Текст книги "Кормление (ЛП)"

Автор книги: Энтони Райан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

14

В течение пяти секунд ничего не происходило. Лейла успела рассмотреть лицо человека, в которого она стреляла, увидеть гнойные нарывы, покрывавшие большую его часть, и сросшиеся, почерневшие огрызки зубов. На его сшитом из лоскутков ткани пальто виднелись брызги крови. Он не двигался. Даже не шевелился.

Неподвижность была нарушена выстрелом из револьвера Ромера. Лейла перевела взгляд с трупа на другого мужчину в длинном плаще, который рухнул в дверном проеме, и арбалет, который он держал в руках, разрядил свой болт в пол, рассыпав короткий шквал искр. Люс выстрелила следующей: еще одна фигура нырнула в укрытие за стальной балкой, а граната из бластера разнесла кирпич и бетон.

Поднявшись из укрытия, Стэйв направил винтовку в окно, выпустив еще одну пулю в голову человека с паяльной лампой и еще одну – в кормщика. – Бежим! – – рявкнул он и побежал к дверному проему в дальнем конце здания. Лейла, спотыкаясь, побежала за ним, ее ноги охватило предательское онемение. Она чуть не упала, но Эйлса поймала ее, схватила за одну из лямок рюкзака и потащила за собой, пока та не встала на ноги.

– Держись рядом! – – пыхтела она, постоянно вертя головой в такт своему пистолету. Они оба пригнулись при звуке еще одного выстрела. Не один из них, а плоская стрела справа, поднявшая пыль и гравий, но не причинившая никакого вреда. Эйлса и Питт выстрелили в унисон, и Лейла увидела, как человек в капюшоне с каким-то двуствольным оружием, окровавленный и дымящийся, рухнул в груду ржавого металла.

Они на полной скорости пронеслись сквозь череду разрушенных зданий, со всех сторон их настигало эхо топота ног и разъяренных криков. Несколько раз Лейла пригибалась от свиста арбалетных болтов, рассекающих воздух. К счастью, дальше она слышала только их собственные выстрелы. Винтовка Стейва выпустила еще три выстрела, а револьвер Ромера дважды бабахнул. Она не могла сказать, попали ли они во что-нибудь.

Выйдя из сооружения, состоящего в основном из ржавых труб, они оказались на открытой площадке, в центре которой стоял высокий резервуар высотой около тридцати футов. За резервуаром Лейла увидела еще несколько фигур, бегущих к ним, и по доносящимся сзади крикам поняла, что их поймали.

– Там! – воскликнул Стэйв, устремляясь к резервуару. Достигнув подножия лестницы, которая змеилась вокруг цилиндрической конструкции, он присел, держа винтовку у плеча. – Вперед! – – скомандовал он, когда Лейла подошла к нему, дернув головой в сторону лестницы. Не чувствуя в себе сил спорить, она начала подниматься. Металлическая лестница еще больше обветшала, чем дорожка на мосту, и сильно вздрагивала, когда она поднималась, затыкая уши от резкого визга древней арматуры под нагрузкой. Подойдя к щели в лестнице, она приостановилась, а затем пригнулась, когда что-то высекло искры из боковой стенки цистерны в нескольких дюймах от ее головы. Посмотрев вниз, она увидела внизу дюжину фигур в длинных плащах, многие из которых были вооружены арбалетами. Перепрыгнув через щель, она ухватилась рукой за балюстраду лестницы и перебралась на нее. Повернувшись, она протянула руку Эйлсе, но та ответила отказом и жестом приказала ей идти дальше.

Еще несколько арбалетных болтов преследовали ее, пока она не обогнула резервуар и не преодолела последние несколько ярдов до куполообразной вершины. Он был около пятнадцати футов в поперечнике и окаймлен стальным барьером высотой в два фута. Присев за ним, Лейла рискнула бросить быстрый взгляд вниз, мельком заметив растущую толпу людей в капюшонах, прежде чем залп выстрелов заставил ее упасть.

Она услышала резкий треск пистолета Эйлсы еще дважды, прежде чем та появилась, а за ней последовали Питт и Люс. Какофония металлических стуков возвестила о том, что их преследователи начали непрерывный шквал, болты отскакивали от окружающих барьеров, некоторые вращались в воздухе и падали на цистерну. Лейла уставилась на верхнюю площадку лестницы, услышав еще один залп приглушенных выстрелов из винтовки Стэйва, за которым последовал крик снизу. Первым появился Ромер, серолицый и ползущий. Пригнувшись, они поспешили вытащить его на изогнутую крышу, и Лейла увидела болт, торчащий из верхней части его бедра. Его комбинезон был пропитан кровью, а маска запотела от учащенного дыхания.

– Лежи спокойно, – приказала Эйлса, уже разматывая бинт. Пока она обматывала бинт вокруг его бедра, Лейла увидела в ее глазах горькую отставку. Как ты думаешь, что произойдет?

Стэйв упал, растянувшись на земле, когда над его головой загрохотали выстрелы. Перевернувшись на спину, он принялся колотить обеими ногами по кронштейну, крепящему лестницу к крыше танка. Лестница содрогалась не только от его усилий, но и от веса поднимающихся по ней людей. Лейла рванулась вперед, чтобы помочь, но Питт опередил ее: они вдвоем били по кронштейну, пока тот окончательно не отделился от цистерны. Верхняя часть лестницы отвалилась, увлекая за собой нескольких преследователей, судя по хору удивленных возгласов.

– Надеюсь, вы сломаете себе шеи, ублюдки! – крикнул Питт, быстро отшатнувшись от бреши в барьере, когда в ответ на его слова посыпался град болтов.

Стэйв подполз к Ромеру, и Лейла увидела, как он на мгновение закрыл глаза, осматривая повреждения. Что это было – вина или раздражение, она сказать не могла.

– Эйлса начала, но замолчала, когда Ромер оборвал ее резким, мучительным смехом.

– Маленькие милости, да? Я отсюда ни за что не выйду.

Они продолжали приседать, вздрагивая от болтов, которые время от времени закручивались в их сторону после столкновения с краем резервуара, пока шквал внезапно не прекратился. Несколько минут стояла тишина, пока ее не нарушил голос. Он был женским и, как и у человека с паяльной лампой, превратился в отвратительный хрип от воздействия токсичной атмосферы.

– Вы там, наверху! Покажитесь!

Наступила пауза, когда все посмотрели на Стэйва и получили в ответ решительное покачивание головой.

– Покажитесь! – – снова позвала женщина. На этот раз Лейла уловила в голосе маниакальную пронзительность, и создалось впечатление, что самоконтроль нарушен. – Это не ваше место! – – продолжала она, и Лейла нахмурилась, услышав обвинительную, почти детскую обиду. – Это наше! Мы заняли его несколько месяцев назад! Это наша... крепость. Здесь мы... – Она замолчала, и у Лейлы создалось впечатление, что кто-то пытается вспомнить важную информацию сквозь туман замешательства. – Здесь мы выполняем нашу миссию. Нашу миссию мести! – Это было сказано с внезапной уверенностью, словно она наткнулась на важный факт. Она повторила это с нарастающей громкостью, и крик быстро подхватили спутники незримой женщины. – Месть! Месть! Месть!

– Они чертовски безумны, – заметила Эйлса.

– Постоянное пребывание в этом месте не может быть полезным для мозга, – согласился Стэйв. Он подошел к краю и ткнул зеркалом в барьер. – Насчитал больше тридцати. Слишком много, чтобы стрелять. Слишком много, чтобы пробиваться через них. – Переместившись на противоположный край крыши, он снова поднял зеркало и издал тихий удовлетворенный хрюк.

– Что? – спросила Эйлса.

– Лес. Всего около двадцати ярдов.

– Все равно далеко бежать, когда в тебя стреляют. Даже если они сумасшедшие. Тем не менее, скорее всего, так близко к заводу не будет кормщиков. – Лейла отметила, что не стала упоминать о том, что в ближайшее время Ромер никуда не побежит. Впрочем, как и сама.

– Нам придется спускаться по веревке на виду у этих ублюдков, – заметил Питт. – Это самоубийство.

Лейла не увидела в его рассуждениях ничего предосудительного, но Стейв продолжал смотреть в зеркало, наморщив лоб в раздумье. Внизу женщина с растрепанным голосом начала бессвязно рассказывать.

– Мы здесь делаем хорошее дело, знаете ли! Спасаем этот чертов мир, вообще-то. А не просто копошимся в руинах, как вы. Сколько кормщиков вы уже убили? Мы убили сотню этих ублюдков!

– До заката осталось два часа, – размышлял Стэйв, окидывая небо оценивающим взглядом.

– Нет гарантии, что они уйдут только потому, что солнце зайдет, – хмыкнул Ромер. Его лицо было покрыто испариной, он то и дело напрягался, борясь с болью. – Кормщики не приходят сюда даже с наступлением темноты.

– Они поймали одного, – заметил Стэйв. – Значит, гнездо бета недалеко. – Он обменялся многозначительным взглядом с двумя ветеранами. – Крики были ужасно громкими.

– Они все равно будут осторожны, – сказала Эйлса. – Должно быть что-то, что притягивает их поближе.

– Она довольно громкая, – сказала Люс, мотнув головой в сторону незримой женщины.

– Да. – Стэйв прислонился спиной к барьеру и щелкнул предохранителем винтовки. – Это она. Отдыхайте, сколько сможете. Пока не стемнеет, ничего особенного не произойдет.

– Ты можешь присоединиться к нам, знаешь ли! Мы не из тех, кто держит обиду!

Женщина не унималась в течение следующих нескольких часов, ее риторика переходила от угроз к уговорам, а затем обратно. Она не была особо одаренным актером, и угрозы звучали гораздо искреннее, чем обещания.

– Выходи, и мы сможем поговорить об этом. Цивилизованно, например. Может быть, у вас есть чем торговать. У нас тоже есть.

– Вот дерьмо, – пробормотал Питт, сжимая бластер на коленях. Он попросил у Стэйва разрешения попытаться выстрелить в нее, но получил лишь молчаливый хмурый упрек. На протяжении всего этого Ромеру становилось все хуже. Его кожа из серой превратилась в бледно-белую, повязка на ноге промокла насквозь, хотя он и не позволил Эйлсе заменить ее.

– Это пустая трата времени. Побереги ее.

Лейле было тяжелее выносить его вид, чем постоянные уговоры женщины, хотя она заметила, что по мере того, как небо темнело, они становились все менее громкими. После очередной порции неубедительных обещаний она погрузилась в затянувшееся молчание, заставив Стейва вновь поднять зеркало над барьером.

– Они начинают уходить, – сказал он. – Некоторые выглядят нервными. Но не настолько, чтобы испугаться. Боязнь темноты – трудноизлечимая привычка.

– Это хорошо, не так ли? – спросил Люс. – Чем меньше их там, тем лучше, верно?

– Если мы спустимся вниз в темноте, то в радиусе мили от этого места нас сцапают кормщики, – заметила Эйлса. – А эти чокнутые наверняка вернутся с рассветом. Им нужно уходить.

– Ну и сидите там, мать вашу! – – раздался снизу детский крик. – Еда есть, да? Надолго ли ее хватит? – Она рассмеялась – резкий кашель, полный веселья.

– Они все возвращаются к заводу, – доложил Стэйв, снова подняв зеркало. Он переключил свое внимание на щель в барьере, где находилась лестница, и стал осматривать тенистые деревья в поисках хоть какого-то признака движения. Судя по тому, как недовольно дернулся его лоб, Лейла решила, что он ничего не обнаружил.

– Утром нам придется бежать и стрелять, – сказала Эйлса.

Стэйв ничего не ответил. Постояв несколько секунд в задумчивости с суженными глазами, он переместился к Ромеру и выхватил из кобуры револьвер. Защелкнув курок, он подошел к барьеру и, подпрыгнув, выпустил два патрона в людей внизу. Раздался громкий и протяжный гул, за которым последовал звон и лязг десятков арбалетных болтов, поразивших резервуар.

– Ты урод! – – закричала женщина. Несмотря на поврежденное горло, Лейла почувствовала, что ее голос звучит даже громче, чем выстрелы. – Мы убьем вас всех на хрен! Мы сожжем вас до костей, вы, дерьмократы!

Ее диатрибе вторили ее спутники, коллективный хор беспричинной ненависти наполнил воздух. Стэйв отполз к пролому, потянулся к рюкзаку и извлек оттуда очки ночного видения. Приставив их к глазам одной рукой, он поднял револьвер другой и сделал еще один выстрел.

Крики женщины стали бессловесными, они превратились в бессвязный поток ярости, сопровождаемый очередным шквалом болтов и криками ее обезумевших товарищей. Лейла не сводила глаз с неподвижной фигуры Стэйва, который продолжал осматривать деревья. Затем он напрягся. Подойдя ближе, Лейла заглянула через его плечо в лес, покрывавший землю за пределами слабой колеи дороги по периметру завода. Уже почти совсем стемнело, и она видела лишь колеблющиеся тени от верхушек деревьев на ночном ветерке. И тут, двигаясь так быстро, что ей показалось, будто ей это привиделось, ее взгляд уловил бледное мерцание среди колышущихся ветвей.

– Пригнитесь как можно ниже, – приказал Стэйв. Отойдя от щели, он лег на изогнутую крышу бака. – Никто не должен издавать ни звука, пока все не закончится.

Безумный вой женщины и ее подручных продолжался до тех пор, пока не перешел в ужасающую, визжащую панику. Страх быстро сменился болью, крики и гортанные приступы удушья слились с влажным треском и хрустом.

Услышав хныканье, Лейла перевела взгляд на Люс, стиснув зубы, и по дрожащим чертам ее лица было видно, что наступает паника. Протянув руку, Лейла вцепилась в руку Люс, стараясь не сжимать ее слишком сильно. Встретившись с расширившимися глазами Люс, Лейла заставила себя улыбнуться. Улыбка получилась фальшивой, она была натянутой и больше походила на гримасу, но Люс нашла в ней некоторое утешение. Переплетя их пальцы, она не сводила с Лейлы взгляда, пока уродливая какофония не стихла.

Беспорядок, бушевавший внизу, прекратился быстро, но не полностью. Судя по стонам и невнятным мольбам, кормщики оставили в живых несколько человек. Их беспомощные крики затихали вдали, когда Лейла поняла, что их утаскивают. Не стоит кормиться так близко к заводу, решила она. Ей показалось, что среди отчаянных криков пленников она услышала характерное хриплое дыхание женщины, но она не могла быть уверена. Когда последние крики стихли, она опустила голову на металл бака и стиснула зубы.

Стейв заставил их лежать неподвижно еще час, зажав рот Ромера рукой, когда тот начал издавать непроизвольные крики боли. Лейла невольно забеспокоилась, что кровь, просочившаяся сквозь повязку, привлечет внимание кормщиков, но поняла, что ее, должно быть, заглушила всепроникающая химическая вонь. Убедившись, что бета-стая ушла, Стейв убрал руку, пробормотав: – Прости.

– Не надо... – Ромер прошептал в ответ: – . ...не беспокойся об этом.

– Двойной дозор сегодня, – сказал Стэйв остальным. Он бросил Лейле очки ночного видения. – Сначала вы с Люс.

Они сели вместе у прорехи в барьере. Лейла просканировала деревья с помощью очков, ничего не увидела и сделала это недолго, чтобы сберечь батарею. После этого они ели в тишине, пока Люс не пробормотала вопрос, проглотив овсяный батончик.

– Так кто?

– Кто?

– Для кого ты здесь? Должен же быть кто-то, верно?

Лейла доела свой батончик и запила его глотком воды. Не видя особых причин уклоняться от ответа, она сказала: – Мой... отец. У него легочная инфекция. Ему нужны антибиотики.

– Да. Я догадывалась, что это будет что-то в этом роде. Я, это моя сестра. Она беременна, понимаешь?

Лейла повернулась и увидела слезы, текущие по щекам Люс, хотя выражение ее лица почти не изменилось. – Осложнения, говорит врач, – продолжала Люс. – Ей понадобится кесарево сечение, когда придет время. Именно тогда они...

– Я знаю, что это такое.

– Да. Дело в том, что у них больше нет нужного материала для этого. Они израсходовали последний бак того газа, которым вырубают людей, несколько месяцев назад. Они записали это для меня. Видишь? – Люс закатала рукав комбинезона, обнажив предплечье. Лейле пришлось наклониться, чтобы разобрать слова, вытатуированные на коже: NITROUS OXIDE.

Преднизолон, подумала Лейла, вспомнив отчаянное, убийственное выражение лица Ленокса. Амоксициллин, кларитромицин, доксициклин. – Надеюсь, у них найдется что-нибудь на продажу в Харбор-Пойнт, – сказала она, не в силах придумать ничего лучшего.

– Обязательно. – Люс похлопала по своему рюкзаку. – У меня тут есть пинта виски, чтобы обменять ее. Настоящий шотландский виски. Дедушка берег его со времен мира и оставил мне, когда в прошлом году он заболел раком. Как я слышал, эти жадные ублюдки в Харбор-Пойнт продадут мне почти все, что угодно, за бутылку настоящего.

Она замолчала, но Лейла чувствовала, что ей есть что сказать. – Что? – спросила Лейла, не желая напрягаться.

– Это ты убила Ленокса?

Лейла прищурилась, но снова не увидела смысла во лжи. – Нет. Это сделала Нехна. Он пытался убить меня в Бониарде. Знал, что не пройдет Отбор, и хотел повысить свои шансы.

– О. – Еще один неловкий промежуток времени, пока Люс не заговорила снова. – Я знала, что здесь будет плохо, но не настолько. – Она взглянула через плечо на Ромера, который некоторое время назад погрузился в бессознательное состояние. – Скорее всего, не все из нас выживут. Я просто реалистка.

Она встретила взгляд Лейлы, в глазах под маской читалась потребность в понимании. Слезы прекратились, но они все еще ярко блестели.

– Хорошо, – медленно произнесла Лейла, желая поскорее перейти к делу.

– Закись азота, – сказала Люс. – Ты ведь можешь вспомнить его, верно? Как и я могу запомнить все, что тебе нужно. На всякий случай.

Договор. Вот чего она хочет. Лейла отвела взгляд, возмущенная тем, что ее просят взять на себя еще одно обязательство. Но, немного поразмыслив, она поняла, что в этом есть смысл. – Амоксициллин, – сказала она. – Или кларитромицин. Или доксициклин. Любой из них подойдет. Ты можешь запомнить, или мне придется вписать его тебе в руку?

На губах Люс заиграла облегченная улыбка. – Да. Я хорошо запоминаю. Это... – она похлопала себя по руке, – было скорее... обязательством, знаешь ли.

– Театр искусств »Электрик Палас«, – сказала Лейла. – Его зовут Стрэнг, но говори с Таксо. Это тот парень в инвалидном кресле.

Люс кивнула. – Агроузел двенадцать Б. Ее зовут Уна. Ее трудно не заметить, поскольку она единственная беременна.

– Уна, – повторила Лейла, задумавшись: Закись азота. Насколько тяжелой она будет?

15

На рассвете Эйлса взяла веревку Ромера и закрепила один ее конец на перилах, которые были частью лестничного пролета резервуара. Лейла питала постыдную надежду, что ветеран мог истечь кровью за ночь. Но он все еще оставался, кожа его была обесцвечена, он едва мог поднять голову, но все еще был в полном сознании.

– Жжет... как ублюдок, – сказал он, понизив голос до низкого бормотания, когда его пальцы задевали край повязки. – Эти сумасшедшие ублюдки... мажут свои болты бог знает чем. Вряд ли это цивилизованно... верно?

Он, Стэйв и Эйлса улыбнулись друг другу, а затем сцепили руки.

– Меняемся, – сказал Стэйв, протягивая Лейле револьвер Ромера и жестом показывая, чтобы она передала свой бластер. Она так и сделала, а затем начала рыться в рюкзаке в поисках оставшихся гранат, но остановилась под пристальным взглядом Эйлсы. Они не понадобятся.

– Держи верхнюю камору пустой... если не знаешь, что будут проблемы, – сказал Ромер Лейле, принимая от Стэйва револьвер, кобуру и боеприпасы. – В противном случае... ...вы, скорее всего, прострелите себе ногу.

– Начинайте спускаться, – сказал Стэйв, кивнув головой в сторону ожидающей его веревки. – Я буду рядом.

Больше никто ничего не сказал, хотя Лейла изо всех сил пыталась подобрать какие-то напутственные слова для Ромера. В конце концов, перед тем как спуститься по канату, она лишь слабо улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, в его глазах мелькнула искренняя благодарность. От этого ей стало только хуже.

Ее спуск был чуть менее неуклюжим, чем на стене. Казалось невероятным, что это было всего три дня назад. Спустившись вниз, она и остальные отвлеклись на осмотр тел. Лейла насчитала двадцать два, все в разной степени изувеченности. У некоторых отсутствовали конечности, другие были разорваны от шеи до паха. Единственным общим фактором была относительная сухость останков.

– Женщин нет, – заметил Люс. – Полагаю, они забрали ее... – Она проглотила кашель. – Живой.

– Известно, что бета-стаи хранят обиду, – сказала Эйлса. – Возможно, кто-то из них был там, под паяльной лампой.

Люс нахмурилась. – Значит, они... заботятся друг о друге?

– Как и собаки. Но это не делает их людьми.

– Но делает их лучше нас, – сказал Питт, бросив мрачный взгляд на верхнюю часть бака. – Может, Стейв позволит ему сделать это самому? Наедине, например.

– Мы должны быть уверены, – сказала Эйлса. – Ромер знает все маршруты и убежища. Если альфа найдет его... Мы не можем рисковать. Вы все знали, что это часть сделки. Так что хватит стонать.

Питту, однако, явно было нелегко отпустить разгрызенную кость. – Ничего бы не случилось, если бы мы продолжали идти. Проводить разведку было излишне. Ромер так сказал...

– Получи, маленький засранец, – прорычала Эйлса, надвигаясь на Речника. – Когда ты находишься здесь больше пяти минут... . .

Ее расцветающая ярость угасла под ровный гул, донесшийся с крыши цистерны. Все стояли в тишине и смотрели, как Стэйв спускается по веревке. Он сделал это с неторопливой легкостью, а затем начал идти, выражение его лица было таким же жестко целеустремленным, как и всегда. – Пойдемте, – сказал он.

Через час после выхода с завода Эйлса велела им снять маски, и Лейла ощутила трепетное удовольствие от первого прикосновения к чистому воздуху. Большую часть утра они плутали по лесу, пока он не уступил место лугу. Она была короче, чем та, что окружала церковь, но густая. Несколько раз Лейла была близка к тому, чтобы упасть, когда ее ноги натыкались на скрытые препятствия, в основном ржавые куски металла, превратившиеся в извилистые абстракции. Вскоре они добрались до частично разрушенной конструкции – скелетной матрицы из порыжевшей стали, поднимающейся из ковра растительности. Лейла узнала в нем опору электропередач по осколкам кабеля. Через полмили они миновали еще одну, чуть более высокую, и Лейла поняла, что Стейв использует эти остатки Мира как путевые указатели.

Последний из них возвышался на холме, откуда открывался вид на узкий участок реки, возможно, ответвление той, которую они пересекли, чтобы добраться до завода. Она петляла по плоской земле под холмом, окружая обнесенное стеной поселение. Стена, судя по всему, была сделана в основном из рифленого железа, местами укрепленного бетонными плитами и наваленными обломками. Внутри нее возвышалось приземистое здание из темного камня, судя по архитектуре, построенное задолго до Кормления, и трио ветряных мельниц, лопасти которых быстро вращались на сильном ветру.

– Дозорных нет, – сказал Стэйв, опуская бинокль после продолжительного осмотра поселения.

– Прорвались? – поинтересовалась Эйлса.

– Никаких признаков повреждения стен.

– Обойти или проверить?

– Здесь всегда были неплохие запасы. Жаль тратить их впустую. Возможно, у них даже есть медикаменты. Все, что мы здесь найдем, не придется выменивать в Харбор-Пойнте.

Они обменялись коротким взглядом, выражающим взаимное согласие, и начали спускаться с холма.

– Значит, у нас нет права голоса, – заметил Питт, негромко, чтобы ветераны не услышали.

Лейла подумала, не напомнить ли ему, что он волен сам выбирать свой путь, но не стала этого делать. Несмотря на то что Ромер смирился со своей участью, а Эйлса, судя по всему, не теряла веры в своего лидера, факт оставался фактом: Стейв привел их к ненужной опасности. Следя за ним, она не могла отделаться от ощущения, что он что-то искал на заводе, что-то большее, чем информацию о недавно образовавшейся группе сумасшедших. Кроме того, она была уверена, что его поиски не закончились.

По мере приближения Лейла обнаружила, что стена поселения была более прочной, чем можно было предположить по ее ветхому виду. Она была возведена вокруг уже существовавшего забора, каждая секция которого была построена между высокими бетонными столбами. На воротах висела табличка мирного времени с выцветшей надписью: – Электрическая региональная подстанция Запада – собственность Муниципального управления энергетики – посторонним вход воспрещен. – На табличке красовался выбеленный символ, напоминающий молнию.

– Город искр, так они его называют, – сказала Эйлса. – Иногда мы приезжаем сюда, чтобы обменять батарейки. Эти их ветряки вырабатывают много энергии, а вся техника на подстанции позволяет им легко ее накапливать. Парень, отвечающий за это место, постоянно говорит о том, чтобы опустить в реку водяное колесо. Или говорил. Думаю, теперь они этого никогда не сделают.

– Люс, Питт, оставайтесь здесь, – сказал Стейв, прижимая к плечу приклад винтовки. – Эйлса, Лейла, со мной.

– Э-э, – рискнула Люс. – А что, если вы, ну, знаете, не вернетесь?

Стэйв махнул рукой вправо от поселения. – Харбор-Пойнт в той стороне. Удачи.

Лейла последовала совету Ромера оставить верхнюю камору револьвера пустой и зарядила ее пятью из оставшихся пятнадцати патронов. Револьвер весил примерно столько же, сколько бластер, но показался ей тяжелее, когда она вынула его из кобуры и пристроилась позади Эйлсы и Стэйва, возможно, потому, что она знала, что он гораздо смертоноснее. Как и ветераны, она держала ствол направленным на землю, а палец – на спусковом крючке.

Слегка толкнув ворота, Стэйв отступил назад и поднял винтовку, когда они распахнулись. Благодаря слабому, но ощутимому запаху разложения, витавшему в воздухе, Лейла знала, что они найдут, еще до того, как увидела это. Тела были в таком же беспорядке, как и на заводе, но они были жесткими и потемневшими от разложения.

Эйлса и Стэйв двигались в медленном темпе, наводя оружие на внутреннюю территорию поселения. Попытавшись подражать им, Лейла увидела еще больше тел на парапете внутренней стены и еще более плотное скопление, толпившееся у двери в старое здание. Она не могла сказать, погибли ли эти люди, если бежали из здания или пытались укрыться в нем. Заметив среди этой массы маленькие трупы, она отвернулась.

– Беты, – сказала Эйлса, приседая, чтобы окинуть опытным взглядом одно из тел. – Слышала о том, что они и раньше уничтожали поселения, но только в очень больших количествах, что в наши дни редкость. Я бы также ожидала большего ущерба для стены и ворот. – Она кивнула на цепи, лежащие на земле возле входа. – Похоже, кто-то только что впустил их внутрь.

– Кто бы это мог сделать? – задалась вопросом Лейла.

– Такое случается. – Эйлса со стоном выпрямилась. – Кто-то теряет рассудок, не может больше терпеть, но хочет забрать всех с собой, когда уходит. Может, это был он. – Она ткнула пальцем в тело у своих ног.

– Нужно проверить внутри, – сказал Стейв и направился к зданию. Лейла увидела, как на лице Эйлсы мелькнул конфликт, прежде чем она последовала за ним. Не думаю, что это хорошая идея, решила Лейла. Как и завод. Тем не менее, она все еще следует за ним.

Войдя в здание, пришлось неизбежно наступить на ковер из тел, заваливший дверной проем. Двое ветеранов пробились вперед без колебаний, и Лейла заставила себя сделать то же самое, борясь с инстинктивной потребностью вызвать рвоту. Оказавшись внутри, они включили фонарики, и лучи заиграли по пространству импровизированного жилища, приведенного в беспорядок. Пол, заляпанный засохшей кровью, был усыпан мусором, между которыми лежали еще несколько тел. Лейла подавила очередной порыв тошноты, увидев, что детей здесь больше, чем снаружи. Некоторые из них были зажаты в объятиях взрослых, пытавшихся их защитить, – родители и дети, застывшие в момент убийства.

Стэйв настоял, чтобы они оставались вместе, пока они медленно и тщательно осматривали здание. За пределами жилых помещений они обнаружили блоки конденсаторов и реле, которые когда-то были его целью. Все было инертно, отсутствовал даже слабый электрический гул, но Лейла все равно воздерживалась от прикосновений. В помещении, где раньше находилось оборудование, они обнаружили склады поселения – их предполагаемую цель. Дверь была надежно заперта, но замок и цепь валялись на полу. Содержимое оказалось удручающе скудным: всего несколько древних банок и бочка с водой. Не было ни оружия, ни батарей, о которых говорила Эйлса.

Проверив служебные помещения в задней части здания, Стэйв объявил, что все чисто. Он послал Лейлу за Питтом и Люс, а затем поручил им обшарить поселение в поисках чего-нибудь полезного. Когда дело дошло до расходных материалов, результаты оказались скудными. Немногочисленные банки с едой, обнаруженные Лейлой, были пробиты, а вылитое содержимое оставлено портиться. Кроме того, несмотря на то, что она заставила себя обыскать тела, а также кровати и шкафчики, она не нашла никаких лекарств, кроме древней упаковки ацетаминофена. Люс обнаружила запас чистой воды, а Питт – спрятанный у стены склад автомобильных аккумуляторов. Стейв велел ему снова накрыть их, сказав, что позже за ними могут прислать другую команду.

– Перерезали линии электропередач к ветрякам и разбили зарядное устройство, – доложила Эйлса. Они собрались в самом большом кабинете, который, судя по всему, служил командным пунктом и библиотекой поселения. На столе лежал труп головой вниз, плоть потемнела от гнили, а часть ее съели мыши. Несмотря на разложение, они смогли разглядеть большую дыру в боку его головы.

– Застрелился, – заключила Эйлса, хмурясь и осматривая стол и пол под ним. – Но пистолета нет.

Вдоль стен стояли полки, заставленные книгами, большинство из которых имели совершенно незнакомые названия. Лейла не поддалась искушению взять несколько для Стрэнга, не в силах оправдать дополнительный вес.

– Вообще-то оружия нет, – продолжала Эйлса. – Нигде во всем поселении. Когда я была здесь в последний раз, у них было полно оружия. Кто-то собрал их у всех.

– Альфа, верно? – сказала Лейла. – Они похожи на нас. Это объясняет, как они сюда попали.

– Иногда они похожи на нас, но думают не так, как мы. Под всем этим они просто сгусток жажды крови, как и все им подобные. И они сторонятся других типов. А это... – Эйлса указала жестом на разрушения за окнами кабинета, – это что-то новое. Мне это не нравится. Нам не стоит здесь задерживаться.

Она обратилась к Стэйву, но тот, похоже, отвлекся на книги. Лейла наблюдала, как он проводит пальцем по одному из разделов, вычленяя имена разных поэтов на корешках, пока его рука не остановилась на каком-то участке.

– Стэйв, – сказала Эйлса.

Рука Стэйва сжалась в кулак. – Да, – сказал он, двигаясь к двери. – Пора двигаться дальше.

Прежде чем последовать за остальными, Лейла задержалась, чтобы поближе рассмотреть предмет своего восхищения. Промежуток между книгами был достаточно велик, чтобы вместить пару томов или один большой. Тот, кто содержал эту библиотеку, разложил книги по жанрам и алфавиту. На книге слева от зазора было написано «Бетджеман, – а справа – «Коривая.

– Так, кто же пропал? – – пробормотала она, прежде чем раздраженный щелчок Эйлсы заставил ее поспешить за ней.

Они свернули с дороги, ведущей из Спарк-Тауна, в жилой квартал со смешанной архитектурой: старые террасные дома вперемешку с современными многоквартирными домами. Стейв и Эйлса проявляли здесь ту же настороженность, что и в жилых домах, держась в центре дороги и постоянно осматривая проплывающие мимо окна и дверные проемы. К позднему вечеру Лейла заметила, что улицы стали шире, а здания выше. На многих из них вдоль дверей висели вывески. На одних были изображены символы, смутно напоминающие фрукты или зверей. Другие провозглашали непонятные названия, за которыми следовали бессмысленные аббревиатуры: Media Inc. или Excelsius Hydrocarbons GLC. Впечатление грандиозности контрастировало с интенсивностью разрушений, которые здесь происходили. На каждой стене виднелись следы выстрелов, а многие возвышающиеся строения были разрушены до стальных костей.