Текст книги "Город страшных снов"

Автор книги: Ежи Тумановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

14

Небольшие улочки, не выдержав дикого напора природы, почти сплошь заросли низкорослым кустарником и высоким бурьяном. Двигаться приходилось только по достаточно широким улицам, которые просматривались хотя бы на квартал. Шли осторожно, через каждые несколько десятков метров останавливаясь и вслушиваясь в непривычные звуки одичавшего города. Все трое несли рюкзаки с небольшим запасом пищи и воды.

Впереди медленно шагал Макс с карабином на изготовку. Несмотря на то, что по-настоящему воевать ему не пришлось, армейская наука не прошла даром: он умудрялся выглядеть одновременно и расслабленным и собранным. Голова его словно была привязана к ритму шага и находилась в непрерывном движении. За определенное число шагов он успевал посмотреть направо, вверх, налево, под ноги, немного назад и снова направо, чем-то отдаленно напоминая монотонно работающий механизм. Если б не свежая повязка на ноге, торчащая из-под штанины, и не догадаешься, что накануне его здорово покусала собака.

Следом понуро брел Виктор. Вскоре после выхода его начало знобить, но возвращаться врач наотрез отказался. Зябко кутаясь в теплую куртку, он иногда вздрагивал и долго смотрел куда-то вверх, словно разглядывая что-то на крышах ближайших высоток. Егор пару раз спрашивал о том, что привлекло внимание врача, но Виктор всякий раз тряс головой и бурчал, что, мол, из-за температуры мерещится ему всякая чертовщина. На крышах действительно было пусто, но чувство тревоги не рассеивалось.

Последним шел Егор. На плече он нес копье и вилы, в боковых карманах рюкзака – стеклянные бутылки с каким-то вонючим раствором, который Виктор нашел в кладовке квартиры. Бутылки предполагалось разбивать за собой, если придется спасаться бегством от собак. Макс, правда, скептически хмыкнул, когда Егор объяснял ему, как подействует на зверей битое стекло и резкий химический запах, но возражать не стал. Прекрасно знал: без практической проверки Егор от своей идеи не откажется.

Вскоре открылся мост через Исеть. Крупный перекресток перед ним превратился в сплошной затор из ржавых автомобилей. Кое-где машины стояли чуть ли не в два яруса, наслоившись когда-то друг на друга с разгона. То, что перед катастрофой было пробкой, превратилось в многослойное нагромождение железа.

С горки, что громоздилась над спуском к мосту, открывался вид на Верх-Исетский пруд, руины корпусов старого завода и другой берег Исети, застроенный огромным спальным районом. Красное небо в темных рваных тучах с этой точки казалось особенно низким и хмурым. Прохладный свежий ветер с пруда заставил всех троих плотнее застегнуть куртки.

Мост, как и перекресток, был полностью забит машинами. А под ним, вдоль невидимой с этого места воды, виднелись такие непролазные заросли, что даже одна мысль подойти к берегу, заранее вызывала беспричинный страх. Егор мысленно порадовался, что на другую сторону идти не требовалось. Ведь окажись дом Виктора в районе Сортировки, им пришлось бы перебираться через всю эту свалку, а так, они свернули направо, туда где широченный бульвар вел в сторону площади Коммунаров. Оглядываясь на перекресток с ржавыми машинами, Егор думал, что Исеть им пересекать все равно придется, но лучше все-таки будет сделать это по мосту, расположенному ближе к железнодорожному вокзалу.

Несмотря на широкое пространство, видимость на бульваре оказалась даже хуже, чем на предыдущих улицах. Несколько грузовых фур и стоящие один за другим трамваи, здорово ограничивали обзор. Кусты на газонах росли густо, а бурьян и вовсе поднимался выше человеческого роста.

– Давайте-ка плотнее ко мне, ребятки, – немного рисуясь, сказал Макс. – Если что – прикрывайте бока. У меня ствол не пулями, дробью заряжен. Пяток выстрелов разгонит любую стаю.

– А вдруг они дроби не боятся? – срывающимся голосом спросил Виктор. – Я думал, у тебя настоящее ружье.

– Не волнуйся, самое что ни на есть настоящее, – успокоил его Макс, вытаскивая из кармана снаряженный магазин. – Просто сейчас заряжена дробь. А вот тут патроны с пулями. Зарядить – пара секунд.

– Стойте! – глухо скомандовал Егор. – Макс, хватит трепаться! Человека прозевал. Вон, смотри, возле витрины ходит.

– Давайте мимо, а, – тут же предложил Виктор. – Вдруг у него тоже нервы ни к черту и пистолеты есть?

– Я ему покажу пистолеты, – угрожающе сказал Макс, меняя магазин в карабине.

– Никакой стрельбы. – Егор положил руку на карабин. – Я один пойду. А то втроем, да с такими рожами, кого хочешь напугаем.

– Может, не стоит рисковать? – озабоченно спросил Макс. – Может и впрямь, ну его на хрен, этого бомжа…

Человеческая фигура возле большой витрины действительно смутно ассоциировалась с бездомными обитателями помоек.

– Мы зачем в центр идем? – спокойно уточнил Егор. – Ну, помимо разведки дома Вити? Информацию получить. Как мы ее получим, если будем от людей шарахаться?

– Ладно, иди, – недовольно сказал Макс. – Но, если что, я его прямо отсюда сниму.

Егор отдал копье и вилы Виктору и медленно двинулся в сторону незнакомца. Тот то ли не замечал их, то ли не придавал этому значения. Еще немного покружив рядом с закрытым магазином, человек поднял с земли камень и запустил им в витрину. Звон разбитого стекла разлетелся по окрестным кварталам, крупные осколки ссыпались вниз, а человек как ни в чем не бывало полез внутрь.

Егор продрался сквозь низкорослый кустарник, обогнул грузовик, груженый щебнем, едва не наступил на голову лежащему в густой траве телу, прошел вдоль облупленного и проржавевшего борта трамвая и оказался наконец перед разбитой витриной. Уже привычно огляделся по сторонам, посмотрел на товарищей. Макс пристроился на капоте грязного, но почти не тронутого ржавчиной внедорожника. С такого расстояния ствол карабина практически не был виден, но Егор не сомневался, что приятель держит магазин под прицелом. Виктор беспокойно ходил позади Макса, появляясь то с одной, то с другой стороны от машины и вытягивая шею, словно пытался найти наилучшую точку обзора.

– Чего надо? – донесся из магазина грубый мужской голос. – Это территория нашей общины, нечего здесь шататься.

Егор всмотрелся в темноту торгового зала и различил за острыми краями разбитой витрины силуэт.

– Здравствуйте, – сказал он своему невидимому собеседнику. – Какой общины? Вас много?

– Какая тебе разница? – раздраженно донеслось изнутри. – Иди своей дорогой. Нечего здесь околачиваться.

– Так я поговорить хотел, – растерялся Егор. Ему и в голову не приходило, что в мертвом городе кому-то будет плевать на обнаруженного живого человека. – Мне ничего от вас не надо, и я скоро уйду. Просто расскажите мне, что знаете. Я недавно проснулся и мало что понимаю.

Из разбитой витрины показалось грязное небритое лицо. Затем человек полностью выбрался на свет и недобро уставился на Егора. Он оказался невысоким, но крепко сбитым, одетым в телогрейку и грязные штаны с отвисшими коленями. Из кармана у него торчала деревянная ручка какого-то инструмента. Примерно так себе Егор всю жизнь представлял мастеровых деревенских плотников. Этаких мужичков себе на уме.

Осмотрев Егора с ног до головы, мужичок сплюнул.

– И что ж это одни рахитики выжили, – презрительно сказал он. – Нашей общине здоровые мужики нужны, а не гнилые соплежуи. Что тебе сказать, паря? Случился конец света. А уж как да почему – не нашего ума дело. Наше дело спасаться, кто как может. Иди себе с Богом. Глядишь, и поможет он тебе.

– Если вас целая община, значит, много народу проснулось. Сколько у вас людей? – Егор вдруг осознал, что пустые улицы могут быть обманчивы.

– А это тебе зачем? – мгновенно ощерился мужичок и потащил из кармана свой инструмент – длинное шило.

– Спокойно, – сказал Егор, поднимая руки и делая на всякий случай шаг назад. – Меня не интересует размер вашей общины. Просто хотел оценить, сколько народу могло вообще выжить.

– Достаточно, – злобно прищурился мужичок, – чтоб всех любителей чужого добра в землю закопать.

– Ты хоть скажи, – продолжая отступать, попросил Егор, – куда ходить нельзя, чтоб на вашу территорию не забрести?

– Ты вот шел по бульвару? – сказал мужичок. – Вот и катись по нему дальше. Тогда точно куда не надо не попадешь.

Сделав еще несколько шагов назад, Егор повернулся и быстро пошел к товарищам.

Разговор с неприветливым мужичком его обескуражил. Получалось, что людей проснулось все-таки значительно больше, чем они полагали. И вместо того, чтобы искать причины катастрофы или ожидать, когда проснутся чиновники, способные что-то организовать, люди начали сбиваться в общины…

– Я тебе говорил, – выслушав друга, сказал Макс, – что надо барахло собирать и обустраиваться. Все эти поиски самоорганизующейся городской жизни – чушь собачья.

– Нам не выжить в одиночку, – сухо ответил Егор. – К тому же, Витя все равно ушел бы к своим. Что мы с тобой вдвоем смогли бы тогда сделать?

– Ладно, проехали, – отмахнулся Макс. – Ты упертый баран, бесполезно что-то доказывать. Что дальше?

– Что и планировали: идем к Вите домой, – пожал плечами Егор.

Виктор с облегчением вздохнул, но промолчал.

– А там, – продолжил Егор, – попробуем выбраться в центр. Поищем другие общины, ну и разберемся на месте. Может, кто нас к себе возьмет…

– Смотри-ка, а этот все пялится, – перебил Макс, глядя Егору за спину.

Егор обернулся. Его недавний собеседник стоял возле разбитой витрины опершись на ручную тачку и смотрел в их сторону.

– Пусть пялится, – сказал Егор. – Нет у меня желания провести несколько дней, доказывая, что мы полезны его общине. Раз они нацелены на сбор барахла и замкнутое существование, то, скорее всего, обречены.

– А мне кажется – наоборот, имеют все шансы, – возразил Макс. – А вот мы…

– Дык иди к ним, – насмешливо бросил Егор. – Ты парень крепкий, и ружье вон у тебя есть. Наверняка примут.

– Пошел ты, Егерь, – обиделся Макс. – Я с тобой как с человеком, а ты всё с дерьмом мешаешь. И так всегда.

– Не нравится мне, как он на нас смотрел. И как быстро ушел, – нервно вставил Виктор, провожая глазами удаляющуюся фигуру мужичка, толкающего перед собой громыхающую тачку. – Давайте пойдем скорее.

– Согласен, – буркнул Макс, отталкиваясь от капота. – Если не тормозить, до площади Коммунаров минут десять-пятнадцать идти. А потом до вокзала – не больше получаса. Много разговариваем. А надо просто быстро дойти, уже сегодня все узнать и устроить. И домой вернуться.

Егор только усмехнулся. Времени, безусловно, требовалось больше, ведь ни о каком быстром перемещении, как до катастрофы, и речи быть не могло. Впрочем, с общим смыслом высказываний Макса он был согласен.

Они снова двигались по бульвару, обходя машины и заросли репейника, осторожно перебираясь через большие кучи штукатурки, обвалившейся с фасадов зданий, и стараясь не задевать бессильно обвисшие плети оборванных проводов. Егору казалось, что они бредут уже целую вечность сквозь мертвое царство, и не будет конца этому разрушенному миру под странным красным солнцем. В какой-то момент ему даже показалось, что пройдя под косо стоящей опорой столба, он вернулся обратно, в привычный мир. Мимо плавно проехала машина, на другой стороне дороги мелькнул силуэт девушки в светло-желтом плаще, радостно спешащей навстречу кому-то, кого Егор пока не видел, в голубом небе медленно тянул пушистый инверсионный след, самолет… Несколько секунд нормальной жизни, вспышка бешеной радости, темнота перед глазами и…

Встревоженный голос Виктора:

– Э, Егор, что с тобой? Егор, очнись!

Он неподвижно стоял, практически упершись в ржавый, с остатками облупившейся краски борт трамвая. Виктор озабоченно смотрел ему в глаза и нащупывал что-то на шее. Встревоженный Макс вопросительно смотрел от перекошенного киоска на остановке.

– Все в порядке, – медленно проговорил Егор. – Похоже, заснул прямо на ходу. Бывает.

– Когда все в порядке – не бывает, – строго сказал Виктор.

– И что ты предлагаешь? Вызвать «скорую»? – устало улыбнулся Егор, осознавая, что никуда он не возвращался, и вокруг по-прежнему разрушенный временем город. – Давайте просто повнимательнее приглядывать друг за другом. Видимо, всё это – последствия анабиоза. Идем, нам еще далеко топать.

Макс теперь держался вдоль трамвайных путей, поскольку именно с этой части бульвара теперь просматривалась наибольшая часть дороги. Слева, за сильно разрушенным зданием, начинался самый настоящий лес, выросший на месте парка. Из зарослей иногда раздавался громкий треск ломаемых ветвей, но узнать, кто и что делает в этой чаще, ни у кого желания не возникло.

Вскоре аккурат посреди бывшей проезжей части обнаружился мужчина неопределенного возраста в лохмотьях. Был он грязен, всклокочен и совершенно никак не отреагировал, когда Макс окликнул его и угрожающе лязгнул затвором. Просто шел навстречу и, казалось, был ко всему равнодушен.

Сделав Максу отрицательный жест рукой, Егор встал на дороге несчастного, дождался, пока тот приблизится почти вплотную, и положил ему руку на плечо. Мужчина вздрогнул, остановился и уставился на Егора безумным взглядом.

– Здравствуй, друг, – как можно мягче сказал Егор. – Куда идешь, что ищешь?

– Какая разница? – неожиданно вполне нормальным голосом отозвался мужчина. – Теперь все равно куда идти и что делать. Вся моя семья умерла, а я один-одинешенек. Никакого смысла в жизни не осталось.

– Тысячи людей потеряли свои семьи, – все также мягко возразил Егор. – А смысл всегда можно найти. Где ты проснулся? Что видел по дороге?

– И главное – лежат все как живые, – продолжил несчастный, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать. – Я пока могилы им копал, все смотрел и не мог насмотреться.

Виктор с Максом переглянулись.

– Глубоко закопал? – деловито поинтересовался Егор после паузы.

Мужчина с недоумением посмотрел на него и неуверенно произнес:

– Да разве я в одиночку шесть нормальных могил выкопал бы? Так, на штык, не больше. Но сверху камней натаскал, чтобы собаки не разрыли.

– Я тебе кое-что скажу сейчас. Только постарайся от радости остатки рассудка не растерять, – проговорил Егор. – Иди домой и откапывай свое семейство. Если тела хорошо сохранились, значит, они просто спят.

– Как… спят? – тупо спросил мужчина. Схватил Егора за ворот куртки. – С чего ты взял?!

– Эй-эй, потише! – осадил его Макс, оттаскивая.

– Мы все в таком состоянии были. А потом некоторые проснулись, – пояснил Егор, делая знаки Максу, чтобы тот отпустил человека. – Все люди впали в спячку. Вроде как медведи зимой. Просто у одних весна уже наступила, а у других – еще нет. Правда, я… – Егор запнулся. Но потом закончил мысль: – Я не знаю, кому повезло больше.

– Так я что же… – растерянно пробормотал мужчина, отлепляясь от Егора, – своих… того… живьем закопал?

– Получается так, – кивнул Егор. – Пока, думаю, особых проблем им это не доставляет. Но вот, если проснутся… Эй, постой!

Мужчина без оглядки побежал в обратную сторону и вскоре скрылся из виду. Некоторое время был слышен удаляющийся стук шагов, но затем исчез и он.

– Эффектно, – похвалил Макс, – но бестолково. Ему ты информации прибавил, а вот нам – нет.

15

Площадь Коммунаров, и до катастрофы утопавшая в зелени, теперь походила на опушку в лесу. Крохотный декоративный парк в центре превратился в непроходимую чащу из кустарника. Дворец молодежи, расположившийся на схождении двух улиц, с задней части так плотно зарос деревьями, что казался огромным каменным входом в сплошную зеленую стену. Площадка перед Вечным огнем даже не просматривалась.

– Ну и заросли, – прокомментировал Макс, останавливаясь. – И ведь кому скажи, что практически центр города.

– Долгое время здесь была западная окраина Екатеринбурга, – сумничал Егор. – Даже столбы стояли, отмечающие границу города.

– Здесь? – поразился Макс. – Так отсюда до Плотинки пятнадцать минут хода. Это что тогда, деревня была?

– Нет, просто по тем временам это было весьма недурно. К тому же, все в городе крутилось вокруг заводов, а для них много людей не требовалось…

– Ребят, а может, дальше пойдем, – предложил Виктор. – Звук какой-то странный… Слышите?

Егор прислушался. На тихие щелчки, доносившиеся откуда-то издалека, он до этого момента не обращал внимания. Макс тоже насторожился, потом поднял карабин, словно готовился стрелять и медленно двинулся по остаткам асфальтовой дороги вокруг кустарника.

– Пойдем? – нервно переспросил Виктор.

– Витя, не ной, – сказал Егор, двигаясь следом за Максом, с копьем наперевес. – Мы не только за твоими родичами идем. Нам еще и сведения нужны.

Обогнув очередной трамвай, затянутый вьюнком и хмелем, они увидели плотно забитый ржавыми машинами перекресток и двух людей, стоящих к ним спиной возле угла крайнего здания. Судя по напряженным позам, люди на что-то смотрели, высовываясь из-за угла. И пока их внимание было сконцентрировано на невидимой цели, шагов сзади они не слышали. Оба были одеты в одинаковые темные джинсы и серые спортивные кофты с капюшонами.

Макс тут же крадучись пересек трамвайные пути, перешел через дорогу и двинулся в сторону незнакомцев вдоль стены здания. Егор, повинуясь его знакам, жестом усадил Виктора на землю за ближайшей машиной, а сам медленно, но открыто зашагал вдоль рельс. Копье он беззаботно положил на плечо, чтобы выглядеть не слишком агрессивно.

Однако уже через десяток шагов Егор забыл, зачем шел в сторону перекрестка. Едва видимое из-за дома, со стороны проспекта Ленина распространялось желтое свечение. По цвету точь-в-точь как то, что он видел на своем теле в момент пробуждения.

Двое незнакомцев тоже разглядывали странный свет – потому и позабыли о всякой осторожности.

К негодованию Макса Егор ускорил шаг. Не обращая внимания на яростные жесты приятеля, он остановился метрах в двадцати за спинами незнакомцев и тоже выглянул из-за угла.

Сердце забилось чаще. Зрелище впечатляло и пугало одновременно…

Совсем недалеко, в пределах одного квартала, проспект Ленина был перегорожен ярко-желтой светящейся стеной. Полупрозрачное, мерцающее свечение уходило высоко вверх и словно бы врезалось в землю, а справа и слева от дороги легко погружалось в дома. По ту сторону можно было различить продолжение проспекта с прогулочной аллеей посредине, раскидистые деревья и элитные высотки. Но пейзаж просматривался нечетко, а будто бы сквозь размытый желтый светофильтр. Судя по всему, стена не была материальной и легко пронизывала любой предмет, оказавшийся у нее на пути. Причем, без видимых последствий.

Ничего подобного Егор никогда раньше не видел. Даже в том необыкновенном мире, который окружал его после пробуждения, это казалось странным. Больше всего стена походила на элемент какого-то голографического шоу, но кому бы пришло в голову устраивать световое представление в мертвом городе?

Отброшенная ранее в силу бредовости мысль о вмешательстве в земную жизнь инопланетных существ, вновь обрела право на жизнь. Нужно было подойти поближе, осмотреться, попытаться понять природу мерцающей янтарной завесы…

Но Егора смутило то, что незнакомцы, судя по напряженным позам, не просто разглядывали явление. Они словно чего-то ждали. Поэтому Егор замер, ожидая сам не зная чего.

Зато Макс продолжал действовать. Подкравшись к незнакомцам на расстояние в несколько шагов, он поднял карабин и негромко скомандовал:

– Руки вверх.

Один из незнакомцев подпрыгнул и развернулся в сторону Макса, взмахнув неизвестно откуда извлеченным ножом. Второй тонко взвизгнул и присел на корточки, прикрыв голову руками.

– Не бойтесь! – тут же крикнул Егор, понимая, что перед ними совсем молодые ребята, школьники или студенты. Парень и девушка.

Его успокаивающий вроде бы возглас произвел прямо противоположный эффект: обнаружив второго противника, парень заметался, не зная, кто опаснее, а девушка тонко завыла.

– Да что у нас сегодня за день такой, – с досадой вздохнул Макс, вешая карабин на плечо. – Эй, сопляк, ножик свой убери, все равно ничего им не сделаешь. Чего вы такие дерганые?

– Не бойтесь, – повторил Егор, приближаясь со своей стороны. – Мы зла не желаем, грабить не собираемся. Спросим кое-что и уйдем.

– И девку свою успокой, – добавил Макс.

Парень наконец перестал метаться. Растерянно замер, уже спокойнее, хотя все равно недоверчиво, осмотрел Макса с Егором и медленно убрал нож за пояс. Присел рядом с девушкой, нежно обнял ее и что-то зашептал на ухо. Рыдания сменились тихими всхлипами.

– Витек! – позвал Макс. – Давай сюда, может помощь твоя понадобиться.

– Виктор – врач, – пояснил Егор, встрепенувшейся было парочке.

– Да хватит уже трястись, – проворчал Макс. – Хотели бы, давно уже обоих шлепнули. А так – просто поговорим и уйдем.

– Что вам надо? – спросил, наконец, парень неожиданно низким голосом.

– Что вам известно о катастрофе? – быстро сказал Егор. – И что за желтая стена посреди улицы?

– Какая еще стена… – удивился Макс, обходя угол. И замер, потрясенный.

– А вы сами откуда взялись? – подозрительно спросил молодой человек. – Неужели еще ни одной мембраны не видели?

Девушка перестала всхлипывать и теперь настороженно смотрела на Егора и приближающегося Виктора.

– Если эта светящаяся штуковина от неба до земли называется «мембрана», то да – ни одной мембраны мы пока не видели, – терпеливо ответил Егор.

– Ну и не ходите туда, – мрачно сказал парень, оглядываясь в сторону свечения. – Там… там черт знает что творится.

– А тут вроде все в порядке, да? – язвительно уточнил подошедший Виктор, успевший выхватить часть разговора.

Парень огляделся, внимательно посмотрел на небо, оценивающим взглядом пробежался по Егору и Виктору и, наконец, усмехнулся:

– Да. Здесь очень даже ничего.

– Вы это видели? – подал голос изумленный Макс. – Во-во, вот эту желтую хреновину?

– Ваш друг – тормоз, – с кривой ухмылкой констатировал парень.

– Зато стреляет хорошо, – спокойно парировал Егор. – Значит, вы проходили сквозь эти вот… мембраны? И что там?

– Пришлось проходить, – сразу растерял все веселье парень. – Там, где мы очнулись, был настоящий ад. Но чем дальше мы уходим к северу, и чем больше мембран пересекаем, тем больше всё становится похожим на обычный мир.

– А там-то что? – настойчиво спросил Виктор. – Что не так?

– Всё не так, – морщась, ответил парень. – Это… Это трудно объяснить, но лучше туда не лазить.

– Значит, в центре все так же, как здесь? – спросил Егор. – На Плотинке народ не собирается?

– Не были мы на Плотинке, – с тоской в голосе сказал парень. – На Ботанике последний раз сбежали от бешеных тварей в мембрану. А вышли почему-то сразу здесь. И ждали вот… не полезут ли следом. Обычно они боятся через мембрану идти.

– Что за твари? – деловито спросил Макс, снимая с плеча карабин.

– Не понял, – нахмурился в свою очередь Егор. – Что значит «зашли на Ботанике, а вышли здесь»?

– Ты тоже тормоз? – с какой-то отчаянной злостью спросил подросток. – В игрушках порталы видел? Которые переносят человека на любые расстояния? Так вот эти мембраны, они, видать, тоже переносят. Только не всех и не всегда. Или… разных людей в разные места. Мы так с тремя нашими друзьями потерялись: вошли вместе с одной стороны, а вышли только… с ней вдвоем. И совсем в другом месте. Вернулись обратно – попали вообще на Ботанику. А это километров десять от того места, где вошли.

– Смотри-ка, Егор, – шепнул Виктор. – У них волосы светятся.

По торчащим из-под капюшонов челкам у обоих действительно бегали легкие, едва заметные в красноватом свете дня, желтые искорки. Так же еле видимо мерцали кончики пальцев.

Егор в испуге отступил в сторону. Макс после секундного замешательства, навел оружие на подростков.

– Э, вы чего? Так всегда бывает после прохода через мембрану! – с отчаянием сказал парень. – Отпустите нас, мы просто пойдем своей дорогой…

Со стороны желтой стены раздался звонкий треск, словно раскололось по всей длине большое дерево. Все резко повернули головы на звук. По яркой светящейся плоскости змеилась темная линия, похожая на причудливо изогнутую трещину во льду. При одном взгляде на нее Егор ощутил, как немеет лицо и руки, как замерзают мысли, и все медленнее течет время. «Наверное, это и есть анабиоз…» – успел подумать он, а потом события полетели с такой скоростью, словно пытались нагнать упущенные мгновения.

Края темной полосы вспыхнули ярким белым сиянием, искрящаяся желтизна мгновенно затянула прорехи в мембране. Завизжала девчонка. Но смотрела она не на желтую стену, а в сторону наполовину заросшей улицы, уходящей к Центральному стадиону.

Егор мгновенно развернулся. Рядом оглушительно грохнул карабин. Макс среагировал еще быстрее: начал стрелять в набегающую стаю собак.

Один из псов в первых рядах подпрыгнул и кувыркнулся через голову, следующий выстрел сбил еще одно животное, но собаки продолжали быстро сокращать расстояние. Егор дернул Макса за рукав, озираясь в поисках ближайшего подъезда, Виктор уже стоял рядом со стеной дома с вилами в руках и показывал пальцем на разбитое окно. А парень… Парень рывком поднял свою подружку за руку и потащил в сторону мерцающей мембраны.

Грохнуло еще два выстрела, завизжала на весь квартал смертельно раненая собака, стая начала притормаживать. Но Егор, лишь краем глаза отмечая передвижение зверей, как зачарованный смотрел на уходящих в желтое сияние подростков. Оба перед входом в стену подняли руки, словно защищая глаза, сверкнула янтарная вспышка, и подростки исчезли. Шагнули через… или в то, что они называли мембраной.

– Сюда! – крикнул Виктор, продолжая указывать на окно.

Собаки вновь бросились вперед. Макс стал отступать, продолжая стрелять, но звери промчались мимо, мелькнули стремительными темными пятнами на фоне желтой пелены, словно готовясь рвануть сквозь мембрану вслед за добычей, но в последний момент словно передумали: свернули и пробежали вдоль светящейся преграды, чтобы спустя несколько мгновений скрыться за углом здания.

– Уходим! – отрывисто скомандовал Макс, оглядываясь на Егора и Виктора.

Егор продолжал, как завороженный, смотреть на желтую стену. Собачья стая, оставив с полдюжины сородичей издыхать посреди улицы, пробежала мимо трех, стоящих на месте, людей, и погналась за убегающими подростками. Но не решилась войти в этот жутковатый свет… В течение нескольких минут и без того странная ситуация превратилась в совершенно загадочную.

– Не вздумай сказать, что мы сейчас пойдем их спасать, – быстро проговорил Макс, неверно истолковав молчание Егора. – Здесь, конечно, до Плотинки рукой подать – самый короткий путь, – но если пацан не соврал, можно вообще черт знает где очутиться. Выйдешь где-нибудь на Уралмаше…

– Я еще в своем уме, – отозвался Егор, встряхиваясь и отворачиваясь от стены. – На Плотинку двинем в обход. Перейдем по мосту на Челюскинцев, найдем родичей Виктора, пройдем по набережной и окажемся на Плотинке, только с другой стороны. Надеюсь, там этой… желтой штуковины не будет. А пока давайте-ка уносить отсюда ноги – как бы собачки не передумали.