Текст книги "Огонь из пепла (ЛП)"

Автор книги: Эмили Б. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Тогда почему не тронули королеву Сильвервуда? – она впилась в колени. – Ваша новая сила в армии Сильвервуда. Почему речной народ не хочет вести переговоры и с королевой Элламэй?

– Думаю, у них мало времени, и они решили, что я смогу говорить за нее.

– С чего бы они решили? Я не подумала бы, что вы будете говорить за них, – она склонила голову. – Вы не думали, что они хотят разделить вас и Сильвервуд? У вас не все интересы общие. Ваш народ будет вести переговоры ради безопасности, но лесной народ этим не обеспокоен. И вы – не их королева.

– Ассамблея и народ Сиприяна ничего не получат, разрушив мой союз с королем Валиеном и королевой Элламэй.

– Только заберут всю торговлю восточного мира, – тихо сказала она.

Я уставилась на нее, поражаясь, что проглядела очевидный мотив. Она чуть приподняла брови от моего молчания. Она шептала, но королева Алькоро была умной, это я недооценила. Я взмахнула рукой.

– Бред. Давайте вас переоденем.

Она отпрянула, потянув за рукав.

– Нет… нет, спасибо. Я справлюсь.

– Я могу хотя бы развязать пояс сзади.

– Не стоит, – сказала она.

– Правда, такое платье снять не просто…

– Мне не нужна ваша помощь, – сказала она, ее голос стал выше. – Я не хочу вашей помощи. Прошу, оставьте меня.

Я стояла перед ней, рука была протянута к обгоревшему плечу ее платья. Ее щека дрогнула, она впилась в губу.

– Прошу, оставьте меня, – повторила она.

Я вздохнула и повернулась к двери. Без слов я вышла в коридор, оставив Джемму бороться с испорченной одеждой. Ключ был в замке. Я закрыла дверь и решительно повернула ключ.

Я пошла по коридору и начала спускаться по лестнице. Лиль был в прихожей, сидел у ящиков, что мы привезли от Рыбьеглаза. Я замерла перед ним.

– Лиль, – сказала я. – Если вы хотите переговоров с Сильвервудом и Люменом, почему не взяли с нами Элламэй?

Он не поднял голову.

– Мы взяли лишь две губки.

Это был метод, а не причина.

– Не думаю, что я могу говорить за короля Валиена и королеву Элламэй. Это будет неправильно для их народа и интересов. Стоило взять и Элламэй.

Он пожал плечами.

– О, ладно.

– Я могу где-то в пути отправить послание? Чтобы братья знали, что я цела.

– Нет, – он вернул крышку на ящик. – Могут перехватить. Нельзя рисковать, – он встал с ящиком в руках, пошел к двери. – Оставайтесь внутри.

Я смотрела на него, дверь закрылась передо мной.

«Они хотят разделить вас и Сильвервуд», – что было выгоднее для Сиприяна – союз с Люменом против Алькоро или выдать меня Селено? Ассамблея не могла думать, что мой совет и братья заступятся за меня. А Джемма говорила насчет Валиена. Он обещал нам поддержку своего знамени, но стал бы объявлять войну соседней стране, что не была прямой угрозой лесному народу?

Я подумала о Мэй. Я была рада, что ее не похитили. Она так старалась провести меня через горы и объединить наши страны. Она не позволит конфликту интересов разделить нас. Она вернется к моим братьям и Валиену, они продумают стратегию.

Если она была жива.

Я все еще не хотела обдумывать это.

Смех донесся из коридора. Сжав кулаки, я отвернулась от входной двери и пошла на звук. В гостиной Ро стоял перед диваном, смотрел на воздух перед собой, где три яблока летали кругами над его руками. Дети набились на диване, смотрели на него. Он подбрасывал яблоки то одним образом, то другим. Он склонился и бросил одно за спину, поймал над плечом. Самая маленькая девочка – Анук – сжала руки, ее хвостики подпрыгивали от радости. Он сделал резкое движение. Дети весело завопили. Одно яблоко полетело по воздуху со следом укуса, он жевал большой кусок.

Анук схватила четвертое яблоко и бросила к остальным. Ро высунул язык между зубами, меняя узор. Он смог сделать круг, одно яблоко отлетело, и он бросился поймать его, но два столкнулись в воздухе, и все развалилось. Яблоки упали на подушки дивана, покатились по полу. Дети полезли за ними, смеясь.

– Ах, – недовольно сказал он. – Жаль, меня не брали в цирк, – он принял надкушенное яблоко у Анук и откусил кусочек.

– Ро, – сказала я.

Он посмотрел на дверной проем.

– О, привет. Видела выступление? Хочешь яблоко?

– Могу я с тобой поговорить?

Он вздохнул, дети пихали яблоки в его руки.

– Дамы и господа, попрошу вас уйти. Почему бы не попросить маму приготовить печенье на завтра?

Они молили, просили, но он выгнал их из гостиной и закрыл за ними дверь. Я прошла в комнату. Большие окна были открыты, впуская теплый воздух болот.

Ро откусил яблоко еще раз и скривился.

– Стукнулось, – он вздохнул. – Раньше я так не ронял…

Я повернулась и посмотрела ему в глаза.

– Скажите, мастер Робидью, вы были со мной честны?

– Нет, простите. Я никогда не управлялся четырьмя предметами сразу.

Весело не было.

– Я говорила с твоим братом. Я спросила его о деталях вашего плана, и он не все… объяснил.

– О чем ты?

– Он не смог назвать причину, по которой вы не взяли королеву Элламэй с собой. Если вас интересует союз с Сильвервудом, стоило забрать и их королеву, – он замер, перестав жевать, хмурясь. – Затем, – сказала я, – он отказал моей просьбе отослать письмо братьям, потому что его перехватят. Но вы должны понимать. Если они подумают, что со мной что-то произошло, добра к своему народу или Ассамблее не ждите. Мой народ – и королевы Элламэй – был на пристани в Лилу, так что весть о моем исчезновении достигнет моей страны, как только «Полумесяц» вернется в озеро, так что время у нас ограничено. Кольм имеет право принимать решения за меня, и он точно соберет силы против вас.

Он спешно проглотил кусок яблока, который не дожевал.

– О, королева Мона. Стоило вас предупредить, но я не думал, что доведется. Мой брат, кхм, не самый общительный. А то и ворчун. Для него взаимный разговор – долгая химическая реакция, – он покачал головой. – Конечно, вы можете послать весть братьям, если осторожно составить послание. Они имеют право знать, что вы живы. Королева Элламэй… я знал, кто она, потому что следил за переговорами с Селено. До прошлой ночи мы не знали, что король Сильвервуда женился, никто не знал, что он отправит с вами своего посла в Лилу. Мы хотели поймать только двух королев. Но если бы знал, мы бы взяли с нами и королеву Элламэй.

Сердце колотилось от облегчения, но я продолжала сверлить его взглядом.

– И вы уверены, что видели, как она выбралась в лодку? Она мой друг, Ро, не только союзник. Если я узнаю, что она утонула…

– Она жива, – убедил он меня. – Я видел ее. И слышал, когда она выбралась, ругаясь про землю и небо с горным акцентом. Поверьте, королева, я не врал бы вам об этом. Я не врал ни о чем. Мы уже враги Селено, было бы глупо рвать отношения с озером Люмен и Сильвервудом.

Мои кулаки отпустили платье. Он склонил голову.

– Вы верили мне в лодке. Что заставило вас передумать?

– Я не верила. Я еще не решила, верить ли. Я просто приняла слова и не спорила. А теперь смогла обдумать, и не все сошлось.

– Понимаю. Все не идеально. Я не хотел нападать на ваш корабль и заставлять вас. Это не дипломатично. Но, как вы и сказали Джемме, Алькоро привыкли вести себя радикально, – он указал на меня. – Прошу, если вас что-то еще беспокоит, говорите мне. С Лиллем, поверьте, говорить бесполезно. Приходите ко мне.

Было бы приятно так легко ему поверить. Он был заманчиво общительным. Но таким и был хороший дипломат – завоевывал доверие и использовал его. Этот талант и дал ему эту работу.

Но в игру могли играть двое, и я играла в нее с пеленок, окруженная двором людей, которым что-то от меня требовалось. Закон, указ, услуга. Влияние. Это всегда от меня хотели, даже Мэй поначалу я нужна была для этого. А теперь ему, но он сначала должен доказать себя. Я долго молчала и холодно смотрела на него. Он молчал. Не дрогнул. Он сделал лишь одно движение, полное смысла. Он медленно, не отводя от меня взгляда, поднял руку и откусил яблоко. Я приподняла бровь, борясь с желанием рассмеяться.

– Слишком много шуток, – сказала я.

– Я говорил серьезно, леди королева, – он откусил еще. – Но я понимаю, что вы предпочитаете действия, а не слова. И завтра утром мы напишем письмо вашим братьям. Продумаем его, чтобы не выдать наш путь на случай, если его перехватят. Но мы хитрые, сложностей не будет. Это поможет моему делу?

– Поможет моему, и это меня сейчас волнует сильнее. Но это зачтется, если пишешь ты лучше, чем жонглируешь.

Он снова улыбнулся.

– Четвертое яблоко меня выбило, – он выбросил огрызок в окно и подставил мне локоть. – Идемте на обед? Маринованные грибы леди Дучет пропускать не стоит.

Я обхватила его руку, чтобы он решил, что немного победил, чтобы допустил потом ошибку. Он похлопал по моей ладони.

– Неплохо привела себя в порядок, – сказал он. – Самая милая растрепанная королева во всей Впадине жаб.

Я пронзила его взглядом, и он помахал свободной рукой с улыбкой.

– Прости, прости. Шутки при себе.

Глава 7

Я проснулась рано утром, все еще сытая от обильного ужина, который приготовила Мод. Я тихо взяла блокнот и перо, что попросила у нее, устроилась в кресле и задумалась. Первым я записала вопросы для Лиля, чтобы потом записать ответы, когда мы вернемся в лодку. Меня интересовали изобретения и оружие, их стоимость, чтобы я обдумала соглашение. Я отодвинула занавеску, впуская мягкий утренний свет.

Я замерла. Я проснулась не первой. Из окна было видно реку, туманную в ранний час. На пристани был Ро, окруженный золотыми арками огня. Его рукава были закатаны до локтей, ноги были босыми, он ходил и крутил пои. Он выглядел не так, как прошлой ночью, когда весело общался с детьми за ужином. Его улыбка сменилась спокойным видом.

Я смотрела, как он движется, какое-то время, ощущая так, словно наблюдаю за чем-то личным. Я встряхнулась и перевела взгляд на блокнот, пытаясь вспомнить заметки, что лились в мыслях всю ночь. Я коснулась пером бумаги, сделала точку, а потом выглянула в окно. Ро кружил пои в тандеме, создавая параллельные линии огня. Я посмотрела на бумагу. Я записала дату. Выглянула снова. Он провел огнем над головой, в паре дюймов над темными кудрями. Я закрыла блокнот.

Солнце становилось все ярче, проникало из-за мха и падало лучами на реку, а я все смотрела зачарованно, как Ро крутит. Я пришла в себя, когда в коридоре скрипнула половица. Ребенок позвал маму. Дом просыпался. На реке появилась лодка. Ро, наверное, тоже ее увидел, потому что резким взмахом потушил пои. Он спрятал цепи в сумку и поприветствовал человека в лодке.

За мной скрипнула дверь. Я обернулась. Анук прошла в мятой ночной рубашке.

– Мисс Мона, – она протянула кулачок. – Я сделала огненную палочку.

Я посмотрела на ленты в ее ладони.

– О, – сказала я. – Спасибо.

Она прошла по комнате и опустила ее на мои колени.

– Счастливого Первого огня, – сказала она.

Она была на середине пути к двери, когда я решила ответить:

– И тебе.

Я посмотрела на палочку, обвитую золотыми ленточками. Я не знала, для чего она. Я выглянула в окно, Ро ушел.

Как только я оделась, началась суета. Как и говорил Рыбьеглаз, Ро и Лиль хотели отправиться как можно быстрее. Ро сел со мной в гостиной, проверил ожог и составил письмо моим братьям. Он обработал ожоги мазью, пока мы обсуждали, как составить фразы, чтобы не выдать наш путь и намерения. Он снова перевязал мою руку, и я спешно записала письмо, ставшее словами: «Не паникуйте. Я не мертва, но возникли срочные дела». Я описала, что надеялась, что Мэй вернулась к ним, приказала не объявлять войну до моего возвращения.

Ро запечатал письмо, я смотрела в окно, как он опускает письмо в железный почтовый ящик у реки. Он даже заглянул в щель, чтобы убедиться, что письма там. Во мне вспыхнула искорка благодарности – дела говорили громче слов. Может, ему можно было доверять.

Завтрак был спешным, мы не могли задерживаться над вкусными малиновыми пирогами, что выставила на стол Мод. Ро вернул мой сундук на «Болотного зайца». Джемму выпустили из комнаты, она была в сером верхнем платье и, к моему удивлению, нижнем кружевном платье с высоким воротником, что было на ней и раньше. Она поспешила по кухне, но замерла на тропе, пытаясь посмотреть за кусты, скрывающие дверь. Лиль прорычал что-то, она опустила голову и пошла к лодке. Я направилась к двери, оглянулась и вышла наружу. Ро обнимался с детьми, улыбался, закрыв глаза, пока Анук сжимала его шею. Он встал, его обняла Мод. Он радостно застонал, когда она отдала ему сверток выпечки.

– Вы не родственники? – спросила я, он присоединился ко мне за дверью кухни. – Или это семья?

– Хотелось бы, – он вздохнул и отогнул уголок свертка.

– Они тебя явно любят.

– Зря, – он отломал кусочек пирога и сунул в рот, протянул сверток мне. – Будешь?

Мы спешили по тропе, по просьбе Ро я забралась в палатку, пальцы были липкими от кусочка пирога, что я взяла из свертка. Джемма сидела в углу, обнимая руками колени. Я устроилась у выхода из палатки.

– Вам не подошли платья из сундука? – спросила я.

– Да, – сказала она.

– Я могу их изменить, если хотите.

– Нет, – сказала она. – Меня устраивает мое.

Я пожала плечами. Если она хотела ходить в грязном платье, пускай. Я съела пирог. Яблоко с нотками имбиря. Было вкусно, я слизнула крошки с пальцев.

Мы плыли к главному каналу. Город был в остатках веселья прошлой ночи. Лиловые и золотые ленты висели на пристани. Слабые клубы дыма цеплялись за утренний ветерок. Маска валялась на подоконнике. В тишине все равно горели костры.

– Королева Мона, – сказала Джемма.

Я не обернулась.

– Что?

– Вы говорили честно тогда на корабле?

Я смотрела на город.

– Я говорила честно. Какая именно часть вас интересует?

– Что Света нет. Вы в это верите?

Я прищурилась.

– Да. Хотите догадаться, почему?

Прошло пару секунд, я не оглядывалась, чтобы увидеть ее лицо. Она заговорила:

– Не основывайте свою веру на поступках одного неидеального человека.

– Вот как? – я все еще смотрела на город. – А если это из-за действий одной неидеальной страны?

– Значит, вы не понимаете Свет.

– Я понимаю, что вера привела к столкновению стран и гибели сотен жизней, – резко сказала я. – Это сложно упустить. Седьмой король знает, что вы зовете его неидеальным? Это плохо с вашей стороны.

– Вижу, вы не понимаете и брак.

Я оглянулась. Ее руки были сцеплены на коленях, голова чуть опущена, но она не сводила взгляда с меня.

– Конечно, – выдавила я. – Ведь у меня не было шанса выйти замуж в пути по Пароа три года, пока я боролась за жизнь.

Она открыла рот, чтобы ответить, но я отвернулась раньше.

– Прошу, не говорите со мной больше.

Она молчала.

За пару минут мы оставили Впадину жаб позади. Берег реки сменился деревьями и мхом, поток стал бодрее. Ро убрал шест и подошел к палатке.

– Берег чист, королевы, – сказал он. – Можете выйти.

Я присоединилась к нему. Он пригнулся у палатки.

– Вы тоже можете выйти, королева Джемма.

Изнутри донесся едва слышный ответ.

– Леди королева, как только из-за деревьев выглянет солнце, вы испечетесь в палатке. Выходите.

Прошло еще пару секунд, она вышла на палубу. Она села на перевернутый ящик, сжала ладонями локти.

Ро вытянул руки над головой.

– Почти весь день на реке, – сказал он. – Почти не нужно грести.

Лиль опустил шест и обошел палатку. Он не сказал ничего нам, порылся в ящике и вытащил толстый блокнот, набитый бумагами в кривых записях и химических формулах. Он пропал за палаткой. Закатив глаза, Ро ткнул ящик и опустился на него, отклонился на локти на борт.

Я поняла, что мне тоже стоит записывать. Я все еще не составила вопросы для Лиля. Я открыла свой сундук и вытащила свой блокнот. Под ним были золотые ленты, что дала мне девочка.

– О, – я выпрямилась. – Анук мне это дала, Ро. Что это?

Он улыбнулся.

– Она сделала тебе огненную палочку!

– Для чего она?

– Пустяки, – он забрал ее из моей руки и встряхнул. Золотые ленты вспыхнули на солнце. – Дети слишком маленькие, чтобы жечь факелы, и они делают огненные палочки на Первый огонь. Это хорошо, – он встряхнул ею снова. – Теперь мы сможем отпраздновать, – он вздохнул. – Избегать весь Первый огонь лучшие города! Пропускать еду и музыку… хотя выпечка Мод Дочет хоть часть восполнит. Разве она не прекрасно готовит?

Я села свой сундук с блокнотом на коленях.

– Она неплоха.

– «Неплоха», – он прижал ладонь к груди. – О, повелители. Так дипломатичны. Она – волшебница, не иначе.

Мои губы дрогнули, я открыла страницу, где записала дату утром.

– Куда мы отправляемся сегодня? Что за волшебное существо примет нас на ночь?

– Сегодня Пудлвиль. Лорд Комуа. Художник. Волшебник с кистью. Не ходите по его коридорам ночью, будет казаться, что картины на стене схватят вас. Так они реалистичны.

– Что он использует? – вдруг спросила Джемма.

Ро посмотрел на нее.

– Для чего?

– Материал. Какая краска?

– Знать бы. Масляная? Не уверен.

– Он использует чернила или уголь?

– Не знаю, – он склонил голову. – Вы художница, королева Джемма?

Она опустила взгляд на колени, теребя левый рукав.

– Не совсем. Я не рисую. Я иллюстрирую.

– Иллюстрируете?

– Научные иллюстрации. Энтомология, в основном, порой ботаника.

– Биология! – воскликнул Ро, словно это радовало его больше всего. – Не знал. Я люблю биологов! Надежный народ, как по мне, и общительный, если знаешь их тему, – он кивнул в сторону, где Лиль прятался с блокнотом. – Хотя нужно знать, как их утихомирить, как со всеми учеными.

– А что было перед ботаникой? – спросила я у Джеммы.

– Энтомология, – сказала она, посмотрев на меня, а потом на свои колени. – Насекомые.

– Жуки, – Ро скрестил ноги в лодыжках, улыбаясь. – Каких жуков, королева?

– Все виды, – тихо сказала она. – Но чаще изучаю цикад. Так… было.

– Существ, что шумят летом всю ночь? Они специально находят самый противный звук для ушей людей, или у них проблемы со слухом?

Он вызвал ее улыбку, хоть и не надолго. Я поежилась, представив желание сидеть и рисовать насекомых, особенно таких страшных, как цикада. Интересно было то, что он добился ее реакции, очаровал на миг. Может, он был полезнее, чем я думала.

– Может, мы одолжим у лорда Комуа материалы, – сказал Ро Джемме, – чтобы вы могли порисовать болотных жуков.

Она разгладила платье на коленях и отвела взгляд.

– Не трудитесь. Я… давно не рисовала.

– Тогда пора, ведь до Сьеры путь долгий, – он посмотрел на меня. – А какой у вас тайный талант, королева Мона? – я оторвала взгляд от блокнота. – Играете на контрабасе? Смешиваете необычные коктейли? Разводите рыб?

– Пою, – сказала я.

– О, все поют, – сказал он, и я ощутила вспышку негодования. – И я пою.

– Тогда я проясню, – пылко сказала я. – Я хорошо пою.

Он сжался за грудь.

– О, моя гордость.

Я посмотрела на страницу.

– Твоя гордость, как я поняла, слишком раздута, чтобы пасть жертвой одного слова.

Я слышала улыбку в его голосе.

– Это хорошо. И все же какой у вас особый талант? Ваш трюк?

– Такого нет.

– Должен быть.

– Нет, – сказала я, глядя на него. – У меня нет времени на таланты и трюки. Мама говорила мне не делать то, чего я не могу сделать хорошо.

– Абсурд.

– Прошу прощения?

– Это абсурд, – сказал он, потирая щетину. – Странно говорить такое ребенку, – он встал. – Начнем со стойки на голове.

– Что? Это шутка?

– Я всегда серьезен. Вы будете веселить собрания, – он встал на четвереньки на палубе. – Королева, которая стоит на голове.

– Я в платье.

– О, вокруг никого, – он посмотрел на лес. Он прижал колени к локтям и плавным движением поднял ноги в воздух.

Он улыбнулся мне.

– Что думаете?

– Это глупо.

Он покачивал ногами, его шнурки раскачивались.

– Не хотите пригласить меня на ужин? Я обрадую дам трюками.

Я прижала ладони к борту и толкнула. Лодка покачнулась в воде. Его ноги разделились, он дико махал ими, выгнулся и рухнул на доски. Джемма прижала ладонь ко рту в тревоге. Но Ро вдохнул и рассмеялся, прижав ладони к груди.

Я не улыбалась. При падении шнурок выбрался из-за воротника рубахи. Кулон лежал на палубе рядом с его ухом. Я нахмурилась. Солнце сверкало на семи вырезанных сторонах. Призма.

– Что это? – спросила я. – Ты носишь символ Света?

Он склонил голову, чтобы видеть, на что я указываю.

– Да, как и многие, – он посмотрел на меня. – А что? И у тебя такой есть.

– Нет.

– Я о жемчужине.

Я подняла кулон с груди.

– Это не символ Света. Это королевское наследство, вот и все.

Он приподнялся на локтях, приподнял бровь.

– А что не так?

– Она не верит в Свет, – тихо сказала Джемма, опустив плечи.

– Правда? Совсем?

– Да, – сказала я раздраженно, ведь мы снова подняли эту тему. – Совсем.

– Пламя факела, как так? – спросил он.

– Все просто, – соврала я. – Просто и логично. Мне не нужно унижать себя из-за древних слов на камне. И меня не судит какая-то далекая сила.

Он опустился на палубу.

– Я бы не верил в него, будь это вот так.

– А как ты думаешь? – спросила я.

– Свет – не далекая сила, – сказал он, взмахнув руками в воздухе. – Свет внутри каждого. В каждом человеке. Мы – его носители, и вместе мы создаем великое единство.

– Это не имеет смысла, – сказала я. – Кто «мы»? Кто носитель?

Он посмотрел на меня.

– Все.

– Все? Каждый человек? Даже плохие?

– Бывают только плохие люди? Или только хорошие? Да, все. Ты. Я. Джемма. Лиль. Король Селено.

– Отличная мысль, – раздраженно сказала я. – Все мы – маленькие кусочки божества. Это как раз увеличивает самомнение.

Он потрясенно посмотрел на меня.

– Если ты не поняла, то мы чтим этот Свет в других. Потому что зачем жить без Света? Наше достоинство происходит из признания своего Света и Света в других.

Я уставилась на него. Я такого еще не слышала.

– Весь речной народ в это верит?

– Более-менее, – он перекатился и сел.

Я посмотрела на Джемму.

– Вы тоже считаете Свет таким?

– Не совсем, – сказала она. – Для нас он – направляющая сила. Мы – создания его, и мы знаем…

– …он идеален, – закончил Ро первую строку пророчества алькоранцев. Он покачал головой. – Это я никогда не понимал, королева Джемма. Получается, что все люди идеальны.

– Но Свет – не человек. Свет нас направляет. Наша вина, что мы не всегда его правильно понимаем.

– В смысле «понимаем»? – спросила я. – Что тут понимать?

– Пророчество, конечно, – сказала она. – Народ годами думал над его значением. Прелаты всю жизнь посвящают озарению значения Пророчества. Они постятся, молятся, медитируют, ищут и составляют теории, чтобы осознать значение Пророчества.

– Это так сложно понять? – спросила я.

– Людям приходилось заполнять пропавшие места годами, – сказала она.

– Что? – сказала я.

– Части петроглифов стерлись со временем, – сказала она, глядя на меня. – Веками исследования пытались определить, что именно…

– Они не полные? – воскликнула я. – Вы манипулируете и подавляете другие страны, опираясь на камни, где записи даже не полные?

– Нет! Нет, королева Мона, я не это говорю… Прелат и легион прислужников и ученых проводят жизни, стараясь интерпретировать значение…

– И вы заполняете бреши с догадками? – гневно спросила я.

– Они вдохновлены Светом, направлены…

– И когда Свет привел вас в Сиприян? – спросила я, указав вокруг себя. – Когда привел в мою страну?

Я думала, что это риторический вопрос, но она разгладила юбку, плечи напряглись.

– Сиприян – около шестидесяти лет назад, когда у нас начала заканчиваться бирюза в шахтах, – тихо сказала она. – Озеро Люмен – семь лет назад. Когда умерла мать Селено, и он был коронован.

Мой рот раскрылся, гнев бушевал во мне. Я потрясенно посмотрела на Ро, он сидел у борта, локти упирались в колени.

Он потер пальцами щетину.

– И на что это похоже, леди королева? – спросил он у Джеммы. – Свет падает и рисует на карте крестик?

Она смотрела на нас, а потом на воду.

– Это знает Прелат. Я не буду даже трудиться объяснять сейчас, вам это не важно.

– Для меня важно, что Свет это делает вовремя, – едко сказала я. – Бирюза кончалась, и свет указал на Сиприян? Королева умерла, короновали Седьмого короля, и вам указали на озеро Люмен? Удобно Свет указывает вам во время проблемы.

Джемма растопырила пальцы на коленях, словно держала невидимую чашу, на ее лице было смятение.

– Свет указывает во время поиска ответов в критические времена. Когда нужно принимать важные решения. Прелат уходит к петроглифам, и там она в прошлый раз провела почти неделю, молилась и медитировала, ничего не ела, пила только священные настои…

– И тогда многое может привидеться, – рявкнула я. – Только без еды разум начинает играть с нами, поверьте, я знаю. После пяти дней вплавь по южным водным путям на пустой желудок я была уверена, что видела тела, плывущие со мной. Не лучшее состояние для принятия решений в политике, вот что я скажу.

– Пророчество указывает на стратегию и политику, – уклончиво сказала она. – Все не так, как вы думаете. В Алькоро всегда были умные люди – инженеры, ученые, целители и художники. Мой народ всю историю страны стремился к идеалу, сделать себя лучше, потому что мы знали, что поможем Пророчеству.

– Оно само и исполнилось бы, – резко сказала я.

– Еще не исполнено, – ответила она.

Ро провел рукой по кудрям.

– Вы бы могли сделать куда больше с богатством и знаниями, чем использовать для войны.

– Ваши школы улучшили, – сказала она едва слышно. – У Алькоро лучшие учителя по эту сторону моря. Помощь наших ученых…

– Как вы посмели заговорить об этом? – прервала я. – Как посмели судить так? Мы в озере Люмен знаем о торговле больше Алькоро. Сильвервуд всех нас одолел бы в умении заботиться о ресурсах. И что позволило вам думать, что ваша страна лучше всех? Смотрите, – я указала на Ро, прижавшегося локтями к борту. – Сиприян не хочет вас тут. Они рискуют, чтобы избавиться от вас. Думаете, вы помогаете всем, не давая им права управлять самим? Заставляя их сражаться и умирать из-за вас?

Я сперва подумала, что все-таки вызвала ее гнев, она пристально смотрела на меня. А потом повернулась к Ро.

– Что значит сражаться из-за нас?

– Призыв в армию, конечно, – сказала я. – Я сомневаюсь в ваших хороших намерениях, если вы при этом хотите направить местных жителей против Пароа. Это тоже указал делать Свет?

Она посмотрела на меня, ее рот был приоткрыт.

– Когда…

– Пару недель назад, – сказал Ро, вскинув брови от ее оцепенения. – Ваш губернатор разослал приказы всем провинциям. Хотят начать после Первого огня.

Она смотрела долго. А потом медленно опустила голову и прижала ладони к щекам.

– О, великий Свет, – прошептала она.

– Вы не знали? – резко сказала я. – Или ваш муж действует без вашего ведома?

Она не ответила сразу. Ее ладони оторвались от щек и прикрыли нос. Мы с Ро переглянулись, она снова подняла голову.

– Вы должны меня отпустить, – сказала она. – Ваш план не сработает. Чем дольше вы меня держите, тем опаснее будет… для всех. Сиприян, Алькоро… великий Свет, для всего восточного мира!

– Нет, леди королева, – сказал Ро. – Это не выход.

– Селено не отдаст Сиприян, – возразила она. – Он не может. Он будет воевать за него. Больше крови. Больше жизней.

– Думаю, он и не расстроится, – резко сказала я.

– Нет, – сказала она. – О, нет, Мона. Может, ты не расстроена из-за забранных жизней в день, когда вернула корону. Уверяю тебя, он – нет.

– Конечно, нет! – парировала я. – Это был ваш народ!

Она вытерла глаз.

– Не только они. Он не… ему все время так больно. О, Мона, если бы ты знала, через что он проходил.

– Хватит, – сказала я. – Не пытайтесь впечатлить меня страданиями мужа. Он причинил мне больше горя, чем кто-либо. Его действия убили мою лучшую подругу и десятки моих людей. Его действия лишили одного из моих братьев глаза, а другого – стабильности эмоций. Он жестокий, возможно, безумный, Джемма. Не смейте защищать его передо мной.

Она склонила голову от моего взгляда, спрятала лицо в руке. Она всхлипывала. Я фыркнула, меня раздражали ее слабость и неправильные убеждения, я посмотрела на Ро. Он смотрел на реку, крутил толстое кольцо на мизинце. После пары мгновений тяжелой тишины, он поднял руку и крикнул.

– Доброе утро, сэр!

– Как всегда опоздал, медленный, как в меду застрял. Еще и столько шума, что крокодилы разбежались!

Я посмотрела на берег и увидела Рыбьеглаза на маленькой лодке. Ро схватил шест и маневрировал на мелководье. Лиль вышел из-за палатки и привязал нас к стволу дерева.

– Что сегодня, Рыбьеглаз? – спросил Ро.

Старик взмахнул картой. Мирабель цеплялась за его плечи, ее глазки следили за нами.

– Путь в Пудлвиль чист, – сказал он. – Но завтра в Огнетопе будет опасно.

– Завтра и побеспокоимся, – сказал Ро, разворачивая свою карту.

– Думаю, вам придется двигаться по ручью Темпер.

– Нет уж, – рассеянно сказал он, глядя на карту. – Мы повернем на восток.

– Дурак.

– Знаю, – Ро свернул карту. – Сможете проверить Огнетопь?

– Пф, – согласно фыркнул Рыбьеглаз. – Буду ждать вас на дальней стороне, – он посмотрел на меня водянистыми глазками. – Все еще растрепана.

Я сжала недовольно губы.

– Конечно. У меня не было времени разобраться с волосами. Прошу, не вспоминайте.

– Не обещаю, – он поднял весло. – И Огнетопь не обещаю, – сказал он Ро.

– Алькоранцы не подозревают, когда видят вас во всех городах в воде? – спросила я.

– Они меня не трогают, куколка, – сказал он, отвязывая лодку. – Думают, что я безумен.

На этом он оттолкнулся от берега и медленно поплыл.

Я сжала кулаки и повысила голос, пока его лодка уплывала.

– Зовите меня королевой!

Он прижал ладонь за ухом.

– А?

Я вдохнула, чтобы закричать, но поток двигался быстрее, чем я ожидала. Я не успела возмутиться, он уже меня не слышал.

Ро посмеивался, он спрятал карту в задний карман.

– Лучший из живых, Рыбьеглаз Мо.

Он схватил шест, не заметив мой испепеляющий взгляд, наверное, намеренно.

– В Пудлвиль путь чист. Проведаем художника портретов.

 * * *

Дом лорда Комуа был голубым и немного косым, перила крыльца окружал жасмин. Ро поднял мой сундук и пошел по дорожке. Я следовала за ним, а Джемма – за мной, глядя на дорожку. Он молчала почти все утро, не реагируя на попытки Ро разговорить ее. Она смотрела на реку, сжимая руками колени.

Я смогла записать немного мыслей, но не столько, сколько хотелось бы. К счастью, оставалось время до сумерек, и я хотела расспросить Лиля. Я держала блокнот под рукой, ждала, пока Ро пинал дверь пару раз, ведь руки были заняты моим сундуком.

Дверь открылась, лорд Комуа впустил нас. С поклонами он повел нас в гостиную, а потом поспешил отвести Джемму наверх. Мы направились к кофейному столику, где стояли чайник с кипятком и тарелка закусок, сыр и тосты. Букетик цветов стоял в стакане, где обычно точно была вода для рисования.

– Чисто, – выдохнул Ро, опустил сундук и рухнул на один из диванов. Я села напротив. Лиль стоял и набирал еду с подноса в ладонь, чтобы поесть в другом месте. Ро взял кусочек маринованной окры. – Вечер будет тихим, – сказал он. – Мы на окраине Пудлвиля, никого вокруг…