Текст книги "Берсеркер. Сборник. Книги 1-11 (СИ)"

Автор книги: Фред Сейберхэген

сообщить о нарушении

Текущая страница: 128 (всего у книги 169 страниц)

31

Прошло что-то около 24 часов по земному времени с момента боя, отбросившего штурмовиков берсеркеров. С тех пор о враге ничего не было слышно, но не исключалась возможность, что в любой момент из туманности вновь появятся смертоносные машины и пойдут на новый, убийственный приступ.

Несомненно Галактика еще скрывала в своих гаванях несметные полчища берсеркеров, которые будут использовать любую возможность, чтобы обнаружить местоположение “Феникса”. Они были врагами любой жизни и альянс между Строителями и землянами был для них смертельным.

Сэнди Кенсинг и Анюта Задор, все еще в своих космических доспехах, в любую минуту готовые схватиться за оружие, прогуливались по гигантскому судну Строителей, исследуя его уединенные уголки. Они и другие земляне, прибывшие с визитом на корабль, двигались в условиях искусственной гравитации, которую капитан Плотник приказал сделать наиболее оптимальной для комфорта землян.

В настоящий момент Кенсинг и Задор наблюдали за тем, как служебные работы капитана Плотника вывозили из моторного отсека “Феникса” небольшие ящики, содержащие экспертные инженерные системы.

К счастью, на борту корабля Строителей оказалась запасная аналитическая экспертная система, которая теоретически могла., если не переделать, то по крайней мере, устранить старые повреждения системы управления двигателей “Фантома” когда-то причиненные именно по приказу Дирака. В обмен на это тогда Плотнику гарантировалась помощь.

Анюта, нарушив короткое молчание, задала своему товарищу прямой вопрос: – Ты с нами?

Сэнди Кенсинг сразу не ответил. Он дал себе время все обдумать. Это в буквальном смысле слова должно было стать главным решением, которое принимается один раз в жизни.

Если все пойдет хорошо, то яхта с восстановленным до необходимого предела двигателем через день или два сможет предпринять попытку возвращения домой с землянами на борту.

– Конечно, если наше временное парусное оснащение не подведет нас или на нас снова не нападут берсеркеры, предупредил всех Принсеп.

Путешествие домой обещало немало опасных приключений. Но стоило рискнуть. Ведь оставаться здесь без всякой надежды на возвращение, было просто бессмысленно.

Доктора Задор и Ховелер все еще считали себя ответственными за благополучие биологических особей. Они чувствовали ответственность за миллиарды будущих жизней. Поэтому они отказались от буксировки биостанции яхтой на обитаемые планетоиды. Да и вообще такая буксировка неизвестно чем могла закончиться, ведь возрастала опасность путешествия для всех землян. Да и стоило ли возвращать протолюдей в тот мир, где их не ждали? Доктора относились к этой проблеме спокойно. Они просто продолжали свои исследования и ничуть не жалели о решении разделить свою судьбу с теми, кто был еще только в “пробирках”. Проблемы возрождения расы Строителей не оставили Задор и Ховелера равнодушными. Если для этих землян где-то и существовало будущее, то только не в родном их мире. Анюте не хотелось расставаться с Сэнди Кенсингом. Но было похоже, что чувство долга брало верх, никакого другого выбора не оставалось.

Корабль-семяхранилище, миссия которого теперь с помощью земной технологии стала осуществима, должен был продолжить буксировку станции вглубь туманности Мавронари. Поиск удобного места для колонии Строителей – вот главная задача.

Принсеп твердо решил взять с собой в цивилизованный мир Скурлока и Кэрол. Конечно, он не исключал возможности, что там против них будут выдвинуты обвинения. Ведь были основания расценивать их деятельность в качестве гудлайфов.

Хейвот, находящийся в настоящий момент под опекой медробота из-за тяжелого ранения, тоже должен был вернуться домой.

Премьер, вернее то, что от него осталось – оптико-электронная версия, даже не догадывался, что ему также предстоит путь домой, туда, где он когда-то правил...

Принсеп предоставил право решать что делать с записью личности ее мужа леди Дженевьев. Никому и в голову не пришло, чтобы советоваться о чем-либо с самим Дираком Сардо, вернее программой с таким именем.

Премьера в его бестелесной сущности на время можно было даже просто отключить, потому что были другие более важные дела.

Во время последней атаки выжила только одна версия Ника Хоксмура, которая хранилась Дираком в резерве. По всеобщему согласию ее, являющуюся аналогом Ника-3, включили, ознакомили с последними событиями, предоставили право решать, что делать дальше?

Ник-3 через секунду уже выдал, что присоединяется к докторам и остается на биологической станции. Наверное, это было нелегко, ведь он прощался с Дженевьев.

Теперь о своем будущем должен был позаботиться Сэнди Кенсинг. И сделать это надо было как можно быстрее, пока ремонтировались двигатели “Фантома”. А работы велись быстро, отправление яхты откладывать было нельзя: туманность вокруг становилась все гуще и гуще, а путешествие домой все труднее.

Капитан Плотник не исключал и возможность появления в этом районе берсеркеров.

К Кенсингу подошла Анюта. Ей не хотелось навязывать ему своего решения. Ласково дотронувшись до его плеча, она сказала:

– Я не знаю, что буду делать, если тебя не будет с нами, Сэнди. Но ты должен выбрать сам. Затянувшееся молчание было прервано.

– Анни, ты напрасно волнуешься, расслабься! – Кенсинг протянул руки к любимой, взял ее ладони в свои.– Я с тобой, как и миллиард вопящих младенцев...

– Скорее два миллиарда,– уточнила она,– ведь ты забыл о будущих Строителях...

– Тогда два миллиарда. Я ни на что не променяю.

Фред Саберхаген
Шива из стали

1

В пяти тысячах световых лет от старой Земли, на лишённом атмосферы астероиде под кодовым названием Гиперборея [17] расположилась маленькая база Военно-космического флота – фактически говоря, герметичная цитадель. Незваные гости заглядывали сюда крайне редко, а радушный прием ждал их и того реже.

Появление одинокого корабля, засечённого около часа назад роботами сторожевых застав системы раннего обнаружения и оповещения, охватывающей всю систему Гипербореи, стало для всей базы полнейшей неожиданностью. С момента его обнаружения комендант базы Клер Норманди маялась в своём кабинете, не находя себе места, отложив все прочие дела, чтобы следить за продвижением нарушителя по большему из двух головизоров, установленных в кабинете.

В общении с людьми Норманди – элегантная и стройная, с прямыми чёрными волосами и кофейной кожей – обычно держалась спокойно и говорила, не повышая голоса. В работе она просто-напросто опиралась на вверенную власть, ничуть не стремясь постоянно демонстрировать её. При первом знакомстве у большинства людей складывалось впечатление, что она сухая, скучная и бесцветная женщина. И далеко не сразу открывалась им ещё одна черта её характера – любовь к игре ва-банк, когда ставки крайне высоки.

Как обычно, сегодня комендант Норманди облачилась в повседневную форму Военно-космического флота – простой комбинезон, поверх которого в случае нужды вполне можно надеть бронескафандр. Как это часто бывает с пышущими здоровьем людьми в период зрелости, определить её возраст по виду было невозможно; к тому же, вообще говоря, хронологический возраст лишился какого-либо смысла.

Рассчитывать на слишком сердечный приём на базе незапланированному пришельцу нечего и думать. Судно предварительно опознали, как частный корабль под названием «Аэндорская волшебница» [18], используемый для разведки полезных ископаемых и разнообразного мелкого фрахта, владелец и капитан Гарри Сильвер. Клер однажды вскользь столкнулась с обладателем такого имени лет пятнадцать назад и теперь не видела оснований предполагать, что на сей раз это какой-либо иной субъект, доводящийся тому лишь тёзкой.

Движущийся быстрее света курьер доставил весть о приближении «Волшебницы» через считанные минуты после того, как дальнозоркие сенсоры роботов обнаружили её на расстоянии около миллиарда километров, и комендант Норманди начала радиопереговоры с пилотом, как только запаздывание радиосигнала сократилось до минуты. Когда же гость довольно невозмутимо доложил, что корабль получил боевые повреждения и нуждается в ремонте, она приказала приготовить судно к досмотру. Не прошло и пяти минут, как один из патрульных кораблей базы уравнял скорость с пришельцем, подчинённые Клер перешли на борт «Волшебницы», а за штурвал уселся один из военных пилотов, чтобы посадить корабль на базе.

Комендант проявляла удвоенную бдительность из-за депеши, доставленной курьером дальнего следования всего за пару часов до того и тотчас же расшифрованной. Распечатка депеши всё ещё лежала у Клер в кармане. Она даже хотела было достать листок, чтобы перечитать послание ещё раз, однако настоящей нужды в этом не было.

Депеша, доставленная из штаба сектора, расположенного в Порт-Даймонде, была подписана тамошним шефом разведки. За адресом, записанным на общепринятом войсковом жаргоне, и стандартным обращением следовал незатейливый текст:

ИМЕЮТСЯ ВЕСКИЕ УЛИКИ В ПОЛЬЗУ ТОГО, ЧТО СЕКРЕТНЫЙ АГЕНТ КЕРМАНДИ, ЛИЧНОСТЬ НЕИЗВЕСТНА, ИЗБРАЛ ВАШУ БАЗУ В КАЧЕСТВЕ ОБЪЕКТА ВНЕДРЕНИЯ С НЕИЗВЕСТНЫМИ НАМЕРЕНИЯМИ. ВАМ ПРЕДПИСЫВАЕТСЯ СОБЛЮДАТЬ РЕЖИМ ПОВЫШЕННОЙ СЕКРЕТНОСТИ ПО ОТНОШЕНИЮ КО ВСЕМ НОВОПРИБЫВШИМ И ПРИБЫВАЮЩИМ ЛИЦАМ, ОСОБЕННО ГРАЖДАНСКИМ.

Прочитав шифровку, Клер первым делом пришла в недоумение: «Какие ещё гражданские лица?!» На базе они бывают очень редко, а в данный момент вообще нет ни одного. На смену первой мысли почти тотчас же пришла вторая: «Какие ещё улики?!»

Ответ на второй вопрос ей вряд ли доведётся узнать хоть когда-нибудь. Что же до первого – о цивильных – похоже, скоро всё выяснится.

Утомившись от постоянной сосредоточенности на пришельце, она обернулась, устремив взгляд сквозь прозрачное окно на чётко очерченную в вакууме тёмную зубчатую линию горизонта, удалённого меньше чем на километр от взора, но на пять тысяч световых лет от солнца, согревшего своими лучами детство и юность Клер, а ещё раньше, в незапамятные времена – детство и юность всего человечества. Вращался астероид достаточно быстро, чтобы звёзды и прочие небесные тела явно перемещались по небосводу, возносясь над иззубренным горизонтом величественным, бесконечным потоком. Клер давным-давно поняла, что стоит только чуть подольше вглядываться в этот непрерывно нисходящий горизонт, и возникнет ощущение, будто крохотная планетка ускользает из-под ног.

Полный оборот вокруг оси астероид совершает за несколько минут, и изрядную часть грандиозного круга на небосводе господствует свет дальних галактик.

Из окна комендантского кабинета, выходящего на стартовую площадку, виднелся ряд межзвёздных роботов-курьеров, нацеленных в небо и готовых к запуску в любую секунду – в отдельных шахтах, расположенных через широкие интервалы на искусственно выровненной поверхности астероида, служившей базе посадочной площадкой. На полкилометра подальше, в дальнем конце поля, виднелись ворота ангара, врезанные в отвесную от природы скалу, впускающие новоприбывшие суда в подземные доки и стоянки, высеченные в скале на нескольких ярусах, уходящих вглубь астероида.

«Аэндорская волшебница» – первый незапланированный посетитель более чем за год – должна приземлиться в паре сотен метров от ворот. Единственный человек на борту корабля, называвшийся владельцем судна Гарри Сильвером, ничуть не противился принятию на борт представителей Военно-космического флота, и даже более того – с облегчением и будто бы даже с радостью передал управление кораблём в чужие руки.

Пару дней назад – чего там, ещё вчера – комендант Норманди не стала бы так нервничать из-за непредвиденного посетителя; но сегодня она с нетерпением дожидалась совершенно иных гостей, гостей жизненно важных, запаздывающих уже почти на два часа. И мысль о том, что дневной график вот-вот рассыплется, как карточный домик, была ей весьма не по душе.

Правду говоря, Клер предполагала с минуты на минуту получить от роботизированных застав раннего оповещения весть о появлении в системе экспедиционного корпуса. Если всё идет по плану, эти шесть кораблей Военно-космического флота – три лёгких крейсера и три эсминца – должны были два дня назад вылететь из Порт-Даймонда, находящегося в тысяче световых лет отсюда. Конечно, пытаться высмотреть корабли среди звёзд невооруженным глазом совершенно бессмысленно, но Клер то и дело ловила себя на том, что устремляет взор в направлении, откуда должны появиться корабли.

По службе коменданта Норманди замещал усердный подполковник по фамилии Ходарк, но роль её адъютанта исполнял оптоэлектронный модуль – компьютерная программа, относимая к разряду экспертных систем – по прозванию Сэйди. Обычно головизионный образ личности Сэйди смутно – но не более чем смутно – напоминал внешность самого коменданта.

В данный момент голова Сэйди виднелась в большем из головизоров кабинета, взирая на Норманди с выжидательным выражением, написанным на её миловидных виртуальных чертах, словно гадала, с какой этот стати Старушенция сегодня малость не в себе и всё время таращится в окно, хотя смотреть-то вроде бы и не на что.

Фактически говоря, кроме коменданта, о запланированном подходе экспедиционного корпуса на Гиперборее не знала ни одна живая душа, не знала даже виртуальная душа Сэйди, лояльность которой не подлежит ни малейшим сомнениям. Появление трёх лёгких крейсеров и трёх эсминцев непременно вызовет среди персонала базы лёгкий переполох. Да и времени для объявления о визите экспедиционного корпуса будет предостаточно.

Окно, сквозь которое комендант Норманди взирала на Вселенную, было необычным даже для иллюминатора – десятисантиметровый статглас с усиливающей арматурой. Да и показывало оно отнюдь не заурядные пейзажи.

Выражаясь обычными, светскими словами, Клер увидела надземную часть – составляющую менее половины сооружения – человеческого форпоста, устроенного в довольно живописном окружении на малой планете, обращающейся вокруг бурого карлика, в свою очередь являющегося всего лишь младшей составляющей двойной звёзды. Карлик – недостаточно крупный и недостаточно горячий, чтобы стать настоящей звездой – рдел за окном, размером и яркостью походя на спутник Земли в полнолуние, наблюдаемый с поверхности Колыбели Человечества. Его тускло-багровый, сумрачный свет, зачастую оказывающий гнетущее воздействие, вливался в некоторые окна станции – если, конечно, как сейчас, кому-то хотелось полюбоваться на угрюмое светило. Но, как правило, дюжины четыре обитателей базы предпочитали виртуальные пейзажи: зелёные холмы, высокие деревья, голубой небосвод и сверкающая гладь воды, легко вызываемые на экраны и головизоры – когда у людей вообще возникало желание смотреть по сторонам. В последний месяц большинство персонала были так заняты, что не придавали особого значения эстетике среды обитания.

На базе крайне мало постов, требующих рутинной работы, а уж допускающих небрежность и вовсе нет.

И пока Клер смотрела, небеса перечеркнула вспышка, означавшая приближение ещё одного межзвёздного робота-курьера. Они так часто крейсируют туда-сюда, что в обычный день она не придала бы появлению курьера ни малейшего значения.

Ох уж, эти осложнения, никогда без них не обходится.

Большой хронометр, висящий на одной из стен кабинета коменданта Норманди, неуклонно отсчитывал секунды, остающиеся до некоего негласного срока, ныне отдалённого всего лишь неполными семью стандартными сутками. Если всё пойдёт по плану, ожидаемые сегодня гости – шесть военных кораблей вместе со своими экипажами – стартуют с Гипербореи незадолго до этого срока, чтобы совершить последний этап путешествия, ведущего их к цели. В графике предусмотрен небольшой запас времени на случай непредвиденных обстоятельств, без которых не обходится ни одно серьёзное предприятие, но запас времени – драгоценнейшее достояние, и разбрасываться им по пустякам не стоит. Даже двухчасовая задержка в самом начале – вполне веская причина для беспокойства.

Только сегодня утром комендант отдала приказ, отменяющий увольнительные трёх человек, строивших планы провести законные выходные хотя бы в таких развлечениях, какие удастся отыскать на Благих Намерениях, – так что все на базе до единого тотчас же поняли, что назревают какие-то события, хотя даже Сэйди не представляла, какие же именно.

Если всё пройдет гладко, и экспедиционный корпус завершит свою миссию успешно, он убьёт создание, вовсе никогда и не жившее. Корпусу приказано уничтожить бесчеловечно эффективный носитель смерти, вдобавок наделённый стратегическим даром полководца. Бездушное создание, тем не менее способное строить мудрёные планы, совершать ходы и наносить удары с неукротимой мощью природных стихий. Это ужасающий враг, смертный враг всего живого.

Люди нарекли его берсеркером.

Уже не одно столетие все сущие в Галактике отстаивали своё право на жизнь, воюя на фронтах грандиозной войны. Смертоносные машины, получившие от выходцев из Солнечной системы прозвище берсеркеров, были сконструированы в незапамятные времена расой, ныне известной лишь под названием Строителей, потому что почти никакого другого следа она по себе не оставила. Проявив грандиозную изобретательность и какую-то до предела извращённую мудрость, Строители пустились во все тяжкие, только бы выиграть звёздную войну при помощи абсолютного оружия, призванного истребить всё живое на планетах, занятых противником.

Абсолютное оружие проделало свою работу безупречно, но почить на лаврах Строителям не пришлось. Запустить берсеркеров оказалось куда легче, чем отозвать. Следующими безжалостные машины-убийцы стёрли с лица Вселенной собственных творцов, методично и без лишних затрат отправив их в небытиё. Лишь совсем недавно на свет выплыли довольно весомые свидетельства в пользу предположения, что по крайней мере горстка Строителей жива до сих пор, хотя и влачит существование в недрах туманности Мавронари, практически в полной изоляции от остальной Вселенной.

Теперь, сотни веков спустя, механические убийцы всё ещё бесчинствовали на просторах Галактики, бесконечно воспроизводя и перестраивая себя, добиваясь большей эффективности, упорно совершенствуя свои межзвёздные двигатели и вооружение, и даже отыскивая возможности улучшения – в собственном понимании – своих программ. Каковы бы ни были первоначальные намерения их конструкторов, теперь берсеркеры стремились к полному искоренению всего живого во всей Галактике.

Гуманоидам – органическому разуму, во всех биологических формах и проявлениях данного феномена на различных планетах – в обширных планах уничтожения жизни отводился наивысший приоритет, потому что люди оказались единственной разновидностью жизни, способной дать берсеркерам суровый отпор. Только это биологическое племя способно отразить нападение, проявляя при этом целеустремлённость, хитрость и ум.

А из нескольких известных видов галактических гуманоидов только выходцы из Солнечной системы, земное человечество сумело сравниться с берсеркерами по неумолимости и жестокости.

Конфликт тлел веками, зачастую разгораясь до всеохватной войны. Она сталкивала жизнь Галактики – что на практике, по сути, означало человечество, сыновей и дочерей старой Земли – с машинами, тысячелетия назад запрограммированными на осуществление ликвидации этой жизни. Время от времени то в одном, то в другом секторе конфликт затухал, пока обе воюющие стороны перестраивали свои армады – лишь для того, чтобы вспыхнуть в другом. Если аннигиляция берсеркеров казалась несбыточным сном, то, по крайней мере, имелись все основания надеяться, что осуществлению запрограммированного в них предназначения можно помешать.

Две личных голограммы – одна на столе Клер Норманди, вторая на стене кабинета, обок большого хронометра – запечатлели улыбающегося мужчину столь же неопределённого возраста, как и она сама, в компании явно более молодого человека, из чего напрашивался вывод, что комендант уже достаточно пожила на свете, чтобы её ребенок успел повзрослеть. На самом деле именно так оно и было.

По другую сторону от хронометра висела беззвучная голозапись мужчины – не того, что улыбался на другом снимке – держащего речь перед напряжённо внимающей ему толпой; головы некоторых слушателей смутно виднелись на переднем плане. Одет оратор был довольно необычно: в длинную сорочку из тонкой материи навыпуск, схваченную на поясе кожаным ремнём, и брюки из той же ткани. Звали его Хай Сан, и всякий, хоть понаслышке знакомый с Керманди или историей этого сектора, не мог не знать его. Хай Сан был зверски замучен до смерти Кермандийской диктатурой лет шесть или семь назад.

Младший офицер, отправленный пилотом на «Аэндорскую волшебницу», вызвал коменданта с борта приближающегося корабля – на малом головизоре появились голова и плечи молодого человека, выглядя вполне осязаемыми. Он оживлённо доложил, что никаких проблем не встретил и через пару минут посадит корабль на поле.

Комендант Норманди лаконично подтвердила получение рапорта.

Ожидаемая эскадра всё не давала о себе знать. Без каких-либо веских причин, кроме стремления хоть как-то разрядить растущее в душе беспокойство, Клер распахнула дверь и покинула кабинет, размашисто и целеустремлённо зашагав по узкому, слегка изгибающемуся коридору станции. По пути ей то и дело приходилось разминаться с подчинёнными, шагающими по своим делам совершенно нормальной походкой – благодаря искусственной гравитации, поддерживаемой в стенах станции на стандартном, почти земном уровне.

По большей части интерьер станции со вкусом выдержан в зелёных, коричневых и синих тонах, хаотически смешанных и вкраплённых в контрастирующие цветные поля, имитируя природные цвета Земли. Тут и там можно выглянуть в статглассовые окна, в тревожное время легко закрывающиеся ставнями. И хотя ширина коридоров почти везде ровно такова, чтобы смогли разойтись два человека в бронескафандрах, жилые помещения относительно просторны. Имея в своём распоряжении несколько кубических километров скал да ещё и щедрый бюджет, проходчики и архитекторы, строившие базу, на жилое пространство не поскупились.

Норманди в предвкушении потянула воздух носом. Сегодня по коридорам разносился аромат свежей сосны, избранный всеобщим голосованием за несколько дней ранее.

Шагая, Клер Норманди осматривала станцию с мыслью о режиме секретности, пытаясь выявить все недосмотры на этом ярусе, который позволено будет увидеть случайному посетителю. Но никаких огрехов не обнаружила.

Воспользовавшись своим наручным коммуникатором, комендант сделала общее объявление для всего персонала станции:

– Прошу внимания, говорит комендант. Через пару минут к нам прибывает штатский посетитель. Мы не должны, повторяю, ни в коем случае не должны устраивать для этого джентльмена экскурсию по базе. Однако мне неизвестно, долго ли он у нас прогостит – вероятно, несколько дней. Поэтому я попросила бы вас внимательно оглядеться, где бы вы ни находились, с мыслью о неукоснительном соблюдении режима секретности, и устранили любые выявленные упущения.

Самым ярким природным источником света на несколько световых лет в округе здесь было небольшое белое солнце, старшая составляющая двойной звёзды с точки зрения и светимости, и тяготения. И теперь эта истинная звезда, благодаря вращению Гипербореи взошедшая по ту сторону сооружения, озарила базу слепящим светом, отбросившим на чёрные скалы астероида угольно-чёрные тени.

В общем и целом это место выглядит захолустнейшим уголком Галактики, стоящим совершенно на отшибе, и гарнизон до сих пор может питать надежду, что за два-три стандартных года, истёкших со времени основания базы, берсеркеры так и не обнаружили её.

Вернувшись к себе в кабинет, Клер снова посмотрела на голокуб, стоящий на столе, и оба запечатлённых в нём образа безмолвно поглядели на неё в ответ.

– Наш гость уже на экране, комендант, – доложил офицер, заступивший сегодня в наряд в качестве диспетчера маленького посадочного поля. В голосе у него прозвучало лёгкое волнение, вполне естественное при сложившихся обстоятельствах. Уже несколько месяцев диспетчерам приходилось сопровождать только взлёты и посадки роботов-курьеров.

Обернувшись к головизору, Норманди подрегулировала его, чтобы взглянуть на пришельца поближе. Корабль Гарри Сильвера «Аэндорская волшебница» приблизился уже настолько, что в телескопах стали видны повреждения, полученные вроде бы совсем недавно – как минимум, неглубокие боевые шрамы, избороздившие гладкую обшивку корабля, напоминающего тускло-серебряный эллипсоид. Ещё минута, и он мягко опустился на посадочную площадку, чётко обрисовавшись на фоне изломов тёмных скал, никогда не знавших ни воздуха, ни влаги. Чуть погодя показался и патрульный катер, раньше вышедший гостю на перехват, а теперь последовавший за ним на посадку.

Теперь на панели в нижней части головизора появились скудные сведения о личности владельца «Волшебницы», отыскавшиеся в обширных банках данных базы. Запись оказалась лаконичной и явно неполной, но делу поможет и такая. Быстро пробежав досье глазами, Клер Норманди убедилась, что память её не подводит. Имевшиеся в базе данных сведения ничуть её не встревожили, – впрочем, и особой уверенности не вселили.

Решив, что надо повидаться с этим Сильвером без промедления, она отдала своему виртуальному адъютанту Сэйди распоряжение пригласить мистера Сильвера в кабинет коменданта, как только он сойдёт с корабля.

– Я с ним знакома, – вслух заметила Клер – скорее для себя самой, нежели для кого-либо ещё, поскольку в данный момент внимал ей только искусственный интеллект.

Хотя в личном деле Сильвера не значилось ни одного обвинения в настоящем уголовном преступлении, намётанный глаз Клер, привыкшей читать между строк, тут же отыскал в документе косвенные свидетельства о том, что в прошлом Сильвер занимался межпланетной контрабандой – в ближайшей системе Керманди, да и не в ней одной. В распечатке, которую комендант Норманди теперь держала в руках, ни словом не говорилось о предмете предполагаемой контрабанды, но тут вряд ли стоит особо ломать голову: обычным предметом контрабанды являются наркотики.

Вообще-то появление на базе штатского в такой момент немного выбивает из колеи – и всё же перспектива просто поболтать с человеком из внешнего мира выглядит даже привлекательно. Комендант Норманди, как и её подчинённые, могла бы время от времени проводить денёк-другой на Благих Намерениях, второй планете системы, – но предпочла воздержаться от визитов туда.

Разумеется, требования секретности прежде всего. Как было бы удобно просто-напросто приказать Сильверу оставаться на борту собственного судна в ближайшие два-три часа, чтобы не путался под ногами, однако подобный курс действий тотчас же даст понять всем и каждому, что на Гиперборейской базе назревают какие-то из ряда вон выходящие события. Кроме того, со своего корабля он наверняка прекрасно разглядит ожидаемых посетителей, ведь прибудут они в ближайший час или около того.

Клер Норманди попыталась припомнить подробности единственной встречи с Гарри Сильвером. Тогда, лет пятнадцать назад, она, свежеиспечённый выпускник Академии, только-только вышла замуж. Никаких сомнений, это тот же самый человек, хотя с тех пор и сильно переменившийся. Когда Сильвер наконец-то вошёл в кабинет коменданта, она увидела, что его тёмно-карие глаза пусты, словно жизнь в них выгорела почти дотла.

Среднего роста, жилистый Сильвер должен отличаться немалой физической силой, судя по мускулистым, волосатым предплечьям, виднеющимся из-под закатанных рукавов стандартного корабельного комбинезона. Окинув взором тщательно обставленную комнату, он пятернёй пригладил более-менее короткие тёмно-каштановые волосы. Мужчина не во вкусе Клер – отчасти из-за скошенного на сторону носа.

– Наверно, мой нос со времени нашего знакомства поменялся. Можно было бы поправить, да только боюсь, что тогда он опять напорется. А так не настолько выдаётся вперед.

Согласно рассказу Сильвера, уже изложенному экипажу патрульного катера, он вместе с несколькими тысячами других стал беженцем из примыкающего сектора Омикрон. Суть же сказанного Сильвером сводилась к настоятельному предостережению: берсеркеры в Омикроне не только нанесли поражение человечеству, но и могли бы дать нам фору по всем статьям и в тактике, и в стратегии.

У Клер сложилось отчётливое впечатление, что её собеседник забыл обстоятельства предыдущей встречи куда основательнее, чем она. С первого взгляда она не обнаружила в его облике и повадках ни беспокойства, ни замкнутости, выдающих преступника – впрочем, назвать её специалистом по этой части было бы большой натяжкой. И решила ни словом не упоминать о прошлой встрече.

Получив приглашение сесть, Сильвер сразу же воспользовался им, устало вытянув ноги и возложив их прямо в ботинках на соседний, свободный стул. После чего сказал:

– Я решил, что разумнее будет заглянуть в самую подходящую систему, чтобы попытаться разузнать, что к чему, а заодно проверить корабль. Смахивает на то, что последний залп корпус выдержал едва-едва. Всё посрывалось со своих мест. Я лишился куска обтекателя, когда ваш пилот дал по тормозам, чтобы приземлиться, – впрочем, тут уж не его вина.

– Мы позаботимся о вашем корабле, как сумеем. Но сперва, мистер Сильвер, если вы не против, я бы хотела услышать, что произошло в секторе Омикрон. Не только с вами, а вообще, в целом.

– Разумеется. Последние три-четыре стандартных месяца наша сторона только и делала, что получала пинки под зад.

– У вас имеются какие-либо гипотезы, объясняющие, почему так получилось?

– Вряд ли они достойны упоминания. В технике мы с проклятыми железками, как всегда, практически равны. А наши флотские командиры вряд ли дебилы… хотя пару раз выглядели круглыми идиотами.

– А что вы можете сказать по поводу своего собственного опыта? – Вообще-то комендант Норманди могла бы осведомиться холодным тоном: «А как идут делишки на Керманди, мистер Сильвер?» – лишь для того, чтобы посмотреть, как он отреагирует. Однако, даже не будучи специалистом в подобных делах, сочла, что настоящего секретного агента застать врасплох не так-то просто. Не говоря уж о том, что у ней и без того дел выше головы, не хватает только затеять какое-нибудь расследование.

Сильвер не выказал явного нежелания говорить о своих недавних приключениях, однако не стал вдаваться в подробности стычки, во время которой едва не лишился корабля, а заодно и собственной жизни; не захотел и слишком расписывать, каким образом ему удалось выбраться вместе с кораблём из обречённого сектора Омикрон. Когда «Волшебница» приземлилась на Гиперборее, техники наземной службы отрапортовали Норманди, что системы вооружения и генераторы силовых полей маленького корабля отчаянно нуждаются в подзарядке.