидеть свою скульптурную задницу. Хотела бы я быть в правильном настроении, чтобы правильно оценить это, но я слишком взволнована нашим разговором.

Я не могу перестать думать о той фотографии Дамиано и Мартины, которую я видела в его кабинете. Он сказал мне тогда, что их родители умерли, но теперь, когда я знаю, как это произошло, его связь с сестрой имеет гораздо больше смысла. Он спас Мартину от того, что было бы верной смертью для человека ее возраста, и всю свою жизнь защищал ее. В этом плане ей повезло больше, чем она может себе представить. По моему опыту, редко бывает так, что люди, которые должны защищать нас, на самом деле делают свое дело. Мой отец осудил меня, моя мать бросила меня, мой муж разорил меня.

Он исчезает за дверью, и я падаю обратно на кровать, потирая глаза ладонями. Я не могу поверить в то, что он только что сказал мне. Его мать подожгла себя на его глазах. Как она могла так поступить со своими детьми? Я разрываюсь между сопереживанием ей из-за боли потери любви всей ее жизни и обвинением ее в том, что она недостаточно сильна, чтобы пережить это.

Потом я вспоминаю, что тоже оставила семью, когда сбежала. Мои сестры нуждались во мне. Нужны ли они мне сейчас?

Дамиано выходит из ванной, застегивая брюки и перекинув через плечо рубашку.

– Вот мое предложение, – говорит он, проводя пальцами по мокрым волосам. – Мне нужно, чтобы твой отец согласился быть моим временным поставщиком. Моя первоначальная идея состояла в том, чтобы использовать тебя в качестве козыря, но после дальнейших размышлений я обнаружил некоторые недостатки в этом плане.

– Какое облегчение, – бормочу я, сажусь и натягиваю одеяло на голую грудь.

– Если твой отец узнает, что ты у меня, я подозреваю, что он пойдет прямо к Сэлу и потребует вернуть тебя. Сэлу сообщат, что я знаю, что он стоит за похищением Мартины, и он сделает оскорбительный шаг прежде, чем я буду готов ответить.

– По крайней мере, ты не собирался говорить моему отцу, что убьешь меня, если он свяжется с Сэлом.

– Он бы понял, что это блеф. Ты бесполезна для меня мертвая.

– Ты продолжаешь демонстрировать мне, что ты романтик.

Он просовывает руки в рукава рубашки и выгибает бровь. – Я предпочитаю оставить тебя в живых. Что в этом не романтичного?

Я смеюсь. – Так каков твой новый план?

– Мой новый план состоит в том, чтобы подходить к твоему отцу с пряником, а не с кнутом. Скажи мне, твой отец делает много хитов для других людей?

Тот факт, что он думает, что я знаю об этом, заставляет меня закатить глаза.

– Откуда мне знать? Это тема для кабинета моего отца, а не для семейного обеда.

– Ты была замужем за его главным силовиком. Ты говорила с мужем о его работе?

Дерьмо. Я делала его работу за него. Я смотрю на свои руки. – Немного.

– Кто был его мишенью?

Лазаро не приводил всех в подвал. Я не знала, какие у него критерии. Я никогда не спрашивала. Я предполагаю, что это было основано на его настроении и том, думал ли он, что они этого заслуживают. Но из тех, кого я видела…

– В основном клановые соратники, которые украли или пошли против клана. Несколько контактов вне клана, которые вызвали проблемы или не выполнили свои обязательства. Вероятно, члены других нью-йоркских кланов, когда возник какой-то спор.

– Но никогда не случайные попадания, – говорит Дамиано.

– Я бы не сказала никогда. Я имею в виду, я понятия не имею. Но на основании того, что… Лазаро сказал мне, то нет. Он был силовиком, а не наемным киллером.

– Тогда должна быть веская причина, по которой ваш отец согласился на просьбу Сэла. Как ты думаешь, что это может быть, Вэл?

– Не знаю, – говорю я.

Дамиано качает головой. – Думай.

Я прищуриваю на него глаза. – Как ты думаешь, что я делаю?

– Ты слышала или видела что-нибудь необычное? Что-нибудь, что казалось… неправильным?

Память встает на место. Свадебный душ. Тот день кажется вечностью назад, даже если прошло чуть больше месяца.

Я встаю с кровати и натягиваю одежду, а Дамиано пристально смотрит на меня. – Я ничего не видела, но моя сестра… Джемма сказала, что папа усилил их охрану. Что еще она сказала?

– Что насчет твоей сестры? – спрашивает он, когда я одеваюсь.

Вместо ответа я подхожу к окну. Да, в тот день были некоторые странные комментарии. Комментарии, которые мало что значили для меня, но, возможно, они что-то значили для Дамиано, например, то, что Лазаро сказал мне о Мартине, что-то значило для него.

У меня есть чем торговаться. Он решил не говорить моему отцу, что я у него есть, но что мне остается?

Я оборачиваюсь и смягчаю свое выражение лица. – Если я скажу тебе то, что знаю, ты вернешь мне мою свободу?

Его глаза вспыхивают раздраженным весельем. – Ах, мы снова вернулись к этой игре.

– Смогу ли я уйти отсюда?

– Я бы позволил тебе побродить по дому.

– Это не то, что я имела ввиду. Ты позволишь мне уйти?

– Пока нет, – прямо говорит он.

– Почему бы нет?

– Потому что у тебя нет плана. Вероятность того, что тебя поймают люди Сэла, когда ты попытаешься покинуть этот остров, исключительно высока.

– Твой дон не поймал меня, когда я пришла сюда.

– Вероятно, потому, что к тому времени твой отец не активизировал свои поиски и не вызвал подкрепление. Тебе бы не повезло, если бы ты подождала еще день.

– Я рискну.

– Вэл, ты не протянешь и дня.

– Что мне еще делать?

– Оставаться здесь.

– В качестве твоей пленницы? Нет, спасибо.

– Не как моя пленница. Как мой гость. Когда я стану новым доном Казалезе, ты будешь под моей защитой.

Его слова приводят меня в бешенство так быстро, что я не останавливаюсь, чтобы тщательно подобрать слова.

– Только не это. Я прожила всю свою жизнь под защитой могущественного дона. Угадай, что? Это защитило меня от ничего. Я усвоила много важных уроков от своего отца, мой любимый урок: такие люди, как ты, дают обещания, которые не собираются выполнять. Это ложь. Всех без исключения. Я больше никогда не отдам свою жизнь в руки дона.

Я вижу, что моя вспышка неожиданна. Его кожа теряет часть своего цвета, а выражение его лица тускнеет.

– Я не твой отец. Ты не скажешь мне, что он сделал с тобой, но я знаю, что никогда не нарушу обещание, данное своей дочери.

– Это потому, что у тебя еще нет дочери, – возражаю я.

– Нет, но Мартина мне практически дочь, и я сделал все возможное, чтобы обезопасить ее.

Что я могу сказать на это? Дамиано приостановил свои амбиции более чем на десять лет, чтобы защитить свою сестру. Папа никогда бы не пошел на такую жертву ради меня.

Но Мартина его кровь, а я нет.

– Что, если я захочу уйти, когда ты станешь доном? Ты позволишь мне?

Его плечи опускаются, а рот мрачно искривляется. Я вижу, что он ненавидит эту идею, и это осознание заставляет что-то теплое поселиться в моей груди.

– Я не буду держать тебя здесь против твоей воли, – наконец говорит он.

Ему было бы легко солгать мне, но каким-то образом я знаю, что он говорит правду.

Он заканчивает застегивать рубашку. – Подумай об этом сегодня вечером и дай мне свой ответ завтра.

Одной ночи мало, но я киваю, и он уходит.

Комната внезапно кажется слишком пустой. Я чувствую себя слишком пустой.

Мои локти упираются в кровать, и я откидываю голову назад, чтобы посмотреть в потолок. Мне есть о чем подумать.

Ко мне медленно возвращаются подробности того дня с Джеммой. Был еще тот разговор с Тито в машине. Папа заставил Тито, Лазаро и Винса работать на кого-то другого – Сэл? Должно быть. Но как это связано с повышением безопасности семьи? Чего он боялся?

Джемма всегда больше интересовалась делами папы. Когда она была моложе, она подслушивала за дверью его кабинета, но никогда не говорила мне, что она слышала, когда я спрашивала. Тогда я думала, что ей нравится хранить секреты. Теперь мне интересно, могла ли она чувствовать даже в том возрасте то, что я действительно не хотела знать. Я предпочитала думать о папе как о доблестном защитнике, а не о бугимене, даже если последнее было гораздо ближе к истине.

Когда наступает вечер, охранник приносит мне ужин. Я обнаруживаю, что очень голодна, и когда я понимаю, почему это так, от образов Дамиано, мокрого в душе, жар поднимается к моей груди. Я поглощаю холодный гаспачо и поглощаю испанскую лепешку. К тому времени, когда я заканчиваю десерт – кусок невероятно сливочного чизкейка – я наконец наелась.

Что, если Дамиано защитит меня с той же преданностью, что и Мартину? Останусь ли я тогда? Конечно, это не реальный сценарий. Он может желать меня физически, но он не любит меня. Я ни за что не стану для него кем-то по-настоящему важным. Даже если он намерен сдержать свои обещания сейчас, всегда есть чем пожертвовать ради власти в нашем мире. Нет никакой гарантии, что однажды я не стану одной из них.

Тем не менее, какие варианты у меня есть? Если я не буду сотрудничать с ним, как он хочет, что тогда? Он еще может передумать насчет пряника и вернуться к кнуту.

Нет, отказ не вариант.

Я скажу ему, что знаю, а когда он станет доном, я уйду.

ГЛАВА 28

ДАМИАНО

Я говорю Расу, что решил не отдавать Валентину обратно ее отцу, когда на следующее утро мы садимся обедать на террасе.

Когда я заканчиваю объяснение, он ставит столовые приборы и скрещивает руки на груди. – Это не сработает.

– Почему? – Я спрашиваю. Это имеет смысл для меня.

– Потому что она ничего не знает. Строка о сестре была просто уловкой, чтобы выиграть себе больше времени.

– Этого не было.

Он закатывает глаза. – Черт возьми, ты потерял голову из-за нее. Когда ты признаешься в этом?

– Признаться, в чем именно?

– Что ты влюблен в нее.

Во рту у меня пересохло, а в груди что-то вспыхнуло. – Это абсурд.

– Когда она еще работала в Revolvr, ты стал проводить там гораздо больше времени. Все для того, чтобы ты мог быть рядом с ней.

– У меня была работа.

– Ты либо разговаривал с ней, либо мечтал о ней в своем кабинете.

– Откуда ты знаешь, о чем я мечтаю? – возражаю я, не желая останавливаться и размышлять над правдой в его словах.

Рас качает головой. – Я думал, ты уйдешь, когда мы поймем, кто она такая, но ты копаешься все глубже и глубже. А теперь это. Ты хочешь включить ее в наш план. План, который требует от меня, Наполетано и многих других людей рискнуть своими жизнями. Ты знаешь, что я пойду за тобой на край света, но ты не заработаешь большого уважения со стороны других капо, если они увидят твою стратегию захвата власти, как дон использует твой член как компас.

Его слова разжигают мой гнев, но я делаю вдох и тушу его, пока он не взорвался. – Я понял, кто она такая. Женщина, которая спасла мою сестру. Это делает ее достойным уважения, моим и твоим.

Он усмехается. – О, я уважаю ее. Очень сильно. Она сделала невозможное. Она поставила тебя на колени.

Моя рука сжимает вилку. – Тогда, может быть, тебе не хватает уважения ко мне.

– Ты же знаешь, что это чушь. – Он вздыхает. – Черт возьми, Дем. Ты знаешь, я хочу, чтобы ты был доном. И не только потому, что ты мне брат, но и потому, что, в отличие от Сэла, ты настоящий лидер.

– Тогда поверь немного. Она не лгала. Она что-то знает.

Мерцание на мониторе системы безопасности привлекает мое внимание. – Охранники просто пустили машину. Ты кого-то ждешь?

Брови Раса нахмурились. – Нет. Это Мартина?

Я приближаю машину, и внутри у меня скручивается предчувствие. – Она в «Мерседесе» со своим водителем. Она не должна вернуться из похода по магазинам еще несколько часов. Это белый БМВ. Почему охранники пропускают кого-то, не посоветовавшись с тобой?

Он ходит вокруг, чтобы посмотреть на экран как раз вовремя, когда машина припарковалась перед домом. Дверь открывается.

Рас ругается. – Это Пироцци. Нело и Вито.

– Какого хрена.

– Они должны быть здесь по приказу Сэла. – Это единственная причина, по которой охранник пропустил бы их. У Раса звонит телефон, и он берет трубку. – Говори.

Не прошло и двух секунд, как Рас вешает трубку. – Охранник только что подтвердил это.

– Скажи шоферу Мартины, чтобы он не возвращался, пока мы не скажем ему, что все чисто, – говорю я, доставая пистолет из ящика стола и проверяя, заряжен ли он. – Я собираюсь пойти поприветствовать их. Оставайся здесь, если не считаешь, что мне нужна поддержка.

Когда я иду к входной двери, звенит звонок. Это хороший знак, что они использовали его, а не вламывались. Я засовываю пистолет за брюки и застегиваю куртку. Я не знаю, зачем они здесь, но я бы предпочел не начинать войну сегодня. Мы еще не готовы к этому. Мне нужно выиграть для нас время, что означает умиротворение, что бы это ни было.

Они стоят по другую сторону двери с двумя дерьмовыми ухмылками.

– Ciao, cugino. Мы боялись, что вас сегодня может не быть, – говорит Вито.

Перевод: здравствуй, кузен.

– Моя машина там, – говорю я, указывая на «мерседес», который они припарковали рядом. – Ты думал, что я отправился на долгую прогулку, чтобы созерцать пейзажи или что-то в этом роде?

Нело переступает порог. Его одеколон нанесен таким толстым слоем, что у меня чуть не слезятся глаза.

– В эти дни тебе есть над чем подумать, – говорит Вито, проводя рукой по своим гелевым волосам.

– Как всегда. Бизнес не работает сам по себе.

– Мартина здесь? – спрашивает он, проходя мимо меня.

Лед капает в мою кровь. Какого хрена они спрашивают о моей сестре?

– Нет.

Входим в гостиную, где Нело сразу идет к барной стойке, чтобы налить себе выпить, а Вито идет на запахи, доносящиеся с кухни. Повар готовит нам обед там.

– Это spezzatino di manzo? – восклицает Вито с преувеличенным ликованием. – Пахнет лучше, чем тот, который готовит моя мама.

Перевод: Тушёная говядина.

Я останавливаюсь позади него и жестом указываю кухарке уйти. Ее глаза превращаются в блюдца, но ей удается натянуто улыбнуться Вито. – Почти готов. Просто нужно дать ему покипеть еще пять минут.

– Сделай перерыв, Анжела, – говорю я ей, и она, не колеблясь, снимает фартук и исчезает через заднюю дверь.

– Думаю, мы останемся на обед, – говорит Вито, хлопая меня по груди и возвращаясь в гостиную. Мои кулаки сжимаются. Я силой разжимаю их.

Они удобно устраиваются на диване. Нело делает что-то похожее на двойную порцию виски, изучая люстру над головой. – Это великолепная вещь.

Я сажусь в кресло. – Это с Мурано.

– Потрясающая работа. Моя посуда оттуда. Дон порекомендовал мне ту же мастерскую, в которой он брал всю свою стеклянную посуду.

Вито упирается лодыжкой в колено и ухмыляется. – Дон очень щедрый парень.

– Он действительно такой. Не так ли, Дамиано? Посмотри на все это. – Нело разводит руками. – Он дал тебе все это.

Я не пытаюсь его поправлять. Сэл мне ничего не дал. Я превратил первоначальные инвестиции отца Раса в целое состояние, и только после того, как я проявил себя, Сэл настоял на том, чтобы дать мне больше капитала для развертывания. Я сделал ему одолжение, забрав его деньги и приумножая их год за годом.

– Почему вы здесь? – Я спрашиваю. Даже мое терпение не безгранично.

Нело делает глоток своего напитка. – Помнишь, что случилось со мной в Revolvr? Знаешь, на самом деле это было не так уж и важно. – Он поднимает руку и показывает мне корку. – Почти зажило. Я был готов уйти и забыть об этом, но каким-то образом это вернулось к дону…

– Интересно, как это произошло.

– Без понятия. Я полагаю, у него везде глаза.

Я не сомневаюсь, сказал ему сам Нело. Эти двое – глаза дона на Ибице.

– Он был недоволен, – пожимает плечами Вито. – Он сказал, что, когда кто-то оскорбляет нас, это все равно, что оскорблять его.

– А Сэл не любит, когда его не уважают, – добавляет Нело.

Они не торопятся, выплевывая это. – Чего ты хочешь?

Заранее торжествующий блеск в глазах Нело заставляет меня насторожиться.

– У меня было время подумать обо всем, что я получил, и я думаю, что с меня хватит на несколько жизней, – говорит он. – Я готов остепениться. Дон одобрил эту идею. Он предположил, что Мартина может стать мне хорошей женой.

Мои пальцы так сильно впиваются в деревянные подлокотники, что я чувствую, как ломаются ногти. Красный заполняет мое зрение. Как он посмел предложить такую мерзкую вещь?

Сэл все еще пытается заполучить мою сестру. Неужели он думает, что я просто отдам ее им после неудачной попытки похищения? Он живет в стране фантазий. Мартина никогда не будет женой Нело. Я порву ему глотку, прежде чем отдам ее этому засранцу.

Что бы они ни увидели на моем лице, они выпрямляются. Вито делает едва заметное движение рукой, приближая ее к спрятанному за спиной пистолету. Мой собственный пистолет горит у меня в животе.

– Она твоя кузина, – выдавливаю я. – Даже для тебя это больно.

– Нас связывает наша прапрабабушка, – говорит он, ставя свой пустой стакан на кофейный столик. – Да брось. Ты же знаешь, что это едва ли считается.

– Мартина не ищет мужа.

– Почему бы нет? Ей почти девятнадцать.

– Холостячка, – говорит Вито.

– И красивая, – добавляет Нело. – Я мог видеть, как она согревает мой…

Если он закончит это предложение, я вырву ему язык.

КРУШЕНИЕ.

Вито дергается на своем месте.

– Что это было? – спрашивает он, глядя на лестницу.

Нело выгибает бровь. – Здесь есть кто-то еще?

Должно быть, оно пришло из комнаты Вэл. Я стискиваю зубы. Какого черта она там делает?

– Я думал, ты сказал, что Мартины нет дома, – говорит Нело, глядя на меня и направляясь к лестнице.

Я встаю и преграждаю ему путь. – Это не Мартина.

– Кто это тогда?

Черт.

– Дай мне минутку, – выдавливаю я. – У меня гость.

Не давая Нело возможности задать мне больше вопросов, я взбираюсь по лестнице и ныряю в комнату Валентины.

Она стоит у кровати, поднос с завтраком лежит у ее ног. На ней одежда Мартины – шорты из спандекса и белая футболка. Ее глаза устремляются ко мне. – Оно соскользнуло с кровати.

Я запираю за собой дверь. – Послушай меня. Нело и Вито здесь принюхиваются. Дон послал их. Ты собираешься спуститься со мной вниз. Ты ничего не знаешь о том, кто я на самом деле, поняла? Ты всего лишь сотрудник, который спит со мной.

Ее губы приоткрываются от шока. – Парень, которого я ударила ножом, здесь?

Я поднимаю с пола один из свитеров моей сестры и бросаю ей. – Да. Ты слышала, что я сказал?

– Мы спим друг с другом, я поняла. Почему я должна спускаться туда?

– Потому что они услышали крушение. – Я хватаю ее за локти. – У нас нет времени на объяснения. Просто следуй моему примеру.

Она кивает, и мы выходим из комнаты.

Нело ждет у подножия лестницы, как раз там, где я его оставил, и ошеломленное удивление на его лице, когда он видит Валентину со мной, невозможно не заметить.

– Ты. – Это слово обвинение.

– Я, – отвечает Валентина.

Когда он не двигается, чтобы пропустить нас, я сердито смотрю на него. – Тебе было так любопытно узнать, кто был в моей комнате, что я решил тебе показать.

На его шее появляется вена. – Вито, ты знаешь, кто это?

– Кто? – кричит его брат с того места, где он все еще сидит на диване.

– Девушка с бутылками, которая ударила меня ножом, – говорит он. – Очевидно, она также новая девушка Дамиано.

Выражение его лица темнеет, даже когда он отступает в сторону.

– Дай мне ее увидеть, – говорит Вито, подходя к нам. – Ах, какая красота. Неудивительно, что тебе так не терпится избавиться от нас, кузен, – говорит он. – Я бы тоже был, если бы она была в моей постели.

Валентина держит голову высоко, пока Вито скользит по ней взглядом. Желание вырезать ему глаза нарастает в моем животе. Я шагаю между ними.

На мгновение все замолкают. Затем Вито громко хмыкает. – Тушеная говядина пахнет так, как будто она готова. – Он наклоняет голову к Вэл. – Почему бы нам не проверить это.

– Пошли все, – говорит Нело, переводя взгляд с Валентины на меня. – Я хотел бы поближе познакомиться с новым увлечением Дамиано. Наши предыдущие две встречи были прерваны, не так ли?

Валентина молчит, но, когда Вито начинает пробираться на кухню, я подталкиваю ее следовать за собой. Я не хочу, чтобы ни один из них не исчез из моего поля зрения.

Мы втроем усаживаемся на деревянные табуретки вокруг кухонного острова, а Валентина идет к кастрюле.

Мне не нравится, как Нело смотрит на нее. Ясно, что он далек от того, чтобы оправиться от постыдной травмы, и такие люди, как он, справляются со смущением одним способом.

Насилие.

– Але, это было? – спрашивает он у затылка Вэл.

– Да, – говорит она, не оборачиваясь. Она берет деревянную ложку, оставленную поваром на столе, и смешивает ей тушеное мясо.

Следующий вопрос он адресовал мне. – Она живет с тобой?

Я знаю, чего он добивается. Он хочет знать, важна ли для меня Вэл, а это значит, что я должен показать ему, что она совсем не такая.

– Она осталась на ночь.

– Ты не приводишь сюда много женщин, не так ли? Тебе должно очень понравиться это.

– То, что ты не можешь убедить ни одну женщину вернуться с тобой к тебе, не означает, что у других есть такая же проблема.

Вито усмехается, но быстро затыкается, когда Нело смотрит на него.

Вэл открывает кучу шкафов, прежде чем находит тот, в котором есть миски. Она достает четыре и начинает наливать в них тушеное мясо половником.

– Ты стал тише, чем раньше, – отмечает Нело. Его взгляд падает на ее задницу, и мне хочется задушить его. – Занятия любовью Дамиано были настолько угнетающими?

Ее плечи квадратные. Она оборачивается и приносит мне первую миску.

– Спасибо, – говорю я.

– Пожалуйста.

Лицо Нело краснеет. – Ты игнорируешь меня.

Я посылаю Вэл осторожный взгляд. Нет худшего оскорбления для человека с таким эго, как у Нело, чем быть проигнорированным.

Она подает следующую тарелку Вито. – Осторожно, очень горячо.

– Конечно, – говорит он.

Вена на виске Нело дергается, когда он смотрит, как Валентина возвращается к плите. Я надеюсь, что он решил промолчать, чтобы уберечь себя от дальнейшего унижения, но я знаю, что это принятие желаемого за действительное.

Когда она подходит к нему, напряжение в комнате достигает апогея. Чаша с тихим лязгом приземляется на деревянный остров. Она кладет ложку рядом с ним.

Нело смотрит на тушеное мясо и громко мычит.

– Выглядит сочно. Как и твоя толстая задница, bella, – говорит он, кладя руку на зад Вэл и сжимая ее.

Жестко.

Достаточно сильно, чтобы заставить ее вздрогнуть.

Достаточно сильно, чтобы она задохнулась от боли.

Комната вокруг меня начинает дрожать.

В этот раз его не удержать.

Вздох. Выдох.

Это вызывает ад ярости.

Я двигаюсь так быстро, как молния. Моя миска и все ее горячее содержимое падают Вито на лицо. Он вопит от ожога. Хорошо. Надеюсь, он ослепнет.

Нело вскакивает, хватаясь за пистолет. Внезапно появляется Рас, отталкивая Вэл с дороги и выбивая пистолет Нело из его рук.

Я дергаю Нело за запястье и хлопаю по руке, коснувшейся Вэл. Темный струп мгновение смотрит на меня, прежде чем я прикрываю его дулом пистолета.

– Я действительно думал, что ты усвоил урок, когда впервые оскорбил ее.

Его дикие глаза встречаются с моими. – Ты чертовски сумасшедший. Какого хрена…

Вздох Выдох.

Я нажимаю на курок.