Текст книги "Сплетенные судьбами (ЛП)"

Автор книги: Элли Каунди (Конди)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 51. Кай

Я бегу. Сплю. Немного ем. Допиваю воду из фляжки. Когда она пустеет, отбрасываю ее в сторону. Даже мысли не возникает наполнить ее отравленной водой.

Снова бегу. Мчусь вдоль берега реки, придерживаясь деревьев, где это возможно.

Я бегу ради нее. Ради них. Ради себя.

Заходящее солнце освещает поток воды. Дождь уже прекратился, но раздробленные запруды снова соединились в одно целое.

Однажды летом, когда дожди шли чаще обычного, и некоторые овраги наполнялись водой на неделю-другую, отец научил меня плавать. Он показал, как нужно задерживать дыхание, оставаться на плаву, и держать глаза открытыми под сине-зеленой водой.

Бассейн в Ории был другим – сделанным из белого цемента, вместо красного камня. В некоторых местах в нем можно было разглядеть все до самого дна, кроме тех случаев, когда солнце слепило глаза. Между водой и бортиками бассейна образовывались аккуратные линии. Дети спрыгивали с мостика. Казалось, что весь Городок собрался поплавать в тот день, но именно Кассия была той, кто поймал мой взгляд.

Она сидела так спокойно. Казалась такой отстраненной, когда все остальные перекликались, кричали и бегали. На мгновение – впервые с тех пор, как я попал в Общество, – я почувствовал себя свободным. Я ощутил покой. Когда я увидел ее там, то во мне снова что-то ожило.

А потом она поднялась, и по ее напряженной спине я понял, что ее что-то беспокоит. Она уставилась в одну точку в бассейне, туда, где глубоко нырнул один мальчик. Быстро, как только мог, я подошел к ней и спросил: – Он тонет?

– Не могу сказать, – ответила она.

В общем, я тоже нырнул, чтобы попытаться помочь Ксандеру.

Хлористая вода вызывала жжение в глазах, и мне пришлось зажмуриться на мгновение. От боли и яркого света я видел только красные пятна за веками, поэтому мне показалось, что я ослеп и истекаю кровью. Я поднял руки, чтобы проверить, но почувствовал только воду и никакой крови. Моя паника смутила меня. Борясь с болью, я отнял руки и распахнул глаза, чтобы снова оглядеться кругом.

Я видел ноги и тела и плавающих людей, и тогда перестал искать кого-то тонущего. Все, что я мог думать…

…ничего тут не случилось.

Я знал, что бассейн был чистым и аккуратным, но видеть его изнутри было так необычно. Даже в тех наполненных дождем оврагах, которые сохранялись совсем недолго, жизнь кипела. Там рос мох. Там рассекали по сверкающей на солнце поверхности водяные жучки, и так, пока бассейн не высыхал. Но на дне этого водоема не было ничего, кроме цемента.

Я забыл, где нахожусь, и сделал вдох.

А когда, задыхаясь, вынырнул на поверхность, я точно мог сказать, что она уже смотрела на меня иначе. Ее глаза задержались на небольшом шраме, оставшемся на моем лице со времен проживания в Отдаленных провинциях. Было ощущение, что она немного похожа на меня. Она разглядела отличия и тут же решила, что имеет значение, а что нет. Потом мы вместе рассмеялись, и мне понравилось, как улыбка охватывает ее зеленые глаза, и на коже вокруг них появляются мелкие морщинки.

Я был ребенком. И я любил ее, хотя не понимал, что это означает. А спустя годы все изменилось. Она. Я.

Я прячу пробирки и бумаги в разные места. Невозможно узнать, по-прежнему ли жизнеспособно содержимое пробирок за пределами их хранилищ в Каверне – но Элай и Кассия доверились мне. На случай наводнения, я укладываю пробирки высоко в дупле старого тополя.

Бумаги не придется прятать долгое время, поэтому я просто закапываю их поглубже в землю и отмечаю это место рисунками на камне. Мне нравится нарисованный узор. Это могут быть волны в море. Стремительное течение в реке. Дюны на песке.

Или рыбья чешуя.

Я на мгновение прикрываю глаза и позволяю себе вспомнить о людях, которые ушли.

Рыбы-радуги, сверкающие в ручье. Спутанная золотистая трава на берегу, куда бежал Вик, думая о своей любимой девушке. Его ботинки, оставляющие незазубренные следы на земле.

Восходящее над землей солнце – зрелище, которое мама находила великолепным. Ее сын, рисующий рядом с ней, с опущенными в водяные краски руками. Ее муж, целующий ее шею.

Мой отец, выходящий из ущелья. Побывав там, внутри, он видел людей, своими силами сеющих и собирающих урожай, умеющих писать. А он хотел донести все это до людей, которых любил.

До этого озера всего лишь несколько сотен ярдов. Я покидаю свое укрытие под деревьями.

Глава 52. Кассия

После всех смертей, пережитых в Каньоне, после бесшумных, неподвижных пробирок в пещере, картина жизни, разворачивающаяся передо мной в этом лагере, наполняет мое сердце безудержной радостью. Все эти люди живут, движутся. В Каньоне, я почти поверила в то, что мы остались последними людьми на земле. Пока нашу лодку буксируют к берегу озера, я все поглядываю на Инди, и она улыбается в ответ. Наши волосы развеваются за спиной, а весла лежат на коленях. У нас получилось, думаю я. Наконец-то!

– Еще двое! – выкрикивает мужчина, сидящий в лодке впереди нас. Несмотря на всю ту радость, которую я ощущаю от того, что мы нашли повстанцев, мне очень хочется, чтобы он крикнул «трое». Скоро, уверяю я себя. Скоро Кай будет здесь.

Наша лодка скребет дном по берегу, и я осознаю, что она уже не наша; теперь она принадлежит Восстанию.

– Вы попали к нам очень вовремя, – произносит один из людей, доставивших нас в лагерь. Помогая выбраться на берег, он протягивает нам руку, облаченную в черную перчатку. – Мы собираемся переезжать, так как здесь уже небезопасно. Обществу известно, где мы находимся.

Кай. Успеет ли он добежать вовремя? – Когда? – спрашиваю я.

– Так скоро, как только сможем, – отвечает мужчина. – Идемте со мной. – Он ведет нас к небольшому строению из шлакоблоков, стоящему неподалеку от кромки воды. Металлическая дверь плотно прикрыта, но человек громко стучит, и она незамедлительно распахивается.

– Мы нашли двоих на озере, – оповещает он, и три человека внутри помещения поднимаются со своих мест; металлические ножки их стульев, изготовленных Обществом, скребут по полу, когда они отталкиваются от стола, забитого ворохом карт и мини-портами. На них надета униформа зеленого цвета, а лица прикрыты масками, но глаза их я могу видеть.

– Нужно провести сортировку, – произносит одна из них, женщина-офицер. – Вы приплыли по реке? – спрашивает она.

Мы киваем.

– Нам придется обеззаразить вас, – информирует она. – Отведите их туда, в первую очередь. – А затем она улыбается нам. – Добро пожаловать в Восстание.

Когда мы покидаем крохотное строение, три пары глаз внимательно наблюдают за нами. Две пары карих глаз, одна – голубых. Одна женщина. Двое мужчин. Выражение всех глаз отмечено крайней усталостью. Они так много работают? На Общество и на Восстание одновременно?

Они собираются сортировать меня, но ведь я могу сделать то же самое.

После того, как мы помылись, молодая девушка берет мазок с наших ладоней и проверяет на заражение. – Вы чисты, – объявляет она нам. – Это хорошо, что прошедший дождь растворил всю отраву. А потом она ведет нас через лагерь. Я пытаюсь разглядеть и запомнить, что могу, пока мы идем, но особо ничего не вижу, кроме тех же строений из шлакоблоков, небольших палаток и одного крупного здания, которое, возможно, является домом какого-нибудь высокопоставленного лица.

Как только мы попадаем в еще одно крохотное здание, девушка открывает одну из дверей, протянувшихся во всю длину коридора. – Вы побудете здесь, – обращается она к Инди. – А вы – здесь. – И открывает вторую дверь для меня.

Они собираются разлучить нас. А мы были настолько поглощены вопросом выживания, что даже не подумали над тем, что должны сказать.

Я вспоминаю дилемму заключенного. Это когда тебя пытаются поймать на лжи, и ты думаешь, что тебе скажут, если твой рассказ окажется правдивым. Я должна была догадаться, что повстанцы тоже используют этот прием.

Времени принять решение не остается. Инди бросает на меня взгляд и дарит легкую улыбку. Я вспоминаю, как она помогла мне спрятать таблетки на корабле. Нам удалось скрыть улики в прошлый раз, сможем и сейчас. Я дарю ей ответную улыбку, надеясь лишь, что мы обе думаем об одних и тех же вещах, которые нужно сохранить в тайне.

– Пожалуйста, назовите ваше полное имя, – произносит мужчина с приятным голосом.

– Кассия Мария Рейес.

Ничего. Ни единого намека. Никакого знака, что мою фамилию узнали, ни упоминания о дедушке или Лоцмане. Я это вполне ожидала, но все же чувствую крохотный укол разочарования.

– Ваш социальный статус?

Быстро решаю, что именно стоит рассказывать. – Гражданка, насколько мне известно.

– Как вы оказались в Отдаленных провинциях?

Я сохраню дедушку и его стихи в тайне; архивистов тоже. – Меня направили сюда по ошибке, – я лгу. – Офицер в моем трудовом лагере приказал подняться на борт вместе с остальными девочками, и даже не слушал моих уверений в том, что я Гражданка.

– А что потом? – спрашивает мужчина.

– Потом мы сбежали в Каньон. С нами еще был один парень, но он умер, – я сглатываю. – Мы наткнулись на какое-то поселение, но оно оказалось заброшено.

– Что вы делали там?

– Мы нашли лодку, – продолжаю я. – И карту. Я разгадала шифр. Так мы узнали, как вас найти.

– А как вы узнали о Восстании?

– Из стихотворения. А затем еще раз в поселении.

– С вами был еще кто-нибудь, когда вы покидали Каньон?

Вопросы сыпятся слишком быстро, чтобы можно было подумать над ответами. Будет лучше, если они узнают про Кая? Или нет? Мое колебание, достаточно непродолжительное, тут же улетучивается, и я отвечаю честно, потому что собираюсь лгать кое о чем другом. – Еще один парень, – говорю я.– Он тоже убежал из деревни. Мы не смогли все поместиться в лодку, поэтому он идет сюда пешком.

– Его имя?

– Кай.

– А имя другой спутницы, той девушки, которая сейчас находится здесь?

– Инди.

– Фамилии?

– Я не знаю. – Это правда насчет Инди, и, частично, насчет Кая. Какая была у него фамилия, когда он жил здесь сначала?

– Вы нашли какое-нибудь указание на то, куда могли уйти люди, жившие в ущелье?

– Нет.

– А что заставило вас принять решение присоединиться к повстанцам?

– Я больше не верю в Общество, после того, что увидела.

– На этом достаточно, – весьма доброжелательно оповещает мужчина, захлопывая мини-порт. – Мы сверимся с вашими данными из Общества и тогда выясним, куда вас лучше отправить.

– У вас есть доступ к данным Общества? – спрашиваю я удивленно. – Здесь?

Он улыбается. – Да. Мы выяснили, что, хотя наши дешифровки и различаются, но данные сами по себе чаще всего отображаются правильно. Подождите здесь, пожалуйста.

В этой маленькой бетонной комнатушке, окруженной стенами, совершенно лишенной признаков жизни, я снова мысленно возвращаюсь в Каверну. В ней все дышало Обществом – пробирки, строгая организация, замаскированные двери. Даже трещина в ее скорлупе – секретный путь, известный Хантеру – была точь-в-точь, как изъяны в самом Обществе. Вспоминаю и другие детали. Пыль по углам Каверны. Крохотные голубые огоньки на полу, перегоревшие и не замененные на новые. Было ли Общество сокрушено всем тем, что они пытались контролировать и держать в узде?

Я представляю себе руку, отпускающую на волю, отступающую в тень, разрывающую соединение, и появляющееся взамен Восстание.

В конце концов, Общество решило, что я не представляю никакой ценности, чтобы беречь меня. Моя чиновница считала меня лишь интересным экземпляром для эксперимента; она позволила мне утаить красную таблетку и наблюдала, что же я предприму. Я перепутала ее личный интерес с интересами Общества – думала, что я особенная – но оказалось, что я была для них ничем иным, кроме, как превосходным сортировщиком, интересным научным проектом, который мог быть заброшен в любое время, потому что я, в конечном счете, сделала бы все так, как они того и ожидали.

Какое решение примет Восстание в отношении меня? Увидят ли они мои данные в ином свете? Должны; у них большие возможности. Им известно о моем побеге в Каньон и о спуске вниз по течению реки. Я слишком много рисковала. И я изменилась. Я это чувствую, знаю.

Дверь отворяется.

– Кассия, – произносит мужчина. – Мы проанализировали вашу информацию.

– Да? – Куда они отправят меня?

– Мы приняли решение, что наилучшим образом вы послужите Восстанию, работая внутри Общества.

Глава 53. Кай

– Пожалуйста, назовите ваше полное имя.

Какое же мне использовать? – Кай Маркхем, – отвечаю я.

– Социальный статус?

– Отклонение от нормы.

– Откуда вы узнали о Восстании?

– Когда-то мой отец состоял в ваших рядах, – говорю я.

– Как вы нашли нас?

– С помощью карты, обнаруженной в Каньоне.

Я очень надеюсь, что даю им те же ответы, что и она. Как и всегда, у нас не хватило времени обговорить это. Но я доверяю своей интуиции, как и ее.

– Был ли с вами еще кто-нибудь, кроме тех двух девушек, которые ранее приплыли на лодке?

– Нет, – это легкий вопрос. Я точно знаю, что Кассия никогда не выдаст Хантера с Элаем, не важно, насколько сильно она хочет верить в Восстание.

Мужчина откидывается на спинку стула. Его голос звучит ровно. – Теперь, – произносит он. – Кай Маркхем. Расскажи более подробно, почему ты решил присоединиться к нам.

После того, как я заканчиваю свой рассказ, мужчина благодарит меня и оставляет на несколько минут в одиночестве. Возвращаясь, он останавливается в дверях. – Кай Маркхем.

– Да?

– Примите мои поздравления, – сообщает он. – Вы назначены на работу пилотом воздушного корабля и будете направлены в провинцию Камас на поезде. Вы окажете Восстанию большую услугу.

– Благодарю, – отвечаю я.

– Вы покинете лагерь поздно ночью, – оповещает он, распахивая дверь. – Поесть и отдохнуть сможете в главном зале вместе с остальными. – Он указывает в направлении самой большой палатки. – Мы используем этот лагерь специально для того, чтобы собирать беглецов вроде вас. Кстати, одна из девушек, с которыми вы пришли, еще должна быть здесь.

Я снова благодарю его и со всех ног спешу в тот зал. Когда я откидываю занавес палатки, она – первый человек, которого я вижу.

Инди.

Я не удивлен – знал, что такое вполне может произойти, – но мое сердце все равно обрывается. Ведь я надеялся увидеть Кассию снова. Здесь и сейчас.

Но мы еще встретимся.

Инди сидит в одиночестве. Когда она замечает меня, то сдвигается в конец стола, освобождая местечко. Я прохожу мимо остальных, принимающих пищу и разговаривающих на тему, кого и куда назначили. Среди них есть несколько девушек, но в основном это парни, и все они молоды и облачены в черные одежды. Очередь за едой сформирована в противоположном конце палатки, но я иду прямиком к Инди. Присаживаюсь рядом с ней и задаю первый, самый важный вопрос. – Где Кассия?

– Они отправили ее обратно в Общество, – отвечает она. – В Центр, куда собирается приехать и Ксандер. – Она накалывает на вилку кусочек мяса. – Кассия ведь до сих пор не знает его секрет?

– Скоро узнает, – говорю я. – Он расскажет ей.

– Я знаю, – утвердительно кивает Инди.

– На чем они переправят ее в Центр? – задаю следующий вопрос.

– На воздушном корабле, – говорит Инди. – Сначала ее доставят в трудовой лагерь, где наш человек имеет возможность отправлять людей обратно в Общество на поезде дальнего следования. Сейчас она уже, вероятно, находится на пути в Центр. – Инди придвигается ближе. – С ней все будет в порядке. Восстание проверило ее данные. Общество еще даже не реклассифицировало ее.

Я киваю, отстраняясь от нее. Должно быть, Кассия разочарована. Я знаю, что она надеялась остаться в рядах повстанцев.

– Как прошло твое путешествие? – интересуется Инди.

– Оно было долгим, – отвечаю я. – А что насчет реки?

– Отравлена, – говорит она.

И тогда я заливаюсь смехом, обрадованный тем, что Кассия оказалась права в отношении того, кому – не смотря ни на что – я доверял. Инди присоединяется к моему веселью. – У нас все получилось, – говорю я. – Никто из нас не погиб.

– Мы с Кассией упали в реку, – сообщает Инди, – но, кажется, с нами все в порядке.

– Спасибо дождю, – отвечаю я.

– И моему искусству управления лодкой, – добавляет она.

– Тебя заметят, Инди, – подбадриваю ее. – Ты хорошо послужишь их делу. Береги себя.

Она кивает.

– Но я по-прежнему думаю, что ты собираешься сбежать, – высказываю свое мнение.

– Может быть, я удивлю тебя, – отзывается она.

– Как удивляла раньше, – соглашаюсь я. – Какую работу назначили тебе?

– Они еще не сообщили, но этой ночью мы покидаем лагерь. А ты знаешь, что назначили тебе? Куда тебя отправляют?

– В Камас. – Если уж мне придется быть где-то вдалеке от Кассии, то я предпочитаю Камас. Дом Вика. Возможно, я даже смогу выяснить, что случилось с Лэни. – Мои данные, вероятно, показывают, что я также могу быть неплохим пилотом.

Глаза Инди расширяются от удивления.

– Пилот¹ воздушного корабля, – проясняю я. – Ничего более.

С минуту Инди внимательно смотрит на меня. – Ну, что ж, – мне кажется, я слышу дразнящие нотки в ее голосе. – Кто угодно может управлять воздушным кораблем. Ты задаешь им нужное направление и нажимаешь кнопку. Это не то же самое, что спускаться по реке. Даже такой ребенок, как Элай, мог бы… – Она прерывается, игривый тон исчезает из ее голоса, и она опускает свою вилку на стол.

– Я тоже скучаю по нему, – тихо говорю я, накрываю ее руку своей и на мгновение крепко пожимаю.

– Я не рассказала им о нем, – шепчет Инди, – и о Хантере.

– Как и я, – шепчу в ответ.

Я поднимаюсь из-за стола. Хотя я и голоден, но мне нужно сделать кое-что другое. – Ты знаешь, во сколько отправляешься сегодня? – спрашиваю Инди.

Она мотает головой.

– Я постараюсь вернуться вовремя, чтобы попрощаться с тобой, – говорю я ей.

– Кассия не хотела уезжать, не сказав тебе «до свидания», – отвечает Инди. – И ты об этом знаешь.

Я киваю.

– Она просила передать, что обязательно свидится с тобой снова, – сообщает Инди. – И что она тебя любит.

– Спасибо тебе, – благодарю ее.

Я продолжаю ждать, вдруг Общество пролетит ночью над озером, но их все нет. Хотя я знаю, что это не было тем, чего желала Кассия, я ничего не могу поделать и радуюсь, что она уехала из этой гущи Восстания.

Чтобы затеряться в толпе, достаточно показать, что ты занят и спешишь по неотложным делам. Другие загружаются на корабль и складывают палатки. Мне нет нужды прятать глаза, я киваю людям, проходя мимо них.

Как бы там ни было, одно чувство я не должен показывать – отчаяние. Итак, даже когда наступает ночь, и я все еще не обнаружил, что искал, я не позволяю малейшему беспокойству отразиться на своем лице.

А потом я, наконец, вижу того, кто выглядит подходяще.

Кассия не любит сортировать людей. А я достаточно хорош в этом деле, и боюсь, что мне понравится заниматься этим слишком сильно. Это талант, который я разделил со своим отцом. И достаточно всего лишь оступиться раз-другой, чтобы превратить его из преимущества в обузу.

Тем не менее, я должен использовать эту возможность. Я хочу, чтобы Кассия снова получила те бумаги и могла вести торговлю в пределах Общества. Они могут понадобиться ей.

– Привет, – говорю я. Мужчина пока еще не собрался – он из тех, кому приходится оставаться на месте до конца, и низкий чин не позволяет ему присутствовать на ночных собраниях в компании тех, кто обсуждает стратегию. Он из тех, кому удается быть полезным, привлекать внимание, быть компетентным, но не превосходным. Это отличное поведение для того, кто является – или когда-то был – архивистом.

– Привет, – откликается он, выражение его лица пустое и вежливое, а голос любезен.

– Мне бы хотелось услышать Блистательную историю Восстания, – произношу я.

Он быстро прячет удивление, но не настолько, чтобы его не заметить. И он умен. Он понимает, о чем я говорю. – Я больше не архивист, – отвечает он. – Я работаю на Восстание и не веду торговлю.

– Сейчас ведешь, – возражаю я.

Ему не хватает сил сопротивляться. – Что у тебя есть? – спрашивает он, незаметно оглядываясь по сторонам.

– Бумаги, взятые из самого Каньона, – сообщаю я. Кажется, я вижу блеск в его глазах. – Они лежат недалеко отсюда. Я расскажу тебе, как найти их, а затем нужно будет доставить их девушке по имени Кассия Рейес, которую только что отправили в Центр.

– Какова моя плата?

– Выбери сам, – предлагаю я. Такому предложению ни один настоящий торговец или архивист не может противиться. – Все, что выберешь, – твое. Но я знаю каждую бумагу, и, если ты возьмешь себе больше, чем один экземпляр, я раскрою обман. И выдам тебя повстанцам.

– Архивисты – честны в торговле, – говорит он. – Это часть кодекса.

– Я знаю, – отвечаю я. – Но ведь ты сказал, что больше не являешься архивистом.

Тогда он улыбается. – Это навсегда остается в крови.

Встреча с архивистом задержала меня, поэтому я не смог попрощаться с Инди. Воздушный корабль, на борту которого она находится, отрывается от земли в лучах восходящего солнца, и пока он набирает высоту, я замечаю повреждения и ожоги по всему килю. Как будто бы его пытались посадить в незапланированном месте, и он к тому же был обстрелян. Ружья приманок не смогли бы сделать такое.

Мне кажется, что я смотрю на один из тех кораблей, которые пытались сбить фермеры.

– Что случилось с тем кораблем? – спрашиваю я у кого-то, стоящего рядом.

– Я не знаю, – отвечает он. – Он улетел несколько дней назад и вернулся уже в таком состоянии. – Он пожимает плечами. – Ты новичок, да? Ты скоро научишься тому, что можешь знать только о том, что тебя касается. Так безопаснее, на тот случай, если нас вдруг поймают.

Это кажется правдой. И даже, если я прав насчет того, откуда на корабле эти повреждения, это вполне может оказаться и чем-то иным. Возможно, повстанцы приземлялись, чтобы помочь фермерам, а те подумали, что это войска Общества.

А может, и нет.

Единственный путь, как я могу выяснить их дела, это оставаться в гуще Восстания.

Архивист находит меня несколько часов спустя, как раз, когда я уже собирался уезжать. Я на шаг отхожу от своей группы, чтобы переговорить с ним. – Все подтвердилось, – сообщает он. – Она едет в Центр. Я осуществлю торговлю незамедлительно.

– Отлично, – отвечаю я. Она в безопасности. Они сказали, что вернут ее обратно, и выполнили обещание. Одно очко в пользу Восстания. – У тебя были какие-то трудности?

– Вовсе нет, – говорит он, а потом протягивает мне камень, на котором я вырезал чешую. – Мне жаль было оставлять его там, хотя я знаю, что ты не смог бы взять его с собой, – объясняет он. У Восстания и Общества, оказывается, похожие правила: Ненужных вещей не бывает. – Это прекрасная работа.

– Спасибо, – отвечаю я.

– Не многие люди знают, как изобразить буквы, подобные этой.

– Буквы? – удивляюсь я. А потом понимаю, что он имеет в виду. Я думал, что вырезал волны. Или дюны. Или чешую. Но, в действительности, это выглядит, как многократно повторенная буква С². Я кладу камень на землю, отмечая еще одно место, где мы оба побывали.

– Ты когда-нибудь учил кого-то? – спрашивает он.

– Только однажды, – отвечаю я.

¹игра слов Pilot – пилот и Лоцман

²C – первая буква имени Cassia