Текст книги "Злой лжец (ЛП)"

Автор книги: Фейт Саммерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Глава 44

Доминик

– Вот и все, мужики. Вот это я называю честной дневной работой, – заявляет Массимо.

– Можешь сказать это снова, – смеется Эйден. – Не думаю, что я когда-либо был так напряжен в своей жизни.

Мы только что вернулись в офис на последнюю встречу. Там только мои братья, я и Эйден. Чикагская команда вернулась домой после того, как мы покинули Сан-Педро.

Все сделано. Мы уничтожили Кинга и его людей.

Это был чертовски длинный день, и я просто хочу вернуться домой к Кэндис.

– Нам просто нужно сейчас заполучить Жака, – говорит Тристан. – И тогда, надеюсь, угроза будет устранена.

– Я тоже на это надеюсь, – соглашаюсь я.

– Я знаю, что миссия выполнена, и мы можем закрыть эту главу, но я хотел бы посмотреть, что еще есть в файлах Альфонсо, – говорит Эйден. – Просто чтобы сгладить ситуацию и убедиться, что больше не о чем беспокоиться.

– Я согласен, нам стоит продолжить это вместе, – усмехаюсь я, и мы пожимаем друг другу руки.

– Ладно, парень из Массачусетского технологического института.

Звонит телефон Массимо, и он отвечает. Когда его брови сходятся на переносице, я понимаю, что что-то еще пошло не так.

– Кэндис, нет, она не звонила, – говорит Массимо в трубку.

Этих слов достаточно, чтобы я вытащил телефон из кармана и проверил, нет ли пропущенных звонков от Кэндис. Ничего нет, поэтому я звоню ей на телефон и попадаю на ее голосовую почту.

Я вешаю трубку одновременно с Массимо.

– Это была Эмелия. Они с Изабеллой повели Кэндис на обед. Она пошла в туалет полчаса назад и не вернулась. Они не могут ее найти. Охранники ищут ее.

– Блядь, – хриплю я. – Она бы просто так не ушла. Она бы не ушла.

Они все смотрят на меня, пока я сжимаю кулаки.

Я собираюсь бежать через дверь, когда звонит мой телефон. Я снова его достаю, и мое чертово сердце останавливается, когда я вижу этот старый добрый неопознанный номер.

Я не трачу время на мысленные жалобы на то, как я ненавижу такие звонки. Я отвечаю.

Странно, я почти догадался, кто это будет, еще до того, как он начал говорить.

– Доминик Д'Агостино, – говорит Жак. – Я считаю, что пришло время вести дела по-моему. Прекрасная и сексуальная Кэндис Риччи в моих руках. Я собираюсь предложить вам шанс вернуть ее.

– Ты, ёбаная собака, – рычу я. – Верни её.

– Я не знаю, кем ты себя возомнил, но ты не говоришь мне, что делать. Ты сегодня провернул замечательный трюк, но он стоил мне всего. Я говорю с тобой из-за того, что она для тебя значит. Она для меня рычаг, и единственное, чего я хотел больше, чем попробовать ее пизду, – это власть Синдиката. Все было бы хорошо, и я бы этим занимался, если бы ты не пришел домой и не нагадил на все, что мы с отцом замутили.

– Отец?

– Да, придурок. Джеймс Эстли был моим настоящим отцом. Ричард Фенмуар – имя, которое он использовал для бизнеса. Вы, убили его. Он много мне обещал, и я все еще хочу этого. Вот что ты сделаешь. Ты можешь поговорить со своим грозным лидером и дать ему знать, что я хочу Синдикат. Я хочу его. Ты сделаешь так, чтобы я получил то, что хочу, или Кэндис умрет. Встретимся на крыше склада семьдесят в шесть с твоим ответом, и мы произведем обмен.

Он кладет трубку, и все, что я могу сделать, это посмотреть на Массимо и Тристана, затем на Эйдена. Я не могу поверить, что после всего, через что мы прошли, это произошло.

– Кэндис у Жака. Он хочет, чтобы ты подписал контракт с Синдикатом. Все, черт возьми, всегда возвращается к этому, и теперь вопрос в том, что стоит больше. Кэндис или Синдикат.

У меня есть ответ, но этот чертов Синдикат не мой, чтобы я мог им жертвовать.

Массимо стиснул зубы, поднял одно из пресс-папье со стола и швырнул его в стену.

Он разбивается.

– Это еще не конец, – рычит он.

Я смотрю на него, а он оглядывает офис. Мне нечего дать, но я ни за что не позволю Жаку забрать мою девчонку без борьбы. Я умру сегодня ночью, если придется, но я не позволю ему уйти безнаказанным.

Я делаю шаг к двери, и чья-то рука хватает меня за руку и дергает назад. Это Массимо.

– Доминик, куда ты идешь?

– Куда, черт возьми, ты думаешь?

– Ты серьезно думаешь, что я выберу Синдикат вместо Кэндис? – Он поднимает брови так высоко, что мне кажется, они могут исчезнуть в линии роста волос.

– Надеюсь, что нет.

– Не оскорбляй меня такой ерундой. Где нам с ним встретиться?

– В шесть часов на крыше склада семьдесят.

– Тогда мы встретимся с ним там. Кто хочет со мной, сражайтесь или присоединяйтесь ко мне. – Он смотрит на Эйдена и Тристана.

Оба движутся к двери, когда он говорит.

Глава 45

Кэндис

Первое, что я вижу, открыв глаза, – это деревянный крест, прикрепленный к настенному шкафу в углу комнаты.

Я лежу на мягком полу, а вокруг меня все эти странные вещи. Наручники на стене, черный хлыст на мягком блоке, веревки, свисающие с потолка. Вибраторы на столе?

Что за фигня?

Я сажусь слишком быстро и тут же жалею об этом, когда у меня начинает пульсировать голова и кажется, что она может отвалиться.

Где я, черт возьми?

Я не помню, как я сюда попала.

Этот блок – крест Святого Андрея, который я видела в БДСМ, и оборудование вокруг комнаты тоже используется для этого. Здесь нет окон, только деревянная дверь. А еще в воздухе витает запах пластика.

Я подношу руку к голове и пытаюсь заставить мозг работать, но я настолько дезориентирована, что мне требуется некоторое время, чтобы что-то пришло в голову.

Я помню, как была в пиццерии с Эмелией и Изабеллой. Потом… Я ахнула, когда воспоминание пришло полностью.

– Жак, – говорю я, вставая.

Как будто я его позвала, дверь распахивается, и он входит, запирая за собой дверь.

– Спящая красавица проснулась, – уговаривает он с очаровательной улыбкой. – Как удачно, что ты проснулась в моей игровой комнате. Я собирался играть с тобой именно здесь. Но так не получилось, не так ли?

Я с трудом сглатываю, не зная, что мне делать или говорить.

Теперь я знаю, что этот человек опасен, и тот факт, что он похитил меня, дает мне понять, что мне нужно очень мудро выбирать свои следующие слова.

– Не собираешься ничего говорить? – подталкивает он.

– Кто ты? Кто ты на самом деле? – Возможно, это хорошее место для начала. Мне не очень интересно знать ответ, но основы дадут мне время разобраться во всем.

Если смогу.

– Я тот, за кого себя выдаю. Жак Бельмон. Однако мой настоящий отец оказался очень интересным и могущественным человеком.

– Настоящий отец?

– Да. Я пропущу информацию, что ты знаешь, что происходит. Так что ты знаешь его как Ричарда Фенмуара.

Хорошо, теперь мне интересно.

– Он твой настоящий отец?

– Да, он же Джеймс. Я узнал об этом, когда мне было шестнадцать. Моя семья знала об этом с самого начала. Он был близким другом семьи. Я узнал об этом случайно, но все пошло мне на пользу, когда он начал помогать мне с моими бизнес-идеями. Он давал мне деньги, когда они были нужны, чтобы увеличить мое богатство. Получение контроля над Синдикатом должно было стать вишенкой на торте, и я был идеальным кандидатом, потому что Массимо никогда не подозревал меня, ни разу.

– Я уверена, что тебе это понравилось.

– Мне понравилось, ты знаешь. Но что заставило меня закружиться, так это твой парень, когда он спросил меня, кем для меня является Ричард Фенмуар. Это не то имя, которое должно вызывать подозрения, если только кто-то не вызвал у него подозрений. Он не смог бы найти на меня никакого дерьма, но это ты дала ему компромат, не так ли? Ты проверяешь клиентов и копаешься в поисках дерьма, которое может не понравиться твоему боссу. Это была ты.

Я не отвечаю. Мне это не нужно.

Он смеется. – Я знаю, кто ты, Кэндис Риччи, я знаю, что случилось с твоей семьей. Я понял, что единственное, что подозрительно в этом имени, это то, с кем оно может быть связано. Когда я узнал, что ты используешь Гиббса Маккензи, чтобы собирать компромат на людей, я понял, что ты приложила руку к моему падению. Я догадался, что Гиббс, должно быть, сказал тебе, что твой отец работал на Ричарда Фенмуара, и вот тогда все пошло не так. И этот гребаный аукцион был просто дерьмом, чтобы подобраться ко мне.

Что-то темное мелькает в его глазах, и это пугает меня, и я понимаю, что мне не уйти от него, если только он сам мне этого не позволит.

– Отпусти меня, – умоляю я. – Пожалуйста.

– Пожалуйста? Ты думаешь, так все и будет? Ты будешь умолять, и я тебя отпущу? Ты понятия не имеешь, чего мне стоило твое вмешательство. Оно стоило мне огромной возможности всей жизни и моего отца. Он умер из-за тебя.

Думаю, это значит, что парни сделали свое дело. Они смогли убить Кинга. Теперь Жак винит меня. Боже на небесах, что мне теперь делать?

– Это дерьмо. Какого хрена ты можешь мне это говорить? Он был злом. Его смерть – результат этого.

– Ты ебаная сука. Даже не пытайся этого сделать. Не надо. Я зол, и уже планировал догнать тебя за то, что ты обманываешь меня, когда ты мне на самом деле нравишься. Ты была бы хорошим питомцем для траха на месяц, и я должен признать, я все еще хочу трахнуть тебя. Но ты больше не заслуживаешь моего члена. – Он подходит ближе, и я отступаю.

Что он со мной сделает?

Когда он приближается, я делаю большие шаги и пытаюсь дышать, преодолевая спазм в легких.

– Жак, пожалуйста, отпусти меня. Я просто хотела получить ответы. Я хотела узнать, почему умерли мои родители. Ты бы мне не сказал, если бы я спросила тебя напрямую.

– Нет, ты права. Я бы не сказал. Я бы выебал тебя до чертиков, и ты бы ушла ни с чем. Никто не связывается со мной, и никто не играет со мной в игры, держа меня за гребаного дурака, и ему это сойдет с рук. Я говорю тебе это только сейчас, потому что это конец, и ты должна знать, почему ты будешь наказана за то, что ты сделала.

– Наказана? – Я прижимаюсь к стене, но он хватает меня.

Его рука хватает меня за горло и сжимает его так сильно, что мне кажется, у меня лопнет голова.

Мои руки взлетают, чтобы освободиться, но я не могу оторвать его от себя.

– Ты шлюха, Кэндис Риччи? Маленькая шлюха. Ты хотела трахнуть меня, приблизиться ко мне. Ты не понимала, что должна заслужить мой член.

Когда он начинает меня трясти, мое зрение затуманивается. Я даже не позволяю уколу от того, что меня называют шлюхой, укорениться. У меня есть проблемы посерьезнее, потому что я не могу дышать.

– Жак, – выдавливаю я, но его хватка крепче.

– Ты, сука, заслуживаешь моих кулаков.

Я не успеваю закричать или попытаться сделать что-либо, прежде чем он наносит мне удар кулаком прямо в лицо.

Он роняет меня, и я получаю момент передышки, чтобы перевести дух. Но боль в моем лице заставляет меня кричать, как только я ударяюсь о землю.

Он рычит и наваливается на меня сверху, нанося мне еще один удар в лицо. Это выводит меня из строя.

– Посмотрим, что теперь твой парень подумает о своем ангеле.

Это все, что я слышу, прежде чем снова отключаюсь.

Глава 46

Доминик

Склад семьдесят – самый дальний склад в доках. Расположенный в конце пирса с окружающими его грузовыми контейнерами, он идеально подходит для такой секретной встречи.

Идеально подходит Жаку, потому что мы не можем провернуть ни одного трюка, который мы обычно предпринимаем в подобных ситуациях, чтобы прикрыть свои спины.

Хотя Эйден и его люди спрятались на территории вместе с нашими, я не вижу, как они могли бы нас поддержать. Конечно, это было намерением Жака.

Массимо, Тристан и я только что поднялись на крышу, и у каждого из нас есть свои обязанности.

У Массимо есть конверт с документами о собственности Синдиката. Пока он будет его передавать, Тристан будет искать возможность убрать Жака. Что касается меня, то я должен сосредоточиться на Кэндис.

Жак идет впереди нас с восемью телохранителями, которые все вооружены. Один из них держит Кэндис с пистолетом, прижатым к ее виску, и она выглядит так, будто едва может стоять.

Когда мы приближаемся, я понимаю, почему. Ее лицо покрыто черными и синими синяками. Ее губа рассечена, а нос покрыт засохшей кровью. Внутри меня вспыхивает огонь. Жак, черт возьми, избил ее и изуродовал.

Я на самом деле никогда не думал, что он тот человек, который сделает это. Я не знаю, почему я дал ему кредит доверия. Я думаю, что это наказание. Не только для нее, для меня тоже.

Она моя слабость.

Я просто надеюсь, что он ее не изнасиловал. Теперь, когда я увидел ее такой, я бы не стал исключать это.

Я бросаю взгляд на этого ублюдка и вижу, как он мне улыбается. Он улыбается от удовлетворения, потому что я не могу ему ничего сделать, и нас всего трое против всех них. Дела у нас идут не очень хорошо.

Я бы обычно не был таким осторожным. Девять парней, которые хотят нас поиметь, – это ничто, но это ставит нас в невыгодное положение, когда они держат женщину, которая, как они знают, важна для нас.

При нашем приближении Жак улыбается шире и закатывает рукава, обнажая татуировку в виде кинжала с обвивающей его коброй и словом “Вечность” на лезвии.

Этот ебучий пес в своих костюмах и с напыщенной задницей. Хорошо одет?

Очевидно, на то была причина. Он был одним из них.

– Хорошо, теперь дела наконец-то налаживаются, – сияет Жак, затем фокусируется на мне. – В конце концов, все упирается в пизду, не так ли? Должно быть, за нее стоило обналичить пятнадцать миллионов долларов.

– Все еще ревнуешь? – бросаю я в ответ.

– Ты знаешь, что я на самом деле такой. Я понял, что она что-то задумала, как только она сказала мне, что участвует в этом аукционе. Это было бессмыслицей. Конечно, я все это время знал, кто она. Только когда ты спросил о Ричарде Фенмуаре, я понял, что все это должно быть частью одного и того же, и ты заподозрил что-то, чего не следовало бы. Единственный способ, которым ты мог это сделать, – это если бы она узнала, что ее отец работал на него. Теперь мой отец мертв.

– Вступай в этот чертов клуб, – усмехается Массимо. – Но я отдаю тебе должное. Ты молодец. Ты почти заставил меня поверить.

– Да, это так. Когда мой отец решил, что лучший путь – забрать твою власть, и ты открывал двери для членства, он послал людей, чтобы попытаться убедить тебя. Ты отверг их всех. Потом я предложил себя, и мне повезло. Я думаю, это потому, что ты считал, что был слишком разборчив и отвергал мужчин, которые могли бы стать сильными союзниками. Я был лучшим из всех и, благодаря моему отцу, самым богатым. Я знал, что ты не скажешь мне “нет”. Но теперь это не имеет значения. Ни черта, потому что у меня будет все, и мне не придется делиться этим ни с кем. Все, кто мог бы остановить меня или допросить меня, погибли на той яхте. Дай мне документы.

– Я хочу ее первой, – Массимо делает жест в сторону Кэндис.

План состоит в том, чтобы думать на ходу. Как только движение изменится, мы воспользуемся этим как возможностью повернуть ситуацию в нашу сторону. Единственное, что хорошо в этом, – Жак не попросил нас сдать оружие. Но если посмотреть на динамику группы, это было бы равносильно напрашиванию на неприятности. Он не глупый, он знает, насколько мы искусны в обращении с оружием.

Жак улыбается и кивает охраннику, держащему Кэндис, чтобы тот отпустил ее.

Она идет ко мне, ее ноги трясутся, ее глаза широко раскрыты, которые затем превращаются в блюдца, когда Жак хватает ее за руку и притягивает к своей груди. Теперь, держа пистолет у ее головы, он смеется.

– Вы думаете, что вы, люди, мне начальники? Ни за что на свете. – Когда он взводит курок, мое сердце перестает биться, и я надеюсь, что он не нажмет на курок.

Кэндис начинает плакать и трястись так сильно, что я боюсь, что она потеряет сознание. Но ее глаза устремлены на меня. Она не перестает смотреть на меня.

– Дайте мне эти чертовы документы, – требует Жак.

Массимо делает шаг вперед, но я не упускаю из виду легкое смещение его взгляда влево, которое говорит мне попытаться вывести из строя охранника передо мной. Когда мы деремся, это одно целое, и мы стараемся обращать внимание на такие сигналы.

Когда Массимо протягивает руку, чтобы отдать Жаку документ, мой взгляд переключается на охранника. В эту долю секунды я достаю пистолет и посылаю пулю ему в голову. И это то отвлечение, которое нам было нужно.

Звук выстрела сбивает Жака с толку, и Массимо бросается на него, заставляя его споткнуться и отпустить Кэндис.

– Укройся, – кричу я ей, когда остальные охранники тут же бросаются в бой.

Тристан мчится вперед, стреляя и позволяя Кэндис забежать за колонну. Но она ее не защитит. Она слишком маленькая и тонкая. Единственным ее вариантом было бы попытаться добраться до лестницы, но, учитывая свист пуль, я надеюсь, что она не попытается. Я сделаю все возможное, чтобы добраться до нее.

Мне удается снять еще трех охранников, но остальные опытны и хорошо владеют оружием. Тристан сражается с двумя из них, а Массимо сражается с одним и Жаком. Охранник, который укрывался, когда я застрелил другого, подходит ко мне, и я отстреливаюсь серией выстрелов, пока мчусь к Кэндис. Я промахиваюсь, и он отскакивает с дороги. Я почти с ней, почти там, когда я оглядываюсь и вижу Массимо на гребаной земле с охранником, с которым он сражался, и Жаком, направляющимся в мою сторону.

Теперь у меня их двое.

Развернувшись, я попеременно стреляю то в Жака, то в его защитника.

Пуля Тристана убивает охранника, так что мне остается только Жак. У Тристана все еще связаны руки, как и у Массимо. Я не могу ожидать от них больше помощи.

Я меняю тактику и иду к Жаку, вместо того чтобы направиться к Кэндис. Это его удивляет. Кажется, он думал, что я собираюсь сбежать, вместо того чтобы попытаться покончить с его напыщенной задницей.

Мы сталкиваемся, и я сбиваю его с ног. Он подпрыгивает и бьет меня кулаком в лицо, и я вижу красную полосу. У меня в руке все еще мой пистолет, а у него – свой. Мы наносим друг другу удар за ударом.

– Тебе не победить этого Д'Агостино. Иди на хер, – рычит он. – И твоя девушка тоже.

Когда на его лице появляется странная улыбка и он смотрит на Кэндис, я понимаю, что он собирается сделать.

Он направляет на нее пистолет, и она убегает.

Это больше не повторится. По крайней мере, с ней.

– Нет! – кричу я.

– Да.

Щелк-щелк – это звук, который гремит в моих ушах. Страх пронзает меня спиралью, а слепая ярость толкает меня вперед, когда он нажимает на курок. Я бросаю на него вес своего тела, чтобы сбить его с ног, и благодарю Бога и всех его ангелов, когда пуля пролетает мимо Кэндис на несколько миллиметров.

Крик ужаса вырывается из ее горла, и я могу себе представить, что она, должно быть, думала, что ее снова подстрелят. Я едва успеваю осознать, что она в безопасности, когда мы с Жаком приземляемся на твердую землю, катаясь в беспорядке кулаков и оружия.

Моя удача заканчивается, когда он наваливается на меня.

Я пытаюсь бросить его вперед, но между нами наше оружие. Я могу выстрелить в него, или он может выстрелить в меня.

Это нехорошо, но я должен попытаться положить этому конец, иначе он снова пойдет за ней. Я нажимаю на курок, и пуля пронзает его насквозь. Я это почувствовал.

– Ты не победишь Д'Агостино, – повторяет он, и кровь отливает от уголка его рта. – И ты не получишь ее. – Как только слова срываются с его губ, еще одна пуля разносится эхом, пронзая меня насквозь. Я даже не знаю, куда она попала. Я просто знаю, что она попала.

Боль такая ужасная, что я даже не могу кричать.

Время замедляется, и я вижу, как тело Жака обмякает. Когда его глаза закрываются, я успокаиваюсь, зная, что остановил его.

Мое имя окликают несколько раз. Потом я вижу Массимо, Тристана, потом ее… ангела.

Слезы текут из ее глаз, и она тянется ко мне, но я просто не могу встать.

Ангел всегда под запретом для дьявола, но, может быть, все наоборот. Может быть, это ангел искушает дьявола. Так, как этот искушал меня.

Два года назад у меня был шанс с Кэндис Риччи, но я облажался.

Я знал, что ей не место во тьме моего мира. Мои глупые ошибки едва не стоили ей жизни.

На мгновение мне показалось, что я все исправил.

На мгновение я подумал, что обрел искупление, которое искал, когда она простила меня.

На мгновение я подумал, что она действительно моя.

Девушка, которую я любил.

Я потерпел неудачу.

Я хочу сказать ей, что люблю ее в последний раз, но все, что я могу сделать, это пошевелить губами. Ни звука не выходит.

Я смотрю на нее и надеюсь, что по этому взгляду она поймет, что я буду любить ее всегда, и даже несмотря на то, что ее отец и жизнь пытались отдалить меня от нее, я все равно пытался.

Надеюсь, она знает, потому что мне кажется, что для меня это конец.