Текст книги "Мост в Хейвен"

Автор книги: Франсин Риверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Хавьер, обмакивая свои блинчики в кленовый сироп, наблюдал за девушкой:

– Не видел прически хуже. Зачем хорошенькая девушка сделала с собой такое?

Джошуа заглянул в меню, чтобы узнать стоимость своего завтрака. Он достал бумажник, положил деньги за еду, добавил хорошие чаевые и, собрав свои приборы, миску с кашей и кружку с кофе, поднялся:

– Если вы, джентльмены, не против, я перейду к стойке.

Макгилликади рассмеялся:

– Берегись, Фриман. Она может пролить на тебя кофе.

Джошуа занял табурет в конце стойки поближе к кофеварке. Кларис разнесла несколько завтраков и перевела взгляд с Джошуа на оставшуюся троицу в кабинке:

– Не поладили?

– Вовсе нет. – Он смотрел, как Абра берет еще два завтрака у раздачи.

Кларис взглянула на Абру и снова на Джошуа: – Ага, понимаю. – Она улыбнулась, подошла к нему ближе и заговорила тише: – Ее зовут Эбби Джонс. Вчера какая-то воровка на «кадиллаке» привезла ее из Саугуса, а потом прихватила ее чемодан и укатила. – Абра прошла мимо, не посмотрев на них. – Бедняжка, у нее нет ни гроша. Зато она просто подарок судьбы для меня. Работает здесь и в мотеле, чтобы оплатить еду и крышу над головой. Не знаю, что она станет делать, когда вы отсюда уедете, и она не будет нам нужна.

У Джошуа были мысли на этот счет, но он не хотел спешить. Список вопросов все рос. Абра вернулась и потянулась за кувшином. Кларис что-то сказала ей тихим голосом, забрала второй кувшин и ушла. Абра чуть поморщилась. Она смотрела на Джошуа, как овечка на голодного льва, готового ее разорвать. Долила ему кофе. А он наклонился, чтобы девушка посмотрела на него:

– Привет, Абра.

– Привет, Джошуа. – Ее рука дрожала, немного кофе пролилось на стойку. Она прерывисто вздохнула, глядя на коричневый ручеек, льющийся на его рабочие брюки. – Извини, я такая неуклюжая… – Она огляделась и схватила тряпку, но не знала, что с ней делать.

Джошуа забрал у нее тряпку и накрыл лужицу.

– Ничего страшного. – Он стер капельки горячего кофе со своих брюк. – Вот и все.

– Как ты меня нашел? – Она смотрела на него широко распахнутыми зелеными глазами.

– Я не искал. Я работаю здесь уже неделю, строю декорации для съемок фильма на окраине города.

Ее щеки порозовели, на лице появилось грустное выражение.

– Кажется, я напрасно тешила себя? Вообразила, что ты меня искал.

Он чуть нахмурился, жаль, что ему не дано узнать, что происходит в ее голове.

– Я бы обязательно приехал сюда, если бы знал, что ты здесь. Я поехал за тобой в ту ночь, когда ты сбежала с Диланом. Потом еще раз съездил туда через три месяца, решив вновь попытаться отыскать тебя.

Он не хотел, чтобы она снова расплакалась, а, судя по ее лицу, она была близка к этому.

– Я жил у Дейва Аптона. Помнишь его? – Девушка конвульсивно вздохнула. – Вы вместе катались на велосипедах. – Он отодвинул миску с кашей и скрестил руки на стойке. – Он женат и у него двое детишек. – Кто-то потребовал еще кофе. Ему хотелось повернуться и заорать: «Можете дать нам одну минуту?» Но он знал, что это ее работа, а он мешает ей выполнять ее. Абра отошла. Кларис покачала головой. Джошуа с хмурым видом принялся пить свой кофе.

Руди снова позвонил в колокольчик, Абра забрала тарелки и вышла из-за стойки обслуживать других клиентов. Она вернулась за кофейником. Мужчины быстро заканчивали свой завтрак, расплачивались и уходили. Джошуа удалось запихнуть в себя кашу. Ему нужно что-то съесть, впереди целый рабочий день. Кафе быстро пустело. Абра явно его избегала. Она перемещалась по помещению, обслуживая последних клиентов. Как бы ему ни хотелось остаться и продолжить разговор с ней, у него тоже были свои обязанности.

Кларис убрала посуду со стойки, протерла ее и разложила свежие салфетки и приборы.

– Еще кофе? – Джошуа отказался и полез за бумажником, но Кларис напомнила, что он уже оставил деньги и чаевые в кабинке.

– Не обижайтесь, Джошуа. – Она бросила беглый взгляд на Абру, занятую уборкой посуды со столов, и посмотрела в упор. – Этой девочке нужен друг, а не ухажер, вы ведь меня понимаете?

– Понимаю. Не беспокойтесь.

– Рада бы. – Она поставила кувшин в кофеварку и снова повернулась к Джошуа. – Многие сегодня утром посматривали на девушку с интересом, но в ее положении это искушение и проблема одновременно.

Джошуа не стал притворяться, что не понимает. В Корее ему доводилось видеть немало женщин, которые занялись проституцией, чтобы выжить. Кларис отправилась убирать кабинки, а Абра возвращалась с подносом грязной посуды. Джошуа встал у нее на пути. Она не подняла головы.

– Я на работе, Джошуа.

– Я знаю. Только скажу пару слов. Это не совпадение, Абра. Сам Господь устроил нашу встречу.

Она вяло улыбнулась:

– Сильно сомневаюсь, что Господу есть до меня дело.

– Тогда как ты объяснишь, что ты и я вдруг оказались в этом жалком городишке одновременно? Господь привел меня сюда на неделю раньше тебя. Думаю, Он хочет что-то тебе сказать. Я слышал, как ты плакала вчера ночью.

Она вскинула голову и приоткрыла рот, придя в ужас. Возможно, ему не нужно было говорить ей эти слова.

– Не нужно смотреть на меня так. Это не я велел тебе заткнуться. – Джошуа заметил по ее позе, что Абра сломлена, она старательно прятала глаза. Посуда на подносе позвякивала. Пора оставить ее в покое.

– Ты еще будешь здесь, когда я вернусь с работы? – Прошу Тебя, Господи, не дай ей снова сбежать. Она подняла голову, ее глаза были полны слез.

– Куда же я могу убежать, чтобы Господь не смог меня найти? – спросила она в ответ срывающимся голосом.

Джошуа хотелось отшвырнуть поднос, обнять ее крепко, но они находились в кафе. Кларис с тревогой смотрела на него. Не то время, не то место.

– Хорошо.

Она снова опустила голову:

– Отойди, пожалуйста.

Джошуа пропустил ее. Он в последний раз посмотрел на девушку и пошел к двери. Господи, пусть она поймет, как сильно Ты ее любишь.

* * *

Абра убрала оставшиеся столики, прошла в мотель и остаток утра стелила постели, мыла туалеты и пылесосила потрепанные ковры. В голове звучал хор голосов. Ты не должна слушать Джошуа, сама знаешь. Возможно, он просто желает напомнить тебе, скольких людей ты обидела в Хейвене. Может быть, он хочет разузнать, что сталось с Диланом, чтобы сказать тебе, что он предупреждал. Полдюжины мужчин намекали, что хотели бы «познакомиться с ней поближе». Абра могла выбрать любого из них и жить с ним, пока не сможет отсюда уехать.

Как пиявка, прилепиться к ничего не подозревающему человеку?

Еще к одному Франклину?

Тот факт, что она вообще об этом подумала, наполнил ее ненавистью к себе самой.

Джошуа. Что она ему скажет, когда он вернется?

Она много раз думала о нем после отъезда из Хейвена. Она не могла поверить своим глазам, когда увидела его сидящим в кабинке, он смотрел на нее, словно она – привидение. Или зомби. Она невесело рассмеялась. Интересно, он что-нибудь знает об этом? Едва ли он стал бы смотреть такой фильм.

Прошло пять лет, а она ни разу никому не позвонила в Хейвен. Что он может о ней подумать? Что бы он ни хотел ей сказать, она обязана выслушать.

Стерев со лба пот, Абра продолжила отмывать пол в ванной. Она не могла загадывать больше чем на один день вперед. Когда закончится ее смена после ужина, ей нужно выстирать форму и передник в раковине. В такой жаре завтра утром ее уже можно будет прогладить.

У меня есть работа, еда и есть где спать. Пока этого достаточно. Благодарю Тебя, Господи, за крышу над головой. Это больше, чем я заслужила. Она достала полотенца, прибывшие из прачечной, и разложила по полкам в кладовке.

Закончив уборку комнат к двум часам, Абра отправилась в магазин «Все по 5 и 10 центов». Она получила достаточно чаевых, чтобы купить себе дешевое белье, зубную щетку и пасту, а также щетку для волос. Она приняла душ и прилегла поспать перед вечерней сменой в кафе, но мысли не давали уснуть.

Тогда девушка достала Библию из прикроватной тумбочки и просмотрела список тем в конце. Следующие два часа она читала тексты Священного Писания. Она помнила многие из них, они с Пенни учили их наизусть для воскресной школы, когда были девочками. Пастор Зик основывал свои проповеди на некоторых. Джошуа и Мици нередко цитировали их.

Она так долго жила во тьме, но теперь, где-то в глубине ее души замерцал свет.

Кларис сказала Абре, что вечером народу будет меньше:

– Большинство отправляются в бар с грилем. У нас тоже есть стейки, но мы не продаем алкоголь. Руди категорически против. Доход, конечно, уменьшается, но он непреклонен. Сегодня у нас будут подавать мясо в горшочках, пюре и морковь, свежие яблоки, персики и вишневый пирог.

– Сейчас нужно что-то сделать?

– Смешай горчицу. – Кларис улыбнулась, заметив удивленное выражение на лице Абры, и пояснила: – Добавь свежей к остаткам в баночках.

Каждый раз, когда звякал дверной колокольчик, сердце Абры подпрыгивало. Она устремлялась к посетителям и быстро их обслуживала, чтобы не думать о Джошуа. Возможно, он решил не возвращаться. И тогда он направится в бар с грилем. Интересно, он теперь пьет? Раньше – никогда. Она вспомнила Франклина с его бесконечными порциями виски, он напивался каждый вечер, потому что иначе не мог спать.

Все уже начали расходиться, когда пришел Джошуа. Его волосы были мокрыми, он надел новые джинсы и заправил в них легкую рубашку в синюю клетку с короткими рукавами.

Он изменился за пять лет. Стал шире в плечах, более мускулистым, стриг свои темные волосы коротко. Он переговорил с Кларис и присел за столик в той части зала, которую обслуживала Абра.

Девушка знала, что не сможет вечно избегать разговора с ним. Она сама не могла сказать, чего ожидала, но уж точно не такого взгляда, который встретила, передавая ему меню. На его губах была та же улыбка, что и раньше, в далеком прошлом.

– Рад, что ты осталась.

Он всегда был уверен в себе. Еще с тех времен, когда был мальчишкой, он прекрасно знал, кто он такой. И независимо от того, что он делал, он старался как можно лучше выполнить задачу, поставленную перед ним Господом. Он любил людей. Всегда был приветливым, дружелюбным, интересовался всем и всеми вокруг него.

– Некуда идти. – Каковы шансы, что они смогут снова стать друзьями, не говоря уже о чем-то более серьезном? Ей нужно напоминать себе простую истину: она сожгла все мосты за собой.

– Ты действительно так считаешь? – Надежда ранит. Лучше не давать ей расти. Он вернул ей меню, не открывая его: – Я знаю, чего хочу.

Абра почувствовала что-то странное, достала свой блокнот и карандаш из кармана и заговорила бесстрастным голосом:

– Что желаете?

Джошуа заказал блюдо дня. Она принесла ему воду и чай со льдом, затем ушла, пока готовился его ужин.

Вскоре Абра поставила тарелку перед ним:

– Приятного аппетита. – Она долила ему чаю и все время что-то делала, пока он не закончил ужин. Она принесла ему чек и забрала тарелку. Он заплатил у кассы и вручил сложенную купюру в качестве чаевых. Доллар – это слишком много. Она сунула его в карман, не глядя.

– Я не ухожу, Абра.

Джошуа смотрел на нее так, словно между ними ничего не произошло. Но изменилось все. Она больше не та девочка, которую он знал в Хейвене. Тогда она была наивной, невинной, встревоженной, ее мучили страхи, и ей хотелось бунтовать, вырваться на свободу. Джошуа смотрел на нее тогда как на ребенка, играл с ней, когда она была еще совсем маленькой, покровительствовал, когда училась в школе, пытался вразумить, когда она вдруг захотела отдаться дьяволу, тот ее использовал, дурно с ней обращался и в конце концов бросил.

Так почему у Джошуа такой нежный взгляд, словно он относится к ней по-прежнему?

– Было бы лучше, если бы ты ушел, Джошуа.

Он пристально изучал ее лицо:

– Почему?

Она расправила плечи и посмотрела ему в глаза:

– Потому что, уехав из Хейвена, я творила вещи, которые ты даже не можешь себе представить.

– А я был на войне, Абра. Помнишь? – Он сказал это ласково. – Я многое повидал. – Его пальцы коснулись ее руки, по телу девушки побежали мурашки, но не так, как было когда-то от прикосновений Дилана. – Давай поговорим, когда закончится твоя смена.

Девушка с трудом сглотнула:

– Я ничего не смогу тебе сказать.

– Тогда начнем с молчания.

Она не хотела снова расплакаться. Если она ему расскажет все, он ее бросит. Разве этого она хочет? Она знала ответ, но правда важнее.

– О чем ты думаешь? – Его голос по-прежнему был ласковым.

– О том, что должна тебе рассказать. – Она провела дрожащей рукой по своим изуродованным волосам. – Я хочу быть честной впервые в жизни. – Абра заметила, что он нахмурился, и сунула руки в карманы. Ей потребовалось немалое усилие оставаться на месте, пока он выжидал. – Когда я расскажу тебе все, Джошуа, ты сам решишь, хочешь ли оставаться моим другом или нет.

– Ничто не может изменить моих чувств к тебе.

Он сказал это по доброте душевной.

– Я не стану брать с тебя никаких обязательств. Мне работать еще час…

– Я подожду тебя на скамейке перед входом.

У девушки создалось впечатление, что он заподозрил, будто она может сбежать через черный ход и исчезнуть в ночи. Вчера она еще могла так поступить.

Абра мыла, вытирала и складывала посуду. Потом вымыла пол и расставила стулья, пока Кларис протирала сиденья в кабинках.

Кларис взяла у нее ведро с мыльной водой.

– Все идеально чисто, Эбби. – Она кивнула в сторону окна. – Джошуа ждет тебя или просто рассматривает проезжающие машины?

– Он ждет меня.

– Он хороший молодой человек. Оставь передник на стойке, завтра дам тебе свежий. – Кларис улыбнулась: – Хорошего вечера.

Когда Абра вышла, Джошуа встал. Она посмотрела через улицу:

– Можем присесть вон там на лавке.

– Ты бывала в парке Васкес Рокс?

– Нет, но я…

– Мой грузовик стоит у мотеля. Еще час будет светло. А потом взойдет полная луна.

– У меня нет подходящей обуви…

– Неважно. Пойдем.

Абра молча шла рядом с ним. И сразу узнала грузовик, хотя он был недавно покрашен блестящей оранжевой краской. Его явно недавно мыли. Джошуа распахнул для нее дверцу. Затем обошел машину и сел на водительское сиденье. Он улыбался, заводя мотор:

– Признайся, ты удивилась, увидев эту развалюху.

– Ты всегда много с ней возился. – Она прикоснулась к старой коже сидений, она была мягкой благодаря усилиям Джошуа. Они выехали со стоянки и свернули на дорогу. Абра улыбнулась, вспомнив их поездки в этой груде металла. – Ты собирался учить меня вождению.

– Так и не научилась?

– Даже не начинала.

Он съехал с дороги и выключил двигатель:

– Тогда сейчас самое время.

– Что? – Когда Джошуа вышел из машины, она закричала ему: – Ты шутишь?

– Не трусь. – Он занял ее место на пассажирском сиденьи, а она расположилась на водительском. Девушка нервничала, никак не могла сосредоточиться, а он давал ей пошаговые инструкции. Вроде бы несложно.

– Урок первый. – Его явно забавляла ситуация. – Включай мотор.

Она, слушая его указания, включила передачу рычагом. Грузовик тронулся, но сразу же заглох.

Абра попробовала еще раз, ладони вспотели, она сжала челюсти, пытаясь вспомнить все сразу.

– Успокойся, Абра. Ты вцепилась в рулевое колесо, словно в спасательный круг при кораблекрушении.

Девушка заворчала:

– И он еще говорит, успокойся.

– Ты быстро учишься. – Он положил руку на спинку ее сиденья.

– Я уничтожаю твой грузовик!

– Он переживет. Давай, заводи.

– Мы свалимся в канаву, Джошуа.

– Попробуй сильнее нажать на газ.

– Еще сильнее?

– Только если ты хочешь попасть в Васкес Рокс до Рождества. – Она рассмеялась и сильнее надавила на педаль. – Теперь лучше, и постарайся оставаться на правой стороне дороги.

– Я и так на правой!

– Чуть правее. У самой белой линии.

– Помоги мне, Господи, – Абра молилась вслух. – Там едет машина!

– У тебя прекрасно получается. Слышишь гравий? Это значит, что тебе надо взять чуть влево.

Почему он так спокоен?

Он не снял руку со спинки сиденья, а другой показал вперед:

– Поворот в парк вон там, видишь?

– Да! – Она прибавила скорость и повернула налево. По днищу грузовика застучал гравий. Их сильно трясло на неровной дороге. Она нажала на тормоза, машина проехала несколько футов и остановилась. Абра облегченно вздохнула.

Джошуа похлопал ее по плечу:

– Молодец. – Он открыл дверцу, вышел, вскинул руки к небу и прокричал: – Я жив! Слава Тебе, Иисус!

Абра снова рассмеялась:

– Заткнись! А чего ты ожидал? Это же мой первый урок!

Когда же она смеялась в последний раз, по-настоящему, а не притворялась? Неожиданно от облегчения у нее потекли слезы. Абра поспешила опустить голову, чтобы он не заметил, стерла слезинки и вышла из машины. Когда она обходила машину, раздался странный звук.

– Осторожно! – Джошуа придавил каблуком змею так быстро, что Абра не сразу поняла, в чем дело. Змея била хвостом и обвила лодыжку Джошуа кольцами. Джошуа с усилием вдавил каблук, и змея затихла. – Обычно они не выползают на открытое пространство.

Абра вздрогнула и попятилась:

– Она сдохла?

– Ага. – Джошуа подцепил ее носком ботинка и швырнул в кусты. – Жаль, что она вылезла на дорогу. – Он направился к скалам.

Абра без энтузиазма пошла за ним, испуганно оглядываясь:

– Может, нам вернуться в город? Здесь могут быть еще змеи.

Он взглянул на нее через плечо:

– В этом мире всегда есть змеи, Абра. Мы будем осторожны. – Он протянул ей руку.

Его ладонь была теплой и сильной. Как всегда. Когда они подошли к выступающей из земли гладкой скале, Джошуа поднял ее на руки и поставил на камень. Затем уперся руками и поднялся сам, так быстро, что она еще не пришла в себя от неожиданности. Он взял ее за руку снова, и они начали подниматься по пологой слоистой поверхности. Они остановились у края, достаточно далеко, но у Абры все равно перехватило дыхание. Если бы она вынашивала мысли о самоубийстве, лучшего места не найти.

– Великолепный вид, согласна? – Джошуа присел, поставив локти на согнутые колени.

Абра аккуратно села, обернув свою форменную юбку вокруг ног, достаточно близко к Джошуа, чтобы слышать его и видеть лицо. Затем вытянула ноги, прикрывая колени юбкой. Камень под ней был горячим.

Губы его изогнулись в печальной улыбке.

– Помнишь, как мы залезали на холмы за мостом, чтобы посмотреть на Хейвен с высоты?

– Да. – Всколыхнулись воспоминания. Тогда Абра могла рассказывать Джошуа все что угодно. Может ли она сделать это теперь?

Джошуа молчал. Он смотрел вниз на открывающийся вид, но Абра чувствовала, что он не так спокоен, как старается казаться. Она ждала, не желая разрушать мгновение, но с каждой секундой ее внутреннее беспокойство все возрастало. Должна ли она признаться? Должна ли? Ее дыхание стало прерывистым. Все или ничего, и ничто, по всей видимости, не помешает им оставаться добрыми друзьями, как раньше.

Она склонила голову:

– Ты был прав насчет Дилана. – Она почувствовала, что он на нее смотрит, и медленно начала свой рассказ, остановилась и начала заново, когда поймала себя на попытке найти себе оправдание. Она рассказала, как встретилась с Диланом на мосту, как они ехали в Сан-Франциско, о той ночи в роскошном отеле, следующей ночи в клубе.

Джошуа отвернулся, его челюсти напряглись. Запинаясь, она поведала о той вечеринке в Санта-Круз, о Кенте Фуллертоне, о поездке по Калифорнии, когда Дилан воровал в магазинах и напивался.

Она рассказала ему о Лилит Старк, о своей жизни в коттедже, о вечеринках, как она ощущала себя важной персоной среди кинозвезд, слушала сплетни и наблюдала, как все постоянно соперничают друг с другом.

Франклин, ее спаситель. Франклин – скульптор. Пигмалион и Галатея. Она его использовала. А он использовал ее. Он на ней женился, только не по-настоящему, как оказалось позже. А их ребенок был принесен в жертву восходящей звезде Лины Скотт. Она ненавидела и винила во всем Франклина, но позже поняла, что сама виновата не меньше, чем он. Абра причиняла ему боль всевозможными способами, а в конце украла то, что посчитала своим и оставила записку, из-за которой он застрелился.

– Вот и вся моя жизнь. Вкратце.

Взгляд Джошуа был устремлен в пустыню.

Она теребила униформу, которую выдала ей Кларис:

– Я знаю, теперь ты должен меня презирать, Джошуа. – И Абра не винила его в этом. Она ненавидела саму себя.

– Нет. – Он повернулся и посмотрел на нее. – Я тебя не презираю.

Абра боялась поверить:

– Как же так?

– Я всегда любил тебя, Абра. И ты это знаешь. Чего ты не понимаешь? Моя любовь вовсе не зависела оттого, насколько ты идеальна. – Он грустно рассмеялся. – Господь знает, мы оба живые люди.

– Что же ты мог сделать такого, чтобы извиняться?

– Я сотни раз думал о том, чтобы выследить Дилана и убить его.

– Но это не то же самое, что убить человека. – Она подумала о своем ребенке.

– Господь видит все не так, как мы, Абра. Человеческое сердце легко поддается обману и полно зла. Я не исключение.

Она вспомнила, что он говорил ей в тот вечер, когда они пошли в кино: «Береги свое сердце. От этого зависит вся твоя жизнь».

Или это говорила Мици? Она уже не помнила.

– Не могу вспомнить ничего хорошего, что бы я сделала для людей. – Даже старание выглядеть «хорошей девочкой» для Питера и Присциллы скрывало личный интерес и гордыню.

– Мы все блуждаем в потемках, Абра. Ты не одна такая. – Она склонила голову и ничего не ответила. – Готова вернуться?

Пока она говорила, солнце село, небо быстро темнело. Она знала, что ему рано вставать утром.

– Пожалуй.

Джошуа поднялся и протянул ей руку. Она взяла его руку и позволила поднять себя. Когда она споткнулась, он схватил ее за талию и удержал:

– Тебе стало легче после признаний?

Она знала, что причинила ему боль:

– Я была такой глупой, Джошуа…

Он не стал отрицать:

– Трудно видеть, закрыв глаза. Теперь твои глаза открыты.

Как и сердце. Она посмотрела на Джошуа и поняла, что никогда не видела его по-настоящему, во всяком случае, таким, как сейчас.

Что-то промелькнуло в его глазах и исчезло. Джошуа взял ее за руку, и они начали спускаться по пологой скале. Он выпустил ее руку и спрыгнул вниз, потом протянул к ней руки. Абра наклонилась, чтобы он мог взять ее за талию. И положила руки ему на плечи. Его отношение к ней не изменилось – сводный брат, товарищ, лучший друг. Однако сегодня в ее душе что-то шелохнулось, словно сдвинулись камни у нее под ногами.

Они молча шли к грузовику. Джошуа позвенел ключами, привлекая ее внимание.

– Тебе нужно практиковаться. – Он бросил ей ключи, Абре удалось их поймать. Он улыбнулся: – Хорошая реакция.

Она нерешительно остановилась:

– Ты уверен? Я могу сломать твою машину.

– Едва ли. – Он прошел к пассажирскому сиденью и сел.

Взволнованная, Абра уселась на водительское место и вставила ключ в замок зажигания. Она нахмурилась, глянув вперед. Луна светила ярко, но девушка все равно беспокоилась:

– Уже темно, Джошуа.

Он наклонился, сильно прижавшись к ней плечом, потянулся куда-то под рулевое колесо, почти касаясь ее коленей, и нажал на кнопку. Он снова выпрямился, Абра заглянула в его карие глаза и почувствовала, как подскочило ее сердце.

Он улыбнулся:

– Когда нужно, свет всегда под рукой.

17

Ибо очи Господа обозревают всю землю, чтобы поддерживать тех, чье сердце вполне предано Ему. 2 Пар. 16:9

Проводив Абру до ее комнаты, Джошуа вернулся к себе, но никак не мог заснуть. Он подождал, пока она закроет дверь, потом отпер свою. Он дал ей достаточно времени, чтобы приготовиться к ночи, и снова вышел. Он направился к заправочной станции «Шеврон» и зашел в телефонную будку. Папа, конечно, уже спит, но Джошуа не сомневался, что он не рассердится, если его разбудить.

– Папа, она здесь. В Агуа-Дульсе.

Сонливость моментально улетучилась из голоса Зика:

– Ты с ней разговаривал?

– Я учил ее водить машину по дороге в парк Васкес Рокс. Мы поговорили. На самом деле, говорила она. Я только слушал.

– Она готова вернуться домой?

– Не знаю. Не думаю. Пока нет, во всяком случае. – Джошуа потер затылок. – Начинай молиться, папа.

– А я и не останавливался. Позвоню Питеру и Присцилле.

– Лучше погоди.

– Они слишком долго ждали эту новость, Джошуа.

– Ладно. Только не очень обнадеживай их.

* * *

Абра дрожала от утреннего холода, пока Кларис не открыла дверь и не впустила ее внутрь.

– Сегодня ты выглядишь лучше. – Она радостно заулыбалась. – Думаю, ты неплохо провела время с Джошуа.

– Да, неплохо.

Абра расставляла стулья, раскладывала салфетки и приборы, а Кларис достала кофе и насыпала в четыре кофейника. Руди уже жарил бекон, по всему залу разносился аромат. Они с Кларис разговаривали через открытое окошко раздачи. Скоро начнут подходить рабочие из бригады. Абра только успела положить на стол последние приборы, когда раздался звон колокольчика и вошел Джошуа. Она улыбнулась ему:

– Доброе утро.

– И вам доброго утра. – Он выглядел отдохнувшим и пребывал в хорошем настроении.

– Что-то вы сегодня оба веселые! – Кларис хихикнула и посмотрела сначала на одного, потом на другую. – Так куда вы ее возили вчера, Джошуа? У нас здесь нет кинотеатров.

– Мы ездили в Васкес Рокс. Дома мы часто ходили в походы.

Глаза Кларис стали огромными.

– Так вы знакомы!

Абра зашла за стойку:

– Мы выросли вместе.

– Потом потеряли связь. – Джошуа присел за стойку.

Абра поставила перед ним кружку и налила в нее свежего кофе. Сейчас она чувствовала себя с ним странно неловко:

– Спасибо за вчерашний урок вождения. И за то, что выслушал.

– Хочешь еще поучиться водить сегодня? – Он поднял кружку и смотрел на нее через ее край. – Тебе нужно потренироваться с передачей.

– А еще с педалью газа, тормозами и рулем. – Она старалась поддерживать легкий тон и не обращать внимания на трепет внутри. Она вернула кофейник на конфорку.

– Тебе еще многому предстоит научиться. И нам нужно о многом поговорить.

Она подумала о Хейвене и людях, которых там знала. Некоторые были для нее ближе, другие нет. Особенно ей был дорог один человек, пастор Зик, но она даже не смела упомянуть его имя.

– Как поживают Питер и Присцилла?

Он поставил кружку:

– Позвони и спроси.

Она поморщилась:

– Вряд ли они захотят меня слушать.

– Ты ошибаешься. Питер ездил тебя искать. Присцилла регулярно появляется у отца в кабинете после твоего отъезда. Они любят тебя.

Снова мощной волной накатило чувство вины. Она с трудом сдержала слезы:

– Я знаю их адрес. Я им напишу.

Он сощурился:

– Ты уже писала один раз. Понаписала всем записки. Помнишь? Кроме меня. А почему?

На миг Абра лишилась дара речи:

– Что будешь заказывать на завтрак?

– Я не нападаю на тебя. – Джошуа поставил кружку на стойку и обхватил ладонями.

Не нападает? Но было очень похоже именно на это.

– Когда вернешься в Хейвен, расскажи всем, что видел меня. И расскажи все, что я рассказала тебе. Тогда они будут счастливы никогда больше меня не видеть. – Как только вырвалось первое злое слово, Абра поняла, что пожалеет обо всем сказанном. Она прерывисто вздохнула, ожидая от него отповеди.

Джошуа отпрянул и посмотрел на нее, его темные глаза кипели гневом. Он молчал.

Абра смутилась и опустила глаза:

– Что ты хочешь на завтрак?

– Удиви меня.

Она отошла.

– Погоди-ка минутку, – позвал он ее. – Я не хочу кашу. – Он схватил меню и быстро просмотрел. – Стейк средней прожарки, три яйца, картофельные оладьи, тост, апельсиновый сок и еще кофе.

По крайней мере, он не потерял из-за нее аппетит.

Снова звякнул колокольчик, возвещая о приходе других посетителей. Абра была рада им. Она принимала заказы и наливала воду в стаканы, а кофе – в чашки. Когда Руди позвонил в колокольчик, Абра взяла завтрак и понесла его Джошуа, долила ему кофе и снова вернулась к работе.

Джошуа поел, оплатил счет и ушел, даже не взглянув в её сторону. Она старалась не чувствовать себя брошенной. Она ведь хотела, чтобы он ушел?

Закончив смену, Абра вернулась в мотель и сложила на тележку стопки свежих простыней, полотенец, коробки с салфетками, бутылочки с шампунем. Она работала быстро, пока не дошла до номера 12.

Номер Джошуа отличался от остальных только наличием Библии и записной книжки на березовом кофейном столике. У него была двухспальная кровать со стеганым покрывалом, разрисованным бумерангами, два светлых прикроватных столика с лампами причудливой формы, пестрые занавески и деревянный стул с бра для чтения.

Его сумка с туалетными принадлежностями была открыта: крем для бритья и бритва, щетка для волос с деревянной ручкой, дезодорант. Зубная щетка и паста стояли в стакане.

Абра сняла постельное белье с кровати и положила вместе с использованными полотенцами в мешок для прачечной. Затем разложила свежие простыни, предварительно встряхнув их, и подоткнула углы, как это делают в больницах. Надела на подушки свежие наволочки, разгладила и накрыла покрывалом.

Она отмыла синий линолеум в ванной, туалет и душ, протерла зеркало и краны, затем стерла пыль с мебели и ламп и пропылесосила бежевый ковер. И огляделась, чтобы проверить, все ли в порядке прежде чем уйти.

Абра еще раньше заправила свою кровать, а теперь только заменила влажное полотенце на сухое и принялась тщательно убирать оставшиеся семь номеров. Убрав тележку, она отправилась отдыхать до вечерней смены в кафе.

Она поспала часок и проснулась оттого, что было жарко, она вспотела. Ей снилась Пенни. Абра встала под душ, пустив прохладную воду, чтобы охладить разгоряченное тело. Она продолжила думать о Присцилле и Питере, о Мици и остальных, кто был добр к ней.

И о пасторе Зике.

Абра долго не позволяла себе думать о нем, и сейчас вдруг почувствовала сильнейшее желание с ним поговорить. Из всех людей, кого она знала, больше всех Абра обидела именно его. Мама Марианн рассказывала ей, как он спас ей жизнь. «Он нашел тебя и сунул под рубашку, чтобы согреть своим телом…» Она смутно помнила, как он ей пел, прижимая к себе в темноте ночи. С ним ей было всегда тепло и уютно. Она ощущала его любовь. Пока он от нее не отказался.

Когда умерла Марианн, мир Абры рассыпался, а пастор Зик ее покинул. «Тебе нужна семья, Абра. У тебя будут мама, папа и сестренка». Все изменилось в тот день, когда он вышел за дверь. После этого она никогда не чувствовала, что у нее есть семья.

Абра закрыла глаза, вода успокаивала. Неужели все изменили обида и гнев? Многие недели пастор Зик приходил к ней повидаться, а она так надеялась, что он заберет ее домой. Потом он перестал приходить. После этого Питер стал возить семью в другую церковь. Абра так и не поняла почему, только увидела в этом свою вину.

Пастор Зик больше не приходил, но иногда она просыпалась и садилась у окна, ждала. Она видела его по утрам, очень рано, он появлялся из-за угла, останавливался у ворот и склонял голову.

«Мы любим тебя, Абра. – Сколько раз говорила ей эти слова Присцилла? – Мы хотим, чтобы ты была нашей дочерью».