Текст книги "Замуж за первого встречного или невеста с сюрпризом (СИ)"

Автор книги: Евгения Стасина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава седьмая

Стеша

Ой, Стефания Леонидовна, попала ты по самое не хочу! Будешь знать, как в чужие разговоры влезать, да соглашаться на всякие глупости! Замуж она собралась, как бы не так! Сейчас упадешь здесь замертво от чувства стыда, когда твой разлюбезный Зайцев Грише глаза на тебя откроет, и так и помрешь незамужней!

–  Ну, здравствуй, – а Борька ещё и спляшет на радостях, в насмешку потребовав гроб мой с хлоркой помыть! – Вот уж не ожидал здесь тебя увидеть!

Хотя, это мы еще посмотрим! Чего я, вообще, должна волноваться? Он вон не краснеет, Катьку свою на моих глазах жамкая!

– А что так? Или по-твоему на тебе свет клином сошелся? – рядом с женихом своим сажусь, так что Борькина брючина об мою трется, и вновь Гришу за руку хватаю. Подыграет, никуда не денется, иначе пусть себе новую помощницу ищет!

– Вот, жених мой, Григорий, – он, конечно, немного опешил и смотрит на нас с Зайцевым с подозрением, но выглядит все так же солидно. Не в пример бывшему – у того вон, весь свитер в кошачьей шерсти. Господи! Неужели Тишку у своей матери все же забрал? Плакал наш новый ремонт и дивану недолго радовать глаз своей белизной осталось. Впрочем, чего это я? Это теперь Катькина забота.

– Жених? – Борькина челюсть от удивления вниз падает, а ничего не понимающий Гриша только и может, что коротко кивнуть.

Надо спасать ситуацию, а то за Зайцевым станется. Еще решит, что я дурочка себе какого нашла, под стать самой себе.

– Самый что ни на есть настоящий, – и дай бог, чтоб заразой какой не болел. Я ведь щеку свою на его плече устраиваю, не подавая вида, что заметила, как оно напряглось. Лишь на мгновенье, пока мои безжалостные щипки на него не подействовали.

– Григорий Полонский, – он одну руку на моей талии устраивает, другую Борьке протягивает. – А вы знакомы?

– Еще бы, – вот и Катькин выход! Вперед подается из-за будущего мужа выглядывая, и кривенько улыбается. – Они же четыре года в браке прожили. Вам, что невеста об этом не рассказывала?

Стерва кривоногая! Бровь свою тонкую приподнимает и один в один мою позу копирует. Разве что щеку свою пухлую укладывает не на дорогой пиджак, а на нелепый мужской свитер, подаренный свекровью года три назад. Обнимает его, словно без этого я забыть могу, что он давно мне не муж, и щекой о ткань трется. Хорошенько так, что помимо шерсти кофта его теперь и разводами тонального крема мой взор пугает. Настолько, что я даже за салфеткой в сумку лезу, заодно и про себя не забыв. Привычка, что делать?

– Рассказывала, конечно. Только я слушал вполуха. Мало ли, что там до меня было, – а жених-то у меня молодец! Даже глазом не моргнул, на ее вопрос отвечая. – Главное, чтоб со мной счастливой была.

– А лучше ты с ней, – не то что Зайцев! Будто лопнет от яда, если мне что-нибудь не испортит! Еще и смотрит так, словно я ему миллион задолжала. Лоб свой высокий морщит и брови кустистые на переносице сводит.

– А разве с такой женщиной возможно иначе?

Пусть и лжет этот Полонский, а мне приятно! Потому что муж бывший и мегера его с пятым размером, теперь удивленно переглядываются. А стоит жениху меня к себе покрепче прижать и к виску губами приложиться, и вовсе синхронно охают. Или кажется мне, и к Катькиному удивлению мое примешивается? Ведь я в трансе. Теперь без салфетки просто умру, а при них же не станешь поцелуи возлюбленного с кожи стирать! Господи, только бы не подхватить ничего, с виду-то он вроде здоровый, а вот что внутри делается для меня загадка. Именно на нее я и трачу несколько минут затишья, вспоминая, что там у нас со слюной передается.

– Где ты его откопала? – шепчет бывший муж, пока жених мой с кем-то по телефону разговаривает. – И как на себе жениться заставила?

– Не твоё дело. Я у тебя про Катю не спрашиваю, – да и не надо, она уж больно активно свою личную жизнь в социальных сетях освещает. Посты с завидной регулярностью выкладывает, каждый свой день подробно описывая. Вот и зачем спрашивается? Можно подумать, её, кроме меня, кто-то читает!

– Да интересно мне просто. Вроде мужик-то нормальный…

– А я, значит, чокнутая? Такому понравиться не могу?

– Не то чтобы… Симпатичная, конечно, иначе я бы на тебе не женился. Но обряды твои, это жесть, Стеша, свихнуться можно.

– А не все, Боря, такие трусы, чтоб любимую женщину при первых же трудностях бросать!

– А я разве не пытался помочь? Задумывалась, каково мне приходится?

А он? Он сам-то хоть раз пытался понять, каково мне? Можно подумать, я от происходящего удовольствие получаю! Ему вон надоело, ушёл и забыл, как страшный сон, а я с этим изо дня в день живу!

Краснею, и все-таки салфетку в руки беру. Пока Гриша занят, можно немного расслабиться. Лишь пару секунд, ведь вот он уже вызов сбрасывает, мне улыбается и садится поудобней. Он мобильный в карман прячет, а я салфетку влажную…

– Ясно, – ещё и Зайцев со своими комментариями. Глаза горят,  словно ему только что важную тайну доверили, а губы уже еле слышно шепчут:

– Не говорила ты ему. Ну и зараза ты, Щепкина.

Вот и все. Сейчас хлопнет Гришу по плечу, рот свой в улыбке растянет и вконец растопчет моё самолюбие. И неважно, что никаких чувств я к жениху не испытываю, важно, что стыдиться устала. А ведь придётся. Как только Зайцев перестанет тянуть кота за хвост. И чего медлит?

Десять минут жду, двадцать, на тридцатой все-таки выдыхаю. Видимо, мужской солидарности в природе не существует. Или что-то от того Борьки, что цветы мне носил и печенье любимое пакетами таскал, в бывшем муже все же осталось?

– А, если не секрет, вы давно вместе? – слышу голос будущей мадам Зайцевой и от ужаса даже бледнею. Все. Сейчас мы с Григорием погорим! Или лишь я, ведь Боря, недолго думая, меня в изменщицы запишет. И даже доводы разума слушать не станет: последний год я из дома почти не выходила. Чертово ОКР лишило меня и работы, и встреч с друзьями, и если бы не моя тяга к учебе, я бы и без диплома осталась!

– Достаточно, чтобы сейчас здесь сидеть.

Один день, и прямо сейчас я о нем не жалею. Повезло мне, хотя бы этой парочке нос утерла!

 Гриша

Ну и дела. От того усердия, с которым я стараюсь придерживаться роли, у меня поясницу простреливает. Хочется встать, походить, перестать Степаниде спину наглаживать, а чертова очередь движется с черепашьей скоростью. Может, и прав был Ромка, зря я за первую встречную ухватился? У нее вон история незаконченная, бывший муж наверняка меня мысленно уже раз сто придушил. Ревнует, пусть и старается вида не подавать, а кадык так и дергается. Да и брюнетка его в долгу не остается – вдоль и поперек меня изучила. Разве что раздеться не просит, чтоб картина в голове полностью сложилась.

– А вы где свадьбу праздновать будете? – вместо того, чтоб невесту мою спросить, только на меня эта дамочка и смотрит.

Локон на палец накручивает, а вторую руку под свою внушительную грудь укладывает. Так, что при желании может подбородок на этом богатстве устроить.

– Мы вот в ресторане “Амадеус”. Дорого, конечно, но это ведь один раз и на всю жизнь!

Девушка улыбается, а невеста моя недовольно фыркает. Не остыла ещё, невооруженным глазом видно, и хотя бы за то, что в слёзы не ударяется, можно ей памятник ставить.

– А нам без разницы где, лишь бы побыстрее.

– Передумать боитесь?

– С чего бы? – действительно? Она ведь ничего, из недостатков только рост – едва до груди мне достаёт – да имя дурацкое.

– Ну знаете, Боря мой…

– И сам не подарок, – разве что выдержки ей не хватает, но можно ли её за это винить? Я ведь не в курсе как они жили и из-за чего разбежались.

– Стеша! – бывший муж её одергивает, а я только сейчас понимаю, что не Степанида она вовсе. И если полное её имя до сих вспомнить не могу, то со Стешей проблем у меня не будет.

– И вправду, Стеш, – за плечи её обнимаю, а её бывшему на дверь киваю. – Ваша очередь подошла.

–Точно, – Борис встать порывается, но в последний момент невесту свою на место за руку тянет. – А знаете, мы вас вперед пропустим.

– Как?

– Да ладно, Кать, нам ведь не к спеху. Пять минут ничего не изменят. Идите, – лысый мне улыбается, а на спутницу мою уже смотрит недобро. – Только вы, Григорий, Стефанию вперёд пропустите. У неё насчет дверей пунтик, хотя вы ведь, наверное, знаете.

– Нет, – феминистка, что ли? Плевать.

– Прошу, – жестом ей на кабинет указываю и благодарно киваю её бывшему. Мне сегодня определённо везёт.

Глава восьмая

Стеша

Вот, значит, как?! Я ему борщи наготавливала, трусы с двух сторон утюжила, пусть и по собственной инициативе, носки вручную стирала, пока не задумалась над тем, сколько на них бактерий, и на ночь ставила на прикроватную тумбу стакан с водой – вдруг среди ночи попить захочет! А он решил меня унизить? По самому больному бьёт прямо на глазах у мымры своей и у единственного мужчины, что так дорого меня оценил (все-таки семь миллионов сумма не маленькая)!

Не люблю! Вот прямо сейчас понимаю, что ненависть моя все тёплые чувства собой затмила.

Гордо вскидываю голову да к двери иду, словно не ручку решила одолеть, а самую высокую горную вершину. Даже на замерших в ожидании зрителей оборачиваюсь, для пущего эффекта пиджак вниз одергивая! Пусть знают, что я теперь Щепкина, а не заяц трусливый!

Или все-таки заяц и мне стоит проверить не торчат ли на макушке длинные пушистые уши? Ведь стоит мне только ручки коснуться да как подобает один раз вниз опустить, и я собой уже не владею… Боюсь того, что может случиться, если вдруг я от ритуала своего отойду! Причем куда больше, чем насмешек бывшего муженька и его довольной кудахчущей курицы!

Ну, же, Стешка, отпусти ты её… Нечего этих нелюдей развлекать! Пусть рты от удивления пораскрывают!

Нет. Не могу! Хоть режьте меня, оно само как-то выходит...

– Может, помочь? Наверное, заклинило, – вот и Гриша уже руку тянет, а мне разреветься охото, ведь заело вовсе не дверь, а меня! Да так, что уже и надежды никакой на исправление! Я чертов вышедший из строя механизм, который ни один наладчик не подчинит!

– Давай помогу? Феминизм – это, конечно, хорошо, но есть вещи, в которых без мужчины никуда!

Еще и смеется! И, вообще, что за бред он несет? Причем тут феминизм? Даже про дверь забываю, придирчиво жениха оглядывая: ведь тоже с тараканами, посмотрите! Говорит невпопад, на первых встречных женится, за наследством каким-то охотится… А, может, и нет его, этого самого наследства? Напридумывал, а я и поверила?

– Нет! – металл из пальцев не выпускаю, а к жениху все-таки поворачиваюсь. Так, чтоб и костюм мой видел и атласный топ с кружевной отделкой. Я ему сейчас страшную тайну открою, так что пусть товар с головы до ног оценивает.

– ОКР у меня, – произношу торопливо, чтоб не передумать и свободной рукой прическу взбиваю. Стыдно, но это уже неважно. Главное, Борька от меня такой смелости не ожидал и теперь кашляет – минерала ему не в то горло пошла .

– ОК.. что? – да и Гриша удивлен. Глаза сейчас из орбит повылезают, словно я ему в венерической болячке какой призналась.

– Расстройство такое, – к чему ему термины, все равно ничего не поймет? – В дверь не зайду, пока ручку нужное количество раз не дерну.

Ну вот, обратного пути нет. Хотя, чего я переживаю, ему ведь в принципе все равно должно быть. Вместе нам жить не придётся, и двери его от моего недуга точно не пострадают. Чего волноваться-то?

Ага, а молчит тогда почему? Подбородок задумчиво трет да щеки от жадно втянутого кислорода раздувает?

– Ну что вы там? – еще и регистраторша эта голову в дверь просовывает! Взглядом нас недовольным обводит и химию свою пятерней приглаживает. – Заходить будете? У меня рабочий день не резиновый, сверхурочно никого не принимаю.

– Думаем мы, не мешайте, – зато хоть Полонский ожил. Нагло ее в кабинет затолкал и дверь перед носом захлопнул. – Заразно это расстройство твое? Со штампом в паспорте не передаётся?

Улыбается мне привычно, словно и не было этой секундной заминки, да висок почесывает, стараясь эту самую улыбку скрыть. А я уже головой мотаю, довольная его сумасшествием:

– Вряд ли. Видишь вон, Борька как был свиньей, так ей и остался!

– И славненько. Ну, – не сомневаюсь, что ни черта не понял, ведь вряд ли реально провести параллель от двери к Зайцевской неряшливости, но и объяснять ничего не спешу. Что там Борька мой говорил, что я хмурая, как грозовая туча? Выкуси – улыбаюсь вместе с блондином,  словно мы не самую большую проблему в моей жизни с ним обсудили, а чирей на чье-то заднице. – Пошли тогда? Стеша.

Жестом указывает на дверь, спиной к Зайцеву повернувшись, и ждёт, пока я дань собственным причудам отдам. Удивлён, конечно, вон как лоб нахмурил, а что делать? Чтобы и красивая, и молодая, и согласная на фиктивный брак, да ещё и без причуд, это ж каким счастливчиков нужно родиться?

 Гриша

Девушка она, конечно, удивительная! И дело не в расстройстве этом, о котором до сегодняшнего дня я ни сном ни духом, а в том, как аккуратно она бланки заполняет. Рука ни разу даже не дрогнула, буковка к буковке, не человек, а пишущая машинка.

– Так вы что только на днях развод оформили? – шепчу вопрос ей на ухо, пока регистраторша своих коллег на обед выпроваживает, да пометку в голове делаю болезнь ее в википедии изучить. Так, для общего развития.

– А что? Тебя это смущает?

Нет. Ни ручки эти дверные, ни бывший муж, что в коридоре своей очереди дожидается. Странно другое – ладно Стеша, у нас брак ненастоящий, а Борис её? Не слишком ли быстро он из одной тюремной камеры в другую переводится? Разве не нужно свободой насладиться, на пару месяцев в запой уйти – уж не знаю, от горя ли или от счастья, это пусть сам решает? Или они давно уже раздельно живут, а официально развод оформить только сейчас сподобились?

– Мне-то без разницы, просто я такое в первый раз вижу, – мой отец вон после маминой смерти уже четвёртый год в одиночестве. А брак у них был – врагу не пожелаешь: и тарелки били, и папины награды за производство высококачественного продукта. – Ты уверена, что через неделю мириться с ним не побежишь? Смотри, я насчёт сроков не шутил.

– А я свои решения не меняю. Если сказала, что свободна, значит, свободна. Тем более ты сам видел, какого он цербера себе нашёл. Такая Борьку точно уже не отпустит.

Дай бог, иначе проблем у меня поприбавится. На стуле поудобней откидываюсь, а регистраторша с осиным гнездом на голове уже руки потирает, пряча ключ от двери в ящик стола. Ладно, раз невеста готова, я против брака не выступают, а тучная дама в блузке в мелкую птичку уже и паспорта наши в охапку сгребает, будем действовать:

– Нам бы без всей этой официальной части. Печати шлепните и свидетельство дайте, – прошу и пухлый конверт на стол опускаю. Вроде сумма-то небольшая, а выходит так громко, что она подпрыгивает от неожиданности. По сторонам озирается, словно камер скрытых боится, крестится, что-то нашептывая, да сверху его журналом глянцевыми прикрывает:

– На преступление ведь толкаете, – глаза у нее горят, но цену себе набить не забывает. – Если кто узнает…

– А вы не болтайте никому, и все пройдёт гладко. Тем более ведь вы же непросто так, а двум безумно влюбленным помогаете. Что ж поделать, если невесте моей воспитание не позволяет с мужчиной без кольца в одной квартире жить? А я без неё уже не могу, – и руку Стешину в своей прячу. – Выручайте, а?

И знаю же, что эта Ирина Михайловна Будина (если табличке на её столе верить) согласна уже, но закрепить результат не повредит. Улыбается мне, будто поверила, да данные наши в базу вносит. Лихо так, словно с клавиатурой в обнимку спит.

– Стефания, – имя невесты под нос себе бурчит и кончик носа почесывает, исподлобья девушку разглядывая. А та не теряется: вот уже и бровь приподнята, вон ладошкой подбородок подперла, а вот и улыбка робкая пухлые губы растянула:

– Необычное имя, не правда ли?

– Ага, – кивает Стеше работница загса и, чему-то головой покачав,  дальше своё дело делает.

– Фамилию мужа брать будете?

– Нет.

– Да, – вмешиваюсь и нетерпеливо на часы поглядываю. Долго ещё? Мне бы к адвокату семейному сегодня успеть. Похвастаться.

Глава девятая

Гриша

Алексей Павлович Резник ещё ни разу на моей памяти не улыбнулся. Может, с зубами какие проблемы, а, может, по натуре своей не весельчак, но даже сейчас, когда его тонкие пальцы удерживают свеженькое свидетельство о заключении брака, веселье его выдают лишь поблескивающие глаза. И то не факт, что мерцают они именно от радости за меня, а не от отблеска настольной лампы.

– Стефания, значит. А что ж не Изабелла или Мишель? – бумагу на стол кладет и принимается разливать по чашкам свежезаваренный чай.

– Это вы у родителей моей жены спросите, – а мне об улыбке забывать не стоит. Я, на минуточку, счастливый новобрачный, и светиться, как медный пятак меня мой новый статус обязывает. Да что там! Я для достоверности даже шампанского хлебнул перед выходом – с этим адвокатом ухо нужно востро держать. Любую мелочь заприметит.

– Или что, насчёт имени какие-то особые указания имелись? – от мамы и не такое можно ожидать. Поверьте, мадам Полонская не поленилась бы подробно описать необходимые требования к потенциальной невестке, вплоть до размера ее ноги.

– Что вы, что вы. Ни про цвет волос, ни про вес, ни про имя Алла Лаврентьевна ничего не говорила. Разве что настаивала на кристально чистой репутации, но с этим ведь у вашей супруги никаких проблем нет?

– Определённо, – а сам призадумываюсь. Пьяная на столах она вряд ли пляшет, мужчин как перчатки уж точно не меняет (в браке была, как-никак!), на скандалистку совсем непохожа, да и в тюрьме явно никогда не сидела. Если чем и могла прославиться, так это странной любовью к дверным ручкам, хотя не думаю, что кому-то могло бы прийти в голову заснять её роман с дверью на камеру и выложить в сеть.

– Кто она у вас по профессии?

А чёрт его знает! Но уж очень похожа на педагога. Математичка, например, почему нет?

– Учительница, – а если я в точку попал, какова вероятность того, что Резник сочтет своим долгом проверить? Лучше не уточнять, сменить тему и сделать очередную пометку в голове – узнать как можно больше о жене.

– Мне, конечно, приятно ваше внимание к моей семье, но, может быть, уже к делу перейдем? Я ради встречи с вами Стешу в такой день дома одну оставил.

–Так зачем же так торопились? Успелось бы…

– Медовый месяц планируем. Не хотелось бы из-за отпуска наследства лишиться. Мне нужно где-то расписаться? Я бы чиркнул и пошёл – темнеет уже.

Молчит наш семейный юрист. А у меня от улыбки уже челюсть сводит, палец онемел от кольца, что я одолжил у Ромки, а в висках начинает стучать от чертовых пузырьков, с количеством которых я явно погорячился. Бокала бы вполне хватило, а я почти бутылку приговорил – лишившуюся невинности четырнадцатую страницу паспорта оплакивал.

– Алексей Павлович?

– Ах да! Простите, Григорий, задумался, – с тяжёлым вздохом поднимается со своего кресла да к стеллажам с документами идёт. Причём уверенно так, без заминки среди богатого ассортимента дел нужное находит! Вот что значит, профессионал!

– Думаю, условия напоминать не нужно?

– Условия? – а их что было несколько. Я после требования о вступлении в брак до тридцати уже и не слушал.

– Конечно. Во-первых, сроки: не меньше года.

Хотя, не такой уж я и рассеянный. Перебрал в тот день, а главное все равно в голове отложилось.

– Во-вторых, совместное проживание, что в принципе не должно вас смущать.

Как? То есть, это действительно нормально с женой в одной квартире жить, но мне даже мысли в голову не приходило, что мама это отдельным пунктом пропишет. Да и как проверять будут?

– Мне, между прочим, полагается за этим следить.

– Камеры установите?

– Ну зачем же? – искренне удивляется и теперь ещё более придирчиво в моё лицо всматривается. – Иногда наведываться буду. Да и соседи на что? Поверьте, они не откажутся кости вам перемыть.

Резник вновь к документам возвращается, быстро водя по строчками глазами, а я галстук оттягиваю, гадая, можно ли и ему взятку пихнуть. Чтоб в выполнении своих обязанностей сильно не усердствовал?

–Так… Никаких романов на стороне, Григорий. Алла всегда сетовала на вашу ветренность. Как мужчина я вас понимаю, но все же брачные клятвы дело святое.

Да что вы? А застрелиться в тот день, когда на развод подам, я не должен? Чтобы с нашей семьи кровью позор смыть за свою неспособность с женщиной ужиться?

– С ума она, что ли, сошла? – роняю в сердцах, позабыв о присутствии юриста, а он уже осуждающе цокает:

– Грех это про покойницу так…

Грех над собственным сыном издеваться! Ещё бы и исполнение супружеского долга по дням расписала, да простынь после первой брачной ночи на забор повесить заставила!

– Чаю глотните, бледный вы какой-то, – пихает мне щуплый поверенный свое чертово зелье, а я на автомате его к губам подношу. Что делать-то? Я ведь Степаниде, которая и не Степанида вовсе, обещал в течение года на глаза не попадаться. Даже для зачисления денег номер банковского счёта взял, а тут такое! Жить! Да лучше прямо сейчас начинать плёнку назад отматывать. Походил в мужьях сутки и ладно…

– Что касается наследства: сумма солидная, это я думаю вы точно не забыли. И сам молодым был, помню, как женщины медовый месяц ждут, поэтому обещаю с формальной частью не тянуть. Но предупредить обязан. Если условия нарушите всю сумму должны вернуть полностью в течение месяца.

Здорово. Хотя, об этом можно не беспокоиться. Кажется, я его так и не получу.