Текст книги "Когда она жаждет (ЛП)"

Автор книги: Габриэль Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 42

БЛЕЙК

Достаточно одного взгляда на Роуэна. Облегчение разливается по моему телу.

Все будет хорошо. Он здесь. Он нашел меня. Он разгадал план Сэма.

Копы тоже должны быть рядом. Они ворвутся сюда в любой момент. Они посадят дядю Лайла и других людей, похитивших меня.

Но вместо того чтобы оставить дверь открытой, Роуэн входит и закрывает ее за собой. Задвигает засов.

Что он делает?

Его выражение лица холоднее, чем я когда-либо видела, когда он смотрит в ствол, который направляет на него дядя Лайл.

Когда его взгляд переходит на меня, скользит по моей сгорбленной фигуре, его глаза вспыхивают яростью, а затем сужаются. Наш зрительный контакт длится всего мгновение, но за эту долю секунды я вижу, как в его ореховом взгляде разворачивается ураган.

Страх когтями впивается в мои внутренности.

Что теперь? Что он задумал?

Дядя Лайл не собирается отпускать нас без боя. Сможет ли Роуэн дать отпор, если придется? Где эти чертовы копы?

А как же другие Железные Хищники снаружи?

Я крепко сжимаю руки вокруг себя.

Дядя Лайл усмехается.

– Слушай, давай успокоимся.

Его пальцы побелели на пистолете. Он звучит… испуганно.

Не обращая внимания на направленный на него пистолет, Роуэн делает два шага к дяде Лайлу.

– Не подходи, мать твою, – прошипел дядя Лайл. – Я пристрелю тебя, если ты сделаешь еще один шаг.

– Мы оба знаем, что это ложь. Тебе не заплатят, если я умру.

У меня сводит живот. Что?

О… черт возьми. Черт, черт, черт.

Значит ли это, что кто-то действительно хочет заполучить Роуэн?

По лицу дяди Лайла пробегает тень. – Как, черт возьми, ты нас нашел?

Беззлобная ухмылка украшает лицо Роуэна. Я с трудом узнаю его в таком виде. Он выглядит крупнее, шире, выше. И он не напуган.

На него направляет пистолет мужчина, а он не боится.

– Вопрос, который ты должен задать, – что мне теперь делать?

Голос Роуэна низкий и смертоносный.

Дядя Лайл с трудом сглотнул. – Даже ты не сможешь справиться со мной и моими ребятами.

Роуэн лишь ухмыляется.

Тишина такая густая, такая напряженная, что у меня перехватывает горло.

– Блейк? – спрашивает Роуэн, не отрывая взгляда от дяди Лайла.

– Да?

– Он тебя обидел?

Я прикусываю губу и двигаюсь на кровати. Грудь болит, а между ног ощущается тягучая боль. – Да.

Роуэн по-прежнему не смотрит на меня, но его лишенное выражения лицо превращается в маску ярости.

И все вдруг происходит очень быстро.

Роуэн быстр. Он набрасывается на моего крестного, и они оба падают на землю. Пистолет, который держит дядя Лайл, выскальзывает из его руки. Они борются на полу, нанося удары руками и ногами, но у Роуэна явное преимущество. В считанные секунды он оказывается под моим дядей.

Роуэн тянется за ним, достает свой пистолет и приставляет его ко лбу дяди Лайла.

– Остановись, – умоляет дядя Лайл. Господи, черт. Бери ее и уходи.

Роуэн смеется, и это звучит как-то неправильно. Это совсем на него не похоже.

Глаза дяди Лайла мечутся между мной и Роуэном. – Блейки, скажи ему, чтобы отстал. Он победил. Он может забрать тебя и оставить…

– Тебе повезло, что у меня нет времени торчать здесь и разрывать тебя на части, – рычит Роуэн.

Пистолет выстреливает.

Он стреляет в упор точно в то же место, где дядя Лайл застрелил Сэма.

Кровь вырывается из головы моего крестного и начинает течь на пол, просачиваясь из-под его тела.

Стены комнаты вращаются, и я сползаю с кровати, желая почувствовать под собой твердую почву.

Это не может быть реальностью. Я чувствую, что распадаюсь на части, что швы, скрепляющие мое тело, расходятся. Мои ладони обхватывают голову. Я раскачиваюсь взад-вперед, взад-вперед.

Сэм мертв.

Дядя Лайл мертв.

Роуэн – убийца.

Тусклые шаги приближаются ко мне. Знакомые кожаные сапоги. Но когда я убираю руки от лица, чтобы посмотреть на своего спасителя, его очертания расплываются.

Он приседает и поддерживает меня, его взгляд наконец встречается с моим, а глаза смягчаются.

– Роуэн, – шепчу я. – Что ты наделал? Ты должен был позвонить в полицию…

Он убирает пистолет и прерывает меня, обхватив мои щеки обеими руками. – Ты в порядке?

Мои губы дрогнули. – Я не знаю.

Его лицо пересекает чувство вины. Он притягивает меня к себе и снова и снова прижимается своими губами к моим. Его поцелуи нежны, но в них чувствуется отчаяние. – Мне жаль. Мне так жаль.

– Я не понимаю, что происходит.

Его челюсть сжимается. Он не говорит, о чем думает, и это пугает меня.

– Я хочу выбраться отсюда.

Он прижимает меня к себе, его ладонь обхватывает мой затылок. – Мы уйдем. Оставайся здесь. Только сначала мне нужно кое о чем позаботиться.

Я киваю ему в грудь, онемев. – Хорошо.

Он отстраняется от меня. – Не смотри в окно.

Меня охватывает смятение. – Что?

– Обещай мне, что не будешь смотреть в окно.

Я сглатываю. – Хорошо.

Он бросает на меня последний долгий взгляд и уходит.

Проходит несколько секунд. Сначала я не собираюсь подниматься с земли. Я даже не уверена, что у меня хватит на это сил. Но когда я слышу звуки борьбы, в кровь поступает адреналин, и я, ковыляя, поднимаюсь на ноги.

Не смотри в окно.

Шторы затемнены, но звукоизоляция отвратительная. До моих ушей доносятся крики. Звуки потасовки.

Что, если Роуэну нужна помощь?

У меня нет телефона, но он есть у дяди Лайла. Когда я оглядываюсь на его тело, лужа крови увеличивается, и мне приходится отвести взгляд. Если Роуэн не вызвал полицию, мне следует это сделать, но вместо этого я подхожу ближе к окну.

Не смотри в окно.

Там выстрел. Крик.

Мои пальцы перебирают край занавески. Я отодвигаю ее на несколько сантиметров, достаточно, чтобы увидеть парковку снаружи.

Роуэн сражается с двумя людьми моего крестного отца. Еще двое лежат на земле, потеряв сознание.

Или… мертвы?

Слишком темно, чтобы разглядеть их. Стоянку освещает один-единственный фонарный столб. Зато я вижу Роуэна. Я наблюдаю за тем, как он держит себя в руках, как точно наносит каждый удар. Его тело движется плавно, как размытое пятно темных чернил и тени.

Один из мужчин наносит удар, и у меня вырывается вздох.

Не смотри в окно.

Но я продолжаю смотреть. Я смотрю, как Роуэн продолжает сражаться. Я не могу оторвать взгляд. Это ужасно и прекрасно одновременно.

Когда он научился так драться?

Может, это просто адреналин? Нет, дело не только в этом.

Он уверен в себе и контролирует ситуацию. Как будто он дрался так бесчисленное количество раз. Как будто его учили.

Слова дяди Лайла вертятся у меня в голове.

Последние несколько недель ты спала с нью-йоркским гангстером.

Роуэн отбивает ноги одного из мужчин, а затем бьет ладонью по носу другого. Я закрываю глаза, когда лицо мужчины заливает кровь. Но через секунду я снова смотрю на него. Оба мужчины лежат на земле, и Роуэн бьет кулаками по лицу одного из них, пока тот не затихает.

Второй мужчина поднимается на ноги, но потом теряет равновесие. Он замечает выброшенный пистолет и бросается к нему, но в тот момент, когда он тянется к нему, в воздухе раздается еще один тупой выстрел.

Мужчина вскрикивает и падает на землю.

Пуля прошла сквозь его руку. Теперь она вся в крови.

Я задыхаюсь, прижимая ладонь ко рту.

Роуэн медленно идет к нему. Он останавливается прямо перед мужчиной. Даже через стекло я слышу, как мужчина умоляет спасти его, как это делал дядя Лайл.

Роуэн опускается рядом с ним на колени, вставляет пистолет ему между губ и спускает курок.

Его называют Ангелом смерти.

Я отпускаю занавеску и отхожу от окна.

Он только что убил его.

Он только что убил пятерых человек, как будто это пустяк.

Я спотыкаюсь обо что-то. О ноги дяди Лайла. У меня трясутся руки, и я не могу понять, что я только что увидела.

Роуэн спас меня, но я не чувствую себя в безопасности. Такое ощущение, что я видела все сквозь пелену, и вот ее только что сняли.

Дверь распахивается. Роуэн весь в крови, но большая ее часть – не его собственная.

Он протягивает ко мне руку. – Пойдем.

Я застываю на месте. Я не могу пошевелиться. Его пальцы окрасились в красный цвет.

Он смотрит вниз, гримасничает и исчезает в ванной. Я слышу, как течет вода. Я должна бежать, спасаться от того, кто это, потому что этот человек – не Роуэн. Я понятия не имею, кто он такой.

К тому времени, как мне удается сдержать дрожащий вздох, он возвращается.

– Теперь ты в безопасности. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Обещаю.

Его глаза горят затаенной яростью, которая все еще не утихла. Он хватает меня за руку и вытаскивает за дверь.

Мое сердце колотится в груди. Я бы хотела доверять ему, но как я могу доверять, когда правда наконец-то стала ясна?

Роуэн лгал мне.

Он спас меня от дяди Лайла, но кто защитит меня от него?

ГЛАВА 43

БЛЕЙК

Я не сопротивляюсь Роуэну, когда он провожает меня до своего грузовика, но внутри у меня все закручивается. На меня сбросили атомную бомбу, уничтожив все, что, как мне казалось, я понимала.

Роуэн хладнокровно убил тех людей. Хотя бы часть того, что рассказал мне дядя Лайл, должна быть правдой, если не все.

А что, если все это правда?

Мои колени подгибаются, но Роуэн крепко прижимает меня к себе.

Когда он открывает пассажирскую дверь, я оборачиваюсь, и мой шок медленно превращается в нечто более темное и холодное. – Кто ты?

Его взгляд замирает. – Залезай внутрь.

Я качаю головой. – Роуэн, кто ты, черт возьми, такой? Ты только что убил тех людей. Зачем ты это сделал? Почему ты не позвонил в полицию?

Я кричу, моя хватка за реальность ослабевает. Такое ощущение, что я отключаюсь, как будто смотрю на Роуэн и на себя сверху вниз.

– Залезай. В эту. Машину. – Он обхватывает рукой мой локоть и почти затаскивает меня внутрь. – Я все объясню, но сейчас мы должны уехать. Мы должны убраться отсюда до того, как приедут копы. Кто-то, должно быть, уже позвонил.

Кто-то. Не он. Он бежит от копов, а не надеется, что они придут на помощь.

– Да что с тобой такое? – резко шепчу я.

Он долго смотрит на меня, а потом захлопывает дверь.

Мы выезжаем на дорогу. Он едет быстро, но в нем нет ничего бешеного. Он спокоен и контролирует ситуацию.

Тот, кто только что впервые убил человека, не стал бы так себя вести.

Он делал это раньше.

Желчь поднимается у меня в горле. – Начинай говорить.

– Меня зовут Неро Де Лука. Я был консильери одной из пяти мафиозных семей Нью-Йорка, пока мне не пришлось инсценировать собственную смерть.

Слова словно вонзились мне в грудь. Я задыхаюсь.

Это… правда.

Все, что сказал дядя Лайл, было правдой.

– Моего босса звали Рафаэле Мессеро. Его жену похитили, и я должен был вернуть ее, но я не знал, что Рафаэле попросил одного из своих союзников, Ферраро, предоставить подкрепление. Когда их парни прибыли, я подумал, что они приехали сражаться с нами, а не помогать нам, и убил одного из них. Это была катастрофа. Ферраро хотели меня убить. Раф считал, что это несправедливо, но он не мог рисковать, развязывая с ними войну, поэтому отослал меня. Дал мне новую личность. Сказал мне начать все сначала.

Он говорит все это так спокойно, словно совершенно не замечает, как уничтожает меня.

– Ты преступник, – шепчу я.

Его челюсть сжимается. – Да.

– Ты лгал мне все то время, что я тебя знаю.

– Я врал всем.

Он не просто лгал. Он и есть ложь.

Роуэн, которого, как мне казалось, я знала, Роуэн, которого, как мне казалось, я любила, никогда не существовал.

Он разыграл меня как дурочку.

Теперь все признаки так очевидны. Его темный взгляд, когда он смотрел на Бретта. То, что он никогда не боялся дядю Лайла. С чего бы ему бояться, если они оба вырезаны из одной ткани?

Чертов пистолет, который он принес домой?

Запонки. НДЛ.

Все это было прямо здесь. Смотрело мне в лицо.

Я была так полна решимости не позволить Бретту манипулировать мной, что закрыла глаза на все признаки, на человека, который делал большую часть манипуляций.

Мое сердце дрожит, трещит и разбивается вдребезги. Он предал меня.

Я хватаюсь за грудь, потому что боль кажется слишком реальной.

Как я снова совершила ту же ошибку? Что со мной не так? Как я могла позволить себе так увлечься?

Я моргаю, борясь со жжением в глазах. – А Сэм…

– Настоящее имя Сэма… – Он сглатывает. – Было. Его настоящее имя было Сандро. И его отправили со мной.

Как только я думаю, что боль не может стать еще сильнее, она становится сильнее. – Сэм тоже участвовал в этом?

Татуировка рыбы. Их одинаковые гребаные татуировки. Они кормили меня ерундой. Ложью.

Как я могла быть такой невнимательной?

– Он был одним из наших водителей. Его послали присматривать за мной. Убедиться, что я не наделаю глупостей, например, не попытаюсь вернуться домой или не привлеку к себе внимания, ввязавшись в то, во что не следовало бы.

– Правда?

– Нет..

– Но ты угрожал Бретту. Он показал мне фотографии, на которых ты направляешь на него пистолет. Я сказала ему, что они, должно быть, подделаны, но они были настоящими, не так ли?

– Они были настоящими.

И тут меня осенила мысль. Бретт предположил что-то еще. Что-то, что звучало безумно. Что-то, что я быстро отбросила…

– Роуэн, это ты устроил пожар в моем доме?

Мой голос едва слышно шепчет.

Когда он не отвечает, я перевожу взгляд на него.

Он сглотнул. – Да.

Время останавливается. Ярость вытекает из меня, пока ничего не остается. Я пуста. Онемела.

Медленно я отворачиваюсь от него, мой расфокусированный взгляд устремлен на дорогу. – Зачем ты это сделал?

– Я не мог позволить тебе уйти. Я хотел тебя.

– Почему?

– Потому что! – огрызается он. – Потому что я любил свою прежнюю жизнь, а ее у меня отняли без предупреждения. Раф отослал меня, чтобы спасти мою жизнь, но как только я покинул Нью-Йорк, я стал мертвецом. Я чувствовал себя чертовски мертвым, Блейк.

– Тебе не хватало быть преступником?

В моем голосе нет никаких ноток.

– Да. А потом я увидел тебя, и что-то в тебе облегчило боль. И чем больше времени я проводил рядом с тобой, тем меньше было боли. И я захотел тебя. Я не мог позволить тебе уйти.

Он хотел меня, поэтому сжег мой дом?

Он уничтожил мой шанс выбраться из Даркуотер-Холлоу?

Он убедил меня жить с ним, встречаться с ним, отдаться ему?

Что за психопат так поступает?

Если бы не он, меня бы сейчас здесь не было. Меня бы не изнасиловал дядя Лайл. Я бы не видела, как хладнокровно убивают всех этих людей прямо у меня на глазах.

Мне нужно выбраться отсюда. Мне нужно уехать от него.

На следующем светофоре я хватаюсь за ручку двери и изо всех сил бью по ней.

Он протягивает руку, обхватывает мое предплечье и отрывает меня от ручки. – Хватит.

– Отпусти меня. Я больше не хочу быть с тобой. Я хочу домой.

– Мы не можем вернуться в Даркуотер.

– Отпусти меня!

Он отпускает, но я все еще не могу дышать. Я не хочу быть в этой машине. Не хочу сидеть рядом с ним и делить с ним воздух. – Ты чудовище.

– Навешивай на меня любые ярлыки, какие хочешь, – рычит он. – Но я не отпущу тебя домой.

– Почему?

Он делает глубокий вдох, и когда он начинает говорить со мной, его голос звучит низко и успокаивающе, как будто я дикий зверь, которого он пытается приручить. – Ферраро найдут нас.

– Нас? Какое отношение я имею ко всему этому?

– Ты моя. Они знают, что ты моя. Твой крестный отец, скорее всего, сказал им, что использует тебя, чтобы добраться до меня. Они убьют меня, и они убьют тебя, Блейк.

– Я не твоя. Я не хочу иметь с тобой ничего общего.

– Неважно, чего ты хочешь, – говорит он. – Я пытаюсь спасти твою жизнь.

Я смотрю в окно, наблюдая, как мимо проносится обочина дороги. Мир снаружи кажется далеким, словно сон. Как я здесь оказалась? Как я оказалась втянута во все это?

Интуиция подсказывала мне, что не стоит доверять ему с того самого дня, как он переехал к нам.

Но я опять не послушала. И теперь мне придется расплачиваться за эту ошибку.

ГЛАВА 44

НЕРО

Она смотрит на меня так, будто никогда раньше не видела. На самом деле это так.

То, что она видела раньше, было маской.

И теперь, когда маска исчезла, у нее нет желания видеть того, кто за ней скрывается.

Это не удивительно. Я знал, что она никогда не примет Неро, но я не знал, насколько сильно ее отказ уничтожит меня.

Сегодня утром я проснулся счастливым от осознания того, что она останется со мной, что она попытается наладить со мной жизнь.

Но сейчас, когда за окном темно, это счастье – не более чем далекое воспоминание. Мой разум превратился в вихрь мрачных, безрадостных мыслей.

Сандро – не единственный человек, которого я потерял сегодня.

– Куда ты меня ведешь?

Я не отвечаю, потому что не знаю. Мне нужно подумать.

Когда она говорит, ее голос дрожит. Она боится меня. Окаменела.

Конечно, боится. Она только что видела, как я убил кучу мужчин.

Я не жалею, что убил их, но мне неприятно, что она думает, будто я могу причинить ей вред. Что она боится меня.

Мое сердце пульсирует, как открытая рана. Я хочу поцеловать ее, утешить, сказать, что все будет хорошо, но она не хочет ничего этого от меня, и ей не нужно больше лжи.

Что бы между нами ни было… Все кончено.

Может, я был идиотом, думая, что между нами что-то получится. Такой преступник, как я, и такая чистая душа, как она.

Я сжимаю руль между ладонями. Черт.

Если бы я не наставил на Бретта пистолет, у него не было бы достаточно улик, чтобы убедить байкеров проверить меня.

Я совершил ошибку. Ужасную, мать ее, ошибку.

Зачем я это сделал? Чтобы почувствовать себя сильным? Чтобы снова стать Неро?

Что ж, я исполнил свое желание.

Воздух загустел в моих легких. Я все испортил, и на этот раз мне некого винить, кроме себя.

Последние несколько минут Блейк молчит. Я смотрю на нее. По ее щекам катятся беззвучные слезы, и от этого зрелища я чувствую себя самым жалким человеком в мире.

Как я мог так поступить с ней?

Она замечает, что я смотрю, и встречает мой взгляд. – Просто отпусти меня. Я сама о себе позабочусь.

Это невозможно. Она не может вернуться в Даркуотер-Холлоу. Кто-нибудь из Железных Хищников заберет ее, как только обнаружит, что она вернулась. Она заплатит за их смерть. – Там тебе больше небезопасно. Та жизнь закончилась.

– Мой дом там. А как же твоя компания? Мы не можем просто исчезнуть.

– Если мы вернемся, нас убьют. Мы должны оставить все позади.

Она молчит, а когда снова заговаривает, ее голос не более чем слабый шепот. – Так что же нам делать? Куда мы идем?

На самом деле есть только один вариант.

В город, который, как я думал, я больше никогда не увижу.

Я должен вернуться в Нью-Йорк. И она должна поехать со мной.

Ферраро знают, что я жив. Должно быть, Лайл поговорил с кем-то на их стороне. Он был уверен, что ему заплатят за мою доставку. Это значит, что, если мы не появимся на месте встречи через два дня, нас выследят, выследят и убьют.

Мое прикрытие раскрыто. С моей новой личностью покончено.

У меня нет возможности получить новые документы для меня и Блейк. Без обращения к старым друзьям не обойтись, а если я это сделаю, то только навлеку на них неприятности и, скорее всего, умру в любом случае.

По правде говоря, я устал притворяться. Я устал бегать, лгать и жить чужой жизнью.

Есть чистый выход.

Я могу смириться с последствиями.

Сдаться Ферраро.

Пусть они убьют меня.

Но сначала я должен найти способ защитить Блейк. Я должен быть уверен, что даже когда меня не станет, она будет в безопасности.

Думай, Неро. Думай.

Ферраро не окажут мне никакой услуги. Если они узнают, что она важна для меня, они могут просто убить ее в наказание, прежде чем убьют меня.

Может, я найду способ поговорить с Рафом, прежде чем отдамся им. Я могу попросить его о помощи.

Но я знаю своего бывшего босса, и он не станет ставить под угрозу свои отношения с Ферраро. Если Ферраро решат убить ее после моего отъезда, они смогут это сделать. Для Рафа она никто. Он не станет пытаться остановить их.

Она не семья. Если бы была, все было бы по-другому. Дон должен защищать семьи своих приближенных. Это закон. В этом дон клянется каждому из нас, когда мы становимся людьми.

Я останавливаюсь на красный свет.

Держись.

Вот и все. Я могу сделать ее семьей.

Тогда Раф не сможет мне отказать. И тогда, что бы со мной ни случилось, она будет в безопасности.

– Я спросила, куда мы едем? – говорит она.

Я поворачиваюсь к ней, вглядываясь в ее блестящие голубые глаза. – Мы собираемся пожениться.

История Неро и Блейк продолжается во второй книге «Когда он получает», дуэта «Падший Бог»

Notes

[

←1

]

"Новая жизнь" (La Vita Nuova) – это известное литературное произведение итальянского поэта Данте Алигьери, написавшее эту книгу в юности, как собственный стихотворный-прозаический диалог о своей любви к Беатриче Порцини. Het Nieuwe Leven рассказывает о пережитой драме гибели любимой девушки и поэтическом процессе переосмысления этого жизненного испытания. Тексты поэта раскрывают тему любви и потери, воплощенные в непредсказуемых метафорах и изысканных стихах, делающих эту книгу неповторимой и удивительной в мировой литературе. Het Nieuwe Leven стал классическим произведением ранней литературы Италии и до сих пор остается источником вдохновения для изучения и размышлений о любви и верности.