Текст книги "Проданная на Восток (СИ)"

Автор книги: Евгения Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

Глава 27. Орхан – разбиватель сердец

– Кирия ди Эмери, это совершенное безумие! – даже в тихом шепоте, приглушенном покрывалом, скрывающим Элен так, что на виду оставались только глаза, было слышно недовольство и укор.

– Я знаю, Элен. Знаю, – пробормотала Агата, запирая снаружи дверь комнаты Фадии и на всякий случай дергая ручку.

Надзирательница, приставленная к ней Хайратом, ни в чем не была виновата. Наоборот, часто вставала на её сторону и помогала разобраться в жизни в гареме, однако именно сейчас жизненно важно было оставить Фадию взаперти.

Умудрившись напоить сонным сбором, который раздобыла Элен, Фадию вскоре после обеда, Агата проводила её до комнаты, посидела, выслушивая долгие и мудрые наставления для будущей жены повелителя, и дождалась, когда Фадию наконец сморит сон.

Не мудрено, что для её объемов требовалось немалая доза сонных трав, но всё-таки оно сработало.

Тихо выскользнув из её комнаты, Агата успела не только вручить дожидавшейся Элен абаю, закрывшую компаньонку с ног до головы, но и предусмотреть возможность побега неугомонной восточной женщины.

– Агата, это немыслимо – запирать вот так взрослую женщину в комнате! – шепотом причитала Элен, наблюдая за тем, как Агата запирает дверь.

– Угу.

– И вообще весь план…

Агата повернулась к ней и прижала палец к губам. Кажется, она слишком многому успела научиться у Джонни… Боги, как же она по нему соскучилась!

– Ох. Что-то подсказывает мне, что та дверь на корабле… – охнула Элен, догадавшись, кто на самом деле испортил замок и не позволил ей следить за воспитанницей и за её приличным поведением.

Агата снова цыкнула, призывая её к молчанию, и потащила её за собой.

Они с Агатой, не скрываясь, торопливо, но чинно направились по коридорам дома Орхана, старательно игнорируя безмолвных стражей, но все равно вздрагивая от каждого звука.

Элен с густо подведенными чёрным глазами, обрызганная восточными духами, такая же грузная и при этом бойкая, была пугающе похожа на надзирательницу гарема Фадию, что стоило усилий напоминать себе, что это не она.

– Просто безумие, – снова запричитала Элен.

– Безумие – выйти замуж по приказу отца за этого самодовольного бородатого мужлана, мнящего себя пупом всего мира и готового слагать о себе восхваляющие легенды уже при жизни! – прошипела Агата и решительно потянула Элен дальше по коридорам, хотя по их плану именно она сопровождала ценную невесту в город. – Он считает меня вещью! Мой долг спасти Джонотана от казни, и я сделаю для этого всё. Уверена, отец будет счастлив знать, что его воспитанник остался жив, сами знаете, так переживает за того, за кого с юных лет нес ответственность, он буквально места себе не находит. Поверьте, кириос ди Эмери отплатит вам за этот подвиг, кода узнает, что у нас всё получилось, просто пока никто не должен узнать.

– Но если нас поймают, – Элен содрогнулась всем телом, словно ее пугала одна мысль об этом. – И если вам, кирия, ничего не грозит, моя голова точно будет на той ограде!

– Все будет отлично! – добавляя в голос уверенности, которой она вовсе не чувствовала, уверила Агата, – вы с Фадией совершенно не отличимы в этих одеждах! Ваши фигуры и изгибы… – она изобразила пышную грудь компаньонки в воздухе и тут же добавила под мрачный взгляд Элен: – ей-богу, я могу только позавидовать! Главное побольше уверенности и грозно цыкать, это вы тоже умеете. Вот так, да, именно. И твердите то, что я вам сказала, а ещё помните – нам с вами ужасно-ужасно некогда!

– А если вас не выпустят и все раскроется?!

В отдалении послышались голоса, и Агата, поспешно затолкала Элен в ближайшую комнату. Здесь царил полумрак, плотные шторы были задвинуты, и Агата чуть не упала, запнувшись о низкий столик. Голоса приблизились, они обе затаили дыхание.

Элен выразительно взглянула на Агату, и та была готова поклясться, что поджала губы, словно говоря: вот так-то вы уверены, что всё пройдет гладко!.

– Все будет хорошо, – прошептала Агата в ответ на невысказанные претензии, оглядывая комнату, в которой они случайно очутились.

Но им не повезло: дверь распахнулась, и в комнату вошла не просто служанка или случайная девица гарема, а именно Айра.

– Что ты делаешь в моих покоях?! – гневно шагнула вперед любимица Орхана, прибавляя к своим словам пару витиеватых восточных ругательств, о смысле которых оставалось только догадываться.

Агата сжала кулак, готовясь снова защищаться от наглой ануарки.

Конечно, понятно, почему их повелитель так ценит эту наложницу: Айра бесспорно была хороша! Шелковые ухоженные чёрные пряди, гладкая бронзовая кожа, умасленная и сияющая даже на тусклом свету, горящий взгляд больших миндалевидных глаз и изогнутые губы цвета пепельной розы. Грудь наложницы, умело подчёркнутая многослойной одеждой, яростно вздымалась, пока Айра подходила ближе и переводила взгляд с Агаты на “Фадию”.

– Фадия, а ты… – начала на ануарском Айра, не признав подмену, что вдруг вселило в Агату непомерную уверенность в успехе побега.

Если даже наложницы готовы принять Элен за Фадию, значит, всё возможно!

Но гнев Айры был так велик, что надо было срочно что-то придумать. И Агата не нашла ничего лучше, чем резко прижать руки к лицу, будто бы она из последних сил сдерживала рыдания, и отступить на шаг.

– Айра… прости. Ты была права! – всхлипнула как можно искренней Агата.

Она снова заговорила на энарийском, не выдавая то, что понимает язык Востока.

Пришлось усиленно представлять себе Джонни, окровавленного и избитого в темнице, чтобы на глаза по-настоящему выступили слёзы, так необходимые прямо сейчас.

Айра недоуменно остановилась, красиво нахмурив черненые брови.

– О чем ты?! Я не понимаю! – прошипела она с подозрением, но будто поутихла, а любопытство от слов Агаты и ревность, пылающая в глазах, разгорелись ещё ярче.

Пришлось взять всю игру на себя. Агата убрала ладони и заговорила торопливо и со всей горячностью, на которую была способна:

– Я не поверила тебе, что сердце Орхана принадлежит тебе. Это правда! Правда! Я ехала сюда, в вашу страну, потому что мне обещали, что муж будет любить меня и сделает своей женой… – Агата громко и натурально всхлипнула, стиснув кулаки на груди и комкая ткань абаи, скрывающей теперь всё тело надежным коконом. – Но это ложь!

– Неужели, – недоверчиво протянула Айра, обходя её чуть сбоку и с недоумением глядя, как Агата с трудом сдерживает рыдания, что рвутся из горла.

– Да! Да! Всё – ложь! – громко воскликнула Агата, ударяя кулаком по своей груди и сама восхищаясь тому, как натурально у неё выходит. – Я была на обеде, сидела рядом с Орханом так близко, что слышала всё. Он обещал… он сказал, что возьмет меня в жены, но только потому, что так было обещано моему отцу. И он выпотрошит всё, что может взять из этой сделки, потом что я…. я… очень выгодная…. покупка, – Агата позволила себе всхлипнуть и снова прикрыть рот ладонью, якобы сдержать плач.

Айра нервно дернула красивыми губами, которые так и складывались в презрительную насмешку. Глаза ануарки засверкали торжеством.

– Я говорила тебе, что ты будешь – никто, – прошипела наложница.

– Да. Да, – со всей горечью прошептала Агата, вскидывая глаза к потолку, будто бы молилась божеству, пошевелила губами беззвучно и резко обернулась к Айре снова: – Он сказал, что его сердце уже отдано тебе, о свет его жизни. Что я никогда не смогу занять более важное место, но он готов… готов уступить место для послушной собаки, которой я должна буду стать, если хочу сохранить свою голову и голову своего отца. Что мы здесь никто, и моя жизнь теперь зависит от его прихоти. О, это ужасно! Ужасно!

– Ха, – выдохнула Айра, ничуть не сомневаясь больше в её словах. – Ануар – древнейшая в мире страна с истинным богом, и не вам, чужеземцам, надеяться здесь править! Что ж. Ты заслужила быть послушной подстилкой для моего господина, если способна принести ему пользу.

– Он требует от меня исполнения обряда, а потом сказал, что если я выкину хоть одну глупость, посадит меня в темницу. О, какое предательство. Я никогда… никогда… не соглашусь лечь в постель с таким жестоким, бессердечным человеком, хоть мое сердце дрогнуло от его влекущей красоты и силы, и я готова была полюбить его всей душой. – В этот момент Агата вспомнила сцену, когда Орхан кормил её со своих руках, те взгляды, которые он на неё бросал, и от которых её саму бросало в жаркий пот. Что ж, ануарец был действительно хорош собой и весьма горяч, и это воспоминание помогло сделать речь ещё более убедительной. Агата произнесла с придыханием: – Орхан покорил меня одним своим взглядомвзлядом, и я так надеялась, что смогу добиться его искренней любви и желания, но он… он готов лишь взять то, что ему нужно…

– Ему так нужно, чтобы ты легла в его постель? – ноздри Айры зловеще раздулись.

– Это необходимо для завершения сделки, – закивала Агата, мельком глянув на Фадию, которая выразительно округляла глаза, следя за её актерской игрой. – А потом… я даже боюсь представить, что за жизнь ждёт меня потом! Помоги мне, я умоляю, – она схватила Айру за руку и с силой сжала.

– Что ты от меня хочешь? – процедила Айра, с трудом удерживая злорадство.

– Помоги мне сбежать. Нет, – она снова дернулась к дверям. – Нет, просто… Просто не говори никому, что видела нас с Фадией здесь. Твоя добрая госпожа понимает меня и пошла навстречу, она выведет меня за ворота, и я исчезну отсюда навсегда!

Айра неуверенно замерла, будто уже готовая лично вышвырнуть Агату из дома, но сдерживалась от того, чтобы не подставить себя.

– Останься тут, прошу, – взмолилась Агата, обернувшись к ней. – Пусть Орхан не узнает, что ты виновна в моем побеге, лучше скажи, что не видела нас и прилегла спать с головной болью. Прости, что не поверила тебе сразу. – Агата горько скривилась. – Ты была права, я не думала, что меня лишь используют… И всё, что мне теперь остается – спасти свою жизнь. Ты должна меня понять! Поклянись, что не помешаешь в этом! И я не стану помехой между вами!

Айра медленно кивнула, отступив в глубь комнаты.

– Идём же, скорее, – Агата резко схватила Элен за руку и потащила прочь из покоев, пока вся эта сцена не затянулась слишком надолго и не стоила им неудачи в побеге.

– Куда теперь? – прохрипела “Фадия” на бегу, когда они снова бросились в коридор, петляя между комнатами огромного дома.

Навстречу попались двое стражей, и, Агата резко пихнула Элен в ещё один закуток. Очередной актерской игры ей не пережить, она ещё не выдохнула после встречи с Айрой, а Элен так неумело повторяет слова на ануарском, что хоть плачь.

Это была комната кого-то из гостей дома: окошко небольшое, несколько стоящих в ряд кроватей, изображения святых на стенах и аккуратно разложенные стопками вещи на сундуках вперемешку.

Огромная луна заглядывала в распахнутое окно, превращая легонько колышущиеся занавески в бесплотного призрака. Вот бы и ей стать бесплотной и пройти сквозь все эти стены к свободе! Но никакая магия мира не могла помочь это сделать.

Глава 28. Бежать

Вот только… Агата практически подбежала к окну и чуть не хохотнула: решеток на нем не было. Она глянула вниз, оценивая высоту. Примерно второй этаж, совершенно ровные голые стены, но зато к ним была прикрепленна шпалера, по которой вилось какое-то растение.

Если снять все эти тряпки… Агата решительно обернулась к Элен:

– Я вылезу на улицу здесь!

– Кирия ди Эмери!

– А ты выйдешь через дверь для прислуги, – Агата уже снимала с себя неудобное мешающее покрывало, оставаясь в тонких шелковых шароварах и такой же тонкой шелковой блузке, льнущей сейчас к телу. – Так как ты вылитая Фадия, одной тебе никто не задаст вопросов. Мы встретимся в саду.

– Но если кто-то вас заметит, а я буду ходить по саду в такое время?

– Я выберусь быстрее, чем ты, – уверила Агата, впихивая покрывало и просторную абаю в руки Элен. – А с этим ты будешь выглядеть как будто куда-то ужасно спешишь по делу. На вопросы не отвечай, говори: “Тухаты дхалика, ва ана еасхалат”.

Фадия неуверенно повторила фразу несколько раз.

– В саду я сама тебя найду, просто выйди на улицу и иди в сторону ворот.

– Но там тоже стража!

– Та стража выпустит нас без проблем, потому что они будут уверены, что нас выпустили стражники, охраняющие дом. Ну же, иди!

Агата подтолкнула Элен к дверям:

– Грозный взгляд и “я тороплюсь”.

Выпроводив Элен, Агата вздохнула, успокаивая бешеное сердцебиение и влезла на подоконник. Она проделывала подобное много раз дома. Потому что улизнуть тихонько ночью из дома, означало вырваться из-под неусыпного бдительного надзора отца. Джонотан действительно научил ее плохому, в этом отец был прав.

Агата села на широкий мраморный подоконник, спуская ноги вниз. Одна из предательских восточных туфлей сразу же соскользнула вниз. Проклятье! Вторую Агата отправила следом: главное потом найти их, хотя, если надо будет, она и босиком выйдет отсюда!

Шпалера заканчивалась ниже подоконника, но если тонкая шелковая занавеска выдержит ее вес… Агата быстро намотала ткань вокруг запястья и, не давая себе времени испугаться, соскользнула с подоконника вниз.

Запястье больно дернуло, но вскрик удалось сдержать, ногами нащупать опору, а свободной рукой ухватиться за вьющееся по шпалере растение. Розы! Ну, конечно, это не мог быть какой-нибудь безобидный виноград или жимолость! Это должны были быть непременно самые колючие во всех мирах розы! Что ж, они зато крепче.

Агата дернула занавеску посильнее, надеясь, что она оторвется и будет чем обмотать руки, но здесь ей не повезло. Пришлось сжимая зубы и сдерживая слезы хвататься за колючие стебли, плотно обвивающие деревянную опору. Хвала всем богам, в Ануаре даже опоры для роз строили на совесть, ничего не качалось, и спустя несколько мучительных минут, она ощутила траву под ногами. Туфли нашлись рядом, и Агата взяла их в руки, чтобы не потерять.

Ладони и ступни неприятно саднило после знакомства с колючками местной флоры, но такие пустяки Агату не волновали. Оглядевшись, чтобы рядом не было стражников, Агата выскочила на открытую площадку с маленьким фонтаном и сполоснула руки. Вода приятно охладила кожу.

“Все получится!” – пообещала себе Агата, короткими перебежками перемещаясь в тени пышных растений. Лунного света было достаточно, чтобы не спотыкаться, но он, словно помогая, рождал причудливые тени, которые неплохо ее скрывали от возможных наблюдателей.

Относительная видимость правда сыграла с ней злую шутку: пробираясь в зарослях практически у самых ворот, Агата запнулась о корень, наступила на какой-то острый камушек и свалилась прямо в душистый куст неизвестного растения, чихая от пряного запаха пыльцы и шепотом ругаясь так, что наверное, даже Вильхельм оценил бы степень ее страданий.

Подниматься Агата не спешила: шума она наделала столько, что стоило затаиться. Выждав пару минут и убедившись, что вся стража не ринулась в кусты с копьями наперевес, она осторожно выглянула, пытаясь определить, где ей искать Элен.

Искать, впрочем, не пришлось: закутанная в ткань грузная фигура экономки обнаружилась у самых ворот в тусклом круге света от масляной лампы. Похоже, она привлекла внимание стражника, который стоял, оперевшись на жутковато блеснувшую сталью алебарду. И почему не подождала ее на тропинке?!

Агата помянула морского дьявола и пару местных богов пустыни: Элен явно нужно было спасать, как и всю их затею. Вот только покрывало было у Элен, а выйти с открытым лицом к стражнику – означало сразу послать весь их план к уже помянутым богам.

Она нервно огляделась, убеждаясь, что патрулирующих стражников рядом нет, решительно скинула кафтан, оставаясь в одной прозрачной блузе. Оторвать руками, даже от тонкого шелка нижний край не представлялось возможным, поэтому Агата решительно дернула рукав, раздался треск и нити поддались, и в руках у нее остался вполне подходящий на роль вуали кусок ткани. Оборвав завязки, которые затягивались на запястьях и спрятав обрывки в кустах, Агата накинула обратно кафтан. После чего убедилась, что блуза хоть как-то прикрывает ее грудь, а рукав приладила к лицу, надеясь, что в неверном свете луны и масляной лампы, стражник не обратит внимания на небрежность ее наряда.

Впрочем, когда она приблизилась, старательно опуская глаза, изображая застенчивость и прислушиваясь к разговору, оказалось, что страж действительно заинтересовался Элен, а точнее Фадией, потому что расточал комплименты и витиевато, но очень настойчиво приглашал как-нибудь вместе выкурить кальян.

Элен же придерживалась плана и, хотя голос ее был не таким громким и уверенным, как обычно, бросила:

– Тутахы… халидах, – выдала Элен и сбилась, перепутав всё на свете. Но тут же закашлялась, будто подавилась и поэтому так проговорила. – Тухаты дхалика, ва ана еасхалат! Хади, хади, – бросила она вслед, старательно по-восточному размахивая руками, нетерпеливо прогоняя стража прочь и делая вид, что сейчас рассердится

Акцент у Элен был ужасающий, но она так старательно басила, подражая Фадии, что несоответствие практически не слышалось.

Агата едва не рассмеялась: бедный страж, гордая Фадия так торопится, так торопится! Элен надо было спасать, поэтому Агата приблизилась и аккуратно дотронулась до ее локтя.

– Кирия ди Эмери! – с облегчением воскликнула Элен, едва ли не бросаясь на Агату с объятиями.

– Мы, кажется, спешим, Фадия, – Агата практически выдернула из рук компаньонки абаю, поспешно накидывая на плечи. – Благодарю, что захватили мою одежду. Было так приятно прогуляться по саду.

Элен поймала пристальный взгляд стража направленный на ее госпожу и, сурово нахмурившись встала к нему спиной, закрывая Агату и помогая той накинуть покрывало.

– Тухаты дхалика, ва ана еасхалат! – очень сурово повторила Элен.

Агата фыркнула, сдерживая смех и сделала страшные глаза – больше ничего под покрывалом все равно не было видно.

– Поторопитесь, кирия, господин Орхан не любит, когда его приказы нарушают, – пробасила Элен, подражая голосу Фадии.

Кажется их уловка удалась, потому что, когда компаньонка решительно оттерла плечом стража, направляясь к массивным и конечно же запертым в этот час воротам, тот почтительно поклонился и поспешил открыть для них маленькую калитку, врезанную прямо в створку ворот.

– Свет очей моих, – проговорил он, глядя на Элен в образе Фадии, как на величайшее чудо, – луна моих ночей, я буду ждать, когда хлопоты ваши станут меньше, и вы выделите немного своего времени вашему покорному слуге.

– Тухаты дхалика, ва ана еасхалат! – отрезала Элен, умудряясь одной и той же фразой отбиваться от настырного стража с разными интонациями, и схватив вздрагивающую от смеха Агату за руку, буквально вытащила ее на улицу.

И даже там она не затормозила и продолжила тянуть за собой Агату к центру города – судя по всё более плотной застройке и высоченным башням местных храмов.

– Элен, остановитесь же! Нам надо решить, куда идти и где теперь искать этот…

Агату на миг охватил страх. Она держалась до последнего, сосредоточив все силы и мысли на том, как вырваться из “дворца” Орхана и получить вожделенную свободу, что мало размышляла о том, как они найдут нужное место, как отыщут там Вильхельма и получится ли потом не попасть на глаза городской страже, если за ними объявят погоню.

– Предоставь это мне, – важно бросила на ходу “Фадия”, деловито проталкиваясь по оживленной даже в этот поздний час улице и ворча под нос на энарийском, когда кто-то вставал на её пути. – Если думаешь, что Элен ни на что не способна, то напрасно, деточка. Я, может, не разбираюсь в этом ануарском и никогда ниоткуда не сбегала, но не позволю каким то раскрашенным полуголым девицам диктовать мне, что делать!

– Так вы знаете, где этот публичный дом?!

– За что меня всегда ценил твой отец, Агата, так это за умение внимательно слушать! – важно подняла палец Элен, подражая повадкам Фадии. – Этот дом называется “что-нибудь”, и он прямо за главным храмом Ануара неподалеку от порта, а значит, – она снова бегло осмотрела окрестности, – нам во-от туда.

Сердце Агаты забилось быстрее: порт! Порт – это свобода, всего-то надо будет найти подходящее судно и попасть на борт.

До этого момента она действовала не слишком продуманно, и даже не думала, что будет делать, когда найдет Джонотана. Но теперь мысль о том, что можно и вовсе не возвращаться в дом Орхана стала необычайно ясной.

У нее есть золото, а значит, надо будет каким-то образом обменять его на деньги. Сразу же, как она выяснит, что с Джонни. Мысль о том, как они вместе уплывают, воодушевили настолько, что Агата прибавила шаг, не обращая внимания ни на толпу, ни на мелкие камешки попадающие в туфли, пригодные только для неспешных прогулок по мраморным полам.

Удивительно, но улицы не были пусты. Ночь, пусть и не принесла прохлады, но лунный свет не разогревал кожу и не палил нещадно. Все вокруг казалось сказочным, зыбким.

Пахло специями и душным, сладким дымом кальянов, и даже окрики торговцев звкчали мягко, маняще, словно неведомые заклинания на древнем языке. Агата даже замерла на мгновение у одного из прилавков – так красиво в неверном свете луны и факелов блеснула оружейная сталь.

– Не отстайвайте, госпожа, – старательно понижая голос пробасила Элен, хватая ее за руку и утягивая за собой. – Тухаты дхалика, ва ана еасхалат!

Агата рассмеялась, потому что уж очень хорошо Элен вжилась в роль, и зазевавшись налетела на мужчину, закутанного в черные одежды.

На мгновение ее окутал пряный запах – что-то тягучее, словно разогретая на солнце смола и свежее, как морской ветер одновременно. Незнакомец, кажется, от неожиданности поддержал ее, чтобы она не споткнулась. И услышав гневное цыканье Элен, поспешно убрал руки

– П-простите, – пробормотала Агата на ануарском, опуская глаза и торопясь уйти.

– Не зевайте, госпожа, – тихо посоветовала Элен, оглядываясь, – две женщины в такой час и так могут вызывать вопросы, а это был один из стражей.

– Откуда ты знаешь?

– Вам было не до того на корабле, но именно они остановили пиратов, помните? Все в черном, скользят бесшумно, как тени, аж жуть.

Агата поежилась от зябких мурашек, несмотря на жару, и оглянулась через плечо: но человека в черном уже скрыла толпа.