Текст книги "Крылья (ЛП)"
Автор книги: Элизабет Ричардс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
– Кстати, а чем занимается там отряд «Омега»? – спрашиваю я, вспоминая, как все толпились у интерактивного стола в командном центре.
– Ты же знаешь, я не могу тебе рассказать.
– Но...
Но её решительный взгляд заставляет меня умолкнуть. Я не настаиваю, прекрасно зная, когда можно надавить, а когда нужно отступить.
* * *
Фоггер замедляется по мере приближения к Проточной Площади – главной площади города, где расположено гетто Дарклингов. Или располагалась. Печально известные, медные ворота, ведущие в гетто, свисают со своих петлей, и теперь это место пусто, всех Дарклингов, увезли в «Десятый» в соответствии с Законом Роуза. Силы Пуриана Роуза, захлестнули страну и планомерно зачищают гетто, город за городом. Галлий был зачищен несколько недель назад, в то время как Эш, Элайджа и я были в бегах.
Гаррик причалил лодку к пристани рядом с Проточной Площадью, и мы все поднялись, убедившись, что наши лица скрыты капюшонами. Городская площадь забита рабочими Бутсами, устанавливающими деревянную сцену в центре площади. Я смутно припоминаю новости «Февральских полей» об общенациональной церемонии Очищения, которая будет происходить на следующей неделе. Это будет огромное событие, которое будет демонстрироваться по телевидению, миллионы людей, посещающие церемонии по всей стране. Я предполагаю, что сцена для этого.
Я наблюдаю за группой Паломников, проникающих в церковь на западной стороне Проточной Площади. Они с бритыми головами и с тату в виде розы над левым ухом – отметка последователя веры Чистоты, религии, которую Пуриан Роуз создал несколько лет назад. Членство разрослось за прошлые несколько недель, поскольку люди усиленно доказывают свою преданность Пуриану Роузу из-за страха быть сосланными в «Десятый». Похоже, ничто так не воодушевляет веру, как страх.
– «Бэббидж и сын» вон там. – Дестени тычет пальцем на обшарпанную лавчонку возле церкви.
Пятеро из нас направляются через шумную городскую площадь в магазин. Я опускаю капюшон ниже на лицо, поскольку группа Паломников проходит мимо нас, раздавая листовки прохожим о церемонии на следующей неделе. Одна из женщин впихивает листовку в мою руку, и я быстро беру ее, засовывая в карман, поскольку мы приближаемся к магазину. Потускневшая медная вывеска нависает над входом, сообщает, что перед нами – «Аптека Бэббиджа и сына». Серебристый колокольчик звенит, когда мы входим вовнутрь.
Магазин тесный и мрачный, с неприятным запахом серы в воздухе. Застекленные шкафы, заполненные красочными баночками с зельями и лекарствами, стоят вдоль боковых стен, большое зеркало висит на стене за стойкой, создавая впечатление, что магазин больше, чем есть. Мы направляемся в сторону прилавка. Гаррику и Саше приходится склонить головы, чтобы не удариться о низкие, металлические балки над ними.
За прилавком стоит мужчина, на вид ему около двадцати пяти, с непокорными рыжими волосами и сонными карими глазами. Медные часы свисают из нагрудного кармана его красного жилета. Я предполагаю, что это есть «сын» из «Беббидж и сын».
– Привет, Скотт, – говорит Дестени, снимая маску.
Его худое лицо расплывается в широченной улыбке.
– Ба, какие люди! – Он выходит из-за прилавка и кратко обнимает Дестени. – Слыхал, ты уезжала, чтобы помедитировать или типа того.
Дестени натянуто улыбается.
– Нет. Всего лишь отрывалась в Центруме.
– Жалко твою тетку, – говорит он. – После её смерти мир катится к черту. Она по крайней мере, держала этих поганых гвардейцев в узде. А теперь они приходят в мой магазин, требуя бесплатно это, бесплатно то, типа они здесь хозяева. – Скотт разворачивается ко мне, и я чуть опускаю голову. Хотя учитывая маску и капюшон шансы, что он узнает меня, мизерны. – Ну а вам, ребята, чего понадобилось?
– Да так, ничего особенного, – отвечает Дестени. – Запишешь на мой счет?
Он приподнимает бровь.
– Записать-то я могу, но вот оплатишь ли ты его когда-нибудь, Дес?
Она улыбается.
– Твоя правда, но так прикольно притворятся, что я когда-нибудь это сделаю, а?
Он усмехается, а я недоуменно смотрю на Дестени.
– Отец Скотта работал с моей тетей, – объясняет она. – Во время последней войны, он позволил ее врагам использовать магазин, чтобы устраивать их встречи, таким образом, она могла шпионить за ними.
Скотт идет к большому зеркалу, висящему за прилавком, и берется руками за его раму. Раздается щелчок, открывающий секретный замок, и зеркало начинает двигаться вперед, открывая взору скрытую комнату, достаточно большую, чтобы удобно пройти одному человеку, ну или втиснуться двоим.
– Это потайная комната, – объясняет он. – Зеркало наполовину посеребренное, так что вы можете смотреть, что происходит в магазине, но никто не увидит вас.
– Аккуратненько, – говорит Элайджа, снимая свою маску так, что она свободно свисает вокруг его лица. Я стреляю сердитым взглядом на него. Мы должны быть в маскировке. Он морщится виновато. Не мог дышать. Глаза Скотта слегка расширяются, когда он замечает окраску Элайджи на щеках, подобную гепарду, понимая, что он – Бастет. Он бросает любопытный взгляд на Дестени, но ничего не говорит, поскольку спокойно приступает к собиранию наших покупок. Дестени доверяет Скотту, так что я, наверное, тоже могу, но все же, я не снимаю маску. Он ставит банку с семенами льна на прилавок и откручивает крышку. Он открывает банку и Элайджа начинает бурно чихать. Гаррик и Саша радостно лают на это.
– Это не смешно, – говорит Элайджа между чихами. – У меня аллергия на лен.
Скотт надевает крышку обратно, прежде чем у Элайджи будет припадок, и начинает взвешивать другие ингредиенты. На его столешнице есть портативный, цифровой экран, на который потоком идут последние новости из Эс-Би-Эн. Звук выключен, но это очевидно, что на экране отчет о мосте, что был разбомблен отрядом «Омикрон» сегодня утром. Вдруг появляется изображение Эша на мониторе, и я быстро тянусь через прилавок, чтобы увеличить громкость.
— …Эти последние нападения приписывают к террористической организации «Люди за Единство», возглавляемой разыскиваемым преступником Фениксом, чье местонахождение неизвестно. «Февральские поля» вывешивают изображение Эша. Я смотрю на картинку. Оно было подделано, чтобы Эш выглядел более угрожающим – они усилили впадины на щеках, его черные глаза сузили в жестокую щель и удлинили его клыки. Это не тот, Дарклинг-полукровка. Это не мой Эш. Я протягиваю руку, чтобы коснуться экрана, хотя быть поближе к нему, затем отрываю ее обратно, когда я вспоминаю, что Скотт наблюдает. Но слишком поздно.
Он переводит взгляд с меня на Элайджу, а потом на Дестени.
– Вы из восстания?
– Мы здесь не для того, чтобы отвечать на вопросы, – рычит Гаррик, сверкая клыками.
Скотт вскидывает руки.
– Эй, спокойно, в этом нет необходимости. Я на вашей стороне. – Он указывает в сторону Паломников возле своего магазина. – Эти уроды отпугивают клиентов. Это хреново для бизне... – Он хмурится. – Ну, классно, Жестянщики приперлись. Этих я ненавижу больше, чем придурков-Пилигримов.
– Жестянщики? – я поворачиваюсь. Идущие по площади представляет собой группу людей, одетых в металлическо-серую форму Они похожи на Ищеек – элиту полиции, которые специализируются на охоте на Дарклингов – но их форма не того цвета. Они направляются прямиком в магазин.
– А ну залезайте в тайник, – велит Дестени, пихая меня и Элайджу в битком набитую комнатушку.
Элайджа ворчит от боли, поскольку мой локоть врезается ему в живот. Я едва успеваю обернуться, прежде чем Дестени захлопывает дверь, запирая нас. Комната немедленно погружается в темноту. Здесь жарче, чем в аду, из-за чего трудно дышать. Я сдергиваю свою маску и делаю несколько глубоких, больших глотков заплесневелого воздуха. Элайджа ерзает позади меня, его рука, случайно пробегает по моей спине, поскольку он пытается расположиться удобно.
Звенит колокольчик.
Через двустороннее зеркало, я вижу, как пятеро мужчин зашли в магазин. Они все с бритыми головами и носят темно-серые пилотки. Скрипят половицы от того, как они ходят в унисон по комнате. Они игнорируют Гаррика и Сашу, которые притворяются, что изучают баночки на полках. Дестени около прилавка со Скоттом. Она застывает, когда командир обращается к ним. Он – мужчина средних лет с бледной кожей и проницательными глазами, которые соответствуют цвету мундира. На груди приколота серебряная медаль в виде бабочки. Кто эти люди?
– Доброе утро, джентльмены. Чем могу помочь? – спрашивает Скотт.
– Нам нужен литр «Ночного шепота», – говорит мужчина бесцветным голосом.
– Блин, ну надо же, простите ребята. У меня его сейчас нет в наличии, – говорит Скотт. – Нужно заказать в Центруме. – Он достает блокнот и ручку, и при этом случайно опрокидывает баночку с семенами льна. Тяжелая склянка разбивается при ударе об пол, и золотые семена разлетаются повсюду. Некоторые заносит к нам в узкую щель между зеркальной дверью и полом. Вот, блин. Элайджа зажимает руками нос и рот, чтобы не чихнуть. Мужчина подозрительно сощуривает глаза, и мое горло сжимает паника. Неужели он что-то слышал?
– Вот я растяпа, – нервно смеется Скотт. – Сколько вы сказали вам нужно? Литр?
Лидер команды игнорирует Скотта и ходит вокруг прилавка. Он останавливается перед зеркалом. Наши лица находятся всего в нескольких сантиметрах друг от друга, разделенные только тонким листом из двухстороннего стекла. Я не смею дышать, испугавшись, что такой пустяк может выдать нас. Позади него рука Дестени медленно двигается к кобуре ее пистолета. В странных, бледных глазах мужчины сверкнул блеск, который отливает металлом. Он качает головой.
– Что ты выдумываешь, – бормочет он про себя, затем отворачивается и адресует Скотту: – Сделай два. Он понадобиться нам на выходных.
Он присоединяется к четырем другим мужчинам, и они уходят. В тот момент, когда они скрылись, Дестени открывает зеркальную дверь, и мы с Элайджей выпадаем оттуда, оба задыхаясь.
Скотт пристально смотрит на меня.
– Это ты.
Я понимаю, что на мне нет маски, и я пытаюсь схватить ее и надеть, но ущерб уже нанесен. Гаррик и Саша быстро формируют защитный барьер передо мной. Низкий, гортанный рык вырывается у Саши через неоново-розовые губы, и Скотт благоразумно отступает.
– Не смей ляпнуть кому-нибудь то, что ты видел, – предупреждает его Дестени.
– Мой рот на замке. – Он жестом показывает, как застегивает губы на молнию.
– Кто эти ребята? – спрашивает Элайджа, указывая на дверь магазина.
– Новые силы безопасности Роуза, – говорит Скотт. – Их перебросили в город в течение прошлых нескольких недель, пугая народ в предоставлении им имен всех, кого можно подозревать в антиправительственных настроениях. Он передает Дестени покупки, из-за которых мы приехали: – Используйте выход через подвал. Так безопаснее.
Мои мысли все еще заняты этими «Жестянщиками» в то время как мы вылезаем из двери подвала, которая ведет в темный переулок рядом с церковью. Колокол издает грустный донг-донг-донг из церковной колокольни, сообщая Паломникам, что утреннее богослужение вот-вот начнется. Зачем Пуриану Роузу нужны новые отряды сил безопасности? Это может означать только неприятности. Дестени, Гаррик и Саша входят на аллею первыми, Элайджа и я следуем за ними.
Дорожка заполнена мусорными баками, которые переполнены мусором уже нескольких недель, и я осторожно перешагиваю через груды хлама. Почти сплошь одни стеклянные бутылки. Некоторые из них до сих пор имеют молочно-серый осадок внутри. Они, должно быть, из-под зелья Скотта. Я случайно пнула одну из бутылок, и она покатилась по мостовой, ударяясь о груду тряпья. Материал пошевелился, и человек с морщинистым лицом появляется между складками. С моих губ срывается хрип. Его землистого цвета кожа насквозь промокла от пота и покрыта сочащимися язвами, которые поглотили его лицо так, что часть его носа и век отсутствуют. Даже через респиратор моей маски я чувствую липкий запах разложения, смердящего от него. Он хватает меня за лодыжку, и я кричу в испуге.
– Помоги мне... – скрежещет он, разбрызгивая кровь из его потрескивавших губ.
– Отпусти её! – Элайджа пинает мужчину по руке.
Мы спешим навстречу к другим, мое сердце бешено колотилось. Что с ним? Хуже раны были только у Разъяренных, но у него не было никаких признаков этого вируса: ни желтых глаз, ни отсутствия волос. Так что это с ним?
– Все нормально, подруга? – спрашивает меня Дестени, когда мы подбегаем к остальным.
– Нет, тому человеку требуется наша помощь.
– Скотт с ним разберется, – говорит Дестени, твердо беря меня за руку.
Она тащит меня вниз по дороге, игнорируя мои протесты вернуться. Как раз перед тем, как мы проскользнули в толпу, я смотрю через плечо. Через тени, гниющее лицо бездомного человека всматривается в мою спину.
Глава 5
ЭШ
Я СМОТРЮ НА РУИНЫ СГОРЕВШЕГО ЗООПАРКА Блэк Сити, ожидая почувствовать печаль, горе, ну что-то подобное этому. Это место где раньше собирались Дарклинги. Это место, где Натали, и многие другие, укрылись, когда Пуриан Роуз напал на город месяц тому назад. Это был наш дом. Но глядя на него сейчас, я чувствую удивительную пустоту. Может быть, это потому, что я помог организовать нападение на Блэк Сити, что и стало причиной произошедшего. Или, может быть, это потому, что мой настоящий дом там, где Натали, и это не здесь. Я больше не знаю, где мой дом.
Я поворачиваюсь спиной к зоопарку. Я знал, что он будет разрушен, но я должен был увидеть это сам. За эти три дня, что мы были в Блэк Сити, я посетил почти каждое место, которое было значимо для меня и Натали, как будто это так или иначе приблизит меня к ней: мост, где мы встретились в первый раз (разрушенный); Школа Блэк Сити, где мое сердце забилось (в щебень); дом, где она жила с семьей Дей (стерт с лица земли). Я должен набраться смелости, чтобы посетить дом моего детства, Церковь Плюща. Может быть, некоторые места лучше избегать.
Воздух свеж, в то время пока я прогуливаюсь по разваливающемуся гетто Дарклингов. Несмотря на то, что стоит ранняя весна, вы бы не подумали так, глядя на шлаковые небеса. Мои ноги поднимают пепел, который осел на всем: от извилистой, мощеной дорожки до тысячи дешевых, металлических лачуг, в которых когда-то размещался мой народ.
Впереди Пограничная Стена делит горизонт. Простое, бетонное строение тридцати футов высотой простирается вокруг всего гетто, деля Блэк Сити на две части – люди на одной стороне, Дарклинги на другой. Я хмурюсь. Несмотря на десятилетнюю войну, воздушный налет и ад, Пограничная Стена все еще стоит.
Существуют сотни Стен в Соединенных Штатах Стражей как эта, самая большая из них окружает «Десятый». Я провожу пальцами по шероховатому бетону. Перед тем, как я встретил Натали, я раньше часами ходил вдоль этой стены, гадая, какой была жизнь на стороне Дарклингов. Теперь я знаю. Голод, болезни, смерть. То, что я здесь увидел, изменило все, я больше не мог игнорировать страдания моего народа.
Я прижимаю ладонь к холодному камню.
Эта стена уязвимая. Её можно сломать.
Это просто бетон.
И я собираюсь довести дело до конца. Я соберу всех воедино и освобожу свой народ.
Я опускаю руку и направляюсь к ближайшим воротам, которые ведут на городскую площадь. Площадь почти неузнаваемая. Она покрыта слоем серого пепла, и у меня занимает одну минуту, чтобы сориентироваться. Тлеющая куча щебня в северной стороне площади была однажды Школой Блэк Сити. Несколько метров на восток – то место, где мы с Себастьяном начали борьбу, которая зажгла бунт и привела к моему аресту. Мои глаза дрейфуют к груде пепла, где некогда стояли три креста. Там, где Пуриан Роуз пытался казнить меня. Я ненадолго прикрываю глаза, вспоминая огонь, который охватывал мое тело, удушающую высокую температуру, которая украла дыхание с моих губ...
Лязг! Мои глаза распахиваются при звуке удара металла о землю, после чего следует поток гневных проклятий. В центре площади садится Транспортер Мини МВ5, который является компактным вариантом самолета с поворотным крылом, используемый Стражами для транспортировки солдат и заключенных, более известный как Минипорт. МВ5 является делюксовой моделью: покрытый глянцевой, белой краской, имеющий подогрев кожаных сидений. В основном им пользуются богатые Стажи-бизнесмены и политики для коротких перелетов между городами. Хотя этот частный Минипорт принадлежит бывшему консулу Бастетов и его жене. Серьезное повреждение пролегает по левой стороне самолета, где металлическая обшивка крайне вдавлена, потому что его брат Марсель разбил его несколько месяцев назад во время увеселительной поездки. Из-под самолета торчит пара кожаных ботинок и длинный пятнистый хвост.
– Все хорошо, Эйс? – спрашиваю я.
Высокий парень Бастет выскальзывает из-под Минипорта, его лицо и зеленая рубашка все в масле. В его руке лежит металлический диск. Он вскакивает на ноги и торжествующе улыбается мне улыбкой, от которой появляются морщинки в уголках его кошачьих глаз.
– Я устранил утечку топлива у Алисы, – говорит он, любовно поглаживая Минипорт.
У нас не было времени, чтобы должным образом починить летательный аппарат до появления Стражей в Виридисе, и нам пришлось бежать. Это было мое предложение, чтобы спрятаться в Блэк Сити, до того времени, пока мы не смогли бы починить самолет и собрать кое-какие припасы, потому что мы не думаем, что они будут искать нас здесь. Все-таки наш замысел состоит в том, чтобы достать «Ора», а затем спасти Натали и Элайджу, когда мы выясним, где они держат пленников. Я склоняюсь к тому, что это Центрум, но если Гаррик притащил ее к Пуриану Роузу, то почему о ее захвате не объявили во всех новостях?
– Эмм, разве это не должно быть прикрепленным к чему-то? – спрашиваю я, указывая на металлический диск в руке Ацелота.
Он застенчиво улыбается мне.
– Даааа, прости, я, возможно, случайно сбил его. Но не волнуйся, это не жизненно важно, – спешно добавляет он, когда видит тревогу на моем лице. – Я думаю, что это часть теплообменника, который регулирует подогрев сиденья. Он вертит его в руках и его улыбка блекнет. – Хуже, если это от системы охлаждения двигателя. Тогда возможно у нас проблемы.
– Какие проблемы? – спрашиваю я настороженно.
– Ну, может произойти крошечный взрыв, когда мы запустим двигатель.
– Насколько крошечный? – спрашиваю я.
– Я практически уверен, что это от нагрева сидения, – говорит он, уклоняясь от вопроса.
Ацелот прячет диск в карман и достает носовой платок с монограммой. Он пытается стереть масло с лица, но ему это не слишком удается. Между Ацелотом и его сводным братом Элайджей определенно есть семейное сходство. У них обоих одинаковые, медового цвета глаза и подобные гепарду пятна на загорелой коже – хотя Ацелот худощавее. С этими своими короткими, каштановыми волосами и длинным мальчишеским лицом он выглядит моложе своих девятнадцати лет. Разве что глаза его выдают, в которых светится ум и опыт. Со смертью его родителей, благополучие его братьев, Марселя и Элайджи, а так же целого народа Бастет находится в его руках. Это тяжкое бремя для любого человека, не говоря уже о подростке. Я знаю, что он чувствует.
Сдавшись, Ацелот со вздохом прячет платок обратно в карман и проворно забирается в кресло пилота. Я сижу рядом с ним. Ветровое стекло и пульты управления сильно потрескались, а система навигации еле работает. Однако, он еще может летать.
– Тут ничего не происходит, – говорит Ацелот и нажимает кнопку «Запуск Двигателя».
Я крепко держусь за пульт управления и тихо молюсь, в то время как, двигатели, оживая, ревут, поднимая тучи пепла вокруг самолета, но, к счастью, не смертельный огненный шар. Я испускаю облегченный вздох, когда самолет дергается вверх, а мир (и мой желудок) резко падают вниз.
Ацелот слегка ухмыляется.
– Я же сказал, что это ничего страшного, друг мой!
– Я никогда не сомневался в тебе, – говорю я, снимая свои пальцы с приборной панели.
Блэк Сити простирается под нами и Ацелот уверенно ведет самолет между тлеющими зданиями. Все в руинах. В парке кучи мусора; рынок Шантильи Лейн – немногим больше, чем дырка в земле; цифровые экраны, которые когда-то висели на крышах, сейчас валяются разбитыми на мощеных улицах. Нам не нужно подлетать ближе к Вытяжкам, что бы знать, что они были уничтожены, поскольку Шлакоблочные заводы продолжают изрыгать струи удушливого дыма в небо. Несколько других гражданских самолетов мелькают в небе – наверное, мародеры – но в остальном город пугающе тих.
– Я отремонтировал Алису, как смог, – сказал Ацелот. – Она должна продержаться достаточно долго, чтобы мы добрались до «Десятого» и обратно.
Мой живот скручивает от этой мысли. Я достаю из кармана старую фотографию. Это фотография моей мамы, когда она была моложе. Мы похожи – те же черные волосы, худое лицо и темные глаза. Она стоит в лесу с Люсиндой и моими бабушкой с дедушкой, Паоло и Марией Кумбусами. Позади них – еще Дарклинг – сурового вида мужчина с родимым пятном на щеке. Я понятия не имею, кто он. На заднем плане фотографии – Гора Альба, как она выглядела раньше, до извержения, превратившее ее в когтеобразный пик.
С помощью этой фотографии и старой карты, которую я увидел в посольстве Бастетов в Виридисе, я выяснил, что Коготь и был горой Альба. Именно там, где находится «Ора» и куда моя тетя, Киран и Иоланда отправились, чтобы достать его. Единственная беда, гора Альба находится в самом сердце «Десятого». Я не в восторге от идеи прогулки в тюремный лагерь, но мне надо выполнить свое задание. Какой смысл откладывать.
– Давай, полетим сегодня, – говорю я. – Который час?
Ацелот проверяет свои дорогие, золотые часы.
– Только пробило два.
– Хорошо, мы должны побыстрее добраться до станции, – говорю я, имея в виду Новостную станцию Блэк Сити, на окраине города. Мы ранее обследовали городские окраины, и к счастью оказалось, что станция все еще существует, будучи избавленной от злейших пожаров из-за ее отдалённости от охваченных огнем районов города. – Я хочу отправить сообщение, перед тем, как мы выдвинемся.
Ацелот поворачивает к Унылой улице и сажает самолет в переулке возле штаб-квартиры Стражей, так он в не поле зрения кого-либо скитающегося по улице. Хотя это была моя идея укрыться в Блэк Сити, но на самом деле это было предположение Себастьяна, чтобы мы фактически создали базу в бывшем штабе Стражей. Я сначала отказывался, учитывая, что я не доверяю всему, что выходит изо рта этого придурка, особенно с тех пор, когда он стал нашим заложником, но это оказалось хорошим выбором. Не то, чтобы я признаюсь ему в этом.
Обычное, беломраморное здание покрытое копотью с просевшей частью крыши, но в остальном относительно невредимое. Поэтому я удивляюсь, когда вижу темный дым, поднимающийся из одного из окон на первом этаже.
Мы входим в здание через кухню и бежим по коридорам в сторону столовой, туда, где идет дым. Я толкаю дверь. Марсель стоит у окна, пытаясь разогнать дым из комнаты, а Себастьян наблюдает с интересом. Он сидит рядом со столом из красного дерева, привязанный к одному из стульев веревкой. Стол покрыт грудами оружия, консервами и медикаментами, доставленными сюда из арсенала и лаборатории внизу. На антикварном коврике рядом со столом разбитый масленый фонарь. На ковре большая, выжженная дыра.
Ацелот прогуливается по ковру и подталкивает его ногой.
– Я уверен, что на нем не было столько дыр, когда мы уезжали.
Марсель драматически закатывает глаза. Мальчику Бастету – пятнадцать лет, он только на два года младше меня, но ведет себя как двенадцатилетка. Он безукоризненно одет: в малиновый сюртук, черные брюки и высокие, до колена, лакированные сапоги, как будто он на приеме у правительства. Тот факт, что мы в бегах от Стражей, и держим в заложниках главу Ищеек, кажется, ни коем образом его не касается.
– Я не виноват, – говорит Марсель, насупившись. – Я пошел за припасами, и когда вернулся, ковер уже был в огне. Я не знаю, как это произошло.
Я могу догадаться. Я смотрю на Себастьяна, который ухмыляется мне в ответ. Блондинистая щетина покрывает его обычно бритый затылок и лицо, частично скрывая татуировку в виде розы над левым ухом. Это было опрометчивое решение – притащить его сюда, но, по крайней мере, теперь я все время знаю, где он находится. Я перевожу взгляд на разбитый фонарь на коврике. Он, должно быть, как-то сбил его со стола. Полагаю, он надеялся, что это вызовет достаточно большой пожар, чтобы заставить Марселя, развязать его, так что бы они смогли покинуть здание.
– Могу я поговорить с тобой снаружи, Марс? – спрашивает Ацелот, кивнув в сторону прихожей.
Марсель вздыхает и выходит за Ацелотом из комнаты, пока я проверяю путы Себастьяна. Голос Ацелота доносится через открытую дверь.
– Ты не должен был оставлять без присмотра Себастьяна, – говорит он. – Что бы случилось, если бы он освободился? Он мог убить тебя.
– Я просто пытался помочь! – отвечает Марсель. – Боже, я не могу заслужить твоего одобрения: «Сделай это, Марс», «Не делайте этого». Ты хуже папы.
– Эй! Я делаю все возможное, – говорит Ацелот. – Может быть, если бы ты хоть раз сделал то, что я говорю, то мне бы не пришлось придираться к тебе.
– Я не обязан делать все, что ты скажешь, – отвечает Марсель. – Я не сопливый жополиз, как Элайджа.
– Не смей так говорить о нем, – рычит Ацелот.
– Почему ты всегда встаешь на его сторону? – спрашивает Марсель.
Себастьян смеется.
– Такая драма, – иронизирует он. Я дергаю веревки вокруг его запястий, и его зеленые глаза сверкают гневом. – Поосторожнее, кровосос.
– Хочешь, чтобы тебе заткнули пасть? – огрызаюсь я.
Он поглядывает вниз, на свои связанные запястья и холодно улыбается.
– Ты знаешь, Натали раньше нравилось, когда я связывал ее вот так. Она постанывала, когда я…
Я врезал Себастьяну по лицу. Его голова откинулась, и кровь стала брызгать из его разбитой губы. Он покачал головой, приводя себя обратно в чувство, а потом засмеялся.
– Задел за живое? – говорит он, облизывая кровь с губ.
Я отвернулся, досадуя на себя, что позволил ему задеть меня за живое. Я знаю, что Натали никогда не спала с Себастьяном, что он был подонком и изменил ей, но они встречались друг с другом целый год. И от этой мысли у меня мурашки пробежали по всему телу.
Марсель врывается в комнату и опускается на один из стульев рядом со столом. Ацелот приходит сразу за ним. Его взгляд метнулся к Себастьяну, разбитая губа которого начала раздуваться, и он удивленно поднимает бровь.
– Так-так, Эш, – произносит с издевкой Ацелот. – Что мы там говорили про избиение наших пленных?
– То, что это хорошее дело, и я должен делать это постоянно? – отвечаю я.
Себастьян хмурится. Ацелот хихикает и садится рядом с Марселем.
– Прости за ковер, – пробормотал Марсель.
Ацелот треплет волосы брата, и Марсель игриво ударяет его по руке – снова друзья.
Братья помогли мне сделать инвентаризацию припасов. Их достаточно, чтобы удержать нас на плаву, пока мы не доберемся до «Десятого». На полу валяется мой синий вещевой мешок. Я перебираю содержимое, убедившись, что Марсель ничего не взял – он вечно сует нос в мои вещи.
Внутри немного одежды, испускающей довольно затхлый запах, черный платок, мамин дневник, подарочная коробка на память, и несколько вещей, которые мне удалось вытащить из сумок Натали и Элайджи, оставленных ими в Виридисе, в том числе лекарства для сердца Натали и лист бумаги, аккуратно сложенный ею квадратиком. Я открываю его – любопытно узнать, что это такое, мы были так заняты, что я даже еще не успел взглянуть на него.
Я с удивлением обнаружил, что это лабораторный отчет о так называемом «Проекте Куколки», со всякими цифрами и уравнениями. Я в этом ничего не соображаю, наука – конёк Натали. В верхней части документа штамп со словами «ЛАБОРАТОРИЯ БЕСПЛОДНЫХ ЗЕМЕЛЬ», внизу логотип в виде бабочки с серебряными крыльями. Вряд ли я могу знать, о чем этот отчет, но очевидно, Натали подумала, что это достаточно важно, чтобы взять его с собой.
– Можешь разобрать что к чему здесь? – спрашиваю я, повернувшись к Ацелоту.
Он берет документ, рассматривает его. В конце концов, он качает головой.
– Прости.
Я запихиваю документ в задний карман штанов.
– Нет, что-то мне не сильно верится, что ты жаждешь помогать, – поворачиваюсь я к Марселю, который выдергивает ниточки из своего малинового сюртука, явно скучая. – Помоги мне загрузить эти припасы в Минипорт – а после мы можем выбираться отсюда.
Он нехотя поднимает одну банку бобов. Ацелот привлекает мое внимание, и я закатываю глаза. Я беру в охапку припасы, а Марсель следует за мной из комнаты, держа банку бобов. Мы направляемся по коридору, обвешанному портретами Пуриана Роуза, идя бок обок. Этот мальчик ростом мне где-то по грудь, но я знаю, что не стоит его недооценивать: Бастеты гораздо сильнее, чем Дарклинги.
– Ты знаешь, что будешь делать, если мой брат погибнет, да? – говорит Марсель, когда мы находимся за пределами слышимости. – Я знаю, ты ненавидишь меня за то, что произошло в Виридисе, и я сожалею, ладно, мне жаль, что они забрали твою подругу, но Эйс – это все, что у меня осталось, так что, если он умрет… – Марсель моргает и его золотисто-карие глаза блестят. – Пожалуйста, не дай его убить.
– Я не дам, – говорю я, но мое обещание не стоит и ломаного гроша. Я не могу гарантировать безопасность Ацелоту.
– Хорошо, – бормочет Марсель.
Мы продолжаем нашу прогулку к самолету в тишине. Это занимает добрых полчаса, чтобы перенести всю еду и оружие на самолет, благодаря «помощи» Марселя. Он старается изо всех сил, но физический труд – это явно не его стезя.
Мы загружаем последние припасы в самолет, запихивая их под кожаные сиденья. Марсель откидывается в кресле пилота, его пятнистый хвост дергается туда-сюда над металлическим полом.
– Как вы думаете, Элайджа и Натали мертвы? – спрашивает Марсель. – Себастьян считает, что так оно и есть.
Мои клыки наполняются ядом.
– Нет, не думаю.
Боже, только я начинаю тепло относиться к этому парню – он говорит что-то вроде этого. Волоски у основания моей шеи внезапно начинают покалывать, когда слабый, мускусный запах просачивается в Минипорт, ударяя в мои ноздри. Я нюхаю воздух снова. Марсель втягивает носом – он также учуял его.
– Это ты? – спрашивает он, и я рычу на него. – Что? Все вы Дарки воняете.
Я смотрю из открытого люка. На улице тишина, но что-то не так. Я не могу избавиться от ощущения, что за нами наблюдают.
– Давай вернемся, – бормочу я.
Марсель издает длинный вздох, как будто это самая тяжелая и муторная повинность в мире, и следует за мной на улицу. В то мгновение, когда мы выходим из самолета, я понимаю, что мы совершили ужасную ошибку. С крыши самолета раздается низкий гортанный рык. Я медленно поворачиваюсь, мой пульс ускоряется, заглядывая в холодные, стальные глаза мужчины-Люпина с серебристыми волосами, колышущимися на прохладном ветерке.