Текст книги "Город страшных снов"

Автор книги: Ежи Тумановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Пошли-ка отсюда, – решил Егерь. – Кажется, эти черные трещины и твари, что нападали ночью – родня.

9

Три десятка человек двигались двумя колоннами по обеим сторонам улицы. У каждого в руках было ружье или автомат – община отдала в экспедицию почти все запасы огнестрельного оружия и патронов. Один человек нес на спине баллон с горючей смесью и держал в руках металлическую трубу: самодельный огнемет успели сделать за два дня, чтобы у экспедиции была возможность отбиваться от тварей наподобие тех, что штурмовали общину ночью.

Егерь шел впереди правой колонны, Мороз замыкал левую. О том, как взаимодействовать в дороге, педантичный и настойчивый подполковник объяснил Егерю в подробностях. Кроме того, на улицах вокруг двух домов общины Мороз успел провести четыре тренировки с теми, кого отобрали для экспедиции.

Перед выходом Обрез, как клещ, вцепился в Егеря, требуя, чтобы тот взял его с собой. Но Егерь был непреклонен. Тогда Обрез заставил друга учиться наносить удары саперной лопаткой.

– В дороге всякое может случиться, а ты у нас такой беспомощный. Если в ближний бой враг кинется – не поможет тебе автомат, – наставлял он. – И лучше, чем саперная лопатка, оружия для рукопашной не придумать.

– А как же тактический ядерный заряд? – поинтересовался Егерь, надеясь, что немудреная шутка охладит паранойю приятеля, и Обрез отстанет.

Но отшутиться не удалось, и с одобрения Мороза несколько часов он в компании еще двух десятков будущих участников похода добросовестно рубил лопаткой тонкие деревца и кусты под чутким руководством заботливого друга.

До моста через Московский тракт добрались без происшествий. Дорога под мостом оказалась забита огромным скоплением разбитых и проржавевших насквозь машин. Здесь, вблизи выезда за пределы города, водители не стеснялись обычно давить на акселератор, и огромное нагромождение металла превратилось в своеобразный памятник бесшабашному лихачеству.

За мостом разрушений оказалось больше. То ли здания здесь были старше, то ли строили их хуже, но практически все одно– и двухэтажные дома превратились в поросшие травой и кустами руины, а высотки стояли покрытые трещинами, в огромных пятнах зеленого мха и производили гнетущее впечатление. Во многих местах не уцелели стекла, и многие квартиры облюбовали птицы.

Недостроенные бетонные коробки превратились в нижних частях в гроты и пещеры, засыпанные у входов землей и густо поросшие бурьяном.

В такой наполовину рукотворной пещере Егерю внезапно и почудилось движение. Он поднял руку, присел и направил ствол автомата в сторону дыры, чернеющей среди зарослей. Несколько человек тут же быстро «обложили» вход в «пещеру», а остальные заняли круговую оборону, на случай, если помеха в пути окажется засадой.

– Что там? – тихо спросил Мороз, появляясь рядом с Егерем.

Автомат у подполковника висел за спиной, но Егерь не сомневался, что при необходимости Мороз успеет открыть огонь раньше, чем многие успеют снять оружие с предохранителя.

– Мне показалось, что в той дыре кто-то прячется, – так же тихо ответил Егерь.

– Эй, мы знаем, где ты прячешься! – мощным голосом крикнул Мороз. – Выходи, а то закидаем гранатами!

– Не стреляйте! – тут же закричал кто-то в ответ тонким фальцетом. – Я не причиню вреда, и у меня ничего нет!

– Выходи наружу и – пузом на землю! – скомандовал Мороз. – И только попробуй мне дернуться. Любое сито тебе потом завидовать станет.

Из темноты на свет вышел с поднятыми руками худой и грязный человек, облаченный в бесцветные лохмотья.

– Не бейте только! – жалобно крикнул он. – Я все скажу, что знаю!

Мороз качнул головой и два автоматчика осторожно проверили укрытие, в котором прятался несчастный. Больше там никого не обнаружилось.

– Почему один живешь? – спросил Егерь, чувствуя сострадание к похожему на опустившегося бомжа мужчину. – Общин в городе много. Одному выжить трудно.

– Не берет никто, – с тяжелым вздохом ответил мужчина. – Лишние едоки никому не нужны.

– Иди к пруду, – велел ему Егерь, – просись в общину, что живет на берегу. Скажешь, что тебя Егерь отправил. Примут.

– Вы из вольного города Уралобурга? – робко спросил мужчина. – Я хотел бы продолжить одиночное существование.

– Не бойся. Людям из Уралобурга мы как следует накостыляли, и они сюда не скоро вернутся. Иди спокойно, просись в общину и начинай нормальную, насколько это возможно, жизнь.

– Спасибо, спасибо, добрый человек, – жалобно залепетал человек и опустился на колени.

– Зря ты так, – сказал Мороз Егерю, давая знак отряду двигаться дальше. – Первому же встречному рассекретил нашу базу.

– Ты видишь – человек пропадает? – спросил Егерь, которому дотошный подполковник успел за два дня порядком надоесть. – Глядишь, еще пригодится.

– Все равно плохо, – констатировал Мороз и отошел на свой фланг.

Грязный человек в лохмотьях еще долго стоял, глядя вслед уходящим людям. Сколько Егерь не оглядывался, худая фигура продолжала неподвижно торчать посреди дороги.

Через пару кварталов, когда на пути экспедиции возникла целая гора бетонного крошева, Мороз велел поворачивать направо.

– Надо уходить за пределы массовой застройки, – сказал он Егерю. – По окружной дороге идти проще будет. И безопаснее.

Егерь не возражал, и вскоре они уже шли по пустырям и кускам леса. За три часа, не сделав ни одного привала, они почти достигли места назначения. Неожиданно впереди начали раздаваться одиночные выстрелы, сменившись вскоре раскатистыми очередями.

– Стой! – скомандовал Мороз. Подошел к Егерю. – Разведку надо произвести. Похоже, стрельба как раз в районе моей части и идет. Как бы не попасть под раздачу – на складах было оружие и посерьезней, чем автоматы.

– Разведка так разведка, – пожал плечами Егерь. – Здесь ты командуешь.

Мороз взял с собой двух человек и растворился в лесу. Ждать его пришлось больше двух часов, но вернулся он в бодром расположении духа.

– Кто-то из наших держит оборону, – доложил он Егерю, начиная чертить прутиком на земле схему, – а их пытаются выкурить какие-то типы с охотничьим оружием. И тех и других немного, площадь огорожена большая – вот и бегают туда-сюда. Стрельба в основном бестолковая, но на стене КПП видел пятно крови. Надо помогать ребятам.

– Что предлагаешь? – Егерь наклонился, разглядывая неаккуратно прочерченные линии.

– Вот смотри: здесь КПП. Вот так идет забор. Вот тут дом, и на нем несколько человек обстреливают всю территорию части. А вот отсюда они пытаются подобраться – видишь, участок плохо простреливается? Вот здесь еще несколько человек сидят. Не похоже, что это все нападающие, давно бы уже спеклись. Скорее всего, измором берут. Значит, где-то недалеко и основной состав пасется. Поэтому нужно обезопасить участок в районе КПП, выдавив стрелков отсюда и отсюда. А здесь поставить несколько человек, чтобы не дали возможность подогнать подкрепление.

– То есть, наносим удар и, пока враги не опомнились, заходим внутрь?

– Сначала еще придется объяснить тем, кто внутри, что мы – свои.

– А как потом выбираться будем?

– Поверь, – усмехнулся Мороз, – с выходом проблем не будет.

Разделив отряд на две части и выделив небольшую группу для засады, Мороз повел людей к тому месту, откуда все громче слышалась стрельба. Вскоре показались первые постройки с которых, по уверению Мороза, неизвестные обстреливали территорию части.

– Твоя задача, – объяснил Мороз, показывая пальцем на отдельные дома, – зайти вон туда, туда и туда. Выбить, а лучше – выгнать оттуда стрелков. Оружие – отнять. При необходимости стрелков надо уничтожать. Гуманизм по отношению к вооруженному противнику неуместен. Потом оставляй людей, которые будут контролировать прилегающие территории, а сам выдвигайся в сторону КПП. Это вон там. А я зачищу дома с другой стороны.

Егерь не без оснований опасался, что, не имея опыта, провалит поставленную задачу, но все прошло на удивление легко. Едва завидев десяток вооруженных людей, одиночные стрелки с охотничьими двустволками немедленно сдавались в плен, безропотно расставались с оружием и моментально скрывались из виду, стоило их отпустить. Лишь один попробовал оказать сопротивление, но его моментально скрутили и привязали к остаткам батареи в той же комнате, откуда он вел огонь. Только в этот момент Егерю пришло в голову, что пленных надо было перед освобождением допросить. К сожалению, единственный оставшийся пленник говорить с ним отказался категорически.

Раздав указания и забрав с собой двух человек, Егерь отправился к тому месту, которое Мороз назначил для встречи. Сам подполковник, судя по всему, встретил более серьезное сопротивление: с той стороны, куда он ушел, слышалась стрельба, а чуть погодя из окон одного из домов повалил густой белый дым. Егерь уже начал опасаться, что все пошло не так, как хотелось бы, но в этот момент появился раскрасневшийся Мороз.

– Ну что, всё в порядке? – спросил он, бегло оглядывая Егеря с головы до ног.

– Да, – коротко ответил Егерь.

– Значит, пора устанавливать контакт.

Не обращая внимания на продолжающуюся на флангах стрельбу, Мороз положил свой автомат, развел руки вверх и в стороны и медленно зашагал в сторону КПП. Егерь напряженно следил за подполковником, в глубине души опасаясь, что нервы у военных не выдержат и одна короткая очередь похоронит разом для Люськи – отца, для общины – опытного офицера, а для экспедиции – конечную цель.

Но, оказалось, что опасения его были напрасны. Дверь КПП распахнулась, и на пороге появился сияющий как медный пятак человек в военной форме.

– Толян! Подполковник Мороз! – заорал он радостно. – Давай быстрее, тут снайпер балует!

10

Седоусый капитан Титаренко чувствовал себя словно второй раз родившимся и, кажется, был готов превратиться из закоренелого атеиста в искренне верующего человека. Обороняя часть территории родного полка, парк боевой техники и склады от нескольких десятков гражданского сброда, лезущих отовсюду с охотничьими стволами, он ни на что особо уже не рассчитывал. Держался потому, что считал это единственно возможным способом выполнить свой долг. И всех проснувшихся солдат тоже заставил поверить в эту нехитрую максиму.

Будучи подкованным технически, Титаренко сумел оживить радиостанцию, пролежавшую неизвестно сколько лет в каптерке, и дизель-генератор, прекрасно сохранившийся в закрытом боксе. Но сколько ни крутил ручку селектора каналов, так ни одной «живой» волны и не нашел.

Люди, что вскоре начали появляться вокруг части, несли какой-то бред, но очевидные разрушения, обилие растительности и стаи диких собак вокруг доказывали: капитан бредит вместе со всеми. Частично сожженный, наполненный трупами город наводил на мысль о применении некогда вероятным противником оружия массового поражения. Правда, ни малейших признаков радиации обнаружить не удалось, да и остальные последствия выглядели, мягко говоря, странно для высотного или наземного ядерного взрыва. Но капитан не стал вдаваться в детали, а принялся принимать меры. Попробовав для начала установить контакт с теми, кто сумел выжить в неизвестной войне.

Однако вскоре выяснилось, что никто из окрестных жителей идти под защиту военных не собирается. Напротив, малочисленная группа солдат создала определенные трудности: ведь территория части уже была поделена между двумя крупными полубандитскими группами людей. Несколько дней банды копили ресурсы, собирали бойцов, а потом начали захватывать городские кварталы, успевая попутно объяснить конкурентам свою позицию с помощью оружия. Лишь территорию военного городка и армейские склады по негласному соглашению решили делить в последнюю очередь: слишком большие преимущества мог дать захват всего этого богатства какой-то одной группировкой. Как раз к тому моменту, когда Титаренко начал примерно понимать новые реалии, все договоренности были достигнуты, и на территории части начали появляться группы мародеров, нагруженные полковым имуществом. На какое-то время разборки между бандами прекратились – всем было просто не до претензий к соседям.

Сначала Титаренко смотрел на все это сквозь пальцы. Он запретил своим солдатам препятствовать грабежу. Хоть по-хорошему договориться и не удалось, а поступать на службу ни в одну, ни в другую банду Титаренко не собирался, часть складских запасов могла помочь выжившим гражданским освоиться в новом мире. А может быть, даже полностью примирить голодающие общины. Вскоре, правда, выяснилось, что некоторый избыток вещей и продовольствия напряженность в отношениях нисколько не снижает, а военных обе банды с подозрением воспринимают как тайных союзников конкурентов. Ну а после того, как прямо на одном из складов состоялась серьезная перестрелка между двумя группами мародеров, капитан Титаренко выделил сам себе территорию и принялся ее охранять. С оружием и патронами проблем не было, и любители порыться в армейских закромах быстро ощутили на своей шкуре, что если мир и погрузился в хаос, то здесь продолжал оставаться островок стабильности. Понятно, что понравилось это не всем.

Труднее всего было с водой. Небольшое ее количество удавалось набирать в бьющем из-под земли роднике, но долго так продолжаться не могло. И капитан нашел единственный здравый, с его точки зрения, выход…

– Уцелевшую БМП с консервации почти закончил снимать, – проговорил Титаренко, переводя взгляд с Мороза на Егеря и обратно. – И телегу из грузовика сделал. Думал похоронить всех, кто не проснулся, нагрузиться самым необходимым и рвануть куда-нибудь поближе к воде. А эти тут пусть грызут друг друга, раз мирно жить не хотят. Думал куда-нибудь в сторону Макаровского водохранилища податься. Но теперь я с вами.

– Гусянки на ходу? – обрадовался Мороз. – И горючка есть?

– А куда она денется? – удивился Титаренко. – У нас же хранилище солярки свое. Сделано по всем правилам. Не знаю, сколько лет вся эта бодяга длилась, но я уже пробовал, дизель-генератор на ней работает.

– Если сумеешь завести БМП, будет тебе от всех нас вечная благодарность, – торжественно провозгласил Мороз. – А хоронить никого не надо. Те, кто не проснулся, еще живы. И однажды обязательно проснутся. Место у воды уже найдено. Можно смело собирать чемоданы.

Неожиданное подкрепление, по всей видимости, напугало всех окрестных мародеров-мечтателей. Обстрел части прекратился, лишь блестели иногда на крышах близлежащих высоток, линзы какой-то оптики. Правда, стоило Морозу сделать на плацу демонстративный смотр солдат, вооруженных снайперскими винтовками, как всякое движение вокруг прекратилось в принципе.

– Страшный ты человек, подполковник Мороз, – посмеиваясь, сказал Титаренко, узнав от наблюдателей, что вокруг охраняемой территории установилось необычайное затишье. – Я их тут несколько дней гонял, а ты только появился – сами утекли.

– Напугались, пока не знают, сколько нас, – спокойно ответил Мороз. – Если сутки-двое просидим, разберутся и снова возьмут в осаду. Но лишних суток у нас и так нет. Община осталась с минимальным прикрытием, надо возвращаться.

Воодушевленные подмогой солдаты и люди Егеря, обрадованные возможностью значительно укрепить общину, дружно принялись собирать тела спящих военнослужащих и самое необходимое имущество. В парке Титаренко пытался запустить БМП, а несколько человек спешно делали вторую телегу из остатков грузовиков. Мороз отобрал несколько человек и ушел в короткий рейд по окрестностям.

Егерь, как и все остальные, переносил вещи, оружие и боеприпасы, помогал устраивать в телеге низкие трехэтажные нары, больше похожие на полки, куда плотными рядами укладывали спящих, таскал ящики с продуктового склада и обследовал боксы с техникой, пытаясь найти позарез нужный Титаренко инструмент…

К вечеру практически все уже едва таскали ноги, но часть груза так и не была еще размещена в телегах. А главное – БМП никак и не хотела заводиться, несмотря на все усилия Титаренко и присоединившегося к нему Мороза.

– Сегодня все равно не успеем, – ответил Мороз на невысказанный вопрос Егеря. – Но завтра до обеда – запустим наверняка. Если дело не в соляре, конечно. Ничего с нашими не случится за ночь, не волнуйся.

Они стояли на пороге бокса, в глубине которого несколько людей во главе с капитаном Титаренко ковырялись в двигателе гусеничной машины. Выглядел подполковник решительно, но Егерь понимал, что у Мороза на душе тоже, что называется, кошки скребут.

Большинство людей уже устроились в казарме, лишь отобранные капитаном часовые медленно обходили свои участки.

– Ты иди спать, все равно ничем особо не поможешь, – медленно обтирая руки тряпкой от машинного масла, сказал Мороз. – А мы еще с полчасика поковыряемся да тоже на боковую пойдем. Лучше завтра встанем пораньше. А к обеду вернемся домой на боевом коне. И тогда пусть Уралобург лучше не попадается мне на глаза. Ровно как и зверье. Враз порядок наведем.

Егерь послушно побрел в казарму. На душе было более-менее спокойно, хотя подспудная тревога продолжала неприятно ворочаться на дне сознания. Завтра они наверняка сумеют завести бронированную машину и притащат в свою общину достаточно самого разного имущества, оружия, еды и топлива, чтобы не ждать зиму как страшное испытание. Пройдет совсем немного времени, начнут просыпаться солдаты, и это позволит максимально обезопасить своих людей, значительно расширить район для проживания. И вот тогда уже можно будет всерьез задуматься о возможности разобраться с причинами и последствиями случившейся катастрофы, а также постараться наладить связь с другими городами. И попробовать получить информацию о том, что происходит в остальном мире.

Погрузившись в приятные мысли, Егерь добрался до своего места и лег, не снимая сапог. Будущее представлялось если не безоблачным, то достаточно светлым, а на остальные мелочи вроде бытовых неудобств было наплевать.

Едва устроившись на неприятно гнущейся сетке железной кровати, Егерь провалился в сон. Ему снилось, что он бредет по ночной степи, ведя рукой по мягким кисточкам ковыля, вдыхает чудесный запах разнотравья и смотрит в черное бездонное небо, перечеркнутое дугой Млечного Пути.

Гудели натруженные за день ноги, саднила свежими мозолями ладонь, но ощущение счастья от понимания, что мертвый город, наполненный спящими, почти мертвыми, людьми, оказался лишь кошмарным сном, а вот теперь он по-настоящему проснулся, стоило того, чтобы выдержать любые трудности и лишения.

Лишь одна странная мысль не давала Егерю погрузиться в бесконечное блаженство: Млечный Путь над ночной степью был вовсе не таким ярким и красивым, как над пострадавшим городом в страшном сне. «Вот если бы сон и явь могли поменяться ночным небом», – подумал Егерь и вдруг понял, что видит одновременно и бесконечную степь, поросшую мягким ковылем, и стены казармы, уставленной железными кроватями со спящими на них людьми.

Стараясь не потревожить странное видение, он поднялся и двинулся к выходу, продолжая раздвигать ногами густую траву и вглядываться в рисунок звезд, проступающих сквозь потолок казармы. Странное чувство близкого волшебства заставило его выйти на улицу, одновременно спускаясь в небольшую ложбину с полноводным ручьем, пройти вдоль мрачных трехэтажных корпусов, за которыми где-то далеко у горизонта угадывалась крупная, почти идеально круглая, Луна, и вдруг оказаться перед желтой стеной, перегородившей тупиковый проход между бетонным забором и последней казармой. В степи желтая преграда тоже была видна. Но, если в мрачном сне среди страшных безжизненных строений она словно запрещала дальнейшее движение, то здесь, в реальном мире ночной степи, напротив – манила подойти и шагнуть навстречу чему-то бесконечно светлому, таинственному и загадочному.

И Егерь шагнул туда, за эту волшебную грань, ничего особо не ожидая, но предчувствуя, что сейчас ему откроется множество самых разных тайн. В кончиках пальцев возникло легкое покалывание, тело «наполнилось» низким звуком, словно рядом дернули за толстую струну, и ощутило мягкое сопротивление, перед глазами полыхнуло, заставляя крепко зажмуриться…

А в следующую секунду Егерь оказался в аду.

Вокруг ревело пламя. Обжигающий воздух моментально опалил кожу и высушил легкие, над головой что-то трещало, обещая вот-вот обрушиться сверху многотонной массой. Шокированный и растерянный Егерь беспомощно оглянулся, пытаясь увидеть ночную степь, но вокруг лишь плясали языки огня. Стремительно обретая трезвость мышления, Егерь инстинктивно присел, закрывая лицо руками. Судя по всему, шагнув в желтую стену, он не прошел сквозь нее к бетонному забору, а оказался внутри горящего дома. Всё, что требовалось – просто сделать шаг назад и вернуться в ночную прохладу, из которой его увел сон-обманщик.

Закрыв глаза, Егерь рванулся назад, стараясь одним мощным движением пройти сквозь желтую стену и вернуться обратно. По рукам словно прошлись мелкой наждачкой, вновь полыхнуло, ослепляя даже сквозь закрытые веки. Егерь не удержал равновесия и упал на спину, больно ударившись о груду острых камней.

Некоторое время он лежал, закрыв глаза и наслаждаясь ночной прохладой. Но откуда здесь взялись камни? Он ведь только что прошел по асфальтированной дорожке и никаких камней не заметил…

Открыв глаза, Егерь несколько секунд смотрел на темные контуры нескольких полуразрушенных строений, отчетливо видимых на фоне звездного неба. Ничего даже близко похожего на казармы и бетонный забор.

В теплом сиянии желтой стены, устремившейся к звездам, Егерю теперь виделась жестокая насмешка.

Быстро поднявшись, он решительно закрыл глаза и снова шагнул сквозь желтую преграду. Озноб по коже, вспышка, от которой даже под закрытыми веками поплыли темные круги – и ноги по щиколотку погрузились в холодную жижу.

Егерь взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, попробовал отступить, но сзади обнаружилась высокая каменная ступенька, с которой он, видимо, и шагнул вниз.

Кругом по-прежнему царила темнота, над головой висел огромный Млечный Путь, за спиной, поднимаясь над темной массой большого здания, издевательски светилась желтая стена.

Где-то вдалеке завыли собаки. Егерь с отчаянием понял, что заблудился. Сделав несколько шагов, он выбрался из глубокой лужи, в изнеможении опустился на камень и прикрыл глаза. Несколько минут он сидел в полной прострации.

Звук чужих шагов заставил его открыть глаза и приподняться. Но уже в следующий миг в лицо ударил яркий свет, шею сзади обхватила охватила крепкая рука, а горла коснулся холодный металл.

Из-за спины донесся напряженный голос:

– Попробуй только дернуться, придурок. Моментально улыбку под челюстью организую.

– Я же свой, – прохрипел Егерь, разглядев перед собой несколько молодых парней в военной форме. – Пришел вместе с подполковником Морозом.

– Хорошо поёшь, – усмехнулся за спиной тот, что держал его за шею. – Только нет у нас такого подполковника. У нас вообще нет офицеров, кроме одного полковника и двух лейтенантов. Держи его ребята. Еще парочку поймаем и можно тащить подкрепление полковнику. Как раз к утреннему штурму успеем.