Текст книги "Огонь из пепла (ЛП)"

Автор книги: Эмили Б. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4

«Брызг» и «Полумесяц» были загружены и покачивались на волнах. Мэй и Валиен вышли со спутанными волосами из замка. Кольм и Арлен стояли на пристани с горстью других людей. Без лишних слов мы попрощались и забрались на корабль. Каван и его помощники суетились на палубе, отплывая и желая удачи.

На реке нас поприветствовали алькоранские корабли, уже движущиеся вниз по течению. Я выдохнула с облегчением. Пока что Атрия Каокотцли нас не обманула. Ее корабли выгрузили груз и отступали без скрытого оружия или внезапного нападения. Но я впилась руками в борт, пока мы вплывали в реку. Если эта встреча закончится жестокостью, Алькоро станут лишь врагами навеки, если я переживу эти переговоры.

Мэй смотрела, как мимо проносятся горы, не сжимаясь, пока лодку не качало. Когда лодку тряхнуло, она пошатнулась и схватилась за живот.

– Земля и небо, – бормотала она, закрыв глаза. – Лучше я пойду под палубу и буду пить следующие пять дней.

– Внизу хуже.

– Ты не слушаешь: я собираюсь пить.

Я улыбнулась, качая головой.

Путь был без событий, как мы и надеялись. Двигались мы неплохо, ветра были в нужную сторону, течение быстро несло нас на юг. Погода была ясной, прошла лишь короткая осенняя буря, и от нее Мэй стошнило в ведро.

– Знаешь, – сказала я, опуская стакан воды у ее локтя. – Менее добрый человек напомнил бы тебе случай со змеей, когда ты смеялась надо мной.

Она не могла лишний раз дышать, грубо замахнулась на меня и впилась в ведро.

Я оставила ее в относительном покое.

Несмотря на вспышки цвета на горах и чистый воздух, я редко бывала на палубе. В прошлый раз я сама плыла в этих водах, ныряла, скрываясь от патрульных кораблей Алькоро, просила братьев двигаться быстрее. Горевала по Аме и десятках других. Кипела от ненависти к Седьмому королю, сорвавшему с меня корону. Я помнила пейзажи, которые мы миновали – сосны, которые мы проплыли ночью, дрожа от холода. Камни, где мы прятались от солдат Селено, погрузившись до носов. Грубый пляж, где Кольма тошнило от воды, которой он наглотался, пока плакал, плывя прочь по моему приказу. После нескольких напоминаний я уже не могла терпеть.

И я проводила время под палубой, планируя с Мэй, обсуждая, какую торговлю нам открыть, без вреда для новых путей в горах. Мы обсуждали, как нам обходиться с Селено, где разместим солдат. Мы говорили о том, как проверить верность народа Сиприяна, как понять, сдались они Алькоро или там были мятежники.

– Будет сложно, – сказала я на четвертый день обсуждения истории Сиприяна. – Они всегда были странной страной. У них никогда не было монархии.

– Это я слышала, – Мэй лежала на боку и вытаскивала занозу из большого пальца. – У них какой-то совет, да?

– Ассамблея шести, – сказала я, разглядывая смятые записи Кольма. – Один представитель от каждой провинции в стране.

– Шестеро? Четное количество? Как они принимают общие решения?

– Понятия не имею, – сказала я, думая о своем совете. Там всегда было нечетное количество, чтобы точно принялось решение, и это часто помогало. Я не могла представить, как они справлялись с четным количеством.

– Но это же по наследству? – сказала она, разглядывая большой палец. – Эти представители – монархи каждой маленькой провинции, да?

– Нет, – сказала я. – Их избирают.

– Избирают? Кто?

– Люди, – сказала я. – Граждане Сиприяна. Все от шестнадцати и старше могут голосовать за своего кандидата в Ассамблею, но они могут их и прогнать оттуда.

– Да?

– Да, – я покачала головой. – Так было веками. Выборы каждые пять лет.

– Поразительно, – я подняла голову от тона в ее голосе. Она забыла о занозе и смотрела на меня в потрясении. – Голос обычного народа? Вот это система.

– «Вот это система?» – повторила я. – Ты королева, Мэй. Ты должна управлять страной и защищать ее. Тебе понравилось бы, если бы тебя прогнали с поста, потому что горстка людей не согласна с тобой?

– Так и было, Мона, – сказала она, хмурясь. – Спасибо за это. Это было из-за того, что монарх, Вандален, не подходил для роли короля Сильвервуда, но он был в родстве с предыдущим монархом, так что носил корону. А если бы мы могли голосовать? А если бы могли заметить его.

– Я тебе скажу, что было бы, – ответила я. – Началась бы гражданская война или беспорядки, и страна станет уязвимой перед сильными странами. Система Сиприяна работала, пока Алькоро не захотели их ресурсы, и смотри, к чему все привело. Монархи не всегда популярны, Мэй, но их стараниями страна едина.

– Можно подло отметить, что твоя страна справилась не лучше при нападении Алькоро.

Я шлепнула рукой по странице.

– Я же вернулась? Озеро Люмен почти четыре года было в руках Алькоро, пока не пришел тот, за кем народ привык идти. Я. Это не похвальба, Мэй. Я не говорю, что я – идеальная королева, но система работает. Да, есть те, кому не стоило быть правителями – Селено и Вандален среди них – но плохие монархи со временем страдают от своих плохих решений. Вандален воевал, там его и убили. Он издевался над сыном, это стоило ему верности, – я закрыла книгу. – Селено, надеюсь, начал ощущать последствия на себе. Потому он хочет переговоры. Его предыдущие действия провалились.

Она цокнула языком и вернулась к занозе.

– Интересно слышать, что люди сказали бы о том, кому подчиняются.

– Больше они так не делают, – сказала я. – Ты же не заметила мятеж, когда была в стране?

Она фыркнула, я уже задавала этот вопрос.

– Ничего. Никто не кричит против пророчества Алькоро на улицах, признаков конфликта нет. Алькоранцы контролируют порты и дела, Сиприян ничего не решает.

– А Алькоро? – спросила я. – Ты успела понять, как народ каньонов относится к Селено?

Она пожала плечами, глядя на большой палец.

– Я добралась только до Парнассии, что на другой стороне гор на границе Сиприяна. Они не скрываются. Они всюду вешают его знамя, слова Призма. «Мы – творения Света, а Он – идеален». Это на зданиях и столбах.

– А королева Джемма?

– Не знаю. О ней ничего не сделала.

Я поджала губы.

– Хотелось бы знать о ней хоть немного. Понять, почему она выбрала королевой Селено, если теперь она против его действий.

– Они вряд ли любят друг друга?

Я вытащила другую книгу по алькоранской истории.

– Да. Селено родился в слишком важной роли, чтобы жениться по любви.

– Вал смог.

– Не смог бы, если бы его отец мог возразить, – сказала я. – Ты была изгнана и для того, чтобы вы с Валиеном были порознь.

– Но мы это смогли, – процедила она. – Несмотря ни на что.

– Да, и ты должна знать, что твоя история – аномалия. У многих монархов любовь – роскошь обычных жителей.

– Я – обычная. Ха! Вытащилась, – она сплюнула занозу, которую вытащила из пальца.

– Потому ты и не подумала об этом, – я разглядывала записи Кольма. – Тебя растили без ограничений политики.

– Ах, снова старания мамы? – сказала она, вытирая руку о штаны. – Что она говорила на эту тему? Выбирать только красивых?

– Нет, – мои щеки невольно вспыхнули. – Она говорила: «между сердцем и разумом соблюдай дистанцию». Каждого кандидата нужно оценивать как потенциального монарха, у меня нет роскоши отношений. Я должна так себя вести.

– Великий Свет, – сказала она. – Твоя мать говорила тебе это в детстве. Теперь ты – взрослая женщина, Мона. Тебе можно отойти от ее советов хоть немного.

Я смотрела на страницу.

– Я пыталась раз. И что? Была катастрофа.

Она тут же взмахнула ногами и села прямо.

– Правда?

Я резко посмотрела на нее.

– Да.

– Что случилось? Ты разбила его сердце?

– Нет.

– Ее сердце?

– Нет.

– Он бросил тебя из-за другой?

– Нет, Мэй…

– Она тебя бросила ради другого?

– Нет! – я шлепнула по странице. – Великий Свет, хватит!

Она прислонилась к стене.

– О, я спрошу у Кольма, когда вернусь.

– Он тебе не расскажет.

– Почему?

– Потому что обещал это.

– О, Мона, – вздохнула она. – У всех есть доля романтики. Это не делает тебя глупой или эмоциональной.

Я захлопнула книгу.

– Ты не в той вселенной, Мэй. Поступки правителя влияют на других. Порой – на всю страну.

Мэй смотрела на меня, склонив голову.

– Что случилось?

– Я же сказала, катастрофа. И все скажут тебе это же. Оставь это. Поговорим о насущном, – я поправила стопку книг на столе. – Что ты наденешь на встречу с Селено?

Она пожала плечами.

– Я даже не думала об этом. Форму стража, наверное.

– Не стоит. Я не хочу выглядеть воинственно. И ты королева, стоит выглядеть должным образом. Что ты еще взяла? Скажи, что не только туники.

Она пронзила меня взглядом.

– Если ты забыла, мы покидали Сильвервуд в спешке после ночи без сна. Я собиралась для боя, а не для чаепития с печеньем.

– Реки к морям, – я отодвинула стул и встала. – Придется одолжить тебе свое.

– Невозможно.

– Почему?

– Три причины, – она указала на грудь. – Раз. Два, – она хлопнула по бедрам. – А три – ты выше – платье будет мне длинным.

Я подошла к сундуку.

– Мы это сделаем.

– Никогда.

– Ты сомневаешься в моих навыках шитья.

– Да. Ты не чудеса творишь. Я просто надену форму.

– Я видела на встрече с Атрией. Колени грязные. Скажи, какого цвета твои самые чистые штаны?

Она вздохнула и закинула ноги на рюкзак.

– Наверное, коричневого. Почти всегда коричневые.

– Серые есть?

– Нет. Какая разница?

– Коричневый тебе не идет. Грязнит.

Она в насмешливом расстройстве обмахивала себя.

– О, ты так жестока. И я так долго не знала этого…

Я вытащила самый яркий цвет из взятых – полночно-синее платье с квадратным вырезом воротника.

– Тебе стоит носить красное или что-то пастельное.

– Пастельное? – она выдавила слово, словно оно было гадким на вкус.

– Не оливковое и коричневое.

– Может, я приду голой, чтобы Селено не обиделся, – возмутилась она. – И не обижай зеленый – это цвет нашего знамени.

– Пусть там и остается. Вставай, – сказала я, выдвигая стульчик на середину комнаты. – Приступим в работе.

– Я думала, мы должны обсуждать что-то важное? – сказала она.

– На стул.

Она стонала, скулила, ворчала, возмущалась, пока я надевала на нее свое платье. Я утихомирила ее и заставила выпрямиться, сказав, что мои туфли на каблуках помогут ее осанке. Было проще, когда она перестала горбиться.

Платье плотно село на груди, но ткань тянулась. Торс я могла укоротить, скрыв шов потом поясом. Я закрепила ткань на месте шпильками и взяла ножницы. Я поднесла их к юбке, она завизжала:

– Стой! Что ты делаешь?

Я замерла.

– Укорачиваю юбку, ясное дело.

– Ты же даешь его на время! Не режь! Ты его испортишь!

– Заберешь себе платье. У меня есть другие, – я поднесла ножницы к ткани. Она схватила меня за запястье. Я удивилась при виде огня в ее глазах.

– Мона, на воротнике этого платья миллион жемчужин. Ткань, наверное, прибыла из Самны. Эта вещь стоит больше всего гардероба моей сестры. Ты не можешь его резать.

Я опустила ножницы.

– Знаю, ты считаешь меня мелочной, но Селено не получал вести о том, что Валиен женился. Если кто-то из его солдат был на озере в день, когда мы потопили их корабли, они тебя узнают. Вспомнят тебя как гонца.

– И?

– Ты должна правильно выглядеть. Это важно при дворе. Глупо и вычурно, да. Добро пожаловать на трон.

– Не такой королевой я хотела быть.

– Поверь, Мэй, ты получишь шанс править своей страной с грязью на ладонях и коленях, но не сейчас. Все важно у монарха, даже то, в чем ты.

Она надулась, хмурясь, но отпустила мое запястье. Мэй замерла, и я подняла ножницы, но она вскрикнула снова:

– Великий Свет, ты так сильно отрезаешь?

– До бедер.

– Бедер?

– Чтобы ты носила его поверх штанов. Я сделаю из него официальную тунику.

– Почему? Ты хотела, чтобы я была в платье.

– Я хочу, чтобы ты выглядела как королева Сильвервуда, – я начала резать ткань. – Я хочу, чтобы было видно твои сапоги.

Она замерла, а я обошла юбку.

– Ясно.

– Я не такой и монстр, – сказала я, ткань упала.

– Врешь, – прошептала она.

 * * *

Мы приплыли к пристани Лилу на закате пятого дня. Я поднялась на палубу и ощутила воздух болот.

– Отлично выглядите, моя королева, – сказал Каван.

– Благодарю, – это серо-голубое платье с перламутровыми застежками и рукавами, что расширялись от локтей, я любила. Оно было изящным и строгим. Мне не нравилось, что я надела его на эту встречу.

Я подошла к борту.

– Как скоро?

– Еще пару минут, моя королева.

Краем глаза я увидела, как поднимается на палубу Мэй.

– Только посмотри на себя, – сказала я, повернувшись к ней. Полночно-синее платье чудом превратилось в официальную тунику. Она настояла, чтобы пояс был ее с инструментами, а не мой с жемчугом, но с ее сапогами с бахромой он смотрелся уместно.

– Я в тебе сомневалась, – сказала она, приглаживая юбку поверх штанов. – Как ты так хорошо шьешь? Я думала, это кто-то делает за тебя.

– Три года никто этого не делал, – сказала я. – Мне всегда шитье хорошо удавалось, это хорошее занятие, в котором внимание к деталям потом вознаграждается. В изгнании это стало необходимостью, а не только искусством. Особенно для Арлена – он вечно рвал локти и колени. И ты знаешь меня. Разве я могла быть в плохо сидящей тунике даже в изгнании?

– Ни за что, – она подняла горсть шпилек. – Сделаешь мне прическу?

Я пригладила ее темные волосы, обвила вокруг серебряной короны на ее голове. Я закалывала ее кудри сзади, а лодка обогнула выступ суши и попала в канал, ведущий к Лилу. Я посмотрела на горизонт.

От вида моя рука соскользнула, и я задела шпилькой кожу головы Мэй.

– Ай! Осторожно!

– Что же…

Весь город был в огне, сияющий красный на фоне темнеющего неба. Угли отлетали в ночь, сколько было видно. Вода мерцала оранжевым. Дым разлетался с ветром.

– О! – воскликнула Мэй. – Первый огонь! Я слышала об этом, но не видела. Их осенний фестиваль – они тушат все огни, выметают камины и разжигают новый.

– Зачем? – спросила я, очарованная зрелищем перед нами. – Это не пожар.

– Это символ, конечно, Мона. Это о новых начинаниях, так они отпускают то, что было в прошлом, – она смотрела на фейерверк над водой. – Они празднуют неделю. Так они видят Свет. В огне.

Я присмотрелась. Город не горел. Но спутать было просто, сияли все улицы и пристани. Мы приближались, стало слышно музыку – пульс барабанов и дикие скрипки – а еще крики и пение. Мы двигались по каналу, смотрели на сцены вокруг корабля. Пристани были полны речного народа, занятого праздником. Всюду горели огни, некоторые вспыхивали искрами и дымом. Два жонглера бросали над головой пылающие палочки, зрители были в восторге. Люди вопили, мужчина босыми ногами шел по раскаленным углям. Женщина танцевала с двумя факелами, подносила их к губам и извергала облако огня в воздух. Дети бегали вокруг пылающих обручей, смеясь и вопя.

Мэй покачала головой.

– Невероятно.

– Ужасно, – сказала я. – Как они все еще не сожгли?

– Удача?

Цвета завораживали: ярко-лиловый, изумрудный, алый и золотой. Многие были в масках на глазах, украшенных золотом и обрамленных блестками, чтобы отражался свет огня. Женщины были в смелых платьях с бахромой и кисточками, а мужчины носили цветные пояса, их края были как из огня, было сложно понять в сиянии, что не горело. Я поворачивала голову, смотрела на свет, краски и движения, уверенная, что кто-то загорится и бросится в сияющую воду. Никто не прыгал. Или они умели избегать ран, или не замечали опасность вокруг себя, захваченные праздником. Редкие отводили взгляды на наш корабль, отмечая знамя озера Люмен на мачте.

Что они думали, видя мое знамя? Наши страны были когда-то союзниками, но теперь все испортили Алькоро. Речной народ видел мою страну в том же свете, что и народ каньонов? Я вытянула шею, глядя на мужчину, крутящего пылающий посох под алькоранскими флагами. Я не учла, что страна будет праздновать во время нашего визита. Мы с Мэй сможем понять верность Сиприяна, пока мы тут?

Мы плыли к пристани, где было тише и темнее, чем в городе. Люди толпились у единственного фонаря в красном стекле, свет мерцал на их угольных туниках и бордовых поясах. Алькоранцы. Они остановили наш корабль и указали высаживаться к ним.

Я вдохнула, пытаясь отвлечься от водоворота активности. Переговоры начинались. Я посмотрела на алькоранцев, щуря глаза, они поймали канаты, что бросили помощники Кавана, и закрепили на пристани.

– Ах, – сказала Мэй. – Я поняла.

– Что?

– Я нервничаю.

Я мрачно улыбнулась.

– Я тоже. Не показывай это, понятно? Держи себя в руках.

– Попробую.

– И помни, что я сказала.

– О чем?

– Обо всем.

Трап вел до пристани, маленький отряд наших воинов спускался к алькоранцам внизу. Мы с Мэй стояли у борта корабля, смотрели на группу. У многих мужчин были покрытые воском усы, женщины были с украшенными лентами в волосах, это, наверное, определяло ранг. Свет факела сиял на их черных сапогах и бирюзовых кольцах. Они были без оружия, насколько было видно.

Атрия Каокотцли стояла впереди, наши люди заговорили с ней. Она кивнула, но, прежде чем мы пошли по трапу, ее кое о чем просили. Я видела, как алькоранцы заерзали, наверное, оскорбившись, но Атрия вытянула руки, чтобы ее проверили. Наши люди провели руками по ее запястьям, плечам, талии и бедрам. Они потыкали ее твердые сапоги. Когда они решили, что скрытого оружия у нее нет, они повели ее по трапу.

Если ее и обидело их обращение, она этого не показала. Мне это не нравилось, но я даже уважала Атрию за ее навыки дипломата. Она прошла на нашу палубу, ее лицо было вежливым, как и раньше. Она низко поклонилась.

– Королева Мона Аластейр из озера Люмен и Двенадцати островов, – сказала она. – И королева Элламэй Сердцевина из гор Сильвервуд, – теперь она знала о Мэй. Значит, должен знать и Селено. – Добро пожаловать в Лилу.

– Благодарю, посол Каокотцли, – сказала я, склонив голову. Мэй помахала рукой.

– Если вы готовы, мы отведем вас на корабль короля Селено, – сказала она.

– Нет, – сказала я. – Мы с королевой Элламэй примем его тут, на «Брызге».

Я снова поразилась Атрии, она была так хорошо обучена и быстро думала. Она не вскинула брови, не рявкнула приказ. Она чуть склонилась.

– Леди королева, мои король и королева устроили для вас прием на своем корабле, там вас ждут угощения и образцы нашего лучшего кофе. Там не будет солдат, лишь два его личных стража.

– Мы ценим старания, – сказала я. – Но не встретимся с ним на его корабле.

– Ваши солдаты могут проверить палубу и каюту, если это ослабит ваши тревоги.

– Нет, – сказала я. – Мы не придем на его корабль. Мы уже приплыли на алькоранскую территорию. Если ему нужны переговоры, он встретится на нашем корабле.

Она посмотрела на палубу «Брызга», где мои люди быстро размещали простой стол и четыре стула. Знамена Люмена и Сильвервуда развевались рядом, только они украшали это место.

– С моим королем еще двое, – сказала она. – Чтобы помочь переговорам.

– У нас есть еще стулья, – сказала я.

– Леди королева, умоляю. Там для вас нет угрозы, – я заметила ту же тревогу, что и в домике у берега, но я не могла понять, намеренно ли она это делает, или это проскальзывало случайно. – Король не хочет вреда.

– Как и я, – сказала я. – Но я отказалась, посол, и не передумаю.

– Он не обрадуется, – сказала она. – Он не так это представлял.

Я замолчала.

Молчание было сильным оружием, этому меня учила мама. Как-то раз мы молчали почти час, стояли в паре футов друг от друга, смотрели в глаза, пока слуга нас не прервал. После ее смерти я удерживала так взгляд у других людей, и они ерзали и отводили взгляд или пытались заполнить пустоту словами, часто выдавая важную информацию.

«Слова – власть, – говорила мама. – Но тишина – контроль».

Атрия была хороша. Я хотела бы себе такого спокойного посла. Она не спешила нарушать молчание. Я заметила, что Мэй отвела взгляд раньше нее. Нас окружал шум речного народа. Где-то близко зловеще играла скрипка. Атрия не двигалась, была спокойна. Это могло затянуться.

Но она вздохнула и кивнула.

– Я поговорю с королем и принесу его ответ.

– Нет, – сказала я. – Приведите его.

Она еще раз поклонилась каждой из нас и пошла по трапу к своим людям. Они обступили ее. Некоторые мрачно смотрели на наш корабль. Но посол увела их без задержки.

Мэй выдохнула.

– Думаю, немного предупредить стоить. Это было неудобно.

– Но успешно, – я начала отворачиваться от пристани, чтобы приказать принести еще два стула, но слова замерли на губах. Я застыла и посмотрела на следующую пристань в стороне. Там собралась небольшая группа, не сильно плотно стояла, и было видно скрипача, что играл зловещую мелодию, полную грусти и нескладных аккордов. Эта музыка и вид не совпадали с пылающим праздником, что было необычно.

Юноша изящно ступал то в одну, то в другую стороны, крутя тонкие цени с огнями на концах. Они оставляли сияющие полоски в ночи, окружали его кольцами огня. Он кружил их невозможными узорами над головой, поднимал над головой дугами и озарял копну кудрявых волос. Я видела уличных артистов в путешествии, некоторые тоже выступали с огнем, но я еще не видела ничего такого завораживающего. Движения юноши были энергичными и плавными, он словно гипнотизировал, и моя напряженная хватка на борту корабля ослабла. На миг разум расслабился, его заполняли только огненные узоры во тьме. Мы были слишком далеко, юноша двигался слишком быстро, чтобы я могла разглядеть его лицо. Но пару секунд он стоял, широко расставив ноги, на пристани лицом к кораблю. Среди узоров огня он смотрел на меня, нас разделяла вода. Через миг мне показалось, что это была игра огня, что летал над его головой. Он взмахнул цепями с огнем и отвернулся от меня.

– Итак… стулья, да?

Я обернулась, моргая.

– Что?

Мэй указала на стол.

– Нужно еще два стула, да?

– Да. Стулья. Да, – я тряхнула головой, прочищая ее, и крикнула Кавану. – Пусть кто-то из ребят принесет еще два стула.

– Жаль, эта Коколики, или как ее там, не сказала, что Селено возьмет советников, – сказала Мэй. – Я была бы не против, если бы с нами был наш советник по торговле. Я продавать умею, но еще плоха с подробностями перевозки и налогов.

– Предоставь это мне, – я взглянула на нее. – И если не помнишь ее имя, просто называй послом.

– Кокалики – вкусный суп, она должна гордиться…

– Посол.

– Великий Свет, – сказала она, – ты вообще не веселишься в такой момент.

Посол Каокотцли ходила почти двадцать минут. Мэй стояла у борта и смотрела, как праздник пылает в городе, а я сидела у стола, чтобы не видеть того артиста. Я слышала скрипку, значит, он еще выступал, но я заставляла себя не думать о сияющих кругах в воздухе. Я представляла мать, смотрящую с картины над камином. Этого хватило, чтобы я взяла себя в руки. Я смотрела в пустоту, вспоминала все, что мы с Мэй обсуждали в пути, обдумывала все. Я пошла по второму кругу, когда Мэй сказала:

– Идут.

– Все?

– Все. По центру явно король, рядом с ним королева. Сложно понять, у них красные фонари. Красное стекло, – она кашлянула. – Немного жутко.

– Они всегда делают фонари такими, – сказала я. – Это из-за того, что они смотрели на звезды в прошлом. Так они не дают своему ночному зрению испортиться.

– Откуда ты это знаешь?

– Кольм узнал, прочитав книги, что они бросили в Люмене.

– Ясно. Но, может, он не так понял. Может, они просто пытаются изобразить, как лесной пожар выглядит перед нем, как сжигает дом дотла.

– При них так не говори, ладно? Не показывай, что тебе страшно, – попросила я. – Садись, чтобы они не видели тебя с пристани.

Атрия поднялась на палубу еще раз, и мы решительно смотрели из-за стола. Если Селено и отругал ее за мой поступок, она этого не показала.

– Мои король и королева сожалеют, что вы отказались от их гостеприимства, но они ответили на ваше приглашение, – она чуть поклонилась. – Но у них есть несколько требований прежде, чем они поднимутся. Наши солдаты осмотрят корабль. Из вооруженных на корабле будут только два личных стража, все оружие будет в ножнах и не заряжено… развинчено,– продолжила она, исправляя помарку, ведь только в Алькоро использовали новые арбалеты, тяжелые и сложные в обращении. Но, как обычно, люди каньонов забыли о древнем оружии моего народа, которое использовалось при их рабстве. Атлатл не нужно было заряжать или завинчивать. Он выстрелил бы дротиком раньше, чем они смогли бы сдвинуться с места.

Может, она восприняла мою слабую улыбку как знак согласия, потому что продолжила увереннее.

– Остальные наши солдаты будут рядом с кораблем, как и ваши воины.

– Сколько ваших? – спросила я.

– Тридцать, леди королева.

– Отправьте половину на свой корабль, – сказала я, – и мы договорились.

Все проходило, как я приказала. Два стража из Алькоро быстро, но тщательно проверили палубу и трюм, их сопровождали два наших копейщика. На пристани их народ и наш разделились на отряды. За их шумом все еще играла скрипка, я старалась не обращать внимания.

Результат их удовлетворил, стражи заняли места по сторонам от стола. Наши два стража, лучшие наши стрелки, встали напротив, сцепив руки за спинами, там они прятали атлатлы, а на поясах были дротики. Незаряженные арбалеты алькоранцев висели у их поясов, но я была уверена, что они легко могли достать ножи. Было бы глупо думать, что они не будут защищены как мои стражи.

Посол Каокотцли пропала у трапа. Мы с Мэй снова заняли места за столом, наши знамена шелестели на ветру. По доске трапа топали шаги. Над бортом появились головы, а потом король поднялся на нашу палубу, залитую светом фонаря.

Он выглядел поразительно непримечательным. Кожа была ни светлой, ни темной. Волосы были просто каштановыми, зачесанными густыми волнами назад. Глаза тоже не запоминались. Не было усов, смазанных воском. Его цвета сливались, ничего не выделялось. Не считая одежды. Он компенсировал свой скучный вид украшениями – черный жилет был расшит алым и золотым, пояс был в тон. От плеча до плеча тянулась цепь бирюзовых камней, в центре висел белый ограненный кристалл. Похожий камень был в короне, окруженный, как я с негодованием отметила, семью радужными жемчужинами.

Наш жемчуг.

Остальные зашли за ним, пока я разглядывала его. Атрия приблизилась к ним и низко поклонилась перед королем. Она собиралась представить нас первыми, словно мы были гостями, а не наоборот. Я скрыла раздражение.

– Представляю вас королеву Мону Аластейр из озера Люмен и Двенадцати островов и королеву Элламэй Сердцевину из гор Сильвервуд, – Атрия выпрямилась и повернулась к нам. – Леди королевы, имею честь представить короля Селено и королеву Джемму Тезозомок из Алькоро.

Я посмотрела на королеву за плечом ее мужа. У нее было красивое лицо, юное и нежное, схожее по чертам с королем, но ее волосы были темнее. Ее платье насыщенного бордового цвета и корона в камнях казались бы изящными, если бы не шаль с бахромой и кружевом, что закрывала ее от запястий до подбородка. Это казалось неуместным при таком красивом платье, но, может, так ходили в каньонах.

– Добро пожаловать в Сиприян, уважаемые королевы, – сказал Селено. Его голос был слишком сильным, словно и этим он пытался затмить скучные черты.

– Добро пожаловать на корабль «Брызг», – ответила я, не желая отдавать ему власть хозяина.

– Полагаю, путь был приятным? – спросил он.

«Лучше, чем в прошлый раз, – хотела сказать я. – Не нужно было горевать по убитым. Не нужно было неделями мерзнуть и голодать».

– Да, благодарю.

– Позвольте поздравить вас, королева Элламэй, с недавним браком, – продолжил он. – Мои искренние пожелания добра вам и королю Валиену.

Я слышала, как она подавила фырканье. Даже если он не знал, что нарушил ее празднование, он был сильным. Она чуть оскалилась.

– Благодарю, – она не показала ему свой жест благодарности ладонью. Я поджала губы. Я была рада, что он отвлек ее, но надеялась, что он не продолжит давить на нее. Я не хотела, чтобы это закончилось синяком под глазом Седьмого короля.

Рядом с королем и королевой стояли два советника. Один был плотным мужчиной, переминавшимся с ноги на ногу, он не мог дождаться, когда его представят. Другим советником была высокая худая женщина в черном строгом платье и бордовом болеро с такой же лентой с кристаллами, как и у других женщин каньонов на пристани. Я восхитилась бы ее вежливым поведением, если бы она не смотрела на меня немного пугающим взглядом.

Посол Каокотцли указала на мужчину.

– К нам присоединились Алгон Катцомок, губернатор Сиприяна.

Его вощеные усы подрагивали от напыщенности.

– Рад знакомству, королевы.

Губернатор. Таким его сделали алькоранцы, изменив систему ассамблеи, когда захватили Сиприян.

– Взаимно, – скованно сказала я.

– И преподобная Шаула Отцамоз, прелат пророчества Призма, – посол чуть склонилась.

Я не знала, как ответить. Он привел с собой религиозного советника? Чтобы напомнить, что его правление на этом основывалось? Я кивнула сдержанной женщине.

Селено скользнул взглядом по скромному столу и стульям, по двум знаменам.

– Еще не поздно, королевы, перейти на наш корабль. Мы подготовили для вас отличный прием, там лучшие наши угощения и образцы лучшего кофе.

– Нет, благодарю, – сказала я. – Кофе для меня слишком горький. И мы с королевой Элламэй прибыли так далеко не развлечений ради. Мы хотим обсудить дела, чтобы мы могли вернуться в свои страны.

Селено раскрыл рот, словно хотел возразить, но королева Джемма склонила голову.

– Благодарю. Мы так и сделаем.

Селено закрыл рот и махнул рукой послу Каокотцли, та поклонилась и ушла по трапу. Не глядя на Джемму, он пошел к столу. Но на королеву смотрела прелат Шаула. Ее глаза чуть сузились, пока Джемма шла за Селено к столу.

Интересно.

Мы с Мэй сидели напротив четверых алькоранцев за столом. Джемма опустилась справа от короля, а прелат устроилась слева. Губернатор сел рядом с ней, словно хотел быть важным в этом разговоре.

– Королева Мона, – начал Селено все еще слишком громко. – Я поздравляю вас с возвращением союза с монархией Сильвервуда, которые до этого ни с кем не связывались. Торговля через горы будет благом для экономики восточного побережья.

Я молчала. Он начал далеко от темы, но я не собиралась позволять ему делать это долго. Я слышала, как скрипач вдали закончил мелодию, и ему хлопали.

– Я сожалею о разрушении нашего торгового союза, – продолжил он с напряжением на лице. Несмотря на юность, морщины на его лбу были глубокими. – Я сожалею о потерях, которые отразились на наших странах.

Я тихо и уверенно вскинула руку.

– Король Селено, – сказала я. – Я прошу вас говорить прямо. Прошу, не притворяйтесь, что события прошлого были несчастным совпадением или перерывом в нашей торговле. Вы захватили мою страну и убили многих моих людей, что не совершали против вас преступлений. Людей с мужьями, женами и детьми. Вы должны понимать, что я думаю теперь о вас и вашей вере. Если вас интересует торговля, то не скрывайте те события, словно они были случайными. Если вы будете так говорить, мы с королевой Элламэй уплывем, и сделки между нашими народами не будет до конца моего правления. Понятно?