Текст книги "Побеги божественного пламени (СИ)"

Автор книги: Евгения Клёнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

1 Агний

Алоиса больше нет.

Любовь, нелюбовь. Какая теперь разница?

Сколько у них было времени? Минута? Две? С момента его признания и до первой стрелы, пролетевшей в дюйме от сцепленных рук.

Лëжа с головой под одеялом в чужой постели чужого дома, Руслана утрированно считала, что это были последние мгновения в жизни, которые что-то значили.

Дальше что?

Она пыталась представить будущее, но каждый раз получалось что-то неприятное и тягучее.

Алоис. Мерзавец. Зачем сдался так легко? Обещал же не проигрывать. Как было бы просто, если бы она продолжала его ненавидеть.

Казнь была рано утром.

День, вечер, ночь, новое утро.

Агний заглянул к ней в комнату и промямлил что-то про завтрак, про построение. Потом ушёл.

Сегодня девушка не была способна на благодарность.

За день к ней в спальню стучались много раз. Несколько раз заглядывали. Изредка пытались завести разговор.

Это раздражало.

Руслана чувствовала себя очень плохим человеком. Родители Агния приняли еë со всей душой, а в ответ не дождались элементарной вежливости.

Если бы Руслана могла думать о чëм-то, кроме своего горя, она верно бы поняла, что матушка солдата тоже не права. Едва любимый и единственный сын вышел за порог, тëтушка Неклюда стремилась навязчиво удовлетворить любопытство. Работящая гостья ей нравилась. Пальцы тонкие и ловкие, идеально подходят для прикладного искусства. Да и в целом, невестка вполне ничего. Скромная и молчаливая, что в наше время для девушки большой плюс. Агний сказал, что бедолажка осталась совсем одна, потеряла родных… Тоже хорошо. По ней видно, что не бесприданница, значит всё нажитое пойдёт в новую семью.

От долгого лежания начинало ломить бока. Руслана потянулась, выгнув спину, и свесила ноги с кровати. Спать не хотелось. Хотелось исчезнуть.

У самой двери девушка услышала разговор Неклюды и забежавшей на чай соседки:

– А я тебе говорила, давно пора, – радостно отзывалась гостья, – мои-то вон, все уже переженились, внуков жду. Две невестки на сносях, ещё одна, гадалка сказала, вот-вот понесёт.

– Понятное дело, взяли кого попроще, вот и успели, – язвила хозяйка, – а Агний мой у самого Мароза на ближней службе, невеста под стать нужна. Ему девки в лаптях не чета.

– Ой, а эта твоя чем же лучше? Ну и что, что грамотная? Толку с той грамоты? Спит поди весь день.

– Отдохнёт днём, так охотней ночью плести будет. И вообще, что привязалась? Вот сыграем свадьбу, там не до сна будет.

Руслана возмущённо фыркнула и толкнула дверь в горницу. Отличный повод больше здесь не задерживаться.

– Тëтушка, спасибо Вам за всё, за кров, за хлеб, – девушка низко поклонилась, – но пора и честь знать. Передайте и сыну Вашему мою благодарность. Век доброты его не забуду. А сейчас: пора мне.

– Так… куда же? – Неклюда всплеснула руками и попыталась ухватить Руслану за край одежды.

На радость соседки, девушка увернулась, быстро выскользнув из просторной избы. За спиной слышались ехидные подтрунивания в адрес растерянной хозяйки.

Пусть. Руслана не нанималась в новый брак, от старого бы ещё отойти.

Когда Елисей связывал её, чтобы вывезти из резиденции, он прикрепил к поясу девушки звенящий кошель. Руслана не знала сколько там было изначально, судя по весу – достаточно много. В Храме Правосудия все личные вещи отобрали и вернули только после заседания. Теперь в кошельке покоилась одна серебряная монетка.

Великодушно. Вороватые стражники оказались совестливым ребятами.

Этого должно хватить на дорогу до Тильграда, а там, может быть, в доме что-то осталось.

Нужны деньги, чтобы безопасно добраться до Боланского королевства.

– Стой, почему ты уходишь?

На улице девушку догнал Агний. Солнце ещё высоко, странно, что он вернулся настолько рано.

– Ты что им наплëл? Я тебе не невеста, – вместо ответа шипела Руслана.

Он замялся.

– Ничего такого… Они сами решили, я просто объяснил, что хочу помочь…

Оправдания были лишними. Девушка шла дальше, совсем не слушая.

Из-за дощатой калитки показалось широкое лицо Неклюды, но, завидев беглянку с сыном, женщина успокоилась и вернулась во двор.

– Ты ещё не готова ходить одна, это опасно, – не отлипал солдат, – подожди… Позволь проводить. Ты идешь на Дворцовую площадь? Там уже всё убрали, следа не осталось.

– Да что ты ко мне привязался?! – она резко остановилась.

Агний не мог ответить однозначно. Опять мямлил про чувство вины и ответственности, которые внезапно проснулись после того, как он проткнул девушку арбалетным болтом.

– Хорошо. Я прощаю тебя! Иди с миром.

Великодушие не возымело должного эффекта. Агний, подобно бездомному пёсику, которого из жалости покормил незнакомец, продолжал волочиться следом. Солдат мог позволить себе навязчивость, время на это было: утром командир одобрил для него неделю внепланового отпуска.

Первый попавшийся Руслане извозчик запросил шесть монет за путь до соседнего городка. Она почти договорилась отдать остаток по прибытии, но вмешался пёсик. Слишком дорого. Его знакомый взял бы в три раза меньше.

– Мне не нужна помощь! Тем более от тебя! – злилась девушка, когда в повозку уже загружались более сговорчивые клиенты.

Она сдалась, лишь когда солдат нашёл готовое решение.

Торговец шерстью с обозом товаров направлялся прямиком в Сборск. Он пробыл в Риине на день дольше заявленного, а потому сильно спешил. Причина задержки в его верном охраннике. Тот был арестован городской стражей, ибо имел неосторожность в пьяной драке случайно проломить голову трактирщику.

Совсем без защиты ехать было рискованно. Времена нынче лихие.

Узнав, что Агний действующий служилый в отпуске и имеет боевой опыт, а главное – оружие, купец согласился взять солдата и его спутницу почти бесплатно.

«Ну, ладно, может пригодишься», – думала девушка в дороге, исподлобья изучая нового защитника.

Агний же сам не до конца понимал, что делает. Авантюры, подобные этой, были для него в новинку. Он не взял с собой даже самого необходимого, потому что боялся, что девушка отбудет одна, а успел лишь передать для матери короткую записку.

К вечеру Руслана провожала взглядом проклятую столицу, скрывающуюся за горизонтом. Пара немолодых кобыл в упряжке старались держать темп.

По плану первая остановка должна быть в середине ночи в небольшом селении, где проживали родичи незадачливого торговца, но лошади выбились из сил раньше, и пришлось организовать привал посреди поля. Благо, ночь выдалась тëплой.

Пока хозяин ругался с животными, а девушка раскладывала спальники, Агний развёл костёр и повесил на огонь дорожный котелок. Он увлёкся приготовлением позднего ужина, делая вид, что не замечает внимательного взгляда, направленного в его сторону.

Солдат расположился у огня на толстом отломе дубового ствола, не так давно сваленном случайной грозой. Руслана подошла и присела ближе, чем он рассчитывал.

Ямочка на щеке и длинные, как у коровы, ресницы придавали в целом простому лицу Агния почти детскую миловидность. Волосы светлые, но прямые и совсем без золотого отлива. Серые глаза. Если приглядеться, он симпатичный, не более.

– Спой мне что-нибудь про войну, – попросила она.

– Почему именно об этом?

– Не знаю… Никогда не слышала, как ты поëшь о чëм-то грустном, а песни о войне всегда печальные.

– Напротив, – улыбнулся Агний, – солдаты предпочитают быть в приподнятом настроении перед боем. Мы поëм о подвигах и героях, о красотках, что ждут нас с победой, о мудрых царях и вечной славе.

Девушка повернулась к потрескивающему огню.

Она никогда не слышала, как поëт Алоис. Наверное, он совсем этого не умел…

Её мама пела хорошо. Шутка ли природы: наградить простую деревенскую девушку всеми прекрасными качествами сразу. Мира когда-то учила дочь нескольким простым песням, но по-настоящему неплохо у Русланы получалась только одна колыбельная.

– Впрочем, есть кое-что, – Агний негромко кашлянул, чтобы прочистить горло, и начал почти с шёпота.

Медленным протяжным запевом Агний говорил о граде и дожде, что умывают раненого солдата, павшего на поле брани. Но посыл был хороший. Битва выиграна, а значит всё не зря.

Руслана не вслушивалась в слова. Она не отрывала глаз от лица молодого парня, явно не от доброты душевной ей помогавшего.

Слова закончились, и он перевёл взгляд на девушку.

На этот раз, оттенённый печалью, он показался ей красивым. Руслана приподнялась и без предупреждения припала к его губам.

Сейчас должно прийти чувство, что земля уходит из-под ног, а внутри всё затрепещет, как от сотен маленьких крылышек…

Нет. Даже не близко.

Губы солдата, как два слизня, холодные и скользкие. Хочется либо выплюнуть, либо проглотить побыстрее, чтобы не чувствовать вкус. Он будто в принципе не понимает зачем нужен язык, и тот зависает закоченелой плотью где-то между их ртами. Можно списать на растерянность или нежелание, но нет. Агний старательно отвечает, задержав дыхание. Только что с его уст слетала прекрасная звучная мелодия, а теперь лишь неумелые чавканья.

Руслана отринула и оттолкнула солдата ладонями, будто бы именно он был зачинщиком поцелуя.

Она вернулась к своему одеялу. Выставив походный нож, прихваченный у котла, девушка прилегла, опираясь не дерево, и закрыла глаза, напоследок бросив:

– Тронешь меня – зарежу.

Угроза несправедливая, лишённая всякого основания. Где-то на подкорке она понимала, что стричь всех мужчин под одну гребёнку – глупо. Агний не дал ни единого повода усомниться в своей добродетели.

Впрочем, Златояр тоже поначалу строил из себя святого.

И Алоис.

Девушка в голос усмехнулась от вдруг залетевшей в голову мысли.

Если бы Агний только что не сплоховал, смогла бы она переключиться на него? Смогла бы забыть о смерти мужа хоть на время? Нужно будет попробовать с кем-нибудь более способным. Наверняка, Влада уже составила список фаворитов. Поделится, не жадная.

Руслане пришлось отвернуться, чтобы солдат не заметил, как опять налились глаза. Алоиса больше нет, так разве это измена? Но чувствовалось именно это. Предательство. Она ничем не лучше Елисея.

Агний, пусть и не особо разбирался в жизни, но интуитивно понимал, что ни поцелуй, ни угрозу девушки не стоит принимать слишком близко и, тем более, на свой счёт.

Он по природе своей не был плохим человеком. В солдаты попал случайно и, в целом, из всего отряда Златояра был самым мягкосердечным.

Он принадлежал к тому интересному мужскому типажу, что находят прелесть исключительно в недоступном. Никогда не анализируя эмоций, он упивался собственной обделенностью. Златояр, его идеальный командир, одно время менял женщин, как перчатки, а подчинённые неоднократно становились свидетелями девичьих слëз. Агний сочувствовал брошенкам, но более того переживал за себя, за то, что он, такой чуткий и внимательный, совершенно обделен вниманием прекрасного пола.

На самом деле это, конечно же, было не так. Солдат с красивым голосом не уступал бы в популярности кудрявому витязю, однако, он совершенно не проявлял инициативу сам, а откровенные намёки со стороны старался игнорировать.

Ему нравились девушки, изначально увлечённые кем-нибудь другим. Как только их любовь проходила, проходила и его симпатия. С Русланой была похожая история, разве что разбавленная чувством жалости и ответственности. В одиночку она непременно бы пропала.

Новая роль спасителя была одной из главных. Он не просто плыл по течению, наблюдая со стороны за чужим безрассудством, а сам был безрассудным. Это было необычно, вдохновляло…

Особенно после поцелуя Русланы.

2 Владыка

Казнь самозванца.

Восемнадцать часов спустя.

Зеваки разбрелись по своим делам. Пламя успокоилось, но центр дворцовой площади ещё отпугивал своим жаром случайных прохожих. Ночью к месту казни подошли пятеро мужчин в длинных чёрных мантиях. Лица скрыты широкими капюшонами. Один из них возвышался над остальными больше, чем на голову.

Лысый мужчина в высоких кожаных перчатках, достал из-за пояса ручную лопату и стал разгребать гору горячего пепла. Железо стукнуло о приплавленный камень. Он отодвинул плиту в сторону, открыв вход в неглубокий колодец. Чёрные крупицы осыпались на голову человека, сидящего внизу. В земляной стене было наскоро проведено несколько воздухоотводов, позволивших осуждённому прождать достаточно долго.

Алоиса достали на поверхность и сразу же накинули на его плечи чёрный плащ.

Свет от летних звёзд показался ему ярким, почти ослепляющим. Люди в мантиях опустили капюшоны, чтобы он сразу понял, с кем имеет дело.

Трое впереди, включая мужчину в кожаных перчатках, что помог ему выбраться, имели бритые налысо головы и подведённые глаза. Служители храма Рарога.

За ними громила – колдун с Великого Болота.

Человек по правую руку от нечисти снял капюшон последним. Елисей.

– Ваше Высочество, – с поклоном обратился к Алоису жрец бога-сокола.

От свежего воздуха закружилась голова. Ал приоткрыл губы, но иссушенное горло было не способно создавать звуки.

Взгляд упёрся в Елисея. Чёртов предатель. Как всегда, спокоен, думая, что переиграл всех и вся. Алоис сделал неосторожный шаг на вывихнутую ногу. Он хотел замахнуться и достать бывшего советника, но, вместо этого, потерял равновесие и полетел вниз. Подхватил его как раз Елисей.

– Хочешь спросить, какого лешего здесь происходит? – он раскрутил поясную флягу и протянул парню, едва державшемуся на одной ноге. – Не переживай, у меня осталась отличная коллекция тростей, и даже посох есть. Отрастишь бороду – сойдёшь за мудрого старца.

Он оценил собственное остроумие выше остальных и почти рассмеялся.

Вода оказалась с секретом. В низкой концентрации там присутствовал живительный эликсир. Алоис понял это не сразу, связав улучшение самочувствия с долгожданной свободой.

Жрецы шли впереди, за ними Ал висел на наёмнике. Витош остался у места казни, чтобы дождаться подкупленных работников. Нужно было избавиться от следов земляного колодца и собрать пепел.

По указанию Совета, на рассвете останки самозванца смешают с порохом и запустят из пушек в сторону Боланской столицы.

– Что это было на суде? Сколько тебе заплатил Мароз? – этот вопрос чаще остальных возникал в голове Ала за последние три дня. Особенно часто, когда его избивали тюремные надзиратели. Их можно было понять. Всё время следствия самозванец был неприкасаем и пользовался своим положением по полной, издеваясь и обещая каждого из них отправить на охрану северных шахт.

– Кстати, мало. Намного меньше, чем обещал изначально, – фыркнул Елисей.

– Так всё-таки деньги?

– И мёртвая вода. Не забывай, это очень редкая штука.

– Зачем, Елисей? Зачем? Мы же почти выиграли. Я же мог стать царём. Ты до конца жизни был бы обеспечен. А сейчас? Совесть замучила? Сказал жрецам, что тебя подкупили, и я на самом деле Богород?

То, как Ал сокрушался, забавляло закалённого наёмника.

– Не обольщайся, парень, – усмехнулся Елисей, – все документы о приговоре и казни были готовы заранее. Твоего расплывчатого признания для Совета было достаточно. Эти ублюдки ещё на прошлой неделе начали подготовку к коронации Мароза. Вопрос был лишь в количестве крови на улицах. Царская армия уже выступила для подавления восстаний. Считай, на суде я сэкономил пару сотен наших ребят.

– Это тебе Мароз рассказал? И ты поверил?

Елисей снова не сдержал усмешки. И как только этот наивный малец страной собирался править?

– Мёртвую воду я получил утром в день суда. Мароз зашёл узнать, не передумал ли я играть в молчанку. Видел бы ты его счастливые мелкие глазки, когда я сказал, что передумал. Вообще, я рассчитывал, что после моих великолепных показаний, он отдаст всё, что наобещал, но, видимо, жена запретила разбазаривать семейное имущество, поэтому этот скряга ограничился мешком серебряников и пинком под зад. Я обычно не люблю марать руки кровью, но для Мароза сделал бы исключение.

Алоис решил, что Елисея в казематах тоже били по голове. Причём настолько сильно, что даже мёртвая вода не помогла. Иначе объяснить его оптимизм было нельзя.

– Почему именно жрецы Рарога нам помогают? И колдун. Что он здесь делает? – Алоис не заметил, как по дороге выпил почти всю флягу. Шаги стали увереннее, а взгляд прояснился.

– Это всё происки их Владыки. Его план, его исполнение. Я напросился за компанию.

– Солнцезар?

– Лично с ним не знаком, но, похоже, очень странный тип, – сказал Елисей в пол голоса, прикрыв рот ладонью, искоса глядя на жрецов, – не зря ты называл его фанатиком.

Преодолев Дворцовую площадь, они пересели в небольшую повозку и обсуждение Владыки пришлось отложить на потом.

Столичный Храм Рарога никогда не отличался помпезностью. Он был возведён на окраине пол века назад и служил скорее для оперативной связи с Главным Храмом, который находился на западе, примерно в ста верстах от Риина. Солнцезар считал, что входить в святыню потенциальному потомку рано.

Полтора месяца назад Владыка уже ошибся, доверившись не тем людям. Рарог милостив, но испытывать терпение бога-сокола ни к чему.

Нынешний глава культа сильно отличался от предшественников.

Он родился в землях кочевников, и сам был одним из них. Его отец, шаман племени, видел в сыне приемника. Мальчик с малых лет был погружён во все тонкости ритуального искусства. Он не был обучен наукам, не умел читать, но знал наизусть все заклинания и заговоры.

У кочевых народов были свои боги, мало чем отличающиеся от обычных духов природы. Отношение к сверхъестественному было сугубо практическим. Почитались те, кто мог помочь в охоте и скотоводстве. С такими божками всегда можно было договориться, отдав часть добычи.

В четырнадцать лет для Солнцезара нашли жену, а ещё через два года он обзавёлся первыми наследниками. Подходило время для обряда инициации, после которого юноша должен был заменить отца на посту главного шамана.

Это происходило в период правления Беловолода, деда Богорода.

Великий царь вёл войско на восток, без труда захватывая новые территории. В основном кочевые народы не давали отпора, спасаясь бегством, но отец Солнцезара заглянул в будущее и принёс племени благостную весть: армия с запада обойдёт стороной их земли, можно оставаться на месте. Угрозы нет.

Иногда духи намеренно шутят, иногда мстят за что-то, а иногда действуют просто из вредности. Так и произошло в этот раз.

Войско Беловолода разгромило примитивно вооружённых кочевников, угнав большую часть людей в рабство. В самом Риинском царстве редко использовали заморское слово «раб», заменяя его более современным «холоп» или «челядь», но суть от этого не менялась. Живая рабочая сила всегда была в цене независимо от названия.

Шамана зарезали на глазах у Солнцезара, как и многих других соплеменников, имевших дерзость поднять на солдат примитивное оружие. Юноша мог бы возненавидеть захватчиков, но вместо этого принял судьбу со смирением, присущим лучшим служителям божественных культов. Это заметил жрец Рарога, сопровождавший поход. Он пригляделся к молодому язычнику и, с разрешения воеводы, взял юношу под опеку.

Солнцезар открыл для себя мир риинских богов: сильных и властных.

Все они ходили по земле тысячелетие назад, творя чудеса на благо людей. А лучший из них – Рарог. Бог огня, способный превращаться в сокола. Основатель Первого Царства. Потомки его до сих пор правили в Риине. Это ли не доказательство величия? Мелкие, ни на что не способные духи рядом не стоят.

Рарог. Вот кто поистине достоин поклонения.

Юноша быстро освоил грамоту. Он стал лучшим из лучших и скоро перешёл на служение в Главный Храм. Жрец самостоятельно по старым летописям и устным сказаниям воссоздал звучание древнего диалекта.

Фраза «Как солнце сияет на небосводе, так и ты освещаешь мой путь» на кольце Русланы была писана по его словарям.

С падением божественной династии в Риинском царстве для служителей настали тёмные времена. Казна резко сократила финансирование храмов Рарога. Официально бога-сокола всё ещё считали главным, но пренебрежительное отношение властей было заметно невооруженным глазом.

Солнцезара это приводило в неистовство.

Он поклялся, во что бы то ни стало, вернуть прямого потомка на престол. К этому времени жрец уже был главой одного из небольших провинциальных храмов. Встретив отторжение со стороны тогдашнего Владыки, Солнцезар понял, что, без власти, задуманного не осуществить.

Почти девять лет и целое новое кладбище потребовались на то, чтобы занять место верховного жреца. Как раз тогда, незадолго до избрания, по Риинскому царству поползли слухи о выжившем Богороде.

Солнцезар был в числе тех, кто скептически отнёсся к чудесному спасению.

У него уже был кандидат на роль нового царя. Один парнишка пятнадцати лет обучался в заграничном университете и, что очень вероятно, был плодом знаменитой интрижки Белогора, отца Богорода.

В те времена риинский царь путешествовал в западных землях и не устоял перед чарами знаменитой куртизанки. О непристойных отношениях знал весь двор. После отбытия царя на родину, у продажной барышни родился сын Йозас, содержание которого полностью взял на себя тайный господин. Покровитель купил для новой семьи небольшой замок, несколько полей и, помимо ежемесячных сумм, раз в год, в день рождения мальчика, дарил солидную сумму золотом. Однако, когда Белогор скончался, одномоментно исчезли и подарки, и деньги.

Как и предполагал Солнцезар, чудом спасшийся Богород, успевший подчинить половину царства, оказался самозванцем. Его арест и признание говорили сами за себя.

После такого позора нельзя было просто представить миру нового наследника.

Потомок Рарога должен был влететь во дворец на огненных крыльях, чтобы никто не усомнился в его праве на власть.

Солнцезар знал, что это возможно. Громовая башня была возведена самим богом-соколом.

Когда Алоис давал свои первые показания следователям, Йозас прибыл в Риинское царство.

На протяжении последних двух лет он вёл переписку с Владыкой и также был убеждён в том, что является сыном Белогора. В назначенный день они отправились в старую столицу: давно заброшенный город единого Царства Рарога. Он сам сделал роковой прыжок с Громовой башни, но чуда не произошло. Божественный огонь проигнорировал жертву юноши, ибо кровь его была жидкая и пустая, как у обычных людей.

Солнцезар был в ярости. Он впервые в жизни вышел из себя и чуть не скинул в пропасть своего ближайшего помощника. Столько времени потратить на пустышку, и теперь всё начинать сначала.

Ни одной зацепки.

Если и следующие попытки окажутся неудачными, от него отвернётся собственная паства. Этого нельзя допустить.

Нужен был кто-то, кто мог видеть суть человека наверняка.

И такие существа были: нечисть. Да, Рарог и другие боги презирали болотных тварей, но сейчас это был единственный выход.

К сожалению, нельзя было просто пойти на ярмарку и обратиться к местному предсказателю. Настоящие чародеи тщательно скрывали свой дар. По слухам, когда искателей приключений массово потянуло в Великое Болото, все ведуньи воспользовались этим и выбрались на свободу. Сейчас в Болоте остались лишь колдуны.

Изредка какая-нибудь отчаянная женщина забредает в те края, в этом случае чародей может выбраться в мир людей.

Благо, такое происходит редко.

Ещё до созревания первых вишен Солнцезар решился организовать охоту.

Десять молодых девушек были выкуплены на деньги Храма, чтобы отправиться в путешествие с Владыкой и жрецами. Всех их загнали в Великое Болото, как наживку для нечисти. Через сутки вернулась лишь одна, полностью седая. Вместе с девушкой вышел высокий чародей с белёсой, как парное молоко, кожей. В руках он нёс кадку с мёртвой водой.

Колдуна звали Витош.

За помощь Солнцезар пообещал безбедную жизнь и самое высокое положение в обществе. Всё это колдун мог бы получить и самостоятельно, продай он живительный эликсир кому надо, но Витош, услышав детали задания, не раздумывая, согласился.

С одним из Рароговых птенцов он был знаком лично. Тот мерзкий наглый юнец, что бросил ему нож в спину. Лицо Алоиса колдун отпечатал в памяти, как и запах огня в его крови.

Для большей убедительности Витош провёл несколько красочных ритуалов, но, ещё до их начала, он знал, что скажут языки зачарованного пламени.

Какого же было удивление Владыки, когда самозванец, которого он презирал всем сердцем, оказался именно тем, кто был нужен.

Метод проверки был один: Громовая башня.

И Солнцезару, ранее потакавшему столичным заговорщикам, теперь, во что бы то ни стало, пришлось вызволять потомка из лап жрецов Храма Правосудия.

3 Молодая госпожа

– Выписанные настойки совсем не помогают. Князь третью неделю просыпается, ест и снова готовится ко сну. Госпожа Мерина, прошу, позвольте пригласить нового врачевателя из города. Этот же шарлатан в могилу сведёт нашего князя, – Феврония сжимала фарфоровый горшочек с травным отваром. По искусанным губам можно было догадаться, что к просьбе женщина готовилась долго и тщательно. Мерину она всегда побаивалась, но сейчас в замке все решения принимала княжна. Больше обратиться было не к кому.

– Не нагоняй панику, – на ходу ведунья забрала лекарство и продолжила путь к покоям Избора, – папа просто устал. Отоспится и будет, как огурчик. Мы и так уже приглашали двоих лекарей со стороны. Всё с папой в порядке.

Феврония не решилась спорить, а только ограничилась тяжёлым вздохом. После поездки в Риинское царство госпожа сильно изменилась.

Аномальная сонливость князя, естественно, была делом рук Влады. Вернувшись в Сборск в теле Мерины, ведунья столкнулась с неудержимой лавиной заботы со стороны отца. Тот сразу заметил, что дочь ведёт себя странно, но связал это с потрясением от предательства Богорода.

Пригретый змеёныш отверг невесту, как только приблизился к трону. Такое невозможно простить.

Когда до Избора дошли вести об аресте и скором суде над самозванцем, он ни капли не сочувствовал бывшему зятю. Как бы его на самом деле не звали, мальчишка получил по заслугам.

Поначалу Влада, как могла, подыгрывала, но потом неусыпная опека стала надоедать. Отец не давал никакой свободы и настаивал на браке: чем скорее, тем лучше.

Можно было бы отравить старого князя сразу, но тогда придётся заниматься трауром, наследством и вникать в ведение дел. Зачем? Если можно просто на какое-то время задержать доброго папочку в постели, а там уже решить, на что или на кого переключить его любовь.

У самой двери Влада ещё раз окинула оценивающим взглядом свою печальную спутницу.

– А знаешь… С этого дня ты будешь давать папе лекарства, – она вернула настойку Февронии.

– Но, госпожа, князь будет спрашивать о Вас.

– Скажи, что я зайду позже. Отдыхаю. Нет. Лучше: вышиваю для него подарок, – улыбаясь, Влада похлопала по плечу растерянную женщину, – ты же хороша в вышивке? Вечером заскочи ко мне, я расскажу, что делать.

Феврония поклонилась и скрылась в покоях господина.

«Скоро разменяет пятый десяток, а дурная, как малолетка», – ведунья меньше всего понимала женщин, что готовы всю жизнь посвятить одному мужчине, с которым перспектив – ноль.

Вот пример.

Старшая дочь управляющего безответно влюблена в хозяина замка последние лет двадцать. Ни семьи, ни детей, ни молодости, ни красоты, ни состояния. Будет ухаживать за стариком, пока тот не помрёт, а потом и сама удушится от тоски.

Жалкая жизнь.

Княжну, уже собиравшуюся отбыть в город за приключениями, нашёл слуга и сообщил, что в замок прибыли незнакомцы.

Девушка представилась Русланой.

Ещё в начале лета молодая госпожа предупредила домашних и стражу, что ждёт подругу с таким именем.

– Двое, говоришь? – переспросила княжна, – она с мужчиной?

– Да, госпожа. Молодой светловолосый мужчина. Форма военная.

Влада недовольно зашагала в сторону двора, не понимая, зачем девочка притащила с собой кудрявого. Сто раз говорила ей – держись подальше. Вот ведь твердолобая.

Златояр был не на столько важной фигурой, чтобы слухи о его безвременной кончине пересекли границу, так что Влада первым делом подумала именно о нём.

– Девочка моя, ну наконец-то! – она чуть не сбила с ног Руслану своим объятием.

– Здравствуй… Мерина, – гостья покосилась на прислужника и двух охранников, стоящих неподалёку.

Влада поморщилась и отскочила на вытянутую руку.

– Ты ехала ко мне на жареном буйволе? Что за запах? – она всегда была прямолинейной.

– Дорога затянулась, мы несколько раз ночевали у костра.

– Ладно, ладно, не оправдывайся, – ведунья перевела взгляд на солдата, – а тебя я, кстати, помню. Ты из людей Златояра. Айдар?

– Агний, госпожа, – он поклонился.

– Не суть. Ты же ещё поëшь лучше, чем храмовые хористы. Да?

– Немного умею, госпожа, – солдат, застенчиво улыбнувшись, посмотрел на Руслану. Он решил, что девушка рассказывала подруге о нём. Значит, запомнился.

Влада подозвала служанку и приказала срочно подготовить купальню. Они пошли по широкой аллее, по краям украшенной яркими топиариями. Руслана с интересом оглядывалась по сторонам. Она слышала о том, что князь Избор богат, но масштабы оценивала плохо. По сравнению с этим местом, замок её отца представлялся деревенской избушкой.

– А с мальчиком, значит, так и не помирились? – как бы невзначай спросила хозяйка.

Улыбка моментально пропала с лица девушки.

– Помирились…

– Тогда почему не вместе?

– Влада! – она остановилась. Не может быть, чтобы до Болании так долго доходили вести. Вопрос ведуньи звучал, как издевательство. – Ты здесь в бочке что ли живёшь? Ничего не знаешь?

Теперь уже Влада смотрела с непониманием.

– Ты не слышала про суд? Про приговор? Про казнь? – по виду девочка в любой момент готова была скатиться в рыдания.

– А ну-ка за мной, – княжна завладела запястьем Русланы и быстро потащила её к летней беседке с широким столом в центре.

Агний поспешил следом. Имя «Влада» показалось ему знакомым.

– Естественно, я давно знаю, что его раскрыли, – упав на стул, ведунья отцепила с груди золотую брошь и поднесла к губам, что-то нашептывая. Из пузатого жука-оленя на стол высыпались несколько мелких фигурных косточек, – но вот. Посмотри. Кости говорят, что мальчик жив и вполне здоров. После новостей о его смерти, я несколько раз проверяла. Думала, он предупредил тебя.

– Не шути так, – голос девушки сорвался на дрожь, – я была там, я сама всё видела.

– Это очень хорошие кости, они не обманывают, – для уверенности Влада кинула снова, – тоже самое… Живее всех живых.

Это же невозможно. Руслана оторопело забегала глазами по столу и спросила:

– Где он?

За спиной продолжал стоять Агний. Он и раньше видел, как деревенские гадают на суженного, но всё это детские забавы. Нельзя же к ним относиться серьёзно.

– Мне откуда знать? Где-то далеко, – ведунья сгребла в руку костяшки и засыпала обратно в брошь, – с его стороны ужасно грубо держать тебя в неведении. Не думаю, что мальчик вообще относился к тебе серьёзно. Просто выбора не было. Он рассказал про приворот?