Текст книги "Русский металл"

Автор книги: Эрик Ардаган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

20

Фигура наверху трапа выступила из тени и оказалась огромным, как бык, мужчиной с длинной косматой бородой. Он уставился на Нелли горящими глазами и недобро усмехнулся, помахивая дубинкой.

Нелли застыла на сходнях, потом невольно отступила на несколько шагов и покосилась на темную воду под ногами. Петр пока так и не всплыл на поверхность. Трап задрожал – к девушке устремился береговой охранник. Алеут был в форме и чисто выбрит, и представлялся менее опасным противником, чем бородатый варвар на палубе. Нелли поспешно шагнула к охраннику.

– Мой брат упал в воду! Он же утонет! – закричала девушка, пытаясь проскользнуть на берег. Охранник вытащил из кобуры автоматический «глок» и направил его Нелли в грудь.

– Вы проникли на частную территорию, – без всякого выражения ответил он, и Нелли поняла, что разжалобить охранника не удастся. – До утра пробудете под стражей, потом мы свяжемся с начальством, а уж оно решит, как с вами быть.

– Давай я посторожу ее! – предложил мордоворот на борту. – И покажу, что значит посягать на чужие права!

Он расхохотался так, что на бороду брызнули капли слюны.

– Это компетенция береговой службы, Джонсон, – ответил охранник, с отвращением глядя на вахтенного.

– У нас мотор заглох! Мы просто хотели попросить о помощи, – убеждала его Нелли. – Мой брат…

Она посмотрела в воду и умоляюще сложила руки. Вода под сходнями успокоилась, однако Петра так и не было видно.

Охранник махнул пистолетом, велев Нелли идти на берег. Сам он двинулся следом, потом остановился и проворчал:

– Вылови парня из воды, Джонсон. И приведи в караулку, если тот еще жив. – Поймав тяжелый взгляд вахтенного, он добавил: – На твоем месте я бы молился, чтобы он не утоп.

Бугай выругался и нехотя побрел по трапу. Удаляясь от танкера, Нелли все время оглядывалась, надеясь увидеть Петра. Охранник не обратил на мольбы девушки ни малейшего внимания. Когда они проходили под фонарем, Нелли заметила холодный блеск в его глазах и умолкла. Возможно, в отличие от вахтенного, он и не был садистом, однако вполне мог нажать на спуск, если пленница окажет сопротивление. Нелли окончательно утратила мужество и беспомощно побрела вперед, опустив голову. Наверняка Петр был без сознания, когда упал в воду. С тех пор прошло достаточно времени, и девушка с ужасом поняла: брат пропал, и она ничем не может ему помочь.

* * *

Джонсон спустился на пристань и поглядел на воду Тела нигде не было. Бородатый громила прошелся по причалу, однако не обнаружил никаких признаков того, что Петр выбрался на поверхность. Проплыть незамеченным вдоль судна он тоже не мог. Значит, лежит на дне мертвый. Вахтенный еще раз уставился на спокойную гладь, грязно выругался и неторопливо двинулся на танкер.

Петр был в десяти футах от поверхности, однако он вовсе не утонул. После падения Кинжалов попытался бороться с подступающей темнотой и потерял сознание. Сквозь пелену ему чудились странные вещи: то он перемещался вдоль дна будто сам по себе, то вдруг к губам кто-то прижал какой-то шланг. Вскоре Петра вновь накрыло беспамятство, и он соскользнул в черную пустоту.

Боль в виске привела Петра в себя. Он слегка ударился спиной и ногами, потом его будто запихали в тесный шкаф. Кто-то звал его по имени, но других слов Петр не разобрал. Голос умолк, раздались удаляющиеся шаги. Он изо всех сил попытался поднять свинцовые веки, и тут пришла головная боль. Перед глазами снова вспыхнули мириады звезд, а потом опять не стало ни света, ни звука, ни боли.

21

В сопровождении охранника Нелли покинула пристань и миновала длинное здание насосной станции. Девушку потрясла неожиданная жестокость охранников но отношению к ее брату, однако она постаралась взять себя руки и рассуждать логически. Неужели на заводе было нечто настолько важное, что оправдывало подобные меры? Или они и в самом деле перекачивали С02 в танкер? Нелли покосилась на охранника, следовавшего за ней по пятам с пистолетом в руке. Почему охрана ведет себя так, словно здесь сверхсекретный объект?

Гул насосов становился все тише. Подходя к административному зданию и смежному с ним караульному помещению, в кустах слева от дорожки Нелли услышала шорох. Вспомнив чучело гризли в местном ресторанчике, девушка испуганно шарахнулась в сторону. Сбитый с толку охранник направил пистолет на Нелли и покосился на кусты. Шуршание стихло, потом сидевший в них человек резко встал во весь рост и размахнулся. Охранник попытался выстрелить, но тут в руке неизвестного мелькнул какой-то предмет и ударил алеута по лицу прежде, чем тот успел нажать на курок. Нелли обернулась и увидела водолазный пояс со смещенными на одну сторону грузами. Охранник упал, но тут же поднялся на одно колено. Удар оглушил его, по голове текла кровь, и все же алеут нашел в себе силы прицелиться и нажал на спусковой крючок.

Если бы Нелли не ударила охранника ногой в челюсть, вряд ли бы тот промахнулся. Однако пуля ушла в небо. Алеут потерял сознание, и пистолет выскользнул из его безжизненных пальцев.

– Хм, твои красивые ножки куда опаснее, чем я полагал, – раздался знакомый голос.

Криво улыбаясь, из кустов выбрался Теренс Мартенс. Как и Нелли, он был одет в водолазный костюм и тяжело дышал.

– Теренс! – изумленно воскликнула девушка. – Что ты здесь делаешь?

– То же, что и ты… Ладно, давай поскорее выберемся отсюда.

Теренс поднял пистолет охранника и швырнул его подальше в кусты, потом схватил Нелли за руку и бросился бежать. В здании неподалеку вспыхнул свет.

Не останавливаясь, они припустили к причалу. Теренс сгреб водолазное снаряжение и кинул его в стоявший здесь же катер охраны. Нелли не могла отвести глаз от черной глади воды.

– Петр упал в воду… – выпалила она.

– Знаю, – ответил Теренс и кивнул в сторону катера. На деревянной скамье в полубессознательном состоянии лежал Петр, уставившись на них стеклянными глазами. Он с трудом приподнял голову и подмигнул сестре. Нелли прыгнула в лодку и бросилась его обнимать, сама не своя от пережитого потрясения.

– Как ты выбрался? – спросила она, заметив струйку подсохшей крови на виске Петра.

Петр указал на Теренса, отвязывающего концы.

– Не время для банальностей, – улыбнулся Мартенс. Запустив двигатель, он обогнул танкер и вылетел из дока на максимальной скорости.

В тусклом свете звезд Нелли безуспешно пыталась рассмотреть голову брата. На макушке вздулась большая шишка, волосы вымокли от крови. Если бы не капюшон, рана была бы куда более опасной, а возможно, даже смертельной.

– Забыл надеть каску, – прошептал Петр, тщетно пытаясь сфокусировать взгляд.

– Твою тыкву так просто не расколоть! – облегченно рассмеялась сестра.

Петляя в темноте, Теренс держался берега. Наконец он подошел к лодке, замеченной Нелли по пути к причалу, и сбавил скорость. Теперь девушка узнала судно Министерства природных ресурсов, на котором плавал Теренс. Он помог Петру с Нелли взобраться на борт и бросил катер охраны на волю течения. Быстро подняв якорь, эколог покинул зону видимости, развернулся и на самой низкой скорости направился в Касл-Рок.

Когда они проплывали мимо завода «Старк Грин», на берегу кое-где мелькали лучи фонариков, однако общей тревоги не было. Никем не замеченное, судно спокойно добралось до Касл-Рока. Теренс заглушил двигатель и привязал концы. Петр понемногу пришел в себя, вот только голова еще кружилась и болела. После того как эколог помог ему выбраться на причал, Кинжалов крепко пожал его руку.

– Спасибо, что выудил меня из воды. Если бы не ты, я до сих пор отдыхал бы на дне.

– Просто повезло! Я плыл вдоль причала, когда услышал катер. Потом охранник вылез на берег, и я спрятался прямо под трапом. Сначала даже не понял, что это вы с сестрой, пока она не закричала. Ты упал в воду всего в паре футов от меня. Я увидел, что ты не шевелишься, и сразу засунул тебе в рот загубник. Труднее всего было оставаться под водой, пока они не уйдут.

– Как не стыдно: госслужащий под покровом ночи проникает на частную территорию! – насмешливо воскликнула Нелли.

– Сами виноваты, – отрезал Теренс. – Совсем сбили меня с толку разговорами о пробах воды и утечке с завода. Вот я и решил проверить…

Он протянул Нелли мешочек с несколькими пробирками.

– Надеюсь, результаты совпадут, – ответила девушка, доставая свои пробы. – Правда, анализатор остался на нашем судне, так что…

– Служба такси «Мартенс» к вашим услугам! Утром у меня проверка на одной шахте, а после обеда я вас отвезу.

– Вот и отлично. Спасибо тебе, Теренс! Возможно, в следующий раз нам стоит работать в более тесном контакте с местными специалистами, – с очаровательной улыбкой заметила Нелли.

Глаза Теренса радостно сверкнули:

– Вот и я о том же.

22

В сумерках глыбы льда в неспокойных водах пролива Ланкастер напоминали куски зефира, плавающего в море горячего шоколада. На линии горизонта мимо мрачной громады острова Девон медленно ползла темная махина, за которой тянулся шлейф черного дыма.

– Расстояние двенадцать километров, Его курс перпендикулярен нашему. – Рулевой, рыжеволосый младший лейтенант с оттопыренными ушами, отвернулся от радиолокатора и вопросительно посмотрел на капитана.

Капитан Дик Вебер опустил бинокль, не отрывая взгляда от судна на горизонте.

– Следуйте к точке рандеву, пока не установим, кто это, – ответил он, не оборачиваясь.

Рулевой повернул штурвал на сто восемьдесят градусов и снова посмотрел на экран радара. Восьмидесятифутовое судно канадской береговой охраны медленно шло пересекающимся курсом с неизвестным кораблем. «Лира» всего несколько дней назад приступила к защите арктических территорий Канады и патрулировала восточные подступы к Северо-Западному проходу. Хотя зимний лед начал таять давно, сегодняшний корабль оказался первым коммерческимсудном, попавшимся им в холодных арктических водах. Через месяц или два огромные танкеры, контейнеровозы и сопровождающие их ледоколы пойдут сплошным потоком – откроется северный транзит.

Еще лет десять назад сама идея контролировать движение судов в Северо-Западном проходе показалась бы смехотворной. Со времен начала освоения Арктики люди знали: за исключением нескольких летних дней проход всегда скован льдами. Ледоколы редко заходили сюда, поэтому лишь немногие исследователи отваживались пройти северным путем. Однако глобальное потепление в корне изменило ситуацию: теперь на несколько месяцев в году этот маршрут становился судоходным.

Ученые подсчитали, что за последние тридцать лет арктические льды сократились на сорок тысяч квадратных миль. По большей части это произошло из-за парадокса альбедо. Альбедо характеризует долю света, отражаемого Землей обратно в космос. В замороженном состоянии льды Арктики отражают до девяноста процентов солнечного излучения, однако когда они тают, морская вода, наоборот, поглощает примерно такое же количество, отражая лишь десять процентов. Именно поэтому арктические температуры растут в два раза быстрее, чем в других частях планеты.

Вебер наблюдал, как нос судна прорывается сквозь плавучие ледяные поля, молча проклиная и глобальное потепление, и свою незадачливую судьбу. Совсем недавно он жил в Квебеке и с удовольствием патрулировал реку Св. Лаврентия, а теперь неожиданно оказался капитаном корабля в самом забытом богом уголке планеты. Вдобавок все его нынешние обязанности сводились к взиманию платы с проходящих мимо судов.

Северо-Западный проход стал судоходен, премьер немедленно объявил его внутренними водами Канады и выделил средства на постройку глубоководного арктического порта в Нансивике. Вскоре он надумал создать военный ледокольный флот и открыть новые военные базы. Тут к кампании подключились некие заинтересованные круги, вынудившие парламент поддержать премьер-министра и наложить более жесткие ограничения на иностранные суда, пользующиеся проходом в целях транзита.

В соответствии с новым законом все иностранные корабли должны были уведомить о запланированном маршруте береговую службу, внести плату (как на том же Панамском канале) и двигаться в сопровождении канадского коммерческого ледокола по строго определенным участкам прохода. Несколько государств, включая Россию, Данию и США, отвергли претензии Канады и перестали пользоваться Северо-Западным проходом. Однако другие развитые страны сочли этот вариант более подходящим, чем путь через Панамский канал. Экономическая выгода была налицо: торговые суда, курсирующие между Европой и Восточной Азией, сократили маршруты перевозок на несколько тысяч миль, не говоря уже о судах с большим тоннажем, которым раньше приходилось огибать мыс Горн. В результате стоимость транспортировки каждого контейнера уменьшилась на тысячу долларов, что сделало проход весьма привлекательным для торгового флота.

Льды таяли куда быстрее, чем прогнозировали ученые, и вскоре первые транспортные компании рискнули опробовать короткий путь. Большую часть года проход все еще был покрыт толстым слоем льда, зато в летние месяцы становился вполне судоходен. К услугам самых оборотистых дельцов были мощные ледоколы, курсировавшие по маршруту с апреля по сентябрь. Судя по всему, лет через десять-двадцать Северо-Западный проход будет открыт круглогодично.

Глядя на приближающееся торговое судно, Вебер мечтал о том, чтобы весь проход вновь покрылся толстым слоем льда. Впрочем, появление корабля несколько разнообразило бесконечную череду айсбергов, от которых его уже тошнило.

– Четыре километра до цели, расстояние сокращается, – доложил рулевой.

Вебер повернулся к долговязому радисту, сидящему в углу тесного мостика.

– Хопкинс, проведите идентификацию и узнайте тип груза.

Радист попытался связаться с кораблем, однако ответом была тишина. Он недоуменно проверил оборудование, потом предпринял еще несколько попыток.

– Они не отвечают,! – растерянно доложил радист. Как правило, проходящие мимо суда всегда откликались, и изнывающие от скуки члены команды были горазды поболтать.

– Попробуйте еще, – приказал Вебер. – Скоро мы подойдем достаточно близко для визуальной идентификации.

– Осталось два километра, – отрапортовал рулевой.

Вебер настроил бинокль и оглядел судно. Это был небольшой новенький контейнеровоз футов четыреста в длину. Увидев на верхней палубе всего несколько контейнеров, капитан удивился: обычно на судах подобного типа контейнеры ставят в шесть или семь рядов. Он нашел грузовую ватерлинию и удивился еще больше – она находилась в нескольких футах над водой. На мостике было темно, зато на топе мачты позади надстройки он разглядел гордо реявший на ветру триколор.

– Судно-то российское, – прошептал он.

Это было довольно странно, поскольку по распоряжению своего правительства российские корабли негласно бойкотировали проход. Вебер навел бинокль на корму и успел прочесть меркнущие в наступающих сумерках белые буквы.

– Судно называется «Новосибирск», – уточнил он для Хопкинса.

Радист кивнул, попытался вызвать контейнеровоз по имени, и снова не получил ответа.

Вебер повесил бинокль на металлический крючок, взял со штурманского стола папку и пролистал компьютерную распечатку в поисках названия «Новосибирск». Все иностранные суда, идущие транзитом через Северо-Западный проход, были обязаны уведомить береговую охрану за девяносто шесть часов. Вебер просмотрел новые данные, пришедшие по спутнику, однако и там упоминания о «Новосибирске» не было.

– Подведите корабль к левому борту контейнеровоза. Хопкинс, сообщите им, что судно находится в территориальных водах Канады, поэтому обязано остановиться и приготовиться к досмотру.

Пока Хопкинс передавал сообщение, рулевой изменил курс и сверился с показаниями радара.

– Впереди пролив сужается, – доложил он. – Паковый лед выступает километрах в трех слева на траверзе.

Вебер кивнул, не сводя глаз с «Новосибирскы». Она шла с неожиданно большой скоростью, примерно узлов пятнадцать. Когда корабль береговой охраны подошел ближе, капитан снова обратил внимание на высокую осадку контейнеровоза. Что забыло в этих водах полупустое грузовое судно?!

– До точки рандеву один километр, – объявил рулевой.

– Еще ближе. Подойдите на расстояние ста метров, – приказал капитан.

Торговое судно будто и не видело патрульный корабль. Если бы канадцы внимательнее смотрели на радар, то наверняка заметили бы, что российский контейнеровоз одновременно увеличивает скорость и коварно меняет курс.

– Почему они не отвечают? – пробормотал рулевой, начиная беспокоиться.

– Сейчас они нас заметят! – воскликнул Вебер, подошел к панели и нажал кнопку, включающую судовой гудок. Раздались два оглушительных свистка, эхом пронесшиеся по воде. Моряки на мостике замерли, ожидая ответа, однако его так и не последовало.

Больше в создавшейся ситуации Вебер ничего не мог поделать. В отличие от пограничной охраны России, канадская служба являлась гражданской, а не военной организацией, и оружия на борту не было.

Рулевой посмотрел на экран радара и доложил:

– Скорость они не сбросили. Пожалуй, даже увеличили…, мы подходим к паковому льду! – В его голосе прозвучала тревога.

Следя за контейнеровозом, рулевой упустил из виду льды по левому борту. Метрах в десяти справа шел «Новосибирск», неуклонно приближаясь к судну береговой охраны.

Вебер покосился на высокий борт торгового судна и задумался, какой идиот им управляет. Внезапно нос корабля начал поворачиваться к «Лире», и капитан понял, что шутки кончились.

– Лево на борт! – завопил он.

Никто не ожидал, что контейнеровоз нападет на береговую охрану, и все же в следующий миг высокий борт «Новосибирска» вплотную навис над их палубой. Патрульный кораблик заметался и попробовал удрать, словно букашка из-под ног слона. Мгновенно отреагировав на команду капитана, рулевой лихорадочно повернул штурвал и стал молиться о том, чтобы они успели проскользнуть. Но «Новосибирск» подошел слишком близко.

Корпус контейнеровоза с треском врезался в «Лиру». Поскольку кораблик охраны почти успел развернуться, основной удар пришелся на корму. «Лира» едва не опрокинулась, палубу лизнула огромная волна. Команда в ужасе замерла. Казалось, минула целая вечность, прежде чем судно выровнялось и отошло от контейнеровоза. И все же опасность пока не миновала. Экипаж не знал, что в результате столкновения у «Лиры» оторвался руль. С бешено вращающимся гребным винтом патрульный корабль летел навстречу ближайшей паковой льдине. Пройдя несколько футов по ледяному крошеву, он резко столкнулся с глыбой, и вся команда попадала на палубу.

Вебер поднялся на ноги, помог выключить двигатели и быстро оценил ущерб. К счастью, команда почти не пострадала, не считая ушибов и ссадин. Судну повезло куда меньше. Не считая утраченного руля, у «Лиры» был смят нос и серьезно повреждена корма. Им придется ждать не менее четырех дней, пока прибудет буксир и доставит корабль в док для ремонта.

Стерев со щеки кровь, Вебер вышел на крыло мостика и посмотрел на запад. Ему удалось увидеть лишь ходовые огни удаляющегося контейнеровоза, а затем тот скрылся в пелене тумана. Капитан покачал головой.

– Наглый ублюдок! – процедил он сквозь зубы. – Ты еще за это заплатишь!..

* * *

Тем не менее вышло иначе. Береговая охрана оповестила военно-воздушные силы Канады, но самолету-разведчику «Аврора» СР-140 взлететь не удалось – с юга острова Баффин стремительно надвигался грозовой фронт. Когда самолет наконец поднялся в воздух с гринвудской базы в Новой Шотландии и прибыл к проливу Ланкастер, прошло более шести часов. С запада проход блокировали военный ледокол и катер береговой охраны, надеявшиеся захватить воинственный контейнеровоз возле острова Принца Уэльского. Однако огромный черный корабль исчез без следа.

Береговая охрана и военно-воздушные силы трое суток прочесывали воды вокруг пролива Ланкастер, несколько раз провериввсе возможные маршруты. Но российское торговое судно они так и не нашли. Потом поиски тихо свернули, и Вебер с командой продолжали недоумевать, куда же мог подеваться злосчастный контейнеровоз.

23

Доктор Кевин Бью взглянул на почерневшее небо и поморщился. Всего несколько часов назад сияло солнце, ветра не было и в помине, ртуть в термометре бодро держалась отметки в минус шесть. И вдруг барометр резко упал, задул западный ветер. В четверти мили бились серые воды Арктики, с шумом ударяясь о неровный край паковой льдины и вздымая фонтаны ледяных брызг.

Затянув потуже капюшон парки, ученый повернулся спиной к пронизывающему ветру и внимательно осмотрел место, за последние несколько недель ставшее ему домом. Дрейфующая станция N 7 вряд ли удостоилась бы пяти звезд за роскошь и комфорт в форбсовском рейтинге. Лагерь состоял из шести сборных домиков, выстроившихся плотным полукругом. Все двери выходили на юг, с другой стороны территорию огибал крытый навес, занесенный снегом. Слева притулились крошечные спальные бараки и здание побольше, служившее полярникам и кухней, и кают-компанией. Напротив стояло приземистое строение, в котором находилась общая лаборатория.

Эта дрейфующая станция, как и несколько других подобных, была организована Министерством морского флота и рыболовства для изучения динамики паковых льдов. За год своего существования исследовательская лаборатория, расположенная на огромном ледовом поле, передвинулась миль на двести к югу моря Бофорта. Теперь лагерь находился на краю шельфового ледника почти строго на север от Юкона, примерно в ста пятидесяти милях от побережья Северной Америки. Приближалось лето, и, поскольку паковый лед недолговечен, станции оставалось работать всего ничего. Ежедневные измерения льдины свидетельствовали о том, что лед тает: его толщина уменьшилась с трех футов до четырнадцати дюймов. По прикидкам Бью, ему и четырем другим ученым оставалось провести здесь не больше пары недель. Потом станцию придется разбирать и вывозить.

Океанограф-полярник устало побрел в радиорубку, проваливаясь в снег чуть ли не по колено. Сквозь шум ветра слышался рев дизельного двигателя, время от времени то повышающего, то сбрасывающего обороты. За территорией лагеря сновал туда-сюда желтый фронтальный погрузчик на гусеничном ходу, расчищающий снежные завалы. Неровная взлетно-посадочная полоса была жизненной артерией станции: еженедельное снабжение осуществлял самолет «Твин Оттер». Поэтому Бью строго следил за чистотой дорожки.

Не обращая внимания на шум, Кевин вошел в совмещенную с радиорубкой лабораторию, на пороге стряхнул с обуви снег, пробрался мимо стопок научных журналов и каких-то приборов в каморку, где стояла спутниковая радиостанция. У передатчика сидел улыбчивый светловолосый мужчина с немного безумным взглядом. Скотт Кейс был талантливым физиком, изучавшим солнечную радиацию вблизи полюсов. Как и остальные участники экспедиции, он совмещал несколько должностей и, помимо прочего, был старшим радистом.

– Атмосферные помехи опять блокируют наш сигнал, – сообщил он Бью. – Прием со спутника – ноль, от наземного передатчика толку тоже нет.

– Это из-за шторма. Слушай, а ребята в Туктояктуке в курсе, что мы пытаемся связаться с ними?

– Кто их знает, – пожал плечами Кейс, – обратной связи тоже нет.

Тонкие стены завибрировали от рева погрузчика, пытающегося убрать с полосы ледяную глыбу.

– Ты решил расчистить поле на всякий случай? – понимающе кивнул Кейс.

– К вечеру из Туктояктука должны доставить провиант. Вероятно, они и не знают, что у нас тут начинается снежная буря. Попытайся выйти на связь, Скотт. Может, еще не поздно отменить вылет, пилотов лучше поберечь.

Не успел Кейс предпринять очередную попытку, как передатчик захрипел и сквозь помехи прорвался уверенный голос:

– Дрейфующая станция N 7! Дрейфующая станция N 7, это исследовательское судно «Нарвал» агентства НИИПИ. Вы меня слышите? Прием!

Отпихнув Кейса в сторону, Бью бросился к передатчику и быстро ответил:

– «Нарвал», говорит доктор Кевин Бью с дрейфующей станции N 7. Прием!

– Доктор Бью, мы вовсе не собирались перехватывать ваши сообщения, однако услышали, что вы пытаетесь связаться со станцией береговой охраны в Туктояктуке. Также мы поймали несколько их вызовов, оставшихся без ответа. Хотите, мы передадим им сообщение?

– Будем вам очень признательны!

Бью продиктовал русским депешу, в которой просил базу отложить доставку провизии на сутки в связи с плохой погодой. Несколько минут спустя «Нарвал» передал подтверждение от Туктояктука.

– Огромное спасибо, – радировал Бью. – Теперь бедному пилоту не придется бороться со штормом.

– Всегда пожалуйста! Кстати, каковы ваши координаты?

Бью сообщил русским свое местоположение, они ответили тем же.

– Ну что, парни, готовы к шторму? Похоже, буря идет знатная, – радировал «Нарвал».

– До сих пор мы неплохо справлялись с капризами Снежной королевы. И все же спасибо за беспокойство.

– Прощайте, станция N 7. Конец связи.

Бью облегченно вздохнул и отложил микрофон.

– Кто сказал, что американцам не место в Арктике? – воскликнул он, надел парку и вышел.

* * *

В тридцати пяти милях к юго-западу Борис Виролайнен с тревогой изучал метеорологическую сводку. Как старый морской волк и достойный потомок древних викингов, он перенес немало штормов во всех океанах планеты. И все же стремительно надвигающаяся арктическая буря серьезно встревожила капитана «Нарвала».

– Судя по прогнозу, сила ветра растет, – уверенно заметил он. – Думаю, шторм будет сильный. Не хотел бы я оказаться на месте тех бедолаг на льдине.

Позади Виролайнена на мостике стоял Роберт Галькин. Услышав слова капитана, он страдальчески скривился: попасть в самое сердце арктического шторма было то еще развлечение. Он бы с огромным удовольствием поменялся местами с полярниками, которые наверняка засели в теплом бараке и режутся в карты. Любовь Виролайнена к сомнительным прелестям морской жизни недвусмысленно свидетельствовала о том, что старый моряк чувствует себя в море как дома.

Галькин был совсем не таков. Хотя в свое время он закончил Военно-морскую академию и провел в море несколько лет, теперь Роберт большую часть времени просиживал за письменным столом. Заместитель директора обычно находился в штаб-квартире НИИПИ, в Москве. Невысокого роста, крепкий и жилистый, он носил очки в роговой оправе и являл собой полную противоположность Виролайнену. И все же Галькин тоже не мог устоять перед романтикой океанографических приключений и всегда с удовольствием брался за испытание нового подводного оборудования.

– Ябы скорее пожалел белых медведей, – откликнулся Галькин. – Икогда придет грозовой фронт?

Виролайнен внимательно посмотрел на кучевые облака прямо по курсу:

– Примерно через час или два, не позже. Думаю, в течение получаса следует поднять и закрепить «Гончак».

– Вряд ли ребята захотят так скоро вернуться в конуру. Я схожу в оперативную рубку и предупрежу их. Капитан, сообщите, пожалуйста, если погода испортится скорее, чем ожидается.

Виролайнен кивнул. Галькин покинул мостик и отправился на корму. Двухсотфутовое исследовательское судно мерно покачивалось на растущих волнах, и Роберт несколько раз приходилось хвататься за поручни. В центре корпуса была вертикальная шахта, в которой плескалась морская вода, время от времени выливаясь на палубу. Спустившись по сходному трапу, он вошел в дверь с табличкой «Лаборатория», ведущую в большой отсек. Часть помещения занимали многочисленные встроенные мониторы. Поступающие с батискафа данные записывали два оператора.

– Они на дне? – спросил Галькин.

– Да. Примерно в двух милях к востоку от нас. Кстати сказать, они уже зашли в территориальные воды Канады.

– С ними можно связаться?

Оператор кивнул и передал ему наушники с микрофоном.

– «Гончак», это «Нарвал». Погода резко ухудшается. Прекращайте изыскания и срочно всплывайте!

Повисла длинная пауза, потом последовал едва слышный из-за помех ответ.

– Вас понял, «Нарвал», – раздался голос. – Прекращаем изыскания через полчаса. Конец связи!

Галькин собрался было ответить, потом передумал. Спорить с этой парочкой твердолобых упрямцев совершенно бесполезно. Сняв наушники, он покачал головой, откинулся на спинку кресла и стал ждать, пока пройдут полчаса.