Текст книги "Знают только горы (СИ)"
Автор книги: Евгения Гордеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Друзья его дружно поддержали. Отсмеявшись, приближённые к телу правителя поинтересовались, а что нового произошло в родной долине в целом и у князя в частности.
– Как у вас обстоят дела с Анхой? – поинтересовался Свейн. – Помнится, когда мы уезжали, между вами зарождались некие чувства…
Теперь пыхтеть и откашливаться пришлось Арну. Его отношения с Наксатрой были так запутаны, что он и сам не мог понять, где желаемое, а где действительность. И уж тем более не мог это доступно объяснить.
– Всё сложно, – со вздохом признался он друзьям. Те с любопытством ждали продолжения. – Анха, по необходимости меня любит… Не смотрите так! Мы не успели с гадаром, вот ей и приходится спасать меня своей любовью!
– А ты, значит, мужественно терпишь? – скривился Фрост.
– Вот именно, терплю – язвительно прокомментировал Арн. Друзья прекрасно поняли, что именно он имел в виду. – Девушка, о которой можно лишь мечтать, готова ради меня на всё, а я должен оставаться холодным, неприступным и бесчувственным истуканом, потому что так нужно для продолжения династии и всеобщего благополучия! Меня только никто не спрашивает, чего я хочу!
– И чего ты хочешь? – Свейну, как и Фросту, ответ на этот вопрос был абсолютно не нужен. И так всё было понятно. – Вернее, кого… Арн, неужели из этого положения нет выхода?
– Почему же, – его светлость состроил горько сожалеющую мину, – поменять религию, ввести многобожие и завести харам.
– В долине тебя не одобрят. А почему ты не можешь жениться на Анхе? Что, Наксатра не имеет права стать чьей-то женой?
– Про это я ничего не знаю, – признался Арн, – а вот то, что у Звёздных дев рождаются только дочери, мне матушка все уши прожужжала. Но, мне же нужен наследник! Как же можно без наследника?!
– Действительно, – задумчиво согласился Фрост. – А это точно, что только девочки? Может, они мальчиков тоже рожают, но… пристраивают их потом куда-нибудь? Ты у Анхи об этом не спрашивал?
– Нет… Как я могу задавать ей такие вопросы, если не собираюсь жениться… и вообще, Фрост, я и так не знаю, как мне правильно себя с ней вести! Ты ещё тут со своими советами!
– И хочется, и колется…
– Ты бы уж молчал, Свейн, – зло буркнул Арн, – Ситра тебя чуть взглядом не испепелила!
– Я сделал свой выбор, – в тон ему ответил Свейн. – Она – благородная дженна, а я…
– А ты безродный нищий, покусившийся на сокровище!
– Парни, не надо ссориться, – остановил их перепалку Фрост. – И без ваших выяснений, кто прав, кто виноват, ясно, что с любовью у нас ерунда получилась, не то, что у Ривера.
– Фрост, а у тебя-то какие проблемы? – устало усмехнулся Арн. – Пейзанки не дают?
– Мне ваших проблем вполне хватает! – огрызнулся тот. – Одному должность не позволяет, другому происхождение, все в итоге страдают. Ей богу, уйду от вас в монастырь!
– В женский, надеюсь, – более миролюбиво улыбнулся Арн. Ситуация с Наксатрой его начинала доставать, но он ничего не мог поделать со своим, всё более разгорающимся чувством. И, чем больше ему твердили, что Анха ему не подходит, тем больше хотелось доказать обратное. Но, он же дал слово матери. И всем интересующимся чуть ли не клялся, что его не трогает любовь девушки, что он ей просто благодарен за помощь и заботу. А у самого внутри всё трясётся, когда просто упоминают её имя, а уж когда она рядом… Вот так вот уберёшь одну причину сумасшествия, как тут же образуется другая. И только чувство юмора хоть как-то нивелирует неразрешимую ситуацию. – А мы к тебе в гости будем ездить.
– Милости прошу.
Коронация нового правителя Гнёзда прошла в нервозной спешке. Обряд был сокращён по максимуму, дабы только соблюсти необходимые формальности. Немногочисленные присутствующие, которые не поддались всеобщему ажиотажу, и не кинулись запасаться обновами к предстоящей королевской свадьбе, даже заскучать не успели, так быстро церемониймейстер зачитал королевский указ о вступлении в права нового вице-короля автономного княжества, сам же произнёс слова торжественной клятвы, Арн только и сказал: 'Клянусь!'. Его величество Ранхус пятый быстренько водрузил на голову коронуемого золотой венец, поздравил с назначением и бесцеремонно попросил всех покинуть помещение. Такая негостеприимность была обусловлена всё той же спонтанной свадьбой Ингизы и Ривера, которая должна состояться буквально через два дня. Времени на подготовку практически не было, а дел как раз было по самую маковку. Затянуть стены большого парадного зала красным атласом и украсить цветами, бантами, гирляндами и прочей, праздничной мишурой. Срочно изготовить и развесить по дворцу штандарты королевства Навакр, в знак почтения, уважения и дружбы навек. Отмыть все витражи, сменить ковровые дорожки, вытрясти портьеры… в общем, дворцовые службы были подняты, как гвардейцы по тревоге. Началась такая беготня и суета, что все, кто мог покинуть дворец на время приготовления к свадьбе, сделали это незамедлительно.
Арна с друзьями пригласил в Тисовый дворец Шарль. Переезд принцепса с разросшимся семейством как раз совпал со стихийным бедствием, обрушившимся на резиденцию короля. Но не только в Радужном дворце кипела и бурлила работа. Все портные Тагриды хватались за голову от обилия заказов. Столичная знать, озаботившаяся новыми нарядами к грядущему празднеству, давала двойную, тройную и даже пятерную цену за срочный пошив. Купцы, торговавшие тканями, радостно подсчитывали барыши, обувщики под шумок продавали залежалый товар, мастерицы оптом отмеряли кружева, ювелиры, модистки, парикмахеры, белошвейки – все были загружены работой. А счастливчики, которые надеялись получить приглашение на саму церемонию бракосочетания, метались по столичным лавкам в поисках достойного подарка молодожёнам.
Казалось, что в ближайшие дни Тагрида спать не собиралась.
– Ну и стихийное бедствие вы учинили, ваше величество, – усмехнулся Арн, отходя от окна светлой гостиной, в которой они коротали вечер, – несмотря на мирный договор. Народ, слово помешался! За все годы военных действий между Навакром и Лигром был нанесён меньший урон в денежном эквиваленте, чем ваша предстоящая свадьба.
Король Навакра, которого надлежало принимать во дворце, пока не будет организовано посольство, но который по этическим соображениям не должен был находиться с невестой под одной крышей до свадьбы, тоже был приглашен в гости к Шарлю. Тисовый дворец был небольшим и уютным, но располагался в самом центре столицы, не имел прилегающего парка, отчего городской шум легко проникал в его помещения. Но молодых обитателей дворца это не особо заботило.
– Это и есть мой коварный план, сознаюсь! – радостно сообщил Инис, попивая рубиновое вино, развалившись в огромном кресле. – Именно так всё и задумывалось!
– У тебя всё сбылось? – уже серьёзно поинтересовался Арн, усаживаясь напротив короля Навакра в такое же монументальное кресло эпохи Ранхуса второго, обитого тонкой, позолоченной кожей.
В гостиной они остались вдвоём. Емина, нервничавшая всю последнюю неделю, так много принимала успокоительного, что была похожа на сомнамбулу. Принципсиону дружно заверили, что не заскучают без неё, найдут, чем себя развлечь, а при необходимости озадачат слуг. Старательно пряча зевоту, Емина ушла отдыхать. Свейн и Фрост, спешившие на коронацию друга и проведшие в сёдлах больше суток, последовали её примеру. Гостеприимный хозяин, многократно извинившись, отправился проведать свой харам. Анха осталась во дворце отца, но обещала заглянуть в Тисовый дворец попозже. Так что двум молодым правителям никто не мешал поговорить с глазу на глаз о насущном и вечном.
– Всё. Даже, больше, чем всё, – Инис поставил бокал на невысокий столик, такой же старинный, как и кресла, и внимательно посмотрел на собеседника. – У тебя, я так понимаю, проблемы ещё остались?
– Хм… Проблемы никогда не заканчиваются, – философски изрёк Арн, наливая в бокалы ещё вина.
– Я имел в виду те проблемы, из-за которых ты позвал Наксатру.
– Да я, собственно, даже не понял, как это получилось, призвать Звёздный Талисман, – признался Арн и пригубил вино. – Как-то само собой…
– Само собой?! – эмоционально, даже с некоторым упрёком, переспросил Инис. – Ты это серьёзно? – Арн кивнул. – И она пришла… Да ты везунчик!
– Везунчик? Может быть. А что, существуют какие-то правила?
Инис посмотрел на Арна с укором. Ну, нельзя же быть таким беспечным!
– Разумеется! И правила, и обряды…
– Расскажешь? Мы же с парнями думали, что это только красивая легенда, про звёздных женщин, которые посещают правителей, да и то один раз в столетие. А оказалось, что волшебство – оно рядом…
Король Навакра молчал несколько минут, размышляя о том, что так же, как и Арн, думали многие, хотя нуждались в помощи. И только он поверил в то, что Наксатры – это не выдумка, не сказка для взрослых мальчиков, это реальная возможность изменить свою судьбу, надо лишь всё сделать правильно.
– Что ж…
У них много имён: Наксатры, Звёздные девы или Звёздные Талисманы, дочери Бастры, Бегущие-по-Лучу, Дважды дающие Жизнь, Лунные кошки и прочие вариации на тему ночного неба. Народная молва приписывает им такое количество волшебных качеств, что впору считать этих женщин полубогинями. Перемещаются по лучам света. Рядом с ними всё цветёт и плодоносит, от обычной яблони до бесплодных женщин. Вода наделяется живительной силой. Больные исцеляются. И сами они имеют девять жизней. Мужчины, познавшие любовь Наксатры, получают дар от богини Бастры. Что это будет, никому неизвестно, каждый счастливчик получает то, в чём больше всего нуждается. Но зачастую, это просто возможность жить, ибо подопечные очень часто подвергаются такой опасности, как покушение.
Существует ритуал призвания Наксатры. Сначала нужно искренне, всей душой поверить в их реальность и могущество. Затем обозначить причину, по которой требуется помощь. Звать Звёздную деву лучше в полнолуние, и, как только она появится, произнести слова верительной клятвы на своём оружие. При соблюдении этих правил помощь Наксатры наступает очень быстро, иногда, в течение нескольких недель. После того, как проблема решена, Наксатра уходит, но всегда её можно снова призвать, ибо связь между ведомым и смотрящей не прерывается вплоть до чьей-либо смерти.
– Инис, значит, твоя проблема с гадаром решилась?
– Решилась, причём, окончательно и бесповоротно. И теперь от присутствия Ксоры это не зависит. Я не снял гадар, но для моего наследника уже сделали другой, заряженный праной. Так что бич рода больше никогда не будет терзать мою семью!
– Да?.. Как же ваши жрецы согласились на это?
– А кто их спрашивал, – усмехнулся Инис. – Я переделал гадар в наручье, – он похлопал левой рукой по плечу правой. – А в ларец положили тот, что мне сделал очень хороший мастер.
– Кто же зарядил его праной, если жрецы не догадались о подмене?
– О, это абсолютно невероятное существо, Арн! Богиня Бастра лично поучаствовала в этом процессе. Знаешь, я ведь очень опасался за исход. Планировал, изучал возможности, что-то предпринимал, но допускал, что ничего из моей затеи не получится. Отец ведь мог отречься в пользу какого-нибудь дальнего родственника, который разделял его идеи, и никакая Наксатра не помогла бы мне стать королём, воплотить свои замыслы, жениться на Ингизе…
– Ты допускал, что отец может так поступить?
Инис прекрасно понял, о чём спрашивает Арн.
– Не забывай, что наш бич рода бил по всему организму, но по какой-то причине не затрагивал голову. Мой отец в последние годы был полной развалиной с ясной, здравомыслящей головой!
– Да, а мой был здоров как вол, но абсолютно невменяем, – закончил его мысль Арн. – И я не хочу повторить его судьбу!
– Аналогично… – парни задумались каждый о своём. Через несколько минут Инис вдруг начал говорить. Тихо, словно сам себе, пристально глядя в бокал, наполненный волшебной жидкостью, развязывающей языки. – Я понимаю отца, его злость, вечное недовольство, подозрительность. Полностью зависеть от других людей, когда тебе нет и пятидесяти, видеть их жалость, постепенно переходящую в презрение… Понимаю, но простить не могу, – он одним глотком допил вино и продолжил: – Он орал на всех без разбора. Для него не было правых. Виноват, не виноват… получи поток грязных оскорблений и ругательств, и иди исполнять свой долг во славу справедливого самодержца. Но больше всего доставалось моей матери. Она ежедневно проходила через ад обвинений в изменах, разврате, непрекращающейся похоти и желании его смерти. И делалось это обязательно в присутствии свидетелей, которые должны были с готовностью подтверждать все обвинения. В конце концов, сердце её не выдержало. Я тогда впервые увидел, как он плачет от бессильной злобы, от невозможности это изменить, от осознания собственной вины. Это было ужасное, и, в то же время, жалкое зрелище! После похорон мы с ним и разругались вдрызг. Он выгнал меня из дома, обещал лишить наследства, считал предателем и маменькиным сынком… М-да… А ведь он любил маму… Моя королева никогда не услышит от меня ни одного дурного слова в свой адрес.
Арн подумал, что Ингиза дорого бы заплатила за то, чтобы услышать исповедь будущего мужа и его неожиданную клятву.
– Ты её любишь?
Инис поднял глаза на Арна, сморгнул, словно очнулся от забытья и более привычным, насмешливым тоном осведомился:
– Что, опять ревнуешь?
– Нет, скорее хочу разобраться с самим собой. Подумал, может ты… а, забудь!
– Ты боишься своих чувств к Анхе, – догадался Инис, улыбаясь. От недавней меланхолии не осталось и следа. – Ты же у неё первый, Арн! Это невероятная удача! Это… бесценный дар!
– Я понимаю, но у нас, как и у вас, моногамия, и я не хочу оскорблять её недостойными поступками! – Арн тоже допил вино и довольно резко поставил свой бокал на стол. Тот жалобно тренькнул, но не рассыпался на осколки. – Я люблю её, но скрываю это.
– Ты чудак, Арн. Нельзя скрыть от Наксатры свои чувства, – взгляд вице-короля Гнёзда, полный удивления, и какого-то священного ужаса побудил Иниса дать развёрнутое объяснение. – Ты забываешь, что эти женщины, как правило, приходят к властителям, которым в силу профессии приходится за невозмутимой маской скрывать то, что творится в душе. Врать, когда этого требуют обстоятельства, улыбаться, когда хочется убить, показывать радушие противным тебе людям, или казаться непробиваемым и бесчувственным, когда хочется разрыдаться. Они это знают и не обращают на такие вещи внимания. Но зато отлично ощущают, какое у тебя настроение, чего ты действительно хочешь, что любишь, а что нет.
– Перестань, – сдавленно выдохнул Арн, закрыв лицо руками. Если правда то, о чём сейчас рассказал Инис, то как он теперь будет смотреть в глаза Анхе? Ведь его мысли в её присутствии практически всегда имели одну направленность: стиснуть в объятиях, повалить на ближайшую удобную поверхность и далее, по нарастающей. И при этом умудряться изображать безразличного кавалера, которому претят нежности.
– Что, не знал об этой особенности? – Арн отрицательно мотнул головой, не меняя позы. – Не переживай. Я думаю, Анха понимает, почему ты так поступаешь, и не обижается на тебя.
– Она, может и не обижается, но я-то сам как себя чувствовать должен? Мать ещё со своими запретами! На самом деле, невесту что ли поискать?
– Поищи, – почему-то грустно согласился с ним Инис, – может, отвлечёшься… на время.
– Ты так это сказал, будто знаешь, от чего я собираюсь отказаться. Не устоял перед прекрасной Ксорой?
– Устоял. А если тебе так любопытно, спроси короля Ранхуса! – хохотнул Инис. – Он точно знает.
– Что ты должен узнать у папы? – весело спросила Анха, неожиданно появляясь в гостиной.
– Что больше всего любят Звёздные Талисманы? – тут же нашёлся Инис. – Он хочет сделать тебе подарок, но затрудняется с выбором.
– Правда?! – просияла девушка.
Арн, ошеломлённый внезапным появлением Анхи, словно дар речи потерял. Только что и смог, кивнуть одобрительно.
– Проси! – подмигнул ей Инис.
– Астрономическую трубу, – тихо прошептала девушка, изливая на Арна почти осязаемую благодарность.
– Вот видишь, а ты сомневался! – король Навакра чувствовал себя, как победитель. – Девушки любят подарки.
– Завтра, – пообещал Арн, обескураженный простой мыслью, что его Наксатра, действительно, как обычная девушка может иметь какие-то желания, мечтать об украшениях и прочих безделушках. А он даже не подумал об этом. – А больше ты ничего не хочешь? Давай, завтра вместе поездим по лавкам, посмотрим.
– Завтра, Арн, в городе будет не протолкнуться.
– Точно! Тогда, после свадьбы.
* * *
За завтраком в Тисовом дворце собралось много народу. Сам гостеприимный хозяин, его пять жён, король Навакра, вице-король Гнёзда с друзьями, и обе Наксатры. Разговор крутился вокруг единственной темы – королевской свадьбы. Обсуждали новости, уже появившиеся слухи и сплетни, правила церемонии, и, разумеется, наряды.
Емина сообщила, что платье для Ингизы сшили ещё на прошлой неделе, и невеста будет просто восхитительной. Подробностей не выдавала, но очень выразительно смотрела на будущего родственника, словно любящая матушка на драгоценное чадо. Романтическая история двух влюблённых её так взволновала, тем более что страдания инфанты она разделила сполна, и счастливое завершение радовало её почти так же, как Ингизу. У неё тоже уже была модная обнова, она же знала о предстоящем торжестве.
Харамные жёны поджали губки, так как их на свадьбу, скорее всего не пригласят. Что поделаешь – статус не позволяет красоваться на международных мероприятиях. Знали, на что шли.
– Анха, а ты в чём пойдёшь? – беззаботно поинтересовалась Емина.
Девушка растерянно посмотрела на Арна, потом на мать.
– А я должна идти?
Если харамные жёны допускались хотя бы на внутренние, так сказать, домашние празднества, то харамных дочерей не показывали никогда и ни кому. Анха всю жизнь прожила с этим постулатом и даже помыслить не могла о том, что её пустят на такое грандиозное событие. Направляя дочерей в Альс, король Ранхус нарушил древнее непреложное правило.
– Ты хочешь? – Арн мысленно обругал себя за то, что опять упустил важное обстоятельство. Он был уверен, что Наксатра будет с ним на свадьбе, но о наряде для девушки даже не подумал. А она, оказывается, не думала о предстоящем торжестве вообще.
– Я не знаю, – пожала плечами Анха. Для многих её сверстниц покрасоваться на балу, пофлиртовать с кавалерами, потанцевать в своё удовольствие, было пределом мечтаний. Именно эти мысли отразились на лицах харамных жён Шарля. Но для Наксатры эти прелести жизни не имели никакого значения. – Мама, как ты думаешь?
– Не стоит тебе туда ходить, – категорично заявила Ксора. Всё взоры дружно устремились на старшую Наксатру. Из предыдущего разговора было понятно, что сама она собирается сопровождать своего ведомого на церемонию бракосочетания, дабы оградить молодожёнов от возможных посягательств в виде различных проклятий, порч и прочей гадости, на которые так охочи некоторые обиженные люди. Как можно упустить такую великолепную возможность и не нагадить ближнему в момент, когда тот счастливо безмятежен? Ей пришлось признаться. – Я не хочу, чтобы тебя видел посол Лангая…
– А что с Лангаем? – медленно, но очень требовательно произнёс Арн. Лицо его сделалось жёстким, лоб прорезала глубокая вертикальная складка, желваки несколько раз воинственно дернулись. Некоторым, особо впечатлительным дамам, даже сделалось дурно от его, столь сурового преображения, но на это никто не обратил внимания. Все заинтересованно ждали ответа Ксоры. – Это важно!
Старшая Наксатра, не мигая, смотрела в глаза Арна, словно считывала таким способом нужную информацию. Напряжение нарастало. Посвящённые в историю с лангайскими псевдокупцами уже рисовали в своём воображении жуткие картины. Непосвященные не уступали им в фантазиях, но их предположения были весьма далеки от истины.
– Ваше высочество, – наконец, обратилась Ксора к Шарлю, продолжая смотреть на Арна, – можно воспользоваться вашим кабинетом для приватной беседы?
– Разумеется, – взволнованно ответил хозяин дворца. – А я могу присутствовать…
Этот вопрос хотели задать все, но у Шарля такое право было сразу по нескольким причинам. У прочих же было только любопытство, и они промолчали. Кроме Иниса.
– Если это не государственная тайна Лигра, то я тоже хотел бы быть в курсе, если не возражаете?
– Идёмте, – Арн поднялся первым. – Парни, вы тоже с нами!
Оставшись без внимания мужчин, харамные девушки тут же оживились. На Анху посыпались со всех сторон вопросы:
– Ты, в самом деле, не хочешь идти на свадебный бал? – удивлённо вытаращила глаза Наиза, яркая блондинка, родом из Салаза.
– Анха, а зачем ты должна была ехать в Лангай? – этот вопрос задала Теодора, девушка рассудительная и образованная. Несмотря на свою, слегка полноватую фигуру, она была необычайно очаровательна, как и многие представительницы Колдовы. Ситра хорошо знала профессорскую дочь, и первой порекомендовала её в харам Шарля, резонно полагая, что умная жена никогда не будет лишней в семье.
– Анха, а ты тоже Наксатра? И твоя мама? – с горящими от любопытства глазами, поинтересовалась Миляна. Рыжеволосая, необычайно подвижная, со звонким, как колокольчик, голосом, она очень отличалась от прочих харамных жён своим, по-детски, непосредственным поведением. Прыгала и хлопала в ладоши от радости, хохотала, если было весело, искренне удивлялась чему-то новому или необычному. Вот и сейчас её интересовали не интриги, не свадьба, а живые женщины из легенды. – А как вы ходите по лучу?
– Ты консультации даёшь? – бесцеремонно вопросила четвёртая одалиска Шарля, смачно откусывая от тоста. Панита ко всему подходила основательно и с максимальной выгодой для себя. Вот и сейчас её интересовали подробности некоторых специфических знаний, которыми обладали харамные дочери Ранхуса пятого. – Я заплачу!
Принцепсиона бросила на Паниту быстрый взгляд, в котором промелькнуло нескрываемое недовольство.
– Анха, нам надо поговорить, – задумчиво произнесла Емина. Настроение её кардинально изменилось в секунду. Только что она излучала воодушевление, и тут же сникла, опустив голову, и глядя куда-то в пол.
Анха ответила всем сразу, но так скупо, что некоторые обиделись.
– Не хочу. Не знаю. Наксатра. Не по лучу, а в луче. Не даю. Ваше высочество, я готова с вами поговорить.
Емина улыбнулась с грустной благодарностью, и пригласила Анху в свой будуар.
– Высокомерная девица, эта Анха, – охарактеризовала ушедшую Наксатру Панита, продолжая хрустеть тостом. – Что ей, жалко, что ли? Я же в постель к её Арну не лезу.
– Ты бы уж при Емине не вела себя так нагло, – посоветовала Теодора. – Она, всё-таки, первозаконная жена, и у неё есть власть над Шарлем, в отличие от нас. Выгонит тебя из харама, стыда не оберёшься!
– Хэ… – усмехнулась Панита, намазывая себе следующий тост джемом, – вот рожу первого наследника, и посмотрим тогда, кто кого выгонит!
Три девицы поражённо ахнули, потрясённые заявлением четвёртой.
В будуаре Емины обсуждался тот же вопрос. Наследник для Шарля. Несчастная принцепсиона никак не могла забеременеть, хотя муж очень старался. Придворные медики не находили в супругах никаких болезней или отклонений, но долгожданное событие всё никак не наступало. Теперь же, когда у Шарля появились харамные жёны, Емина неожиданно поняла, что именно она упустила, когда предлагала мужу завести одалисок. Не зря правители собирают свой харам после пяти – шести лет супружества, когда вопрос с наследником решён. Есть в этом глубокий смысл и рациональность. А она сразу не сообразила, и никто не посоветовал, не отговорил от необдуманного шага.
Королевскую семью можно понять. Им, по большому счёту, безразлично, от какой жены родится наследник, от первозаконной или от харамной. Главное, чтобы здоровенький был. Но Емине не хотелось пребывать на вторых ролях, будучи принцепсионой, а в будущем – королевой.
Вот она и решила посоветоваться с Анхой. Ведь легенды гласят, что одно лишь присутствие Наксатры творит чудеса.
– Я не могу ответить на ваш вопрос, ваше высочество. Не огорчайтесь, – Анха бросилась утешать, готовую расплакаться, принцепсиону. – Это, не потому что я не хочу. Просто, Наксатры не могут подключиться к судьбе мужчины, пока он нас не позовёт! Понимаете?
– Шарль должен призвать Наксатру? – в голосе Емины затеплилась надежда.
– Да.
– И-и… кто это будет? Ты или Ксора?
– Не знаю. Мама говорит, что обычно приходит та, что ближе, но у которой нет постоянного ведомого. Так что, скорее всего, это будет мама. Давайте, мы её спросим, как только они освободятся.
Но, спросить что-либо у Ксоры, не было никакой возможности. Она ушла. Прямо из кабинета Шарля, оставив мужчин в глубоких раздумьях. Их вид сильно озадачил Анху и Емину, но у каждой была своя причина.
– А где Ксора? – принцепсиона, только что обретшая душевное равновесие, снова расстроилась. Ей казалось, что промедли она ещё хоть минуту, всё пойдёт по плохому сценарию.
Анха ничего не спрашивала. Она чувствовала раздражённое состояние Арна. А отсутствие матери говорило о том, что Ксора срочно куда-то удалилась. Это означало лишь одно: проблема возникла нешуточная, и их сил недостаточно, чтобы её решить.
– Милая, не волнуйся, она скоро вернётся, – утешил жену Шарль, чутко отреагировавший на состояние Емины. – Ты чем так огорчена? – взгляд свой, тем не менее, он обратил на Анху. – Что случилось?
– Наследник, – Наксатра недоумённо пожала плечиками. Неужели принцепсиона не обсуждала этот вопрос с мужем?
– Что, наследник? – не понял Шарль. Он точно знал, что Емина не беременна. Так что же так могло её расстроить?
– Вам нужна помощь, – пояснила Анха.
Шарль покраснел, не то от возмущения, не то от смущения. Обсуждать столь интимные вопросы при таком скоплении народа было для него крайне неприятно. Мало ли что подумают гости. Как бы насмехаться не начали над его мужской силой, или не решили, что он больной. Но, никто из присутствующих не заулыбался, никто не начал давать советы.
– Порча? – неожиданно спросил Арн. – Что Хуакин говорит?
– Ничего. Заклинание какое-то пробормотал, вонючим веником помахал, чем-то окропил и развёл руками, – Шарль успокоился, поняв, что насмешек и ехидных взглядов не будет. – Если честно, я вообще не знаю, зачем отец прикормил этого… – он очень хотел сказать: 'тупого проходимца', но королевское воспитание не позволило, – неквалифицированного джента. Даром жалование получает, но гонору!
– Королева Корлетта его очень ценит, – грустно поведала Емина. Свекровь ей буквально темечко проклевала своими восторженными рассказами, как помог ей когда-то этот достопочтенный, и, без сомнения, могущественный маг! Ведь именно благодаря его стараниям она смогла родить Шарля и Ингизу. Если бы не он!.. На закономерный вопрос, почему же этот могущественный чародей не может помочь им с Шарлем, королева обычно оскорблённо поджимала губы и гневно, сквозь зубы, цедила что-то о недостойных, неверующих и неблагодарных. – Вот он и ведёт себя, как будто ему все обязаны. Особенно ты, Шарль.
– Я?! Ты это о моём рождении? Отец считает совсем иначе. И я согласен, что тут нужна помощь Наксатры. Я сам попрошу. Анха?
– Лучше, чтобы помогла мама. Я не могу покидать Арна.
– Ваше величество, – обратился Шарль к Инису, – я правильно понял, что дженна Ксора в данный момент является именно вашим Звёздным талисманом?
– Правильно. И мне есть, что вам сказать, ваше высочество! – Инис решил, что ему стоит поделиться с Шарлем сведениями о том, как правильно призвать Накстару, чтобы не вышло, как у Арна, спонтанно и самодеятельно. – На ушко.
Ксора вернулась через несколько часов, деятельно разгневанная, и настроенная очень решительно. Заинтересованные лица, включая Анху, но исключая всех жён Шарля, собрались в его кабинете, чувствуя себя заговорщиками. Инис, едва успевший вернуться от будущего тестя, гордился своей расторопностью Ему, безусловно, всё потом рассказали бы, но, услышать самому, не одно и то же, что выслушать пересказ. Да и вопросов не задашь. А ведь вопросы, наверняка будут.
Сведения, которые удалось получить Ксоре, по устоявшейся традиции, были плохими и хорошими. К хорошим относились следующие: богиня Бастра в курсе замысла лангайцев и принимает необходимые меры. Странное призвание Анхи Арном дело её рук. Юная Наксатра получила ведомого и, в результате, не поехала в Лангай. Брамин, которому последние годы Ксора помогала восстанавливать в Сибожорадже храм Наксатры, и который приглашал её дочь послужить там жрицей, никаких тайных замыслов не имел. Но, кто-то из его окружения, воспользовался обещанием Ксоры привести дочь, и хотел использовать юную Наксатру совсем по другому назначению. Плохой новостью было то, что выяснить, кто это был, на кого он работает, пока не удалось. Совсем плохой новостью было имя – Исенгар.
– Исенгар? Что-то такое вертится в голове, – Шарль озвучил общую мысль, – но вспомнить не могу.
– Исенгар… – в тот же момент тихо пробормотала Анха, холодея от ужаса. В отличие от мужчин, она прекрасно помнила, чьё это имя, какие легенды с ним связаны, и что будет, если Исенгар вернётся в этот мир. – Волчица… – одними губами.
– Дженна Ксора, прошу, объясните нам, – Арн с тревогой наблюдал, как меняется в лице Анха, – что не так с этим Исенгаром?!
– С этой, – машинально поправила его Ксора. – Исенгар – это вторая часть сущности изначального творца.
Существует некая сущность – первооснова, обладающая определённым набором качеств. Некоторые из этих качеств на конкретных этапах начинают ей мешать. И тогда эта сущность, обладающая безграничной властью над миром, и над собой, в том числе, решает отделить от себя ту часть, которая препятствует достижению цели. Таким образом, из единого целого появились две половинки.
– Мать и отец, – тут же предположил Инис.
– Не совсем так. Люди просто интерпретировали разделение создателя в понятные им образы и создали культ.
– Тогда, что, добро и зло? – озвучил гипотезу Шарль. Ведь именно в таком контексте всплывали воспоминания, вызванные именем Исенгар.
– И это не соответствует действительности, – не согласилась с ним Ксора. – Понимаете, не существует абсолютного добра, как и абсолютного зла. Всегда найдётся кто-то или что-то, для которого добро – есть воплощение зла, и наоборот. Вот хищник поедает свою жертву. Зло – для жертвы, добро – для хищника. Корова пасётся на лугу и уничтожает растения, давит, попавшее под копыто гнездо пичуги. Человек сеет хлеб, взрывая землю, и разрушает убежища насекомых, мышей и кротов. Даже пчела, собирающая мёд, и кажущаяся просто воплощением добродетели, так как приносит лишь пользу всему окружающему, таит зло в самой себе.
