Текст книги "Часовые вселенной"

Автор книги: Эрик Фрэнк Рассел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 63 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

  Глава 10

Гурд спросил:

– Никто не додумался прихватить лишнюю пушку?

– Возьми мою, – ответил Литор, протягивая оружие.

Гурд жадно схватил пистолет и с неприятной улыбкой посмотрел на верта.

– Не хочешь, чтоб тебя поймали с оружием, да? Лучше, если меня с ним сцапают? Настоящий верт, точно!

– Заткнись, – огрызнулся Литор.

– Это кто просит меня заткнуться? – завелся Гурд. Он говорил с трудом, словно у него болело горло. – Парень делает на мне деньги – иначе бы духу его здесь не было! Сидел бы дома, в тепле, да проверял свои запасы левого зиса, а меня бы душили в Кайтемпи. И он еще советует мне заткнуться! – Наклонившись вперед, Гурд похлопал Моури по плечу дулом пистолета. – Сколько он получит с дела, машамец? Сколько ты ему обещал?

Его резко качнуло; машина повернула за угол, пронеслась по узкой улочке, взвизгнув шинами по асфальту, свернула направо, затем налево. Динокар Брэнка на такой же скорости сделал первый поворот, второй, но налево за Скривой не последовал. Его машина понеслась прямо, и вскоре они потеряли ее из виду.

Свернув еще раз, они оказались в переулке с односторонним движением, промчались по нему и выехали на параллельную улицу. Преследователей не было видно.

– Мы потеряли Брэнка, – сказал Моури. – А остолопы из Кайтемпи, кажется, потеряли нас.

– Пожалуй, они гонятся за Брэнком. Когда мы разъехались, им пришлось выбирать, за кем гнаться. А Брэнк был к ним ближе… – Скрива ухмыльнулся. – Нас это устраивает, не так ли?

Моури ничего не ответил.

– Вонючий верт велит мне заткнуться, – пробормотал Гурд.

Они ныряли в темные боковые улочки, мчались, запутывая следы, но не встретили ни одной патрульной машины. Последний поворот – и они устремились к мосту, за которым оставили свои дино. Внезапно сзади раздался резкий сильный щелчок. Моури обернулся, готовый увидеть полицейскую машину, севшую им на хвост.

Однако их никто не преследовал. На заднем сиденье Литор навалился боком на дверцу, как будто спал. Над правым ухом у него красовалась маленькая дырочка, из которой сочилась струйка крови.

Гурд ухмыльнулся Моури и буркнул:

– Одним вертом меньше… А нам спокойнее.

– Теперь в этой машине будет еще и труп, – вздохнул Моури. – Как будто и без того мало хлопот. Не вижу, в чем смысл…

Скрива перебил его:

– Парни из Кайтемпи поторопились, стреляя наугад… Жаль, что они уложили Литора. Он был самым лучшим вертом на Джеймеке.

Он резко затормозил, выпрыгнул из машины, перебежал через площадку и полез в свой дино. Гурд последовал за ним, не выпуская пистолет из рук и не заботясь о том, что его может кто-нибудь увидеть.

Моури задержался у дверцы, пока Скрива заводил машину.

– А как же Брэнк?

– Что – Брэнк?

– Если мы оба уедем, он не сможет найти другую машину!

– Смеешься? В городе, набитом динокарами?

Скрива медленно тронул с места.

– Брэнка здесь нет, и остальное – его забота. Пусть сам справляется со своими трудностями. А нам, пока нет погони, нужно поторапливаться в одно безопасное местечко. Поезжай за нами.

С этими словами Скрива нажал на газ. Моури подождал, пока он не удалится на четыреста ярдов, и последовал за ним, постепенно увеличивая дистанцию. Стоит ли ехать с Гурдом и Скривой, чтобы попасть в очередной бандитский притон? Операция с тюрьмой завершена, он достиг своей цели, продемонстрировав возможности ДАГ. Брэнк потерялся, Литор мертв, так что вертам платить не надо. Если ему понадобятся услуги Гурда и Скривы, у него есть телефон, а также их секретный почтовый ящик под дорожным указателем.

Были еще соображения, по которым ему стоило побыстрее расстаться с братьями. Во-первых, документы на имя полковника Халопти больше не стоят ни гроша; к вечеру в результате проверки выяснится, что они фальшивые. В Пертейне опять становилось слишком жарко. Лучше выбираться из города, пока не поздно.

Во-вторых, ему давно пора передать очередной отчет; он чувствовал угрызения совести из-за того, что не выполнил эту работу в прошлый раз. Если не послать отчет в ближайшее время, другого случая может не представиться. А Земля должна находиться в курсе его дел.

К этому времени первая машина почти скрылась из виду. Повернув направо, Моури двинулся назад, в город. На улицах заметно прибавилось полиции, подкрепленной к тому же войсковыми частями. Патрульные машины сновали, как мухи, но никто не счел нужным остановить и допросить его. Прохожих на тротуарах было меньше, чем обычно, и выглядели они измученными, запуганными, мрачными.

Остановившись у тротуара возле какого-то заведения, Моури сидел в машине, как будто ждал кого-то, и наблюдал за происходящим на улице. Полицейские, некоторые в форме, другие – в гражданском, патрулировали парами. Армейские держались группами по шесть человек. Их главная задача, казалось, состояла в том, чтобы бросать на прохожих устрашающие взгляды, а также задерживать, обыскивать и допрашивать каждого, кто им не нравился. Они внимательно наблюдали за машинами, разглядывали сидящих внутри, записывали номера динокаров.

Пока Моури сидел в своем дино, на него обратили внимание по крайней мере раз двадцать. Он выдерживал все изучающие взгляды со скучающим видом – и, вероятно, сыграл удачно, поскольку к нему ни разу не подошли. Но так не могло продолжаться вечно. Какой-нибудь особо ретивый агент решит проверить его – хотя бы потому, что этого не сделали другие. Находясь тут, он испытывает судьбу.

Моури отъехал, стараясь аккуратно вести машину, чтобы не привлекать внимание многочисленных полицейских. Случилось, без сомнения, что-то серьезное. Может быть, правительству наконец пришлось признать, что дела на фронте складываются не в пользу Империи? Или же слухи о Шугруме, которые он распространял, оказались настолько близки к истине, что факты больше невозможно скрывать? А что, если парочка важных чиновников вскрыла его посылки и оказалась размазанной по потолку? Ясно было одно: недавний побег не мог вызвать такой переполох, хотя, возможно, и послужил его причиной.

Моури нетерпеливо свернул в густонаселенный район, где снимал квартиру. Он собирался взять вещи и смыться как можно быстрее. На улице, рядом с его домом, как обычно подпирали стену несколько бездельников, бросая по сторонам равнодушные взгляды. Но что-то в них было не то. Грязная одежда и ленивые позы, обычные для мелкой местной шпаны, но уж больно эти молодчики были упитанными… и посматривали вокруг слишком высокомерно.

Волосы у него встали дыбом, и по спине пробежал холодок, словно у почуявшего ловушку зверя. Однако Моури продолжал вести машину так, словно эта улица была для него всего лишь еще одним отрезком долгого, утомительного пути. Взгляд его скользнул вдоль шеренги домов. Около фонаря стояли два загорелых парня в одних рубашках. Неподалеку еще четверо подпирали стену. Шестеро болтали, расположившись вокруг старого, полуразвалившегося грузовика, который приткнулся к тротуару как раз напротив его дома. Еще трое стояли в подъезде. И все они проводили Моури долгим тяжелым взглядом, когда он с безразличным видом проезжал мимо.

Итак, здесь устроена засада, но у них явно отсутствует описание его внешности. Возможно, это всего лишь фантазии, обман воображения. Однако инстинкт подсказывал Моури, что вся улица находится под наблюдением и единственный шанс уйти – ехать без остановок, не проявляя никакого интереса к окружающему. Он даже не рискнул взглянуть на свое окно, чтобы проверить, видны ли там следы взрыва – такого же, как в Радине. Любопытство может дорого ему стоить; достаточно любого неосторожного жеста, чтобы эта шайка начала действовать.

Всего он насчитал сорок крепких парней, слонявшихся вокруг и изображавших примерных бездельников. Приближаясь к концу улицы, он заметил, как из подъезда вышли четверо и встали на краю тротуара. Их внимание было сосредоточено на его машине; похоже, они собирались остановить его просто так, на всякий случай.

Вовремя среагировав, Моури притормозил и подъехал к двум типам, сидевшим на ступеньках крыльца. Он опустил стекло и высунул голову. Один из сидящих встал и подошел к нему.

– Простите, – сказал Моури смущенно, – кажется, я заблудился. Как добраться до улицы Асако? Мне сказали, что нужно повернуть сначала направо, а на втором перекрестке налево. Но я попал сюда.

– Где вам это сказали?

– У военных казарм.

– Некоторые не могут отличить правую руку от левой, – осуждающе заметил незнакомец. – Надо сначала повернуть направо, на втором перекрестке налево и снова направо – после арки.

– Спасибо. В таком огромном городе легко заблудиться.

– Конечно, когда придурки показывают дорогу левой пяткой. – Он вернулся на крыльцо и снова сел, ничего не заподозрив.

Очевидно, предмет их забот был непохож на бравого полковника Халопти. Возможно, и засаду устроили на кого-то другого, тоже обитающего на этой трущобной улице. Но Моури не хотел искушать судьбу и не собирался возвращаться в свою комнату. Если он ошибется, это будет стоить ему жизни.

Четверо, выстроившиеся впереди на краю тротуара, вернулись на место и снова облокотились о стену; видимо, беседа Моури с одним из их соратников успокоила агентов. Они не обратили на его машину внимания. Повернув направо, Моури возблагодарил небеса и нажал на газ. Однако расслабляться пока не стоило. Ехать далеко, а город превратился в гигантскую ловушку.

И действительно, на выезде из столицы его остановил патруль. Несколько секунд Моури колебался – затормозить или промчаться мимо. Он выбрал первое. В прошлом ему уже случалось удачно блефовать; может быть, повезет и на этот раз. К тому же попытка сбежать выдаст его с головой; каждая патрульная машина в округе устремится в погоню. Моури затормозил, надеясь, что все обойдется.

Патрульная машина ехала рядом с ним; сидевший около шофера полицейский высунулся в окно.

– Куда направляетесь?

– В Палмар, – ответил Моури, назвав городок в двадцати денах к югу от Пертейна.

– Это вам так кажется. Вы что, не слышали новостей?

– Нет, я с утра в дороге и был так занят, что даже не мог поесть как следует. Что случилось?

– Город закрыт. Никого не выпускают без специального пропуска. Поворачивайте назад, и советую вам в следующий раз быть в курсе событий. Купите себе вчерашнюю газету.

Голова полицейского исчезла, патрульная машина умчалась.

Моури смотрел ей вслед, и знакомое чувство безысходности охватывало его. Снова он был загнанным зверем. Если бы сейчас кто-нибудь остановил его машину или просто заинтересовался им, это вызвало бы у Моури единственную нервную реакцию: «Вот оно!» Собственно говоря, он, без сомнения, попадется, если будет тянуть время.

Моури колесил по городу, пока не наткнулся на стенд со свежими газетами, еще влажными от типографской краски. Он задержался на несколько минут, читая заголовки. Они были набраны огромными буквами и, по-видимому, могли неприятно поразить любого читателя.

ПЕРТЕЙН НА ВОЕННОМ ПОЛОЖЕНИИ.

ПЕРЕМЕЩЕНИЯ ЗАПРЕЩЕНЫ.

РАСПОРЯЖЕНИЕ ВЛАСТЕЙ —

ВСЕМУ НАСЕЛЕНИЮ ГОРОДА НЕ ПОКИДАТЬ

ЕГО ПРЕДЕЛОВ.

РЕШИТЕЛЬНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПРОТИВ

ДИРАК АНГЕСТУН ГЕСЕПТ.

ПОЛИЦИЯ ПРЕСЛЕДУЕТ ПОЧТОВЫХ ТЕРРОРИСТОВ.

ДЕРЗКИЙ ПОБЕГ ИЗ ТЮРЬМЫ:

ДВОЕ УБИТЫ, ДВОЕ СХВАЧЕНЫ.

Он быстро пробежал короткую заметку под последним заголовком. Агенты Кайтемпи, обнаружив тело Литора, занесли это убийство на свой счет. Таким образом, замечание Скривы было пророческим. Простака застрелили, Брэнка и второго парня взяли живьем. Они уже сознались в принадлежности к революционной партии. Никаких упоминаний, что двоим удалось уйти, и ни слова о полковнике Халопти.

Возможно, власти умышленно скрыли некоторые обстоятельства – чтобы у сбежавших возникло ощущение безопасности. Но он не попадется на эту удочку! Он больше не станет показывать свое удостоверение агентам Кайтемпи и полицейским. Но он не мог заменить его другим. Документы, которые находились поблизости, были заперты в чемодане и окружены кучкой агентов. Другие оставались в пещере, в лесу, дорогу к которому блокировали войска.

Войска. Да, возможно, это слабое звено, место, где ему удастся прорваться… Вероятно, солдаты и армейские офицеры проинструктированы не так тщательно, как полиция и Кайтемпи… К тому же военные обычно не склонны спорить с полковником, даже если тот в гражданском. Пожалуй, только равный по званию офицер мог рискнуть арестовать его и допросить. Но Моури не мог себе представить, чтобы полковник или, скажем, бригадный генерал возглавлял дорожный пост. Более вероятно, что этим вечером любой офицер чином выше младшего лейтенанта греется где-нибудь в штабе или пьет в баре, хвастая своими подвигами… Да, пожалуй, просочиться сквозь сеть легче всего именно в этом месте. Либо он вырвется на свободу, либо останется в городе и будет схвачен.

От столицы расходилось около шестидесяти магистралей. Главные дороги – широкие шоссе, ведущие в Радин и Шугрум, которыми он не раз пользовался, – скорее всего, охраняются более тщательно, чем второстепенные, связывающие Пертейн с небольшими поселками и отдельными предприятиями. Возможно, основные магистрали блокированы не только армией, но и полицией совместно с Кайтемпи.

Многие из второстепенных и проселочных дорог были Моури неизвестны. Но неподалеку начиналась дорога на Палмар, которую он знал. Она шла примерно параллельно главному большому шоссе и вела в нужную сторону. Выехав на эту дорогу, он не сможет никуда свернуть с нее на протяжении сорока денов. Придется доехать до Палмара и только оттуда перейти на проселочную дорогу, ведущую в Валапан. А там – еще полчаса езды до заветного дерева.

Минуя пригороды Пертейна, он постепенно продвигался к выбранной им дороге. Домов становилось все меньше, потом они исчезли совсем. Когда Моури пересекал сельскохозяйственную зону, впереди показалась полицейская машина; мгновение – и она промчалась мимо. Моури с облегчением вздохнул. Возможно, патрульные машины слишком торопились, чтобы тратить на него время, или решили, что у водителя есть пропуск.

Минут через пять он повернул и увидел в двухстах ярдах контрольно-пропускной пункт. Пара военных грузовиков перегораживала дорогу; между ними оставалась щель, в которую едва мог протиснуться динокар. Около дюжины солдат с автоматами, явно скучая, стояли перед грузовиками. Не видно было ни полиции, ни агентов Кайтемпи.

Моури сбавил скорость и остановился, но не выключил мотор. Солдаты уставились на него с тупым любопытством. Из-за ближайшего грузовика появился широкоплечий, приземистый сержант и двинулся к машине.

– У вас есть разрешение на выезд?

– Я в нем не нуждаюсь, – ответил Моури высокомерным тоном четырехзвездного генерала. Открыв бумажник, он показал свое удостоверение, моля Бога, чтобы его вид не вызвал триумфального охотничьего вопля.

Ничего не произошло. Сержант взглянул на документ, вытянулся и отдал честь. Заметив его реакцию, стоявшие рядом солдаты подтянули животы, а на их лицах появилось выражение служебного рвения.

Извиняющимся тоном сержант сказал:

– К сожалению, полковник, должен попросить вас подождать. По инструкции мне следует предварительно доложить дежурному офицеру, если через пост следует лицо, которое имеет право проехать без пропуска.

– Даже если речь идет о сотруднике Военной Разведки?

– Было особо подчеркнуто, что этот приказ относится ко всем без исключения. Я обязан его выполнять.

– Конечно, сержант, – снисходительно согласился Моури. – Я подожду.

Еще раз отдав честь, сержант направился в палатку за грузовиками. Тем временем солдаты застыли, напряженно вытянувшись, помня о присутствии высокого начальства. Очень скоро сержант вернулся, с ним был очень молодой озабоченный лейтенант.

Офицер подошел прямо к машине, отдал честь и открыл рот, но Моури опередил его:

– Можете стоять вольно, лейтенант.

Парень сглотнул, замялся и наконец выдавил:

– Полковник, сержант сообщил мне, что у вас нет разрешения на выезд.

– Да, это так. А у вас есть?

Застигнутый врасплох лейтенант чуть помедлил и с удивлением ответил:

– Конечно, нет.

– Почему же?

– Я при исполнении служебных обязанностей.

– Я тоже, – сообщил Моури.

– Да, полковник. – Лейтенант снова замялся; казалось, он был чем-то озадачен. – Вы не могли бы показать мне ваше удостоверение? Это простая формальность. Я уверен, что все в порядке.

– Конечно, все в порядке, – многозначительно произнес Моури, словно по-отечески предостерегал молодого и неопытного офицера от необдуманного шага. И снова вытащил свои документы.

Лейтенант только мельком взглянул на его удостоверение.

– Благодарю вас, полковник. Понимаете – приказ есть приказ.

Затем он решил показать свое усердие: шагнул вперед, четким движением отсалютовал – на что Моури слегка кивнул головой – и, выполнив поворот кругом, щелкнул каблуками и гаркнул:

– Пропустить!

Солдаты послушно расступились. Моури въехал в проход между грузовиками. Миновав пост, он нажал на газ, набирая скорость. Несмотря на успех, он не испытывал радости. Ему было жаль молодого лейтенанта, который очень скоро станет мальчиком для битья. Моури представил, что произойдет, когда на пост прибудет старший офицер – проверить, как идут дела.

«– Что-нибудь новенькое, лейтенант?

– Ничего интересного. Никаких происшествий. Все спокойно. Пост проехал только один человек – кстати, без пропуска.

– Да? Почему же вы его не задержали?

– Это был полковник Халопти.

– Халопти? Где-то я слышал это имя… Я уверен, его упоминали в штабе…

Лейтенант, желая помочь:

– Он офицер Военной Разведки.

– Ага, ага. Но с этим именем что-то связано… Почему нам никогда не дают точной информации? Лейтенант! У вас есть передатчик?

– Здесь нет. Только на том посту, что расположен на главной дороге. У меня полевой телефон.

– Достаточно. Я позвоню.

Чуть позже:

– Ты, недоумок! За этим Халопти охотятся по всей планете! А он ускользнул у тебя из рук! Да за это расстрелять мало. Ну-на, быстро: когда он проехал? С ним кто-нибудь был? Он мог уже добраться до Палмара? Ну, напряги свои куриные мозги и отвечай! Ты запомнил номер его машины? Конечно, нет… разве можно ждать, что такой болван…»

И так далее, и тому подобное. Да, за ним могут броситься в погоню в любой момент. Возможно, это случится через два-три часа, возможно – через десять минут. Мысль о последствиях заставила Моури набрать рискованную для такой дороги скорость.

Он проскочил через маленький сонный Палмар, ожидая, что местная полиция вот-вот откроет но нему стрельбу. Ничего не случилось, лишь несколько человек проводили его взглядами из окон. Никто не видел, как за городом он свернул с дороги на проселок, ведущий к шоссе Пертейн – Валапан.

Теперь пришлось снизить скорость. Динокар трясло и подбрасывало на ухабах, а двигался он раза в четыре медленнее. Если кто-нибудь попадется навстречу, его машина застрянет тут навсегда – на такой узкой дороге невозможно ни разъехаться, ни повернуть назад. В вечернем небе раздался рев реактивных самолетов; они стремительно пронеслись в вышине, равнодушные к творившимся на земле делам. Вскоре на горизонте появился низко летящий вертолет, помаячил вдали, повернул обратно и исчез. Очевидно, он кружил над Пертейном, инспектируя кольцо оцепления.

Никого не встретив, Моури добрался до шоссе Пертейн – Валапан. Прибавив скорость, он направился к своему дереву. Его обогнали несколько тяжелых военных грузовиков – и больше ни одной машины, ни в город, ни из города. Столица была наглухо заблокирована.

Когда он добрался до «могильной плиты» и развесистого дерева, служивших ему ориентирами, дорога была пустынной. Воспользовавшись этим, Моури выехал на лесную опушку и, пока было возможно, продолжал свой путь на машине. Вернувшись пешком назад, он аккуратно уничтожил следы автомобильных шин на въезде в лес и проверил, не видно ли машину с дороги.

Наступила ночь – значит, его путь к пещере снова будет медленным и трудным. Он отверг соблазн переночевать в машине и начать путешествие на рассвете. Но все же лучше скорее добраться до пещеры – там будет удобнее и намного безопаснее. Он сможет полакомиться настоящей земной пищей, а затем вытянуться в полный рост и спокойно уснуть, вместо того чтобы по-сириански свернуться клубочком и дремать вполглаза на сиденье динокара. Итак, он решил добраться до пещеры и, не откладывая дело в долгий ящик, пока еще не совсем стемнело, тронулся в путь.

Когда забрезжило утро, Моури подходил к своему убежищу – усталый, с воспаленными глазами. Его кольцо пульсировало уже пятнадцать минут, и он был уверен, что неприятные неожиданности ему не грозят. Миновав галечный пляж, он вошел в пещеру и приготовил себе еду, а после еды заполз в спальный мешок и отключился. С отчетом придется подождать, к тому же для выполнения новых инструкций нужна свежая голова.

Должно быть он действительно нуждался в отдыхе, так как проспал весь день. Когда Моури открыл глаза, уже снова сгущались сумерки. Приготовив ужин, он с наслаждением съел его и почувствовал себя самым счастливым человеком в мире.

Насвистывая и при этом безбожно фальшивя, Моури слегка размялся и, бросив взгляд на нераспечатанные контейнеры, ощутил укол сожаления: как много еще не сделано! В одном из контейнеров находилось все необходимое – включая документы, – чтобы еще тридцать раз изменить и внешность, и положение в обществе. Но в сложившейся ситуации он успеет сделать это в лучшем случае раза три. Другой был набит пропагандистскими материалами и оборудованием для печати листовок и новых писем. Моури мечтательно улыбнулся.

«Айт Литор – пятый. Список длинный.

Дирак Ангестун Гесепт.»

Но это теперь не сработает – агенты Кайтемпи записали Литора на свой счет. Хорошо бы использовать имена тех, кто пострадал от взрывов бомб, посланных по почте, но такой информации у него нет. Впрочем, время пропаганды прошло. Вся планета встала на дыбы, с Диракты брошены подкрепления, развернуты крупные воинские силы, готовые ударить по несуществующей революционной армии. В таких обстоятельствах письма с угрозами – просто булавочные уколы.

Выкатив пятый контейнер, он установил его на пляже, включил передатчик и стал ждать. Так прошло часа два. И вот: «Вирруи-дзт-пам! Вирруи-дзт-пам! Вызывает Джеймек! Вызывает Джеймек!»

Наконец контакт был установлен и прерывающийся из-за помех голос произнес:

– Начинайте. Мы готовы к записи.

– Джи Эм на Джеймеке, – ответил Моури. Затем он начал передавать информацию о последних событиях. Хотя он старался говорить как можно быстрее, передача заняла довольно много времени.

В заключение он сказал:

– Сейчас я не рискую возвращаться в Пертейн. Надо подождать, пока улягутся страсти, а когда это произойдет, сказать трудно. Думаю, что паника распространится и на другие города. Они ничего не обнаружат в столице и начнут систематически прочесывать все остальные населенные пункты.

Наступила долгая пауза, затем далекий голос сообщил:

– Мы не заинтересованы в том, чтобы на Джеймеке воцарилось спокойствие. Наоборот, необходимо еще больше обострить ситуацию. Немедленно приступайте к девятому этапу.

– К девятому? – удивился он. – Я же закончил только четвертый! А как же пятый, шестой, седьмой и восьмой?

– Забудьте о них. Слишком мало времени. К Джеймеку приближается корабль с новой «осой». Мы послали разведчика специально для выполнения девятой стадии, так как от вас долгое время не было сообщений и возникло подозрение, что вы провалились. Но теперь ваш преемник останется на борту, подберем для него другую планету. Не теряйте времени, приступайте и работе.

– Но девятый этап предполагалось осуществить непосредственно перед захватом планеты!

– Вы совершенно правы, – сухо подтвердил голос. – Повторяю, времени у вас мало.

Передатчик отключился. Сеанс связи закончился. Моури закатил цилиндр обратно в пещеру. Затем он вышел наружу и поднял взгляд и звездам.

Задача девятого этапа заключалась в еще большем рассредоточении и дезорганизации воинских ресурсов противника, в максимальном давлении на его ослабленную, скрипящую военную машину. Это, возможно, будет одной из последних капель.

На заключительной стадии требовалось придать неразберихе и панике всеобъемлющий характер, добившись ее распространения не только на суше, но и в морских просторах планеты. На Джеймеке нанести такой удар было сравнительно просто. Колонизированный мир, населенный существами одной расы, не знал ни международных конфликтов, ни локальных войн и поэтому не нуждался в мощном флоте. Все военно-морские силы Джеймека состояли из отряда быстроходных легковооруженных катеров береговой охраны.

Даже торговый флот по земным меркам был невелик. Сири не успели освоить Джеймек до конца: только шесть сотен судов бороздили его моря по двадцати хорошо изученным маршрутам. И самый крупный корабль имел водоизмещение не более пятнадцати тысяч тонн. Тем не менее, оборонный потенциал планеты во многом зависел от бесперебойных морских перевозок. Задержка рейсов или значительное отклонение от графика движения нанесла бы большой урон экономике Джеймека.

Неожиданный переход от четвертого этапа к девятому означает, что приближающийся земной корабль несет груз специальных понтонов, которые скрытно будут сброшены вдоль известных морских трасс. В разведшколе Моури подробно ознакомился с этой тактикой и хорошо представлял свою роль в операции. Задача была той же, что и раньше – заставить противника размахивать кулаками, отбиваясь от несуществующей угрозы.

Устройство понтона было крайне простым – больше всего он напоминал обыкновенную нефтяную бочку с двадцатифутовой трубкой, торчавшей из крыши. К верхней части трубки крепился яркий наконечник. Внутри бочки находился несложный механизм, приводившийся в действие магнитным датчиком.

Понтон плавал у самой поверхности воды таким образом, что наружу торчал только наконечник и четыре-пять футов трубки. При приближении к стальному корпусу судна на четыреста ярдов срабатывал магнитный датчик и все устройство уходило под воду. Когда корабль удалялся, понтон снова всплывал.

Чтобы эта акция оказала желаемое воздействие, необходимо было заранее подготовить почву. Еще в начале войны противнику подкинули информацию о планах секретного производства крошечных подводных лодок с экипажем из трех человек, целая флотилия которых легко могла бы поместиться в грузовом отсеке космического корабля. Теперь Моури оставалось только привлечь внимание к проблемам морских перевозок, устроив несколько взрывов на торговых судах.

Моряки Джеймека не хуже прочих умели умножить два на два. Если все пойдет по плану, то при виде торчащей из воды трубки судно устремится в ближайший порт, взывая о помощи. Другие корабли, получив сигнал тревоги, либо потеряют много времени на обход опасного места, либо вообще останутся в порту. Судостроительные заводы прекратят выпуск и ремонт грузовых судов, переключившись на изготовление бесполезных эсминцев. Бесчисленные самолеты, вертолеты и даже космические разведчики займутся патрулированием и стрельбой по обнаруженным понтонам.

Самое забавное в этой игре то, что совершенно не важно, обнаружит ли противник обман. Вояки могут поднять понтон, разобрать на части и продемонстрировать его действие каждому моряку на планете – это никого не убедит. Если взорваны два корабля – могут взорваться и еще двести. Перископ остается перископом, и быстрого способа отличить настоящий от поддельного не существует. Ни один капитан не захочет выяснять истину, рискуя нарваться на торпеду.

Алапертейн (малый Пертейн) был самым крупным портом Джеймека с населением в четверть миллиона. Он находился в сорока денах к западу от столицы и примерно в семидесяти денах к северо-западу от пещеры.

Скорее всего, там еще довольно спокойно, полицейские и Кайтемпи менее подозрительны, менее активны, чем в Пертейне: Моури никогда не бывал в этом городе и, следовательно, активности Дирак Ангестун Гесепт в нем не наблюдалось. Скоро ситуация изменится, но Моури не чувствовал жалости к властям Алапертейна.

Да, на Земле знают, что делать, и он должен подчиняться приказу. Придется навестить Алапертейн и выполнить задание как можно скорее. Он справится один, без Гурда и Скривы – после побега они слишком опасные союзники.

Открыв контейнер, Моури достал толстую папку с документами и просмотрел их, выбирая, какую из тридцати личин ему стоит надеть на этот раз. Каждая предназначалась для выполнения определенной задачи. Среди них было полдюжины вполне подходящих, способных оправдать его интерес к докам, причалам и кораблям. Он выбрал документы мелкого чиновника планетарной Службы морских перевозок.

Через час, загримировавшись в соответствии с новой ролью, Моури превратился в пожилого костлявого бюрократа, взирающего на мир сквозь очки в стальной оправе. Он полюбовался в зеркало на свою работу и ворчливо пробурчал несколько слов. Перевоплощение было завершено.

Конечно, длинные волосы были бы здесь более кстати, но приходилось довольствоваться короткой военной стрижкой полковника Халопти. О парике не могло быть и речи; за исключением очков, правила маскировки запрещали все, что можно сорвать, снять или содрать. Поэтому Моури выбрил себе лысину на макушке и на этом покончил с прической.

Наконец он взял новый чемодан и открыл его пластмассовым ключом. Несмотря на регулярное повторение этой рискованной операции, он продолжал ее ненавидеть – его не покидало ощущение, что чемодан в один прекрасный момент может закапризничать. Возможно, уже не одна «оса» погибла подобным образом, а земное начальство просто замяло дело.

Из другого контейнера Моури извлек три мины; две он собирался пустить в дело, одну взял про запас. Мины имели полусферическую форму; плоскую сторону охватывало выступающее магнитное кольцо, а на выпуклой находилась кнопка часового механизма. Каждая весила одиннадцать фунтов, и вместе они составляли ношу, от которой Моури с радостью бы избавился. Упаковав их в чемодан, он набил карманы деньгами, проверил пистолет и, включив контейнер двадцать два, отправился в путь – снова в кромешной тьме.

Он был сыт по горло долгим и трудным путешествием от пещеры к дороге. На фотографии местности, которую он рассматривал в стереоскоп на корабле, расстояние выглядело небольшим, но в действительности требовалось немало времени и сил, чтобы его преодолеть, особенно если идти в темноте с тяжелым чемоданом. Моури не раз проклял сделанный им выбор, хотя прекрасно понимал, что отдаленность убежища служила надежной защитой.

Уже совсем рассвело, когда он подошел к динокару и с радостью закинул чемодан на заднее сиденье. На дороге было тихо, ни одной машины. Моури быстро вернулся к своему дино, выехал из леса и, выйдя из кабины, уничтожил следы колес. Затем он направился в Алапертейн по самой дальней от гудящей столицы дороге.