Текст книги "Огонь из пепла (ЛП)"

Автор книги: Эмили Б. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Здесь! – вопила она. – Здесь! – она надавила, и Лиль пошатнулся, упал на колено. Она скатилась с его плеча на грязную траву. Он поднял ее на ноги, но наше время истекло. Всадники остановились между нами и пристанью. Трое подняли заряженные арбалеты, факелы пристани сверкали на головках снарядов. Одна всадница была с бесформенным свертком на седле. Четвертый покачнулся, когда лошадь нетерпеливо топнула под ним. Он был напряжен, лицо пылало от гнева.

– Не двигаться, – приказал Селено.

Глава 12

Мы застыли. Лиль все еще держал руки Джеммы за ее спиной. Ро был в нескольких шагах передо мной. Алькоранцы преградили путь к пристани, их лошади фыркали, топтали землю. Селено хмуро смотрел в тусклом свете.

Ро передо мной сделал резкое движение, рука полезла в пояс. Селено вскинул палец в перчатке.

– Я сказал, не двигаться, Робидью. Я оббежал всю твою проклятую страну, и этому я не рад. Бросишь гранату, и мои солдаты выстрелят раньше, чем она зажжется. Но я предпочел бы оттащить тебя в Каллаис живым, и ты загладил бы вину хоть частично, хотя убить вас я не против.

Ро замер со световой гранатой в руке, его очертания были напряженными в свете факела.

– Селено, – тихо сказала Джемма.

Он резко повернулся в седле.

– Ты в порядке?

– Да, Селено, не переживай. Я в порядке, – ее голос звучал не только как заверение, но почти как мольба.

Или предупреждение.

– Хорошо, – ответил он. Он посмотрел мимо нее на Лиля, закрытого Джеммой. – Эй, ты, убери руки от моей жены… великий Свет, вас двое, – он посмотрел на Ро и Лиля. Он нахмурился в свете факела. – Двое. Кто из вас… – он замолк и взмахнул рукой. – Не важно. Ты, какой-то из вас, отпусти мою жену.

– Нет, – сказала я.

Селено повернулся ко мне. Его конь вскинул голову от его движения.

– Королева Мона…

– Король Селено, – перебила я. – Мы не отпустим Джемму, пока не поговорим, пока вы не согласитесь на ряд требований.

Я видела, как Ро чуть повернул голову, пытаясь поймать мой взгляд, но и следить за стражами Селено. Я посмотрела мимо него на гневные глаза Селено.

– Переговоры со мной, – сказала я ему. – Если согласитесь на мои условия, я отпущу вашу жену.

– Вы не в том положении, чтобы торговаться со мной, – сказал Селено, голос был выше обычного. – Вы ее отпустите, потому что я этого требую, или я пристрелю вас здесь.

– Да, и начнете войну со всеми восточными соседями, – сказала я. – У меня союз с Сильвервудом. У Сильвервуда – с Виндером, у Виндера – с Пароа. Если вы не хотите, чтобы все мы постучали в вашу дверь, придержите огонь и обдумайте это.

Может, это было не совсем так. Вряд ли монархи Виндера или Пароа стали бы воевать из-за моей смерти, но я надеялась, что это подействует на него. Потому что сейчас огонь удерживала только граната в руке Ро, и это не радовало. Селено стиснул зубы, сжимая руками в перчатках поводья.

– Они не нападут, если подумают, что ты мертва от рук местных, а кто оспорит? Кто скажет, что тебя не убила группа сброда…

– Я, Селено, – сказала Джемма, и, что поразительно, он умолк на полуслове. Она уже не боролась с Лилем. Она прямо стояла перед ним, словно защищала его, а не была пленницей. – Поговори с королевой Моной. Поговорим прямо. Мы с ней обсуждали политику наших стран, ты знаешь, что она играет роль в исполнении Пророчества, – она подняла голову, глядя на мужа. – Как я и сказала раньше, может, роль просто не такая, как мы думали изначально.

Я смотрела на них, не понимая, как я связана с их дурацким Пророчеством… но это интересовало меня в плане новых возможностей. Рычаг. Она дала мне рычаг давления.

– Да… да, – сказала я, пытаясь собраться с мыслями. – Я хочу союза с Алькоро, я помогу в вашем деле. Но дайте мне повод, Селено, покажите, что цените союзников. Покажите уважение, цивилизованное решение, процветание восточного мира. Уберите оружие, и мы поговорим о Сиприяне.

– Вы… – он не мог подобрать слова. – Вы не в том положении, чтобы говорить за Сиприян.

– Вы сделали это моим положением, – сказала я, шагнув дважды вперед, чтобы поравняться с Ро. Арбалеты дрогнули, но остались, и Ро все еще сжимал гранату в кулаке. – Вы заставили подняться законное правительство еще одной страны, и это правительство попросило моей помощи, так что мне придется говорить за Сиприян.

– Говорить за что? За кого? Здесь нет правительства. Хотите заменить мое знамя своим?

– Не думаю, что я в праве делать это. Ваша призма снова ослепила вас, Селено. В Сиприяне есть правительство. Оно всегда было, действовало за вашей спиной, – я указала на Ро рядом с собой. – Ассамблея шести жива и борется, они готовят страну к выступлению против вашей.

Напряженное лицо Селено дрогнуло, он посмотрел на Джемму.

– Это правда, – сказала она.

Я видела, что он борется внутри, и я отогнала мысль о тактике молчания – я ощущала, как он немного склонился в мою сторону, и я не хотела рисковать, позволяя ему думать слишком долго. Сейчас нужно было действовать уверенно.

«Настаивай на своем, – говорила мама, – и твое станет единственным вариантом».

– Ради Ассамблеи шести, – сказала я, пока тишина не затянулась, – вы вернете народу Сиприяна независимость. Отзовите всех алькоранцев в пределах Сиприяна. Передайте власть и индустрию. Уберите корабли и освободит их пристани. И с того момента уважайте их границу и не нарушайте. И тогда я подумаю о вашем предложении насчет моей роли в вашем Пророчестве, а еще открою торговлю с вами, если Сиприяну вернут его водные пути.

Конь Селено топал под ним, реагируя на его напряжение.

– И что ваши новые союзники из Сильвервуда подумают об этом плане? Они буду и дальше охранять южные склоны, если вы нарушите недавнее соглашение?

– Я не нарушаю соглашения с ними, – сказала я. – Король Валиен и королева Элламэй Сердцевина готовы принять торговлю по водным путям в обмен на мир между народами.

– Мир, – выдавил он слово. – Я пытался вернуть мир в Лилу.

– Вы пытались вернуть тень мира, – сказала я. – Истинный мир придет, когда вы уйдете в свою страну и перестанете забирать то, что не ваше.

– Я пытался… – он замолк, челюсть подрагивала. Его конь вскинул голову. Селено кашлянул, а заговорил уже другим голосом, напряженнее. – Нет, королева Мона, эти условия мне не подходят. Я отказываюсь. А теперь я требую присоединиться к пути в Алькоро, где я проведу переговоры насчет вашего освобождения вашей стране.

– Простите, но это кажется абсурдом, – сказала я, сдержав резкие слова. Я должна быть спокойной. Держать власть. Я не забыла, как все прошло в Лилу. Я должна держать себя в руках, отражать его неразумность. Пусть упустит нить разговора, рядом нет советников, что направят его. У меня оставался рычаг, я ему требовалась. Ему требовалось мое сотрудничество.

Я выпрямилась.

– Селено, – сказала я. – Если вы не освободите Сиприян, я не только откажусь от торговли до конца своего правления, но и буду отказывать всем вашим предложениям. И вы получите открытую войну с озером Люмен, Сиприяном и Сильвервудом.

– Королева Мона… – начал он.

– Виндер и Пароа не будут торговать с захваченными водными путями, – перебила я. Настаивать. – Они будут бороться за свободу торговых путей от вашего влияния. Вы разрушите свою страну, Селено. Вы должны ее развивать.

– Я не…

– Примите просьбы стран-соседей, предложенные вам. Построим процветание дипломатией, не войной. И я исполню роль в вашем Пророчестве.

Его лицо стало еще напряженнее, если это было возможно. Он смотрел на меня еще миг. Он взглянул на Джемму, но я не отводила взгляда, чтобы оценить ее выражение. А потом, словно приняв быстрое решение, он дернулся в сторону. Рука Ро с гранатой дрогнула, но Селено просто перекинул ногу через седло и спешился. Его солдаты направляли арбалеты на нас – один на меня, один на Ро, еще один в сторону Джеммы и Лиля.

Я была рада, что он был на земле, на моем уровне, хотя это было странно. Физическое положение тоже давало ощущение власти, в его интересах было оставаться на коне. При своем статусе он должен был знать этот принцип, но я начинала понимать, как отличались наши подходы к правлению. Я смотрела, как он идет к солдату с темным бесформенным свертком на ее лошади. Он потянул сверток, и тот рухнул на землю с глухим стуком. Он ткнул сверток сияющим черным сапогом, и он перевернулся.

Это была Мэй.

Она была без сознания, запястья были связаны за спиной. Она была в черном тяжелом платье и прочных ботинках. Ее лоб прижимался к земле рядом с ногой Селено. Я не дала себе пошатнуться, но мне было не по себе. Я впилась в юбку. Она была жива… жива… но на земле у ног неразумного короля.

Селено потянулся под седло, вытащил свой арбалет. Быстрым напряженным движением он зарядил его и прижал к виску Мэй.

– Я настаиваю, королева Мона, – сказал он, голос был выше обычного.

– Селено, – напряженно сказала Джемма.

Он вдохнул, но продолжил, глядя на меня.

– Идемте в Алькоро, где мы обсудим ваши слова. Я не против предоставления части независимости Сиприяну, но будьте уверены, что я направлю все силы на искоренение речного правительства. Я положу этому конец. Сделайте это, или потеряете союзника. Не только политически.

Я была потрясена из-за вида неподвижной Мэй у его сапога, но все же услышала страх в его голосе, заметила дрожь его рук. Его глаза сверкали, большие, тревожные, как у загнанного в угол зверя. Несмотря на такой поворот событий, я все еще держала его, и нужно действовать осторожно.

– Чего вы добьетесь, убив ее? – сухо спросила я. – Думайте, Селено. Вы угрожаете жизни моего сильного союзника. Армия Сильвервуда куда сильнее моей, и вы вряд ли верите, что король Валиен будет думать о мире, если вы убьете его жену. Чего вы добьетесь?

– Личного удовлетворения, леди королева, – сказал он, голос становился выше. – Не забудьте, что из-за этой фальшивой королевы вы оказались в такой ситуации.

– Нет, – сказала я. – Из-за вас мы в такой ситуации. И убийство королевы Элламэй, уверяю, ничего не исправит. Уберите арбалет. Мы еще не договорили.

Он прижал сапог к плечу Мэй, перекатывая ее на спину. Ее руки были неловко согнуты под ней, голова отклонилась, открывая шею. Он прижал дуло к ее лбу, большие глаза смотрели на меня. Как ребенок. Как ребенок, угрожающий от негодования сломать игрушку.

Джемма дернулась в хватке Лиля.

– Селено, хватит.

Он не слушал ее, все еще глядя на меня.

– Идемте в Алькоро, – выдавил он.

– Нет, – сказала я. – Я не буду торговать ее жизнью под угрозами, как и не передумаю, если она будет ранена…

Я говорила, а он снова посмотрел на Ро и Лиля снова мышца на его челюсти подрагивала.

– Кто из вас Лиль Робидью? – перебил он меня.

Лиль вышел из-за Джеммы и указал на брата.

– Он, – сказал Лиль.

Селено вскинул арбалет и нажал на курок.

Ро закричал. Но не от боли. Он бросился вперед, подальше от меня, а Лиль выгнулся и рухнул на землю, стрела торчала из его груди.

Селено тут же перезарядил арбалет.

– Ни с места, Лиль Робидью. Ты не так важен для меня, так что я не убью тебя следующим.

Ро бросился вперед и застыл на четвереньках, его грудь вздымалась, он смотрел на близнеца на траве. Он выпустил из руки световую гранату, и она лежала вне его досягаемости. Лиль сжался, его пальцы впились в землю. Он закашлялся.

– Тео, – сказал он влажным голосом.

Я могла поклясться, что за последние сутки испытала все возможные эмоции человека – любовь, страх, смятение, стыд, а теперь гнев. Я пылала ненавистью к этому жалкому подобию короля. Я перевела взгляд с умирающего Лиля на траве на Селено. Я чуть не прошла вперед, чтобы забрать его арбалет и направить ему между глаз, но мое движение заставило дрогнуть одного из его солдат. Палец всадника напрягся на курке, и арбалет целился не мне в сердце, а мне в колено.

– Не думай, что я не стану, – сказал Селено.

Лишь пытался что-то сказать, наверное, позвать брата, но его голос был слишком наполнен жидкостью. Он пару раз впился в пояс, смог сунуть палец под ткань. Сложенный лист пергамента выглянул оттуда, и он снова содрогнулся, потеряв контроль над движением. Ро скользнул рукой по земле, тянулся к брату, но был слишком далеко.

Селено снова прижал дуло к голове Мэй. Он смотрел на меня.

– Сколько жизней это заберет, Мона? – зло спросил он. – Мира не будет, пока не исполнено Пророчество Призма. Я даю тебе последний шанс признать правду, а потом я выстрелю так, чтобы не убить тебя, и тебя притащат в Алькоро. Идем со мной, или я… что ты делаешь Джемма?

Пока все были напряжены, Джемма двигалась. Она медленно опустилась на колени у головы Лиля. Она плакала беззвучно, щеки были в слезах.

– Встань, Джемма, – сказал Селено, его голос был удивленным.

Она шумно вдохнула и потянулась к высокому воротнику своего нижнего платья. Она расстегнула верхнюю пуговицу, полезла внутрь и вытащила красивую призму на тонкой цепочке. Она сняла ее через голову.

– Будь благословлен Светом, – прошептала она с трепетом. Она коснулась призмой лба Лиля. Его веки трепетали. – Свет падает на тебя, – она коснулась призмой его губ. – Свет сияет сквозь тебя, – она коснулась его груди, рядом со стрелой. – Свет сияет в тебе, – дрожащими пальцами она взяла его за руки, по одной за раз, устроила их на его груди под стрелой. Он содрогнулся, она обхватила его голову ладонями. – Спи в спокойствии Света.

Руки Ро дрожали, он сжался на земле. Селено смотрел на жену. Его стрела указывала не на лоб Мэй, а подвинулась в сторону.

– Встань, – сказал он высоким и напряженным голосом. – Оставь его.

Лиль закашлялся еще раз, ладони дрожали на груди, а потом он два раза судорожно вдохнул и замер. Джемма медленно склонилась, все еще рыдая. Я думала, что она хочет поцеловать его лоб, но ее ладонь скользнула в траву к брошенной световой гранате.

– Джемма, – сказал Селено.

Она посмотрела на меня, мокрая и красная.

– Слепой, – прошептала она.

Я бросилась к Ро, опустила его голову. Я зажала ладонью свои глаза, другой давила на его волосы. Резкий треск, несколько вскриков. Я услышала, как выстрелил арбалет. Я открыла глаза, кони вставали на дыбы. Селено был на земле, а Джемма рыдала в ладони.

Я вскочила, пошатнувшись, на ноги, Мэй лежала неподвижно под вскакивающими копытами. Я бросилась вперед, одна из солдатов упала с седла. Селено полз по земле, прижимая ладонь к слезящимся глазам, другая искала арбалет. Я отбросила оружие подальше от него и потащила Мэй прочь. Ее голова покачивалась на груди, темные кудри падали на лицо. Я пригнулась и закинула ее руки себе на плечи, поднялась на ноги, но рука Селено нашла мою лодыжку. Он выругался и впился в мою ногу, яростно смаргивая слезы с глаз. Он не успел сделать больше ничего, сапог Ро ударил его по голове. Селено обмяк на земле среди испуганных лошадей.

Ро склонился и закинул Мэй себе на плечо. Я поднялась на ноги. Мы побежали среди суеты лошадей и вопящих солдат.

– Джемма, – выдохнула я.

– Мы не можем, – хрипло сказал Ро.

И я знала, что он прав.

Наши сапоги стучали по дереву пристани. За нами один из стражей, должно быть, вернул достаточно зрения, чтобы выстрелить. Стрела пронеслась над моим плечом, я ощутила шеей ветер. Еще одна вонзилась в борт «Болотного зайца», Ро прыгнул на борт, опустил Мэй на палубу. Он оторвал веревку, я присоединилась к нему, и мы понеслись в темноту на быстром потоке.

Он сделал два раскачивающихся шага по палубе, мы врезались в камень в темноте. Этого хватило, чтобы он рухнул на колени. Он упал на локти, прижался лбом к палубе. Он схватил голову руками. В кулаке он сжимал пергамент, который пытался вытащить из-за пояса Лиль, наверное, Ро забрал его перед тем, как ударил Селено. Бумага помялась, он сжимал руками волосы.

Все во мне сжималось. Я шагнула к нему, но тут Мэй издала резкий стон, все еще связанная и без сознания. Я опустилась рядом с ней, ослабила узлы на ее запястьях дрожащими руками. Я уложила ее на спину.

– Мэй, – я прижала ладонь к ее рту, дыхание было слабым, но регулярным. Я расстегнула высокий воротник и прижала пальцы к ее шее – сердце билось медленно, но ровно. Я проверила ее ладони и запястья, ощупала ее спину. Я не нашла ран или синяков. Но было темно, другие пытки оставляли иные следы на теле. Я ощупывала ее голову, и она дрогнула. Вдохнула с хрипом. А потом перекатилась на бок и схватилась за живот. – Мэй, – тревожно сказала я. – Что с тобой?

Она кашляла.

– Воды.

Почти все ящики унесли к Бенуа, и я не знала, где может быть фляга. Я сорвала несколько крышек, но без результата. Мэй не ждала меня. Она добралась до борта лодки, погрузила руки в бегущую воду. Она поднесла ладони к лицу и пила. От этого она закашлялась сильнее, ее стошнило сильно в воду, руки дрожали, держась за борт.

Я нашла оловянную чашку в наборе посуды. Я наполнила ее с другой стороны лодки и поднесла ей. Она прижалась к борту, держась за живот.

Я поднесла чашку к ее рту.

– Что он с тобой сделал?

Она забрала чашку и выпила, закрыв глаза.

– Кто знает. Паслен, наверное, – ее голос был хриплым. – Или другие травы. Зараза, – она схватилась за живот и застонала.

Я усадила ее удобнее. Она снова поднесла чашку к губам, и мы опять ударились о камень. Нашу лодку крутил поток. Я встала на ноги на качающейся палубе.

Я посмотрела на Ро, все еще сидящего на коленях, сжимая волосы. Лодку крутил поток, и я бросилась к корме. Шест тер свежие мозоли, но у меня не было времени перевязать их. Я сунула шест в воду и выпрямила наш курс. Стиснув зубы от огня в руках, я вела нас мимо камней в воде.

Темная рука сжалась на шесте над моей. Я обернулась и увидела глаза Ро, его лицо было осунувшимся. Луна отражалась в его глазах, два призрака, сияющие в ночи.

– Я могу это сделать, – сказала я.

Он убрал мои ладони с шеста.

– Я знаю.

Я смотрела, как он погружает шест в воду и ведет нас прочь от преград. Его движения были сильными, сосредоточенными. Его жилет натянулся на мышцах спины. Я прижала ладонь к его лопатке. Потом к другой. Он замер. Мои руки скользнули под его руками и сомкнулись на его груди. Я приблизилась и прижалась лбом к его кудрям.

Он не двигался. Я ощущала, как гремит в нем дыхание, сжала его сильнее. Я хотела успокоить его, передать, что я здесь и помогу ему. Но и мне нужно было успокоиться. Я не понимала, что произошло на берегу. Я не знала, что пошло не так, за что убили Лиля. Но я знала, что чувствовала к Ро. Может, во мне было слишком много гнева и смятения, чтобы осталось место для сомнений. Все, что я ощущала прошлую неделю, в чем я сомневалась и что я отрицала, было настоящим.

Он убрал руку с шеста и прижал к лицу, склонил голову. Это открыло мне шею, но, когда я собралась коснуться ее губами, мы задели еще один камень. Мэй стошнило за нами. Ро вырвался из моей хватки и повел нас среди потока.

– Тебе нужно в палатку, – хрипло сказал он. – Мы поплывем через Мрачный луг.

– Я сделаю это, Ро, – сказала я. – Тебе все еще больно.

– Я разверну нас на развилке к топям.

– А потом? – я коснулась его, он покачивался от потока. – Ро, нам негде прятаться. Он найдет нас. Нужно придумать…

– Я думаю! – рявкнул он. – Я много думаю! И думаю о многом!

Я убрала руку, словно обожглась. Он не обернулся, вонзал шест с яростью в воду. Впереди огни Мрачного луга мерцали на изгибе берега.

– Иди в палатку, – сказал он.

Моя теплая уверенность утонула в понимании, что я виновата в убийстве Лиля. Если бы я не начала презирать Ро, мы были бы вместе, когда Генри сообщил о приближении Селено. Если бы я не поспешила с выводами на кухне Бенуа, мы тихо сбежали бы. Если бы я послушала Ро, когда он перехватил меня у реки, мы успели бы в лодку вовремя. Если бы я продумала стратегию, лучше продумала слова, я бы остановила стрелу Селено.

Если, если, если.

Мэй стошнило еще раз, бока вздымались, чашка опустела. С пылающими от стыда щеками я наполнила ее и склонилась рядом с Мэй, стараясь отогнать вину. Она застонала.

– Гад Селено. Желудок будет сводить неделю, – она вытерла рот. – Зрачки большие?

– Не вижу, – я прижала ладонь к ее плечу. – Нам нужно в палатку, Мэй. Чем меньше людей видит наш побег, тем лучше. Селено вот-вот догонит нас.

Я помогла ей встать, она пошла, хромая, к палатке передо мной. Я закрылась от тени Ро, силуэт его тела озаряли огни города.

– Кто это? – спросила Мэй, садясь в углу, где я была всего прошлой ночью. – Как ты оказалась с истекающим кровью человеком реки, и почему позволяешь ему говорить с тобой, как с простолюдинкой?

– Его зовут Ро. Он из тех двоих, что напали на наш корабль в Лилу.

– И похитил Джемму? Это у меня спрашивали всю неделю.

– Да. Мы хотели встретиться с Ассамблеей Сиприяна. Расскажу позже. Сначала я хочу знать, что случилось с тобой, когда нас разделили. Я видела тебя под водой в Лилу. Что случилось? Как ты выбралась?

– Я плыла.

– Я думала, ты не умела плавать.

– Кольм научил меня.

Я уставилась на нее.

– Когда?

– Летом. Когда я прибыла к озеру с зажившей ключицей.

– Я думала… ты думала… что он еще злится на тебя?

Она потерла живот.

– Не совсем. Мы долго говорили в дни после того, как ты выгнала Алькоро. Оба были виноваты, оба простили друг друга. Мы достигли понимания.

– Почему он не прибыл на вашу свадьбу?

Она пожала плечами.

– Наверное, он теперь ненавидит свадьбы, да?

Я продолжала смотреть на него.

– Валиен знал?

– Что он учил меня? Конечно, – она вскинула бровь. – А почему нет?

Мои губы мгновение двигались беззвучно.

– Просто… ты и Кольм, плавающие в тайне…

– О! – она легко рассмеялась. – Да, Мона. В основном, он бил меня по спине, чтобы я перестала тонуть. У меня не получалось, и он смеялся. Скандалом не назовешь.

Я чуть не сказала ей, что не слышала смех и шутки Кольма четыре года. Но если Валиен знал, то не важно. Я тряхнула головой, прочищая ее.

– Где была я, когда он учил тебя?

– Наверное, примеряла платья или расчесывала волосы, – она сделала глоток воды. – Я все еще не так хороша. Но хотя бы могу держать голову над водой, – она посмотрела на меня в темноте. – Кстати о твоих волосах, если это не галлюцинации паслена, то их нет.

– Их нет.

– Кто их обрезал? Тебя удерживали силой?

– Нет, – я не хотела думать о том вечере. – Ты умеешь плавать. Очередной секрет.

– Чем меньше люди знают о тебе, тем проще казаться умнее.

– Как ты оказалась у Селено?

– Все прыгали за борт во время атаки, если ты не поняла. Кто-то освободил пару лодок рядом. Я не понимала, что Селено был в ближайшей, пока он не вытащил меня из воды. Иронично, но он спас мне жизнь, – она вытянула ноги и сбросила сапоги с твердой подошвой резкими движениями. – У алькоранцев были в гавани и другие корабли. Они притащили меня на один из них и заперли.

– И опоили тебя?

– Не сразу. Только после того, как я во второй раз взломала замок. Они провалились пару раз, идиоты, будто я не узнаю, что в чашке валериана, – она схватилась за живот, кривясь. – Но сегодня им удалось.

– Как?

– Удерживали меня и вливали в горло, конечно, – она сделала еще глоток. – Я смогла укусить одного, пока они удерживали меня. Надеюсь, раны остались.

Я мрачно посмотрела на нее.

– Тебя пытали?

Она фыркнула.

– Вряд ли у Селено хватило бы духу на пытки. Он много всего играет, это я поняла. Много пустого хвастовства.

– Он убил человека пару минут назад, – сказала я.

Она склонила голову в темноте.

– Кого?

Я кивнула на выход палатки.

– Брата Ро, Лиля. Выстрелил из арбалета в грудь.

– Пока вы убегали?

– Пока вели переговоры, – губы дрогнули от слов.

Она молчала минуту.

– Как вы убежали?

– Джемма, – я прижала ладони к лицу. – Джемма взорвала световую гранату. Ослепила мужа, чтобы мы могли сбежать. Великий Свет, он ее казнит.

Она крутила пустую чашку пальцами.

– Сомневаюсь в этом, Мона.

Я резко посмотрела на нее.

– Мэй, я слишком много раз недооценивала его. Он убил Лиля из-за раздражения, словно мог так выместить гнев. Я не буду снимать с него вину.

Она смотрела на чашку.

– Все, что мы делали за последние дни, каждый приказ Селено был ради поиска Джеммы. Он был одержим ее поиском.

– Потому что, думаю, его смутило то, что он потерял ее из-за пару бандитов болот.

– Он так не говорил. В первую ночь после атаки он бушевал. Он кричал на офицеров, вопил на меня часами, пока не охрип. Следующая ночь была другой. Он допрашивал меня наедине, без помощников. И он был совсем другим. Я думала, он сломается и расплачется. Я убедила его, что понятия не имею, где Джемма, и он был сломлен, Мона. Я не думаю, что он ей навредит.

Я снова опустила голову на ладони.

– Хватит. Хватит. Хватит защищать его. Я думала, что он не мог навредить сильнее, чем уже сделал, но он навредил.

Я ощущала ее пристальный взгляд. Я прижала ладони к глазам, но слезы все равно потекли.

– Мне жаль, – тихо сказала она.

Она думала, что я горюю по Лилю, а не по дыре в Ро. По вспыльчивому Лилю, который явно выдал нас алькоранцам.

Который отдал жизнь за брата.

Я прижала колени к груди и опустила на них лоб.

– Мне тоже.