Текст книги "Ее катализатор (СИ)"

Автор книги: Евгения Мос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

И я снова ускорила его, отпуская его руку и направляясь к двери. Я не отмахнулась от его прикосновения. Но мне правда нужно было идти.

– Спокойной ночи, ваше величество.

– Спокойной ночи, Николетт, – прошептал он невыносимо печально.

И я выскользнула из покоев, нагнать одного из самых противоречивых людей в этом дворце.

Я быстро, но бесшумно шагала по коридорам дворца, стараясь догнать Герберта. У меня получилось, он далеко не ушел.

– Господин Герберт, – тихо окликнула я его.

Он вздрогнул, развернулся и опасливо смотрел на меня.

– Госпожа Николетт?

О, надо же! К госпоже вернулся. За шкуру свою дрожит или он тогда обвинять меня горазд был только под эмоциями. Я огляделась на охранников, безмолвно патрулирующих коридоры и сказала то, что он явно не ожидал услышать:

– Мне не нравятся простыни в моих покоях. Я хочу их заменить.

Сначала я увидела в нем непонимание, затем раздражение, а в конце усталость.

– Какие вы простыни хотите?

– Я не разбираюсь. Но такие какие у меня сейчас – не подходят.

– Госпожа Николетт…

– Я считаю, что вы должны посмотреть и оценить их.

– Вы предлагаете мне посмотреть ваши простыни? – теперь у него был шок и ужас на лице.

– Да. Вы идете?

Он еле заметно кивнул и последовал за мной. Я плотно закрыла дверь своих покоев. Герберт уже преодолел половину комнаты, направляясь к спальням.

– У вас аллергия на что-то? – спросил он.

Он правда ничего не понял?!

– Остановитесь! Все с ними в порядке. Я не захотела с вами общаться при охране.

Распорядитель медленно повернулся ко мне, сглотнул, но быстро взял себя в руки. Он, что, решил, я убью его сейчас?

– Расслабьтесь, мы не враги. Во всяком случае, я надеюсь.

– Я уже не знаю, на что мне надеться, – ответил он.

– Почему вы готовы поручиться за Латифу?

– Она мне почти как дочь. И… она правильная.

– Правильная?

– Очень чтит правила, традиции, живет по совести. Иногда, даже мне, блюстителю правил ее жалко было, а я очень слежу за правилами.

– Я заметила. Можете мне рассказать?

– Зачем?

– Я не желаю вреда Латифе, верите ли вы мне или нет. Но, пожалуйста, расскажите мне.

Мне было тяжело говорить «пожалуйста», но миссия превыше всего, даже если придется забывать о гордости перед этим напыщенным индюком, который врывался ко мне в покои с обвинениями. И… то, как он говорил о Латифе. Немного задело человека внутри меня, того, что скрыт за ассасином.

– Рассказывать можно много. Приведу один случай. У нас в покоях, гостям, что остаются во дворце на два-три дня, когда прибывают на праздники, подаются сладкие подарки. Однажды, это были карамельные цветы ручной работы, невероятно изящные и тонкие, с добавлением сиропа из розы. Но не все гости едят или берут себе их, часто остаются не тронутые, и это все добро попало ко мне в кабинет. Латифа тогда зашла и так удивлялась, как ребенок. Я ей говорю бери, никому не нужно. Она взяла один леденец, я говорю, чтоб брала больше, она взяла второй. Я сказал, что, если хочет, может вообще все забрать. Но она уперлась и сказала, чтоб мы остальных горничных дождались. Всем надо предложить, нельзя так просто ей одной отдавать, потому что она первая увидела. Все должно быть честно. Мелочь, госпожа, маленькая ситуация, а как показывает человека.

Я стояла с комом в горле, не зная, что сказать.

– Латифа ни с кем не конфликтовала во дворце?

– Вроде нет. Она бывало спорила, если видела нечестность, но до конфликтов дело не доходило.

– Как и до драк?

– Судьба упаси! Нет, конечно.

А в голове не укладывался их спор с Ханилидой. Мне казалось, что я отчетливо слышала удары, и на Латифе синяков не было, как и красных следов.

– Я верю, что она ничего не крала, – выговорила я медленно. – Я надеюсь, что его величество ей поможет.

Я не хотела ему рассказывать, что этим вопросом займусь я. Все-таки, доверие он мое не заслужил еще.

– А вы? – спросил он.

– Считаете, что я могу?

– Я иногда считаю, что вы все можете.

– Разумеется, – усмехнулась я.

– Я больше вас не подозреваю в краже ключа.

– Неужели?

– Я правда верю, что если бы это были вы, то я бы ничего не заметил.

Он красноречиво посмотрел на мой хлыст, обернутый вокруг талии.

– Да, я специалист по охране и всему такому, – я постаралась беззаботно улыбнуться.

– Именно по охране, я так и понял. – В его словах не было издевательского намека на что-то пошлое или грязное, и поэтому звучало немного опасно.

– Да-да, господин Герберт. Именно по охране.

– Я могу идти?

– Да, конечно. Спасибо, что уделили время.

Он почти вышел, но замешкался в дверях и снова оглянулся на меня.

– Вы хотите может сменить в покоях шторы или мебель?

– Не стоит, я здесь ненадолго.

– Как знать, – ответил он непонятно и вышел.

На следующий день я получила письмо от Кейлира, который звал меня на прогулку в сад Лары.

Было начало ноября, по привычке хотелось надеть шарф и плащ, но климат Кароса позволял ходит в кофте без верхней одежды. Я вдыхала аромат уже трав, подвяленных от небольшого упада температуры и еще не холодных солнечных лучей. Осень заканчивалась, хоть здесь и не было этого видно, но я чувствовала: природа готовиться к зимнему сезону. И пусть в Хэлии это будут лишь дожди, а не снег.

– Вы как всегда чудесно выглядите, Николетт.

Кейлир Варинди подошел ко мне с теплой улыбкой и постаралась ему ответить такой же.

– Благодарю за комплимент!

– Этот сад прекрасен.

– Верно, но я уверена, что весной и летом он еще лучше.

– В этом можете не сомневаться. Раньше, в детстве, меня часто сюда привозили с сестрой. Тогда я не понимал красоты этого места, но то, что сейчас всплывает в памяти – вызывает у меня самые радостные ощущения.

Аристократы… Я бы просто сказала, что это ностальгия. А он вот как вывернул все.

– А с кем вы еще общались во дворце?

– С принцессами, больше с Шейлой, она – подруга моей сестры. Раньше они много общались.

– А сейчас?

– Насколько знаю, они переписываются, изредка видятся. Все-таки мы уже не дети, чтоб беззаботно вместе бегать по садам.

– Это верно.

– Вы готовы к приему, Николетт?

– В каком смысле?

– Моя сестра все уши прожужжала матери о платье, которое хочет видеть. Она любит блестящее все.

– Моя подруга тоже любит все блестящее и золотое. Я нет.

– На выпускной лагеря из-за блесток столько споров было. Но Сара где-то добыла пыльцу для него, это платье и по сей день хранится у нас в доме. Надела один раз, а теперь осыпается в шкафу.

– Блестящая пыльца? – переспросила я.

– Да.

– Звучит очень интересно. Может быть мне стоит пересмотреть свои вкусы… Я бы хотела пообщаться с вашей сестрой.

– О платье? – удивился Кейлир моему внезапному интересу.

– Да. Я же здесь для обмена международным опытом, почему нет. Мне будет очень приятно с ней поболтать.

– Даже не знаю. – Он покачал головой. – Вы такие разные, мне кажется она скучной.

– Вы слишком требовательны к сестре, она – просто молодая девушка. Уверена, она такая же, как и все девушки.

– Возможно. Но вы не такая.

– Но я и не отсюда, – мягко улыбнулась я.

– Хотел бы я увидеть Нуринию.

– Вы не были где-то за пределами Кароса?

– Выезжал в Дельвентию с семьей и к сестре на выпускной в лагерь в Эфонос.

Мы гуляли среди кустарников, ветер слегка трепал мои волосы, но меня нисколько это не смущало. У этой затяжной миссии были свои преимущества – можно носить волосы распущенными часто. Мне нравилось это, не переживать, что пряди развиваются и могут помешать. В этом была какая-то небольшая дикость и легкость.

– Хотите дойти до моей сестры? Ее нужно уведомить

– Да, было бы неплохо.

Как того требовали правила хорошего тона, я написала письмо и попросила дворцовых служащих передать Саре. А через двадцать минут мы уже зашли к ней в покои.

Сара Варинди выглядела слегка смущенной, но со всем радушием улыбалась.

– Здравствуйте! Рада с вами пообщаться. За столом нам тогда не удалось.

– Да, верно. Это большое упущение, – я старалась чтоб моя улыбка была сладкой, а интонация напоминала щебетание птичек, как общались все молоденькие девушки.

– Вы написали, что у вас ко мне есть дело.

– Это громко сказано. Скорее праздный интерес, чисто девчоночий.

– Кейлир, ты нам больше не нужен, – капризно она заявила брату. – У нас девичьи разговоры.

Он нахмурился разочарованно.

– Кейлир, спасибо большое вам за прогулку и приятную беседу. Это было отлично времяпрепровождение. – И как я только это сказала? Тьфу!

– Рад слышать, Николетт, – просиял он. – Тогда не буду мешать вам, дамы.

Он откланялся и вышел. Я обвела взглядом ее покои. Это была одна комната, но просторная, с кроватью и диваном для гостей. Увидела дверь в ванную, и дверь еще куда-то.

– Там ваша гардеробная? – спросила я наивно.

– Нет, вход в общую комнату с родителями. Эти покои объединены гостиными.

– Как чудно! Кейлир сказал, у вас было очень красивое платье на выпускной в лагере благородных девиц. Оно было с блестящей пыльцой!

– Да, верно, – улыбнулась она. – Пыльца бабочек Палинур. Зеленая.

Не любила пыльцу бабочек, особенно после того, как из-за экспериментов с одной случился взрыв, в результате которого есть шрамы. Да, незаметные. Но гадкое ощущение. Я с тех пор бабочек вообще не переношу. Но озвучивать этого не стала.

– Это так звучит волшебно! У вас есть фотографии с выпускного?

– Конечно. В телефоне.

Она достала мобильный и отлистала галерею. Там были разные дурацкие фото во всех ее ракурсах, вышивка и музыкальные инструменты. Ничего особенного. А вот и фото!

– Как красиво! – воскликнула я, рассматривая фото. – Можно полистать?

– Да, конечно.

Я смахнула влево, приблизила подол платья и удивилась. Действительно блестящая пыльца. Но ведь она не участвовала в вылазке? Принцесса с ней поделилась? А может была другая пыльца.

– Вы очень красиво выглядите. Наверняка всех превзошли.

– Ну что вы! – Ее щеки окрасил румянец. – Отнюдь нет.

– А есть общее фото?

– Да.

Она нашла нужную фотографию и показала мне. Это была одна и та же пыльца. Я рассматривала платье принцессы Шейлы и Хины, они отливали точно таким же блеском.

– У ее высочества тоже красивое платье, блестит.

– Да? – растерянно она спросила и заморгала, но я заметила, как ее пальцы, держащие телефон, слегка напряглись. – Может быть. Не знаю. Я воспользовалась пыльцой, что нам предоставляли. Может она тоже.

Опа! Подружка не в курсе того, что принцесса пробиралась в город? Но… пыльца на платьях была идентична. Либо фотография делала блеск похожим и не могла разглядеть отличий.

– Очень красивое платье! Я вдохновилась для приема.

– Вы тоже будете наряжаться? – спросила она робко.

– Это же праздник, всем положено. Разве нет?

– Ну да… – замялась она. – Просто не ожидала, что вас это интересует.

– Будет лучше, если я приду туда в кожаном костюме и с хлыстом на талии.

– Определенно нет, – хихикнула она. – Я хочу надеть зеленый. Это королевский цвет в нашей стране. Надеюсь, что его величеству понравится. Вы… тоже хотите зеленый надеть?

Ах вот чего она боялась!

– Нет. Я не люблю не зеленый, – улыбнулась я, и она успокоилась.

Мы поговорили еще немного на светские темы, обсудили лошадей, овчарню, которую держит ее семья и породистых псов. Я уже собралась уходить, открыла дверь и застала Шафрана в дверях. Ее взгляд стал растерянным, когда он столкнулся со мной.

– Николетт, ты…

– Добрый день, ваше величество! – бодро из-за моей спины поздоровалась Сара.

– Здравствуй, Сара! – кивнул он ей. – Николетт, что ты тут делаешь?

– Узнавала девчачьи секреты, – усмехнулась я. – Я уже ухожу.

– Тебя проводить?

Я вскинула одну бровь, и боковым зрением заметила, как подошедшая к нам Сара напряглась, а в глазах стало плескаться разочарование.

– Что вы. Я знаю дорогу, уже выучила. Спасибо.

Я вышла из комнаты и оставила их вдвоем.

16 Глава. Защита под угрозой

Я дошла до штаба, запросила у Люриса информацию на принцессу Шейлу, на ее сестру и мать, на всякий случай. Проторчала целый час, но вернулась в комнату с распечаткой бумаг. Старые я, естественно, уничтожила.

Вечером, когда я уже собиралась спать, ко мне постучались, а затем дождавшись моего положительного ответа, дверь открылась. Это был Шафран.

Он скользнул взглядом по мне, и я ощутила небольшую дрожь в теле, так как на мне опять была розовая пижама. Я смущенно заправила волосы за ухо и кивнула:

– Добрый вечер, ваше величество!

– Можно?

– Конечно. Вы что-то хотели обсудить?

– Да.

Он присел аккуратно на диван. Я невольно засмотрелась на его опять распущенные волосы, которые упругими волнами после косичек обрамляли его лицо: волевые скулы, светло-зеленые глаза с густыми ресницами и прямой нос. Он достал шкатулку, которую я уже видела в деревне Санди. Я задержала взгляд на его руках, сильных с венами, длинных пальцах. Не тонких, нет. А таких как нужно.

– Что это?

Он открыл шкатулку и достал оттуда маленький кулон синего цвета.

– Он когда-то принадлежал Ларе. Это королевская реликвия.

– Странно, что не зеленая.

– Зеленый – цвет Кароса, а Лара была из Дикого Царства.

– Синий – красивый цвет.

Он поднял голову и посмотрел прямо на меня.

– Да, очень красивый, – ответил он.

Я рассматривала кулон на ладони, это был круглый маленький сапфир в обрамлении белого золота на цепочке. Я провела пальцем по граням, подставила ладонь на свет и залюбовалась, как свет преломился и заиграл. Пожалуй, это красивее огромных бриллиантов на всех шеях.

Я вернула кулон обратно Шафрану, а он спрятал его обратно в шкатулку. Король посмотрел на меня внимательно.

– Что-то еще хотели сказать? – спросила я и положила руку на спинку дивана, а голову на ладонь, подперевшись.

– Нет. – Его взгляд упал на мои руки, в искусственном освещении шрамов почти не было видно, но он знал, что они там есть. И я знала.

– Не стоит. Не думайте об этом. Это не ваша вина.

– Как ты поняла, о чем я думаю?

– Я же говорила, что я – профессионал. Читать эмоции и мысли по мимике и взглядам людей – это важнейший навык. Вы же проходили подготовку военную в штабе?

– Да, но практики было маловато. – Он отвел взгляд в сторону, как будто задумался о чем-то. – Николетт…

– Да, ваше величество?

– Ты выглядишь уставшей.

– Я знаю.

– То есть ты все еще красивая…

– Я знаю.

Он осекся, а потом улыбнулся.

– Тебе нужно отдохнуть.

– Отдохну через пять месяцев.

– Я… в общем…

– Что вы мямлите, ваше величество?

– Я снимаю запрет на походы в бар. Я не в праве был его накладывать. Ты, действительно не моя подчиненная, а приглашенный эксперт, а я очень некрасиво поступил. – Он выпалил это на одном дыхании и замолчал, в ожидании моей реакции.

– Чтож… благодарю.

– Нет. Это не то, что стоит благодарности. Это та норма, которая должна быть. Поэтому ты вольна идти туда, куда захочешь. Ты – свободная сильная девушка, и тебя никто не должен ограничивать.

Я молчала и не знала, что сказать. Мое сердце трепеталось где-то, но я молила его быть потише.

– Хорошо. Может быть как-нибудь со мной сходите?

– Я? В бар?

– Я покажу веселую часть жизни. – Когда я это сказала, то увидела небольшой огонь в его глазах, азарт, тот, что он тушил, будучи королем. – Идемте!

– Хорошо, но не знаю, когда. Наверное, после приема.

– Или до. Возможно, мы успеем.

Мы проговорили какое-то еще время о коктейлях, любимой музыке, я расслабилась и откинулась на подушки. Меня совершенно не волновало, что я лежу в пижамном розовом платье на диване перед королем. Мои пальцы ног не доставали, до места где он сидел, но я замечала его острые взгляды периодически в мою сторону.

– То есть как? – спросил Шафран, после моего рассказа о баре «Тигры в клетке». – Какой-то бармен зовет тебя Никки?

– Не какой-то, а Даниэль. Он – лучший! Такие коктейли…

– Даниэль? А что ты его Дани не зовешь?

– Так повелось.

– Я вообще удивлен, что ты где-то сокращаешь имя и позволяешь так тебя называть.

Я задумалась над тем, как остро отреагировала на сокращения от Кейлира, когда мы гуляли на лошадях.

– Это исключение из правил, наша маленькая забава с Рейни, чтоб не называть настоящие. Прозвища для бара.

– Прозвища вроде другие, они не совсем с именами связаны.

– Возможно… Рейни я зову дождиком.

– А она тебя?

– Только Николетт. У меня, получается, прозвища нет. А у вас?

– Кажется, есть человек, который прозвал меня идиотом, – усмехнулся он.

– Интересно, кто же это? – улыбнулась я.

– Кто-то очень бесстрашный и смелый.

– А как бы прозвали этого «кто-то»? – Я приподнялась и оперлась руками, приблизившись к нему, любопытно рассматривая его лицо. Захотелось поправить его прядку, которая стала распрямляться и падать на лицо.

– О! Это я не скажу, – загадочно ответил он.

– Ну почему? – Это был глупый беззаботный диалог, но я наклоняла голову и смотрела с улыбкой.

– Можно некоторые секреты останутся при мне? Ты и так все знаешь.

– Неужели?

– Больше всех. Никто не знает столько про меня как ты, наверное. – Он совершенно серьезен. – Так что, пожалуй, маленький безобидный секретик я оставлю за собой.

– Но мне очень интересно!

– Не сомневаюсь, – усмехнулся он. – Тебе все интересно.

– Вы когда-нибудь расскажите? Может быть, когда я закончу и уеду?

Что-то изменилось после этих моих слов, в его лице что-то дрогнуло. Но он ничего не сказал. Я, действительно, так много знала о его жизни, но так мало знала его внутри. Какой он? О чем переживает? О стране… о том, чтоб быть хорошим правителем, о том, как не сойти с ума от своего наследия, о том, как остаться в живых. А какой Шафран, не король, а просто человек?

Рейни отзывалась, что он милосердный и мудрый. По поводу последнего я бы поспорила, конечно же. Но… этому человеку пришлось убить своего отца. Хоть, тот и был согласен ради снятия проклятия… Живет ли он с этой болью? Для всего мира король Зиран был тираном и жестким правителем. Но ведь для Шафрана он был отцом.

Шафран глянул на мою руку и обхватил запястье, а затем вопросительно посмотрел на меня. Я едва кивнула, и он поднес руку к глазам, внимательно рассматривая шрамы. Он проводил пальцами по бледно-зеленым контурам, а я понимала, что внутри меня что-то сжимается. Захотелось провести в ответ своей рукой по его плечу, но я оставалась сидеть на месте.

Он продолжал медленно гладить мою руку, внимательно глядя только на нее. Словно исследовал последствия яда, но взгляд был не исследовательский. Но и грустным он не был. Я могла бы дать ему определение как «желающий», но я бы ошиблась.

Нет. Не ошиблась.

Шафран прислонился легко губами к тыльной стороне ладони, а я замерла, боясь пошевелиться. Даже дышать было страшно и волнительно. Он провел губами выше по предплечью, целуя каждый шрам. Затем спустился снова к руке и поцеловал каждый мой палец и ладошку, положил мою руку себе на щеку и прикрыл глаза. А я сидела широко, раскрыв свои, не зная, как реагировать.

Он снова посмотрел на меня, и вдруг сгреб меня в охапку и прижал к себе, уткнулся в волосы. А я сказала самую большую глупость на свете:

– Вы можете меня поцеловать, если хотите.

Его пальцы в моих волосах замерли, затем погладили меня по голове, по плечу. Я слышала удары своего сердца, и знала, что Шафран их тоже слышит, обладая сверхъестественным слухом. Но мне было все равно.

Он посадил меня к себе на колени, перекинув мои ноги в одну сторону, поправил мне ночнушку, чтоб она не задиралась, наши лица оказались на одном уровне. Он заправил волосы мне, провел по линии челюсти, губ, шее, – кажется, из меня вышел судорожный вздох, – ключицам. С меня слетела бретелька, но ее поправил обратно.

И Шафран приблизился медленно ко мне, проверяя мою реакцию, а затем коснулся моих губ своими. Я положила одну руку на лицо ему, – он прикрыл глаза, – вторую на шею. И я почувствовала самый вкусный поцелуй с ароматом шафрана и лакрицы. Он медленно, но уверенно целовал меня. В его движениях не было торопливости или скорости, но при этом чувствовалась сила. Я вдруг захотела сильнее вцепиться в него. Его губы продолжали ласкать мои, то нежно покусывая, то обводя нижнюю губу языком, то слегка посасывая.

Кажется, случился самый редкий момент моей жизни. Я перестала думать. Вообще. Существовали только его прикосновения. Руки в моих волосах и на шее. Поцелуи в губы, в щеки, в волосы.

– Шафран, – сорвалось тихо с моих губ.

– Мне нравится, как ты называешь мое имя.

– Думаю, окружающие не поймут. – Я разрушила магию между нами, о чем жалела. Но это нужно было сделать.

– Главное, чтоб понимали мы с тобой.

Я не стала говорить ему, что нет никаких «мы». Есть я – его личный ассасин на время, есть он – король, которому следует скоро жениться на благородной даме, и есть целая страна, которой нужны король и королева. Нет. Я не стала этого говорить.

– Так вы расскажите, как бы вы меня называли?

– Да, но не сегодня. Николетт! – он выдохнул мое имя и снова прижался к губам.

Я поддалась на встречу, но поцелуй вышел мягким, затем он отстранился от губ, просто обнял меня и снова уткнулся в макушку, а руку переплел с моей, гладя меня по запястью.

И эти прикосновения воспламеняли меня больше, чем самые жаркие поцелуи раньше, чем самые откровенные касания меня раньше. Я никогда не горела так, даже когда меня целовали раздетую, как от простого объятия.

Это все усложняло? Определенно. Почему он просто целует меня и обнимает? Не заходит дальше. Если бы все зашло, то… это упростило бы. Я бы понимала, что между нами происходит страсть, которую мы решили потушить. Но просто целоваться? Это то, что дает надежду моему холодному сердцу, и от этого мне становилось больнее.

– Уже поздно, надо ложиться. – Я высвободилась из его объятий и встала с дивана. – И вам, ваше величество, нужно постараться выспаться.

Я болтала какую-то ерунду, собирала по комнате бумаги. Мне в руки попалась папка со списком невест, и я ощутила горечь во рту. Шафран осторожно на меня поглядывал как на дикого зверя, которого загнали в ловушку. Он не делал резких движений, медленно встал.

– Николетт…

– Я хочу спать, – нарочито бодро повторила я. – Думаю, вам вернуться лучше к себе. Спокойной ночи.

Я, не глядя на него, взяла свои мобильники и унесла в спальню, закрыла за собой дверь, и лишь после этого услышала, как он вышел. Однако через минуту он, видимо, снова зашел. Я услышала мужские шаги приближающиеся к моей двери.

– Лучше вам выспаться, ваше величество! – крикнула я сквозь дверь.

Шаги от меня отдалились, снова пошел к выходу, дверь хлопнула. Что-то меня напрягло. Как будто человек шагающий по моим покоям был… легче Шафрана. Я резко открыла дверь, никого нет, он ведь ушел. Выбежала в коридор. Там стояли охранники. Но удаляющегося короля я не видела. Да и вообще никого, кто был бы близко к моей комнате. Он решил пробраться по потолку и быстро ускользнуть, чтоб его никто не заметил?

– Кто сегодня ходил по коридору и мимо моих покоев? – спросила я у охранника.

– Никто, госпожа, – ответил охранник.

Так, значит ко мне в покои он заходил незаметно. Это плюс. Незачем всему дворцу знать о посещении меня вечером. Даже для дел. Минусы: никто не скажет был ли это он второй раз, и… почему охранники такое не засекают? Что за бестолочи?!

Я вернулась обратно в постель и уснула, ворочаясь от беспокойных мыслей. Слишком много всего свалилось помимо задания. Как сладить со своими эмоциями?

На следующий день я проснулась и вышла из спальни как раз в тот момент, когда ко мне постучались и вошли горничные. Ханилида, рыжеволосая и кареглазая девушка, которую я уже знала и новенькая. Это была молодая девушка, лет девятнадцати, светловолосая и голубоглазая. Редкий колорит для Кароса, ее кожа была слегка тронута загаром, а движения были неуверенные и робкие.

– Это Люси, – представила новенькую Ханилиду. – Она теперь будет вместе со мной вам прислуживать.

– Очень приятно, Люси, – ответила я.

Девушка сделала глубокий поклон и стала прибираться. Я прошла к дивану и взяла со столика стакан воды, оставшийся со вчера. Я заколебалась на мгновение, но не успела я отодвинуть его от себя, как его выхватила из рук подбежавшая ко мне Ханилида.

– Госпожа, нет! – воскликнула она.

– Что случилось? – Я решила сделать вид, что ничего не поняла.

Она принюхалась к стакану.

– Он пахнет странно.

– Как ты поняла это издалека? – спросила я сощурившись.

– Цвет. Присмотритесь.

Я осмотрела стакан, хотя знала уже, что она имеет в виду. Вода имела на дне пару гранул голубого порошка. А на свету отливала голубизной. Слегка-слегка.

– Вы, когда подняли его, солнечные лучи упали на воду, и я заметила, что он странно выглядит.

Люси испуганно моргала, раскладывая блюда с едой на столе. Но до нее мне не было дело.

Итак… С добрым утром! Меня пытались отравить. Отравили бы, если бы Ханилида не забрала стакан? Нет. Я заметила яд раньше. Кто это был? Тот, кто приходил сразу после короля? Я с шумом выдохнула.

– Вам нужно успокоится и поговорить с господином Фарином, – сказал Ханилида.

– Да, – кивнула я. – Именно этим займусь.

Я стала спешно умываться и одеваться. Натянула кожаные брюки, закрепила все оружие. Готова была рвать и метать.

– Возьмите хоть кусочек, не убегайте с голодным желудком.

Ханилида протянула мне лепешку, но я отмахнулась.

– Некогда.

Я закрыла спальню на ключ, подошла к выходу из покоев и оглянулась на горничных.

– Можете прибраться пока в ванной, но здесь стакан оставьте на месте.

– Да, госпожа, – ответила Люси и кивнула в такт с Ханилидой.

Я хотела ворваться в покои Шафрана, но они были закрыты. Дошла быстрым шагом до маленькой столовой залы. Король сидел там вместе с Арином и Мэхирой, до меня доносились обрывки разговоров. Они обсуждали овец и породистых собак. Все понятно.

Шафран увидел меня и обеспокоенно заморгал, а когда я приблизилась, то встал. Арин и Мэхира непонятно переглянулись и тоже встали за королем как того требовал этикет. По их лицам прошлась гримаса недовольства, что им пришлось делать лишние телодвижения ради меня.

– Николетт, что-то случилось? – спросил меня Шафран.

Я замерла, оценивая обстановку. Так, не поддаваться панике, сделать вид, что все в порядке, но намекнуть, что нужно с ним поговорить.

– Ваше величество, я… обнаружила один недостаток охраны. Очень важный! Нужно будет его обсудить.

– Вы решили это сделать прямо с утра? – спросила Мэхира. – Побеспокоить его величество ради этого? Как-то он же жил до вас.

– Плохо жил он до меня, – холодно отрезала я, не побеспокоившись о светском вежливом тоне и заметила, как уголок губ Шафрана дернулся в улыбке, но король тут же принял невозмутимый вид.

– Хорошо. Арин, Мэхира, я буду вынужден вас покинуть…

– Нет-нет, – перебила его я. – Ваше величество, не стоит. Это потерпит окончания вашего завтрака.

– Точно? – спросил он, сузив глаза.

– Да, конечно.

– Тогда дождись меня около приемного кабинета.

Я кивнула и вышла из столовой. Приемный кабинет… Кабинет вне покоев его величества, где он большую часть времени проводит днем. Я быстро нашла его. Кажется, я уже выучила дворец как свои пять пальцев.

Спустя полчаса Шафран появился в назначенном месте. Его взгляд выражал полную обеспокоенность. Он открыл дверь и запустил меня. Я села в кресло напротив стола, а он по другую сторону. Я не была тут еще.

Я осмотрела мебель. Она вся была новая. Кабинет отличался от всего замка. Тут было меньше бархата и других тяжелых тканей, мебель была более светлая, а люстры были в более минималистичном стиле. Я словно сидела в каком-то кабинете госучреждения в Нуринии.

– Что случилось?

– Меня попытались отравить, – вымолвила я на одном дыхании.

17 Глава. Успокойся, сердце мое

– Почему ты не позвонила или не написала? Это же вопрос срочный, зачем нужно было искать меня по дворцу?

– Я не захотела пользоваться связью, не доверяю. Я даже в своем личном номере не уверенна, не знаю способностей вашего штаба. Я не очень хочу использовать телефонную связь с вами.

– Пошли. Я вызову Фарина.

– Я только что написала ему, он должен быть около моих покоев через минут пять.

– Зачем мы приперлись в кабинет? – Шафран поморщился раздраженно. – Могла сказать, чтоб я сразу подошел к покоям.

– Не захотела свидетелей разговоров, я даже стенам коридоров не доверяю.

– Ладно.

– Хотела сказать, что заметила все Ханилида, почти в то же мгновение, что и я.

– Она спасла тебя?

– Нет, точнее выглядит, что да. Но я бы и без нее это увидела.

– Идем.

– Ваше величество, – аккуратно позвала я. – После того как вы вышли из моих покоев… Вы же не возвращались?

Он растерянно глянул на меня и покачал головой.

– Нет… Я решил, что ты…

– Все, это все, что я хотела узнать. Значит, это не вы заходили в комнату.

– То есть к тебе кто-то заходил?

– Да. Но молчите! Фарину и другим ни слова!

Мы вернулись в комнату, начальник охраны там уже стоял и осматривал помещение. Он поклонился королю, Ханилида и Люси сделали глубокие реверансы.

– Что-то выяснили? – спросила я.

– Да, это тот же яд, который когда-то был в еде его величества, с полгода назад.

– Я помню тот случай, – подтвердил Шафран.

– Только тут доза другая, она убийственная. Грубая работа, потому и цвет напитка слегка изменился. Кто-то действует очень неумело. Спасибо Ханилиде, что она заметила яд у вас в стакане. Вы сами не заметили ничего?

– Я обратила внимание, но не придала значения, – соврала я, глядя на Фарина, а его глаза испытующе смотрели на меня.

Горничные слегка тряслись, но старались выглядеть неиспуганными, впрочем, у них это мало получалось. Глаза широко раскрыты, мышцы напряжены.

Я посмотрела на поднос с нетронутой едой.

– Проверьте его тоже.

– Конечно, – согласился Фарин. – Вы вчера не замечали ничего странного? Не было ничего, что шло не так как обычно?

Ничего… кроме того, что я целовалась с королем. Если бы не моя выучка, готова поспорить, что щеки сейчас бы были красные. Но я умею владеть собой, а потому даже не посмотрела на Шафрана при упоминании о вчера.

– Нет, все нормально. А охранники никого не засекли?

– Нет, я опросил уже.

Я нахмурилась сильнее, но ничего не сказала по этому поводу, спросила лишь следующее:

– А почему вы спросили про вчера? Яд ведь могли подсыпать и с утра.

– Большая часть грязных дел совершается ночью, это закономерность, Николетт.

– Логично.

Но внутри поселился червячок сомнений.

Мы еще обсудили экспертизу подноса, Ханилида все убрала, Шафран покинул покои все время тревожно оглядываясь на меня, но я улыбнулась подбадривающей улыбкой. Мне так хотелось думать. Возможно она была лишь вымученная.

Фарин еще раздал указания, набрав что-то в мессенджере.

– Закрывай дверь в покои на все замки, – сказал он на последок.

– Хорошо. Держите меня в курсе.

– Мы вам больше не нужны, госпожа? – спросила Ханилида.

– Нет, впрочем… я хочу, чтоб мне заплели косу. Люси, ты умеешь делать?

– Да, моя госпожа.

– Хорошо, тогда сделай. А ты, Ханилида, принеси, пожалуйста, сладкого. Ты же знаешь уже, что я люблю.