Текст книги "Возлюбленная виконта"
Автор книги: Эмили Брайан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Глава 31
Никто не осуждает генерала за то, что он готовит план сражения. Почему же женщина не должна планировать стратегию своего любовного свидания? Хотя бы до тех пор, пока страсть не затмит разум.
Дневник Бланш Латур
Было еще очень рано. Часы Вестминстера не пробили и десяти. Большинство членов аристократического круга редко вставали до двенадцати, но Дейзи, воспитанная в сельской местности Корнуолла, просыпалась гораздо раньше. Это означало, что она может гулять по Лондону, оставаясь незамеченной.
От тряски в замкнутом пространстве фиакра Дейзи начало мутить. Раздвинув шторки на окошке, она выглянула наружу, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
И увидела салон модистки.
– Пожалуйста, остановитесь! – крикнула она. Фиакр замер.
Дейзи почти забыла о шляпке, которую оставила в салоне миссис Хепплуайт для починки. Это была та самая шляпка, которую она расплющила о квадратный подбородок Люциана, когда налетела на него в Обществе антикваров.
Модистка при виде испорченной вещи, которую Дейзи принесла ей показать, зацокала языком, но пообещала попытаться привести ее в надлежащий вид.
В последующие годы это изысканное изделие из перьев и кружев может служить сладким воспоминанием о повторной встрече с Люцианом. Хотя мисс Дейзи предположительно находилась в Корнуолле и не могла расхаживать по Лондону, Дейзи все же решила забрать шляпку.
Она благополучно побывала в Обществе антикваров и рассчитывала, что еще одна остановка вреда не принесет. Окинув улицу взглядом из-за шторок фиакра и не увидев никого из знакомых, она сказала кучеру, что скоро вернется, и юркнула в заведение миссис Хепплуайт.
В салоне уже находилась посетительница. Она отсчитывала монеты в открытую ладонь хозяйки. Дейзи на секунду замерла как вкопанная. Но полосатая юбка женщины, сшитая из практичной ткани, а не из экзотического шелка, и удобный для ходьбы каблук выдавал в ней человека, который большую часть времени проводит на ногах, а не нежится на кушетке. По-видимому, это была горничная, выполнявшая поручение хозяйки, а не одна из многочисленных знакомых Дейзи. Девушка с облегчением вздохнула.
Наконец женщина повернулась, собираясь уходить.
– Мадемуазель, – произнесла она, вытаращив глаза. – Quelle surprise,[21]21
Какой сюрприз (фр.).
[Закрыть] мы думали, вы уехали из города.
– Я уехала, – проговорила Дейзи, глядя на женщину, которая оказалась Нанеттой.
– Но скучали в своей деревне по суете Лондона, да?
– Нет, то есть да, – пролепетала заикаясь Дейзи. «Господи, почему, спрашивается, я не осталась в фиакре?»
– Мадам будет рада видеть вас, – выпалила Нанетта. – Она очень скучала по вас. Но теперь вы вернулись. Сейчас сообщу ей.
Дейзи остановила ее за руку и оттащила в сторону, подальше от миссис Хепплуайт. Эта достойная мастерица славилась не только замысловатыми фасонами своих знаменитых шляпок, но и неиссякаемым источником сплетен о тех, кто их носит.
– Нанетта, сделай мне одолжение.
– Все, что угодно, мадемуазель.
– Обещай не говорить, что видела меня в Лондоне.
– Что?
– Я пока не намерена возвращаться в дом моей двоюродной бабки, – пояснила Дейзи, устремив взгляд на хозяйку салона.
Миссис Хепплуайт делала вид, будто примеряет атласную оторочку к полям соломенной шляпки, а сама внимательно прислушивалась к разговору.
Дейзи понизила голос до шепота:
– Я в городе не под своим именем.
– Мадемуазель Латур, полагаю.
– Естественно, – ответила Дейзи и перешла на французский, надеясь, что миссис Хепплуайт по-французски не понимает: – Я сняла дом на Синглтери-стрит, чтобы продолжать работу с лордом Ратлендом…
– Умоляю, мадемуазель, скажите, что не занятия любовью вы называете работой!
Дейзи залилась румянцем.
– Я говорю о римском сокровище, – сказала Дейзи. – Мы теперь знаем, где его искать. Поэтому никому не говори, что видела меня. Никто не должен знать, как мы близки с лордом Ратлендом. Я имею в виду, к обнаружению сокровища.
Был ли ее сексуальный опыт заметен со стороны? Не отразилась ли потеря девственности на ее облике? Нанетта склонила голову набок и прищурилась:
– И когда вы собираетесь сказать мадам, что вы не в Корнуолле, как она полагает?
– Как только найдем сокровище, Нанетта. Обещаю.
– Очень хорошо, cherie,[22]22
милая (фр.).
[Закрыть] – улыбнулась Нанетта. – Вы, как я вижу, счастливы со своим молодым человеком. Красивый он, черт.
Теперь улыбнулась Дейзи. Нанетта и половины правды не знает.
– Красивый черт, и правда. – Дейзи нахмурилась. – Так ты обещаешь?
– Oui, мадемуазель, обещаю. Ни одной живой душе не скажу, что видела вас, – подмигнула Нанетта. – Проработав у мадам столько лет, я накопила большой опыт хранения секретов.
Взяв отремонтированную шляпку и вернувшись в фиакр, Дейзи задумалась. Дала бы ей Нанетта обещание с такой готовностью, зная, что Дейзи замышляет?
Ночь накрыла Лондон тяжелым черным покрывалом. Вокруг, мигая, начали загораться тысячи маленьких ламп, озаряя задыхающийся от сажи город дрожащим светом.
Перепрыгивая через ступеньки, Люциан взбежал по лестнице нового дома Дейзи. День без нее казался длинным. Но желание, как он подозревал, лишь усиливало радость обладания. Он стремился узнать с ней не только радости новых открытий, но и рассказать, что старый оксфордский профессор, с которым Люциан встречался в «Уайтсе», не разочаровал его. Люциан знал название острова на Темзе, где ожидал найти римскую казну Кая Мерита.
Бреллафгуэн. Название музыкой звучало в его ушах, разгоняя в жилах кровь. Ему не терпелось увидеть выражение лица Дейзи, когда сообщит ей эту новость.
Постучав молоточком в ярко-красную дверь, Люциан тепло улыбнулся впустившему его угрюмому дворецкому.
Должно быть, Уизерспун, решил он. Человек точно соответствовал тому, как Дейзи его описывала, когда рассказывала Люциану о снятом в Лондоне доме. Уизерспун, несмотря на свою угрюмость, говорила она, весьма полезен, а главное – умеет хранить секреты.
– Вы, полагаю, лорд Ратленд? Мадемуазель Латур ждет вас, – промолвил человек-палка с неподвижным, как маска, лицом. – Позвольте проводить вас в ее комнату.
Люциан рад был, что Дейзи оказалась достаточно прозорливой, чтобы снять дом и нанять слуг под именем Бланш. Теперь они могли не скрывать свои отношения от слуг. Репутации Дейзи ничто не угрожало.
И у Люциана не было причин скрывать свое настоящее имя. В определенных кругах связь мужчины с женщиной для удовольствий лишь укрепляла его репутацию, а не порочила.
– Нет необходимости меня провожать, мистер Уизерспун, – бросил Люциан, поднимаясь по лестнице. – Я сам найду мадемуазель Латур.
– Очень хорошо милорд. Вторая дверь налево.
Люциан улыбнулся. Уизерспун даже не подозревал, что только что показал ему дорогу в рай.
От предвкушения тело Люциана трепетало. Как она встретит его? В том пикантном платье с глубоким вырезом или в элегантной грации с кружевными оборками?
Но когда Люциан постучал в дверь и Дейзи по-французски пригласила его войти, очевидно, чтобы не вызывать подозрений у слуг, она встретила его в чем мать родила, сидя в ванне.
– Bonsoir, Люциан, – поздоровалась она.
С маской и париком Бланш она распрощалась. Ее светлые кудри были собраны на макушке, и только несколько прядей щекотали сзади нежную шею. Дейзи сидела, по грудь погрузившись в воду, в окружении мыльной пены. Там, где пена расступалась, вода казалась в мерцании свечей расплавленным золотом.
Люциан раскрыл рот, но не произнес ни звука.
Дейзи тихо рассмеялась:
– Может, закроешь за собой дверь? Из коридора дует, знаешь ли.
Дейзи откинулась на спину, уйдя в воду по плечи, и высунула из воды, поставив на край ванны, ножку. Мыльная пена, заскользив вниз по стройной икре, стекала в ванну.
– Обожаю нежиться в ванне, а ты?
– Обожаю смотреть, особенно отсюда, – наконец ответил Люциан, защелкнув за собой замок.
Ванна всегда служила для него лишь средством поддержания чистоты тела. Дейзи Дрейк в гипюре мыльной пены представляла зрелище весьма далекое от благочестия.
Незаметно для себя он очутился возле нее. Хотя секреты ее восхитительного тела скрывала тень воды, в паху у него началась пульсация.
– Несколько дополнительных свечей не помешали бы.
Она снова рассмеялась, и он уловил в ее смехе, как ему показалось, некоторую нервозность, что позволило Люциану вздохнуть с облегчением. Дейзи была девственницей, когда он овладел ею в библиотеке герцога Ламмермура. Но она с такой опустошительной убедительностью разыгрывала из себя распутницу, что он невольно задумался, когда она успела набраться опыта. Правда, ее двоюродная бабка была известной куртизанкой, но вряд ли стаяла бы она посвящать невинную внучатую племянницу в тайны своего ремесла.
– Свечи больше не нужны, – покачала Дейзи мокрым пальчиком. – Как говорит Бланш: «Воображение мужчины – лучшее достояние женщины». Ты не согласен?
– Твои прелести не нуждаются в преувеличении. – Он встал возле ванны на одно колено и опустил руку в воду. Она была горячей. Неудивительно, что ее кожа раскраснелась. – Бланш говорит? Значит, Бланш Латур в действительности существует?
– Существует.
Его рука направилась к мыльному колену, но Дейзи перехватила его пальцы и вернула на край ванны. Очевидно, в новой игре ему разрешалось только смотреть, но не прикасаться.
– Но я, разумеется, не была с ней лично знакома, – произнесла Дейзи и, вскинув руки, лениво потянулась. Ее грудь приподнялась, на мгновение показались розовые соски, но тут же скрылись в пене. Люциану вдруг стали невыносимо тесны панталоны. – Но я читала практически все ее мемуары. А вспомнить ей, поверь мне, было что. Бланш Латур – богатый источник информации.
Это многое объясняло.
– А! Книжность имеет свои преимущества.
– Это все, какой меня видишь? – Она шутливо плеснула в него водой. В этом жесте он узнал Дейзи, и не важно, что она облила его лучший из оставшихся фраков. – Книжной?
– Нет. Ты… – Ему не хватало слов, чтобы описать ее. В ней было столько всего намешано от распутницы и девственницы, сирены и святой. Ева и Иезавель в одно и то же время. Тень и свет, она была противоречием на ножках. Чудные ножки в пене с изящным сводом стопы. – Ты… такая женственная, – нашел он наконец нужное слово.
Ее лицо озарила улыбка удовлетворенной хищницы, и Люциан понял, что пропал.
Но это не имело значения.
Он старался смотреть ей в глаза, но не получалось. Ее кожа поблескивала, а там, где пена расступалась на поверхности воды, его взгляду открывались манящие сверкающие глубины. Изгиб талии – здесь, коленка с ямочками – там. Вот темным глазом подмигнул пупок. Люциану стоило неимоверных усилий не вытащить ее из ванны и, вскинув на плечо, утащить на поджидавшую в углу постель. Маленькая соблазнительница была сокровищем, молившим, чтобы его открыли.
Вдруг Люциан вспомнил новость, которую собирался ей сообщить.
– Я узнал название острова, где…
Она прижала к его губам мокрый пальчик.
– Потом. А сейчас мы займемся поиском других сокровищ.
Она провела пальцем по его нижней губе. Привстав на коленях, показалась из воды, как Венера из волн, и нагнулась, чтобы его поцеловать. Ее груди легли в его ждущие ладони. Мягкие и полные, они точно соответствовали размерам его ладоней. Ее соски от соприкосновения с его ладонями затвердели.
Кожа у нее была скользкая и гладкая. Углубляя поцелуй, Люциан заскользил руками вниз, Дейзи застонала, когда он достиг потайного местечка, и раздвинула ноги.
Ее складки набухли и напитались росой желания.
Но, прервав поцелуй, Дейзи отстранилась.
– Не спешите, сэр, – пробормотала, задыхаясь. – Вы еще не приняли ванну.
Глава 32
Мужчина должен услышать несколько «нет», чтобы оценить «да».
Дневник Бланш Латур
– Ванну? – Люциан округлил глаза.
– Конечно, вам тоже нужно принять ванну, – промурлыкала она. – На постели свежее белье. Вам не кажется, что на нем должны скакать чисто вымытые тела?
Скакать? Боже, да.
Он решительно встал, сорвал с себя фрак и стаи расстегивать жилет, когда смех Дейзи его остановил.
– Всему свое время, милорд, – сказала она. – Здесь могу поместиться только я одна.
Он окинул ванну похотливым взглядом.
– Могу предложить по крайней мере три способа, как уместиться в ней вдвоем. Уверен, что придумаю еще несколько, если хорошенько пошевелю мозгами.
Она лукаво усмехнулась и пообещала:
– Позже. А пока я хочу, чтобы ты расслабился и тоже получил от ванны удовольствие. Не подашь мне полотенце?
Люциан исполнил ее просьбу. Турецкое махровое полотенце с украшенными шелком краями висело на стуле перед ее туалетным столиком. Направившись к нему, Люциан услышал, как Дейзи встала у него за спиной.
Обнаженная, возбужденная Дейзи, истекающая влагой. Это зрелище сулило не просто удовольствие, о каком он мог только мечтать.
Обернувшись, он увидел, что Дейзи стоит возле ванны спиной к нему. Но его разочарование продлилось не более мгновения, когда он невольно залюбовался покатым абрисом ее плеч и изысканными линиями спины и ягодиц. Во рту у Люциана пересохло.
Он представил ее себе наклоненной, в позе, которую Люциан видел на одной из римских мозаик.
Люциан судорожно сглотнул. Может ли мужчина умереть от возбуждения?
Подняв руки, Дейзи оглянулась на него через плечо и лукаво улыбнулась:
– Ты идешь или ждешь, пока я высохну?
Нехотя он принес полотенце.
– Слишком много ткани для предмета под моей рукой, – пожаловался он, укутывая ее полотенцем.
Подоткнув край полотенца над грудью, Дейзи повернулась к нему. Полотенце закрывало ее от груди до колен, но вид ее нагих икр и стоп все равно оставался невыносимо эротическим.
– Ты похожа на экзотическую принцессу, вышедшую из турецкой бани, такая жаркая и розовая, – заметил он.
– Будь я принцессой, за мной ходила бы свита фанатичных евнухов, – промолвила она, смеясь.
Люциан улыбнулся.
– И паша снарядил бы за тобой погоню, вздумай ты удрать. – Люциан прижал ее к себе и посерьезнел. – Я бы точно не позволил тебе уйти от меня.
– Такая опасность вам не грозит, мой султан. – Она высвободилась из его объятий. – А теперь, сэр, если будете стоять спокойно, – сказала Дейзи, расстегивая его жилет, – я потренируюсь в раздевании мужчины.
На последней пуговке ее руки слегка подрагивали. Люциан поймал их и поднес к губам.
– Не волнуйся, – произнес он. – Здесь ты не сможешь допустить ошибки.
– Напротив, общество сочло бы, что мы совершаем огромную ошибку. По крайней мере я. – Она мягко отняла у него свои руки и сняла с его плеч жилет. – Мне было бы легче, если бы я продолжала играть роль Бланш.
– Но тогда все было бы не по-настоящему, – возразил Люциан.
– А ты хочешь, чтобы все было по-настоящему?
– Да, Дейзи. – Он нежно поцеловал ее. – У нас с тобой все по-настоящему, как и должно быть между мужчиной и женщиной. И я хочу тебя, а не Бланш.
– Но это не значит, – ее губы тронула легкая улыбка, – что я не могу применить на практике то, что узнала от мадемуазель Латур, не так ли?
– Нет, если только я для тебя хоть что-то значу, – горячо возразил Люциан.
Она приподнялась на цыпочки и потеребила его за нижнюю губу.
– Смею вас заверить, сэр, что в моем отношении к вам нет ни капли лукавства.
С тех пор как Дейзи впервые увидела Люциана без рубашки на месте раскопок, она горела желанием пробежать пальцами по его широким плечам. Хотела погладить его торс и покружить пальцами вокруг его сосков. Жарко поцеловать в пупок, пощекотать языком и посмотреть, как он на это отреагирует.
Томясь от желания, он тихо простонал. Хотя стоял неподвижно, как она и просила.
«Дразнить статую» было одной из игр Бланш и, как все ее шалости, сулило приятное возбуждение.
А ведь Дейзи пока не добралась до наиболее интересной части.
Она тянула время, ходя вокруг него кругами, лаская кончиками пальцев его узкую талию.
Она провела рукой по углублению между ягодицами, дразня его изношенный манчестерский бархат панталон, и услышала, как он со свистом втянул в легкие воздух.
Когда Дейзи закончила обследование, перед панталон натянулся так сильно, что она опасалась, как бы не оторвались пуговицы. Прижав, к его мужскому достоинству ладонь, она поласкала его сквозь ткань.
– Осторожно, – процедил Люциан сквозь стиснутые зубы. – Я могу потерять над собой контроль.
– Значит, пора в ванну. – Дейзи расстегнула первую пуговку, за ней вторую. – Иначе вода остынет.
– Сейчас это как раз то, что надо.
– Не волнуйся, у меня есть чайник с горячей водой. Можно немного подлить в ванну.
Дейзи опустилась на колени, чтобы стянуть панталоны с его бедер, и его жезл выпрыгнул наружу, нацелившись ей в лицо, как ствол заряженного пистолета.
Дейзи с трудом сдержала смех.
К тому же ее очаровала длина и толщина его жезла. При виде такой красоты у нее внутренности собрались в тугой клубок.
– Ты был прав, – сказала она.
– Что ты имеешь в виду?
Послышавшееся в его голосе напряжение свидетельствовало о том, что он едва владеет собой.
– Размер непристойной маленькой лампы нисколько не соответствует настоящему.
Люциан затрясся от смеха.
Дейзи решила продолжить обследование, когда будет его купать. Ей хотелось поцеловать его жезл. Она непременно сделает это, но немного погодя.
После того как он пожаловался, что она слишком сильно мучит его и он может не выдержать, Дейзи наконец спустила его панталоны вниз.
– Можно пошевелиться?
– Пока нет. – Дейзи в задумчивости уставилась на его панталоны, спущенные до башмаков с оловянными пряжками. – Сначала следовало тебя разуть.
– А я думал, что, раздевая мужчину, нельзя совершить ошибку, – сказал он, улыбаясь.
– А я, кажется, допустила одну, – усмехнулась Дейзи. – Надо было позволить тебе переместиться сюда.
Уговаривать его не пришлось.
Люциан разулся и стащил с себя панталоны и чулки в мгновение ока. Дейзи не успела и глазом моргнуть. После чего привлек Дейзи к себе и крепко поцеловал. Их разделяло только полотенце. Оторвавшись от ее губ, он принялся целовать ее щеки, опущенные веки. Когда добрался до влажного виска, она уперлась в его грудь руками.
– Люциан.
– Хм?
Он покрывал поцелуями ее шею и грудь.
– Ванна, – напомнила Дейзи ласково. Он нехотя отпустил ее и с недовольным видом направился к ванне. Его зад, как она и предполагала, был восхитительным, с тугими, перекатывающимися под кожей мышцами. Люциан Боумонт в естественном облачении, данном ему от рождения, был, несомненно, самым прекрасным мужчиной на свете.
Люциан шагнул в ванну и сел, нимало не заботясь, что вода плеснула через край. Дейзи поежилась. Мистеру Уизерспуну не понравится, что на ковре мокрое пятно.
– Вода чуть теплая, – сообщил Люциан.
– Дело поправимое. – Дейзи подошла к огню и вернулась с кипящим чайником. – Скажи, когда будет достаточно.
Дейзи вылила весь чайник.
– Лучше?
– Вода стала теплее, если ты об этом. Чтобы стало лучше в моем понимании, тебе придется снять полотенце.
– Пожалуйста. – Потянув за уголок, Дейзи медленно раскрутила обвернутое вокруг торса полотенце. Глаза Люциана радостно блеснули. – Теперь что касается твоего купания.
Опустившись рядом с ванной на колени, Дейзи взяла мыло и мочалку. Потерла его в нескольких чувствительных местах, после чего приступила к главному.
– Не думай, что я жалуюсь. Но что ты делаешь?
– А разве наложница не может искупать своего принца?
– Я бы предпочел, чтобы Дейзи купала Люциана, – произнес он. – В какие бы игры мы ни играли, это по-настоящему.
– Хорошо, Люциан. По-настоящему.
Она намылила мочалку, потерла сначала одну его руку, потом другую.
Затем, глядя ему в глаза, потерла живот и ниже.
В его глазах вспыхнул огонь, но Люциан не шевельнулся. Только нащупал одной рукой ее грудь и потискал пальцами сосок, возбудив желание.
Она пробежала рукой по внутренней стороне его бедер вниз к коленям и икрам. Потом вынула из воды одну ногу и, намылив, помассировала свод стопы и подошву.
– Восхитительно, – проговорил он. – Ноты уже вволю накомандовалась, не пора ли поменяться местами?
Он опустил ногу и поманил ее пальцем:
– Иди сюда.
– Люциан, ванна…
– Позволь мне решать, как мы поместимся. – Он сел прямо и поймал ее за запястья. – Просто встань сюда и сюда.
Он указал по обе стороны от своих бедер. Если она выполнит его просьбу, то окажется над ним с раздвинутыми ногами.
– Но это значит, что я…
Он сладострастно улыбнулся:
– Да. Скоро я узнаю все твои секреты. Но ты должна довериться мне.
Выбора не было. Она могла либо довериться ему, либо перестать дышать. Дейзи сомневалась, что смогла бы жить, не испытывая доверия к Люциану.
Она ступила в мыльную воду.
Глава 33
Что важно запомнить во взрослых играх, так это то, что в отличие от виста и игры в кости правила не являются твердыми и непреложными. Правила во взрослых играх не стоит рассматривать как неизменные. Они изменчивы, как дым, и исчезают в геенне огненной сияющей страсти.
Дневник Бланш Латур
Эти слова Бланш Латур пришли Дейзи на память, пока руки Люциана скользили вверх по ее ногам. На его кончиках пальцев плясали крохотные искорки ее страха. В исчерпывающем манускрипте Бланш она не нашла ни одной ссылки на такого рода игру, ни одного упоминания об этой уникальной перспективе, которая открывалась Люциану.
«Скоро я узнаю все твои секреты», – сказал он. Он узнает больше о ее теле, чем знала она сама. Дейзи не представляла себе, как выглядит в данный момент.
Куртизанки, должно быть, ответственно подходили к тому, чтобы представать взору своего покровителя в наилучшем виде, если верить Бланш.
Найдет ли он этот вид «наилучшим»?
Люциан нежно пощекотал чувствительную кожу на внутренней стороне ее бедер. Пока, судя по всему, ему все нравилось. В ее паху нарастало напряжение.
– Такая мягкая, – пробормотал он.
Он погладил ее интимные складки, избегая потайного местечка. Стиснув зубы, она старалась не шевелиться.
– Совсем нет волос, – заметил он. – Меня это удивляет. Ты всегда такая?
– Нет, – призналась она. – Это трюк куртизанок. Я продолжала удалять волосы, чтобы более правдоподобно изображать Бланш. Тебе это нравится?
– Дейзи, я бы боготворил эту часть тебя, – произнес он, продолжая нежно ее ласкать, – даже если бы ты была волосатой, как бушмен.
– Бушмен! – Она шлепнула его рукой по макушке. – Я предпочла бы считать себя не такой страшной.
– Постой, – сказал он. – Мне кажется, мы играли в «Дразнить статую». С каких это пор статуи двигаются?
– С тех пор, когда тот, кому надлежит это делать, дразнит языком, а не руками, – огрызнулась она, сверкая глазами.
– Языком? Отличная идея!
Люциан сел ровнее и, обхватив ее за ягодицы, подтянул к себе.
– А теперь не шевелись, Дейзи. – Он взглянул на нее снизу вверх с хитрой улыбкой. – Если сможешь.
Когда, обжигая ее горячим дыханием, он начал покрывать поцелуями ее наготу, ее колени задрожали. Когда же она ощутила на себе его язык, ноги и вовсе отказывались ее держать. Мир вдруг расплавился и потек. Единственной мыслью Дейзи было оставаться в вертикальном положении. Если она упадет, он остановится.
И тогда она умрет.
Если раньше он избегал прикасаться к ее потайному местечку, то теперь ласкал его быстрыми движениями. Он мучил ее, доводил до грани кульминации и отступал.
Дейзи стонала. Бормотала его имя. Молила о пощаде. Но Люциан не знал жалости.
– Согни колени, – приказал он.
Она опустилась в остывающую воду, чтобы слиться с ним.
– О Люциан, – вздохнула Дейзи.
Он заполнил ее до отказа, избавив от пустоты, но боль осталась. Она качнула бедрами, и он ответил встречным движением. Образовавшаяся в маленькой ванне волна перехлестнула через край.
Дейзи изогнула спину, подставляя ему свою грудь. Он зажал один сосок зубами. Дейзи почувствовала, как в ней сжимается пружина.
– Укуси меня, – попросила она и тут же ощутила, как лопаются державшие ее в неволе узы, вознося ее на вершину блаженства.
Люциан застонал и последовал за ней.
– Я позвоню в колокольчик, чтобы нам приготовили ужин, – сказала Дейзи. К этому времени они давно переместились на большую кровать и обнаружили, что заниматься любовью на перьевом матрасе ничуть не хуже, чем на столе герцога или в медной ванне. Дейзи уже не сомневалась, что вместе с Люцианом они смогут сливаться воедино в любом месте. Она льнула к его длинному торсу, положив голову ему на плечо. – Хочешь есть?
– Умираю с голоду, – признался он, – но, насладившись любовью, не могу сейчас думать о желудке. К тому же, если будешь звонить слугам, нам придется одеться, а мне ты нравишься такая, как сейчас.
Люциан провел рукой по ее волосам.
«Насладившись любовью». Вот опять он сделал это: не сказав напрямую, признался, что любит ее. Из них двоих он настоял на том, что все должно быть по-настоящему. Неужели ему трудно выразить то же самое словами?
Настоящими словами.
Ее согласие с окружающим миром слегка поколебалось. Как было бы все чудесно и правильно, если бы…
– О! – Он резко сел на постели, так что матрас заходил ходуном. – Чуть не забыл, профессор, с которым я встречался, назвал остров, который мы ищем. Это…
– Бреллафгуэн, – произнесла Дейзи в один голос с ним и добавила: – Холм клинка и ножен.
Он опустился на локти и посмотрел на нее:
– Как ты узнала?
– Потому что ты не единственный, Люциан, кто способен проводить расследования, – сказала она. – Я понимаю, почему ты не хотел идти в Общество антикваров, но у меня там не возникло никаких проблем.
– А ведь я просил тебя не делать этого… – Он поймал ее руку и сжал. В его голосе прозвучала закипающая злость. – С кем ты разговаривала?
– С сэром Алистэром Фицхью, – ответила она и чуть не вскрикнула от боли, когда он еще сильнее стиснул ее ладонь. Отпустив ее руку, Люциан нахмурился. – Он был великодушен и…
– Что ты ему сказала? Впрочем, теперь это не имеет значения. – Он свесил ноги с края постели и встал. – Теперь он достаточно знает, чтобы тоже искать сокровище.
Люциан подошел к сваленной в кучу одежде и стал одеваться. Он был в ярости.
– Поверь, я ничего такого ему не рассказывала. – Дейзи натянула простыню до самого подбородка, чтобы защититься от его взгляда. – И уж конечно, не сказала, что мы ищем римское сокровище.
– А тебе и не нужно было говорить. – Люциан надел рубашку и заправил ее в панталоны. – Он и без тебя знает.
– Он узнал, что ты ищешь сокровище после твоего выступления в обществе. Могу биться об заклад, что пол-Лондона знает об этом. Но он не может связать меня с твоим римским сокровищем, – возразила Дейзи, не понимая, что именно его так разозлило. – Я представила ему вполне правдоподобную историю о том, что, леди из моего швейного кружка интересуются местами на Темзе, где собирались друиды.
– Он услышал от тебя все, что ему было нужно, – упрекнул ее Люциан. – Я просил тебя не ходить в общество.
– Ты не запретил категорически. А просто сказал, что не можешь пойти туда. Это не значило, что и мне нельзя. Я вообще не понимаю, какое право ты имеешь мне приказывать. Мы, кажется, неженаты.
– Из тебя все равно не получится послушная жена, – проворчал Люциан.
– Может, и нет. И уж точно я постараюсь делать все вопреки, пока будешь требовать от меня послушания. Ноя тебе не жена и не наемная работница.
– Но мистер Пибоди считает тебя моей ассистенткой. Он шпионил для Фицхью, пока работал на раскопках. Так что Фицхью все понял из твоего завуалированного рассказа. О черт! И скорее всего уже отправился на остров.
– Пибоди шпионил? – Дейзи выкарабкалась из постели, обвернувшись простыней, как римской тогой. – Почему ты его не уволил?
– Хотел узнать, что ему нужно.
Люциан надел жилет и стал его застегивать.
– Почему ты не сказал мне о Пибоди?
– Потому что не хотел, чтобы ты знала, что мой… – Он замолчал. Чуть не сказал: «Мой отец может быть замешан в заговор по свержению короля». Даже думать на эту тему было страшно, не то что говорить. Люциан выпрямился и посмотрел ей в глаза. – Это мое дело. Тебя не касается.
Дейзи вздрогнула, как будто он ее ударил.
– Твое дело? – повторила она.
– Да. Мое.
– Ты пришел сюда, занимался со мной любовью, говорил, что хочешь, чтобы все было по-настоящему. Хотел узнать все мои секреты. – Дейзи сорвалась на крик. – Но не хочешь, чтобы я знала о твоих делах?
Пусть Дейзи злится на него, он ни за что не раскроет ей ужасной правды.
– У тебя проницательный ум. – Он сунул руки в рукава фрака. – Ты очень быстро… поняла мою позицию, что женщинам несвойственно.
Наверное, ему следовало ожидать, что Дейзи запустит в него чайник. Но она оказалась настолько проворной, что он едва успел уклониться. Чайник пролетел в дюйме от его головы и с грохотом угодил в стену, на которой появилось множество трещин.
– Осторожно! Ты могла лопасть в меня!
– Жаль, что не попала, – выпалила Дейзи, глаза ее метали молнии. Волосы растрепались, простыня с трудом удерживалась на груди. – В другой раз не двигайся.
Господи, она великолепна. В глубине души ему хотелось вскинуть ее на плечо и отнести в постель, чтобы погасить сверкающий в ней огонь.
Но внутренний голос предупредил, что лучше не рисковать, если хочет остаться в живых.
К тому же, если Фицхью уже знает название острова, нельзя терять драгоценное время.
– Куда ты? – спросила Дейзи.
– На Бреллафгуэн.
Поглядывая на Дейзи на тот случай, если она снова вздумает вооружиться, он наклонился, чтобы застегнуть на башмаках пряжки.
– И как собираешься туда добраться? Вплавь?
– Нет, найму лодку.
– А чем будешь расплачиваться? – Она безжалостно рассмеялась. – Искусством жиголо?
– Хочешь написать рекомендательное письмо?
На этот раз он не успел увернуться, когда кусок мыла просвистел по комнате. Твердый, он угодил ему прямо в переносицу. У Люциана из глаз посыпались искры.
Видимо, он это заслужил.
– Теперь, когда я добилась твоего внимания, мне как твоему деловому партнеру пришло в голову, что из нас двоих я единственная с достаточными средствами, чтобы добраться до Бреллафгуэна. Так что подготовкой тоже займусь я.
Не успел он сказать что-либо в ответ, как Дейзи дернула за шнурок звонка и на пороге появился Уизерспун. Мокрый ковер, перевернутая постель– и вид хозяйки привели его в состояние шока, но он не подал виду.
– Сколько вам понадобится времени, чтобы нанять лодку с людьми, которые доставят меня и лорда Ратленда на остров Бреллафгуэн? – спросила Дейзи. – Нет, лучше не называть места, пока все не будет готово. Нам нужно сделать все как можно быстрее при соблюдении максимальной секретности.
Уизерспун закатил глаза, как будто ожидал прочесть на потолке ответ. Затем, по-видимому, удовлетворенный произведенными расчетами, опустил глаза.
– Я наведу справки среди знакомых, но, думаю, вы можете рассчитывать на отъезд на рассвете! – сообщил Уизерспун.
– Отлично. Встретимся на пристани, лорд Ратленд, или я уеду одна.
Королевское достоинство, с каким держалась Дейзи, позволило Люциану сделать вывод, что она забыла, что практически не одета, если не считать обернутой вокруг тела простыни.
