Текст книги "Сборник рассказов №1"

Автор книги: Fantasy-Worlds. Ru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

Казалось, Дош играется с моим учителем и его зверем. Его перемещения были невообразимо быстры. Удары сотрясали тело моего наставника. Ири лежала далеко в стороне. Сломанные лапы доставляли волчице адскую боль, но она вновь и вновь, извиваясь всем телом, старалась доползти до своего бывшего хозяина. С болью я смотрел на это. Отвернув голову в сторону, я увидел свой арбалет, который я сделал, руководствуясь людским аналогом. Если говорить точнее, то я вырастил его. Мы, эльфы, как известно, жители леса. Наши луки мы выращиваем. Тоесть просим дерево дать нам часть себя. Вот и я вырастил арбалет. Моя община хотела изгнать меня из лесу, но благодаря заступничеству Альраэля, я остался. Но даже в его глазах было осуждение.

Превозмогая боль, дотянулся до арбалета. К, счастью болт находился в ложе и мне оставалось лишь натянуть тетиву, сделанную из «нити леса» – очень прочного и эластичного вещества. Направив арбалет в доша, я выстрелил. Дош, который с пренебрежением подставлял под эльфийские стрелы предплечья, одетые в металлические наручи, поступил точно также. Но арбалетный болт пригвоздил его руку к груди. Дош пораженно воззрился на свою руку, пришпиленную к телу. Альраэль, не теряя ни секунды, подхватил один из клинков и вонзил его в живот врагу. Но даже эта, смертельная для любого рана не смогла бы убить это создание, если бы не волчица, невероятным образом кинувшаяся на врага. Придавив своим телом доша, она насадила его на острие клинка.»

Я взвалил на плечи одного из убитых, Альраэль понес две туши, а мой друг тоже понес одно животное к нашему временному лагерю.

«Я очнулся в пасти Ири. Она нежно несла меня в сторону леса. Судя по тому, как легко она двигалась, Альраэль дал ей возможность отдохнуть в ее мире. И залечить раны. Стараясь не двигаться, чтоб не разбудить боль, мирно дремавшую в области живота, позвал учителя. Его лицо и тело представляло собой сплошной кровоподтек. Его одежда была изрезана когтями доша, голову, которого он нес на плече. Но невзирая на свое плачевное состояние, он улыбнулся и похлопал рукой по моему арбалету, висевшему на его поясе.

– Я был не прав, просто сказал он…»

Оторвавшись от раздумий, я оглядел своих новых друзей. Таких необычных и таких разных. И все-таки друзей. И что теперь приходиться думать? Ведь если бы в наших мирах все было хорошо – мы бы никогда не смогли встретиться. Страшная насмешка судьбы. Война – убивает, но война и дает возможность встретиться таким существам, способным достичь всех целей которые они поставят на своем пути.

Фарок

Мы увидели, как из лесу появилась тройка «наших» эльфов. Я невольно проникся уважением к эльфам, увидев, как легко Альраэль несет две туши убитых животных. Несмотря на отсутствие таких мышц как у меня или Роволга, они были сильными и выносливыми воинами. Хотя в нашей компании нельзя выделить самого сильного воина. Или можно?

Ярк

С удовольствием ел прекрасно прожаренное мясо с какими-то экзотическими специями, придающими неповторимый вкус и аромат. Судя по тринадцати довольным лицам и одной морде, еда, приготовленная Хайланом, понравилась всем. Даже Ежуд, откинувшись после сытной трапезы, сказал «Хорошо». Вдруг Фарок предложил провести соревнование. И правду говорят, что на сытый желудок думать невозможно, ведь все согласились. Даже Ири, волчица Альраэля, довольно зарычала. Мы решили сделать все так…

Отмерив расстояние, мы выстрелили. Стрелы Раскота Рики и Раки вонзились точно в центры мишеней, нарисованных на деревьях. Ребята радостно закричали. Но их крики быстро оборвались, когда следующая тройка, с расстояния, вдвое превышающее оговоренную дистанцию, выпустила шквал стрел. Семь стрел Пиэра вонзились точно в центр нарисованной мишени. Точно так же была исковеркана и мишень, куда стрелял Ежуд из своего композитного, маленького лука, неизвестно откуда взявшегося. Правда в центре его мишени было лишь четыре стрелы. Хотя смешно говорить лишь. Первая тройка, считавшиеся довольно искусными лучниками, выпустила за то же время лишь одну стрелу. Все собравшиеся перевели взгляд с Ежуда, на лице которого сияла радость, на мишень Альраэля. В ней была лишь одна стрела. В самом центре. Эльф же стоял и улыбался.

– Но у него же пустой колчан – проговорил Хайлан.

Все кинулись к мишени. На траве под мишенью лежало двадцать восемь расщепленных палочек.

– Пятнадцать – ошарашено выдохнули Ярк и Алони. Остальные ничего не могли сказать. Даже эльфы подошли и поклонились своему учителю.

– Но как можно стрелять так? Стрелы же шли одна за одной! – удивленно спросил Ежуд, потрясая перед улыбающимся эльфом ворохом остатков стрел. Вся компания рассмеялась, осознав, наконец, что может заставить разговориться маленького степного жителя.

Раскот, переглянувшись с братом, подошел к Альраэлю.

– Ты знаешь что такое «темп»?

Альраэль

Мой учитель учил меня стрелять. Стрелы с его лука срывались даже не одна за одной, а сплошным потоком. Я заворожено смотрел на это. И на мою просьбу рассказать как он это делает, учитель лишь сказал одно слово – темп. Долгие годы я искал понятие этого слова. Я узнал о существах, которые могли ускоряться. В основном эти умения были присущи магическим созданиям и магическим предметам, которые наделяли своего владельца подобным. В итоге мои поиски ни к чему не привели. Только к своему двухсотлетию, я понял, что искать нужно лишь в себе. И именно тогда я вошел в «эльфий темп». По крайней мере так было написано в наших семейных приданиях. Я не мог двигаться с безумной скоростью, я не мог себя лечить, но я мог видеть. То, что видел каждый, кто прикоснулся к этим знаниям. И частично я мог прикоснуться к этому. Мои стрелы входили в то состояние, когда время вокруг существенно замедлялось. И я стрелял быстрее, чем может увидеть глаз человека или эльфа. И вот этот молодой парнишка спрашивает меня о самой сокровенной тайне нашего рода…

Кагр

Пока Раскот о чем– то беседовал с эльфом, мы решили продолжить наши «соревнования». Фарок предложил устроить свободный бой. Потянув жребий, мы разбились на пары. Поглядев на Раки, который опасливо смотрел на черную волчицу, определенную в свои будущие соперники, не смог сдержать улыбку. Кстати, я выхожу первый. И огромная фигура Роволга уже замаячила на другом конце поляны. Это будет интересно

Хайлан

Два воина сблизились. Я не сомневался в исходе поединка. Несмотря на свои чудовищные габариты и силу, Роволг очень проигрывал Кагру в технике боя. Удары великана со свистом рассекали воздух в миллиметрах от лица орка. Но именно эти миллиметры и никак не могли преодолеть огромные кулаки Роволга. Разъяренный великан вновь и вновь кидался на улыбающегося орка, который изящно уходил из-под ударов. Вот один из ударов уже привычно прошел в опасной близости от тела Кагра, как тот, вместо отхода, наклонился, и подсек ноги противника круговым ударом ноги. Великан упал на землю и замер. Орк протянул запыхавшемуся человеку руку. Поднявшись, они подошли к нам. Роволг огорченно проговорил что-то Фароку, который уже вставал с импровизированного кресла. Теперь эльф и человек.

Олиин

Я вышел навстречу этому громадному человеку. Честно говоря, никогда не блистал особыми успехами в безоружном поединке. Но и сдаваться я не привык. Противник наседал. В отличие от своего друга, он был более гибок. Он бил не только руками, но иногда и пытался достать меня носком своего огромного сапога. Лишь чудо спасало меня от чудовищных ударов. «А ведь, наверное, такой и убить может» – подумал я, немного отвлекшись…

Удар северянина отбросил эльфа на несколько метров. Бедняга даже не пытался подняться. К нему метнулся Хайлан и через мгновение успокоительно помахал рукой. Эльф, с заметным трудом встал на ноги и тут же был заключен в объятия своего бывшего противника, который радостно рассказывал: «А я тебе так вмазал, что ты аш фьют вон туда и лежишь. А я думаю а вдруг убил. А ты встал. Ох молодец». На лицах невольных слушателей расцвели улыбки.

Следующим на поляну вышли Ярк и Рики. Орк уверенно оборонялся, и вполне возможно, одержал победу. Если бы не одно но. Ярк. Несмотря на все воинское умение, Рики явно проигрывал человеку по всем параметрам. Ярк был гораздо сильнее, быстрее. Его удары были более точными и резкими.

За боем следующей пары с напряжением и беспокойством следило двенадцать пар глаз. Раки и волчица остановились на центре поляны. Молодой орк с рыком, достойным горного троля, кинулся вперед. Ири, не позволила себе удивиться безумной атакой и черной молнией скользнула орку в ноги. В образовавшейся кутерьме, преимущество было на стороне более тяжелой волчицы. Два сплетенных тела в отчаянных попытках победить катались по всей поляне. Вдруг эта кутерьма остановилась. Картина, представшая взору окружающих, была необычна. Орк стоял на коленях. Одной рукой он обхватил волчицу за шею, а вторая была по самое плечо в ее огромной пасти. Альраэль что-то выкрикнул, но Ири не среагировала. В ее глазах была заметна растерянность. Раки же напротив улыбался во весь рот. Друзья удивленно наблюдали, как орк, осторожно вытягивает изо рта зверя свою руку. Ири при этой процедуре выглядела безумно счастливой и не преминула выразить свое восхищение победившему ее сопернику, облизав уже и без того грязную физиономию орка.

– А что ты сделал? – спросил Рики, невольно озвучивая то, о чем думал каждый.

– Схватил за основание языка. У меня была в детстве собака. Когда ее хватаешь так, то она не может захлопнуть пасть, пока я не отпущу. А если сильно сдавить, то можно перекрыть доступ воздуха и животное задохнется, – сказал Раки, сосредоточенно вытирая руку, покрытую слюной волчицы о траву.

– Аааааааа. Так все элементарно, – глубокомысленно произнес Раскот, вызвав у друзей взрыв смеха.

Продолжать «турнир» сегодня у большинства не было желания. Было решено перенести это на завтра. Ведь куда спешить существам, у которых нет над головой крыши?

Алони открыла глаза. Она вспомнила, что ночью начала немного замерзать, но сильные и ласковые руки укрыли ее теплым одеялом и заботливо поправили серебристую прядь волос, упавшую на лицо. В этом движении было столько нежности, что тело асхи моментально стало чужим, и мысли начали путаться. Казалось, что обычное прикосновение дало толчок какому-то скрытому механизму, который высвободил чудовищный заряд энергии, спрятанный внутри самой гарпии, и наполнил усталое тело необычной энергией. Каждая частичка ее тянулась на встречу этому парню с зелеными глазами. С огромным трудом, подавив в себе желание, оказаться в плену его рук, гарпия перевернулась на бок. Тихий шепот не был бы услышан, если бы его не ждали: «Моя Ласточка». Замершая асхи почувствовала, как по ее щекам побежали теплые слезы. И никто во всех мирах не смог бы сказать, чего было больше в них: радости или горя.

Воспоминания вновь согрели Алони. Гарпия с необычайной нежностью посмотрела на молодого парнишку, спокойно лежащего под деревом. А в голове вновь и вновь возникал тихий шепот Раскота «Моя Ласточка».

Ярк

Я знаю, что не хорошо подслушивать, так получилось. Конечно всем нам уже давно была заметна связь между гарпией и молодым парнем. Даже эльфы, так неожиданно вошедшие в состав нашей команды, поинтересовались у меня «Почему эти двое мучают друг друга?» И что я мог сказать? Мы пережили очень много. К сожалению горя, было больше чем радости. И это воздвигает незримую стену между асхи и человеком. Боязнь потерять друг друга, страх не оправдать возможности. Глупо, конечно, ведь такие мучения гораздо хуже страха. А смерть может прийти в любой момент. Но я все-таки их понимаю.

Раки

Сладко потянувшись, я посмотрел на друзей. Ярк уже набирал воду в небольшом, но очень холодном ручье, Алони сидела под деревом и точила рассматривала клинки своего отца, а Альраэль делал стойку на руках. Его волчица сейчас была в нашем мире и сейчас спокойно спала возле вещей своего хозяина. Остальные тоже пребывали в сладкой дреме. В моей голове появилась коварная идея…

Ярк

Ко мне подошел Раки и предложил довольно занимательную идею. На нашем совместном голосовании было решено привлечь дополнительные силы в виде летающей гарпии. Кратко изложив задуманное, мы принялись к его осуществлению. Первым пунктом нашего плана было наполнить бурдюки водой. К сожалению, на пути к ручью мы разбудили Роволга и Ежуда. Алони сурово шикнула при виде их раскрывающихся для вопросов ртов. Хотя если говорить правду, то Ежуд опять не собирался ничего говорить, зато его красноречивые жесты полностью передали отношение к нашей идею. Но несмотря ни на что, уже впятером мы двинулись к ручью. Набрав ледяную воду, мы хотели осуществить вторую часть нашего злорадного плана, но…

Альраэль

С каким-то невообразимым чувством радости, я присоединился к «теневой группировке», как назвал ее Раки. Но, судя по всему, нашему злорадству, не суждено было сбыться. Встал Хайлан и с удивлением посмотрел на занесенные над ним бурдюки шести существ со злорадными улыбками на лицах. Правда он тут же проникся важностью идеи, и нас оказалось уже семеро. Вобщем спустя некоторое время, мы выяснили, что подкрасться незаметно к кому-то из нас довольно проблематично и с этими мыслями направились к единственному спящему. Двенадцать существ держали в руках бурдюки, наполненные обжигающе холодной водой. Даже волчица, понаблюдав за нашим беспорядочным мельтешением, сбегала к ручью и вернулась с ковшом в котором плескалась ледяная жидкость. При этом ее глаза выражали полный восторг от участия в подобной акции, а хвост с огромной скоростью бил по бокам. Мы наклонились и с радостным криком «ВСТАВАЙ» вылили содержимое на ничего не подозревающего человека…

Раскот

Наверное, я немного размечтался сегодня. Я лежал и думал своей жизни. О том, какое место я занимаю в ней. И еще мои мысли крутились вокруг одной прекрасной гарпии. Так я и уснул.

Меня разбудило ощущение… не опасности, но чего-то неприятного. Стараясь не шуметь, наблюдал, как мои друзья с бурдюками в руках подкрадывались к спящим. Осознав их злорадную идею, я скрутил одеяло и, придав ему форму человека, накрыл сверху еще одним. Затем, войдя в «темп» схватил бурдюк и набрав в него холодной воды, молнией взлетел на дерево, под которым осталась моя «кукла». Спустя мгновение тринадцать существ с криком вылили на мое одеяло воду. И замерли в ожидании. Невольно улыбнувшись при виде задумчивой морды волчицы, выплеснул воду, стараясь, чтоб досталось всем…

Пиэрг

Холодно…

Альраэль

Неожиданно…

Рики и Раки

Брррррррр

Алони

Ааааааааааа!!

Хайлан

Апчхи!

Ярк

А за что мне бурдюком по лицу?

Ежуд

…жесты….

Роволг

– вырезано цензурой – вырезано цензурой-

Фарок

– во-во Роволг. И еще можно – вырезано цензурой-

Олиин

Освежает…

Ири

Рррррррррр

Кагр

Ррррррррр

Помешало общему расслаблению лишь одно. Рядом открылся портал. Поблескивая сиреневыми и зелеными бликами он манил. Тринадцать воинов замерли, ожидая, что будет дальше…

ALINA929
ПОСЛЕДНЯЯ CИНЯЯ ЯЩЕРИЦА

Он не был лучшим воином в истории, но был достаточно близок к этому, чтобы ему уступали дорогу. Впрочем, он был эхуана, а эхуана, этим генетически сконструированным машинам для убийства, все уступали дорогу. Даже не смотря на то, что он был довольно странным эхуана. Он был телохранителем.

Его подзащитный, девочка, шла в десяти шагах впереди и словно бы совершенно не имела к нему отношения. Но когда из подворотни на пустынную улицу вдруг высыпали какие-то люди, загородив дорогу, она замерла и испуганно позвала:

– Дядя Грегор!

Он уже был рядом, оглядывая отрешённые лица пришедших. Оценил ситуацию:

– Всё в порядке, Кристина. Жди здесь. Я немного поиграю.

Они медленно двигались на него, бледные, одинаково одетые в серые комбинезоны, равнодушно-холодные, но решительные. Он знал, чего им хотелось.

– Ладно, ребята, я сегодня не злой. Давайте.

Они молчали. Псимуты – психические мутанты – вообще редко говорят. Их тоже создали искусственно, в попытке получить высшее воплощение телепатических возможностей человека, но толи в процессе создания что-то пошло не так, толи в дальнейшем они деградировали, но псимуты потеряли возможность чувствовать, не лишившись, однако, естественной потребности в эмоциях. В результате, используя свои психические способности, они стали эмоциональными вампирами и, найдя жертву, чьи эмоции были им по вкусу, могли иссушить её душу. Если жертва им это позволяла, конечно, или была не в силах от них избавиться.

Он был в силах. Они не признали в нём эхуана. Псимуты видят по-иному, разумом, а не глазами, а разум Грегора, его мысли, отличались от мыслей и побуждений эхуана. Может быть, приблизившись, псимуты и поняли, кто он такой. Но не испугались. Они не умели чувствовать. Иногда Грегор жалел их из-за этого. Иногда – завидовал им.

Его окружали. Грегор улыбнулся. Он не собирался вредить им. Не выпустил ни когтей, ни шипов.

Псимуты – несчастные твари. Как и он сам.

– Давайте, ребята! – Грегор поднял в себе волну весёлого азарта, боевого задора, как в детстве в ожидании общей потасовки или игрового боя.

Их лица ожили, им понравилось. Вся стая бросилась на него. Они оказались довольно тренированными – видимо нашёлся кто-то, кто заставлял их заниматься, учил азам рукопашки. Псимуты действуют по приказу, сами они почти не в состоянии захотеть что-нибудь сделать.

Он расшвыривал их в пол силы, откровенно развлекаясь. Они не могли ничего с ним сделать, тем более что его эмоции дирижировали боем. Было довольно забавно видеть отражение собственного веселья на бледных лицах с горящими глазами.

Уклоны, удары, перевороты, прыжки. Он давно не разминался, целых два дня. Стая подвернулась кстати.

Вдруг один из них угодил по больной ноге. Сломанную кость скрепляли металлические пластины, но всё равно было действительно больно.

И что-то изменилось. Сзади сдавленно вскрикнула Кристина. Глаза мутантов-эмпатов вспыхнули истинной жаждой убийства.

Грегор сжал зубы и удержал руку на замахе:

– Дьявол! Ребята, ну зачем же так?

Они глухо рычали, напирая. Грегор сжался в комок, приникнув к земле. «Мог бы и догадаться, что так будет» – укорил он себя, смиряя зверя в собственной душе. Кончики когтей поранили кожу и скрылись.

Телепаты замерли, занятые внутренней борьбой.

– Это уже не игра. – прошипел Грегор, – Убирайтесь!

Он справился. Телепатов сложно обожгло его внутренней решимостью. Они отступили.

Грегор позвал за собой Кристину. Привычная ко всему дочка богатого предпринимателя-фармацевта беспокойно на него поглядывала, проходя мимо молчаливого строя. Он только сейчас заметил, что псимутов было около двух десятков.

– А кто победил, дядя Грегор?

– Я, Крисси, я. Ты хорошо их рассмотрела? Не приближайся к таким парням, если рядом нет меня.

– Ладно, дядя Грегор.

Его били внутренняя дрожь. Он едва не сорвался… Грегор слегка отстал от Крисси, разглядывая её хрупкую фигурку чтобы успокоиться: рыжие кудряшки, походка вприпрыжку… Он отвечал за жизнь этого ребёнка.

И вдруг чёрный фургон затормозил перед ней. Боковая дверца отъехала в сторону. Внутри он увидел мраморно-бледные лица, характерные заостренные уши и плоско-треугольные, псевдо-кошачьи носы. Эхуана.

Оттуда что-то сказали. Кристина вздрогнула. Неуверенно подалась вперёд, к распахнутой словно пасть двери, к тем, кто ждал за ней.

Он перестал думать о чём-либо вообще, а тем более о собственном выживании (а ведь их там было по меньшей мере шестеро). Зверь сорвался с цепи и хотя он хотел защитить, это было не на много лучше.

Когти – белоснежное, острейшее, биологически встроенное в него оружие – выскользнули из своих укрытий в межпальцевых пазухах. Тело ощетинилось шипами – защита от захватов и тоже оружие.

На бегу он оттолкнул Кристину в сторону. Самое большое, что он мог – выиграть для неё время.

Из фургона ему навстречу кто-то выскочил, за ним последовали другие. Грегор не раздумывал. Все движения давно стали инстинктивными, реакции – подсознательными. Он заметил их глаза – изумлённые: видимо не думали, что у девочки есть защитник. Он разил.

Изящна фигурка увернулась молниеносным змеиным изгибом. Эхуана – воплощение лучших боевых качеств земных и внеземных животных и человека. Ничего, он тоже эхуана. И он в ярости!

Когти били, били, били. Затянутые в чёрное шестеро так мелькали, словно их было двенадцать. Его уже исполосовали, организм быстро затягивал раны, но появлялись всё новые…

«Ничего, я тоже зверь» – толи думал, толи говорил он. Когти били.

Он уже дважды побывал на земле. Кто-то маленький и изящный очень мешал. Чужие когти вдруг прошлись над бровями, кровь залила глаза Грегора. Что-то огромное скользнуло вперёд сквозь алый полумрак и ужасающий таранный удар в грудь, от которого Грегор не успел увернуться, оправил его во тьму.

Сначала, почему-то, к нему вернулся слух. И он услышал всхлипывания Кристины:

– Дядя Грегор…

И чей-то другой голос, размеренно считавший:

– …тысяча три, тысяча четыре, тысяча пять…

Резкий толчок в грудь.

– Тысяча один…

Он осознал перебои в собственном сердце только когда они прекратились. Сумел открыть глаза.

Девушка. Эхуана. Рядом Кристина. Никаких следов фургона.

Девушка-эхуана. Это она была тем маленьким и изящным, который всё время мешал.

– Что ты делаешь? – с трудом выговорил он.

– Спасаю тебя. Хоть ты и псих, не убивать же тебя за это. Тем более, что ты никого из наших серьезно не ранил.

– Не потому, что не хотел.

– Да уж, – улыбнулась она, – Ты неплохо держался, один против шестерых. А какого чёрта вообще напал?

Ну и вопрос.

– Я спасал девочку.

Снова толкнула его в грудь, словно для страховки. Она изранила руки о его шипы, но относилась к этому с истинно эхуанским равнодушием к ранам. Он сообразил, что шипы наверное можно и убрать.

У девушки были насмешливые золотые глаза.

– Тебе никто не говорил, что ты делаешь поспешные выводы? Мы не банда, охотящаяся за людьми ради их органов. И на неё не нападали.

– Все эхуана звери, – сказал он, не думая, что её изящные руки, всё ещё лежащие на его груди, могут в любую минуту выпустить когти и превратиться в смертоносное оружие.

– Ты сам эхуана, – указала она.

– Зверь живёт во мне. Ненавижу.

Она скрестила ноги, усаживаясь поудобнее:

– Забавно. Я никогда не задумывалась об этом. Нас такими создали. Это был не наш выбор.

Грегор приподнялся и сел. Сделанный ею непрямой массаж сердца вывел его из состояния клинической смерти. С остальным организм справился сам.

– Какими нам быть мы решаем сами. Почему ты меня спасла?

– Ну… Ты хорошо дрался. И никого не ранил слишком сильно. У моих друзей нет с тобой родовой вражды или Права Мести. И у тебя была такая мука на лице, когда ты бежал… Короче, мне просто стало интересно, – закончила она с улыбкой.

Кристина смотрела во все глаза. Грегор повернулся к ней:

– Крисси, иди погуляй. Недалеко. Мне нужно поговорить.

Девочка послушно отошла. Он следил за ней краем глаза. И пытался оттереть загустевшую кровь с ресниц. Лицо девушки было покрыто узором из застывших струек крови, размытых ручейками пота. Она ждала, не имея ничего против сидения посреди пустынной улицы рядом с ним.

– Я тебе что-нибудь должен?

– Да. Объяснить.

– Я хотел защитить девочку. Я её телохранитель.

– Телохранитель? – в её глазах мелькнуло нескрываемое презрение, – Почему? Всегда было интересно, как можно докатиться до такого.

– Я не хотел больше убивать.

Она едва не расхохоталась:

– Мы были созданы, чтобы убивать. Мы войны по крови.

– Мы звери. Люди создали нас, чтобы получить преимущество в войне. Они ненавидели нас и боялись. Мы были вынуждены объединиться в роды и создать законы «Права Мести», иначе нас перебили бы поодиночке. И были бы правы. Мы чудовища.

Девушка склонила голову набок, изучающее глядя на него. Её коротко подстриженные волосы, мыском спускавшиеся на лоб, были золотыми. И испачканными кровью.

– Ты часом не религиозен? – спросила она.

– Эхуана и религия? – он хмыкнул, – Я не могу поверить в то, чего не вижу и не ощущаю. А знаешь, когда я понял, что я чудовище? Когда я убил женщину. Она была беременна. Месяце на третьем. Не очень заметно. Но я увидел. Я ударил её в живот. А потом её парень бросился на меня. Он был вне себя от ярости и боли. Я убил и его. И ещё. Всего тридцать. Кажется, тридцать. Может больше. За три часа.

– Телохранитель…

– Она не знает. Немногие знают. Но меня и так ненавидят и боятся. Как любого эхуана. Знаешь, как я получил эту работу? Я спас Крисси. Вытащил её из свихнувшейся уличной асфальтодробилки. Ногу после этого пришлось собирать по кусочкам. В ней с тех пор полно металла, так что металодетектор мне не пройти. Зато девочка меня не боится. Я больше никогда не буду убивать. Слишком многих убили, слишком многих убил я.

– Тридцать человек, – сказала она задумчиво. Только задумчиво, и всё.

– Не людей, – поправил он, – Эхуана.

Её глаза вспыхнули удивлением:

– Как это произошло? Ты был один?

– Я был последним. – Грегор украдкой оглянулся, убедившись, что Кристина достаточно далеко. И начал исповедь. Ничего не изменится. Почему бы и не рассказать?

– Это было в ночь перед Советом Рода. Все собрались в нашей Цитадели. А они… Они пришли в полночь. С помощью направленного пучка электромагнитного излучения вывели из строя всю систему охраны. Мы и не подозревали, что у них есть такая техника. С ними у нас был старый спор. Кто-то когда-то предал другого во время сражения, потом были взаимные нападения и Право Мести – всё запутанно. Они закидали окна десятками свето-шумовых и осколочных гранат. А потом вошли, чтобы добить тех, кто не успел ещё восстановиться.

Он посмотрел на руки девушки. Царапины от его шипов затянулись, не оставив и шрамов. И продолжил:

– Я опаздывал на совет. Гнал машину всю ночь. И опоздал. Когда я пришёл, у них почти кончились патроны. Они тратили их, не задумываясь: дробили кости, крушили рёбра, прежде чем нанести смертельный удар. В теле моего ребёнка было десять пуль и лишь последняя – смертельная. А ей было только пять лет…У них почти кончились патроны. А у меня – нет. Я их запер, перекрыл все выходы с пульта охраны. Многие из них были ранены – наши, даже оглушенные, ослеплённые и растёрзанные осколками, дорого продали свои жизни. Нападавших было тридцать. Из здания вышел я один. Последний из своего рода.

– Ты – последняя Синяя Ящерица, – сказала она.

– Откуда ты знаешь?

– Простая дедукция. Ты слишком молод, чтобы быть из рода Драконов, а роды Ласточек и Чёрных Акул уничтожили полностью. Я слышала историю о последнем выжившем из Синих Ящериц. Её рассказывают Тигры.

– У них на меня Право Мести.

– У тебя на них тоже. И если я правильно поняла твою суть, та женщина была из Тигров?

– Одна из тридцати. В коридорах Цитадели… – он мотнул головой, прогоняя воспоминание.

– Любой поступил бы так же. И я тоже. И после этого ты решил не убивать? Я не понимаю…

– Я должен был начать охотиться на Тигров? Ты не понимаешь. Я тогда остался совсем один. Без рода. Без семьи. Без желания жить. – Грегор говорил монотонно и словно бы равнодушно, – Израненный. Тиграм ничего не стоило найти меня и убить. Я был словно в шоке от того, что произошло. Меня подобрали Волки. Сочли достаточно хорошим воином, чтобы не дать мне пропасть. Я выкарабкался. И стал чужаком в их Роду, не принятым, не признанным. Я был один. Может быть, они и приняли бы меня, в конце концов. Но я узнал, что не был единственным выжившим.

– Разве?

– Был ещё один. Почти выживший. В коме. Я забрал его из больницы, я ухаживал за ним, мечтал, что он очнется, и я больше не буду один. Мы, эхуана, стайные звери.

Он помолчал. Она ждала.

– Его убили. Убил один из Волков, походя, просто потому, что не стоит тратить средства на того, кто больше не сможет сражаться. Я даже не знал его имени, – Грегор зло скрежетнул зубами, – Я не убил того Волка. Я его искалечил. Волки считают меня предателем. У них тоже Право Мести…

Девушка положила руку ему на плечо:

– Мне очень жаль, – высшее проявление сочувствия, которого только можно дождаться от эхуана, – У тебя осталось твоё Право.

Он дернулся. Мрачно взглянул на неё:

– Я кое-что узнал о мести. Она не помогает, она делает всё только хуже. Я больше не мщу. Причина всего не в Тиграх. Она в каждом из нас. Того Волка прикончили свои же. Мы убиваем своих безнадёжных калек. Мы, эхуана, хуже чем звери. Мы монстры. Мы любим убивать.

– Нас создали такими.

– Не оправдывайся этим! Мы сами отвечаем за свои поступки.

«Что я делаю? – подумал Грегор, – Чёрта с два она что-то поймёт. Я сам не понимал, пока жизнь не вбила это в меня».

Но почему-то ему стало легче просто от того, что он всё рассказал.

– А ты здорово погряз во всём этом. Что, не можешь себя принять таким, какой ты есть?

– Не хочу. Не имею не малейшего желания быть монстром.

– Ты ненормальный! – она засмеялась, – Я и не представляла, что эхуана может быть таким.

– Смешно, да? – он тоже усмехнулся, – Ты спасла мне жизнь из любопытства. Значит ты тоже в чём-то «такая».

Она пожала плечами:

– Такая, не такая, другая, похожая…Я такая, какая есть и стандартам не подлежу. А ты уж совершенно ни в какие рамки не вписываешься,…телохранитель.

– Я Грегор.

– Я знаю. Девчонка сказала. А я – Эспи. Из Пауков. У тебя были проблемы с Пауками, Грегор?

– Нет, за исключением того, что произошло.

– Никто на тебя не в обиде – ты же никого не убил. Но в другой раз ты вряд ли так легко отделаешься. Мой тебе совет – не принимай поспешных решений, основываясь на неверных выводах. Особенно когда это касается эхуана. Мы всего-лишь хотели узнать который час, когда ты на нас налетел.

– Который час? – удивился он, – Целая банда убийц и ни у кого нет часов?

– Мы только что прилетели. И никто не помнил разницу между часовыми поясами. Поэтому решили уточнить. Невежливо опаздывать на встречу с мэром.

– С мэром? – переспросил Грегор, – Вы что, его…

– Снова неверные выводы. Мы должны были обсудить с ним детали операции, а не убить его. Какие-то идиоты захватили городскую библиотеку и взяли любителей чтения в заложники, – объяснила Эспи, не дожидаясь вопросов, – Требуют как обычно – двадцать миллионов мелкими купюрами, космолёт с полным баком и беспрепятственный вылет с Земли. Мэр вызвал нас.

– Хана несчастным недоумкам, – криво усмехнулся Грегор.

– О да, это уж точно! – весело сверкнула зубами Эспи, – если бы эти горе-террористы хоть чуть подумали, то поняли бы, что мэру обойдётся гораздо дешевле вообще уничтожить всех кто есть в библиотеке, да хоть снести её с лица земли, если захочется. А потом выплатить компенсации родственникам погибших. Так что с его стороны было весьма благородно обратиться к нам, а не спускать с цепи армейский спецназ, который там камня на камне не оставит.